Ремейк. Глава 22. Шаман

Проснулся Инкерман только днем и, стараясь не смотреть на хозяйку, хочет быстренько сбежать в клуб. На кухне его поджидает сюрприз в виде шамана, хитро улыбающегося:
— Ну, как ночь провел?
— Незабываемые впечатления… — Инкерман хватается за голову.
— На вот, попей настойку из ягод на крови пантов — помогает.
Настойка оказалась сладковатой и даже приятной на вкус.
— Не представляю, как дожить до завтра…
— Для этого я и пришел — дух твой укрепить. Я тебя понимаю: шесть лет жил в Москве, МГУ закончил, по лимиту для народов севера, аспирантуру. Так что я шаман просвещённый, так это назовем, — Инкерман удивленно смотрит на собеседника, — хочешь спросить, почему шаманом стал? Так это от нас не зависит — дали свыше, вот и стал. Меня не спросили. Хочу понять, можешь ли ты оправдать ожидания людей? Они дети малые, склонны к преувеличениям.

— И что, какой вывод?
— Временный ты человек. Стремишься к недосягаемому, тщетой увлечен, а истинного счастья не замечаешь.
— А где истинное счастье?
— Счастье — это ощущение, значит в тебе самом. Научись ценить что есть, радоваться простым вещам и найдешь в себе счастье.
— А если не найду в себе, где искать?
— Жизнь всё время будет возвращать тебя на развилку, будешь начинать снова и снова, а там где выбор — там и страдания.
— А может: где выбор, там и возможности?
— Может и так…

— А Вы здесь счастливы?
— Да, вполне.
— А в Москве? Были?
— Москва чужой мне город. Трудно мне среди тех, кто имитирует жизнь. Здесь хоть не требуется притворяться.
— И что же мне делать?
— Остановись, прислушайся. Используй момент, не беги. Возможно, ты на самой большой развилке в твоей жизни. Всё зависит от твоего выбора. Не взвешивай, не планируй, не ищи выгоду. Больше от сердца, меньше от головы. Избегай петли, кто бы её не затягивал. Вырывайся, если уж попал, и научись слушать. Хотя бы себя.
— Спасибо, за ценный совет,- ехидно замечает Инкерман, пряча за ехидством растерянность.

— Прошу тебя, дай этим людям надежду.  Они верят, что ты — спаситель. Постарайся отнестись к их причудам с уважением, к гостеприимству с благодарностью, раз уж попал сюда.
— А что будет с этой женщиной, ну… с которой я ночь провел?
— Если она родит через 9 месяцев — все будут очень довольны, а её муж в особенности. Мы вырождаемся. 7000 осталось на Камчатке, да 2000 на Чукотке. До пятидесяти лет почти никто не доживает. Мы — генетический мусор, вот самки и стремятся спариваться с более сильными самцами. Закон природы. Не переживай, отцом тебя никто считать не будет. У нас отец тот, кто ребенка растит. Всё просто.
Инкерман облегченно вздыхает:
— Спасибо Вам.
— Не за что. Ступай в клуб — там уже ждут тебя.

 Прямо на пороге Инкерман перехвачен Иван Ивановичем:
— Ха-ха-ха! Хорошо?! — радуется  Иван Иванович, показывая Инкерману большой палец.
— Хорошо! — изображает веселье Инкерман, следуя совету шамана.
— Пойдем, имя давать — люди ждать.
В избе полно народу. Роженица сидит на кровати и кормит ребенка грудью. Инкермана посадили на стул, у изголовья её кровати.
— Спасибо Ваша! Такая песня замечательная, моя всё время поет наша мальчика… мальчика нравися —  смотри! — Инкерман честно рассматривает мальчика. Видно только личико — маленькое, кругленькое, красное и сморщенное. — Как назовём?
— А вам какое имя нравится?
— Камак.
— А супругу какое имя нравится?
— Емек. Его отца так звали.
— Нет, Камак мне определённо нравится больше.

Хозяин дома подошел и снова взял руку Инкермана двумя руками и прикладывает к своему лбу, наклонившись, чуть ли не к его коленям. Подходят другие люди и делают то же самое. Инкерман сидит, как Вито Карлеоне, и снисходительно кивает каждому подходящему, внутренне замирая от ужаса. Ходоки, наконец закончились, но вознамерились, было, приложиться к Инкерману по второму кругу. Их решительно останавливает  Иван Иванович:
— Всем спасибо, наша пошла — занята очень.
Все понимающе закивали. Ухватив Инкермана за локоть, Иван Иванович сопроводил его до клуба.
— А где же гостеприимный хозяин, где я ночевал… Что-то его не видно, — осведомился Инкерман с опаской.
— Всё хорошо. Напилась сильно,  болеет. Шибко вчера довольный была…
— Понятно, — Инкерман не стал уточнять, кто и чем именно остался доволен.

В клубе полно народу. При появлении Инкермана все оживились, многие подошли пожать руку со стандартным вопросом:
— Как дела?
— Очень хорошо, — отвечает Инкерман. Или просто, — хорошо, —  для разнообразия.
А кто тут у нас по художественной части?
— Я, — ответил щуплый парень, поздоровавшийся одним из первых.
— Почему объявления нет?
— А зачем, — искренне удивился парень, — у нас и так все всё знают.
— Я новые фильмы привез.  Можешь выбрать что-нибудь прямо сейчас.
— Зачем новые, Соломонович, — вмешался Иван Иванович, — мы один уже две недели смотрим — очень кино хорошая. Вот люди деньги собрала, давай, — махнул он щуплому.

Свет погас, на экране появился Брюс Ли и все очень оживились. Инкерману стало интересно, и он смотрит не на экран, а на зрителей: они не просто сопереживают, а вскакивают, с криком делают выпады, отражают удары вместе с Брюсом, снова садятся и снова вскакивают. Фильм закончился. Разгоряченные зрители выходят курить.
— На тебе «Крестного отца» поставь, — даёт Инкерман ценное указание щуплому. Тот пожал плечами и положил кассету на видак. Возвращаются зрители.
— Следующий сеанс: фильм «Крестный отец», — объявляет щуплый.
— С Брюсом Ли, — интересуются из зала.
— Нет, с Марлоном Брандо, Робертом Де Ниро, Эл Пачино… — поясняет Инкерман.
— Соломоныч, ну его, отца этого,  давай «Дракон ушОл, дракон пришОл» — очень хорошая кино. Наша и деньги собрала.
Инкерман только разводит руками.