Никита красников развитие чувства

Вот профессор с синим пузом, перетянутым верёвкой, как утопленник неловкий, как  монах хитёр и лыс, не смущён нисколько грузом лет своих, свою обновку напоказ надел на спину наизнанку сверху вниз. Та обновка – сон летучий томной девы поутру; в глубине лесов дремучих об обновке той ползучий гад мечтает. Кенгуру, ляльку в сумку запихавши, попку плюшеву чеша, ту обновку увидавши, думает: «Ах, хороша!» Что там гад, что кенгурушки, ясно с ними наперёд! Даже скользкие лягушки, даже в баре потаскушки, даже хрыч подземный крот – все рыдают в упоенье, бьются в корчах на полу, лишь завидят в отдаленье, в ясный день иль на ветру, или в бурю снеговую, или в стужу ледяную, или в дикий ураган, как несёт сию обновку или заяц, что морковку, как дурак, сейчас сожрал, или толстый генерал, орденами отягчённый, злой отрыжкой огорчённый, мутным рыская бельмом, в ту обновку завернётся и зайдётся матюгом. А тем более профессор, что картошку в сентябре сортировал ещё вчера, заслан на овощебазу, иль под вечер у доски, тяжкий запах, что носки ста студентов излучают, ощущая, он стоял весь в поту, мелок роняя, взяв дремучий интеграл, тот профессор неприметный, дома – пентюх безответный, на работе шут-дурак, этот увалень корявый, коего понос кровавый треплет часто – как же так? Где же Бог, где справедливость? Почему не мы, а он, распушив свою спесивость, в ту обновку облачён, чешет, пукая солидно в туалет из-под стола? Или мама родила нас по-разному счастливыми? Иль в ночи тишине божьи ангелы крикливые такой тебе и мне приговор определили? Дескать, вам – живи как есть, жри, люби и испражняйся, чёрной штангою качайся, Бога чти, и, может, честь мы в конце тебе окажем: лёгкой смертью наградим и потомкам не дадим на надгробии обгаженном твоём справлять нужду. А ему? Ему – другое. Вам, ублюдкам, на беду мы в сиянье дорогое облачим его пузцо, мы бесценную обновку вкруг корявых чресел ловко обернём, и он лицо гордой спесью искорёжит и навеки растревожит вам покой и тишину, и вонючую слюну в чёрной зависти глотая, и зубами скрежетая, прошипите вы во зле: «Нету счастья на земле».