Иллюзия Власти. Книга вторая. Меж двух Миров

Глава 1. Повелитель Хаоса

С диким криком отчаянья и боли Наммтар открыл глаза. В его голове всё ещё звучало эхо жуткого голоса:

«Он идёт. И он уже близко. Из тумана выйдет он, неся древний меч, что окрасится бессмертной кровью…»

Агония, словно бы выворачивающая его тело наизнанку, начала отступать, и Наммтар тяжело перевёл дыхание. Дрожащей рукой он убрал свои спутанные и мокрые от пота волосы с лица. Его красно-рыжая шевелюра медным веером разметалась по чёрному шёлку подушек. Наммтар сел на кровати и вгляделся в непроглядную тьму спальни.

В ногах его, свернувшись клубком, лежала огромная чёрная псина с, покрытой ядом, колючей жёсткой шерстью. Гончая Ада звалась она. Собака недовольно посмотрела пылающими алыми углями своих жутких глаз на, разбудившего её, хозяина. Зловонные слюни её, стекающие из клыкастой пасти, изгадили одеяло. На полу, возле кровати, разлеглась ещё одна такая же тварь, услышав шум, она подняла голову и настороженно прислушалась. Скривившись от отвращения, Наммтар ругнулся и со злостью спихнул гончую на пол. Та, оскалившись, рыкнула, и завалилась возле второй псины.

Растянувшись на своём ложе и раскинув руки, Владыка Земель Смерти, Повелитель Хаоса, Наммтар, сын Морайриста - Невистара, наполовину эльф, наполовину демон закрыл глаза цвета ночного сапфира, и Тьма поглотила его чёрное сознание.

Он блуждал в лабиринтах Хаоса, созданных причудливо искривлёнными зеркалами, в чьих отражениях можно было видеть жутких тёмных созданий, не принадлежащих миру реальности. Он взирал на них, летя сквозь пространства и времена гигантским чёрным драконом с пылающими синевой очами, срывая печати с покрытых пылью тысячелетий врат, ведущих в Бездну Мрака, запертых их создателями, как они полагали, навечно.

Властью силы своей Наммтар уничтожал и создавал вновь подвластные ему миры, заставляя звёзды кружиться в неистовом и противоестественном танце. Он улыбался, вникая разумом своим в суть Сердца Тьмы, и бороздил вечно колышущийся Океан нескончаемой Энтропии, сходя с ума и обретая рассудок вновь. Он кормил из рук своих порождений Зла, беспрестанно меняющих свои очертания, душами, вырванными из лона Бытия. Дьявольские Тени, наводящие ужас на мир жизни, нарушая своим присутствием само Мироздание, вились вокруг ног его, подобно верным псам.

Наммтар вслушивался в крики и безумный хохот, наполнявшие Бездну, различая среди них злобное шипение Тварей и шёпот заклинаний. Он слушал, и взгляд его пронзал Тьму, пытаясь снова поймать тот голос, ускользнувший от него. Владыка Земель Смерти упорно искал подсказки, стараясь узнать, кто смог проникнуть в его сознание, и что именно значило его предсказание. Голос, который слышал Наммтар, не принадлежал ни одному из Тёмных Владык, а это значило, что с ним разговаривал кто-то не из-за Черты. Но кто? Ответ на этот вопрос ускользал от него, подобно игривому ветру в листве. Вскоре, обессилев от поиска, он уснул.

Проснулся Наммтар когда дневной свет, проходя сквозь золотистые шторы, вовсю озарял его опочивальню. Распахнув синие очи, он сел на кровати и огляделся - в комнате было пусто: не было Тьмы, не было демонов, ни хохота, ни странных предсказаний. Всё это исчезло, растворившись вместе с ночными тенями. Не было даже собак. Зато отчётливо был слышен их надоедливый лай. Владыка подошёл к окну, выходящему во внутренний двор Адриановой Крепости. Там, на залитом солнцем осеннем лугу, его гончие, мерзко визжа, терзали плоть какого-то, неистово кричащего, солдата. Другой воин, что был там, высокий и крепкий со светло-каштановыми с рыженою волосами до плеч, двумя металлическими прутьями пытался отогнать разъярённых бестий. Впрочем, его старания были весьма тщетны: одна из собак уже отгрызла несчастному руку по плечо, другая же вырывала большие куски мяса из его бедра, довольно почавкивая. Пожелтевшая трава стала багряной от пролитой крови. Наммтар открыл окно и, оперевшись на подоконник, крикнул:

-  Марэк! Добей уже его! И дай шавкам поесть наконец, а моим ушам отдохнуть от этой поганой брехни!

Высокий воин с каштановыми волосами почтительно кивнул и обрушил один из прутов на голову, терзаемого гончими, солдата. Крики оборвались, смолкли и псы, принявшиеся за еду. Марэк был лучшим воином Наммтара, первым мечом Земель Смерти. Несмотря на то, что он был эльфом, его уважали и ему беспрекословно подчинялись не только в Андэгаре, на его родине, но и в Эрейвинге. Его предками были жрецы Владыки Хаоса Моревиф, встречающиеся ныне лишь в храмах их богини, за Сизыми горами, на Востоке страны. От них Марэк и унаследовал рыжину в волосах, которая попадалась теперь не так уж и часто, как в прежние времена, на рассвете Андэгара, когда король Адриан привёл своих подданных в эти земли из Эльтамиры.

Медным цветом волос Анэру тех дней были обязаны крови своих сородичей, которую пили они в честь своей покровительницы, Моревиф, и, которая придавала им невероятную силу, прекрасное здоровье, выносливость и сверхспособности: исцеляться даже от смертельных ран, передвигаться со скоростью ветра, дышать под водою и видеть вещие сны. Обладая этой новоприобретённой силой, первые Анэру Андэгара смогли противостоять войску Эрейвинга, пусть и более многочисленному, но состоящему, в основном, из простых смертных людей. Но вот только сила крови этой изрядно умалилась, когда Моревиф покинула Земли Смерти, вступив в бой с Невистаром, или как звали его здесь, Морайристом. И рыжие эльфы однажды вдруг оказались такими же уязвимыми, как и прочие их сородичи, служившие им донорами.

Но, на радость тех эльфов долгая война с Эрейвингом была позади, и угроза быть истреблёнными людской ордой миновала, но вот жажда крови у них всё ещё осталась. Избавиться от, данной богиней Хаоса, магии так просто было нельзя. И медноволосым Анэру какое-то время всё ещё приходилось пить кровь своих сородичей, ибо иначе они просто не могли, хотя это и не приносило им более той пользы, что раньше, лишь помогало быстрее исцелить раны и хвори, даже самые серьезные.

И, постепенно, пройдя сквозь жуткие муки, Анэру Андэгара отказались от употребления крови. Было это в конце правления короля Анвельта, брата Адриана. Не видя больше смысла в поклонении отсутствовавшей богине, они предали её забвению, как когда-то и Лингера, перейдя к более приземистым верованиям. Таким как поклонение ветру, новым богам озёр, лесов и яркого Андэгарского Солнца, удивлявшего эльфов своим одиночеством.

Королева Эст’Кайя, дочь Анвельта и Лиайры, и вовсе велела поймать и умертвить всех жрецов богини Смерти, памятуя о том, что они держали в плену, в качестве донора крови, её будущего супруга, Эвана. Но когда те спасли умирающую дочь королевы, она всё же помиловала их и отправила в пустыни, за Сизые горы. Там, возведя величественные храмы из тёмно-красного песчаника в честь своей покровительницы, последователи Моревиф и по ныне продолжают проводить свои кровавые ритуалы, в дали от глаз остального мира.

Случай, уберёгший от уничтожения служителей Моревиф, произошёл в разгар осенней поры, когда деревья приобретают огненно-красный оттенок. Маленькая принцесса Элими, дочь  Эст’Кайи, родилась с серыми глазами и светло-русыми волосами такими же, как и у её брата-близнеца, принца Нефтали, и была очень любознательным ребёнком. Эта особенность стала для неё роковой: в четыре года девочка, гоняясь по дворцу вместе с братом за бабочкой, залезла на высокие мраморные перила второго этажа замка и, не удержавшись на них, упала с большой высоты. Раны принцессы были столь тяжелы, что даже эльфийская медицина оказалась перед ними бессильна. Придворный лекарь, в отчаянии, лишь разводил руками.

Королева перепробовала все ведомые ей способы, чтобы исцелить свою дочь, но ничто не помогало - малышка гасла прямо на глазах, сгорая в мучительной лихорадке, вызванной падением. Тогда муж правительницы, лорд Эван, предложил ей обратиться к жрецам Моревиф, в чьём плену он провёл своё детство и помнил их силу, сведущих в магии крови, которая всё ещё могла исцелять. Эст’Кайя  согласилась с супругом и велела призвать из темницы верховного священнослужителя  (дедушку Марэка), пообещав ему, что если он спасёт её дочь, то все последователи Моревиф будут помилованы. И жрец приготовил для маленькой принцессы кровяное снадобье, которое, на радость всем, помогло и исцелило девочку, но изменило её облик, сделав её волосы золотисто-рыжими, а глаза светло-зелёными.

Простые же эльфы и вовсе отреклись от испития крови, считая, что она спасает тело, но губит душу, и уж лучше умереть от ран или болезней, чем стать проклятым. Расхожей стала в тех краях поговорка: "рыжий не может быть счастливым". Медноволосых эльфов чурались и обходили стороной, веря, что они приносят беду и побаивались их необычных способностей. Со временем рождались новые Анэру с русыми, золотистыми и каштановыми волосами, и не было в Андэгаре Тумана, что выбелил бы их. В итоге, местные жители стали походить внешне на своих светлых сородичей, которых так не любили в Эльтамире.

Вот и Наммтар был обладателем шевелюры редкого цвета осенней листвы, унаследованной им от матери, той юной принцессы Элими, ставшей, в итоге, королевой Эрейвинга. Его медные волосы трепал лёгкий ветерок. Осенний воздух в этот день был всё ещё по-летнему тёплым и наполнен сладковатым запахом, начавшей жухнуть, травы, увядающими цветами и пленительным ароматом созревших яблок, доносившегося из аллеи у стен замка.

Солнечные блики играли на гранённых хрустальных шпилях Крепости Адриана, сея разноцветные отблески на его резные стены. Где-то внизу, на ветках деревьев, залились трелью птицы. Наммтар набрал полную грудь тёплого воздуха и отошёл от окна. Этот день был прекрасен, скоро таких уже не будет - придёт унылая зима, которая занесёт всё пеленою снега. Вот только не чувствовал сегодня Владыка, окружающего его, тепла, ибо даже под самым ярким солнцем в душе его всегда клубился мрак. Сладкое вино, пряная еда, ласки женщины - всё это было омрачено вечной тенью смерти, преследовавшей его повсюду. Такова была его плата за хождение сквозь Грань миров.

В четырнадцать лет Наммтар стал самым молодым королём Андэгара, наследовав своему погибшему дяде, Нефтали. Получив доступ к королевской библиотеке, он засел за изучение древних рукописей и свитков, содержащих тайные знания его дальних сородичей и предания далёкой Эльтамиры. Там же он узнал и про Портал, через который пришёл когда-то Адриан.

В шестнадцать лет молодой король закончил с книгами и принялся исследовать магические труды своей бабушки, королевы Эст’Кайи. Вскоре он усовершенствовал её достижения и превратил, открытые ею, болезни в смертоносное оружие, которое молодой правитель так никогда и не применил - добившись удовлетворившего его результата, он забросил это дело. Когда во дворце не осталось ни одного незнакомого ему угла, ни одной неизведанной им потаённой комнаты и скрытого прохода, Наммтар покинул  резиденцию королей и отправился исследовать свою страну.

Четыре года он скитался по Андэгару, исходив всё королевство вдоль и поперёк: от глубоких озёр и бескрайних лесов на Севере, до выжженной пустыни и обветренных гор на Юге. Лишь изредка молодой король посещал свой дворец. Везде, где бы он ни был, Наммтар искал древние манускрипты, что могли бы дать ему Знание, которое позволило бы подчинить тёмные силы Хаоса и призвать души умерших. Желание связаться с миром мёртвых вскоре привело его в храмы Моревиф, что за Сизыми горами, жрецы которых поклонялись самой Смерти.

В двадцать лет молодой король стал частым гостем Черты, доставляя массу неудобств её хранителям. Тогда же он вступил в опасный и, казалось бы, безнадёжный бой с двумя демонами Ада, не служившими доселе никому. Хитростью и обманом, но Наммтар всё же одолел их и, используя древние жуткие заклятья, воплотил их сущности в мир живых в образе гигантских чёрных псов с красными глазами, нарушив тем самым сами законы Бытия.

С такой свитой он пожаловал к служителям Моревиф, отнёсшихся сперва с опаской к сыну врага, погубившего когда-то их госпожу. Но всё же они приняли жадного до знаний молодого короля, надеясь втайне, что смогут убедить его возродить Культ крови и вернуть самих жрецов ко двору. Три года провёл Наммтар в стенах их храмов, постигая премудрости некромантии и тайны загробного мира. Там же, за Сизыми горами, он повстречал Марэка, внука верховного священнослужителя, уже ставшего в свои юные годы великим воином.

Молодой король перечитал всю библиотеку в храмах и выжал все соки знаний из их жрецов, но так и не нашёл ответ на, беспокоящий его, вопрос, а именно: как воскресить умершего, чей дух не приходит на зов. Наммтар, будучи обладателем весьма переменчивого нрава, вскоре покинул служителей Моревиф и вернулся во дворец. За ним последовал и Марэк, принятый королём на службу.

Вычитав в книгах про ещё одного Повелителя Смерти, Агвэра, Наммтар решил вновь открыть Портал в Эльтамиру, чтобы связаться с этим божеством. Обладая короной Адриана с чёрным кристаллом, необходимыми знаниями и силой, достаточной для ритуала, он смог отворить врата между мирами, запечатанные века назад первым правителем Андэгара.

Почти год Наммтар тайно посещал Страну Туманов, инкогнито общаясь там со жрецами Чёрного Змея Лингера, чей храм был расположен неподалёку от руин Думнан - Вейга. Втереться в доверие к служителям Змея ему не удалось - они приняли его недружелюбно и холодно. Мало что нового он смог почерпнуть для себя от них, но всё же выведал у жрецов расположение обители Владыки Вод Агвэра. Наммтар начал уже было готовиться к долгому путешествию на север, к Океану Забвения, но тут планы молодого короля нарушил его отец.

Владыка Эрейвинга, Морайрист, узнал о том, что его сын открыл Портал, ведущий на родину предков его матери, Эльтамиру, и заподозрил неладное. Будучи непредсказуемым, жестоким и через чур мнительным, он решил, что Наммтар замыслил предательство и, сговорившись с Сумеречными Анэру, захотел свергнуть его с трона. Морайрист не стал дожидаться, когда враг постучится в его двери и направил свои войска в открывшийся Портал, чтобы разобраться со старыми недругами в их же землях. Вновь чёрные прихвостни Повелителя Хаоса стали сеять горе и разрушение в Эльтамире.

Как только ни пытался Наммтар убедить своего отца в отсутствии заговора против него, прося одуматься и  уговаривая отозвать войска, но Морайрист был непреклонен и заявил, что его сын должен быть безмерно благодарен ему за то, что война бушует в далёких Сумеречных землях, а не в его Андэгаре. Бросив бесполезные попытки вразумить разъярённого отца, Наммтар заперся в своей неприступной Крепости, оставив родителя разорять ни в чём ни повинные эльфийские земли.

Во время своего пребывания в родовом замке, молодой король узнал нечто такое, что отбило у него всякое желание возвращаться в Эльтамиру. Но это нечто сподвигло же его покинуть свой оплот и с войском выступить против отца. Этот поход закончился осадой Твердыни Вечной Ночи – столицы Эрейвинга, низвержением Морайриста и его гибелью.

Так, в двадцать пять лет, Наммтар стал королём Эрейвинга, объявив себя Владыкой всех Земель Смерти. В своём очень молодом, по меркам эльфов, возрасте, он принял правление над двумя странами, которые, по сути, были ему не очень-то нужны, их население интересовало его не больше песка под ногами. Будучи своенравным и переменчивым, он не мог долго пребывать на одном месте, постоянно находясь в движении и поиске. Тот вопрос, что не давал покоя королю  последние годы перестал его интересовать, исчезнув, лишив и цели в жизни. Но всё же, Наммтар продолжал накапливать оккультные знания, надеясь, что когда-нибудь он всё же сумеет повернуть само Время вспять и изменить своё прошлое.

Он отозвал войска из Эльтамиры, но помня высокомерное отношение к нему жрецов Лингера, принявшего Наммтара за выходца из Светлых Земель, частенько посылал туда карательные отряды для острастки местного населения, истребления священнослужителей Змея, которых он так и не простил, и добычи редких старинных  книг для королевской библиотеки.

Наммтар объединил все Земли Смерти и правил ими из Крепости Адриана, стараясь как можно реже посещать свою родину, Эрейвинг. Даже, когда необходимость приводила его на Север, он предпочитал останавливаться в Каменном Доле - простых чертогах, выстроенных на обледенелом взгорье, много западнее Твердыни Вечной Ночи. Управление своим родовым замком он поручил Роарку, капитану его лейб-гвардии. А границы Эрейвинга всё так же стерёг Фиамус, Дух Огня, оберегая холодную страну от внезапного вторжения.

Получив власть над Эрейвингом, молодой король принялся изучать таинственные места северной страны. Он покорил самые высокие горы Мирэлл, тёмным вихрем пронёсся над ледяной пустыней, занимающей практически весь северо-запад. Также Наммтар побывал и на дальнем Севере - преодолев мёртвые Пустоши, он оказался в Землях Зла, что за границей Ночи, где нет ничего живого.

Это путешествие едва не стоило ему, если не самой жизни, то точно рассудка - веющие там несмолкающие ветры Хаоса терзали его тело, причиняя нестерпимую боль, а чёрные вихри Тьмы чаяли разорвать в клочья его душу. Но всё же он выжил, хотя изменился и вернулся обратно, неся в руке небольшой тёмно-синий кристалл с голубыми прожилками, который делал его думы недоступными для слуг Зла и высших демонов. Этот камень ныне красовался в большом перстне на левой руке короля, именуемом Слезою Пустоты.

Прошло девять лет с тех пор, как Наммтар завоевал корону отца, и за эти годы он лишь дважды посетил Сердце Энтропии, что лежит за, стерегущей его, Твердыней Вечной Ночи. Памятуя о том, как Морайрист медленно сходил с ума, вглядываясь в жуткий неестественный луч, исходящий из Колодца Погибели, молодой король твёрдо решил ограничить своё пребывание там. Только для того, чтобы похоронить в нём отца, Наммтар посетил это зловещее место и вернулся, пять лет спустя, дабы обновить печати, удерживающие дух его родителя там.

Наммтару исполнилось этим летом тридцать четыре года - ничтожно мало по эльфийским меркам. Но ровно столько же было и его предшественнику на троне Андэгара, королю Нефтали, когда того не стало. Он прожил столь короткую жизнь, а жаль, ведь предыдущий правитель отличался спокойным и весёлым, добрым нравом, был справедливым и не по годам мудрым. Он любил жизнь и свою страну, чего нельзя было сказать о его племяннике. 

Несмотря на свой молодой возраст, Наммтар в жизни этой повидал столько тьмы и мрака, он предавал и был предан, постиг чёрную магию смерти и успел разочароваться в ней. Он исходил все свои земли, прочёл всё, что только мог раздобыть, испробовал различные оккультные практики, но ничто не могло успокоить его мечущуюся душу и дать ответы на гнетущие его вопросы. Жизнь ничем его уже не могла удивить, а смерть была для него недоступна, ведь демона – хранителя Сердца Энтропии, а он им стал в миг, когда взял в руки меч Хорнорн, мог убить лишь равный ему по силе демон или прямой потомок хозяина этого клинка Преисподней. А кроме Наммтара высших демонов в Землях Смерти более не было. Не было также и детей у молодого короля -  сколько бы ни старался, он, сеющий смерть, жизнь посеять не мог…

Надев чёрные одежды, Наммтар вышел из своих покоев и направился к конюшне, чтобы, оседлав своего вороного коня, отправиться скакать на перегонки с ветром по осенним лугам и равнинам. Но на полпути туда, он заметил молодую изящную девушку, невысокую и стройную с тёмными, почти чёрными волосами, до пояса, и зачаровывающими изумрудно-зелёными большими глазами. Её звали Селиния, она была дочерью придворного лекаря и, по совместительству, звездочёта. Завидев короля, юная особа грациозно поклонилась, шелестя юбками бирюзового платья из парчи и, взмахнув длинными ресницами, игриво, но в то же время застенчиво улыбнулась ему красными сочными губами.

- Ваше Величество!  - тихо молвила она, не сводя от него прекрасных зелёных глаз,  - Мы уже успели Вас потерять!

Передумав скакать верхом, по крайней мере, на коне, Наммтар зашагал в сторону Селинии.

-  Это всё потому, моя госпожа, что я спал один этой ночью, и меня было не кому разбудить!  -  лукаво ответил он.

Король взял девушку за руку и направился вместе с ней обратно во дворец.


Глава 2. На грани

Фиолетово-розовое свечение Портала пропало, и мы оказались во тьме. Меня тошнило и всё кружилось перед глазами: кто же знал, что путешествие сквозь проход между мирами окажется столь неприятным. Я оглянулся на моих спутников, Наргет сжимал свою голову руками, значит не только мне одному было так плохо, а братья, держась друг за друга, удивлённо смотрели себе под ноги. Подойдя к ним, я проследил за их взглядами, но так ничего и не увидел. Абсолютно ничего, нас окружала темнота, но, тем не менее, мы могли видеть друг друга, словно бы там, где мы очутились, был невидимый источник света.

- На что вы смотрите? - спросил я братьев.

- Антария стошнило, - пояснил Алирий, - прямо сюда, а теперь здесь ничего нет! Всё исчезло! Куда же оно делось?

Меня передёрнуло от омерзения. В который раз я подивился своим друзьям - мы оказались неведомо где, а эти двое рассуждают о судьбе блевотины.

- Нашли о чём размышлять! Лучше б сказали, где мы?

Я попытался разглядеть стены того помещения, куда мы попали, но безуспешно - всё было скрыто во тьме. Тогда я обратил свой взор на потолок, но и его не было - лишь пустота. И ещё там было очень тихо, неестественно тихо.

- Не пойму никак, откуда идёт свет?  - размышлял я вслух,  - ведь, если мы видим друг друга, значит откуда-то он идёт...

- Это Черта... - тихо произнёс Наргет. - Нам не удалось достигнуть владений Лингера. Похоже, мы застряли между мирами.

- И почему же так вышло? - задал вопрос Алирий. - Ты что-то не так сделал, да? И что это за место такое "Черта"?

Помолчав с минуту, Наргет, словно бы не заметив нападки Анэру, ответил:

- Черта - это граница, отделяющая мир живых и обитель духов, куда мы и должны были попасть. Как вы заметили, здесь нет ни света, ни каких-либо очертаний. Впрочем, тьмы тут тоже нет. Как и ничего вообще: ни времени, ни пространства, ни материи - лишь безграничная пустота, простирающаяся бесконечно, и не занимающая никакого места одновременно. Я не знаю что, но что-то помешало нам преодолеть её. Мы должны были  пересечь это место, даже не заметив его. Поймите, тут очень опасно.

- И что же за напасть нас здесь поджидает? - вопросил я.

- Да вот она... - обречённо выдохнул Наргет.

Чёрная колышущаяся масса не-материи, что окружала нас, стала медленно приобретать форму и превратилась в странное существо, внешне похожее на человека, но с противоестественными движениями и силой. Оно было очень высокое и худое, полностью затянутое в чёрную блестящую кожу с ремнями и разрезами. На нём были перчатки с шипами и пластинами, а длинные тонкие ноги были обуты в ботфорты выше колен с высокими тонкими каблуками. Лицо этого «создания» было бледным, короткие тёмные волосы подчёркивали правильные черты черепа, но самым жутким были его огромные глаза белёсого цвета с нечеловечески тяжёлым взором. Нельзя было точно сказать, даже какого пола было это существо.

Мы обнажили клинки, наставив их на это жуткое создание, которого нисколько не удивил наш поступок. Напротив, оно сохраняло дьявольское спокойствие. Глядя на его полностью лишённое эмоций лицо, мне стало казаться, что оно вообще не способно на какие-либо чувства. От него просто разило холодом и безразличием.

- Кто ты, чёрт возьми?! - прокричал я ему.

Существо уставило на меня свои белёсые глаза. И тут раздался голос: безжизненный и гулкий:

- Меня называют КИРГЛОРИАН ЛЕФРИС ГОХРИШНОТ СЕРВЕК.

"Кир" послышалось словно бы извне этой какофонии звуков. Я смотрел на это существо и понимал, что оно говорит, не раскрывая рта, этот "Кир" был словно кукла, такой же неживой. Чёрные вихри не-материи клубились вокруг него, подобно водорослям в море, тускло поблёскивал металл на его странной одежде.

- Он неорганик, обитатель и хранитель Черты. - С ужасом глядя на Кира, пояснил Наргет.

-  Ну, офигеть!  - выругался Антарий.

- Я Итлекар, наследник трона Эльтамиры. Остальные трое - мои спутники, мы должны попасть в земли Владыки Лингера, нашего покровителя.

- Вы не можете идти дальше, - сказал голос,  - дух среди вас нарушает Равновесие.
- О чём ты говоришь? - спросил я. - Среди нас нет никакого духа! Мы все Анэру!

- Нам стоит убрать оружие, - тихо произнёс Наргет, - против него оно всё равно бессильно.

Вновь зазвучал голос:

- Вы четверо эльфы, хотя, один из вас лишь на половину. С вами дух.

В полном недоумении я принялся вкладывать Кровавый Рассвет в ножны. Какой ещё дух? О чём он? Неужели с нами, во время прохода через Портал, увязалась ещё какая-то сущность?

Кир стал медленно приближаться к нам, и мне показалось, что от него исходят какие-то волны: воздух вокруг него загудел и начал вибрировать. У меня жутко разболелась голова.

Тут из моей сумки выскочил Кими, про которого я совсем позабыл, и стремительно бросился прочь, намереваясь ускользнуть подальше от Кира. Но это чудовище оказалось проворней: в мгновение ока Кир переместился в пространстве, туда, где был мой хингу, и резким движением ноги пронзил своим острым каблуком Кими... Это всё случилось так быстро, что хомяко-крыс не успел даже пискнуть, когда тонкая окровавленная шпилька разорвала светлую шерсть, а его тельце безвольно упало во тьму пустоты.

Я был поражён, обида и ярость кипели в душе моей, ведь за последнее время я очень привязался к моему питомцу. Хомяко-крыс стал моим верным помощником и другом. Не веря глазам своим, я смотрел туда, где только что был белый комочек с изумрудными глазами.

- Зачем ты убил его?  - сухо произнёс я, уже прикидывая, как лучше напасть на это мерзкое существо.

- Духу здесь не место. - прозвучал голос.

- Какому духу? Это же была просто мышь!!

- Неужели и в правду говорят, что хингу - есть младшие духи земли... – задумчиво откликнулся Алирий.

- Ты прав, смертный, так и есть. - произнёс Кир всё так же однотонно и безжизненно. - Теперь часть из вас может идти дальше.

- Что значит "часть"?  - с ненавистью вопросил я,  - Мы пришли сюда вместе и вместе пойдём дальше!

- Часть означает двое: ты и один из твоих спутников. Выбирай. Или вы идёте дальше во владения Лингера вдвоём или все возвращаетесь туда, откуда пришли.

- Но почему мы не можем продолжить наш путь вместе? - негодовал я. Мне хотелось порвать на мелкие куски это отвратительное создание.

Кир устремил на меня свой немигающий взгляд, изучая жуткими белёсыми глазами.

- Тебе не понять, смертный, законов и правил Равновесия. Помыслы твоих союзников не дают им идти дальше, к тому же, они станут гарантией того, что ты сюда вернёшься. А ты вернёшься, я вижу.

Меня терзали сомнения и недоверие к этому странному обитателю Черты. Если мы разделимся, то что ждёт тех, кто останется с Киром наедине? Что он будет с ними вытворять? А в том, что у него были недобрые планы я и не сомневался... И сможем ли мы вдвоём совладать с Лингером? Ведь, если верить легендам, Змей был коварен, жесток и непредсказуем. Да и с кем мне идти? Лучше всех осведомлён о Лингере Алирий, так как он очень хорошо знаком с его Праймом Ирэлом, но вот согласится ли он оставить здесь брата? Не думаю. Наргет. Он показал себя очень мудрым и сообразительным, из всех моих спутников только полуэльф лучше других понимал меня, без его советов мне придётся тяжело, ведь именно он догадался, как открыть Портал. Ну, а если придётся сражаться, то без меча и кнута Антария не обойтись.

Как же мне быть? Идти вперёд с кем-то одним из них или же вернуться. Вернуться?! Ну уж нет! Если мы уйдём сейчас - тогда другого шанса у нас уже больше не будет, и всё окажется зря: мой путь в Эльтамиру, наш переворот, поиски Аметиста Силы, который нашёл бедный Кими, и долгая дорога до Думнан-Вейга. Все мы четверо слишком многим пожертвовали: я оставил свой дом, близких и привычную жизнь, для Наргета наше путешествие – последняя надежда восстановить справедливость, а Алирий с Антарием принесли в жертву нашей цели своих собственных отца и брата. Неужели всё было зря?
 
Нет! Я так не могу! Слишком многое было сделано, чтобы останавливаться на полпути, ибо без Меча Змея мне не добыть Корону, а без неё – мне не закрыть Портал и не изгнать слуг Зла из моих земель. Тогда уж лучше и не возвращаться вовсе в Страну Туманов. Но что же, оставить её погибать, утопать в собственной крови, проливаемой прихвостнями Наммтара? Как же мне надоело, что всё решают за меня – Алирий, распланировавший за меня переворот, Антарий, пообещавший без моего ведома бессмертие Наргету, Ирэл, заранее решавший, ещё до нашей с ним встречи, короновать ли меня, да даже полуэльф, и тот, постоянно что-то не договаривает. Все вокруг меня о чёт-то молчат. С тех пор, как я прибыл в Эльтамиру, моего мнения даже и не спрашивают, а если и интересуются им, то только ради вида... Я думал, что вернувшись на родину предков, я обрету себя, найду тех, кто понимает меня, смогу делать выбор сам, но на деле же всё оказалось совсем иначе. Здесь, я сделался менее свободным, чем был, живя на юге Страны, когда волен был делать то, что мне хотелось и идти туда, куда мне было угодно.

- Скажи, что будет с теми, кто останется здесь? - спросил я Кира. - Ты можешь пообещать, что они будут в безопасности?

Существо склонило голову на бок и промолвило:

- Вы не можете быть здесь в безопасности, ибо вы - смертные и ваш разум слаб, лишь одному рождённому во плоти удалось пересечь Черту и те тёмные миры, что лежат за ней и выжить. Впрочем, умереть он не может, а от сознания его мало что оставил Хаос... Но я не убью их, это я могу обещать.

- Ты должен поклясться! - глядя в белёсые глаза, сказал Наргет.

- Тогда я клянусь, что не убью тех, что останутся здесь. - бесстрастно произнёс Кир.

- Если ты нарушишь клятву, - продолжил полуэльф, то навлечёшь на себя страшное проклятие, хранитель Черты. Даже ты можешь быть уязвим.

- Мне это безразлично, - бросил Кир, - но мы храним данные обеты.

Повернувшись ко мне, он произнёс:

- Делай выбор, смертный.

Я взглянул на Алирия. Анэру стоял плечом к плечу с Антарием и смотрел печальным взором куда-то вдаль. Облачённый в мантию Эрлока, он как серая тень Эльтамиры, окутанная тьмою пустоты, был подобен призраку. Странно молчаливым стал и, обычно шумный, его младший брат, глядевший на Алирия, глазами полными тоски и безысходности.

- Алирий, - тихо позвал я, - ты пойдёшь со мною?

Мой Советник перевёл взгляд на меня и также, едва слышно, ответил:

- Прости мой принц, но я не оставлю брата в этом жутком месте одного...

Алирий выглядел словно загнанный зверь, в его взоре сквозило отчаянье.

- Но ты должен идти, - продолжил он, - возьми с собою Наргета, он тебе поможет, я знаю. А мы с Антарием останемся тут, ибо этого и желает Оно. Вы же идите к Лингеру и добудьте Меч... Только постарайтесь вернуться скорее. Хотя, время здесь течёт совсем по-иному.

Мне стало грустно от мысли , что придётся покинуть Алирия и Антария, бросить их здесь, наедине с Киром, который внимательно смотрел на нас, стоя поодаль, словно бы мог слышать наш негромкий разговор.

- Идём, - обратился я к полуэльфу, - мы должны торопиться.

Наргет спешно оглянулся на эльфов, молча смотревших в пол, и подошёл ко мне:

- Нельзя их надолго оставлять с Ним! - молвил он. - Неорганики непредсказуемы, они мыслят совсем иначе, нежели живые существа. Кто знает, что ему придёт в голову...

- Вот поэтому нам и надо торопиться!

- А ты,  - обратился я к Киру, - даже и не вздумай хоть пальцем их тронуть! Учти, я вернусь и вернусь с оружием, способным убить и тебя!

Лицо существа осталось безразличным.

- Я не нарушу обет, остальное зависит от них самих,  - ответил Кир и, указав рукою в сторону, возникшей из ниоткуда Двери, сказал:

- Вам следует идти туда. Эта Дверь приведёт вас к Владыке Лингеру.

Взглянув в последний раз на братьев, я тихо молвил:

- Держитесь, ребята, мы быстро, обещаю! Я скоро вернусь, вы главное не отчаивайтесь.

Алирий слабо улыбнулся.

- Ты лучше беспокойся за это чудовище, а не за нас, мой принц! Удачи вам в пути! И не забудь явить Лингеру Знак Змея, иначе он может убить тебя!

Кивнув, я направился к Двери, Наргет последовал за мною. С тяжёлым сердцем я оставил Черту и отправился на встречу с покровителем моего народа, Чёрным Змеем Лингером, одним из Владык Хаоса... А мои верные соратники и друзья Алирий и Антарий остались коротать время с жутким слугой Равновесия, Киром.


Глава 3. Оживший кошмар

Кир скрестил на груди руки, от чего тихо заскрипела чёрная кожа его костюма. Склонив голову на бок, он внимательно посмотрел на братьев, изучая их, словно бы кошка глядит на мышь, думая, что с ней сделать дальше. Чёрные вихри вокруг тела Кира то окутывали его, то распускались наподобие жутких крыльев, постоянно меняя свою форму и плотность. Странные глаза этого противоестественного существа вдруг изменились - в них стали двигаться тени, они проплывали по его глазным яблокам как облака по небу. Кир не дышал. Было невозможно понять, на кого именно он смотрит в этот момент. Наконец, хранитель Черты, не отверзая уст, молвил:

- Вы, смертные, занятные создания. Блуждаете в лабиринте страстей и мирских иллюзий, ваши стремления и желания столь обыденны. Вы готовы сойти с ума, лишь приоткрыв завесу Бытия, но собираетесь двигаться дальше и бороться с Владыкой Хаоса. И как же вы планируете победить Наммтара? Сильнейшего некроманта современности, полночного дракона и хранителя Сердца Энтропии? Вы думаете замучить его до смерти, как ты поступал со своими сородичами...

Антарий вздрогнул, понимая, что Кир обращается к нему.

- Мы пронзим чёрное сердце Наммтара Нэзиром, уж будь уверен! - заявил Алирий. - А что же до пыток, то наши сородичи их заслужили!

- Заслужили. - Кир возвёл глаза к верху. От его неживого, словно бы механического голоса в жилах застывала кровь. – А вы не задумывались, чего заслуживаете сами?

- Это уж не тебе решать! - огрызнулся Антарий.

- Не мне решать? - Кир уставился своими жуткими прояснившимися глазами на младшего из братьев. - Но быть может, мне... Кому же тогда? Ведь у нас впереди много времени.

- Ты не можешь убить нас! Ты поклялся!  - истошно завопил Алирий.

- Поклялся. И не убью. Но разве смерть есть высшее наказание? Вы смертны, и она для вас естественна.

- Тогда чего же ты хочешь? - спросил Антарий.

Кир подошёл к младшему Анэру, хотя слово "подошёл" тут вряд ли уместно, ибо он плыл в пространстве, не переставляя ног. Оказавшись возле Антария, он схватил его за подбородок рукою, облачённой в чёрную кожаную перчатку с прикреплёнными на ней металлическими пластинами. Немигающим взором Кир уставился в глаза эльфа.

- Я вижу всю твою жизнь, смертный. Я вижу все твои помыслы, - молвил он. - в тебе много ненависти и презрения, ты жесток. Ты любишь причинять боль другим, ты упиваешься страданиями своих жертв. В эти моменты ты чувствуешь себя охотником, забывая, что когда-то и сам был добычей. Думаешь, ты стал сильнее? Думаешь, что-то изменилось? Я докажу тебе, что всё осталось как и прежде и, что ты всё ещё добыча!

- Ты что себе позволяешь?! Да кто ты вообще такой?!! - взревел Алирий.

- Я не принадлежу ни к одному из миров, ибо я служитель Черты, и мне дозволенно ходить по обе Её стороны и творить там всё, что угодно. Также я храню Черту от посягательств духов и смертных, ибо всё должно оставаться на местах своих. И каждый должен оставаться там, где ему положено.

- Так ты вздумал пытать меня? - мрачно усмехнулся Антарий. - Что ж, валяй! Но знай, слуга Черты, всё, что я вытворял со своими пленниками, проделывали со мною и много раз. Мне не привыкать к боли!

- Нет, брат, не надо! - прошептал Алирий.  – Не дразни его!

- Ты говоришь правду, смертный. - Обратился Кир к младшему из Анэру. - Я вижу в тебе бесстрашие к страданиям, ты даже по-своему любишь боль. Я вижу в тебе гордость, ты скорее умрёшь, чем преклонишь колени, но я заставлю тебя молить о пощаде...

- Ну, это мы ещё посмотрим! - оборвал Кира Антарий, глаза эльфа злобно сверкнули. - Думаешь, ты видишь меня насквозь? Ты ошибаешься! Можешь истязать меня, пока не надоест, ты можешь даже убить меня, но никакие пытки не заставят меня склониться пред тобою! Не ты первый, кто желал этого!

- Что ты делаешь? - прошипел Алирий. - Не зли его, пожалуйста, хуже ж будет!

- Нет, это ты ошибаешься, смертный. Я вижу тебя, словно эфир, и вижу, что в тебе есть Свет, в тебе есть любовь. Ты очень дорожишь своим братом, поэтому истязать я буду не тебя, а его! Он будет страдать физически, а ты - духовно.

Антарий с ужасом посмотрел на побледневшего брата.

- Вам многое придётся переосмыслить в ближайшее время, смертные. Вы выйдите отсюда совсем иными. Если сохраните рассудок, конечно...

Кир хлопнул в ладони, и все трое оказались в давно знакомой пыточной камере, во Дворце Эльтамиры, в той, где ещё недавно Антарий убил Эверига. Кир обратил, раскрытую ладонью к верху, руку в сторону Алирия, и Анэру отбросило к стене, об которую он, ударившись сполз бы на пол, если бы его руки не оказались в оковах, которые состояли из вытянутых самым ужасным образом из запястий эльфа его же собственных вен и сухожилий. Антарий бросился было на помощь к брату, но Кир, взмыв в воздухе, схватил его за шею и уволок к противоположной стене камеры. Там, подождав пока эльф выпрямится, он прикоснулся к нему, и Антарий, вздрогнув, застыл в оцепенении, обездвиженный магией Кира.

- Ты будешь всё видеть, и даже не пытайся закрыть глаза - не поможет; ты будешь всё слышать, но с места сойти не сможешь.  - молвил он младшему сыну Лирэна. - Я вижу, что ты считаешь себя непревзойдённым мастером пыток. Ты вновь заблуждаешься, смертный! Вскоре ты поймёшь, что даже вершина твоего умения - есть лишь жалкая пародия на подлинное искусство Боли.

Кир переместился к Алирию, уставившегося в пространство пустыми безумными глазами, было видно, что от шока сознание Анэру улетело куда-то далеко. Кир дотронулся указательным пальцем до лба эльфа, взор которого вновь стал осмысленным и полным ужаса.

- А тебе я не позволю уйти в глубь твоего безумия, ибо и оно мне также подвластно! Ты думал, что сможешь покинуть нас, растворившись во мгле своих иллюзий? Но нет, тогда картина была бы не полной. Я вижу в тебе страх и смятение. - констатировал Кир. - Но почему? Ведь ты сам хотел избавиться от своей болезни, хотя бы на мгновение. Что ж, это время настало - наслаждайся!

- Я убью тебя, клянусь! - закричал Антарий.

Не оборачиваясь, Кир повернул голову к Анэру, и его образ стал совершенно ужасным. Смотря куда-то во вне, он холодно произнёс:

- Нельзя убить то, что никогда не рождалось и не жило...

Лицо Кира не выражало никаких эмоций.

- Помни, смертный, ты можешь остановить это всё в любой момент. Тебе всего лишь нужно молить меня о пощаде. Для твоего брата. Его крики останутся вечным эхом в твоих ушах. Пади на колени и моли меня перестать.

Кир устремил свой взор на Алирия, который глядел на него с непередаваемой злобой и отвращением.

- Но для начала и ты, смертный, кое-что должен переосмыслить. А дальше - всё в руках твоего брата.

- Думаешь, меня так легко сломать? - рыкнул эльф. - Думаешь, я боюсь боли? Я прошёл столько войн и не всегда выходил из сражений целым... Ха! Не мне бояться мук!

- У меня много было пленников, но не было стальных. Были и старше тебя и сильнее и мудрее... Но все ломались, без исключения...  Кроме разве что полночного демона…  – едва слышно добавил он.

-  Что ж, начнём.  – бесстрастно молвил Кир, вознеся над Алирием, подобно карающему мечу, свою тонкую руку, пальцы которой стали постепенно менять свои очертания пока не превратились в длинные щупальца, извивающиеся подобно змеям, тянущиеся в сторону несчастного Анэру.

Коснувшись лица эльфа, пальцы-змеи отделились от руки неорганика и чёрными червями поползли к носу и рту, скованной жертвы, неистово мотающей головою, в надежде сбросить с себя эту мерзость.  Алирий завопил от ужаса и отвращения, и в этот момент пальцы-змеи заползли в его рот и стали неотвратимо прокладывать себе путь под кожей шеи эльфа с, вздувшимися от напряжения, венами. Анэру дико кричал, мучаясь в приступе невыносимой адской боли, давясь кровавой пеной, капающей с его губ, изгибаясь дугою всем телом и отчаянно, но безуспешно, пытаясь высвободиться из, сковывающих его, пут.

Парализованный магией Кира, Антарий смотрел на это кошмарное действие с неподдельным страхом и страданием, лишившись дара речи от увиденного. Поборов оцепенение, он разразился потоком отборной брани в адрес неорганика, силясь докричаться до этого отвратительного существа, заставить его прекратить истязать Алирия. Но Кира это не тронуло - он всё так же холодно и безучастно продолжал взирать, стоя рядом со своей жертвой, на мучения старшего из братьев, никак не реагируя на оскорбления. Вскоре ругательства прекратились и сменились плачем и мольбою, но и это экзекуцию не остановило.

Тем временем, пальцы-змеи продолжали своё путешествие по телу Анэру. Они спускались всё ниже и ниже, оставляя за собою, налитые кровью, глубокие борозды. Чёрные черви добрались, наконец, до груди эльфа и, под аккомпанемент его истошных воплей, впились в сердце.

Безмолвно руководя этим жестоким процессом, Кир поманил к себе рукою, от которой осталась лишь одна ладонь, свои отсутствующие пальцы. Откликнувшись на зов хозяина, чёрные змеи начали продираться сквозь плоть Анэру, причиняя и без того измученному эльфу ещё большие страдания.

-  Я покажу тебе кое-что.  – ледяным голосом промолвил хранитель Черты, обращаясь к отупевшему от болевого шока, Алирию.

Пальцы Кира всё же проложили себе путь наружу, неся за собою страшный груз – бьющееся сердце эльфа, которое являло собою весьма необычное зрелище: оно полыхало алым огнём, подобно раскаленным углям, и через это пламя проступали тёмно-красные пульсирующие прожилки. Взмыв в воздух, чёрные черви присоединились к ладони хранителя Черты, за ними из разверзнутой раны в груди Анэру толстые протянулись провода сосудов. Сжав сердце в руке, неорганик поднёс его к глазам Алирия.

-  Вот видишь,   - сказал Кир,  - в тебе больше Света, чем ты думаешь, хотя есть и Тьма. Кто из них одержит верх, в итоге – решать только тебе. Выбор у тебя будет. Я вижу.

Ошалело смотря прозрачными глазами на своё собственное бьющееся сердце, Алирий, едва слышно, вымолвил:

-  Вот чёрт…

И всё же потерял сознание, безвольно повиснув на путах, коими служили его же жилы.

***

…это всепоглощающее чувство уязвимости и безысходности, когда не в силах что-либо сделать, предпринять хоть малейшее действие для собственного спасения, когда даже нет возможности контролировать происходящее вокруг. Эльф стал беспомощной марионеткой, подвешенной вместо нитей на собственных жилах. А кукловод Кир бесстрастно взирал на это чудовищное истязание живой плоти, не проявляя ни малейшей заинтересованности, действуя холодно и безошибочно как машина.

Алирию казалось, что он очутился в своей юности, в том самом моменте, который он так старался вытравить из памяти. Тогда ему было чуть больше двадцати пяти лет, и он учился на начальных курсах в Академии, а его болезнь только давала о себе знать. В тот вечер ранней весны была непогода и, когда эльф заснул, у него случился приступ: судорога сковала тело молодого Анэру, причиняя невыносимые мучения. Всё что он мог – это кричать от ужаса и боли. Его однокурсники, жившие с ним в одной казарме, воспользовавшись беспомощностью эльфа, сняли с него всю одежду и выволокли его за волосы во двор, под дождь, весело смеясь и пиная свою жертву. Бросив Алирия в лужу, Анэру столпились возле него кругом, выкрикивая оскорбления и швыряя в эльфа комья талого снега вперемешку с грязью и камнями. Наибольший энтузиазм в линчевании проявлял старший сын Лирэна, Астарк – сводный брат истязаемого Анэру.

Вопивший в холодной луже, Алирий тем временем начал затихать, потихоньку захлёбываясь в воде. Всё бы закончилось весьма печально для него, если б не появившийся, словно из ниоткуда, Антарий примчавшийся разъярённой стрелою на выручку брату. Никто так и не узнал как, живущий в другом корпусе, эльф понял, что Алирию нужна его помощь. Подобранным где-то по дороге куском тяжёлой ветки, Антарий заехал в лицо Астарку, сломав тому нос и вышибив передние зубы. От этого мощного удара эльф свалился в мокрую грязь рядом с Алирием и пополз прочь.

Встав рядом с братом, Антарий направил окровавленную палку в сторону мучителей своего родича.

- Валите прочь, твари! – злобно прорычал он.

Глаза Анэру горели такой ненавистью, что даже будучи в численном большинстве, эльфы не рискнули подойти к нему, и быстро развернувшись, трусливо побежали обратно в комнаты, дабы потом, сидя в тепле возле очага, переиначить эту историю на свой лад – Анэру очень редко признают свои поражения…

Антарий вытащил Алирия из лужи и, опустившись возле него на колени, принялся приводить того в чувства, так как нахлебавшийся воды Анэру был уже на гране смерти. После того, как он откашлялся и начал хрипло, но дышать, младший сын Советника укутал его в свой плащ и сказал:

- Не бойся: всё кончено, брат, больше тебя никто не тронет.

… Этот плащ, которым Антарий укрыл Алирия, стал тогда чем-то большим нежели просто кусок ткани, он скрыл эльфа, обречённого беспомощно взирать на окружающий жестокий мир из глубины истерзанного сознания, от ненависти других эльфов, обращённой на него, спрятал его оголённые столь диким способом тело и душу. Этот плащ стал защитой и надеждой, он дал Анэру силы бороться с окружающими его недругами и, самое главное, он стал для Алирия символом того, что он не один в этой жизни, что есть тот, кто всегда придёт ему на помощь, протянет руку и вытащит из лужи. С того самого дня у Алирия появились силы и желание жить, отныне он не сомневался в Антарии, и никогда братья не бросали друг друга в беде, ибо по одиночке выжить нельзя. Никак…

***

- Я умоляю тебя…  прошу…  отпусти его…  отпусти, умоляю…  -  сорвавшимся голосом повторял Антарий, покрасневшими от слёз глазами, смотревший на висевшего возле стены, Алирия. – Ты слышишь? Прекрати это, прошу тебя, молю…  Я сделаю всё, что ты скажешь, только перестань его мучить… Ведь я во всём виноват – так наказывай меня!

Кир отвёл взгляд от Алирия и медленно повернул голову в сторону Антария.

- Время пришло, и я буду слушать твои слова, - молвило существо и, взмахнув рукою, вернуло младшему из Анэру способность двигаться.

Рухнув на колени, Антарий поднял глаза на Кира и с мольбою в голосе произнёс:

- Я прошу тебя о пощаде, смилостивься не надо мною, но над Алирием, умоляю! Не заслужил он такой муки, ведь ты же слуга Равновесия, где же справедливость в твоих поступках?

- Каждый получает по заслугам своим, - холодно ответил Кир, - За то, что сделал или ещё сделает.

- Но как можно карать за несовершённые грехи?

- Для меня нет разницы между прошлым и будущим…  Я пощажу твоего брата, если ты падёшь ниц предо мною.

- Хорошо, как скажешь, молвил, поднявшийся на ноги, Антарий.

Но прежде чем он успел подойти к Киру, того окутала пелена не-материи настолько плотно, что его невозможно было разглядеть. Когда же эта мгла рассеялась, то вместо Кира перед Анэру предстал Эвериг, гадко улыбаясь.

Тонким голосом, не скрывая злорадства, эльф произнёс:

- Моё предложение всё ещё в силе, псих! Пади предо мною ниц, поцелуй мою руку, и я пощажу тебя и твоего ненормального братца!

Удивлению Антария не было границ! Вытаращив глаза, он ошарашено смотрел на воскресшего из мёртвых сына Наместника.

Он отказывался верить своим глазам – в его голове отчётливо всплывала картина недавних истязаний Эверига. Ведь это он, Антарий, своими собственными руками прикончил заносчивого мерзавца, отправил его к папочке Наместнику. Но теперь этот слащавый ублюдок вновь здесь, стоит перед ним и издевается над Алирием! И хотя разум Антария понимал, что всё это – иллюзия, проделки Кира, но душа всё же была в смятении. Мысли эльфа путались, реальность и ложь переплелись, граница между ними исчезла, они слились в безумный водоворот бесконечного лабиринта Хаоса, в котором блуждал измученный мозг Анэру. Безумие…  ему было не привыкать к странным, лишённым всякого смысла, отвратительным видениям. Но это было самым ужасным из них.

Время шло, и нужно было что-то делать. Взглянув в последний раз на, висящего на жилах – цепях, поникшего Алирия, который уже начал приходить в себя, Антарий проглотил ком горечи в горле и медленно подошёл к улыбающемуся Эверигу. Воскресший из мёртвых, сын Наместника, был настолько реалистичным, что даже не верилось в то, что это – обман. Всё в Эвериге было таким, как помнил Антарий: его плавные движения, необычная для Анэру причёска, многочисленные украшения и приторный запах духов, даже манера выдыхать с «хмыканьем», когда ему что-то не нравилось и кривить губы – всё это вернулось вновь. Что это было? Кир ли обратился умершим эльфом, или неорганик каким-то ведомым только ему одному способом призвал дух Эверига, дав ему возможность напоследок поизмываться над своим убийцей? Антарий не знал ответ на сей вопрос, да и не было у него сил искать его. Какая теперь разница, по - большому счёту? Не важно. Уже всё равно…  Лишь бы это всё закончилось поскорее…  Не для него…  но для Алирия…

Когда-то давно Антарий не смог пересилить себя, пойти против своей гордости и извиниться перед сыном Наместника. Что-то внутри просто не давало сделать это – сдаться, проявить слабость. Он просто не мог. Гордость? Честь? Или же банальное упрямство? Что двигало им тогда? Но сейчас, заглядывая в себя, в глубину своей души, Антарий больше не видел этих чувств. Там не было ничего. Лишь пустота, которая зародилась от наполненного отчаянием и болью взгляда Алирия, его истошные вопли изгнали всю гордыню и спесь, остатки всей гордости, что были там. Возможно, Кир был прав – и нам стоит оставаться самими собой, а не играть чью-то роль, не лгать самим себе, не выдавать желаемое за действительное…  Жизнь изуродовала младшего сына Лирэна, оставила шрамы, как на его теле, так и в душе, но всё же, где-то далеко внутри, он всё ещё оставался тем мальчишкой, самоотверженно боровшимся с озлобленной толпою за жизнь брата.

Подойдя к сыну Наместника, Антарий опустился на колени и тихо промолвил:

-  Эвериг, я не знаю, ты ли это, или это лишь мираж…  но мне уже всё равно – лишь бы ты слышал меня. Я знаю, ты никогда не сможешь простить меня, особенно после того, что я сделал с тобою. Теперь я понимаю, что никто не заслуживает той участи, на которую я обрёк тебя. Тебя и Дариака – ведь он страдал не меньше твоего, хоть и совсем иначе. Лишь теперь мне это понятно…  Многих я приговорил к мучениям подобным твоим – и, стоя перед тобою на коленях, я молю о прощении всех их – мне искренне жаль, что пытаясь убежать от себя самого и от своей болезни, я вымещал всю свою злобу и беспомощность, весь свой страх и боль на других. Желая подчинить свою болезнь, я превратился в раба этого недуга, надеясь уйти от него, истязал других, их муками пытаясь исцелить себя или же разрушить свою душу навечно. Но как говорят: «убивая других, себя не убить никогда…»   Вместо освобождения от ночных кошмаров, я лишь глубже погружался в них наяву.

Эвериг… Я никогда не любил тебя…  Хотя, в самом раннем детстве мы втроём и были друзьями, но мы с Алирием всегда были другими. Ты не понимал нас. А мы тебя. Я не хотел слушать и слышать тебя, мне были не интересны твои увлечения, противны твои страсти – прости, я считал своё мнение единственно верным, не думая, что у тебя есть веские основания жить так как ты живёшь… Жил…  Знаю, вы с Дариаком были очень близки, возможно, мне стоило бы позавидовать столь искреннему и преданному чувству, ведь в моей жизни ничего подобного не было. Лишь теперь я понимаю, насколько одиноким я был – ведь никого кроме брата у меня не было и нет, не отнимай его, прошу…

Теперь мне ясно, что каждый вправе выбирать, как и с кем ему жить, и не мне судить тебя, впрочем, мне стало  уже всё равно…  Прости меня, Эвериг. Прости, что портил твою жизнь, что вообще лез в неё! Мне стоило тогда извиниться перед тобою – засунуть свою гордость куда подальше и сделать это, хотя бы ради брата и отца. Но я не сделал этого, и вместо извинений затаил злобу на тебя, которая крепла с годами, обрастала новыми обидами и планами мести. Прости меня за моё упрямство и глупость. Я испортил жизнь себе и отнял её у тебя – мне жаль, честно…

Ещё недавно я наслаждался твоими мучениями, радуясь каждой слезинке, текущей по твоей щеке, каждому крику, что срывался с твоих уст, но вот теперь я стою пред тобою на коленях и молю о прощении. И если бы я мог повернуть время вспять, то никогда не повторил бы своей ошибки, не стал мучить тебя. Не знаю даже, что могу ещё сказать – искренне надеюсь лишь на то, что ты и Дариак всё же обрели покой в вечных объятиях Океана Забвения…  Прости меня, Эвериг… и прошу… умоляю… пощади Алирия…

Эвериг молча стоял и слушал, слегка склонив голову на бок по его щекам катились слёзы, ухмылка сошла с лица сына Наместника, сейчас он был самим собою, лишь тень грусти озаряла его лицо. Когда Антарий замолк, он едва заметно кивнул и прошептал:

-  Я прощаю тебя, Антарий…  ничего бы не было, если бы мы оба оставались теми, кем есть на самом деле, ты и я…  Не повторяй своих ошибок и прощай навечно, Антарий, младший сын Лирэна.

Лёгкий ветерок унёс тень Эверига, и в этот момент из темноты раздался гулкий голос Кира:

-  Как трогательно! И занятно! Думаю, каждый из вас вынес для себя урок, смертные! Что ж, на этом мы, пожалуй, закончим нашу игру!

Кир хлопнул в ладони и братья погрузились во тьму, плотной пеленою укутавшей обоих.


Глава 4. Мысли во тьме

Всё исчезло: пропала камера, не стало Кира, братья оказались одни в слабоосвещённой комнатушке со стенами из грубого камня. Приглядевшись, Антарий понял, что это - та самая камера, где его держали пять лет. Да, это она - вот и зарубки на стене, над койкой, которые он делал, отмечая, проведённые здесь месяцы.

Анэру подполз к, тихо стонущему, брату, провёл рукою по его, покрытому испариной, лбу.

- Ты как, Лир?

Старший из братьев приоткрыл глаза и простонал:

- Нормально... а-а-а... Проклятая тварь! Чтоб его скривило навечно!  - Алирий тяжело задышал, хрипя от боли...

- Погоди, я помогу тебе!  - увидев рядом с собою дорожную сумку брата, Антарий принялся рыться в ней, вытащив деревянную игрушку, небольшую змейку, которую он подарил ему на день рождения ещё в детстве, Анэру грустно улыбнулся. Найдя необходимое лекарство, Антарий слегка приподнял голову Алирия, от чего тот стал стонать ещё сильнее.

- Вот, выпей, - молвил младший сын Лирэна, поднеся ко рту брата пузырёк.

- Это обезболивающее, тебе скоро станет легче, вот увидишь, боль быстро уйдёт!

- За что же так? Всю жизнь страдать от болезни, терпеть муки сражений и умереть вот так вот! - взвыл Алирий.  - Я не хочу, чтоб всё закончилось здесь, Ари. Не хочу!

- И не закончится, верь мне! - ответил Антарий. - Мы проживём с тобою ещё не мало веков! Увидим падение Наммтара и коронацию Итлекара. Мы многое пережили, из многих передряг выбирались - выберемся и из этой!

- Надеюсь...

Антарий сел возле брата и положил его голову к себе на колени. Спустя несколько минут Алирий стал дышать ровнее, боль понемногу отступала.

- Знаешь, - тихо молвил Алирий,  - я очень благодарен тебе, брат. Если бы не ты, то этот урод замучил бы меня до смерти! Ещё чуть-чуть и я не выдержал бы. Как же это было ужасно... Я знаю, чего тебе стоило просить у него, молить о пощаде... Ты пожертвовал своею гордостью ради меня, спасибо, брат!  - слёзы потекли из глаз эльфа.

- Не надо, Лир, не благодари! Я сделал то, что должен был. - ответил Антарий. - Ведь ты мой единственный брат! Ради тебя я на всё пойду!

- Я не забуду то, что ты для меня сделал, никогда! - промолвил старший Анэру.

Антарий печально улыбнулся.

- Ну что ты... Ведь и ты многое для меня сделал: когда я гнил в этой самой камере, лишь ты был тем единственным, кто меня не оставил! Тогда и тебе через многое пришлось пройти ради меня...

- Да уж... И я не мог поступить тогда иначе. - Алирий мрачно усмехнулся. - Обычно в Эльтамире братья убивают друг друга,  мы же спасаем друг дружку! Может быть, это наша болезнь сделала нас такими, но всю свою жизнь я чувствовал себя чужим в этой холодной туманной стране.

- Не думаю, что дело в болезни, - возразил ему брат, - мы просто не такие как все прочие Анэру но мы такие, какие мы есть, и наша болезнь - тоже часть нас самих. Мы научились с нею жить, но наступит день, и мы будем учиться жить без неё...

- Ари, лишь ты один всю мою жизнь понимал меня. Мы оторваны от общества и брошены на растерзание нашим демонам. Мы с тобою одни во всём целом мире, брат, мне так часто кажется, что нет нам места на этой земле.  - с грустью произнёс Алирий.  - Мы лишние здесь...

- Ты прав, брат... Мы носим маски и хотим быть теми, кем мы на самом деле не являемся! Как и наш будущий король - как же нелегко ему придётся на престоле... Хотя, быть может, именно ему удастся что-либо изменить... Если бы ты знал, Алирий, сколько раз я задумывался над тем, чтобы сбежать из Эльтамиры, покинуть раз и навсегда её дождливые берега, мёртвые горы, тёмные леса и этот проклятый туман! Уйти прочь! Сбежать... но куда? В Свободный Край, Светлые Земли, долину Кэрлот? Где мы обрели бы наш дом? Под каким солнцем нам есть место? И есть ли вообще?

Алирий вздохнул и перевёл глаза на брата:

- Ты знаешь, я слышал о землях, где эльфы могут жить вечно, там, где полно света, где небо цвета лазури, а не сплошная белёсая пелена. Там брат не убивает брата, а сын чтит отца, где осенние поля подобны золоту эльфийских волос, а леса полны пением птиц и наших, пусть таких далёких, но всё же сородичей.

Анэру устремил невидящий взор куда-то вдаль.

- Где-то там возвышаются дворцы их королей, владык, чьи глаза горят светом древних огней, а путь им озаряют невидимые здесь звёзды Азариона. короли, которые не узурпируют свой народ и не воюют друг с другом! - его глаза наполнились слезами. - И под их светлыми стягами живут эльфы, те, что ещё помнят величие былых времён. Те, что способны любить и улыбаться... И там, под сенью весенней листвы, овеянные предвечным Светом, они могут жить вечно, не ведая войн, скорбей и предательств... Земля, где нет смерти...

Алирий закрыл глаза.

- Но и мы, Анэру, можем жить вечно, разве мы не бессмертны, брат? Нас не касается рука времени и мора, также как и наших светлых сородичей! Да и убить нас не так-то уж легко, как прочих живых существ. Не бойся, Лир, мы выберемся отсюда, Итлекар нас не оставит. Ты поправишься и будешь жить вечно! - слабо улыбнулся Антарий.

- Жить вечно? - усмехнулся Алирий. - За каждым из нас смерть идёт по пятам, подобно тени, преследует нас каждый день! Ведь мало кто из Анэру доживает и до пятисот лет... Пять веков! Как мало! А наши светлые сородичи живут тысячелетиями! Не две, не три тысячи лет, а десятки тысяч! Как же так? Что в нас такого изменилось? Какой проступок мы совершили, что нас так жестоко наказывают? Мы живём в чужом мире, мы сторонимся друг друга, презираем себе же подобных! Как же сильно изуродовала Тьма наши души, что мы стали такими? Но почему?..

- Может и не в нас дело, а в мире, котором мы живём? - задумчиво спросил Антарий. - Ведь наши предки пришли совсем из других земель. Из тех, про которые ты говорил, где свет, леса и поля... Быть может, оказавшись там, мы стали бы другими, такими же, как и  те светлые эльфы? Ведь подумай, Алирий, даже дети Анэру не рождаются с серыми волосами, мы приходим в этот мир брюнетами и русоволосыми, вспомни, какие у нас с тобою в детстве были золотистые локоны! Но годы, прожитые на Эльтамире, изменили нас, и мы уподобились вездесущему Туману. Ибо в этом мире господствуют отнюдь не светлые боги. И кто знает, какими мы были, если б родились не здесь?

- Как думаешь, Ари, мы бы смогли стать другими, если бы ушли отсюда? - слабым голосом произнёс Алирий.

- Уйти из Эльтамиры... Но как найти те Земли о которых ты говоришь? Ведь их нет на картах нашего мира, так где же их искать?

- Ещё я слышал, что все эльфы после смерти уходят в одно место, все, без исключения... Даже Анэру...

- Но ведь наши души забирает Агвэр! - возразил Антарий.

- Так может, он всего лишь проводник этих душ? - устало произнёс Алирий. - А после они уходят за Море, бескрайнее Море и, спустя века и даже тысячелетия, возвращаются обратно.

- Брат, никто ещё не возвращался сюда! Смерть есть конец всему, Агвэр обращает души мёртвых в волны Океана Забвения! Откуда у тебя такие мысли, Лир?

- Они не возвращаются, потому что это - не наш мир... Несколько лет назад я нашёл книгу в библиотеке Академии... В секретном хранилище, там, куда веками никто не заходит... Эту книгу привезли с собою наши предки из светлого мира. О ней все давно позабыли, и хорошо - иначе её б уничтожили жрецы Змея. В этой рукописи говорится о землях наших предков, об их традициях и вере. Они считали, что смерть - всего лишь временное явление и, отбыв определённый срок в её Залах, души возвращаются в Предвечный Край, где нет зла, туда, откуда всё началось и где истинный дом всех эльфов...

- Не знаю, брат, не знаю, - молвил Антарий, - что же это за Край такой, из которого наши предки сбежали? Ведь бежали они, если верить преданиям, от ужасной войны! А вдруг, этого Края уже и нет больше?
- Наши предки были лишь частью эльфийского народа, которая переселилась за Стену, ограждавшую Край от Тьмы, там их и настигло чёрное войско...  А потом их спас Лингер... Но кто знает, кому на самом деле подчинялись те войска?

- О чём это ты? - изумлённо спросил Антарий.

- Я долго думал над этим... А что, если это Лингер наслал на них орду? А потом спас их, делая вид, что он и не причём вовсе...

- Но зачем Змею это надо?

- Чтобы сделать нас своими рабами! Забрать себе нашу силу, чтобы превратить нас в чудовищ, подобным ему самому, изуродовать наши души, изменить тела, лишить нас Света! Не с его ли помощью Анорл преобразил Эльтамиру?

- Если это так, то мы тысячелетиями служили нашему угнетателю! - воскликнул Антарий.

- Эльтамирианцем не привыкать подчиняться тирану, - усмехнулся Алирий. - Мы веками ненавидим тех, кому служим, но продолжаем служить.

- Но кто мы с тобою такие, брат, чтобы менять сложившиеся устои? Чтобы восставать против Богов? Свергнуть Наместника одно, а идти войною на Змея... - Анэру смолк.  -  Ведь без его помощи нам не одолеть Наммтара.

-  Но что будет после свержения демона, когда Итлекара коронуют? Каким будет его правление? Я думаю, что он будет очень необычным королём... Итлекар не походит на прочих эльфов Тумана. Возможно, когда-нибудь он сможет вернуть Свет и мир в Эльтамиру.

- Пока рано говорить о столь великих переменах: ведь без Короны он мало что сможет сделать! А она у Наммтара, которого не победить без Нэзира, а это значит, что Змей нам нужен... пока.

- Всему приходит свой черёд. - тихо произнёс Алирий. – Но я точно знаю, что когда-нибудь увижу Свет... пусть и после смерти, не важно...

- Коль в твоей Книге говорится истина, то все мы увидим Свет. - молвил Антарий. - Но вот только достойны ли мы его? Какими мы пред Ним предстанем? Убийцами и мучителями, лжецами и клятвопреступниками? Сколь длинен за каждым из нас кровавый шлейф...

- Тогда мы должны хотя бы попытаться стать лучше! - с мольбою произнёс старший из братьев. - Мы не должны позволить Лингеру продолжать господствовать над нами! Ведь изначально мы дети Света! Мне опостылела седая пелена туманов, вечные заговоры и интриги... Возможно, я слишком поздно осознал свою ошибку, но сделаю всё, чтобы вернуться к Свету...

- Нет на нас вины в том, что мы рождены в Эльтамире!  - возразил Антарий. - И, если б мы не жили по её законам, то нас бы уже давно не было! И уж лучше осознать свои грехи поздно, чем не осознать их вообще!

- Ты прав, Ари, - тихо молвил Алирий, - И сейчас у нас есть шанс сделать хоть что-то хорошее, мы можем помочь спасти наших сородичей от полчищ врага. Быть может, настало время меняться...

Младший из Анэру улыбнулся:

- Нам и не нужно меняться, - сказал он, - мы просто должны быть самими собой. Перестать жить по чужим правилам, и слушать лишь себя, своё сердце. Вот и всё... А теперь спи, брат. Тебе нужно отдохнуть.

Алирий смежил веки и погрузился в тревожный сон, а Антарий в тяжёлые мысли, и ни один из эльфов не заметил, стоявшего во тьме Кира, внимательно следившего за ними и слышавшего весь их разговор...



Глава 5. Чёрный змей Лингер

Лингер, жестокий тёмный дух зыбких очертаний, предательского тумана, скрытной войны и Хаоса, покровительствующий тем, в чьих сердцах полыхает пожар жажды власти, запретного Знания и чужой крови. Его жрецов было мало, но они являлись самой влиятельной и коварной частью населения Эльтамиры. Облачённые в длинные чёрные балахоны с глубокими капюшонами, скрывающие их лица, жрецы диктовали своё мнение во всех сферах жизни, чёткий голос служителей Лингера никто не мог игнорировать, включая королей, постоянно советовавшихся с ними. Коварный и непредсказуемый Лингер подобен затаившемуся во мгле змею. И именно в его мир лежал наш путь…

Пройдя сквозь Дверь, мы оказались во владениях Чёрного Змея Лингера. Этот мир встретил нас дыханием зловонного ветра и крупными каплями тухлой воды, падающей с бурого грязного неба, которое было прорезано разноцветными всполохами и периодически сотрясалось от грома. Мне было не по себе, ведь я впервые оказался в землях, подвластных Хаосу. Оглядевшись, я увидел, что мы находимся на равнине, справа она сливалась с горизонтом, необычайно близко от нас, так что казалось стоит протянуть руку и коснёшься края этого странного, отвергшего все законы здравого смысла мира. Но в то же время, эта граница неба и земли находилась в недосягаемой дали. Впереди были горы тёмные, щербатые, изломанные. Их кривые вершины переплетались друг с другом, подобно жутким ветвям деревьев или змеям, а склоны поросли странными чёрными извивающимися кустарниками, с множеством глаз и ртов, из которых торчали острые ядовитые клыки.  Эти «растения» беспрестанно кусали друг друга и издавали отвратительные вопли и рычания. Взглянув на Дверь, из которой мы только что вышли, я увидел, что она не является частью какого-либо строения, как было бы логично предположить, а висит, словно в воздухе, мерцая и переливаясь, испуская яркое фиолетовое свечение. Когда я посмотрел ещё дальше назад, меня обуял ужас: позади Двери равнина, на которой мы стояли, как и  всё пространство этого мира, пошла волнами, изгибаясь в неестественные формы, скручиваясь, в итоге, в гигантскую спираль, которую затягивала, издающая мерзкие звуки колоссальная воронка. И что самое страшное – она медленно, но верно приближалась к нам. Тогда я понял, что времени у нас осталось совсем не много.

Под Дверью была платформа из тёмно-зелёного камня, от неё вниз вела небольшая лестница. Почву возле ступеней покрывал густой жёлто-зелёный туман,  а когда я ступил на неё, то раздалось омерзительное чавканье – похоже, мне «посчастливилось» угодить в какое-то болото. Пройдя несколько метров по этой вязкой скользкой жиже, мы с Наргетом наткнулись на дорогу, ведущую в сторону гор и, ограждённую валунами. Эти серые камни были все покрыты язвами, из которых сочилась тёмная слизь и источающих тошнотворные миазмы.

Я начал уже потихоньку жалеть, что вообще взялся за это дело, особенно вспомнив светлые леса, полные пением птиц и чистые озёра с их искрящейся золотом в солнечных лучах рыбой, на юге Эльтамиры, в которых провёл столь много лет. Но после в памяти моей всплыла картина недавнего пепелища, что мы увидели и обещание прекратить подобный ужас придало мне сил идти дальше.

-  Ты не жалеешь ещё, что пришёл сюда, мой принц? Место ведь, не самое приятное, как оказалось.  – словно бы прочтя мои мысли, молвил полуэльф, хранивший молчание с того самого момента, как мы прошли через Дверь.

-  Нет, Наргет, мне просто не по себе здесь. Я не могу понять, какое же существо должно жить в этом ужасном месте. Мне не приходилось ранее общаться со жрецами Змея, кроме как с Ирэлом, и даже понятия не имею, как может выглядеть Лингер, покровитель нашего народа. И, судя по этому месту, ждать чего-то хорошего не приходиться.

-  Ты прав, эти земли омерзительны,  - печально произнёс мой спутник,  - и я думаю, что все владения, принадлежащие Владыкам  Хаоса ужасны. И, если бы Змей обитал на Эльтамире, то наша с вами родина выглядела бы подобным образом.

-  Как думаешь, не  совершаю ли я ошибку, пытаясь достать меч, принадлежащий Лингеру и корону Наммтара?  - вопросил я.  – Не впущу ли я ещё большее зло в наш мир, пытаясь остановить войну?

-  Без Меча тебе не одолеть Наммтара,   - ответил мне полуэльф,  - и не вернуть корону, а без неё не закрыть путь войску зла, что привёл в наш дом демон. Чтобы прекратить кровопролитие иного пути нет.

-  Только тогда мы сможем изгнать остатки Тьмы из нашей страны.  – согласился я.  – Хотя, сейчас нам рано задумываться над этим – сперва нужно раздобыть Меч. И поскорее – мне жутко не понравилась та воронка позади Двери. Да и оставлять Алирия и Антария с этим чудовищем Киром надолго как-то не хочется.

-  На Черте нет времени,  - молвил полуэльф, - с момента нашего ухода для них мог пройти лишь миг, или пронестись тысячелетия…  Та воронка. Из того, что я прочёл когда-либо, знаю, что земли Хаоса очень нестабильны и постоянно меняют свою форму. Хотя, что-то мне подсказывает, что это мир не просто видоизменяется, он гибнет, разваливаясь на куски.

 Поэтому, ты абсолютно прав – нам стоит поспешить!

-  Как думаешь, Наргет, в какой стороне Лингер?

-  Даже не знаю,  - пожал он плечами.  – но думаю, что эта дорога не спроста здесь.

-  Ты прав.  – улыбнулся я.

Мы обернулись, услышав резкий протяжный вопль. Оказалось, что неподалёку росло «дерево» с чёрными извивающимися змеями вместо ветвей, и возле него к, вбитому в землю, столбу были привязаны два существа. Они походили на ящериц серо-зелёного цвета с шестью ногами, четырьмя ноздрями, тремя хвостами и со странными, раздвоенными челюстями. У этих тварей не было глаз, на их месте начинались две полосы острых рогов, смыкавшихся на затылке. Существа эти также были покрыты зловонной слизью. А ещё они были оседланы. Создавалось ощущение, что нам подали транспорт.

-  Гадость-то какая!  - с омерзением воскликнул я.   – Неужели, нам придётся ехать на этом?!

-  Хотел бы сказать, что ездил на тварях и позловоннее, но даже самая вонючая кобыла не так смердела как эти двое.  – усмехнулся, позеленевший от дурного запаха, Наргет.

-  Ну ладно, время не оставляет нам права выбора…

Мы начали медленно приближаться к ящерам, которые учуяв нас забеспокоились и стали вопить. Нам понадобилось некоторое время, чтобы обуздать рептилий, но в итоге, с трудом борясь с омерзением, мы  уселись на них и отправились вперёд по дороге, которая, как мы думали, должна была привезти нас к Змею. Как ни странно, но казавшиеся с виду неуклюжими ящеры, на самом деле оказались весьма проворными и быстрыми.

Дорога вела к горам и проходила через мерзкопахнущие  гнилые болота, в которых постоянно что-то шевелилось, и странные змееобразные твари с всплеском прыгали с кочек в тёмную воду. Над трясиной горели  бледно-жёлтые метановые огни, медленно покачиваясь из стороны в сторону, то загораясь ярче, то практически совсем угасая. Тропа пошла в гору и стала петлять, огибая ущелья и обрывы, в которых клубился всё тот же жёлто-зелёный туман. С высоты я взглянул на этот необычный мир, неестественный и полный парадоксов, и увидел, что воронка, подползавшая к Двери, была не единственной. Помимо неё было ещё пять подобных пространственных водоворотов.

-  Это мир, и вправду, разваливается на куски!  - вымолвил я.

Мы обогнули крутой утёс и начали спускаться. У подножия скал раскинулась равнина, поросшая густою травой и невысокими кустарниками, похожими на вереск. Эта часть земель Лингера разительно отличалась от всего остального гибнущего мира: здесь не было зловонного тумана и уродливых растений, кусающих самих себя, вместо них буйством красок поражали цветы, пёстрым ковром усыпавшие долину впереди. Лёгкий и свежий ветер ударил нам в лицо, окончательно сдув остатки вони с нашей одежды. А наши неприятного вида «скакуны» превратились в изящных тёмно – малахитовых бескрылых драконов. С поразительной быстротою и грацией они мчали нас вперёд, по бескрайнему зелёному морю, а вдали из сизого Небытия стал вырисовываться высокий замок. Похоже, мы скоро всё же увидим хозяина этих мест.

Обитель древнего Змея становилась к нам всё ближе и ближе, и вскоре я смог уже хорошо её разглядеть. Словно бы сплетённая из миллионов каменных змей, она многочисленными тонкими острыми башнями возносилась к небу, будучи подобна скоплению сталагмитов в пещере. Центр замка венчал скрученный спиралью шпиль из чёрного стекла. Этим же тёмным, но прозрачным материалом были выложены витражи в высоких стрельчатых окнах. Всё сооружение казалось лёгким и, словно бы, стремящимся ввысь. Металлические ворота дворца, также состоящие из сотен змей, были подняты, приглашая нас войти.  Проехав под ними, мы с Наргетом оказались в длинном туннеле, освещённом газовыми лампадами, торчащими из стен. Под ногами наших драконов плескалась вода, шлейфом мелких брызг стремящихся за нами.

Преодолев туннель, мы оказались возле массивных дверей, ведущих во внутрь замка. Здесь нас ждала таинственная фигура в тёмно-зелёном, почти чёрном, балахоне, с глубоким капюшоном, скрывающим её лицо. Существо  было ссутуленное с длинными, покрытыми чешуями, руками.

-  Хозяин ждёт вас!  - заверило оно нас сиплым голосом.  -  Следуйте за мной.

Спешившись, мы последовали за ним. Существо повело нас по извилистым коридорам, освещённых всё теми же газовыми фонарями, свешивавшимися с высоких стен. Воздух во дворце был очень влажный, как на болоте. И повсюду были змеи: большие и ленивые, неторопливо поглощающие своих жертв или маленькие и юркие, но смертельно ядовитые, снующие туда-сюда по стенам, на которых тоже были изображены эти рептилии. Я старательно выбирал, куда бы поставить ногу, дабы не наступить на какого-нибудь обитателя здешних мест. Мне совершенно не хотелось раздавить одного из ползучих гадов или быть им укушенным.

Пропетляв по коридорам, мы вышли в просторный зал. Возле противоположной от нас стены возвышался огромный чёрный орган, многочисленные трубы его, в виде змей, возносились высоко к потолку. Местами музыкальный инструмент был объят зелёным пламенем, отбрасывающим жутковатые тени. Рядом с органом стоял высокий трон из сплетённых воедино живых змей, постоянно шевелящихся и трущихся друг об друга своими шершавыми телами. На престоле сидел высокий мужчина. Его тонкие длинные бледные пальцы с поразительной быстротою бегали по клавишам, заставляя литься из труб органа красивую, но мрачную мелодию, напоминающую о великолепии и неумолимости ночи, об одиночестве, которое ждёт избравшего путь Тьмы, но также о силе и гордости, о бесконечном  движении этой стихии. Завидев нас, музыкант перестал играть. Он поднялся со своего змеиного трона, который тут же расползся, рассыпавшись на сотни рептилий, и пошёл к нам на встречу. Владыка Хаоса, Лингер, собственной персоной.

Змей был облачён в плотно прилегающий чёрный камзол из змеиной кожи, рваными лоскутами расходящимся от широкого пояса до пола. Длинные прямые, как уголь, чёрные волосы его блестящим водопадом струились до бёдер. Кожа Лингера была очень бледной с зелёным оттенком, а в лике его присутствовали черты рептилии. Большие зеленовато-жёлтые глаза, с вертикальными зрачками, горели демоническим огнём. Тонкие уста были сложены в лёгкую улыбку. Чело его венчала корона из двух тёмных металлических змей, окружающих сверху и снизу крупный золотистый камень. На чёрном кожаном поясе Змея в ножнах висел длинный тонкий меч. Тот самый Меч.

Скрестив на груди руки, Лингер оценивающе посмотрел на нас своими неистовыми глазами.

-  Потомок Анорла стоит передо мною. Ты пришёл даже раньше, чем я полагал.  – вымолвил он, прищурившись и склонив голову набок. Я стоял как вкопанный, глупо пялясь на Змея, даже не зная, что сказать. Обалдев от внешности Лингера, я не нашёл ничего лучшего, чем выпалить:

-  Ты в курсе, что твой мир разваливается?  - это вместо приветствия.

Владыка Хаоса склонил голову на другой бок и уставился на меня своими змеиными глазами.

-  Знаю…  - меланхолически ответил он.  – И в этом отчасти ваша вина: ваш народ стал меньше почитать меня, сила, которая шла от вас, удерживала этот мир в равновесии. А сейчас она постепенно иссякает.

-  Не мы в этом виноваты!  - запротестовал я.  – А Наммтар! Слыхал о таком? Это его войска убивают твоих жрецов и сжигают храмы, вместе с верующими! Так что к нему все претензии!

-  Наммтар…  Гортайрист…   -  вымолвил Лингер с таким видом, будто у него разом заболели все зубы.  – Осенняя Полночь, дракон с сапфировыми глазами, хранитель Колодца Погибели…  Да, я знаком с ним, к сожалению. Вот это он оставил мне на память при нашей последней встрече.

Змей вытянул шею, и по его телу прошла волна, преобразившая его. Теперь камзол на груди Лингера был прорезан пятью глубокими бороздами, словно следами от острых когтей, в которых виднелось чёрно-зелёное месиво из его истерзанной плоти и разломанных костей. Из жутких незаживающих ран этих сочилась тёмная жижа, его кровь, по-видимому.

-  Это Наммтар тебя так отделал?  - изумился Наргет.

Лингер злобно на него взглянул, но всё же удостоил ответом:

-  Вместе с Киром.

-  Кир же сказал, что он – слуга равновесия! Разве он может принимать чью-либо сторону?

-  Нет. Он лишь способен карать тех, кто равновесие это нарушит. Так уж вышло, что в тот раз их интересы совпали.

Мне стало не по себе – мой враг обретал всё новые и новые сверхспособности.  Мы надеялись на помощь Лингера в войне против Наммтара, а он и сам оказался им бит.

Змей тем временем вернул себе свой прежний облик.

-  Была битва между Владыками Хаоса – вам этого не понять,  я выбрал не ту сторону и проиграл. Вернее, мы выиграли. За это нас и покарал Кир. А Наммтар помог ему в этом.

Глаза его устремились куда-то вдаль. Он облизал  раздвоенным языком тонкие, почти отсутствующие, губы и вымолвил:

-  Теперь я остался без поддержки своих союзников и вы, как назло, меня стали подводить.

-  Ты можешь вернуть себе свою силу, если поможешь нам победить Наммтара, лишь дай нам Нэзир, хотя бы на время!  - стал убеждать я Змея.  – Разве не для этого ты дал Ирэлу пророчество о возвращении наследника Анорла?

-  Пророчество? -  удивился Лингер.  – Пророчества приходят из Вне, никто, даже Повелители Хаоса, над ними не властны. Я лишь отдал его Ирэлу.

-  Значит, это сама судьба велит тебе нам помочь!  - настаивал Наргет.

Змей задумчиво кивнул.

-  Быть может.

Он оценивающе посмотрел на меня, решая, стоит ли связываться со мною. А пред моими глазами всплыли раны, оставленные жуткими когтями, на его груди. С кем же мне придётся сразиться? С монстром, растерзывающим своих жертв на части и пожирающим их тела, чудовищем, не пожалевшим своих родных и истребляющим целые поселения прихоти ради?

-  Скажи,  - обратился я к Лингеру,  - как выглядит Наммтар? Он подобен тебе или же он зверь с клыками и когтями?

Змей усмехнулся:

-  И то, и другое и третье…  Он – демон Полуночи, и его природа двойственна: в мирах Хаоса он подобен чёрно-синему дракону, постоянно меняющему свои очертания. Но в своих родных землях, его дух заключён в оковы плоти, в пусть и бессмертное, но всё же живое тело, которое он по воле своей способен обращать в тёмные вихри.

-  А что за синий камень сжимают драконьи лапы на его гербе?  - спросил я.

-  Это – символ Сердца Энтропии, бездонного Колодца, что в центре его земель, хранителем которого Наммтар и является. Место это – колыбель всех Владык Хаоса и источник нашей силы. Без Него не было бы всех нас. Наммтар оберегает саму Суть Тьмы, но тем не менее, целенаправленно уничтожает её служителей – он погубил уже четырёх Владык Хаоса и ещё двоих поработил.

-  Так его можно как-то убить?  - вопросил я.

-  Демона можно убить лишь мечом Преисподней.  – отозвался Лингер.

-  Таким, как Нэзир.  – ненавязчиво намекнул Наргет.

-  Да.  -  согласился Змей, не отводя от меня пристального взгляда.  – Таким как Нэзир. Если я отдам тебе свой меч, поклянёшься ли ты мне в вечной верности? Пообещаешь ли возродить культ Змея в Стране Туманов? Если да, то тогда ты получишь клинок, а я – свою силу.

Вернуть культ Змея означало вернуть кровавые жертвоприношения и тиранию вездесущих жрецов, от которых когда-то сбежал король Адриан с тысячами Анэру. Или отказаться, вернуться домой? Но зачем? Чтобы смотреть как гибнет моя страна от прихвостней Наммтара? Выбор у меня не велик. Из двух зол нужно выбирать меньшее.

-  Я согласен,  - тихо ответил я.  – Я клянусь тебе, о Владыка Хаоса, Лингер, в вечной верности и в том, что верну твою веру в Эльтамиру.

Змей медленно снял с пояса ножны и вынул из них меч. Длинный и тонкий клинок его был выкован из тёмного металла, свинцово-серого цвета, отливавшего то зелёным, то алым. Рукоять меча была матово – чёрной и изгибалась под острыми углами. Покинув ножны, клинок тихо и зловеще зазвенел.

-  Когда-то я отдал его Анорлу,  - задумчиво произнёс Лингер, глядя на оружие в своей руке.  – и с ним он покорил целый мир. И отнял меч у его потомка, Адриана, когда тот этим миром пресытился. Теперь я даю этот клинок тебе и сим нарекаю тебя королём, Итлекар, из дома Анорла, первый своего имени. Надеюсь, что с его помощью ты сумеешь одолеть нашего с тобою врага.

Змей замолчал, как-то странно на нас смотря, словно желая сказать ещё что-то. Приняв Нэзир и ножны, я поблагодарил Владыку Хаоса. Теперь, раз меч у нас, нам следовало возвратиться сперва к Алирию с Антарием, а затем и в Страну Туманов, чтобы оттуда отправиться в гости к Наммтару. 

Словно бы, читая мои мысли, Лингер промолвил:

-  Вас с вашими спутниками я доставлю в Земли Смерти. Теперь у вас есть  с чем туда идти.

Он снял со своей руки перстень в виде чёрной змеи, кусающей себя за хвост, и протянул мне.

-  Это кольцо позволит тебе открыть Портал в Земли Смерти и вернуться оттуда обратно в Эльтамиру в то место, где ты впервые ступил за Грань. Оно же единожды создаст и новый проход меж мирами там, где ты захочешь.

Удивлённый такой щедростью, я, с опаской, но всё же взял перстень.

-  А теперь идите к Порталу,  - молвил Лингер,  - дорога к нему всё ещё есть.

И мы с Наргетом, распрощавшись со Змеем, пустились в обратный путь, сев на малахитовых драконов. Которые, впрочем, после того, как мы покинули зелёную цветущую долину, вновь обратились в мерзких вонючих гадов с шипами на головах. Змей был прав: дорога до Портала всё ещё оставалась нетронутой, но вот остальное было поглощено пятью чудовищными воронками.

Неверной лентой стелилась тропа, по которой мы ехали, пролегая над безвременною темнотою, с отсутствием звуков, света и жизни. Впереди фиолетовым пятном светилась Дверь. Подъехав к ней поближе, я увидел Алирия и Антария, сидящих на ступенях, возле Портала. Младший из братьев ошарашено вертел головою, рассматривая, разваливающийся на части, мир Лингера. Сидя на лестнице, посреди бесконечной пустоты, мой Советник глядел себе под ноги, бледный, словно снег, не реагируя ни на что. Похоже, что Кир изрядно его помучил.

-  Как вы?  - поинтересовался я, подъехав к братьям на зловонном «скакуне».

-  Хуже, чем хотелось бы, но лучше, чем могло бы быть.  – ответил Антарий и принялся поднимать Алирия.  – Меч у вас?

Я с улыбкой продемонстрировал ему Нэзир.

-  Тогда назад, в Эльтамиру?  - обрадовано спросил он.

-  Нет. Лингер дал нам ещё кое-что.  – я показал братьям перстень Змея.  –Эта вещь приведёт нас непосредственно в мир Наммтара.

-  Надеюсь, мы минуем Кира на этот раз?  - взмолился Алирий.

-  Думаю, что да. Ведь Кими с нами больше нет.  – с грустью ответил я, и взмахнул рукою с перстнем.

Дверь тут же отворилась засияла ярким фиолетовым свечением. Что же нас ждёт по ту сторону? У меня теперь есть оружие, способное убить демона, но сумею ли я сделать это? Всё, что я слышал о Наммтаре наводило меня на мысль, что биться мне придётся с жутким монстром невиданной силы. Сумею ли я совладать с ним? Или мы сразу же, выйдя из Портала, окажемся в лапах врагов, мы ведь толком не знаем устройство мира, в который идём… Лишь время покажет. Я глубоко вздохнул и шагнул в яркий свет открытой Двери.


Глава 6. Дух Огня

На этот раз проход между мирами оказался не столь болезненным, похоже, я начал привыкать к подобного рода путешествиям. Впрочем, равно как и мои спутники. Как только я ступил на Земли Смерти, в лицо мне ударил сильный порыв холодного ветра. Вдохнув жгучий ледяной воздух этого неприветливого края, я открыл глаза. Свечение Портала померкло и мы оказались в полумраке. Впереди, на сколько хватало глаз, простиралась бескрайняя ледяная пустыня, с вздыбленными голубоватыми острыми пиками замёрзшего снега. Тёмное небо над нашими головами периодически озарялось яркими всполохами полярного сияния. Во время таких вспышек я мог различить далёкие чёрные горы слева от нас. Скалы были и за нами. В одной из них и был выбит Портал – высокая прямоугольная ниша в чёрной породе, обрамлённая, светящимися серебром, узорами. Пространство внутри Портала было окутано наэлектризованным туманом, искрящимся при прикосновении к нему. Под нашими ногами позёмка гоняла снежные волны по широкой гранитной плите, служившей основанием проходу.

-  Здесь всегда так темно и холодно?  - поёжившись, спросил Алирий.

-  Если я не ошибаюсь,  - отозвался Наргет,  - то на севере Эрейвинга всегда царит вечная ночь. Также, как и на юге Андэгара. Но в середине этих земель единственное Солнце всё же выходит из-за горизонта. А стужа здесь постоянна и чем севернее, тем холоднее. Когда-то именно в этом месте, века назад, оказался король Адриан, приведший сюда с собою тысячи Анэру из Эльтамиры.

Мы спешно покинули подножие Портала, опасаясь быть замеченными. Оглянувшись, я посмотрел ещё раз на Дверь между мирами и увидел, что она слабо, но всё же светится. Это означало, что здешний Портал всегда был открыт, и в любой момент оттуда могло выйти вражеское войско, вернувшееся с очередного зверского налёта на мои земли.

Отойдя подальше от Портала, мы нашли в скале, неподалёку, широкую трещину и залезли туда. Там нас было не заметить, да и ветер не задувал в неё. Затаившись в укрытие, мы стали думать, что же нам делать дальше. А поразмыслить нам было над чем:  мы оказались в незнакомом для нас мире, о котором мало что знали и, лично я совершенно не ведал, куда теперь идти и где искать Наммтара. А когда найдём, что потом? Он ведь сидит в неприступной крепости, и нам нужно в неё как-то попасть. И убить его.

Наргет хорошо изучил карту Земель Смерти, вот только была она весьма старой, времён ещё короля Адриана. Да и местность на бумаге – одно, а в живую – совсем иное дело. Полуэльф предложил нам пойти на юго-восток, ибо в той стороне открывался проход меж пиками скалистой гряды Мирэлл, и вела дорога в Андэгар. Там, укрывшись в неприступной Адриановой Крепости, находился Наммтар, а заодно и моя корона. Согласившись с Наргетом, мы, после непродолжительного отдыха, отправились в, предложенном полуэльфом, направлении.  Путь нам предстоял неблизкий – твердыня первого короля Андэгара лежала далеко на юге, посреди лесов и озёр. Но сперва мы должны были преодолеть горы Мирэлл.

Мы двигались осторожно, тщательно вглядываясь во тьму, окружавшую нас, и старались держаться как можно ближе к скалам, чтобы не заплутать. Но это с трудом нам удавалось – поднялся буран с ветром и колючим снегом. Преодолевая непогоду, мы упорно шли вперёд, плащи Эрлока не давали нам замёрзнуть, а желание поскорее достигнуть цели согревало наши души. Всего раз мы остановились на короткий привал, лишь затем чтобы отчистить от липкого снега свою одежду и немного перекусить, затем вновь отправились в путь.

Спустя пару часов ветер стих, только с тёмных небес медленно падали крупные снежинки. Идти нам стало гораздо легче, стало даже заметно теплее. Вскоре прекратился и снегопад. И я заметил, что чем дальше мы продвигаемся,  тем выше становится температура, окружающего нас, воздуха. Повернув за очередную гору, я увидел алое зарево между скалами вдалеке. Не ускользнула эта странная картина и от глаз Наргета, указав в ту сторону рукою, он сказал:

-  Нам туда, это и есть нужное нам ущелье между скал Мирэлл, единственные врата в царство Наммтара.

Я смотрел на это зловещее свечение среди чёрных гор, и меня обуяло недоброе предчувствие, положив руку на Нэзир, я крепко сжал рукоять меча, словно бы ища у него поддержки. Всё чаще в последнее время я прикасался к новоприобретённому клинку, висевшему у меня на поясе. И как ни странно, оружие Лингера придавало мне уверенности. Меч моего отца, Кровавый Рассвет был у меня за спиною. Хоть у меня ныне и появился новый клинок, но расстаться с наследием Рэвиарка я был не в силах.

 Делать было нечего, и мы отправились вперёд, на встречу к странному свету. И чем ближе мы приближались к его источнику, тем всё жарче становилось. Снег и лёд растаяли, превратившись в неприятную жижу под ногами. После исчезла и она, вокруг нас повсюду были тёмные щербатые камни. Я стал было уже тосковать по недавней метели, расстёгивая свой плащ, чтобы было не так жарко.

Пройдя ещё четверть часа, мы подошли к месту, где горы расступались, открывая небольшую ровную каменистую долину с выжженной землёю.  Посреди неё тут и там кипели озёра с раскалённой магмой, из которых подымались вязкие пузыри и густой горячий пар. Громадные каменные глыбы, стоящие на берегах лавовых озёр плавились, подобно восковым свечам, роняя стеклянные слёзы.

Мы спрятались за большой валун, где было хоть немного попрохладней. Выглянув из-за него, я стал оглядывать ущелье, в котором мы находились. Всё вокруг было наполнено раскалённой магмой, повсюду кипело жидкое пламя, а воздух  был таким горячим, что грозил сжечь лёгкие. Я облизнул потрескавшиеся пересохшие губы и вдруг увидел, что из озера лавы поднимается нечто. Существо из магмы всё полыхало, оно было около двух с половиной метров в высоту, имело голову, туловище, руки и ноги. Оно стало постепенно приобретать форму: пламя потоком начало струиться у него по спине, подобно огненному плащу, а само существо приняло вид мужчины, закованного в чёрные латы, с чёрными пронзительными глазами, сверкавшими злобой. У него была красновато-смуглая кожа и тёмные, зачёсанные назад, волнистые волосы до плеч. Его броня была объята пламенем, в правой руке он держал огненную косу с двумя серпами.

Я ошарашено посмотрел на своих друзей и промолвил:
- Что ЭТО? От одного лиха к другому!
- Судя по всему, Фиамус… - задумчиво произнёс Наргет.
- А поподробнее можно? – спросил я.

- Фиамус – один из Владык Хаоса и слуга Наммтара, он Дух Огня и сторожит пределы владений своего хозяина. Именно он командует его войсками, а ещё Фиамус, как я вижу, охраняет это ущелье, единственный путь в Эрейвинг.

- О боги! –взмолился Алирий. – В последнее время все страшные предания стали оживать!

- Значит, наши предки не врали, когда их писали. – бросил Антарий.

Я продолжил допытывать Наргета:

- Ты знал, что путь преграждает это существо?

- Нет, не знал. Мне было ведомо, что он страж границ Эрейвинга, но я не знал, что он будет именно здесь. Хотя, мог бы и догадаться: ведь только тут можно пройти в королевство Наммтара.

- Почему же ты не рассказал мне об этом раньше?! – в отчаянии заорал я на Наргета. – Как мы теперь пройдём?

- А что бы изменилось, если я б сказал? Ведь я не был уверен в том, что Фиамус находится  здесь. Мы бы всё равно пришли сюда!..  Мне жаль, мой Король, но нам не пройти через это место.

- Ты же говорил, что это ущелье – единственный путь! – я был готов задушить Наргета,  - Что нам теперь делать - возвращаться обратно? Нет! Я пойду и убью этого Фиамуса! Заодно и меч опробую!

Я вынул Нэзир из ножен, клинок зловеще запел, предвкушая кровь. Подползя к краю валуна, я было начал подниматься, но Наргет вцепился в меня, не позволяя выйти из укрытия.

- Нет, мой Король, не надо! Прошу тебя не делай этого! Это – чистой воды самоубийство!! – завопил полуэльф.

Я выглянул из-за камня: Фиамус расхаживал поперёк узкого прохода между раскалёнными чёрными скалами, и вертел в руках свою чудовищную косу. Он что-то говорил, но шум полыхающей лавы не давал расслышать его слова.

- Почему ты так считаешь? – немного успокоившись, спросил я Наргета. – Думаешь, Нэзир не способен убить его?

- Не в мече дело… - с грустью произнёс Наргет. – Боюсь, Фиамус убьёт тебя ещё до того, как ты коснёшься его клинком. Он ведь весь состоит из пламени, и невидимый огонь его окружает, к нему нельзя подойти близко – ты сгоришь заживо! Если он раньше не разрубит тебя своею косою. Нам с ним не совладать, нужно искать другой путь.

- И что же просто так взять и повернуть назад? – возмутился я, – не для этого мы столько прошли и вытерпели, чтобы вот так вот просто сдаться! На мой взгляд, мне всё же стоит рискнуть! И, если мне суждено погибнуть, то так тому и быть! Что ж поделать, если я не из тех, кто «в огне не горит и в воде не тонет»!

- «В огне не горит…» - задумчиво повторил Наргет. – «в огне не горит». Кажется, у меня появилась идея! Но, боюсь, вам она не понравится!

- Куда уж хуже! – молвил я. – Говори!

- Думаю, я знаю, кто нам может помочь, кто «в огне не горит»…

Братья пододвинулись поближе к нам.

- Ну и кто же это? – скептически процедил Антарий. - Кто же может победить Духа Огня? Дух льда или снега?

- Ты почти угадал, друг мой! – улыбнулся Наргет, - Мы призовём на помощь того, кому подвластен холод!.. Но для этого нам всё же придётся вернуться в Эльтамиру, ибо путь наш лежит далеко на Север, во владения Императора Валеардиса!

- Ты умом тронулся что ли?! – усмехнулся Алирий. – Он же сдох давно!

- Как бы не так! – огрызнулся полуэльф. – Он вовсе не мёртв! Хотя  не жив тоже…

Я вновь почувствовал себя чужим в их компании.

- Так, народ! Вы, быть может, объясните, куда мы идём, и кто такой этот Вали… кто?

- Валеардис… - уточнил Наргет. – Это последний правитель ант’Ариана, давно исчезнувшего государства далеко на Севере. У меня есть идея, как вернуть его к жизни. Только ему под силу одолеть Фиамуса.

- Валеардис… Ант’Ариан…    - повторил я незнакомые слова. – Ты предлагаешь мне, Наргет, вернуться в Эльтамиру? Но мы ведь так далеко зашли! Думаю, нам всё же стоит поискать путь помимо этого Фиамуса, уверен, он есть.

-  Нет, мой Король!  - возразил полуэльф.  – Иного пути нет, а если и есть, искать его мы будем очень долго. За это время нас успеют обнаружить враги, ведь, не забывай, мы находимся в чужом мире.

-  Да, и именно поэтому ты трусливо бежишь назад!  - ехидно заметил Алирий.

-  Поверь, мой Король,  - продолжил Наргет,  - я знаю, о чём говорю: Валеардис – это единственная наша надежда. Да, я понимаю, это звучит, как безумие, но прошу, поверь мне, Итлекар!   - полуэльф молящее уставился на меня зелёными глазами.

Спрятав меч в ножны, я, молча, в последний раз бросил взгляд на Фиамуса, который вновь стал превращаться в лаву – порождения Хаоса не в силах постоянно держать одну и ту же форму. Отведя взор от Духа Огня, я повёл свой небольшой отряд прочь, обратно к Порталу, чтобы вскоре вновь сюда вернуться, но уже обладая оружием, способным уничтожить это мерзкое существо. Правда, сначала нам предстояло раздобыть это самое оружие, скрытое где-то в снегах Севера.

***
Как только незваные гости ушли, Фиамус вновь появился из лавы и стал обретать форму. Дух Огня замер, пристально глядя на юг, в сторону дороги. Прошло немного времени и из мрака появились всадники, несущиеся во весь опор к Оку Пламени, месту обитания Фиамуса. Впереди всех скакал на вороном коне рыжеволосый мужчина в чёрных одеждах. Подле него, на белоснежной кобыле, летела юная девушка с изумрудного цвета глазами, вокруг них, истошно лая и воя, кружили две гончие Ада. Замыкали процессию пять воинов. Встав на дыбы возле Фиамуса, конь Наммтара заржал и остановился, как вкопанный. Спрыгнув с него стрелою, молодой король подошёл к лошади Селинии и помог возлюбленной, одетой в тяжёлую шубу из чернобурки, расшитую жемчугом и бриллиантами, спешиться.

-  Мой король!  - учтиво поклонившись Наммтару, Дух Огня с улыбкой устремил на него свои тёмные очи.

-  Здравствуй, Фиамус! Рад видеть тебя вновь! Жаль, что не часто теперь мы видимся.

-  Думаю, у тебя много теперь дел в Андэгаре.  – Дух Огня кивнул в сторону, расстегнувшей от жары шубу, девушки.

Молодой король засмеялся:

-  Ты прав.  – указав рукою на свою спутницу, стоявшую чуть поодаль от них, он представил:  - Это Селиния, моя невеста.

Зеленоглазка изящно сделала реверанс.

-  Я рад за вас!  - неподдельно произнёс Фиамус.  – Очаровательное создание!

Обернувшись, Наммтар обратился к Лин:

-  Подожди меня здесь, моя госпожа.  – молодой король кивнул на базальтовую лавочку. Сам же отправился вместе с Фиамусом в сторону полыхающего озера магмы.

-  Итак, что же привело тебя сюда, на самом деле?  - вопросил Дух Огня.  – Не невесту же ты свою приехал показать мне?

-  Ты прав, друг мой.  – на ходу, сказал демон. Он остановился возле обрыва с бушующей лавой, и рукою прикоснулся к, плавящейся от жара, скале. Изобразил пальцем в мягком камне какой-то знак, тут же засветившийся тёмно-синим цветом.

-  Не столь давно мне было видение,  - продолжил негромко он.  – очень странный голос из Вне заявил мне, что некто выйдет из Тумана и убьёт меня.

Фиамус посмотрел на Наммтара пламенным взором.

-  Тебя нельзя убить, ты – демон!

-  Только если этот некто и сам им не будет, и не принесёт с собою Меч Хаоса.

-  Из Тумана…  - задумчиво повторил Дух Огня.  – Это – Эльтамира, не иначе. Но там нет ни демонов, ни клинков Ада. К тому же, никто не может выйти из Портала.

-  Я знаю.  – отозвался Наммтар.  – И всё же, душа моя не спокойна.

-  Не тревожься, Тару!  - утешил его Фиамус.  – Покуда я здесь, границу твоего мира не пересечёт ни один враг! Даже, если они и придут, в чём я сильно сомневаюсь, дальше этого места им не уйти. Тут я – хозяин и жар Пламени никто не сможет одолеть!

Молодой король слабо улыбнулся.

-  Пророчества просто так не являются.  – он замолчал.  - Как странно. Я столь часто призывал смерть, но она ко мне не приходила. Возможно, теперь настала пора…

-  Не глупи, Тару! Ты ещё слишком молод, чтобы умирать. Я в твои годы строил мелкие козни, обитающим здесь, людишкам, поджигая их леса и поля. А ты. Ты уже достиг невиданных высот, ты стал правителем всех Земель Смерти. У тебя великое будущее…  и молодая красивая невеста! Так что держи нос выше!

Наммтар с печальной улыбкой взглянул на Фиамуса:

-  Ты с детства поддерживал меня, друг мой! Спасибо тебе за это. Возможно, ты прав, пророчество – ещё не приговор!

Переведя разговор в другое русло, он продолжил:

-  Скажи, ты посылаешь отряды в Страну Туманов?

-  Конечно, а как же!  - ответил Дух Огня.  – Они регулярно посещают Эльтамиру, наводят там ужас и возвращаются со славными победами, а также головами жрецов треклятого Змея. Твои стяги развеваются на многие мили от Портала.

-   Хорошо.  –король зачерпнул полыхающую лаву ладонью и стал пристально разглядывать пламя.  – Когда сгинет последний жрец, сила Змея угаснет, а сам он останется лишь в легендах, которые скоро все забудут. Тогда завершится навсегда его эра.

-  Чтобы это наконец-то случилось, нам нужно убить его первого Прайма, тогда орден будет обезглавлен и рассеян. Но он прячется далеко на Севере страны, среди непроходимых льдов.

-  Разве ты боишься замёрзнуть, Фиамус?  - усмехнулся Наммтар.  – Посылай воинов дальше, пусть разыщут верховного жреца и приведут его сюда. Он нужен мне живым.

Пропустив магму сквозь пальцы, молодой король пристально посмотрел на Духа Огня:

-  Помни: цель атак – служители Змея. Припугнуть простых сумеречных эльфов, конечно, тоже стоит. Но пусть мои войны не усердствуют особо – не нужно убивать невинных мирных жителей. Я – не мой отец и лишней крови мне не нужно.

-  Ты на него ничем не похож.  – тихо промолвил Фиамус.  – Ты совершенно другой. Подобный тебе ещё не правил Хаосом. В тебе гораздо больше Света, чем Тьмы, хотя ты ею и повелеваешь. Поэтому-то я и пошёл за тобою.  Знаешь, когда сегодня ты представил мне свою невесту, я вспомнил тот день, в который твой отец познакомил меня с твоей мамой. Они ехали тогда в Эрейвинг на свою свадьбу. Помню, я взглянул на свою будущую королеву и не увидел в её глазах ни страха, ни ненависти, ни отвращения, что мелькали во взгляде её брата и не удивительно – ведь я убил когда-то их бабушку с дедом. Она смотрела на меня скорее с интересом, нежели с ужасом, и была весьма добра и любезна со мною. И твой отец просто сиял тогда рядом с нею, он так изменился, даже улыбаться начал. Я подумал, в тот день, что возможно, не все, идущие во Тьме Хаоса, обязательно должны быть, проклинаемыми всеми, чудовищами, что, быть может, хоть для кого-то из нас есть и ной удел, кроме как вечная злоба и холодное одиночество, что даже мы можем обрести то, что называют счастьем. Знаешь, Тару, твой отец тогда был очень на тебя похож. Но он сделал лишь несколько шагов по тому пути, на котором ты умудрился продвинуться столь далеко. Не сворачивай с него!

-  Я и не собираюсь!  - грустно улыбнулся Наммтар.

-  Тогда не волнуйся ни о чём! И уж точно о границе – сюда никто не проникнет. А чтобы этому «некто из Туманна» было и вовсе не повадно, я пошлю сегодня же тройные силы войск в Сумеречные земли!

Кивнув Духу Огня, молодой король направился к, ожидавшей его, Селинии.

-  Ты самый светлый правитель Мрака,  - тихо сказал Фиамус, глядя на удаляющегося Наммтара.  – Но Зло всё же кто-то должен творить за тебя, иначе, этот мир рухнет.


Глава 7. Забытые души
Посвящается: Hr. Nortt

Выйдя из Портала, все покрытые льдом и снегом, с окоченевшими от холода руками и ногами, мы вновь попали в тёплый и приветливый Думнан- Вейг, показавшийся мне на этот раз таким родным и светлым, что душа моя запела. Древняя столица встречала нас шелестом леса и приятными дуновениями лёгкого ветра. Как же прекрасна была Эльтамира в этот вечер!

Разгорячённые, покинув в спешке жаркое логово Фиамуса, мы не сразу поняли, что нас окружил жуткий мороз Эрейвинга. Этого времени хватило, чтобы холод пробрал нас до костей. Наргет так замёрз, что его колотило, он перепрыгивал с ноги на ногу и судорожно растирал руки. Постепенно согреваясь, мы начали приходить в себя.

-  Так, в следующий раз, мы оденемся потеплее!  - заметил я.

-  Да, это возле Фиамуса особенно нужно!  - откликнулся Алирий.  -  Странный тот мир: и жара и холод, всё сразу!

-  А чего ты хотел? Это же владения Владыки Хаоса!  - ответил Наргет.

Золотом вспыхнули немногочисленные шпили, озарённые последними лучами закатного солнца, упавшего за горизонт. Сумерки окутали старинный город, который неотвратимо начал погружаться во тьму. Оставаться возле Портала, на открытой местности было опасно – мы не знали, какие мрачные тайны и угрозы хранит в себе былая столица Эльтамиры. Но также мы не могли идти дальше – путешествие по ночному лесу было чистой воды самоубийством: если не заплутаем в потёмках, то нарвёмся на зирмону. Было принято решение разбить лагерь в одном из заброшенных домов.

Мы выбрали себе убежище понадёжней и поцелее – им оказался древний особняк с, заросшими плющом, стенами из светлого камня. Забравшись внутрь здания, мы развели костёр посреди большой просторной комнаты, бывшей когда-то обеденной залой, набросав в огонь обломки мебели, ковры и книги (хотя Наргет очень протестовал).  Рассевшись возле костра, мы поужинали и окончательно согрелись.

-  Так куда же мы отправимся?  - вопросил я Наргета.  – Где находится этот Вале…   - похоже, я никогда не выучу его имени!

-  Валеардис, правитель ант’Ариана.  – отозвался полуэльф.  – Это древняя позабытая страна лежала далеко на северо-западе, за долиной Кэрлот, на большом полуострове, покрытом льдом. С севера его омывает Океан Забвения, на западе окружают бескрайние равнины зелени долины Кэрлот, на юге – Светлые Земли, а вот что находится на востоке той страны, мне, увы, не ведомо, впрочем, как и всем ныне живущим. Пересечь эту погибшую империю никто не решается – непреодолимый холод и ужас царят там. Говорят, что ант’Арианцы были первыми обитателями Страны Туманов, хотя, возможно, были и те, кто жил до них, но о них история молчит. Ант’Арианцы были мудрой, гордой и сильной нацией, они многое изобрели, их научные и магические достижения были поразительны, даже вам, эльтамирианцам до них далеко.

-  Хм,  - нахмурился Антарий,  - интересно, раз они такие умные, то что же они тогда все сдохли?

-  Рано или поздно любая империя, пусть даже и такая великая как ант’Ариан приходит в упадок. Шли века и Северная держава всё больше погрязала в нескончаемых войнах со своими южными соседями, желая добиться беспрекословной власти над всеми землями континента. Все изобретения ант’Арианцев были направлены только на разрушение и уничтожение их врагов, как внешних так и внутренних. Были позабыты былые мудрость и гармония, когда страна жила в мире с теми, кто её окружал. Ну, а точку в этой истории поставил как раз таки император Валеардис III, Кровавое Сердце, окончательно разрушивший своею магией всю страну, погубив при этом всех её жителей.

-  И это он нам нужен?! - удивился я.   –Тот, кто поубивал всех своих подданных и устроил крах своего государства?

-  Да, именно он.  – подтвердил мои опасения полуэльф.  – Видите ли, мой король, Валеардис обладает магией, делающей его неуязвимым для огня. На мой взгляд, только он сможет убить Фиамуса.

-  Это, конечно, всё замечательно,  - встрял Алирий,  - но как мы попадём в этот ант’Ариан? Он ведь далеко очень, как ты сам сказал. Нам пешком до него топать?

-  Нет. Мы вернёмся к нашим ящерам и на них уже отправимся на Север.

-  Да? А ничего, что этот полёт займёт у нас без малого три дня?  - повысил голос мой Советник, гневно сверкнув серо-голубыми глазами.  – И ещё столько же уйдёт на обратный путь! Итого шесть дней! Мы потеряем почти неделю по твоей милости, шарахаясь по замёрзшим руинам в поисках давно подохшнго короля! Мы могли бы уже давно либо сами прикончить Фиамуса, либо найти обходной путь мимо его логова! А вместо этого ты привёл нас обратно!

-  Мы не можем его убить!  - спокойно ответил Наргет,  - А другого пути нет: там, где дух Огня, там и вся армия Наммтара! Ведь Фиамус его военачальник, ты забыл об этом?

-  Может, ты просто признаешься, что струсил, эрхе, увидев этого огненного ублюдка?  -  подключился к перепалке Антарий.  – И ты решил сбежать, придумав хитрый план, что нам вдруг очень нужно на Север, путь куда так удобно пролегает через твою долину Кэрлот, где ты, скорее всего, незаметно улизнёшь, оставив нас самих решать наши проблемы!

Осаждённый с обеих сторон, Наргет замолчал. Братья торжественно переглянулись, решив, что раскрыли его планы. Тяжело вздохнув, полуэльф вымолвил:

-  Теперь я понимаю, почему Ирэл не хотел с вами связываться – вы идиоты. Безнадёжные причём. Стоило вас оставить в Эрейвинге, наедине с Фиамусом и убивайте его как хотите, раз такие умные!

Алирий побелел от злости, очевидно, что их стычка вот-вот разгорится с новой силой. Я сидел, греясь возле костра, смотрел на всё это представление и ждал, подерутся они на этот раз или всё обойдётся лишь словесной перепалкой. Мне уже надоело их разнимать, поэтому я не стал вмешиваться. Но тут мои думы прервал странный, едва уловимый, заунывный вой, доносящийся откуда-то с улицы. Сперва я решил, что, быть может, мне почудилось, что это – птицы или звери ночные, но тут вой повторился, причём, громче и отчётливей, чем в первый раз.

Я поднялся и подошёл к окну, прислушался, стараясь не обращать внимание на ругань и отборную брань, что лились от компании возле костра. Шелестела листва, шуршали, гонимые ветром перекати поле, где-то ухала сова, вдалеке перевизгивались зирмону, слышался шорох неведомых зверьков. И вдруг, завывание повторилось – протяжное, отчуждённое, наполненное смертельной тоскою и отчаянием, нисходящее на замогильный стон, будто бы весь груз мирских скорбей разом обрушился на того, кто издавал его. Аккомпанементом для этой арии смерти был звон старых ржавых тяжёлых цепей. Меня почему-то обуяла такая печаль и безысходность, я словно бы замёрз изнутри, всё тепло и надежда разом покинули меня, унесённые холодным ветром, что веет из разверзнутой могилы.  Я закрыл глаза и услышал где-то вдали удар надломленного колокола, медленный низкий и неотвратимый, как похоронная процессия.

-  Откуда здесь может быть колокол?  - вслух спросил я самого себя. Но меня услышал Наргет.

-  Что? О чём ты?

-  Вы разве не слышите? Вой и звон?

Полуэльф подошёл ко мне и встал рядом. Антарий безучастно ковырял кинжалом у себя под ногтем, а Алирий злобно сверлил Наргета взглядом, надеясь проделать в нём дыру, похоже, он обиделся.

Полуэльф выглянул в окно:

-  На улице туман, причём очень густой.

Некто завыл вновь. Но на этот раз стенания его не были одинокими – чуть поодаль , в самом сердце туманной гущи, ему начал вторить ещё кто-то .

-  Теперь-то вы слышите их?  - с ужасом спросил я.

-  Глемты!  - захохотал Алирий, нездоровым смехом.  – Да – да, это именно они!

Мой Советник похоже опять начинал бредить:

-  Глемты – это вестники Смерти, её глашатаи, их слышат те, кому суждено вскоре умереть! Я так и знал, что все мы обречены!

Глемт завыл вновь, срываясь на злобный рык, словно бы он ненавидел весь белый свет и желал его скорейшей гибели. Голос его был таким душераздирающим и опустошающим, что мне вновь стало жутко не по себе, ещё и слова Алирия не как ни бодрили, пусть это и был всего лишь бред, но звучал он зловеще.

-  Да ну тебя, брат!  - рыкнул на него Антарий.  – Ты – трусливая баба! Глемты – всего лишь призраки и живым ничего они сделать не могут.

-  О нет! Глемты пожирают души,  - не унимался старший из Анэру, уставившись в никуда покрасневшими глазами,  -  оставляя от своих жертв лишь иссохшие трупы, которые вскоре и сами становятся такими же призраками,  навечно обречёнными блуждать во тьме и проклинать всё живое.

Я вопросительно глянул на Наргета, ожидая разъяснений.

-  Глемты…  это неприкаянные души Анэру, эльфов, людей и даже ант’Арианцев – тех, кто когда-либо был живым. Они скитаются в руинах и лесах и в прочих богами забытых местах, сводя с ума попавшихся им на пути бедолаг, заводя их в топи и болота, сбрасывая со скал или заставляя от уныния и безнадёжности убить себя, внушая им, что жизнь их более бессмысленна. Своими стенаниями они способны довести любого до полного отчаяния. И это меня очень беспокоит, ибо наша с тобою компания,  - он едва заметно кивнул в строну Алирия с Антарием,  - слишком восприимчива к подобного рода внушениям. Неизвестно, как они могут себя повести. Хотя с Алирием, по-моему, уже всё ясно.

Глемт вновь завёл свою полную отчаяния и безысходности песню. Эхом ему отозвался его сородич.

-  И долго они так выть будут?  - спросил я у Наргета. 

– До утра, скорее всего.  – не обрадовал меня он.

Алирий тем временем перестал смеяться. Он прижал свою голову к коленям и обхватил её руками, медленно покачиваясь и что-то невнятно бурча, иногда срываясь на истерический плач. И в какой-то момент я даже начал понимать его – на душе у меня самого было так гадко, словно бы её на изнанку вывернули, и вырвали с корнем всё светлое и хорошее, что было там, оставив лишь серую пустоту тоски. Мне казалось, что жизнь моя опустела и более не имеет смысла, что всё, к чему я стремился, на что надеялся, чем жил и дышал – всё это лишь ложь и иллюзия.

-  Надо срочно что-то с этим делать!  - заявил я,  - Иначе до утра мы тут все с ума сойдём, подобно Алирию.

Наргет задумчиво посмотрел на Анэру, молча изучая его, искажённую ужасом фигуру. Через мгновение он промолвил:

-  Я могу попробовать использовать одно заклинание, думаю, оно может помочь.

-  А ты, выходит, и колдун ещё?  - с сарказмом спросил Антарий.

-  Я изучал магию,  - спокойно ответил полуэльф.  – Глемтов не одолеть ни стрелой, ни мечом. Остаётся, только магия.

-  И что, даже Нэзир против них бессилен?  - спросил я.

-  Даже он. У глемтов нет плоти – рубить там нечего, и они и так уже мертвы, а Нэзир губителен лишь для живого.

Полуэльф достал из своей сумки толстую старинную книгу в потёртом переплёте из тёмно-красной кожи. Открыв, он долго листал её, пока не нашёл нужную из пожелтевших страниц и ткнул в неё пальцем.

-  Вот оно!  - не обращаясь ни к кому, произнёс Наргет.  – Но для этого я должен выйти на улицу!

Полуэльф решительно направился прочь из нашего убежища.

-  Вали, вали!   - недружелюбно рявкнул ему вслед Антарий, попутно подхватив падающего на пол вопящего Алирия.

Полуэльф вышел. Я замер в мучительном ожидании. Подойдя к окну, я старательно стал вглядываться в кромешную тьму и туман, что властвовали снаружи. Прошли минуты, но мне показалось, что минула целая вечность. Царила гнетущая тишина. Послышался тихий голос Наргета, на распев читающего какое-то заклинание. И тут оба глемта взвыли разом, да с такой злостью, что от страха я аж подпрыгнул, а Антарий грязно выругался.

Громкий стук в окно заставил моё сердце бешено колотиться в груди. Сжав всю свою волю в кулак, я взглянул во тьму ночи, что была за окном, и оцепенел от ужаса: с той стороны на меня смотрело нечто. Эта тварь была подобна скелету, обтянутому бледной иссохшей кожей, с длинными тёмными волосами, облаченному в рваные лохмотья истлевшей одежды. С тощих когтистых рук глемта свисали толстые ржавые старые цепи, именно их звон я слышал недавно. Впавшие глаза призрака в пустых глазницах горели жутким мёртвым огнём. Взгляд его пронзал душу насквозь, сея страх и сомнения, а также нескончаемую тоску и желание умереть, лишь бы больше не видеть этих жутких очей. В этот момент я понял, что смотрю в глаза самой смерти.

Глемт с силой ударил костистой рукою по стеклу, стараясь разбить его и ворваться в дом, но, к счастью, ему это не удалось. В ужасе я отскочил от окна, дрожа, как перепуганная мышь. Спустя мгновение в комнату ворвался взъерошенный Наргет, с выпученными глазами, прижимающий к себе книгу.

-  Ну, как успехи?  - поинтересовался я, хотя ответ был мне очевиден, кое-как сдерживая себя, чтобы не присоединиться к Алирию в истерике.

-  Похоже, что-то пошло не так!  - едва дыша, промолвил полуэльф.

-  Да ну?  - язвительно вопросил Антарий.  – А, по-моему, глемтам твоё выступление понравилось: вон они как разорались!

За окнами замогильный голос угрожающе что-то прорычал, а затем дьявольски засмеялся. Видимо, глемты не впечатлились колдовством моего друга. Наргет хотел было попробовать ещё раз усмирить призраков, но я, видя в каком он незавидном  состоянии, ему этого не позволил. И, быть может, зря.

Мы решили переждать в укрытии эту страшную ночь, которая, к слову, показалась мне самой долгой и жуткой за всю мою жизнь. Связав, начавшего брыкаться и тянуть руки к оружию, Алирия, мы уселись поближе к костру, надеясь, что его свет и тепло смогут прогнать тоску и безысходность, поселившуюся в наших душах. А глемты тем временем продолжали давать свой непрошенный концерт под нашими окнами и их скорбный вой рвал моё сердце на части, в жилах моих стыла кровь, а волосы на голове норовились встать дыбом при каждом взвывании призрака.

Мне порою хотелось биться головою об стену или оторвать себе уши, лишь бы не слышать этих болезненных стонов. Но, как ни странно, вместе с этим обречённые стенания глемтов и похоронный бой колокола притягивали и манили меня – было в них что-то завораживающее. Этот гимн смерти был по-своему даже прекрасен, и где-то в глубине души, мне хотелось выйти к ним и пойти на этот жуткий зов, остаться с ними, разделить их печаль и навсегда уйти в туман, что клубиться над, разверзшими свои бездонные тёмные пасти, заброшенными могилами. Но я как мог сдерживал себя, стараясь из последних сил думать о чём-нибудь хорошем. Это удавалось мне с превеликим трудом. И единственная светлая мысль, что была в моей голове – это образ той загадочной девушки из моего сна. Именно он придавал мне желание жить.

Вскоре нам пришлось связать и Наргета, норовившего вновь выйти вон из дома, утверждая, что глемты поведали ему о тайнах жизни после смерти, и что только они смогут указать ему путь в царство теней, где его уже так давно ждут. А вот Антарий оказался, на удивление, стойким к завыванием призраков, и даже заявил, что ему нравятся их «песни». Но выйти наружу и познакомиться поближе с их исполнителями он, почему-то, отказался. Я же считал минуты до рассвета, вжимаясь в стену от ужаса, и молил светила поскорее взойти.

Прошли неимоверно долгие часы, которые едва не свели меня с ума окончательно, и вот, наконец, вой глемтов начал потихоньку сходить на нет, постепенно растворяясь в тумане. Лучи восходящего солнца развеяли белёсую пелену за окном, рассеивающуюся буквально на глазах. С затиханием глемтов стали приходить в себя Алирий и Наргет, связанные, ошеломлённые и охающие от нестерпимой головной боли. Освободив их от пут, мы стали собирать свои вещи, намереваясь отправиться в путь немедля – не желая ни минуты более оставаться в этом жутком месте.

Мрачные и неразговорчивые мы покинули наше ночное убежище, безмолвной процессией прошагав по покинутому городу и направившись в гущу леса. Напоследок, я оглянулся и бросил прощальный взгляд на Думнан-Вейг, былую столицу Эльтамиры, на её искрящиеся в лучах светила хрустальные шпили, на щербатые руины её храмов, на, казалось бы, вечную тишину её пустых улочек, на её заброшенные дома, одиноко глядящие слепыми окнами с разбитыми стёклами. Лишь забытые души всё ещё обитали здесь, каждую ночь вознося к холодным небесам свои погребальные песни.

Вскоре мы оказались под сенью густого дремучего леса. Наргет, даже не смотря на свою головную боль, уверенно вёл нас в нужном направлении. Мы проходили по этой тропе чуть более суток назад, но окружающую нас чащу я совершенно не узнавал – казалось, что корявые ветвистые деревья разрослись ещё больше или вовсе поменялись местами, там, где раньше была дорога, теперь стоял непроходимый бурелом, и нам приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сквозь него продраться. О зловещей коварности этого старого леса ходили дурные легенды. Но здесь как нельзя кстати пришёлся мой новоприобретённый меч, Нэзир. Клинок с поразительной лёгкостью разрубал даже самые толстые стволы деревьев, обращая тронутые им растения в труху - меч Преисподней, убивающий всё живое, к чему он прикоснётся. В последнее время стали оживать все самые страшные предания этих краёв, и ходячие дебри с зирмону были самыми безобидными из них. Глемты, демоны, миры Хаоса, чёрные колдуны, да ещё и этот полумёртвый тиран, что ожидал нас на Севере.

Как долго идти нам до этой всеми богами забытой империи прошлого? Что нас ждёт на этом нелёгком пути? И что мы найдёт, придя туда? Лишь мёртвые руины и ветер, воющий в полуразрушенных стенах. Быть может, прав был Алирий, и мы только зря потеряем так много времени. Возможно, оставшись в Эрейвинге, мы бы отыскали уже иной путь мимо Фиамуса. Или же наши мёртвые тела  засыпал бы колючий снег того неприветливого мира. Как знать? Но я принял решение вернуться в Страну Туманов (хотя принял ли его я?) чтобы заручиться помощью этого Валеардиса. Вот только как это сделать? Кем окажется этот правитель прошлого, если он ещё жив, в чём я лично, не был так уверен, как Наргет. Судя по рассказам, он был безумным и кровожадным тираном, сгубившим всю свою страну. Так зачем же ему соглашаться помогать нам спасать нашу отчизну? И что я могу предложить ему взамен? Похоже, что стоило мне остаться в Землях Смерти и одному попытаться одолеть Наммтара и  достать корону. Так я мог бы сам решать, что мне делать. И был бы чист перед своею совестью. Пусть даже, это и стоило бы мне жизни.



Глава 8. Северный путь

Я шёл впереди, прорубая Нэзиром путь всем нам, погружённый в тяжёлые раздумья. Когда первое из светил было в зените, мы остановились на привал. Наргет полностью пришёл в себя после ночи с глемтами, а вот Алирий был по-прежнему мрачен, как туча, почти не говорил и по долгу смотрел куда-то вдаль немигающем взглядом. Что же такого он услышал вчера в песне глемтов? Что же так его изменило? И надолго ли?

После отдыха мы отправились дальше, и вскоре я начал узнавать местность вокруг себя, похоже, что чары лесной чащи стали постепенно отступать. Деревья теперь не были такими кривыми и уродливыми, да и росли они реже, оставляя пространство свету и свежему воздуху. Наргет возглавил наш отряд, я шёл следом, позади меня топали Алирий с Антарием, причём младший из братьев непрестанно донимал старшего пустой болтовнёй и вопросами, на которые тот отвечал, если вообще отвечал, лишь короткими сухими фразами.

Минули часы пути и солнце стало клонится к закату, вскоре мы достигли того места, где недавно на нас напали зирмону. Сейчас здесь было тихо и пусто, лишь обглоданные до бела кости упырихи, лежавшие возле большого дерева, напоминали о произошедшей битве.  Мы прибавили шагу, стараясь как можно дальше уйти от этого треклятого места, хотя и знали, что зирмону повсюду в этом лесу, и с наступлением темноты они вновь попробуют нас одолеть. Поэтому мы решили развести костёр, да побольше, сразу, как наступят сумерки.

Так мы и поступили и с закатом уселись подле полыхающих поленьев, по очереди неся дозор, первым сторожить стал  Алирий, который наотрез отказался спать, причину он не объяснил. Не прошло и часа после наступления ночи, как зирмону во тьме чащи стали рычать и хрюкать, приближаясь к нам всё ближе. Но напасть на нас они не решались – их отпугивал яркий свет костра. Хотя один смельчак, посреди ночи, всё же рискнул приблизиться и вступил в круг света от нашего очага, но тут же был сражён раскаленным паленом в лоб, брошенным Антарием. С визгом упырь убрался восвояси. Больше попыток подойти к нам зирмону не предпринимали, лишь издали, из глубины леса, смотрели на нас сверкающими злостью глазами, и перерыкивались полными ненависти голосами.

***

Следующий день выдался холодным и дождливым.  С неба сыпалась неприятная мелкая морось, а с ветвей деревьев нам на головы то и дело падали крупные капли студёной воды. Ближе к полудню погода и вовсе испортилась – небеса разверзлись, и из них на землю полился дождь сплошной стеною. От ливня нам пришлось укрыться в раскидистой кроне старого дерева, пусть это и не помогло нам остаться сухими, но нас хотя бы не смыло бурными потоками ручьёв, несущихся под ногами. Мы сидели на жёстких, неудобных ветвях и смотрели на стремительно текущую мутную воду, увлекающую за собою сухие коряги и мелкие кустарники. Несколько раз мимо проплывали тела утонувших животных и даже зирмону, не успевших укрыться от ненастья.

Через несколько часов ливень постепенно утратил свою силу и прекратился, но ручьи остались, и мы провели ещё пару часов на дереве, ожидая когда вода схлынет. После мы спустились на землю и пошлёпали по вязкой грязи дальше, к выходу из леса. Туда, где нас ожидали наши крылатые ящеры. Идти было невообразимо тяжело, мы то и дело поскальзывались в лужах или по колено проваливались в мягкую глину. Антарий и вовсе умудрился растянуться прям на дороге, угодив ногой в неприметную яму с водой.

Лишь затемно мы подошли к окраине леса. По пути мы наведались к тайнику Алирия, из которого Анэру взял всего лишь несколько вещей, оставив всё остальное диким обитателям чащи или случайным путникам, заявив, что «всё – тлен», и у него «нет времени растрачиваться на безделушки». Неужели мой Советник поумнел? Но надолго ли?

Выходя из чащобы мы заметили, что возле леса было разведено несколько костров, и стояли палатки с развевающимися над ними королевскими стягами – чёрный змей, оплетающий Нэзир. Нас ждали, значит, за время нашего отсутствия что-то случилось. Завидев нас, Анэру, собравшиеся у огня оживились. Нам навстречу зашагал рослый воин. Подойдя, он поприветствовал нас и пригласил в одну из палаток, где нас ожидал жрец – приор, посланный Ирэлом. Он-то и поведал нам о том, что двое суток назад, под покровом темнейшей ночи, из Портала, что близ Чёрного озера, в Эльтамиру пожаловало без малого двухтысячное войско, под знамёнами Наммтара, которое тут же принялось сеять смерть и разруху, уничтожая всё на своём пути. Треть орды направилась на юг, вдоль реки Кельвии, к Мильян-Вейгу, остальные же идут к нашей столице, Остэвейгу. Похоже, что наш визит в Земли Смерти всё же не остался не замеченным, и мы разбудили дракона, сами того не желая.  Это был именно тот случай, когда хочешь сделать как лучше, а получается как всегда.

Ирэл собирает войско, чтобы отразить вражескую атаку, он хочет встретить их на подходе к столице. Вот только юг он, похоже, решил без боя сдать врагу. Это меня не устраивало, нужно было что-то делать. Но  вчетвером мы не могли одолеть Наммтарово иго, поэтому нужно было перехитрить его, и положить конец этим набегам раз и навсегда. И побыстрее, пока демон не прислал ещё больше войск в Страну Туманов. Было лишь одно решение – обезглавить нашего врага и закрыть Портал. Но чтобы покончить с Наммтаром мы сперва должны были убить Фиамуса, а это значит, что нам всё же придётся отправиться на север, предоставив верховному жрецу Лингера пока что самому командовать нашей армией. Тем более, что в военной стратегии он разбирается гораздо лучше, чем кто-либо из нас. Что ж, под его командованием Эльтамира и ранее отражала и куда  большие набеги Владыки Хаоса.

Я написал Ирэлу письмо, в котором сообщил, что мы добыли Нэзир, рассказал ему, где мы побывали и что видели, и поведал о наших планах лететь на север, искать древнего короля. Я велел ему ждать нас в Остэвейге через шесть – семь дней и собрать для нас отряд воинов, дабы мы могли нанести удар по нашему врагу в его же собственном мире. Также я велел жрецу послать часть войска на юг, чтобы не оставлять эти земли без защиты.

Далее мы сменили, вымазанную в грязи и пыли одежду, пополнили припасы и призвали наших рептилий. С радостным кличем из тёмных небес ко мне спустился чёрной тенью Амариус. Было видно, что крылатый ящер очень радовался моему возвращению. Что ж, значит, хоть кому-то я был не безразличен. Оседлав летающих рептилий, мы взмыли в ночное небо и взяли курс на северо-запад. Вскоре огни небольшого лагеря остались далеко внизу. Мы же летели со стремительной скоростью, рассекая ночной воздух.

***

Мы летели всю ночь и весь день, под вечер уже клюя носами и покачиваясь в сёдлах от усталости, но всё же до темна гнали наших ящеров вперёд, надеясь как можно больше пролететь в этот раз. Каждая минута была на счету – ведь по нашей стране маршировало вражеское войско.  Мы должны были торопиться, пока Наммтар не прислал своей орде подмогу, которая окончательно уничтожит наш мир.

Мы преодолели практически половину пути, миновав леса и вступив в пределы Степей. Настала ночь, и всё же нам пришлось спуститься на землю. Мы оказались посреди чистого поля, раскинувшегося до горизонта, утопающего в белёсом тумане. Степи Эльтамиры казались бескрайними и такими же унылыми и пустыми. На сколько хватало глаз простиралось зелёное море травы и редких кустарников, изредка попадались и прогалины вечной мерзлоты, не тающей даже летом. Несмотря на тёплое время года, здесь было холодно, не так как в Эрейвинге, конечно, но всё же чувствовалось ледяное дыхание севера. Дул пронизывающий ветер, гоняющий клочья сухой травы, и порою с тёмных небес на нас падали крупные снежинки.

Ещё в полёте мы приметили небольшое озеро посреди Степей, с разбросанными по его берегам большими валунами. Возле него-то мы и разбили наш лагерь, а камни эти послужили нам какой-никакой, но всё же защитой от порывов холодного ветра. Насобирав сухой травы и веток, мы развели костёр. Поужинав, распределили очерёдность дозора. Первым выпало караулить Наргету, остальные же легли спать.

Посреди ночи меня распихал Антарий, лицо его было встревожено. Алирий уже не спал, а стоял и молча вглядывался в непроглядную тьму Степей.  «Что за новая напасть?» - подумал я. И почему нас постоянно в последнее время преследуют неприятности? Но тут я услышал далёкий вой, похожий на волчий, только более низкий и раскатистый, не предвещающий ничего хорошего.

-  Что за чёрт?  - озвучил мои мысли Наргет, в спешке выбираясь из под покрывала.


-  Немьярду!  - сухо ответил Антарий.
-  Ты уверен?  - спросил Алирий.  – Так далеко от леса?

-  О, да, это – они, несомненно. Их вой ни с чем не перепутать. Звуки, что издают их поганые глотки я знаю наизусть: эти твари частенько нападали на Катакомбы, живясь теми, кто не успел удрать.

-  Что это за звери?  - поинтересовался я.

-  На волков чем-то похожи,  - отозвался Антарий.  – тоже серые, только без хвостов. А ещё у этих мразей по две башки на каждого, и надо сказать, кусачих жутко.

Мы подбросили в костёр дров, хотя младший из Анэру обезнадёжил нас тем, что немьярду огня не боятся и номер с зирмону вряд ли пройдёт у нас на этот раз. Обнажив мечи, мы стали ждать, а вой тем временем всё приближался, злобный и хищный. И вскоре в свет костра вступила первая двуглавая псина. Тварь эта была куда гораздо крупнее любого волка или собаки, и, если бы встала на задние лапы, то возвышалась бы над любым из Анэру. Покрытый густым светло-серым мехом, свисающим клочьями на ляжках, немьярду прижался к земле, готовясь напасть. Обе головы его оскалили свои пасти с чёрными острыми зубами и прищурили бледно-голубые глаза.

-  Ну и урод же ты, дружище!  - со смехом заметил Алирий.   – Но из тебя должна получиться отличная шуба!

Похоже, такая перспектива зверя явно не обрадовала, и он прыгнул на Алирия, издав душераздирающий рык. Но в прыжке он напоролся на здоровенный меч Антария, вставшим между немьярду и братом. Клинок вошёл псине аккурат между двух голов. Животное рухнуло наземь, истекая тёмной кровью, лапы его были неподвижны, а вот головы ещё рычали и хрипели, клацая в воздухе зубами.

-  Бейте межу бошек,  - пояснил Антарий,   - там у них соединяется оба спинных мозга, это не убьёт их сразу – они вообще твари живучие, но после этого псины будут уже не опасны.

Алирий уже было принялся сдирать шкуру с, подохшего к тому времени, немьярду (похоже, что про шубу он всё же не шутил), когда к нам приблизились ещё двое тварей. Узрев терзаемый труп своего сородича, они угрожающе взвыли и пошли в атаку. Резко свистнув, кнут Антария поднялся в воздух и тяжело обрушился на одну из голов немьярду, превратив её в кровавое месиво. Вторая голова истошно завыла, но вскоре её постигла та же участь, что и первую.

Оставшегося зверя я взял на себя – пришло, наконец, время опробовать Нэзир.  Ждать мне долго не пришлось – разъярённый немьярду, бешено то ли лая, то ли рыча ринулся на меня. Занеся над ним меч, я приготовился ударить, как и советовал Антарий между голов,  но промахнулся и попал зверюге в одну из шей. Тут произошло нечто странное – от места, где клинок вошёл в плоть псины, стали расходиться чёрные волны. Немьярду истошно завопил и начал изгибаться, затем упал и задёргал лапами. Всё его тело моментально почернело и стало гнить на глазах, вскоре его зловонная плоть соскользнула с костей и растворилась в холодной земле. Оставшийся скелет очень быстро превратился в прах и его развеял ветер. « Меч Преисподней, убивающий всё живое, к чему прикоснётся», вновь вспомнил я.

-  Похоже, эти трое отбились от стаи и заблудились,  - задумчиво произнёс Антарий, вглядываясь в ночную тишину.

Более немьярду мы не наблюдали. Алирий всё же содрал шкуры с убитых псин, плоть же их он скормил крылатым ящерам. Так как сна в глазах не было ни у кого из нас, мы решили продолжить полёт, ведь нашим рептилиям тьма была не помехой.

***

Далее была долина Кэрлот. Границ её мы достигли на закате дня, последующего нашей встрече с немьярду. На рубеже Степей и долины находилась небольшая деревушка, в которую мы с радостью заглянули, чтобы заночевать там. Эту ночь мы, в кои-то веки, провели с комфортом и нормальным горячим ужином, а также мягкими и удобными кроватями, показавшимися нам волшебными после холодной каменистой земли и коряг, на которых мы спали последние дни.

На вопросы о том, кем мы являемся пришлось соврать, что мы – путешественники, направляющиеся в Кэрлот, в гости к родственникам друга. Алирий с Антарием  спрятали свои длинные, с вплетёнными в них алыми лентами, волосы под капюшоны – знать правду о том, кто мы простому люду не следовало. По этой же причине, я запретил идти двум Анэру в общий зал, хоть они и очень норовились туда попасть, зная  их говорливые языки.

Ночь эта, слава всем богам, прошла тихо и без приключений, и нам даже удалось выспаться. С зарёю мы подняли в воздух наших крылатых рептилий и отправились дальше – к руинам ант’Ариана, минуя долину Кэрлот, где располагалось одноимённое государство людей, старающихся вести мирную торговлю с Эльтамирой. Или вообще не контактировать с Анэру, захватывающих порою его обитателей для рабства. Это место было родиной Наргета, и он несколько раз с теплотою упоминал о нём, описывая красоты здешней природы, доброту и мудрость местных жителей.

Мне вдруг стало жаль, что я так мало знаю об этом светлом крае и его населении, что моя родная страна, подобно погибшему ант’Ариану,  зациклилась  на господстве над другими, и в итоге осталась одна, лишённая союзников. И если Наммтар пришлёт ещё войска, кто придёт нам на помощь? Да и придёт ли вообще? Своим высокомерием Анэру сами оттолкнули от себя своих соседей, считая себя лучше других. Да, эльтамирианцы были более развитой нацией, с более совершенными технологиями и обширными познаниями, особенно в магии. Но всё это не поможет нам в борьбе против войск Владыки Хаоса, если он решит нас взять числом.

Мы летели высоко над землёю, тумана здесь не было, и я смог рассмотреть бескрайние зелёные поля, проносящиеся далеко внизу под моими ногами. Нередко попадались вспаханные земли и пастбища с, пасущимися на них, животинами, хотя мы пролетали вдали от крупных поселений. Зелёные луга пересекали многочисленные голубые ленты маленьких речушек, и не раз я видел рассыпь, блестящих на солнце, озёр, сверкающих подобно драгоценным камням, на изумрудном бархате полей. Проносились мимо рощи и пролески, а также фермы и крестьяне, что работали возле них.

-  Красивое место!  -  обратился я к, летящему рядом, Наргету.  -  Тебе повезло, что ты жил здесь.

-  Я родился и прожил большую часть своей жизни далеко южнее тех земель, над которыми мы сейчас пролетаем, хотя и здесь я бывал тоже и не раз. Пожалуй, даже хорошо, что нам не по пути, мне не хотелось бы возвращаться в свой отчий дом.  – в голосе полуэльфа звучали грустные нотки. Очевидно, воспоминания о его родных краях были не самыми приятными.

-  А я жил на севере Светлых Земель, мне кажется, эти места похожи, хотя у нас больше лесов и есть невысокие горы.  – откликнулся я.

Наргет слабо улыбнулся.

-  Светлые Земли на севере населены, в основном, выходцами из Эльтамиры, мой король, а здесь – живут люди. Это очень разные народы. Но каждый из них по-своему прекрасен. Быть может, наши родные края и похожи природой, но царят в них различные устои и обычаи.

Больше разговорами я Наргета не донимал, вернувшись к изучению живописных пейзажей долины Кэрлот. Постепенно тучные зелёные луга стали скудеть, растительность их теперь больше напоминала эльтамирианские степи, такие же хиленькие и кривые деревьица невысокого роста. Стало холоднее и вскоре под крыльями наших рептилий начали проскакивать островки снега – очевидно древняя северная империя была не за горами.

Ближе к вечеру на горизонте перед нами возникло что-то необычное, издали похожее на цепь невысоких гор, но вершины их были подозрительно плоскими и щербатыми, да и материал, из которого они состояли напоминал скорее оледеневший снег, вперемешку с камнями. Подлетев ближе, я понял, что это – полуразрушенные руины какой-то древней стены. Видимо, раньше она тянулась непрерывной линией на многие лиги, сейчас же от неё остались лишь возвышения, сторожевые башни, по-видимому. Вот только кто её построил и зачем? Кого и от кого она защищала?

-  Стена ант’Ариана.  – указал рукою на развалины Наргет.  -  Её строил не один император Северной державы. Она опоясывала когда-то всю страну, являясь её границей. Хотя, были времена, когда ант’Ариан разрастался и за её пределы, и всё же она считалась его надёжным внутренним бастионом, линией последней обороны.

-  Ант’Арианцы кого-то боялись?  - спросил я.

-  Они непрестанно воевали со странами, окружавшими их, и нередко получали ответные нападения. Именно от таких внезапных атак и должна была защищать эта стена. И, надо сказать, она до последнего справлялась со своей задачей. По крайней мере, погиб ант’Ариан не из-за набегов, смерть к нему пришла изнутри. Как жаль, что сейчас от этого великолепного и великого сооружения остались лишь обветренные руины. Как и от всей Империи.

Я обернулся, чтобы ещё раз увидеть эту поражающую воображение стену, розовеющую в лучах второго светила. Да уж, воистину, время всё стирает в прах, не жалея ничего, уравнивая в небытии кособокие посредственные домишки и грандиозные постройки древности. Когда-нибудь и Эльтамира с её хрустальными шпилями обратится в седую легенду, и память о нас унесёт ветер.

Как только мы миновали стену и оказались в пределах ант’Ариана, в лица нам ударил морозный воздух, о былом воистину летнем тепле долины Кэрлот не осталось и следа. Казалось бы, что здесь царит вечная зимняя стужа. Это напомнило мне Эрейвинг с его лютыми холодами. Такое мрачное сравнение поселило тревогу в душе моей. Но здесь, хотя бы было светло. Бесконечные снега простирались на сколько хватало глаз, изредка пересечённые острыми пиками одиноких скал. Попадались и разрушенные останки чьих-то домов – лишь голые стены, без крыш, местами осыпавшиеся.

Одев на себя ещё один слой тёплой одежды, мы продолжили путь, взяв направление на восток, в центр древней страны, туда, где находилась её столица. Под крыльями наших рептилий проносилось бескрайнее белое море снега, угнетающего своим однообразием и пустотою. Порою, мне казалось, что я нахожусь в другом мире, что это место никак не может располагаться рядом с зелёной долиной Кэрлот. Даже туманы Эльтамиры были куда гораздо более живописны, нежели здешние тоскливые пейзажи.

Уже в сумерках мы достигли самого большого города ант’Ариана, вернее того, что от него осталось. Нас встретили разрушенные временем оледенелые руины, в которых едва угадывались очертания былых зданий. Возможно, что здесь когда-то и были прекрасные дворцы и храмы, а также множество иных сооружений, сейчас же мы видели лишь лёд и камни, разбросанные повсюду.

Но не всё в этом городе находилось в столь унылом состоянии – посреди столицы, на вершине холма раскинулся высокий величественный дворец из светло-голубого с зелёным минерала. Кристаллы льда полностью покрыли здание, как кораллы риф, и торчали длинными шипами во все стороны. От дворца исходило странное серебристо-фиолетовое свечение, искрящееся в ледяных иглах, и веяло, пробирающим до костей, холодом.

Мы спустились на землю возле замка и отпустили наших ящеров. Вокруг здания царила такая гнетущая атмосфера, словно бы оно кишмя кишело призраками и демонами. Заходить внутрь мне не хотелось. Но даже издали я приметил широко распахнутые двери, словно манящие нас, из которых лился холодный противоестественный свет. И нам ничего не оставалось более, как ступить под своды этого мрачного дворца. Снедаемые сомнениями и дурными предчувствиями, мы принялись петлять по заиндевелым коридорам замка, озарённых жутким серебристо-фиолетовым свечением.


Глава 9. Последний император

Мы вошли в пустой, остывший тронный зал. Помещение было огромным, гораздо больше, чем в Остэвейге. Но сейчас его величина только подчёркивала мёртвую тишину, царившую здесь. Тишину и нестерпимый холод. Я плотнее закутался в тёплый плащ и огляделся: тронный зал был воистину прекрасен, и было странно, что простояв покинутым десятки тысяч лет, он выглядел нетронутым временем. Солнечный свет (которого здесь было куда больше, нежели в Эльтамире) проходил сквозь цветные витражи огромных стрельчатых окон, отражался в чёрном зеркальном полу и играл бликами на облицованных серебристо-голубым камнем стенах, на которых висели искусно вытканные в тёмных тонах гобелены, повествующие о славных победах ант’Арианских императоров. Вдоль стен, возле окон, стояли статуи из белого мрамора, изображавшие былых правителей, от самых первых у входа, до последних в глубине зала. А ещё в помещении были люди, вернее ант’Арианцы, и их было много. Это были придворные и слуги, собравшиеся в тронном зале. Все они застыли, словно ледяные изваяния, пойманные за повседневными делами. Прислуга разносила еду и напитки на серебряных разносах, аристократы перешёптывались между собой, здесь были даже собаки, замершие у ног своих хозяев. Казалось, что само время прекратило свой ход. Словно бы кто-то поставил всю их жизнь на паузу. Но приглядевшись, я заметил ужас в глазах многих из них. Лица большинства ант’Арианцев, искажённые диким страхом были обращены вглубь зала, к трону, сердцу всего этого кошмара. Некоторые из присутствующих выставили вперёд руки в защитном жесте, пытаясь спастись от ледяной волны, погубившей их.

- Ну и холодина же здесь! – поёжился Алирий, пытаясь дыханием согреть свои замёрзшие пальцы. – Может, костёр разведём?

- Да, точно! – согласился с братом Антарий. – Правда, здесь нет древесины, но можно облить кого-нибудь горючей смесью и поджечь!

Анэру вытащил из сумки пузырёк с янтарного цвета жидкостью и стал присматриваться к застывшим ант’Арианцам. Подойдя к стоявшему поодаль слуге, Антарий зубами открыл ёмкость с горючей смесью и принялся лить её на голову несчастному придворному. Закончив, он потянулся за кремнем, но Наргет его остановил:

- Ты что делаешь? – завопил полуэльф, вцепившись в руку Анэру. – У тебя нет никакого уважения к истории! И ты даже не удосужился подумать, что может случиться, если в здании, где властвует холод десятки тысяч лет, зажечь огонь! А если тут всё взорвётся? Мы же не знаем, что за магия царит здесь!

- С какого б тут всё взорвалось? – возмутился Антарий. – Ты что несёшь-то?

- Мы, конечно, уважаем историю и первых обитателей этого мира, но ещё больше мы уважаем себя! – заявил Алирий, встав рядом с братом. – И, если мы не придумаем, как нам согреться, то останемся здесь замёрзшими статуями как они! – мой Советник обвёл зал руками.

Я подошёл к спорящим эльфам.

- Прекратите, все трое! – вытащив из сумки бурдюк с крепким вином, я кинул его Алирию. – Это поможет вам согреться. И даже не думайте здесь кого-нибудь поджечь! Сомневаюсь, что тут всё взорвётся, но это явно покажет наше невежество. Наргет прав, нужно проявить уважение к присутствующим здесь.

Я заметил большую нишу в стене, напротив окон и показал на неё рукой.

- Вон там камин, судя по всему. Так что, если хотите огня, разводите его там, где положено, а не на головах у и без того настрадавшихся ант’Арианцев.

Братья пристыжено переглянулись и, тихо переговариваясь меж собой, побрели в указанную мной сторону.

Я взглянул в глубь зала, туда, где полумрак скрывал трон и восседавшего на нём правителя. При мысли, что мне придётся к нему приблизится, мурашки пробежали по моему телу, а в душу закрался предательский страх.

Тяжело вздохнув и, наконец, пересилив себя, я пошёл к источнику смертельного холода, поглотившего всю ант’Арианскую империю. Чем ближе я подходил к трону, тем сильнее становился мороз, ледяной воздух жёг мне лёгкие, я с тоской оглянулся и посмотрел на Алирия с Антарием, веселившихся разожженному в камине огню. Но мне нужно было идти дальше. Продвигаясь вглубь зала, я заметил, что пол покрыт тонким слоем снега, хрустящего под ногами, появился слабый ветерок, веющий от ступенек, ведущих к престолу. Чем ближе я приближался к нему, тем отчётливее в воздухе ощущалась гнетущая атмосфера безнадёжности, жуткого горя и всепоглощающей тоски, смешанных с нечеловеческой злобой и отчуждённостью. Я задумался о том, что же здесь произошло тысячелетия назад, во времена, ныне о которых живы лишь мифы и легенды. Что могло погубить столь блистательную империю, какая беда стряслась с этим славным народом? Или, и впрямь, виной всему безумие её последнего правителя?

Наконец, моему взору открылись широкие ступени тёмно-серого цвета, ведущие на возвышение к, стоявшему на нём, трону, являвшему собой поразительной красоты кресло с высокой спинкой и массивными подлокотниками, имеющими форму древних созданий с длинными когтями и сложенными крыльями. Трон был инкрустирован множеством странных серебристых кристаллов, тускло сверкавших на солнечном свете, и испещрён таинственными символами, переплетающимися волнами, дугами и спиралями. От спинки монаршего кресла по бокам отходили изогнутые лучи, словно бы ледяное пламя. И ступени и возвышение, и трон – всё было покрыто инеем.

Мои руки и ноги напрочь закоченели, а при дыхании валил пар, и я уже было подумал пойти погреться к камину, но остановил себя, решив закончить изучение обитателей тронного зала, как бы неприятно мне это было. Оторвав взгляд от престола, я посмотрел на мужчину, сидевшего на нём. Он был высокий, выше, чем все эльтамирцы и большинство ант’Арианцев и хорошо сложен. Его звали Валеардис III, по прозвищу «Кровавое Сердце», последний император ант’Ариана. Он был закован в тонкие чёрные латы, плотно прилегавшие к его телу, подчёркивающие мощную фигуру, с выгравированными на них изображениями всё тех же вымерших крылатых животных и древними заклинаниями. На широкие плечи императора белоснежной волной ниспадали густые длинные, почти до пояса, волосы, ещё более белые, чем у эльтамирианцев, имеющих пепельный оттенок. Серебристо-чёрный венец с большим тёмным бриллиантом украшал голову Валеардиса, а на левом запястье у него был широкий браслет из белого металла, усыпанный разноцветными камнями. В правой руке он держал такой же браслет, но меньшего размера.

Лицо императора было белее снега, а большие застывшие глаза сияли странным серебряно- фиолетовым светом, и напоминали две яркие луны в своём зените. Наполненный болью и печалью взор Валеардиса был направлен на то, что он сжимал в левой руке. Поднявшись на пару ступенек, я пригляделся и понял, что это не что иное, как сердце. Вздрогнув, я отступил назад и, отведя взгляд от последнего правителя ант’Ариана, увидел четырёх детей, сидящих на ступеньках престола. Кто они? Неужели это его дети?

Я не заметил, как ко мне подошёл Наргет, и словно бы, прочтя мой невысказанный вопрос, указал на мальчика, расположившегося у ног императора, по правую руку.

- Это Авентарис, старший  сын Валеардиса, ему было десять лет. – Я посмотрел на заплаканного ребёнка, чей взор был навечно прикован к сердцу в руке монарха.

- А это, - продолжил Наргет, кивнув в сторону девочки, прижавшейся к левой ноге отца, - его дочь, Марианна, ей восемь.

- Мальчики, что сидят на ступеньку ниже – близнецы Лантирис и Леордис. – Наргет вздохнул, было заметно, что ему, как  и мне тяжело видеть эту трагичную картину. – Им едва исполнилось пять лет, когда всё случилось.

- Так странно и жутко всё это видеть своими глазами. – сказал Наргет с грустью. – Я много читал об ант’Арианцах, и про Валеардиса знаю немало. Но прочесть эту историю в книгах, и узреть в живую -  две разные вещи. Я и не представлял, что в реальности всё так печально.

Я всё не мог оторвать взгляда от белокурых близнецов, застывших в объятьях друг друга, поэтому отвернулся и закрыл глаза. Но это не спасло меня – предо мной возник образ маленькой принцессы с длинными золотистыми волосами, ищущей защиты у отца, и старший сын императора, глядящий на окровавленное сердце…  Горький ком подкатил к горлу и на глаза у меня навернулись слёзы. Зрелище развернувшейся трагедии поразило меня, и я задал давно мучивший меня вопрос, хотя уже догадывался об ответе:

- Ты многое знаешь про ант’Арианцев, расскажи мне эту историю, Наргет, расскажи, что здесь произошло. – попросил я.

Нашу беседу прервали, вдруг нарисовавшиеся, Алирий и Антарий, с порозовевшими от тепла и вина щеками.

- Что тут произошло? – насмешливо переспросил Антарий. - Нам об этом отец рассказывал. Он говорил нам с братом, что если мы будем себя плохо вести, то придёт владыка Севера, так он называл Валеардиса, и убьёт нас, как и своих детей!

- Говорят, - продолжил рассказ Алирий, - что Валеардис был сумасшедшим и убивал всех, кто хоть чем-то ему не нравился, а таких было много. Но больше всего он ненавидел женщин и женился только в 115 лет, сгубив за эти годы немало девушек. Его жене, Эрии, тоже не позавидуешь – Валеардис в приступе безумия вырвал её сердце, а после, когда осознал, что натворил, уничтожил своей магией всю ант’Арианскую империю, убив при этом всех её жителей.

Я заметил, как недоумение на лице Вандера перерастает в гнев, сжав кулаки он двинулся в сторону моего Советника. Положив свою руку на плечо эльфа, я остановил его и тихо прошептал, что и сам не верю в подобную версию.

Немного успокоившись, Наргет сказал:

- Мне больно видеть, что от великой империи остались лишь пустые слухи, а её последний правитель, столь несправедливо оговорённый, стал героем глупых басен. – он взглянул на братьев и добавил:

- Ваш отец, по-видимому, ничего не знал про Валеардиса и печальный закат ант’Арианской империи.

Наргет обвёл застывших придворных взглядом, остановившись на одном из них.

– Я много читал про эту империю и знаю всех её правителей. Большое количество книг написано про то, что произошло в этом зале и о том, что стало причиной такого поступка Валеардиса, но я верю в версию, высказанную его двоюродным братом, Данэрдисом, кстати, вот он, - Наргет указал на высокого длинноволосого мужчину, стоявшего возле ступеней престола, с удивлением и грустью смотревшего на императора.

- Он описал события, произошедшие за день до развернувшейся здесь трагедии. Пойдёмте к огню, и я расскажу вам, кем же, в действительности, был последний император Валеардис III.

Расположившись возле очага, достав еду и вино, мы с Алирием и Антарием уставились на Наргета, в ожидании повествования.

- Итак,  - начал свой рассказ полуэльф. – Император Валеардис III, прозванный «Кровавое Сердце». Кстати, это имя ему дали те немногие ант’Арианцы, что выжили и ушли далеко на юг, в Светлые Земли. Отцом его был Сенторис VI, прослывший весьма мудрым и справедливым правителем. Он женился на прекрасной девушке из знатного рода, по имени Визария. Они очень любили друг друга и были всегда верны друг дружке, ведь не зря ант’Арианская верность стала притчей во языцех. Императорская чета сильно хотела наследника и, когда Сенторису было 119 лет, а его жене 61 год у них родился сын, Валеардис. Но появление принца не принесло радости его отцу, ибо Визария, его возлюбленная, умерла при родах. Позже, убитый горем, Сенторис станет всё чаще винить сына в смерти супруги и, в итоге, возненавидит своего отпрыска. Но была ещё одна причина для далеко нетёплых отношений между отцом и сыном. 

Наргет обвёл руками зал, привлекая внимание слушателей к застывшим придворным.

– Если вы заметили, то все ант’Арианцы выглядят схоже: у них тёмные или русые волосы и серые, реже, голубые глаза, у всех, но не у Валеардиса – его волосы белее снега, а глаза имеют фиолетово-розовый цвет.

- Он, что был слепой? – встрял Антарий.

- Нет, не был. – покосился на Анэру Наргет. – Он видел лучше нас всех и мог зреть и иные миры при желании. Такой цвет глаз – признак великого магического дара, передававшегося в императорском роду, хотя многие верят, что обладатели подобных очей – безумцы, одержимые демонами. Отец Валеардиса, к сожалению, был из их числа. Такие глаза – очень редко встречаются и бывают только у представителей императорской крови ант’Ариана. К сожалению, в основном, правители с фиолетово-розовыми очами были кровавыми тиранами.

Ну, да ладно. Мальчик рос, постоянно слыша от отца обвинения в смерти матери и то, что он одержимый демонами урод, который вырастет и обязательно станет тираном, зальющим кровью всю империю.

- Хм, не только наш отец был таким придурком. – Алирий пихнул брата локтём в бок, тот закивал, согласившись.

Прислонившись к стене возле камина и вытянув ноги, Наргет продолжил:

- Когда Валеардису было 24 года, его отец присоединился к своей возлюбленной супруге, и юный принц стал императором, самым молодым в истории, к слову. Многие поговаривали, что смерть Сенториса была отнюдь не естественной и, на мой взгляд, это похоже на истину.

Наступил первый период правления Валеардиса, длившийся 92 года, за которые он совершил немало дурных поступков. Воплощая в жизнь зловещее предсказание своего отца, он стал очень жестоким правителем, державшим в ужасе всю ант’Арианскую империю и её соседей. Мрачный, неразговорчивый, никогда не улыбающийся молодой император неприветливо взирал на всех странными фиолетово-розовыми глазами, которые постоянно болели и слезились на солнце. Не редко, белки его глаз были красными, а порою из них, в прямом смысле слова, текли кровавые слёзы, что вызывало  страх и отвращение у всего его окружения, и зачастую, когда придворные видели своего правителя в таком не завидном состоянии, то они с воплями разбегались, за что он их потом безжалостно казнил.

- Но ведь сейчас его глаза серебряного цвета. – прервал я полуэльфа.

- Да, но лишь потому, что в данный момент Валеардис находится под воздействием своей собственной магии, введшей его в состояние, подобное трансу. И если, он когда-нибудь из него выйдет, то его глаза вновь приобретут тот необычный оттенок.

- Итак, наш император, – Наргет махнул рукой в сторону трона, - был весьма нелюдимой личностью, поданные его боялись, у него не было друзей, а девушки всячески старались не обращать на себя его внимание. При его правлении нередко вспыхивали восстания, возглавляемые его кузеном Данэрдисом, находившемся в то время на юге, в бегах. Многие ант’Арианцы поддерживали Данэрдиса, который хотел свергнуть своего тираничного родственника, да и в народе всерьёз верили, что трон узурпировал демон. Такие народные вольности Валеардис жестоко подавлял, и карал он восставших не только силой войск, но и силой магии, насылая на провинившиеся селения мор и стихийные бедствия. Кузен императора избежал сверхъестественной кары, но лишь потому, что правитель государства хотел лично снять голову с плеч своего двоюродного брата.

Император Валеардис был весьма начитан и много времени проводил, изучая тайные науки и забытые языки, он говорил на восьми из них, помимо родного. Так же он часто посещал храмы, где общался с различными духами, не найдя поддержки в мире живых, он обратился к мирам иным. Валеардис был, к слову, довольно-таки религиозным, и его богом-покровителем являлся Ириарн, дух-хранитель священных древних знаний. Он-то и обучил императора магии, которая позже сгубила весь ант’Ариан.

Наргет замолк, решив передохнуть. Он взял бурдюк с вином и закрыл глаза.

-  Ириарн… - задумчиво произнёс Алирий. – И почему я раньше никогда не слышал про этого бога? Ты о нём знаешь? – спросил он брата.

- Нет, а ты? – ответил вопросом на вопрос Антарий.

- Если б знал, не спрашивал бы. – огрызнулся старший из братьев.

Наргет открыл глаза и посмотрел на нас:

- Вы о нём не знаете, потому, что Ириарн – лишь ант’Арианский бог, покровитель императоров с даром, то есть с фиолетово-розовыми глазами. Этот дух покинул наши земли сразу после гибели северной империи. Знание о нём сохранили лиши жрецы Агвэра, который, по преданиям, является братом Ириарна.

- Но вернёмся к повествованию о Валеардисе III. – отложив бурдюк, и устроившись поудобней, Наргет продолжил, - Шли годы и императору стало мало компаний книг и мудрых духов, и он решил жениться, императорский род-то надо продолжать. Но так, как прекрасный пол всячески избегал тирана, плачущего кровавыми слезами, то он не стеснялся и брал инициативу в свои руки, то есть насильно овладевал понравившейся ему девушкой. Об одном таком случае я расскажу подробней, ибо он имеет непосредственное отношение к произошедшему в этом зале.

Однажды, когда Валеардису было около 110 лет, на одном из приёмов, он заметил красивую юную девушку с волнистыми каштановыми волосами и большими синими глазами. Звали её Наория и был ей 21 год. Она была не только хороша собой, но и очень горда. Император возжелал её, и его не смутило даже то, что Наория была дочерью Узантара, верховного жреца Морайриста – Невистара.

Мы изумлённо уставились на эльфа. Довольный удивлением своих слушателей, наш рассказчик улыбнулся.

- Да – да, Морайрист, известный у нас как Невистар – Повелитель Хаоса, отец столь ненавидимого нами Наммтара.

- Разве ант’Арианцы поклонялись Хаосу? – спросил я.

- У них было много религиозных концессий, и они не поклонялись какому-то одному богу. Были и тёмные духи, и нейтральные, и светлые, были и такие, которые покровительствовали лишь конкретному роду, такие как Ириарн. Могу лишь сказать, что Морайристу служили не многие. Но его последователи внушали уважение и трепет.

Наргет выпил ещё вина, потянулся и возобновил рассказ:

- Люди Валеардиса выкрали дочь Узантара, Наорию, и доставили её во дворец своего повелителя, где он совершил с ней задуманное. Но и это романтическое приключение императора закончилось весьма трагично: не выдержав надругательства над собой, Наория сиганула в окно спальни, находившейся в одной из башен замка. Её тело доставили отцу со словами соболезнования, представив произошедшее как несчастный случай. Но в этот раз Валеардису смерть очередной подруги не сошла с рук так легко, как раньше.
 
Разгневанный Узантар, догадавшийся, что его дочь, которую он любил больше жизни, явно не случайно выпала из окна, явился в императорский дворец, где устроил Валеардису скандал, крича и обличая правителя в страшных грехах, а также сыпля проклятия на голову фиалкоглазового монарха. Император, не долго думая, приказал четвертовать жреца, и когда стража схватила Узантара и поволокла в темницу, священнослужитель поклялся, что он отомстит Валеардису, и неважно сколько времени пройдёт, но он вернётся и заставит его страдать, вечно оплакивая потерю самого дорогого, что будет в жизни у властителя… Добавлю лишь то, что до темницы Узантар так и не добрался – ему помогли сбежать его союзники.

Алирий с Антарием заёрзали на полу в нетерпении.

- Итак, Узантар сбежал, и Валеардис вернулся к своим тёмным делам, в то время как раз вспыхнуло очередное восстание. Для императора смерть дочери какого-то жреца не являлась необычным событием, и он быстро забыл про случившийся инцидент. Вскоре правитель затеял кровопролитную войну с окружающими ант’Ариан странами. Его войска смертоносным вихрем прошлись по долине Кэрлот  и по северу Светлых Земель. То, что вытворяли с пленниками солдаты Валеардиса, и сам император лично, не шло ни в какие рамки, он упивался своей жестокостью и бессердечием. Не зря Валеардис III считается самым кровавым тираном истории. Он совершал такие ужасные вещи, что все злодеяния Наммтара меркнут перед ними.

Казалось, что в чёрном сердце монарха нет места и на проблеск светлых чувств. Но и сам император, заклеймённый прозвищем «красноглазый демон», чья жуткая внешность соответствовала его внутреннему миру, не был доволен собой и своими деяниями. Мало кто знает, что совершал он свои смертоносные поступки от непонимания и нежелания принять его обществом, ведь помните, как я уже сказал, у Валеардиса не было ни друзей, ни возлюбленной, он сталкивался на протяжении всей своей жизни лишь с ненавистью и злобой. Этот мир его не принял, и он сделал всё, чтобы мир этот уничтожить.

Сам император, в глубине души, жалел о том, что не может жить по-другому. В отчаянии Валеардис взмолился к Ириарну, своему покровителю, и спросил его о том, как ему изменить себя, как найти ему ту единственную, что приняла бы его без страха и отвращения, ту, которая полюбила бы его таким, какой он есть. И Ириарн ответил императору, дух посоветовал ему направить войско в Светлые Земли, и сказал, что женой его станет великая ведьма с волосами цвета ночи, что придёт с вороним граем, и принесёт его армии множество смертей.

Вняв совету Ириарна, Валеардис направил свои войска в Светлые Земли. Больше года бесчинствовали люди императора, но нигде не смогли найти и следа той девушки, про которую говорил дух. С каждым днём правитель становился всё мрачнее, полагая, что его покровитель солгал. Но однажды, в середине осени, Валеардису доложили, что отряд, захвативший небольшой городок на юго-западе Светлых Земель, полностью уничтожен. Причём, солдаты погибли не от оружия, а умерли весьма странной смертью – их сердца просто остановились. В душе императора забрезжила надежда, и он послал ещё один отряд, но побольше, с целью любой ценой узнать, кто погубил его людей.

Неделю из городка не было вестей, а на восьмой день к Валеардису доставили полуживого солдата, дрожащего от ужаса. Он поведал, что является единственным выжившим из посланного монархом отряда, в коем было полторы тысячи воинов, а остальных убила жуткая ведьма, по прозвищу Прекрасная Смерть. Он рассказал, что девушка приходила к ним по ночам и лишала жизни всех, кого видела. Солдаты искали её при свете дня, но она нашла их первой. Колдунья истребила имперское войско всего за три ночи.

Валеардис спросил, как выглядела эта Прекрасная Смерть, и воин ответил, что она одета во всё чёрное, и вороны окружают её. Большего он сказать не мог, так как те, кто лучше её разглядел, теперь уже молчат вечно. Но и этого было достаточно императору, он понял, что нашёл ту, о которой говорил Ириарн. Правитель отправил ещё один отряд, теперь уже не столь многочисленный, и велел им передать колдунье, что он хочет заключить с ней мир и приглашает её к нему во дворец.

Вскоре солдаты вернулись, стараясь держаться как можно дальше от девушки, которую они сопровождали. Гордо прошагав через главную площадь дворца, и пройдя по многочисленным коридорам, Эрия, по прозвищу Прекрасная Смерть, предстала перед Валеардисом III. У неё была белая кожа, тонкие черты лица, полные губы, большие светло-серые глаза и длинная, до пояса, коса цвета воронового крыла. Посмотрев на императора, колдунья загадочно улыбнулась. Её взгляд на мгновение задержался на необычных глазах Валеардиса, после чего Эрия рассказала ему, что духи сообщили ей о причине интереса императора к её персоне, а так же добавила, что ей искренне жаль, погубленных ею, солдат.

Превозмогая боль в глазах, Валеардис вгляделся в лицо Эрии, но не увидел на нём и тени отвращения или страха, лишь безграничная усталость сквозила в её прекрасных очах. И в тот момент он осознал, что ради неё готов измениться, отречься от ненависти и злобы, в которых он жил все эти годы, и стать другим, более терпеливым и добрым.

- И что, у него получилось измениться, стать лучше, чем раньше? – с сомнением спросил Алирий.

- Да, он стал другим. – ответил Наргет. – После встречи с Эрией и свадьбы, начался второй период правления Валеардиса, длившийся всего одиннадцать лет. Но эти годы были самыми мирными и светлыми в истории ант’Ариана. Прекратились войны, больше не было ненужных казней и террора – народ вздохнул свободно, не обременённые непосильными налогами, люди больше не бунтовали. Во дворце тоже царили покой и счастье – Валеардис и его жена были не только супругами, но и лучшими друзьями, они очень много времени проводили вместе, гуляли по паркам, скакали верхом или устраивали торжественные приёмы и балы. В залах императорской резиденции звучала не только музыка, но и то, что никто раньше никогда не слышал – это смех самого императора. Валеардис был счастлив со своей юной женой, и он действительно изменился: он стал более открытым и общительным, его придворные теперь не опасались внезапных вспышек гнева своего правителя, да и кровавых слёз на лице монарха больше никто не видел.

Эрия убедила супруга помириться с его кузеном Данэрдисом, у которого более не было причин противиться власти Валеардиса, и он с женой, которая ждала ребёнка, переехал в императорский дворец. Спустя год после свадьбы Эрия родила мужу первенца, принца Авентариса, который, к слову, унаследовал дар и цвет глаз отца.

- Но, - тяжело вздохнул Наргет, - мальчик был слишком юн, когда здесь произошла трагедия, и ещё не научился пользоваться своим даром, иначе он мог бы выжить.

Через два года после рождения Авентариса, на свет появилась принцесса Марианна, а ещё спустя три года у императорской четы родились близнецы Лантирис и Леордис. Валеардис души не чаял в своих детях и жене, и исполнял все их прихоти и капризы. Народ ант’Ариана также очень любил свою императрицу, столь кардинально изменившую их правителя, и юных принцев и принцессу, ставших символом примирения Северной империи с её соседями.

По вечерам Валеардис с детьми, Данэрдис, его жена и сын с дочерью, собирались в небольшой комнате с камином. Там, рассевшись на мягких коврах и подушках, они слушали удивительные истории, которые рассказывала Эрия. Она описывала загадочные миры и храбрых героев, спасавших свои страны, чьи небеса бороздили странные железные птицы, а по землям рыскали огнедышащие машины. Императрица рассказывала об отважных людях, которые по радуге уходили в неведомые миры, сотканные из разноцветного эфира и населённые полупрозрачными существами, обладавшими великой мудростью. Создания эти дарили покой заблудшим душам и делились с желающими тайнами Вселенной. Благородные и справедливые, эфирные духи наблюдали за людской цивилизацией и наставляли своих смертных собратьев. Они оберегали их от опасностей и собственной глупости. Истории Эрии всегда заканчивались торжеством светлых сил, и её слушатели с лёгким сердцем отправлялись спать.

Всё было тихо и мирно и, казалось, ничто не предвещало беды, но когда старшему сыну Валеардиса, Авентарису, исполнилось десять лет, из ниоткуда явился Узантар, словно тень кровавого прошлого. Все эти годы жрец Морайриста строил план мести императору и дожидался, когда у того появится то, чем бы он дорожил больше жизни. Со свадьбой и рождением детей монарха, у Узантара появилась цель – поставить Валеардиса перед выбором, который в любом случае принесёт ему нестерпимую боль. Узантар заручился поддержкой Морайриста, и тот послал ему в помощь жутких злобных тварей, тех, что не убить простым мечём.

- Да уж, я смотрю, сынок весь в отца пошёл! – хмыкнул Антарий.

- А дальше Узантар со своим сверхъестественным войском окружил императорский дворец. Половину его защитников растерзали тёмные твари, а остальных жрец ввёл в ступор своей магией. Одетый в чёрный балахон, Узантар зловещей злобной тенью проплыл по коридорам дворца, и никто не осмеливался преградить ему путь, или взглянуть в его жуткие наполненные неимоверной ненавистью тёмные глаза. Он вошёл в зал, где была императорская семья и их свита. При виде жреца слуги в страхе вжались в стены, посреди комнаты остались стоять Валеардис с женой и детьми и Данэрдис. Повисло гнетущее молчание, побледневший император сверлил взглядом незваного гостя.

- Ты узнал меня, Валеардис? Ты помнишь, что ты сделал с моей дочерью? Надо полагать, ты не рассказывал жене о своих былых похождениях? – произнёс Узантар с гадкой усмешкой. – Ты ведь не рассказывал ей, о том скольких  убил и изнасиловал?

Валеардис уставился в пол и тихо произнёс:

- Я изменился, и искренне сожалею о том, что совершал в те годы. Если б я мог вернуть прошлое, то сделал бы всё возможное, чтобы твоя дочь, Наория, осталась жива.

- Надо же, ты всё ещё помнишь её имя. – Удивился жрец. – Но время не обратить вспять. Ты помнишь, что я пообещал тебе при нашей последней встрече? Что ж, настала пора платить за свои грехи, император.

И Узантар поставил Валеардиса перед выбором: либо он отдаёт ему свою жену, Эрию, и жрец приносит её в жертву Морайристу, но остальных не трогает, либо злобные слуги священнослужителя растерзают всех придворных императора, а затем убьют его детей, а Узантар заставит монаршею чету смотреть на мучительную смерть своих отпрысков. Также он предупредил Валеардиса, что магия его бессильна против мощи слуги Хаоса.

Император был поставлен перед тяжёлым выбором, и от его решения зависело, кому принять жуткую погибель от рук тёмных сил: его детям или его жене. Но тут заговорила Эрия, она спросила Узантара, оставит ли он в покое её семью и подданных, если она добровольно пойдёт с ним. Жрец ответил, что как только императрица покинет дворец, его войско отпустит пленников и уйдёт вслед за своим хозяином, чтобы никогда больше не вернуться. Тогда Эрия попросила дать ей время попрощаться с мужем и детьми, в глазах жреца мелькнули уважение и понимание, он согласился и дал ей четверть часа.

Эрия подошла к судорожно дышащему Валеардису, обняла мужа и взглянула в его полные слёз глаза. Она сказала, что не может обречь на погибель их верноподданных, ведь она императрица и так же как и он отвечает за их жизни, и тем более, она не допустит смерти их детей.

Глотая слёзы, Валеардис тихо прошептал:

- Прости меня, любимая, это я во всём виноват. Это я должен умереть, а не ты.

- Порою жизнь является более тяжким наказанием, нежели смерть. – с грустью произнесла Эрия. Её обступили рыдающие ребятишки, умоляющие мать не оставлять их.

- Поклянись, что будешь заботиться о наших детях! – попросила женщина. – Что будешь жить ради них. Поклянись!

Валеардис посмотрел на жену измученным взором, молча кивнул и хриплым голосом произнёс:

- Я клянусь…

Эрия опустилась на колени, и её обняли не перестающие плакать дети. Она утешала их как могла и говорила, что сбежит и вернётся, хотя все присутствующие понимали, что это ложь. Поднявшись, она прижалась к мужу, дрожащему всем телом.

- Спасибо тебе, любовь моя, за самые счастливые годы в моей жизни, - прошептала Эрия, - спасибо за четырёх чудесных малышей. Спасибо за всё, что ты делал для меня. Держись, ты сильный, ты справишься!

- Ты всё для меня. Ты мой смысл жизни. Я не могу поверить, что теряю тебя. – еле сдерживая слёзы говорил Валеардис. – Ты моё солнце, которое закатывается сейчас, оставляя мне лишь тьму отчаянья.

В дверях появился Узантар со своими жуткими войнами. Заметив его, Эрия в последний раз взглянула в необычные глаза мужа и молвила:

- Мне пора. – она вытащила кинжал, висевший на поясе супруга, и отрезала прядь своих иссиня-чёрных волос. Завязав локон в бант, Эрия протянула его Валеардису. – Не забывай обо мне, любимый. А теперь я должна уйти.

Валеардис провожал удаляющуюся жену немигающим взглядом, словно бы стараясь запомнить каждую деталь её облика, всё ещё не веря, что видит свою возлюбленную в последний раз. И как только за Эрией захлопнулась дверь, он рухнул на колени и зарыдал вместе с, прижавшимися к нему, детьми. В тот злополучный день был уничтожен император ант’Ариана, бывший когда-то самым кровавым тираном.

На следующий день Валеардис, с кроваво-красными глазами, сидел на троне в глубокой печали, в окружении своих детей, расположившихся на ступенях его престола, и верноподданных. Император пытался понять, что же ему делать дальше, в глубине души всё ещё надеясь спасти свою жену. Шум собрания нарушил вошедший в тронный зал посланник Узантара, нёсший в руках небольшой ларец. Молча, он протянул Валеардису обручальный браслет Эрии, со следами крови и металлический ящичек. Также гость сообщил, что долг уплачен и теперь они квиты.

Тишина повисла в зале, все присутствующие обратили свои взоры на императора. Дрожавшей рукой он принял ларец и долго смотрел на него, не решаясь открыть. Пересилив себя, он осторожно поднял крышку и извлёк из него всё ещё кровоточащее сердце той, которую он любил больше всего на свете. Отшвырнув ларец, Валеардис, молча, уставился на сердце жены, и его жуткие глаза стали наливаться серебряным свечением. Слёзы текли по щекам императора и, наконец, его душа не выдержала боли, разрывающей её в клочья, и испустив дикий крик, заставляющий кровь стынуть в жилах, он высвободил всю мощь своего дара, желая лишь одного – убежать от горя, постигшего его и воссоединиться со своей возлюбленной Эрией. Холодные потоки его магии, вырвавшиеся наружу, заморозили всё вокруг на многие лиги, убивая всё живое на своём пути… Такова судьба последнего императора ант’Ариана Валеардиса III. – тяжело вздохнув, Наргет закончил своё повествование.

Я с ужасом и состраданием посмотрел в сторону последнего императора.


Глава 10. Когда растают снега

-  Ну и как нам его разбудить?  - возвёл глаза к небу Алирий.  – Ты, кажется, говорил, что у тебя есть идея.  – обратился он к Наргету.

-Да, есть.  – подтвердил полуэльф.  – Иначе б я вас сюда не привёл.  – Наргет направился к камину, возле которого лежали его вещи, и вытащил из сумки свою большую книгу заклинаний.

-  Вот здесь,  - указал он на фолиант ,  - описан один очень древний ритуал, в котором рассказывается как можно вывести ант’Арианца из подобного транса.

-  Ага, опять какое-то колдунство?  - недоверчиво буркнул Антарий.  – Как в прошлый раз, с глемтами, всё будет?

-  Что нам нужно делать?  - поинтересовался я, не обращая внимание на сарказм Анэру.

-  Для того, чтобы разрушить магию императора нам понадобишься ты,  - Наргет взглянул на меня,  - и твой меч.

-   Так, иди сюда.  – подозвал меня полуэльф, и указал ногою на место на полу.  – Сначала ты должен начертить мечом квадрат , заключая в него трон. Веди линию от места, на котором я стою и,   - он отмерил пять шагов,  - заверни вот здесь.

Я вынул из ножен Нэзир,. Тихо зазвенев, клинок тускло сверкнул в слабом свете. Взявшись за чёрный эфес двумя руками, я стал чертить прямую там, где указал Наргет, дивясь, как легко мой меч оставляет след в гранитном полу. Когда я закончил с квадратом, то принялся перерисовывать с книги странные символы, располагая их по углам четырёхугольника. После, внутри квадрата я начертил круг, заключив в него застывшего императора, сидящего на своём престоле. После Наргет попросил меня удалиться подальше от моего «художества». А сам же он принялся нараспев читать какое-то странное заклинание, на непонятном языке, очень стараясь выговаривать труднопроизносимые слова и едва успевая глотать воздух. Всё это действо сопровождалось гадким хихиканьем и перешёптыванием со стороны, стоящих поодаль Алирия и Антария.

Наконец-то Наргет закончил петь и с трудом перевёл дыхание, с надеждой смотря на застывшего правителя ант’Ариана. Но не последовало никакого эффекта. Погрузившийся в вечный ледяной сон, император Валеардис наотрез отказывался пробуждаться, ну или, хотя бы пошевелиться. Очередной неудачный магический эксперимент Наргета вызвал бурное негодование у братьев, притомившихся от холода и долгого ожидания. Устав от постоянных трудностей на нашем пути и наткнувшись на новое препятствие, Анэру стали искать виноватого во всех грехах. И им, естественно, оказался полуэльф.

-  А ты уверен, что всё делаешь правильно?  - ядовито спросил Алирий, противным голосом и скривил гадкую усмешку.  – Может, ты что-нибудь упустил? Но, ничего, можешь попробовать ещё разок-другой! Мы ведь совсем никуда не торопимся – здесь  ведь такая приятная атмосфера: ветерок, вот, прохладный дует, этакий бриз. От жары мы точно страдать не будем! Околеем, правда, но ведь тебя-то это не волнует, не так ли? Как и то, что двухтысячное войско этого подонка Наммтара марширует по нашей стране, вырезая всё живое на своём пути! Но ведь это – не твоя страна, эрхе, какое тебе до неё дело, так ведь? Тебе лишь бы в заброшенных руинах покопаться да книжки почитать!

Изумрудные глаза Наргета злобно сверкнули, и на секунду я решил, что полуэльф обрушит со всей силы тяжеленный ветхий талмуд, что он держал в руках, на пустую голову моего Советника. Но вместо этого Наргет швырнул книгу Алирию и гневно ответил:

-  Можешь сам попробовать – раз такой умный! Я делаю, всё что в моих силах! Уж извини, что я не слишком-то силён в чёрной магии, в отличии от нашего врага, Наммтара. Можешь пойти к нему и спросить, как точно проводить этот ритуал!

-  Да твоими стараниями,  - не унимался Алирий,  - он сам сюда лично придёт скоро. Вот только будить эту ледышку будет уже поздно. Да и не кому.

-  Давайте попробуем ещё раз.  – предложил я, стараясь сгладить накалившуюся обстановку.  – может во второй раз получиться.

-  В этом я сомневаюсь!  - вдруг раздался приятный мужской голос. Мы разом оглянулись и уставились на, появившегося из ниоткуда, молодого человека, стоявшего между замёрзшими придворными.

Незваный гость был высокого роста и с бледной, излучающей странный золотистый свет, кожей. У незнакомца были большие светло-карие, с золотым блеском, глаза, в которых отражалась великая мудрость и сила. Его тёмные кудрявые волосы были коротко подстрижены. Юноша был облачён в лёгкую золотисто-коричневую тунику, струящуюся волнами до самого пола. Я удивился, как ему не было холодно в таком тонком наряде. Лукавая улыбка играла на его прекрасном лице, он смотрел на нас как на неразумных детишек.

Алирий с Антарием обнажили мечи, Наргет же стоял неподвижно, глядя широко раскрытыми глазами на необычного юношу. Наставив Нэзир на незнакомца, чтобы тому не вздумалось приближаться, я спросил:

-  Кто ты? И зачем пожаловал сюда?

-  Это Ириарн.  – удивлённо выдохнул Наргет.  – Он выглядит в точности так, как его описывают.

-  Да, под этим именем я был известен в сих землях.  – подтвердил парень, склонив голову набок и непрерывно глядя на нас.

-  Ты же сказал, что он навсегда покинул наш мир.  – обратился Антарий к полуэльфу, явно озадаченный появлением древнего духа.

-  Я вернулся, чтобы помочь последнему из оставшихся моих верноподданных.

-  Очень вовремя!  - буркнул Алирий. Я предостерегающе глянул на Анэру – не стоило злить бога.

-  Мы пытались разбудить его,  - поведал я.  – Но ничего не вышло. Видимо, мы что-то напутали, совершая ритуал.

-  Вы всё сделали верно.  – возразил Ириарн.  – Вот только не жаждет он проснуться. Видите ли, он слишком долго пребывал в оцепенении и ушёл так глубоко во тьму своей души, что перестал что-либо замечать вокруг. Тело его обездвижено магией, а дух заточён в темницу отчаяния и горя. От долгих лет пребывания в таком состоянии Валеардис попросту сошёл с ума, друзья мои.

-  О, боги!  Ещё одного психопата нам не хватало!  - тихо взмолился Наргет, недвусмысленно глянув в сторону Алирия.

-  Выходит, он нам не поможет, и мы зря проделали такой долгий путь?  - вопросил я Ириарна.

-  Не совсем.  - промолвил дух.  – Я верну его к жизни, но будет он скорее тем лютым демоном, о котором вы слышали лишь легенды. Вы рискнёте?

-  А у нас есть выбор? Если мы не остановим Наммтара, нашей стране придёт конец.

-   Наммтар, Гортайрист? Демон Осенней Полуночи?  - несколько удивлённо переспросил Ириарн.

-  Он самый!  - подал голос Антарий, с ненавистью плюнув себе под ноги.  – Чтоб его!

-  Вы его знаете?  - спросил я у духа, несколько озадаченный его реакцией.

-  Да, знаю. И удивлён тем, что вы с ним воюете.

-  А вот как-то так вышло, само собой!  -  Антария, видимо, прорвало.  – А ты, выходит, с ним заодно? Может, нам стоит отказаться от помощи этого пидорка?  - младший из братьев уставился на меня озлобленно-безумными глазами.

Тяжело вздохнув и пожалев в очередной раз о том, что вообще связался с двумя ненормальными братцами, я обратился к Ириарну:

-  В чём-то, всё же, мой товарищ прав – Вы на стороне Наммтара, выходит?  - в какой-то момент я вообще засомневался, стоит ли искать поддержки у этого духа, раз он в таких хороших знакомствах с демоном.

-  Я ни на чьей стороне,  - отозвался юноша,  - разве, что на его.  – он указал тонкой рукою  в сторону неподвижно сидящего на своём чёрном троне, Валеардиса.

 – Судьба свела меня однажды с Сапфировым Драконом,  - продолжил Ириарн,  - и мне он показался тогда весьма отзывчивым и смелым, хоть и очень мрачным, с застывшей тоскою в синих глазах. Тогда, он рискуя собою, спас меня…   Но я сдержу данное вам слово и разбужу Валеардиса, пусть и не ради вас, а для него самого, ибо только вы способны подарить ему покой. Вечный покой.

Ириарн развернулся и плавной походкой подошёл к последнему императору ант’Ариана, тонкими волнами струящейся одежды едва коснувшись замёрзших тел его детей. Оказавшись рядом с троном, дух тыльной стороной ладони смахнул застывшую слезу с бледной щеки Валеардиса и, наклонившись к нему, что то тихо пропел ему на ухо. А потом исчез, растаял, словно мираж. А Валеардис так и продолжил сидеть неподвижно.

-  Ну и что это было?  - взвизгнул Алирий. Мой Советник был уже вне себя от ярости.  – И это всё, что ли?

-  Куда он исчез? Побоялся, похоже, что в морду получит!  - вторил брату Антарий.  -  А я говорил, что нельзя доверять этому типу! Уж больно он сладенький!

-  Так, давайте успокоимся и подождём!  - попытался утихомирить двух разбушевавшихся Анэру Наргет.

Но тщетно, этим он лишь вызвал их гнев на себя. Я стоял и смотрел на своих спутников со стороны, как же мне надоели их бесконечные распри и ссоры. Не прошло ни одного дня, с того момента, как мы вчетвером покинули Остэвейг, чтобы они хоть раз да не попрекословились или попытались подраться. Как же мне спасать свою страну, мой народ, в окружении столь ненавидящих друг друга спутников? Я уже было хотел развернуться и пойти к выходу, оставив эту грызущуюся компанию в заледенелом зале, но тут на моё плечо что-то упало. Сначала, я не понял, что это было, потом вновь – едва уловимый удар.  Капля. Это же капля воды! Я поднял голову: с потолка свисала сосулька, по которой струилась вода. И вдруг до меня дошло то, что воздух в этом морозильнике перестал быть таким уж нестерпимо холодным – он начал теплеть, а лёд под моими ногами  постепенно становился мягче, превращаясь в кашу. Я направился в сторону трона, не позвав за собою своих товарищей – мне не хотелось даже делиться с ними своим предположением. Моё сердце сжималось от надежды и страха разочарования.

Подойдя к каменным ступеням, я обернулся, услышав  резкий звук – упало что-то  тяжёлое. Обведя глазами зал, я быстро нашёл причину грохота – это рухнул один из придворных ант’Арианцев. Спустя мгновение упал и ещё один. Тая, тела замёрзших заживо постепенно превращались в обычные трупы. Вскоре здесь всё будет завалено мертвецами.

Неожиданное падение придворных наконец прервало бурную дискуссию моих друзей. Оглянувшись по сторонам, они, в кои то веки, заметили моё отсутствие. Узрев меня возле трона, они в спешке подошли ко мне. Ну, а я повернулся вновь к Валеардису, желая проверить не растаял ли он. И встретился взглядом с красными, как кровь очами последнего императора ант’Ариана, пылающими безумной ненавистью.

Его кровавые глаза впали, возле них пролегли чёрные тени, лицо его оставалось таким же бледным, он не дышал, похоже, что всё же Валеардис был скорее мёртв, чем жив. С высоты своего престола последний правитель ант’Ариана взирал, поверх нас, на то, как падают наземь трупы его придворных. Взгляд его остановился на телах его четырёх детей, что сидели на ступеньках у трона. Кроваво-красные с серебристо-фиолетовыми зрачками очи его расширились от немого ужаса, он попытался поймать падающее тельце маленькой принцессы, Марианны. Но протянув руку, он увидел окровавленный кусок плоти – сердце его жены. Хрипло прорычав что-то на непонятном мне языке, Валеардис едва не рухнул с трона, в последний момент всё же успев схватиться за подлокотник.

-  Да, я таким же встаю,  - с сарказмом произнёс Алирий.  – Особенно после бурного веселья.

Встав на колени возле мёртвых принцев и принцессы, последний император замер над ними недвижимой чёрной тенью. Не дыша, не произнося ни слова.

-  Он что, опять в спячку впал?  -  спросил Антарий. 

-  Можт, его палкой попробовать пошарудить, как медведя?  -  предложил Алирий.

-  Да замолчите вы или нет?  - не выдержал я. Безрассудное и легкомысленное отношение братьев ко всему на свете встало у меня уже поперёк глотки.

-  Представьте себя на его месте,  - слегка успокоившись продолжил я,  - он провёл в этом оцепенении тысячи лет, а когда очнулся, то оказался посреди трупов своих друзей, родных и детей. Думаю, ему не очень хорошо сейчас.

Тем временем Валеардис всё же пришёл в движение: медленно он сполз на коленях по ступеням, неся на руках тело дочери  и уложил его возле подножия лестницы. Затем, всё так же ползком, отправился за своим страшим сыном, Авентарисом, позже стащив со ступеней и Лантириса с Леордисом. Уложив в ряд тела своих детей, Валеардис всё ещё продолжающий сжимать окровавленное сердце Эрии, вновь замер.

-  А может, всё же стоит дать ему палкой по башке, связать и притащить к Фиамусу. И пусть они там сами разбираются?!  - озвучил свою гениальную мысль Алирий.

-  Ага, он же колдун!  - не согласился с ним Антарий.  – Хочешь, чтобы он и нас заморозил?

Обречённо глянув на них, Наргет обратился ко мне:

-  Мой король, нужно поговорить с ним,  - он кивнул в сторону неподвижно склонившегося императора ант’Ариана.  – Может, поможет. Я знаю его язык и буду переводить.

-  Похоже, ты прав.  – я подошёл ближе к трону и позвал:

-  Валеардис!

Он не двинулся, ответом мне служила тишина.

-  Валеардис!  - повторил я.  – Отзовись, прошу!

И опять немое безмолвие. Тогда я подошёл ближе к ант’Арианцу и осторожно дотронулся до его плеча. От моего прикосновения Валеардис вздрогнул и уставился на меня своими немигающими кровавыми глазами. Он что-то негромко прорычал со свистом, и в голосе его сквозили такая леденящая злоба и отчаяние, что мороз прошёл по моей коже.

-  Он заплатит за это, заплатит.  – перевёл его речи, стоящий за мною Наргет.  – Это он про Узантара, судя по всему.   – добавил он.

-  Узантар давным-давно мёртв.  – промолвил я тихо.  – Как и вся твоя страна. Прошли тысячи лет, Валеардис, и тебе уже некому мстить.

Полуэльф перевёл мои слова.

-  Века превратили твои замки в руины, а тебя сделали полузабытой легендой.  – продолжил я.  – Но всё же, ты здесь, а значит, твоя история ещё не закончена.

Валеардис молча смотрел на меня исподлобья, и я даже не знал, понимает ли он меня. Быть может, тысячелетия этого ледяного плена вовсе свели его с ума, полностью разрушив разум последнего императора. Возможно, Наргет ошибался и этот, закованный в лёд, ант’Арианец не сумеет помочь нам одолеть Фиамуса, и Наммтара, в конце концов.

-  Вы не знаете, что я чувствовал всё это время, даже представить себе не можете,  - тихо прорычал Валеардис,  - каково это неподвижно сидеть тут и безмолвно смотреть, как она уходит, раз за разом. Глядеть, как она проходит мимо, лишь мельком бросив на меня взгляд своих прекрасных серых глаз. Видеть, растворяющийся вдали, её силуэт. Быть не в силах, не то чтобы прикоснуться к ней, почувствовать её тепло, сказать ей в последний раз, как сильно я её люблю, но даже окликнуть ту, что так дорога мне. Лишь молча глядеть ей вслед, ибо голос мой застыл в горле, а слёзы стали кристаллами льда в глазах. Вновь проводить её обезумевшим от горя и отчаяния взглядом. Не в силах дышать и умереть. Ибо я знаю, что лишь одна смерть способна вновь соединить меня с моей любимой Эрией. Но как бы ни звал, как бы ни молил я свою погибель, она оставалась безответна. Я знаю, что за свою жизнь я натворил много, очень много зла, поглощённый лютой ненавистью, я желал истребить всё живое, пока не встретил её, мою Эрию. И я изменился. Но боги меня не простили, как не простили и родственники тех, кого я сгубил. Видно мне суждено вечно страдать за мои былые грехи. Зачем же вы тогда меня разбудили? Зачем прервали мои вечные мучения? И пусть там я был не в силах догнать мою Эрию, но я хотя бы знал, что она была жива, я видел её там. А что я вижу здесь?

Он поднял руку, в которой держал сердце жены:

-  Лишь то, что осталось после неё – только смерть и пустота. Она ушла, умерла, как и дети, которых она подарила мне.

Валеардис тряхнул своими белоснежными волосами, понурил голову.

-  Всё тщетно, теперь мне уже не уйти вслед за нею.

-  Ты думаешь, что ничто не в силах оборвать твои страдания?  - спросил я, сочувствуя Валеардису и втайне радуясь, что он сохранил кое-какой рассудок.

-  Таков мой рок – я обречён на вечную жизнь и память.  – мрачно ответил он.

-  На твоём месте я не был бы так уверен в своём бессмертии.  – заверил я Валеардиса. Мои слова заставили его поднять на меня свои красные глаза.

-  Мы не просто так тебя разбудили. Видишь ли, моя страна воюет с Наммтаром, сыном Невистара.  - от этого имени Валеардис издал низкий рык, оскалившись.  – Да, да, сыном Невистара, так тобою ненавидимого. К слову, должен сказать, что он тоже уже мёртв, его убил собственный же сын – Наммтар, который весь пошёл в отца. Я хочу, чтобы ты помог нам одолеть его, а взамен я прекращу твои мучения и отправлю тебя вслед за твоею семьёй.  – мне было как-то странно предлагать Валеардису в награду за помощь нам смерть. Но, судя по всему, именно она была ему желанней всего.

-  И как же ты намерен это сделать, чужестранец?  - грустно ухмыльнулся ант’Арианец, посмотрев на меня пустыми от тоски глазами.

-  У меня есть это.  – я вынул Нэзир из ножен, сверкнув холодной сталью клинка в неверном свете.  – Меч Преисподней, выкованный в самом сердце Хаоса. Он убивает всё живое и даже демона способен погубить.

Валеардис недоверчиво глянул на Нэзир, принюхался, потом дотронулся до острия меча, проведя по нему белым пальцем, так, что остался глубокий порез, кровь из которого так и не потекла, что окончательно убедило меня в том, что ант’Арианец мёртв.

Задумчиво помолчав минуту, Валеардис ответил:

-  Я не жив уже многие сотни лет. Но, всё же это может помочь. Чего ты хочешь от меня?

-  Я хочу, чтобы ты помог нам убить демона Фиамуса, Духа Огня, ведь даже обладая клинком Преисподней, мне с ним не совладать – уж больно горячий он парень!  - усмехнулся я.

-  Огонь мне не страшен,  - с безразличием отозвался ант’Арианец,  - но ты дашь мне свой меч и слово, что как только Фиамус умрёт, ты убьёшь и меня.

Наргет, переводя всё это, как-то странно на меня глянул.

-  Не стоит отдавать ему свой меч, мой король – мало ли что ему в голову взбредёт.  – недоверчиво произнёс полуэльф.  – Я, конечно, верю, что он сможет нам помочь, но стоит быть поосторожней.

-  А у нас есть выбор? Да и как он должен бороться с Духом Огня? Голыми руками душить его? Придётся рискнуть.

Я обратился к последнему императору:

-  Хорошо, я даю тебе слово – когда мы прибудем в Земли Смерти, я отдам тебе Нэзир. А после им же оборву твоё существование, клянусь.

Нехотя Наргет перевёл мои слова.

- Так мы можем наконец-то уйти отсюда?  - взмолился Алирий.   – Здесь потеплело уже, конечно, но всё равно, гаже этого места и не придумаешь!

-  Прекрати строить из себя привереду!  - рявкнул на него полуэльф.  – И заткнись, вообще!

Пробурчав какое-то ругательство, Алирий подошёл к брату и вместе они направились прочь от трона, в сторону выхода из залы.

-   Валеардис!  - позвал я.  – Нам пора, войско Наммтара не медлит, и не будет ждать, пока мы наговоримся. Идём!

-  Я должен проститься с детьми.  – хрипло отозвался он, не двинувшись с места.
-  Хорошо,  - кивнул я.  – но только постарайся сделать это побыстрее. Мы будем ждать тебя снаружи замка.

Когда Наргет закончил переводить, мы развернулись и пошли прочь, следом за Алирием с Антарием, пробираясь сквозь, лежащие повсюду, мёртвые тела придворных ант’Арианцев. Некогда прекрасный тронный зал превратился в жуткую братскую могилу для тех, кто когда-то обитал здесь. Груды мертвецов преграждали мой путь, устилая весь пол подобно ковру из плоти, и мне пришлось изрядно постараться, чтобы обойти всех их, не наступив.

Оставшийся позади, Валеардис склонился над своими детьми, словно тёмная тень, и начал толи рычать, толи кричать негромким надломленным голосом. Эти странные, издаваемые им, звуки, с едва различимыми словами, сплетались в печальную, наполненную болью и обречённостью, песню, рвущую сердце на части своими непередаваемыми страданием и безграничным отчаянием. Я остановился на мгновение, поражённый горькими стенаниями Валеардиса, в безысходности своей проклинающим всё живое, всех богов и саму судьбу, так жестоко посмеявшуюся над ним, льющего мёртвые кровавые слёзы по тем, кого он любил, но возвратить был уже не в силах. Мы разбудили его, вернули к жизни, вырвали из липких лап иллюзии, дарующей сладкий обман, дав взамен горечь реальности, где его ждали лишь осколки былого счастья. Быть вновь живым, означало для Валеардиса кошмарную пытку. И именно я обрёк его на это мучение.

Мне было очень жаль последнего императора, хотя, слава всем богам, мне не дано было понять всей глубины его потери, ведь семьи как таковой у меня уже не было.  Конечно, я любил и был очень признателен моим приёмным родителям и успел привязаться к Рэвиарку, с которым познакомился, к сожалению, лишь тогда, когда тот лежал на смертном одре. Я горевал по нему, но боль Валеардиса была куда гораздо сильнее моей.

Слушая прощальную песнь последнего императора, я вновь задумался о том, а стоит ли вообще любить? Привязываться к кому-то. Ведь, в итоге, всё равно либо смерть, либо предательство разлучат вас. Стоит ли так называемое счастье той боли, что несёт за собою утрата? Или же проще жить, спрятав сердце за каменной стеною, оградив его от всех чувств и разочарований. Думаю, что на Эльтамире именно так и делают. Но это значит - и не жить вовсе. Разве имеет жизнь, лишённая чувств, какой-либо смысл?

Мы стояли на холодном пронизывающем ветру возле входа в замок и обсуждали наш предстоящий путь в город Трёх Лун, когда из ворот дворца  появился последний император ант’Ариана, Валеардис III, по прозвищу «Кровавое Сердце». Его длинные волосы, подобно снежной лавине падали на чёрные латы, а мертвецки бледная кожа с трупными пятнами, обрамляла алые, горящие злостью глаза. Было ощущение, что он вылез из самой Преисподней, и я искренне радовался, что, по крайней мере, этот демон был на нашей стороне. Как только Валеардис покинул свой дворец, величественное сооружение начало покрываться трещинами и проседать, и вскоре стены его рухнули, погребя под своими обломками тела сотен давно почивших ант’Арианцев.

-  Моя магия останавливала здесь само время, но теперь её нет, и всё обратилось в прах. Её нет, как и нет больше ничего в моей давно ушедшей жизни.  – пояснил хриплым рыком Валеардис. Наргет вторил за ним эхом, переводя.  – Сдержи своё слово, чужестранец, и я помогу тебе убить демона. Возможно, так я заслужу прощение у богов и они позволять мне умереть. На это раз навсегда…


Глава 11. Дух льда

Мы летели молча, стремительно приближаясь к стене. Алирий отдал своего ящера Валеардису и теперь сидел подле брата, о чём-то ему негромко рассказывая. Похоже, что обсуждали они нашего нового спутника. Меня и самого, надо признаться, он очень интриговал. Лицо ант’Арианца скрывал глубокий капюшон чёрного плаща, так как оказалось, что он совершенно не выносит солнечного света. Валеардис неподвижно сидел, склонившись в седле, не издавая ни звука и не дыша. Мне порою казалось, что его и вовсе нет, что на соседней рептилии восседает статуя, а не живое существо. Вот только живое ли? Странно было видеть это столь надолго пережившее свой век создание. Что он чувствовал сейчас, оказавшись в совершенно ином, чужом для него мире? Он пережил всех тех, кого любил или ненавидел, очутившись посреди мёртвых тел тех, кого он знал, на руинах своей страны, им же и погубленной. Его душа была закована в плоть, которую давно уже оставила жизнь и надежда, но всё ещё влачившую своё скорбное существование. Всё же мне было жаль последнего императора, хоть я и не понимал его. Когда мы пролетали над развалинами стены, Валеардис всё же пошевелился, оглянувшись назад, туда, где когда-то заканчивалась его некогда великая империя. И вновь, он неподвижно замер, молча смотря куда-то прочь своими жутким глазами.

К вечеру мы достигли восточных пределов долины Кэрлот. Стало намного теплее, иссякло ледяное дыхание ант’Ариана. Обильная растительность вновь поражала буйством красок и зелени. Тучное изумрудное море травы колыхалось волнами на тёплом ветру, золотясь в лучах садящегося за горизонт светила. К сожалению, по близости не оказалось поселения или постоялого двора, поэтому для ночлега мы выбрали небольшую рощу, дабы не ночевать в чистом поле.  Отыскав полянку, мы спешились и развели костёр, принявшись готовить ужин.  – жарить пойманную Наргетом степную косулю. Эта охота едва не стоила жизни полуэльфу: когда его рептилия увидела добычу и неожиданно погналась за ней, он чуть не вывалился из седла, лишь чудом в нём удержавшись.

Алирий с Антарием были очень рады наконец ступить на твёрдую землю и теперь скакали вокруг огня, распевая дурными голосами песенку собственного сочинения про ожившего мертвеца, который съест всех вокруг. Это представление вызвало бурю негодования у Наргета, безрезультатно взывавшего к совести братьев, а тот, кому был посвящён этот «великий» музыкальный шедевр, молча сидел поодаль во тьме под деревом, куда не доставал свет костра. Валеардис безучастно смотрел на пляшущих Анэру, погружённый в свои мрачные думы. Всё же хорошо, что он не понимал нашего языка, иначе Алирию с Антарием не поздоровилось бы.

Когда ужин был готов мы все расселись возле огня и позвали Валеардиса к нам. Но он не ответил, а  всё так же продолжил молча и неподвижно сидеть. Весь прошедший день он ничего не ел, хотя мы ему предлагали. Но кто знает, возможно, он попросту уже не нуждался в пище. Ведь он был мёртв, а зачем трупу еда? Я вдруг подумал, каким же одиноким и чужим сейчас должен чувствовать себя Валеардис. Пусть у меня с моими товарищами и были разногласия, мы отличались друг от друга, но всё же мы все были живыми, мы могли чувствовать тепло, смеяться, у нас было будущее впереди. Мы надеялись, мы жили. А он? Он сидел там во мраке один, брошенный всеми, потому что никто не в силах был его понять, нам просто не дано было осознать то, что может ощущать давно умерший Валеардис. У него не было настоящего, прошлое его было мертво, а впереди его ждала лишь смерть, на этот раз окончательная. Быть может, она вернёт ему тех, кого он так сильно любил.

Я положил на тарелку хлеб и кусок жаренной косули, встал и направился к Валеардису.

-  Зачем ему жрачка, он же сдох?  - возмутился Антарий.

-  Да-да, нам она нужнее!  - поддакнул ему Алирий.

- Можно подумать, что вы не наелись!  - пристыдил я братьев.  – Возможно, он и не станет это есть, но хотя бы будет знать, что он нам не безразличен.

-  Говори за себя!  - отозвался Алирий.

Я подошёл к Валеардису и протянул ему тарелку.

-  Вот, возьми!

Он уставился на меня своими красными глазами с фиолетовыми зрачками, едва заметно мерцавшими во мгле. Поняв, что я от него хочу, он бледной рукою отодвинул тарелку, качнув головою.

-  Как знаешь.  – промолвил я, поставив блюдо возле ант’Арианца.  – Я оставлю это здесь, на случай, если ты передумаешь.  – я указал рукою в сторону костра.  – Мы будем рады, если ты присоединишься к нам.

Валеардис смотрел на меня оценивающе и с недоверием. А затем он поднялся и пошёл, только не в указанном мною направлении, а куда-то вглубь рощи, где было потемнее. Мне оставалось лишь недоумённо развести руками и вернуться к костру. Видя моё фиаско, Наргет отправился сам на поиски необщительного императора.

-  Не обращай внимания, мой король. – утешил меня Алирий.  - Просто у него уже все мозги сгнили. Что с него взять-то, он же – труп!

-  Ты не прав, друг мой.  –ответил я.  – У него всё ещё есть душа, и я чувствую, что он очень страдает, только не желает показывать этого.
-  Возможно, что и так, но вот только чем ты ему поможешь?

-  Тем, что однажды, верну его туда, где ему уже давно место.  – грустно сказал я.

-  Вот и не стоит к нему привязываться, ведь тебе его убивать ещё.  – отозвался Алирий.  – И всё же я считаю, что эта наргетова идея о пробуждении ходячего трупа – мягко говоря, так себе. Мы могли бы уже давно тайком обойти Духа Огня и топать спокойно до логова демона. Вместо этого мы теряем зря время, нянчась тут с этим умертвием!

-  Быть может, ты и прав.  – согласился я с моим Советником.  – Но я подумал и решил, что нам потребуется войско для похода в Земли Смерти. Сам посуди – что вчетвером мы сможем там сделать? Ну, пройдём мы мимо Фиамуса, а что дальше? Где теперь находиться корона? Ведь о ней давно нет никаких сведений. Нам не суметь незаметно пробраться ни в одну из хорошо защищённых крепостей Наммтара. Нужно будет биться. Или сделать так, чтобы войско демона покинуло его замок. А мы тем временем найдём корону. Поищем её сперва в Адриановой крепости, где её видели в последний раз. Если там её не окажется, что ж, тогда отправимся в Эрейвинг.

-  И как же нам выманить демона и его приспешников?  - вопросил Алирий.

-  Я ещё над этим думаю!  - заверил я.

Тем временем вернулись Наргет с Валеардисом и уселись уже ближе к свету костра. Ант’Арианец отбросил свой капюшон и о чём-то негромко беседовал с полуэльфом, внимательно его слушавшим. Они долго говорили на давно позабытом, непонятном мне языке, и в руках у Наргета я увидел ту самую розовую ленточку, которую он сжимал, смахивая слёзы, в разорённой деревушке. Похоже, что у этих двоих было кое-что общее и им было о чём поговорить. Что ж, хорошо, что Валеардис всё же нашёл того, кто понял бы его, хотя бы отчасти.

***
Первое светило клонилось к горизонту, знаменуя скорое завершение этого дня. Мы летели над Степями и планировали к ночи пересечь их, надеясь, что больше на нашем пути не появятся неожиданные препятствия. Валеардис всё так же безмолвствовал – неразговорчивый нам достался попутчик, молчали и братья, лишь Наргет насвистывал какую-то незатейливую песенку.

Далеко впереди чернели леса, медленно, но верно приближаясь к нам. Под нашими ногами простирался туман, молочной пеленою укутывая холодную землю, словно одеяло. Вскоре мы должны были достичь руин заброшенного поселения Анэру, где собирались остановиться на ночлег. Впереди нас ждала последняя часть нашего путешествия – к вечеру завтрашнего дня мы планировали прибыть в Остэвейг. Подлетая к развалинам городка, я заметил несколько разожженных там костров. Увиденное несколько озадачило меня.

-  Разве руины не  должны быть заброшены?  - вопросил я у своих спутников.  – Я вижу там огни!

-  Возможно, это путники, такие же как и мы. Паломники, например. Путь к Башне Чёрного Льда, как раз пролегает через эти земли.  – отозвался Наргет.  – Может, стоит поприветствовать их.

-  Ага, с трупом на борту, чтоб они все разбежались с воплями!  - рявкнул Антарий, косо глянув на Валеардиса.

-  Знаешь, если он не понимает тебя, это ещё не даёт тебе права издеваться над ним!  - заступился за молчаливого ант’Aрианца полуэльф.

-  А я вижу, что вы с покойничком спелись!  - подключился к «беседе» Алирий.

-  Летим, посмотрим, кто там!   - крикнул я, прервав их разгорающийся спор, третий за этот день, к слову.  Вырвавшись вперёд, Амариус стремительно направился к развалинам.

Оказавшись возле костров, я увидел, что обитают ныне в этих заброшенных руинах вовсе не путники или паломники. Возле разожженных огней сидели полтора десятка дюжих воинов, в тёмных доспехах и чёрных плащах. Солдаты Наммтара! Но что они делают здесь, так далеко на севере? Ведь они направлялись к столице, а это несколько, в другой стороне.

Завидев меня, воины повскакивали со своих мест, спешно доставая мечи и надевая шлемы. Все, кроме одного, высокого мужчины с длинными русыми волосами и пронзительными светло-голубыми глазами. Он спокойно стоял посреди всеобщей суматохи, пристально разглядывая меня и моего ящера. Потом он что-то крикнул, снующим вокруг него, людям и они тут же перестали суетиться, встав подле него. Похоже, это был их командир. Мужчина поднял руку, и кто-то из его воинов подал ему арбалет. Увидев это, я принялся разворачивать свою летающую рептилию. Амариус замахал огромными тёмными перепончатыми крыльями и завис в воздухе. Он уже начал разворот, как вдруг арбалетный болт точным выстрелом пробил ему шею. Издав хриплый вопль, зверь начал падать, с неимоверной скоростью идя на сближение с землёю, отчаянно махая чёрными крылами. Кубарем мы с Амариусом рухнули в туман.

Я был в шоке и никак не мог поверить в происходящее – неужели Амариуса, ящера, доставшегося мне в наследство от отца и ставшего моим единственным преданным другом, ранили? Или, быть может, даже убили? Выбравшись из-под туши агонизирующего зверя, я поднялся на ноги и обнажил Нэзир. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: рана на шее Амариуса была смертельной. Ящер в конвульсиях дёргал когтистыми лапами и крыльями, оставляя на промёрзшей земле глубокие борозды. Теплая кровь ручьями текла из его тёмной пасти.

Вытащив из-за спины Кровавый Рассвет, я добил им рептилию, чтобы та не мучилась. Я сделал это мечом отца, так как мне не хотелось, чтобы чёрные волны Хаоса поглотили моего лучшего звериного друга. А затем я обратил свой взор и клинки на приближающихся врагов, в количестве троих солдат. Сердце моё разрывалось от боли на части, и душу переполняли ненависть, злость и желание мести. Я страстно желал не просто убить того падонка, что сгубил Амариуса, но уничтожить его, порвать в клочья. Но сперва, мне нужно было разобраться с этими тремя. Остальные воины Наммтара были заняты, подоспевшими мне на выручку, моими друзьями.

Антарий спрыгнул с ящера и тут же пустил в дело свой кнут, алчущий вражьей крови. Алирий прикрывал брата с воздуха, кружа над ним, словно стервятник. Его крылатая рептилия драла врагов своими острыми когтями и вырывала зубами куски их плоти. Наргет также предпочёл спешиться – он едва мог держаться в седле, что уж там говорить про воздушные сражения. А вот Валеардис куда-то и вовсе пропал. Но мне было не до него.

Нэзир давал мне потрясающее преимущество – мне не нужно было особо прицеливаться, нанося удары, любое серьёзное ранение, полученное от меча Хаоса, оказывалось  смертельным для моих врагов. Точно также как и, сражённый мною недавно, немьярду они начинали гнить заживо и в жутких мучениях испускали дух, моментально разлагаясь и превращаясь в прах. Поэтому вскоре от тех троих, коим не повезло подойти ко мне, ничего не напоминало более. Как будто их и вовсе не было. Но это совершенно не волновало меня – глазами своими я искал в туманной мгле их командира, предвкушая жестокую месть.

Ящер Алирия тем временем задрал уже троих солдат. Антарий расправился ещё с четверыми. Наргет убил двоих и погнался за третьим.

-  Наммтаровы разведчики!  - Злобно прорычал Алирий.  -  Какого чёрта они тут забыли? Ведь столица в другой стороне!

-  Мне бы тоже хотелось это знать!  -  отозвался я.  – Где их командир? Длинноволосый такой.

Братья пожали плечами, не понимая о ком я.

-  Если найдёте его, не трогайте – он мой!

Анэру понимающе кивнули.

-  Вы видели Валеардиса?  - спросил я их, не наблюдая нигде императора.  – Куда же он запропастился?

-  Удрал небось!  - недовольно промолвил Антарий.  – Я так и знал, что трупу нельзя доверять!

-  Да куда он денется? С его то скоростью – завис опять где-нибудь, вот и всё!  - возразил ему Алирий, сидя верхом на ящере. – Ан, нет. Я вижу его!  - он указал куда-то рукою.  – И похоже, что он бьёт кого-то ногами.

Мы отправились в сторону императора. И застали его, как и говорил Алирий, за избиением одного из воинов Наммтара. Этим бедолагой как раз и оказался искомый мною командир отряда. Тот, что убил моего Амариуса.

-  Перестань!  - крикнул я, хотя и знал, что Валеардис не говорит на нашем языке.  -   Он нужен мне живым!

Но, на моё удивление ант’Арианец меня понял. Он безучастно отошёл в сторону, позволив нам связать окровавленного мужчину. Мы усадили его возле костра, сковав руки за спиною. Наш пленник смотрел на нас с ненавистью, сжав губы и гордо задрав голову, всем своим видом показывая, что общаться с нами он не намерен. Вскоре к нам присоединился Наргет, стирающий куском чёрного плаща кровь со своего меча. Увидев, чем мы заняты, он одобрительно кивнул нам.

Я встал подле капитана разведчиков, молча смотря на него и решая, что же с ним делать дальше.

-  Итак,  - начал я.  – Ты – наш пленник, и выбор у тебя не велик: либо ты ответишь на мои вопросы и мы тебя отпустим, либо ты присоединишься к своим подчинённым. – я махнул рукою на безжизненные тела солдат, что были неподалёку.

Воин лишь, злобно сверкнув глазами, с ненавистью плюнул в мою сторону и отвернулся. За что получил кулаком по морде от Антария. От чего свалился наземь.

-  Я не желаю церемониться с этой человечьей мразью!  - пояснил Антарий.  – Либо он расскажет нам всё, что знает по-хорошему, либо я развяжу ему язык иным способом!  -  он хищно оскалился.  – А я это умею!

-  Не сомневаюсь.  – проговорил я.  – Но сперва, дай-ка я попробую поговорить с ним, по-человечески.

-  Эти скоты не очень-то общительны.   – настаивал на своём младший из Анэру.  – Порою, приходиться с ними долго возиться, прежде чем они начинают говорить.

-  И всё же, подожди в стороне, пока.

-  Послушай,  - обратился я к пленнику,  - ответь на мои вопросы, и я отпущу тебя, даю слово.

Я врал. И врал самому себе. Честь говорила мне, что коли наш пленник окажется сговорчивым, то я обязан сдержать своё слово и отпустить его. Но сердцем своим я понимал, что как только этот мерзавец перестанет быть нам полезен, я воткну нож в его глотку. Точно также, как он поступил с бедолагой Амариусом.

- Лишь скажи, зачем вы зашли так далеко на север, что вы здесь ищите?

-  Отпустите меня?  - усмехнулся капитан, сплёвывая кровь.  – Но зачем мне твои подачки, серая крыса?  Мы все давали присягу, и я буду верен своей клятве, до последнего вздоха. Рассказать тебе что-то, значит нарушить данный меною обет, а я не стану клятвопреступником, даже, если придётся заплатить за это жизнью. Я к этому готов. Как были готовы они.  – он кивнул в сторону мёртвых солдат.  – Да и дезертира ждёт участь намного ужасней той, какой вы можете попробовать меня испугать.

-  Отрекись от Наммтара и перейди к нам. Ты сможешь остаться в нашем мире и жить. Либо ты умрёшь.

Пленник засмеялся:

-  Скоро вашего мира не будет! Его поглотит огненный гнев Дракона! Ты предлагаешь мне жизнь, но она не имеет значения. Для воина важны лишь честь и долг.

-  Вот видишь,  - всё же встрял Антарий,  - они упрямы, как бараны. И мозгов у них столько же. Я думаю, ты понял, что твой метод на них не действует. Дай мне теперь попробовать.

-  Моё предложение всё ещё в силе.  – обратился я к пленнику. – Помни, ты можешь передумать.

Я уступил место Антарию, в тайне радуясь тому, что молчание пленника даёт мне право на воздаяние.

-  Ну что, приступим?  - весело произнёс младший из Анэру, многообещающе потрепав человека по щеке.  – Я-то знаю, что с вами, недоносками, делать!

Антарий вытащил из потайного кармана длинный острый тонкий нож, зловеще блеснувший в свете костра. Анэру вонзил лезвие под нижнюю челюсть пленника, так что оно прошло сквозь кость, скулу и висок, с силой дёрнув орудие на себя, так, что оно сломало человеку лицевые кости. Воин заскрипел зубами от нестерпимой боли, но не сдался и говорить не начал.

-  Жаль, я не взял с собою все свои инструменты – было бы веселее.  – пробурчал Антарий  -  Может, стоит попробовать это?

Он достал что-то похожее на тонкую цепь, усеянную маленькими крюками.

-  А ну-ка открой пасть!

- Так! Всё! Хватит!  - заорал Наргет.

-  Слабонервные могут не смотреть!  - не поворачиваясь, рявкнул Антарий.

-  Я не про то. Ты слишком долго с ним возишься! Для тебя это развлечение, а у нас нет времени на игры! Валеардис говорит, что допросит его быстрее!

Слова полуэльфа отвлекли меня от разглядывания уже потемневшего небосвода, в котором я пытался разглядеть хоть одну звёздочку. Подойдя к костру, Валеардис навис над Антарием, как немая чёрная крепость. С презрением глянув на него, Анэру отошёл и встал возле брата, недовольно скрестив руки на груди. Наргет также подошёл к пленному, собираясь переводить слова императора, если таковы будут. Я тоже приблизился к ним.

Валеардис сбросил капюшон, явив в свете костра своё неживое лицо. Увидев лик ант’Арианца, бледного как сама смерть, с трупными пятнами и кроваво-красными глазами, капитан с ужасом уставился на него. На его месте, я бы тоже испугался. Валеардис не стал резать или бить нашего пленника, он просто к нему прикоснулся своею иссохшей белой рукою. От руки его стало исходить серебристо-фиолетовое свечение, ярким потоком входившее в грудь человека, который начал истошно вопить и изгибаться. Пленник задрал голову и открыл рот, откуда вырвался столб света. Щёки солдата стали покрываться инеем, он весь оброс ледяными иголками, в волосах его появились сосульки. Император не отпускал свою руку от несчастного, и вскоре голубые глаза мужчины побелели и лопнули, выпав из глазниц осколками льда. Тогда Валеардис отнял руку и сказал, причём на нашем языке:

-  Говори и умрёшь быстро.

Мы все были настолько поражены увиденным, что даже не заметили того, что переводчик ант’Арианцу  уже без надобности. Тихо и весь трясясь, воин еле слышно простонал:

-  Мы шли на север, чтобы отыскать, где прячется Прайм Змея. Владыка приказал нам изловить его и привести к Нему.

Похоже, Ирэл должен был нас поблагодарить за то, что мы учинили в столице, ведь иначе, останься он на севере, жизнь его была б под угрозой. Ведь вряд ли Наммтар хотел пригласить его на дружеское чаепитие.

-  Сколько солдат осталось у Фиамуса?  - тихо молвил император.

Катающийся по земле, пленник громко стонал.

-  Говори! – повелел ему Валеардис, пнув того ногой.

-  С полтысячи, остальные в крепостях Юга и Севера. Око Пламени неприступно, и нет нужды держать там войско.  – пересиливая боль, ответил командир.

-  Где находиться Наммтар?  - подключился я к их диалогу.

-  В Крепости Адриана.  – с измученным стоном ответил пленник.

-  Скажи, где Наммтар прячет корону Анорла?  - спросил я, мало ли, может он и это знает.

-   Откуда мне знать?!  - взмолился солдат.  – Я ведь всего лишь капитан отряда разведчиков!  Я и короля-то всего лишь раз в жизни видел, и то издали!

-  И больше не увидишь – не чем!  - позлорадствовал Алирий.

-  Прошу, убейте меня!  - взмолился наш пленник.

-  Что ж, думаю, с него довольно!  - мотнул головой я.

Я поднял Нэзир и стал приближаться к капитану разведчиков дабы притворить в жизнь свою месть, и отправить душу убийцы Амариуса в Ад, но Валеардис опередил меня. Он подошёл к пленнику и молча, одним ударом руки снёс ему голову с плеч, да так, что она укатилась в неизвестном направлении, скрывшись во тьме. Какая же колоссальная сила была заключена в этом ходячем трупе! Скрывая своё негодование, я молча спрятал Нэзир в ножны.

После минутной паузы, Наргет обратился к ант’Арианцу:

-  Выходит, ты знаешь наш язык?  - озвучил он наш общий вопрос.

-  Теперь, да.  – холодно ответил император, набросив капюшон, и удалился подальше от света костра, во мрак ночи.

Больше Алирий с Антарием не распускали свои языки при нём, песен не пели и вообще старались держаться от ант’Арианца как можно дальше. Мне было тоже не по себе рядом с нашим загадочным и опасным спутником, да ещё к тому же, таким непредсказуемым и жестоким. И меня ужасала одна только мысль, что мне придётся отдать ему Нэзир. Меч Преисподней в руки демона.


Глава 12. Король без короны 

Мы летели вперёд, к Остэвейгу, а я всё думал и думал про Амариуса, не в силах смириться с болью утраты. Я постоянно вспоминал этого удивительного, прекрасного, гордого и преданного ящера, чьи огромные чёрные крылья были подобны лоскутам ночи. Никогда я ещё не встречал столь разумного и верного животного, остальные летающие рептилии были всего лишь жалкой его пародией.

Амариус… он был одним из того немногого, что оставил мне мой отец в наследство. Что бы сказал на это Рэвиарк? Ведь я так бездумно утратил то, за что он отдал столь многое. Мой отец…  Его тоже нет, как нет и Кими, равно как и Амариуса. И почему за прошедшие полгода я так часто теряю тех, кто стал мне дорог? Стоит мне только к кому-либо привязаться, как он тут же погибает! Почему? Неужто я проклят? Но за что? Что же я такого сделал, что боги решили сполна напоить меня чашей этого горького вина? Возможно, мне даже и не стоит пытаться искать ту девушку из моего сна, ведь как только я разыщу её, не разделит ли она судьбу моего отца, Кими и Амариуса? Быть может, одиночество – вот мой удел, и я обречён вечно, подобно Валеардису, оплакивать смерть тех, кого любил…

Первое светило было в зените, а наше путешествие подходило к концу. После Степей мы сделали небольшой крюк и посетили «драконью ферму» - место, где разводят крылатых рептилий. Там мы приобрели двух ящеров, для меня и Валеардиса, который вернул зверя Алирию, успевшему к тому времени уже напрочь разругаться с Антарием и намеревавшимся идти до столицы пешком. Поэтому часть пути мне пришлось лететь с младшим из братьев, старший же сидел возле Наргета.

Перенеся свои вещи на нового летуна, я подивился его миниатюрности – ящер по сравнению с  Амариусом был карликовым, и заметно уступал тому в скорости. Глотая слёзы, я ещё раз помянул добрым словом почившего старого друга, прах которого остался далеко на севере, и оседлал крылатую рептилию, которую назвал Морок. К сожалению, умом мой новый летун не блистал. И мне пришлось потрудиться, чтобы заставить его взлететь.

Вдали, сквозь клочья густого тумана, маленькими звёздочками то и дело мерцали шпили Остэвейга, отражая свет далёких солнц. Пролетая над окрестностями столицы нам нередко попадались пепелища разорённых поселений – войско Наммтара прошлось по ним огнём и мечом, сея разруху и смерть. Осадить Остэвейг вражьей орде так и не удалось – Ирэл собрал армию и отбил атаки врага, отбросив ту часть, что пришла к столице, далеко на юг. Похоже, эти сожжённые деревушки, которые мы видели – дело рук той части воинства демона, что отправилась на север за Ирэлом, и чьих разведчиков мы встретили в Степях.

Радует хотя бы то, что по прибытии в Башню Чёрного Льда этих ублюдков ждёт горькое разочарование – Ирэла они там не обнаружат. Там не будет вообще никого, ведь мы предупредили Прайма о движущейся на север орде. Хоть в чём-то мы смогли перехитрить Наммтара и его прихвостней.

***

Остэвейг, столица Эльтамиры вновь встретила нас мелким неприветливым серым дождём. Преодолев мрачные леса, мы пронеслись над, утопающими в густом тумане, окраинами стольного града, разбивая крыльями наших ящеров клубы молочной пелены, что в вышине сливались с тёмными тучами. Ветра не было, царил абсолютный штиль, и королевские стяги безжизненно повисли на высоких флагштоках. Плывя в белом море тумана, словно корабли, мы постепенно приближались к центру столицы.

Достигнув, ставшего ныне «королевским», Дворца, мы безмолвными тенями приземлились в его внутреннем дворе. К нам на встречу тут же вышли слуги, принявшие из наших рук поводья от крылатых рептилий. Молчаливой процессией мы проследовали внутрь замка, где ожидал нас верховный жрец Лингера, Ирэл.

В зале Советов я продемонстрировал священнослужителю меч Преисподней, Нэзир. Вид этого оружия так поразил Ирэла, что жрец встал перед ним на колени и принялся возносить хвалебные молитвы Лингеру, заверяя нас, что теперь, обладая этим всемогущим мечом, мы непременно сразим демона Наммтара. Я воочию видел силу этого клинка, и не верить в слова Ирэла у меня не было оснований, но всё же что-то, в глубине души моей, сеяло во мне сомнения. Возможно, этим «чем-то» был тот странный взгляд Змея, которым он одарил нас на прощание. Словно бы, он что-то знал и не договаривал. Что-то, касающееся Наммтара, чьи сверхспособности меня и так удручали.

В вкратце я поведал Ирэлу про наше путешествие в ант’Ариан и представил ему молчаливого, как могила, Валеардиса. Когда император откинул капюшон и уставился на жреца своими кроваво-фиолетовыми очами, тот побелел, словно мел, но всё же сдержал свои эмоции, в обморок не упал и не закричал даже, а лишь учтиво поклонился нашему новому союзнику.

Затем я попросил у Прайма и моих товарищей дать мне время, чтобы подумать и побыть одному. Я удалился в покои, где провёл свою первую ночь в этом Дворце. Туда, где когда-то Кими нашёл Аметист Силы. Мне не хотелось слушать шумную болтовню Алирия с Антарием или занудные наставления Ирэла, но совет мне всё же был нужен, поэтому, спустя полчаса, я послал за Наргетом.

Войдя в мою комнату, полуэльф огляделся, изучая обстановку, по-видимому, ища моего Советника и его брата. Удивлённый их отсутствием, он уставился на меня своими ярко-зелёными глазами и негромко спросил:

-   Я ожидал увидеть здесь, по крайней мере, Алирия.

Кивнув ему на стул, что стоял возле окна, я ответил:

-  Знаешь, Наргет, мой Советник  - хороший парень, но из-за беспечности Алирия и его брата у нас постоянно возникают проблемы. Возможно, когда мне удастся исцелить его от болезни, он и сможет выполнять свой долг Советника так, как нужно. Но не сейчас. Время игр закончено, и мне нужен совет. Адекватный и серьёзный. Поэтому ты здесь. А ещё потому что, ты лучше других знаешь Земли Смерти. Пусть и в теории.

-  Понятно.  – отозвался полуэльф.  – Ты прав, мой король, полагаться на Алирия с Антарием, увы, не безопасно. Так чем я могу помочь тебе?

-  Нам предстоит нелёгкая задача: одолеть Наммтара. Числом нам его не взять – всё наше войско рассеяно по стране, а значит, придётся побеждать его хитростью. Итак, допустим, Валеардис нас не подведёт и убьёт Фиамуса, мы же расправимся с оставшимися его людьми. Но что дальше? Мы знаем, что Наммтар в Крепости Адриана, где скорее всего, он и прячет корону Анорла. Но там же находиться и половина его войска. Как нам быть? Взять штурмом неприступный замок, прошедший многочисленные осады и охраняемый столь хорошо мы не сможем, поэтому нам нужно выманить демона из его логова, да так, чтобы он прихватил с собою всех своих солдат. Как же это сделать?

Наргет задумчиво смотрел куда-то вдаль, поверх моей головы.

-  А что, если нам напасть не на Адрианову Крепость, а на Твердыню Вечной Ночи? Вернее, послать туда большую часть наших воинов. Тогда Наммтар будет вынужден отправиться на подмогу осаждённой вотчине. Или, хотя бы, он лишиться большинства своих людей. Тогда мы сможем беспрепятственно взять крепость Адриана, лишённую охраны.

--  Идея хорошая,  - согласился я.  – но вот только послать наших ребят в Эрейвинг, означает обречь их на верную смерть, ведь им не выстоять против всей чёрной орды.

-- Тогда, быть может, нам стоит сделать вид, что мы отправились на Север?  - предложил полуэльф.

Я недоумённо глянул на своего собеседника. Наргет пояснил:

-  Мы пошлём туда отряд, а лучше несколько небольших групп, которые займутся нападением на мелкие поселения и форпосты у границ Эрейвинга. Мы отплатим демону его же монетой. И Наммтар, впечатлённый смертью Фиамуса, наверняка решит, что по северу его страны шествует огромное войско, разрушающее всё на своём пути. Он будет думать, что мы поступаем так же как и он с нашими землями, ведь по другому демон мыслить не может. Тогда-то он и выползет из своей норы, а заодно прихватит всех своих ублюдков!

Смекалка  моего товарища поражала меня. Я довольно улыбнулся.

-  Мне кажется, я даже знаю тех двоих, кому можно доверить столь ответственную миссию!  - радостно произнёс я.

Словно бы прочтя мои мысли, Наргет ответил:

-  Ими несомненно будут Алирий и Антарий! Вряд ли кто-то справится с возложенной задачей лучше, чем они.

Негромко полуэльф добавил:

-  А заодно мы сможем, хоть на время, избавиться от их вездесущей надоедливой болтовни.

-  И пока братья громят владения демона, мы с тобою, Наргет, добудем корону. А коли узурпатор трусливо останется отсиживаться в своей крепости, мы убьём и его. Заодно освободим всех наших далёких сородичей, что томятся под его тираничной пятою!

***

На следующее утро я посвятил в наш план Алирия с Антарием, сразу заявив, что не желаю слушать возражений, тем самым оборвав начавшиеся пререкания. С недовольством в голосе и с непониманием в глазах, Анэру всё же были вынуждены со мною согласиться. А что им оставалось делать – ведь я же был их королём. Недавняя смерть Амариуса как-то странно на меня повлияла. Лишившись своего преданного друга, я изменился, стал жёстче. В тот момент я твёрдо решил, что больше не стану плясать под чью-либо дудку.

Далее я, в сопровождении моего обиженного Советника, его брата и Наргета, отправился в тронный зал, где ждал меня Ирэл, который должен был представить меня главам знатных родов. Валеардис к нам присоединиться, по своему обыкновению, не пожелал, предпочтя остаться в, отданных в его распоряжение, покоях бывшего Наместника Эльтамиры.

Алирий настоятельно рекомендовал мне для предстоящей аудиенции надеть шикарный алый камзол, расшитый рубинами, дабы произвести впечатление на знать, но я наотрез отказался, предпочтя своё привычное одеяние. Пусть принимают меня таким, какой я есть – не для того я стал королём, чтобы красоваться перед толпою, мой долг – спасти эту страну. И мне было абсолютно всё равно, что думают обо мне напыщенные аристократы.

Когда мы вошли в тронный зал, наполненный пёстрой толпою,  Алирий с Антарием оживились, явно кого-то ища. Незаметно улизнув от меня, они вскоре вернулись в компании миловидной дамы благородного происхождения, одетой в роскошное серебристое платье и с вычурной причёской из серых волос на голове. Мой Советник указал на леди и представил её как Мариэнь, мать Лирэна и их бабушку. Я был несколько удивлён, ведь впервые видел кого-то старше тысячи лет. Дама, которой на вид было не более тридцати, изящно поклонилась мне. Думаю, я был далеко не первым королём, которого она лицезрела. Мариэнь была очень красива, было видно, что прожитые века её нисколь не тяготили, лишь сквозили безграничной мудростью в её больших светло-голубых глазах, и что-то в её притягательном лице показалось мне столь до боли знакомым. Бабушка моего Советника смотрела на меня как-то странно. Поймав мой недоумённый взгляд, она пояснила:-  Простите, Милорд, Вы просто очень похожи на другого короля, которого мне довелось видеть.

-  И кого же?  - спросил я.

-  Нардока, вашего предка. Он был первым…

-  Королём без короны.  – закончил за неё я.  – Равно как и я.

-  Ну, это мы скоро исправим!  - обнадёжил меня Алирий.  – Ведь у тебя есть Нэзир!

Кивнув ему, я отвернулся и принялся изучать присутствующих в тронном зале Анэру. Мой Советник продолжил донимать беседой свою родственницу.

-  Жаль, что Нирмала не прилетела.  – с нотками грусти произнёс Алирий.   – Она многое пропустит.

-  Твоя сестра очень хотела быть здесь, но я ей не позволила – её здоровье ещё слишком слабо, полёта она бы не выдержала.

Услышав их разговор, я не мог не поинтересоваться:

-  У вас с Антарием есть сестра? Почему же вы о ней никогда не упоминали?  - «странно, что вы её до сих пор не убили, как прочих своих родственничков»  - хотел было добавить я, но смолчал.

-  Да есть, сводная. Она очень добрая и всегда с пониманием относилась к нам с братом.  – промолвил Алирий.  - Думаю, вы бы нашли с Нирмалой общий язык – она, как и ты, всем и всегда стремиться помочь.

Я улыбнулся: видимо не все мои верноподданные думают лишь о собственной выгоде, забывая о чувствах других. Если даже семейство Алирия оказалось столь разномастным, то это вселяло в меня надежду, что я всё же смогу изменить эту страну, привить сумеречным эльфам доброту и сострадание, что были в чести на моей далёкой родине. 

А после Прайм Лингера взял слово. Молча и с каменным лицом я выслушал пафосную речь Ирэла в честь меня, затем предъявил собравшимся Нэзир и «Знак Змея», что отмечал мою руку. Без долгих колебаний собравшаяся знать признала меня потомком Анорла и их королём. Далее мне пришлось принимать заверения глав родов в вечной преданности и почитании, в кои я ни на миг не поверил. А также пообещать всем собравшимся в тронном зале, что сделаю всё возможное для спасения Страны Туманов от вражеских полчищ. После я отпустил присутствующих придворных, распрощался с Мариэнь и повелел Ирэлу остаться.

Нам с Праймом Змея предстояло решить вопрос о походе в Земли Смерти. Ирэл предложил мне взять с собою трёхтысячное войско, что охраняло в данный момент Остэвейг, но я решительно отказался:  оставлять столицу не прикрытой было опасно – ведь по Эльтамире продолжала бродить масса солдат Наммтара, пусть и разрозненных, да и с севера вскоре вернётся часть его орды, озлобленная неудачей в Башне Чёрного Льда. И к тому же, вести за собою трёхтысячное войско не имело смысла – это не вписывалось в наш с Наргетом план: сражаться открыто с демоном мы не собирались, а если и захотели бы – даже трёх тысяч было мало, так как в распоряжении Наммтара людей куда больше. А столь многочисленный отряд будет медлителен и скрытно его не проведёшь по владениям врага. Решили остановиться на тысяче воинов – этого хватит чтобы перебить людей Фиамуса, с поддержкой Валеардиса, и чтобы осадить покинутую демоном Крепость Адриана. Ещё отобрали около сотни самых лучших солдат, которые разделятся на три отряда и под командованием Алирия, Антария и Роеса – лучшим мечником Страны Туманов, отправятся разорять земли Наммтара.

Итак, все вопросы были решены, оставалось лишь подготовиться, собрать воинов, провизию и можно выходить. Обладая, данным мне Змеем, перстнем, я мог открыть Портал там, где пожелаю. И я решил особо не мудрствовать и создать проход меж мирами аккурат возле окраины Остэвейга, дабы нам не пришлось маршировать с нашим немногочисленным войском через всю Страну Туманов. Медлить было нельзя, поэтому выход наметили на закате следующего дня. Ведь какая разница, когда выходить днём или ночью – по ту сторону Черты нас всех всё равно ждала тьма.

***

Ирэл взмахнул руками, и густой туман, покрывавший землю, рассеялся, словно призрачный мираж, унесённый порывом ветра. Мы стояли на берегу небольшого пруда, похоже, что наличие водоёма было обязательным для открытия Портала, по крайней мере, в нашем мире.

-  Думаю, это место идеально нам подходит.  – заверил меня жрец.  – Вы знаете, что делать, мой король?

-  Да.  – отозвался я.

Я ещё раз посмотрел на своих спутников. Позади, в полной боевой амуниции, ровным строем стояли мои воины. Перед ними, возглавляя доверенные им отряды, красовались Алирий с Антарием, одетые в свои лучшие доспехи, с алыми лентами в волосах. Мой Советник всё же накинул на плечи плащ из шкур немьярду, убитых нами столь недавно. Подле меня находился Наргет, вцепившийся в свою древнюю книгу, словно в щит, предпочтя знание оружию.

Переложив Кровавый Рассвет в левую руку, я поднял длань с перстнем Змея. В Земли Смерти я отправлялся с мечом моего отца, клинок Лингера уже держал в своих холодных бледных руках последний император ант’Ариана, безмолвной тенью стоявший слева от меня. Лик его всё так же скрывал глубокий чёрный капюшон, но даже не видя глаз Валеардиса, я всей своей сущностью ощущал исходящие от него злобу и бескрайнюю ненависть, он был насквозь пропитан, словно ядом, отвращением ко всему живому. С каждым днём ант’Арианец становился всё мрачнее и отчуждённее. Он уже не просто отказывался разговаривать с нами, но и открыто игнорировал наше присутствие, стараясь держаться подальше ото всех. Радовало лишь то, что вскоре нам с ним предстоит распрощаться. Навеки.

Прикоснувшись рукою к большому камню на берегу пруда, я громко повелел:

- Путь в Земли Смерти, откройся!

Камень оторвался от земли и засветился ярким фиолетовым светом. Поднявшись в воздух на метр, он рассыпался на сотни осколков, которые образовали подобие арки, похожую на ту, что была близ Думнан-Вейга. Портал во владения Наммтара был открыт.



Глава 13. Безумья тёмные крыла
Посвящается: Amer LeCh;tier


Вновь Земли Смерти встретили нас непроглядной тьмою, леденящим ветром, пробирающим до костей и лютым холодом, замораживающим душу. Неприятное это всё же было место, даже морозы ант’Ариана казались мне не такими колючими. Памятуя о нашем первом знакомстве с этим миром, на этот раз мы оделись гораздо теплее и сейчас, стоя посреди снегов и метели, мы хотя бы не дрожали, перепрыгивая с ноги на ногу.

Пока что всё было тихо, и я велел Алирию с Антарием зажечь факелы и построить войско, намереваясь немедля выступить к Оку Пламени. Валеардис тем временем отошёл от нас подальше и, облачённый в свои чёрные одеяния, вскоре слился  с, окружавшей нас, темнотою. Не желая упускать из виду нашего мёртвого и непредсказуемого друга и, тем более, свой Нэзир, что был в его руках, я доверил приготовления Наргету и пошёл следом за императором.

Нашёл я Валеардиса, как и полагается лучшим его традициям, неподвижно стоявшим посреди льдов и изучающего мрачные пейзажи Земель Смерти, едва заметно водя головою, покрытой глубоким капюшоном. Заметив моё присутствие, он предостерегающе поднял руку, хрипло рыкнув:

-  Оставь меня, чужестранец, я приду к вам, когда буду нужен.

-  Как знаешь.  – тихо ответил я, не желая с ним спорить и находиться рядом.

Развернувшись, я отправился к своим товарищам, ожидавшим моего возвращения. Когда я присоединился к ним, то увидел, что воины построены, отряды «разорителей» собраны и готовы к выступлению, даже разведчики уже вышли вперёд. Я поблагодарил Алирия, Антария и Наргета за исполнительность и собирался уже было отдать приказ к выступлению, когда, в спешке, вернулись пятеро из вышедших на разведку солдат. Они сообщили, что к нам приближается дюжина воинов, завидевших свет Портала.

Спустя несколько минут  в поле нашего зрения показались вражеские воины.  Увидев в вдалеке наших неприятелей, Валеардис оживился и пошёл в их сторону. На ходу, он сбросил с себя капюшон, и я заметил, что за последнее время наш неживой друг стал выглядеть ещё хуже – его глаза ввалились, а веки вокруг них почернели, то же самое произошло и с его губами. Оскалившись, ант’Арианец издал низкий рык, мне же стало дурно от вида его напрочь сгнивших зубов. Выглядел он просто омерзительно. Как и полагается начавшему разолгаться трупу.

С поразительной для покойника быстротою Валеардис нагнал дюжину солдат, что вышли разведать, кто же пришёл из открывшегося Портала. То, что произошло дальше было началом кошмара или безумия, а может и того и другого сразу. Приблизившись к так ничего и не понявшим воинам Наммтара,  император принялся их безжалостно уничтожать, истреблять, словно насекомых. Кого-то он зарубил Нэзиром, и этим сгнившим заживо счастливцам ещё повезло – остальных же Валеардис попросту разрывал на куски, раскидывая вокруг себя кровавые ошмётки. Тех же, кто решился удрать с «поля боя» настигала волна магии ант’Арианца. Их тела замерзали ещё до того, как сердца переставали биться, а рты издавать истошные крики, и разбивались на мелкие осколки.

Постепенно на шум бойни стали стягиваться всё новые и новые солдаты, но и их постигла та же незавидная участь. Невзирая на ответные удары, сыпавшиеся на него как из рога изобилия, Валеардис продолжал свою дикую, безумную  работу, сопровождая это всё яростными и злобными воплями, нескончаемым потоком лившимися из его уст. Он без устали кромсал и потрошил своих врагов, не чувствуя боли, жалости и не ведая сострадания.

Вокруг последнего императора собралась целая толпа солдат, в отчаянии своём, решивших одолеть его числом. Но стратегия их явно дала сбой – ни ранить, ни тем более убить своего палача они не могли. Всё что оставалось нашим врагам – это присоединиться к груде окровавленных тел, что скопились вокруг Валеардиса, неистово махающим мечом Ада и непрестанно выкрикивающего злобные проклятия.

В итоге доблестные воины Земель Смерти не нашли ничего лучшего, как с криками ужаса броситься в рассыпную, надеясь, что волна леденящей магии императора не сможет поглотить всех сразу. Но они ошибались. Замерев на мгновение, Валеардис очертил в воздухе мечом, оставляющим за собою серебристую полосу,  круг и прохрипел какое-то заклинание. Тут же от него в сторону убегающих солдат понеслась морозная лавина, убивающая всё на своём пути.

Мы стояли, неподалёку от Портала, и изумлённо взирали на это буйство безумия и жестокости. Моим воинам даже не пришлось обнажать клинки – Валеардис один расправился с полутысячей людей Наммтара. И сделал это меньше, чем за час. Молча и открыв рты мы ожидали, что же будет дальше, а я с ужасом понимал, что прав был Наргет – мне не стоило давать меч Преисподней ант’Арианцу. Что сейчас творилось в его, потерявшем всякий рассудок, воспалённом разуме? Чего он желает? И различает ли, где свои, а где – чужие. Вряд ли кто-то вообще мог ответить на этот вопрос. Как и на то, кто же станет следующей жертвой, сорвавшегося с цепи, мёртвого императора? Возможно, ему покажется мало собранных жизней и, войдя во вкус, он перебьёт всех нас с той же демонической лёгкостью, с которой расправился с воинами Земель Смерти. Кстати, о демонах, а где же Фиамус? Куда запропастился этот огненный чёрт, ради битвы с которым мы и воскресили это чудовище?

***

Не зря говорят «Помяни чёрта, и он явится». Стоило мне только подумать о том, где же Фиамус, как заледеневшая земля под нашими ногами задрожала. Стылую почву вдруг начали сотрясать толчки и волны, я едва удержался, чтобы не упасть. Неподалёку от Портала и нас, метрах в двухстах, раздался жуткий грохот, земля в том месте взорвалась сотнями, взлетевших в воздух, камней, и из недр её вырвался высокий столп пламени. Образовавшаяся воронка тут же заполнилась лавой, кипящей и булькающей.

Ошарашено смотрели мы на это новое огненное озеро, ожидая лишь только худшего. И оно не замедлило себя явить. Неспешно над поверхностью магмы стал появляться Фиамус с полыхающими ненавистью глазами, горящими, словно угли в Аду. В руке он всё так же сжимал свою чудовищную огненную косу. С непониманием оглядел Дух Огня горы трупов, бывшими когда-то его солдатами, которые лежали теперь повсюду, затем он увидел нас. Злобно оскалившись Фиамус занёс свою косу и направился к нам.

А вот Валеардис, тем временем, куда-то опять исчез. Отсутствие ант’Арианца с моим Нэзиром в руках и наличие рассвирепевшего Духа Огня вызвало во мне приступ паники, который я как мог скрывал от окружающих. Судорожно вцепившись в алую рукоять Кровавого Рассвета, я отчаянно глядел по сторонам, надеясь отыскать в непроглядной тьме нашего мёртвого товарища. Но безрезультатно. Фиамус успел уже вплотную подойти к нам, спровоцировав тем самым постыдное бегство моих солдат. Перед лицом огненного монстра остались лишь я, Алирий, Антарий и Наргет с Роесом.

-  Похоже, я был не достаточно суров к вашему жалкому мирку, сумеречные мрази!  - с ненавистью произнёс Фиамус, от злости проведя косою по земле, оставляя в почве глубокую борозду с лавой.  – Но это я исправлю!

Дух Огня занёс над нами пламенное оружие, и я начал было уже прощаться с жизнью, как вдруг что-то с неимоверной скоростью и силой сбило Фиамуса с ног и отбросило к берегу огненного озера. В свете лавы я увидел, что нашим спасителем был никто иной, как Валеардис, всё же появившийся из тьмы и как раз вовремя. Чёрной тенью встал он с земли и, держа в бледных руках меч Преисподней, замер, дожидаясь пока Фиамус поднимется на ноги.

Несколько ошарашенный столь внезапным появлением нового противника, огненный монстр спешно встал и уставился на ант’Арианца своими чёрными глазами. Не долго думая, он бросился на Валеардиса и со всего размаха обрушил пламенную косу на него, всадив её лезвие в левое плечо императора, насквозь пробив латы и мёртвую плоть под ними.

-  Вот чёрт!  - вырвалось у меня. Идя в Земли Смерти, я надеялся на то, что Валеардис сумеет одолеть Духа Огня, старательно избегая мыслей о том, что же будет с нами, если ант’Арианца постигнет неудача. Видя всю колоссальную мощь пламенного монстра, я понимал, что сам вряд ли сумею его победить. Пути отступления я благополучным образом не предусмотрел, надеясь только на победу.

Фиамус смотрел торжествующе на своего раненого врага, а тот глядел на него с абсолютным безразличием в застывших неживых глазах. Это смутило Духа Огня, он ожидал увидеть страх или мучение, но их не было. Молниеносно Валеардис пришёл в движение и, яростно выкрикнув что-то злобное в лицо своему врагу, вырвал косу демона из своего плеча, вместе с кусками прогнившей плоти. В тот же момент он вогнал Нэзир в бок Фиамуса и вихрем отпрыгнул прочь.

Согнувшись от боли, Фиамус прижал руку к кровоточащей ране, но через  мгновение он всё же выпрямился и пошёл в сторону противника, размахивая оружием, и явно намереваясь продолжить сражение. Валеардис же неподвижно стоял, уставившись красными глазами куда-то в пустоту. Подойдя к нему, Дух Огня непонимающе взглянул на императора и недоумённо молвил:

-  Ведь ты не из эльфов. Тогда, что ж ты за тварь-то такая?

Огненное лезвие со свистом рассекло ночной воздух. Злобно оскалившись, Валеардис парировал взвывшим Нэзиром косу Фиамуса и яростно прорычал, тесня демона к берегу лавового озера, из которого он недавно появился:

-  Я сама ненависть, я – смерть, истребляющая всё живое!

Император позволил оружию Фиамуса скользнуть по его мечу и вонзиться в бедро ант’Арианца, почти по древко. Не выразив при этом ни малейшего беспокойства по поводу раненной ноги, Валеардис воспользовался моментом, когда демон был вынужден вытаскивать свою косу из его тела, и вогнал с силой Нэзир тому в грудь, да так что окровавленное остриё меча показалось из спины Фиамуса.

Глаза Валеардиса полыхали безумной злостью, глядя с всепоглощающей ненавистью на своего поверженного врага, он хрипло прорычал:

-  Всему приходит конец, и наступит день, когда лишь смерть будет властвовать во вселенной…

Выдернув Нэзир, Валеардис развернулся и неспешно пошёл в мою сторону. Он медленно приближался ко мне, словно чёрная глыба, высоченный и смертоносный. Блики пламени лавового озера танцевали на его и без того ужасном лице, ввалившиеся глаза полыхали ледяным огнём, а губы застыли в жуткой ухмылке. Император занёс, тёмный от крови демона, клинок. В этот миг моё сердце остановилось и в горле моём пересохло, я в сотый раз проклял себя за то, что отдал меч Хаоса этому безумному чудовищу. Я полными ужаса глазами взирал на то, как Валеардис неотвратимо приближается ко мне, держа в бледной руке клинок Преисподней. Меня будто бы парализовало в тот миг, я не мог и слова вымолвить, лишь смотрел на него, в оцепенении, как кролик на удава. Ант’Арианец подошёл ко мне и взглянул полными холодной ненависти очами, а затем швырнул окровавленный Нэзир мне под ноги, прорычав:

-  Теперь твой черёд. Сдержи слово.

Сказав это, Валеардис безмолвной тенью скользнул во мрак ночи, ожидая там меня.

Когда моё сердце вновь начало биться, и я понял, что могу дышать, то обратил свой взор на, стоявшего возле озера раскаленной лавы, Фиамуса.

Чёрными ручейками струилась кровь из ран умирающего Духа Огня. Он взирал на свои руки, чёрные от его же собственной крови, не веря глазам. Удивление в них сменилось ужасом, давясь кровью, он прошептал: «Из тумана выйдет он, неся древний меч, что окрасится бессмертной кровью». Сбылось пророчество, но, похоже, было оно не про Наммтара. С тоскою глянув в последний раз на юг, где за высокими крепостными стенами, ещё ни о чём не ведая, находился его друг и король, Фиамус рухнул в озеро лавы, которое вспыхнуло огненным столпом до чёрных небес. И погасло. Навсегда. Нас вновь окружила тьма и лютый холод.

Мы зажгли, потухшие во всей этой суматохе, факелы. В их неверном свете я стоял и смотрел себе под ноги на, вымазанный в тёмной густой крови, Нэзир, что лежал на снегу. Я поднял меч Преисподней и оперся рукою на тяжёлый клинок. Получается, демоны всё же смертны и умирают они точно так же как и все остальные. Значит, и Наммтара можно убить, вот только смогу ли я сделать это?  Ведь я не обладал силой и неуязвимостью Валеардиса. И меня, в отличие от него, можно было ранить и убить. Ант’Арианец  расправился с пятью сотнями вражеских солдат с поразительной лёгкостью, а после уничтожил и их командира. Как был бы он нам полезен и дальше. Но как удержать под контролем его неимоверную злобу и агрессию? Хотя, может, всё же стоит попробовать уговорить ант’Арианца ещё немного задержаться в мире живых и помочь нам одолеть Наммтара? Но вот как это сделать?

-  А покойничек не бесполезным оказался-то.  – заметил Алирий.

-  Может, пока не стоит его валить?  - подключился Антарий.  – У него хорошо получается демонов мочить! Пусть и Наммтара грохнет, тогда и его черёд настанет!

-  Как ни странно, но Алирий с Антарием правы на этот раз.  – задумчиво сказал я.

-  Мой король, но ты ведь обещал!  - отозвался Наргет.

-  Я знаю, Нар.

Подойдя к, стоящему поодаль, Валеардису, я молвил:

-  Ты честно выполнил свою часть уговора, теперь я должен исполнить то, что обещал тебе. Но перед этим я, всё же, хочу попросить тебя: задержись ещё ненадолго в этом мире и помоги нам убить Наммтара. Ведь что для тебя день – другой, когда впереди тебя ждёт целая вечность?

Моя просьба, увы, не была встречена с пониманием – издав низкий угрожающий рык, ант’Арианец безумно рассмеялся, и в смехе его было столько злости и боли, что мне стало не по себе. После он с лютой ненавистью бросил:

-  Я так и знал, что ты и не собираешься сдерживать свою клятву! Все вы одинаковы, что люди, что эльфы, что демоны! Проклятые жалкие черви, ползающие под моими ногами!  Вам не понять меня никогда! Ты говоришь, что для меня день - другой?  - Валеардис вновь дико засмеялся, но теперь смех его перемежался с истерическими всхлипами.  – Для меня это – бесконечная пытка, каждое мгновение, проведённое здесь – невыносимое мучение! И я хочу, чтобы оно поскорее закончилось!

-  Я понимаю, и мне очень жаль.  –заверил я Валеардиса.  – Но, просто ты – наша последняя надежда. Боюсь, без тебя нам демона не одолеть.

-  Как-нибудь уж сами разберётесь! Ведь это ваша война, не моя!  - холодно промолвил император.

Злобно сверкнув алыми глазами, Валеардис вырвал из рук моих Нэзир и направил остриё меча в мою сторону, глядя на меня с таким яростным безумием, что я начал пятиться назад. Ант’Арианец, оскалившись своими почерневшими зубами, неистово зарычал или закричал, не передать эти звуки:

-  Все вы, цепляетесь за свою жизнь, словно она – самое ценное, что только может быть. Вы готовы унижаться и молить, лишь бы сохранить её. Вы делите земли, не принадлежащие вам, проливаете кровь за них, но всё это обречено на поражение – ведь смерть придёт, в итоге, за каждым из вас!   - он сумасшедше захохотал, вознеся к чёрным небесам меч Преисподней. С Нэзиром в руке Валеардис, беснующийся в приступе ярости был неудержим и чертовски опасен.

Мне бы стоило удирать со всех ног, но я стоял, словно бы в ступоре, и смотрел на последнего императора, потерявшего, похоже, остатки рассудка, смех которого перешёл сперва в истошный вопль, а затем в горестные всхлипывания и мучительные причитания. После он и вовсе рухнул на колени и начал рыдать. Я был в шоке: даже самые дикие припадки безумия Алирия, что мне довелось видеть, не шли ни в какое сравнение с той картиной, разворачивающейся у меня перед глазами. И в этом отчасти была моя вина - мы разбудили Валеардиса ради своих целей, нарушив тем самым сами законы природы, мы впустили в этот мир то, чего здесь не должно было быть. Кто знает, какие последствия нам грозят теперь?

Тело Валеардиса было уже давно мертво, а сейчас гибла и его душа, ведь что такое есть безумие, как ни смерть души? Когда-то любовь смогла вырвать последнего императора из цепких лап тьмы, вселив в его сердце надежду и свет, изменив саму его суть, сделав его добрым. Но всё это безжалостно разрушила смерть тех, кого он любил. Невыносимая боль от потери выжгла Валеардиса изнутри, и сейчас я видел его мучительную агонию, бескрайним морем отчаяния и страдания захлестнувшей ант’Арианца.  Это было ужасно слышать его вопли, вперемешку с нечленораздельным бредом.

На миг речь ант’Арианца прояснилась:

-  Я чувствую, что она идёт за мной,  - прорычал Валеардис.  – она уже здесь. Я ощущаю её холодное дыхание. Наконец, она услышала мой зов. Теперь она вернёт меня в мою могилу, и тьма её навечно подарит мне покой.

Лицо ант’Арианца исказила дьявольская пародия радости, с безумным хриплым смехом он начал захлёбываться болезненными проклятиями на давно забытом языке.

-  Да убей его уже!  - раздражённо махнул рукою Алирий.  – От него такого толку нам не будет!

Антарий едва подавил смех.

Но тут Валеардис поднял на них свои, горящие ненавистью, глаза. Наставив Нэзир на братьев, которые живо смолкли, он поднялся на ноги и пошёл в их сторону.

- Зря смеётесь!  - бросил им император.  –Скоро и вы вдохнёте холодный мрак сырой могилы. Этот промёрзший край станет для вас последним приютом.

Алирий с Антарием переглянулись, полными ужаса глазами, и, издав дикий вопль в две глотки, пустились наутёк.

-  А ты.  – Валеардис указал бледным пальцем на меня.  – Наступит день и ты познаешь моё проклятие, ты поймёшь, каково это сгубить свою страну, увидеть прах всего того, за что боролся.

Он вновь засмеялся, но в этом смехе было неимоверно много горя и отчаяния, столько усталости и боли, что кровь стыла в жилах. Перейдя на низкий рык, ант’Арианец направил меч Преисподней в свою сторону и, взявшись обеими руками за его лезвие, пронзил Нэзиром свою грудь. По лицу его текли кровавые слёзы, а ветер сдувал с губ едва слышные слова. Валеардис расправил руки, как птица в полёте, и тихо, но ясно прошептал:

-  Теперь я не чувствую ничего, ни боли, ни злости. Душа моя чиста и я могу, наконец, уйти…

С хриплым рыком он испустил дух, оставив после себя лишь, уносимый воющей вьюгой, пепел. И зловещее пророчество, ржавым гвоздём засевшее в моей душе.