Перед праздниками

Если у шефа выдался неудачный день, вряд ли он захочет провести его в одиночестве. На ком-нибудь разрядится или на чем-нибудь. Малейшая искра – и взрыв неминуем.
Перед праздниками суета с поставками товара зашкаливала, подарочная упаковка рвалась, кладовщики падали от усталости, а десять наименований не прислали, потому что, видите ли, не влезло в машину.
Как шеф орал! Нет, он не просто орал, он громоподобно сотрясал стены ветхого здания, возможно, исторической ценности, возможно даже, не только исторической. Потому что табличка на углу здания о чем-то предупреждала, но мне не удавалось прочесть её по пути на работу – опаздывала, а обратно тем более – не до того было, забывала.
Шеф метал молнии, все забились по углам. Он неожиданно затих, развернулся и ушёл к себе в кабинет. Только тогда народ вздохнул с облегчением.
В общем, наш релакс продолжался недолго, привезли новую партию товара и до вечера мы, не разгибаясь, упаковывали, завязывали и развозили по точкам подарки. Вот такая у нас фирма – делать праздник.
Последний заказ на этот день помещался в маленький конверт. Все курьеры разъехались, ждать кого-то не имело смысла, и я решила доставить его сама, тем более адресат оказался на параллельной улице от моего дома. В сопроводительном письме указывалось, что конверт должен быть на столе Жоры Переверзева до 20.00. Ну что, Жора, я к тебе еду…
Поймала такси, по дороге с интересом разглядывала прохожих, спешащих домой с веткой мимозы, тортом и шампанским. Мы тоже успели «принять» после официального поздравления. Но как-то мимолетно и неощутимо. Шеф же не в настроении.
Я уже поднималась по лестнице, когда он позвонил на мобильник.
– Вероника, ты должна меня открыть.
Он был «вусмерть» пьян. После долгих препирательств, выяснилось, что его заперли на складе, пока он доставал бутылку виски из подаренного ящика в прошлом году. Этот ящик шеф специально держал в отсеке «Осторожно, посуда!» в запертой ячейке и доставал по бутылке в месяц. Вот на кой он попёрся, на ночь глядя, на склад?
Так, а где здесь Жора? Жора, открывай уже. Мой палец нетерпеливо жал на кнопку звонка, подгоняя хозяина квартиры. Щелкнул замок, дверь распахнулась, и в лицо ударил сноп света. Я даже прикрылась ладонью – в полумраке подъезда комната сияла. В прихожей вместо светильников на стене примостились фары. Дизайнер какой-нибудь, подумала я и подала ему документы на роспись.
– Так это вы? – изумленно спросил Жора и открыл дверь шире.
– Это я… но я спешу, – насторожилась я.
– Прекрасно, какой чудесный день!
Я тут же вспомнила о шефе и заторопилась.
– Всего хорошего, вот ваш конверт.
– Хотите, я вас подвезу? – неожиданно спросил Жора, выхватывая свою куртку с вешалки и надевая на ходу ботинки.
Я не хотела, но он увязался, и мы вдвоем влезли в такси, доехали до нашего ветхого, но все же культурного здания и тут я попросила его подождать на улице – чтобы он не ломился на фирму, я же его не знаю. На бандита вроде не похож, с мягкими темными кудрями до плеч, – дизайнер все-таки. Наверное. В общем, оставила его на улице.
Крупные снежинки кружились, не спеша приземлиться, и я тоже не спешила.
К концу дня, особенно если случается что-то непредвиденное, чтобы не «эмоционировать», я начинаю притормаживать – мыслю коротко, целенаправленно, узко.
Склад – ключ – шеф. Шефа выпустить – домой.
На улице нас дожидался Жора. Вообще-то я думала, что он уедет, но… парень оказался упёртый. Увидев пьяного, довольно упитанного шефа, Жора предложил освежиться кофем. Вот это он зря сказал – я тут же поняла, как я устала и как хочу есть. Шеф протянул руку Жоре и радостно согласился на кофе.
***
Если с мороза зайти в зал, где витает аромат горячего шоколада, теплых блинов, жареной утки и чего-то фруктового с корицей, то быстро сомлеешь. Мужчины о чем-то долго говорили, я смотрела в окно, невпопад поддакивала и думала, где провести праздник, чтобы было, что рассказать коллегам, друзьям, маме. А вот, чтобы не на даче и опять все напились, а вот где-то… и прекрасно, и необычно, и с зарядом бодрости.
Шеф жаловался на свою жизнь, Жора его утешал, они допивали водку из графина. Я кивнула, чтобы налили мне тоже. Было такое впечатление, что всем хочется плакать.
Потом я, кажется, заснула, и мне снилось, как мы шли по улице, играли в снежки и валялись в редких сугробах. Потом Жора предложил сыграть в игру. Он доставал билеты из конверта, мы тянули, какой вытянем, смеялись, потому что шеф должен был отправиться в Париж, но не хотел, Жора – в Осло, а я – в Тромсе, кажется, тоже в Норвегии. Потом шеф предложил прокатиться куда-нибудь на полном серьезе. А что такого – два часа на самолетике. Как на такси. Туда-сюда. Он сказал, что все устроит. На посошок – и в дорогу. Такой глупенький, как выпьет.
Проснулась я оттого, что предложили выпить, и я спросонья закивала, понимая, что пора уже ехать домой, а то очень засиделись. Вид передних кресел меня насторожил, а бортпроводница с минеральной водой окончательно отрезвила. Через пару минут уже отдали команду пристегнуть ремни, мы приземлялись. Жора сидел рядом, только в соседнем ряду и дремал. Он дремал, а я лихорадочно соображала, что делать. Приземлились мы в аэропорту Осло. Как только народ потянулся на выход, нарисовался шеф, объявил, что он спешит, вот мне пятьсот евро в виде премии, и пожелал хорошо провести время. Шеф сказал, что мне на пересадку до Тромсе, а там – меня встретят. Где там и кто встретит, я не поняла, он уже подпихивал меня к терминалу со словами: «Потом расскажешь, как отдохнула».
Ну ладно… Если вы так хотите, я отдохну. Я прошла ещё один контроль, ещё раз удивила таможенника, что путешествую налегке, и оказалась во втором самолете. Йуху! Наконец-то я смотрела на огни внизу и чувствовала себя бесстрашной птицей в ночном небе. Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. У меня, блин, путешествие. У меня приключение, черт побери.
Загранпаспорт с шенгенской визой сотрудникам маркетингового отдела оформили на прошлой неделе для поездок на выставки. Заодно, раз такое дело, оформились и все желающие, у кого паспорт просрочен. Этим занималась секретарша шефа, и свеженький, еще пахнувший типографией паспорт я получила на днях. Он так и валялся в сумке, потому что хорошо уместился в кармашке внутри моего баула, а я все забывала его выложить. Да и шеф просил принести накануне для каких-то уточнений. В канцелярии сделали копию и сказали, чтобы при паспорте была, может понадобиться.
В аэропорту я окончательно протрезвела, ощупала все карманы, нашла обратный билет с датой через неделю, путеводитель и рекламный проспект отеля. В одном кармане складненько лежали пятьсот евро шефа.
Мобильник разрядился, у таксофона толпился народ, идей не было никаких. Растерянная я вышла из здания аэропорта.
Полетать – полетали, а дальше-то что. Куда мне?
Потоптавшись на чужеземном крыльце, я вернулась обратно и поинтересовалась, есть ли билеты на ближайший рейс до Москвы. Оказалось, что есть, - но не сегодня, на завтра. Сегодня уже и не хотелось летать. Поспать бы. А до завтра вот делай, что хочешь! Я вышла опять на улицу.
Вспомнила про «рекламник», рядом как раз стоял автобус от отеля, клубился парами вокруг снежной аккуратной россыпи вдоль дороги, и я запрыгнула в него, благо меня беспрепятственно туда пропустили. «Хоть переночую, что ли. Что деется…».
На улицах было немноголюдно и нарядно, а через десять минут мы уже оказались на месте. Высокое здание с большими стеклянными панелями выглядела, как коробка конфет на витрине чисто убранных улиц. Такой мне и запомнилась гостиница.
Скажу честно, я заграницей была давно. Одна - не была никогда. Поэтому немножко волновалась, пока спрашивала свободный номер, сколько стоит и как расплачиваться.
Свободный номер был, но при оформлении портье сообщил, что на меня уже забронирован номер на двоих, на неделю. Я несколько растерялась. На двоих… А кто второй?
Шеф?..
А почему? Он вроде даже не приставал. Ничего не понимаю. Еще и пятьсот евро дал в виде премии. Заранее. Странно как-то. Я бы их заныкала подальше, и быстрее помчалась домой. Но что-то мне подсказывало, не торопиться, раз так всё сложилось. Его сегодня точно здесь не будет. Он в Париже.
Я связалась с портье, чтобы узнать про зарядку для мобильного. Мне принесли что-то похожее, и она подошла. Ну вот. Хотя бы буду на связи.
Я присела около розетки и включила телефон, попутно вытряхивая из сумки все вещи, чтобы понять, что у меня с собой. Помада, расческа, крем. Печенье, салфетки. Блокнот. Не густо. Все-таки на чужбине.
Дозвонившись до мамы, я аккуратно предупредила её, что нахожусь в командировке, чтобы она не волновалась.
Да, вот так неожиданно послали по работе. Вот так бывает. А почему меня – ну потому, что я незаменимая, решили, что лучше меня, чем кого-то. А когда обратно – как улажу дела, может быть, даже сегодня прилечу. Подольше остаться? Нууу, не знаю…
Если приличные люди и будет возможность, то по совету мамы непременно надо было остаться. На этом мы распрощались.
После нее я все-таки набрала шефа. Посчитала, что до Парижа он уже долетел. Шеф телефон никогда не отключал и везде брал трубку, если не был пьян. Мог даже минут десять поговорить при хорошем настроении, описать пальмы и кокосы, чем иногда откровенно бесил. Мы же по делу звоним, а не узнать – как ему там отдыхается.
В этот раз я себя не сдерживала. Что это значит?! И как вы могли?! – самые приличные вопросы из череды моей немного истеричной и сбивчивой речи. Он, конечно, оправдывался, обещал что-нибудь придумать и обязательно меня спасти, а пока советовал не волноваться, посетить Полярный музей, подняться на гору Флёйа и покататься по дорогам, которые проходят под горами. А он пока свяжется с Жорой и уточнит, почему я оказалась одна. Сегодня тридцатое, уточнил у меня. Точно, тридцатое.
Шеф сказал, чтобы я тратила все деньги, что у меня есть, не волновалась, он все решит. И чтобы обязательно погуляла на улице, от нервов. А как вернусь, меня обязательно встретят. Да кто встретит-то?
Для начала я прогулялась по главной пешеходной улице Сторгата. За стеклянными витринами магазинов красовались подарки, уложенные чьей-то заботливой рукой, хотелось что-нибудь купить, но не очень понятные деньги и вся эта история меня останавливала. Даже разрешение шефа не подействовало. Пушистый снег мягко падал на ресницы, прикасался к щекам и казался совсем другим, волшебным что ли. Недалеко виднелись горы. Все это было замечательно, только как-то одиноко.
Через два часа я вернулась в отель, где меня уже поджидало письмо. Не люблю глупые розыгрыши, совершенно ничего романтичного в них нет. Вот уверена, просто уверена, что шеф с этим Жорой заодно.
Я настороженно развернула письмо – это оказалось приглашение – указывался ресторан и время сбора. Я протянула его портье, и он закивал, предложил вызвать такси. Да, наверное, так лучше.
Уточнив у портье, где можно купить кое-какие вещи, я гордо отправилась по магазинам. Ладно, раз так – то мы погуляем. Будет что рассказать потом коллегам, друзьям, маме!
Я купила себе платье, смену белья, теплые сапоги, шапку обалденную и варежки.
В пять часов я прибыла в таинственный ресторан на встречу с неизвестным или очень известным шутником.
Я показала свое приглашение, и меня проводили через весь зал в самый дальний угол, где сидела компания.
– Сюрприииз, - протянула девушка, заметив меня.
– Привет! – вскочил рядом худощавый мужчина. Он кого-то напоминал, но мое внимание уже переключилось. Тут же был и Жора.
– Как это понимать? – грозно спросила я.
– Это все они, - улыбнулся Жора, и даже нагло подмигнул и расхохотался.
– Вероник, ну ты что, не узнаешь? – худощавый мужчина вылезал из-за стола с явно расстроенным видом. – Ну мы решили собрать всех наших со двора, еле нашли, вы же все переехали. Ну помнишь – Сашка, Лена, Денис.
– А Жора?
– Жора помогал всех найти, мы решили и его с собой, за компанию.
– А просто пригласить?
– Вероник, просто пригласить можно. Но Жора тебя так поздно нашел, что ничего лучше не придумал, как договориться с шефом, чтобы он ввел тебя в курс дела и дал телефоны. Ну извини, – вступил в разговор Сашка.
– А деньги? – не унималась я.
– Что деньги? Турфирма все оплатила, своя, куда хочешь отправлю, – заулыбался Денис. – Ну, не куксись, Жора перестарался, исправится. Мы здесь уже три дня, успели места разведать, махнем Новый год встречать в прекрасный уголок. Была на краю света? Не была.
– А меня встретить? Нормально так, по-человечески! – возмутилась я.
– Да Жора тебя потерял. А шеф сказал, что ты большая девочка и все сделаешь сама. Что он в тебе не сомневается. Видишь, как он тебя ценит.
– Еще бы! Он знал? – вот здесь я напряглась сильно. Аж пальцы в кулаки сжала. Чтобы шеф, так со мной, после  стольких лет службы. – Он что, специально меня вызвал со склада его выпускать?
– Нет, со складом как раз неувязочка вышла. Тут уж шеф твой сам накосячил, чем Жоре, заметь, вот посмотри на него, видишь, как он смущен – чем Жоре очень усложнил дело. Как с тобой разговаривать, если ты в полном отрубе смотришь в окно, а потом засыпаешь на ходу. По всей видимости, шеф забыл тебе сказать, а когда ты пришла с конвертом сама, Жора подумал, что ты уже в курсе. Хорошо загранпаспорт был с собой. Ты, кстати, зачем его носишь с собой? Впрочем, не важно. Так что мы теперь каждый год 31 декабря…
Так вот почему он все время про 31 декабря говорил. Они-то оба думали, что я знаю, а я решила, что фильм недавно повторяли. Но ведь как странно получилось – ни позвонили, ни сказали, а шеф-то, – вообще не ожидала. Авантюрист какой-то, впихнул меня к первому встречному и был таков. Я внимательно всматривалась в лица людей, с которыми не виделась пятнадцать лет. Номер на двоих оказался для нас с Ленкой. Ну вот, и приключение. Будет что рассказать коллегам, друзьям, маме.
Только на шефа все-таки злюсь. И Жора этот… совершенно безответственный.
На следующий день, вернее, ближе к вечеру, мы на снегоходах добрались на край света. Там на высоком холме, стояла избушка. Внизу расстилалась блестящая водная поверхность, а на темнеющем небе вспыхивало северное сияние. Оно разливалось у нас над головой изумрудным огнем, переливаясь и изумляя. Мы стояли впятером, взявшись за руки, словно дети, замерев от восторга, и смотрели, как с неба спускается волна космической силы, трепещет, застывает, рисует. Она живет.
И от нее заряжаешься чем-то великим, богатым, будто ты все понимаешь, - и часть себя и себя в этой части. Ты принадлежишь миру, и мир принадлежит тебе. И это чувство наполняет. Наполняет силой мудрой, такой, которая развеивает тревоги и дарит прекрасное чувство покоя. Наверное, глубокий восторг чем-то сродни любви. И ты любишь. Любишь. Даже шефа, который закрылся пьяный на складе, и разрумянившегося Жору, который не умеет объяснить все по-человечески. Мороз умиротворяет, а вечер с друзьями у камина растапливает сердце и уже не хочется ни на кого бурчать, отпихиваться колкими репликами, – отшучиваешься по инерции вяло, все больше глупо улыбаешься. Мы валимся в кучу на ковер, а Жора все пытается меня поцеловать и все время попадает в ухо. Да, такой Новый год на Краю Света. Он наступает задолго до 31 декабря. Наверное, в тот день, когда тебя хотят найти старые знакомые, или когда ты соглашаешься прокатиться на авиалайнере, или находишь номер в переполненной гостинице и решаешь остаться – такая самостоятельная, немного напуганная и заинтригованная. В тот день все круто меняется. Или еще раньше, когда ты впервые подумала, как бы так встретить НГ, чтобы было что рассказать друзьям, коллегам, маме…
***
Я проснулась почти в полдевятого. Надо быстрее собираться на работу, а то шеф перед праздниками рвет и мечет. Быстро крашусь у зеркала, на ходу выпиваю кофе, и выбегаю. Уже в транспорте вспоминаю свой сон. Классно было. И денег дали, и отдохнуть съездила. Как наяву. Поэтому, вполне отдохнувшая я с улыбкой подхожу к нашему почти историческому зданию и открываю дверь в мир подарков. Я себе сама все устрою и Дениску найду, и других. Хорошо бы выяснить, не знает ли шеф какого-нибудь Жору. Так, на всякий случай.