обживаюсь в сергеевке

    Жизнь в Сергеевке сопровождалась взрослением моего организма и сознания, оставив в памяти наиболее яркие образы и  впечатления, прожили мы здесь с 1957 по 1962 годы, несколько меньше чем в Ханкайском районе, а мне казалось,что всё моё сознательное детство прошло именно здесь. Интерес проживания в новом населённом пункте вызван помимо всего прочего, ещё и тем,что здесь стояла воинская часть, а для мальчишек моего возраста, это почти всё! Здесь была солдатская  баня, в которой проходило переодевание новобранцев из гражданской в военную форму, и мы как галчата крутились вокруг, пытаясь что-нибудь утянуть из гражданской одежды, иногда это удавалось. В селе был военный госпиталь, здание в три этажа, по нашим понятием это было грандиозное сооружение. Территория госпиталя, с ухоженными газонами, лавочками, тенистыми аллеями, плодоносящим садом, всё это , возбуждало у нас нездоровое любопытство, и заставляло через проделанные лазы в заборе, посещать госпитальный сад, для его опустошения. На территории располагалась волейбольная площадка , на которой играли больные воины. Мы же стояли вокруг, ожидая когда мяч улетит за площадку, чтобы наперегонки бросится за ним, и подать его играющим.Много радостных, сладостных, тревожных минут мы испытывали ночью, когда под покровом темноты, затаив дыхание с обострённым слухом, улавливая малейшие шорохи, пробирались в сад, чтобы сорвать несколько ранеток. А сколько радости доставляли нам выброшенные на свалку старые шприцы, другие больничные принадлежности. Территория воинской части была окружена забором и казалась для нас образцом чистоты, порядка, культуры, в сравнении с нашими грязными, неумытыми улицами, которые в дождь поглощали весь транспорт, с убогими, заросшими в траве домиками. Дороги и аллеи в полку, были посыпаны  мелким песочком, имели строгие, прямые линии, кюветы вычищены,газоны подстрижены, через каждые двадцать метров стояли плакаты с надписями и рисунками. Казармы и другие сооружения смотрелись прекрасно( в нашем понимании). Нам всегда доставляло удовольствие побродить по этой сказочной земле. Солдаты были к нам доброжелательны, могли подарить значок, или пилотку, а то и настоящий солдатский ремень(предел наших мечтаний). Полковая свалка приносила нам кое-какие ценности: алюминиевые кружки,ложки, тарелки, иногда попадались канцелярские принадлежности, глиняные скульптуры, и чего там только не было. Полковая территория привлекала наше внимание ещё по причине просмотров кинофильмов на улице в вечернее время, и нашу деревенскую шантрапу пропускали бесплатно.               
    Ещё одна достопримечательность-это дом офицеров, сокращённо ДОСА. Прекрасное здание в два этажа, строгая его красота, как-то укрощала нашу мальчишескую невоспитанность. Внутри здания много круглых,белых колонн, до блеску натёртый паркет, на потолках фрески,тяжёлые портьеры устало свисают до пола, снизу полукругом прихвачены розовыми бантиками. Огромный кинозал, казалось мог вместить всё население Сергеевки. Нам как-то неловко  было заходить, чувствуя себя грязными оборвышами, тем более, что билетёрши не очень ласково смотрели на нас, видя потенциальных зайцев и нарушителей, нужно отдать им должное, это так и было.
    Хорошо помню, как долго собирал два рубля на кино, как мы с другом пытались пролезть в маленькое окошко со стороны сцены, в темноте врезались в рояль, которая громко загудела струнами, затем с позором были выдворены за дверь. Я даже испытал радость сценического перевоплощения, на этой же сцене,когда наш класс поставил спектакль -Снежная королева, и я "сыграл" роль оленя.            
    Несколько выше и ниже ДОСА, располагались семейные дома для военнослужащих офицерского и сверхсрочного состава. Для нас , совхозной детворы, жизнь этих людей казалась совсем другая, сказочная и богатая,офицерские детки почти всегда учились на отлично  они ходили в школу чистые, отутюженные. Мальчишки офицерских родителей имели множество аксессуаров из экипировки военнослужащих. Мы, деревенские ребята, чёрной завистью завидовали им, особенно это касалось офицерских планшетов, которые были приспособлены вместо портфелей-это было чудо( во всяком случае для нас)!Гладкая кожа, отбрасывающийся клапан защёлкивался на кожаный язычок с металлической оправой, внутри планшета было множество кармашек, для размещения геодезических инструментов, один кармашек был прозрачный, для размещения там карты, что особенно нас поражало. Пионерские галстуки этих детишек, были шёлковые, идеально выглаженные,с ровными красивыми узлами, в отличии от наших-вечно скрученные,перекрученные, из простенькой ткани, помятые и завязанные как попало.               
      Школа выстроенная пленными японцами, имела два этажа, оштукатуренная и побеленная как изнутри, так и снаружи, с балкончиком на втором этаже,  поддерживающими круглыми колоннами и резным  ограничивающим барьерчиком.
     Директором школы была властная,одинокая еврейка, жившая в школе, которую боялись как огня(во всяком случае я, это точно). При школе был земельный участок, на котором размещался сад и огород, имелся спортзал и мастерские, для трудового обучения, которые были укомплектованы всем необходимым. Проблем с учителями тоже не было, так как  происходила постоянная подпитка из гарнизона, офицерскими жёнами. Поэтому учащиеся не испытывали ущербности в получении необходимых знаний от неквалифицированных учителей. Так, что было на чём остановить своё внимание молодому, любопытствующему и растущему сознанию.               
  После утряски бытовых проблем, сестра Нина устроилась работать в совхоз дояркой, Иван пасечником, сестра Оля , в госпиталь кладовщиком, мама в то время сильно болела, выходила временно работать в овощеводческую бригаду. Нас с Ваней записали в третий класс, Валю во второй, остальная детвора была дошколятами.И пошла, потекла, иногда бурлящая, наша деревенская жизнь. Ознакомительные контакты с одноклассниками время впечатлений не оставило, видимо не было интересных событий.