Одуванчик лети. Глава 17. Рождение новой жизни

Перед тем, как отвезти Айлу назад к матери, Алик предусмотрительно свозил её к нотариусу и там попросил её подписать уже заранее составленную бумагу, что мол она часто бывает в доме отца и он принимает участие в её жизни морально и материально, претензий дочь к отцу не имеет и всем довольна.

Дочь без слов подписала, ей так хотелось вернуться домой, что она подписала бы что угодно. Когда Алик появился с дочерью в доме у Альки, то на все вопросы окружающих о сломанной руке он отвечал, что мол сломал её на работе или отшучивался, что" упал, очнулся, гипс".

Он как будто и не спешил обратно к себе домой, а решил поселиться у Альки и детей дома навечно. Уже шла вторая неделя его пребывания в квартире Альки. Он занимал диван в гостиной, всё так же вёдрами пил свежезаваренный чай, с аппетитом ел три раза в день всё, что готовила бывшая жена и чего-то выжидал.

На работе над Алькой уже подшучивали её смешливые подруги, мол у кого-то ни одного мужа, а у Альки целых два. Она уже стала раздражаться, ведь происходит что-то совершенно непонятное: в её квартире бок о бок живут она с новым мужем, две дочки и бывший муж. Как говорится, чем не яркий образчик примера высоких отношений?

По утрам, после пробуждения, все чинно здоровались, желали друг другу доброго утра, мужчины для проформы перекидывались парой фраз ни о чём. Айла совершенно не обращала внимания на отца и целыми днями пропадала на улице, собакам сено раздавала, как любила говаривать Алька.

Серафима была занята работой и своими отношениями с Евгением, в общем все были при деле, кроме Алика. А ему хоть бы хны, он вёл себя так, как будто эта ситуация вполне себе нормальная. Алька на тот момент находилась в отпуске и ей частенько приходилось оставаться с Аликом наедине, тогда он начинал ходить вокруг неё, распушив павлиний хвост и намекать, не пора ли им забыть все обиды и не попробовать ли начать всё с чистого листа.

В один день у Альки лопнуло терпение, особенно после того, как Айла со смехом ей шепнула, каким образом он умудрился сломать свою руку. Алька недоумевала: ну ладно мол она не принадлежит к его нации и взял он её с ребёнком, может поэтому и издевался всю жизнь, но с той другой чего ему не хватает?

Вторая жена принадлежала к его народу, досталась молодой и невинной, родила ему троих детей, казалось бы живи и радуйся, но Алик всё равно распускает свои руки на женщину. Альке сразу же вспомнились и свои давние обиды, а тут, вдобавок ко всему, Алик за обедом, на свою голову, вдруг спросил на каком масле приготовлен фаршированный перец, на сливочном или на маргарине?

И, уставшая от назойливого гостя, женщина, как будто к ней поднесли спичку, сразу же взорвалась, забрало упало и понеслась душа в рай:

- Ах тебе надо на сливочном, ах тут тебе курорт, ах тебе здесь марципаны должны на блюде подавать? Вали туда откуда приехал и пусть тебе твоя жена готовит разносолы на сливочном масле.

Алька, забыв все законы гостеприимства, орала на Алика что было сил:

- Ишь ты, разлёгся тут и охает, руку он сломал, знаю я как ты эту руку сломал.

Ошарашенный Алик за 10 минут собрал свои манатки и попросил Серафиму проводить его, а тут и Айла подоспела с улицы. В общем, проводы состоялись в присутствии всех причастных лиц и Алик вернулся в родную гавань, к семье и к детям, чтобы пропасть из вида Альки и дочерей на долгие годы.

Алька, уже после отъезда Алика, узнала, что он принудил дочь подписать у нотариуса какую-то бумагу с отсутствием к нему претензий. Это дальновидный и продуманный папаша подстраховал себя от новых притязаний бывшей жены на материальную помощь с его стороны для совместной дочери. Как же она негодовала:

- Айла, это же он для этого и приезжал зимой и летом, усыплял нашу бдительность, чтобы снова не оказаться в тюрьме.

Юридической силы подписанный документ не имеет, дочь несовершеннолетняя и при желании можно было его аннулировать, но Айла взмолилась:

- Мамочка, пожалуйста, ничего нам от него не надо, пусть он живёт со своей новой семьёй и нас больше не трогает.

И Алька, в очередной раз, смирилась, она часто шла на поводу у дочери, например до сих пор так и не оформила ей инвалидность, хотя могла бы получать неплохую пенсию за неё и это было бы большим подспорьем, учитывая, что родному отцу на всё наплевать.

Но Айла была в ужасе, что у неё будет статус инвалидки, смириться с этим означало, что ей придётся расписаться в собственном бессилии перед болезнью и она отвергала любые попытки её уговорить.

Дочь, хоть и была ещё не совсем взрослой, но уже стала с горечью осознавать, что является для отца последней куклой и первым блином комом, а не первым ребёнком, из-за своего физического недостатка.

Серафима забеременела от Евгения и они стали жить вместе в доме его родителей. Зинаида её приняла, лицемерно распахнув объятия и называла Альку свахой. Айлу аж передёргивало от этого всего, но она не вмешивалась, лишь бы сестра была счастлива, да и у неё самой было полно забот, в сентябре она пошла в 10 выпускной класс.

А в конце октября мать повезла дочь в знаменитый Илизаровский Центр ортопедии и травматологии, что находится в городе Кургане Челябинской области. В Курган они прилетели самолётом, потом долго искали гостиницу и везде слышали одно и то же, что мест нет, это было привычно для этого города, ведь в их знаменитый Центр съезжались на лечение люди со всех уголков земного шара.

В одной из гостиниц им всё таки удалось поселиться, потому что Алька догадалась сунуть администратору две палки копченой колбасы, предусмотрительно привезённой с собой, в виде взятки. В городе, как и в целом везде по России царил дефицит, полки магазинов были пустыми, в отличие от магазинов в Средней Азии, где прилавки были завалены всем, чего душа желает.

В медицинском центре Илизарова Айлу осмотрели и сказали, что помочь можно, с помощью аппарата Илизарова ей вытянут ногу, но для этого им придётся встать на очередь на бесплатную операцию, которую нужно ждать около двух лет, либо провести её сейчас, но на коммерческой основе. Откуда у Альки были деньги, чтобы оплатить операцию немедленно? И они согласились подождать.

Окрылённые мать и дочь после Кургана поехали на Алтай,навестить родственников. Перед отъездом горничная в гостинице попросила у них шампунь,который стоял у них на полочке в ванной комнате, даже предлагала за начатый флакон деньги, но они ей просто отдали его даром.

В стране была напряжёнка не только с продуктами, но и с мыльными принадлежностями. Это был почти конец 1988 года и в воздухе всё сильнее витал ветер перемен.

На Алтае они смогли побывать только в Барнауле и Бийске, в деревню заезжать не стали, пора было возвращаться, ведь Айле нужно было учиться, она могла сильно отстать от сверстников по школьной программе.

В магазинах Барнаула и Бийска Алька накупила в подарок старшей дочери и будущему малышу груду красивых детских вещичек в приданое внуку или внучке. Она с большой любовью выбирала распашонки, ползунки и костюмчики, даже купила конверт на выписку, хотя ребёнок должен был появиться только в начале лета.

Нагруженные подарками Алька с Айлой возвратились домой. И всё снова пошло своим чередом: дни шли за днями, недели за неделями. Вот отгремело празднование Нового 1989 года, в январе прошло семнадцатилетие Айлы.

Она училась в 10 классе и каждый день приносил ей удивительные открытия. В стране царила перестройка. Смешно гекающий генсек выступал с экранов телевизоров, в отличие от предыдущих старпёров, общался с народом и всюду ораторствовал о гласности, плюрализме мнений и о новом мышлении.

Стали открываться подробности ленинизма и сталинизма, оказалось, что всё вокруг ложь, со страниц газет и с голубых экранов то и дело что-то оглашали и разоблачали. Не обошли эти перемены и школу.

В день смерти Ленина учительница истории пришла на урок вся звенящая, как струна, торжественным голосом, в котором чувствовались подавленные рыдания, она стала рассказывать, то и дело патетически восклицая и в стенаниях воздевая руки к небу, что ровно 65 лет назад в этот день умер товарищ Ленин.

Она говорила о вселенской людской скорби, о том как страна оплакивала своего вождя и прочую лабуду. Перед ней сидели насмешливые десятиклассники, которые по вечерам слышали по телевизору, по радио и читали со страниц газет совершенно другую информацию.

Театрализованная постановка исторички не нашла нужного отклика в их сердцах, они то и дело подавляли смешки и прикалывались над педагогом, которая ещё не успела перестроиться, но она наверняка быстро научится и будет вещать на своих уроках о прозрении и о том, что от всех скрывали страшную правду.

Айла своим недетским умом уже начала осознавать, что во взрослом мире творится что-то неладное, что вокруг царят ложь и лицемерие. Она тогда вычитала в какой-то умной книжке, что мир спасёт совсем не красота, а это самое лицемерие и содрогнулась от прочитанного.

В своей ещё пока короткой жизни она тоже то и дело сталкивалась с этим лицемерием, которое оказывается однажды должно спасти мир. Отец ей показал яркий пример, как люди могут лицемерить и лгать, выворачиваясь наизнанку.

Уже наступил март, всё вокруг цвело и благоухало. Айла после школы находилась дома, когда вдруг пришла заплаканная сестра с босыми ногами. Дома больше никого не было и Серафима рассказала сестрёнке, что поругалась с Зинаидой и хотела уйти домой к маме, но та заперла дверь и не выпускала её, мол вот придёт Женя и он рассудит, кто из нас прав.

Серафима, не долго думая, вылезла с пузом в окно, а потом через забор их огорода и прибежала в чём была и без обуви в дом к матери. Взбешённая Айла тут же выскочила из дома с намерением разобраться, почему эта тётка снова обижает её сестру.

Пока она бежала перед её глазами вставала картинка, как её бедная беременная сестра лезет через окно,а потом и через забор огорода. Добежав до нужного дома, она вежливо постучала в дверь квартиры Зинаиды, расположенной на первом этаже. Та, открыв дверь, даже не стала слушать вздорную девчонку, а сама кинулась на неё с кулаками.

Айла вначале было опешила, почему эта дура её опередила, а потом, опомнившись, стала давать сдачи. Победила молодость: Айла повалила бабку на пол и надавала ей лёгких тумаков, щадя почтительно возраст матроны. Барахтающаяся Зинада во время неравного боя несколько раз выкрикивала имя Люда, видимо призывая на помощь соседку.

Она всё норовила задеть Айлу гитарой, которая услужливо лежала от неё неподалёку. Айла выхватила гитару у неё из рук и уже было замахнулась ею, но потом пожалела инструмент и бережно положила гитару подальше от Зинаиды. Напоследок хулиганка сказала, что, если та ещё только посмеет обидеть сестру, то она вернётся и продолжит начатое.

Выскочив из дома, Айла промчалась мимо Владимира, отца Евгения, который возвращался с магазина и даже вежливо поздоровалась с ним. Вечером, придя домой, Алька её конечно отругала за самодеятельность, но правда быстро простила, потому что дочерью руководили лучшие чувства и обида за старшую сестру.

Евгению Серафима всё объяснила сама, а Алька предложила молодым переселиться к ним, в свободную комнату. Через месяц она снова получила от СМУ-2 ордер на новую квартиру и они, уже в который раз, снова переехали. А эту трёхкомнатную, с мебелью и ремонтом, квартиру она оставила дочери и зятю.

Айла упорно не желала переезжать и оставлять свою комнату в старой квартире и Алька попросила Серафиму, чтобы та не выгоняла сестру, мол осталось немного, она скоро закончит 10 класс и уедет на учёбу, а пока мол поможет тебе по хозяйству.

Серафима по-прежнему терпеть не могла мыть посуду, особенно то, что вода из под крана не бежала всё время и нужно было вначале помыть её в тазике, а потом сполоснуть и всё такое прочее и поэтому она с радостью согласилась, чтобы Айла пожила с ними какое-то время.

В конце мая у Серафимы родилась дочь, все вокруг были счастливы, а особенно Алька. Она договорилась со знакомыми в ЗАГСе и потащила Евгения спешно расписываться с Серафимой, чтобы ребёнок как полагается был оформлен на своего отца.

Подпись за дочь она поставила собственноручно - хорошо иметь всюду блат. Счастливая Алька то и дело бегала к старшей дочери в больницу, чтобы полюбоваться внучкой, ей главврач самолично выносила девочку, потому что она была матерью одноклассницы Айлы и уважала Альку за её трудолюбие.

Айла, вместе с этой же одноклассницей, тоже видела племянницу раньше других. Красная крикливая чернявая девочка ей не очень то понравилась, хотя не прошло ещё и суток после её рождения, скорее всего она ревновала, что теперь мать носится уже не с ней, а с этой малышкой.

Серафиму с ребёнком быстро выписали и в этот день вся семья собралась за большим и празднично накрытым столом в квартире у молодых. Пришла и Зинаида с Владимиром, они принесли в подарок внучке красивую импортную коляску, бордового цвета, из велюра, с плетёной корзиной. Коляска была очень красивой и всем понравилась.

Айла тоже сидела за столом прямо напротив Зинаиды, которая ей притворно улыбалась, хотя мысленно, скорее всего, проклинала её. Айла была максималисткой и не принимала правил игры, она ещё пока не научилась лицемерить, как взрослые люди, для этого у неё впереди была целая жизнь.

А пока она помогала сестре нянчить племянницу, которую назвали Ангелиной, Линой и Айла даже готовилась к экзамену по физике с девочкой на руках, на этом экзамене ей попался ровно тот билет, который она учила, когда не спящая всю ночь сестра, вручила ей малышку и Айла, конечно же, получила по физике заветные 5 баллов.

Племянница была прехорошенькой девочкой и все любили её, включая Айлу. Особенно была счастлива бабушка, она души не чаяла во внучке. Лина была для неё светом в окне, самым лучшим ребёнком во всём мире и Алька пообещала себе, что она всё сделает для того, чтобы внучка была счастлива...