Черный квадрат профессора Баймакова

Позволю себе опять окунуться в студенческие времена и рассказать еще об одном преподавателе Ленинградского Политеха, профессоре Баймакове.

Со студенческой скамьи мы были очень дружны с Сашей Баймаковым, внуком профессора. По этой причине я был знаком с Юрием Владимировичем, бывал у него дома и знал о нем больше чем остальные студенты.

Профессор Баймаков был высокого роста, хорошо сложен, обладал колоссальной природной физической силой и завидной работоспособностью. Однажды, разглядывая его библиотеку, я наткнулся на Олимпийскую медаль, лежащую на книжной полке.
- Откуда это? - поинтересовался я.
Профессор сделался серьезным и начал объяснять:
- В наше время люди большой науки были и людьми большого спорта….
Мы с Сашкой переглянулись, так как не тем он был человеком, чтобы говорить такими штампами, но все быстро разрешилось.
- Ну, не напрягайтесь, - поправился Юрий Владимирович, - это мы с приятелем, тоже аспирантом, поспорили, что я пробьюсь в Олимпийскую сборную. Ну вот и пробился, медаль заработал, правда бронзовую, но тоже приятно.
- А что выспорили? – не унимался я.
- О…, это было здорово, - пустился в воспоминания профессор, - целый месяц выпивали за его счет.

Юрий Владимирович Баймаков заведовал кафедрой Цветной Металлургии Физико-Металлургического факультета Ленинградского Политеха. По праву считался «отцом» отечественной цветной металлургии. Он читал лекции, занимался наукой и непосредственно участвовал в становлении и развитии нескольких металлургических предприятий. А еще он писал статьи и книги – учебники. Обычно учебники забываются по окончании обучения или, даже, сразу после сдачи экзамена… А вот с учебниками Баймакова не расставались, их брали с собой. Мне доводилось видеть его учебники и в академических институтах и на промышленных предприятиях. Эти книги работали и выглядели как рабочие руки.

Профессор Баймаков с женой жили во флигеле Химического корпуса. Из квартиры можно было напрямую пройти в лабораторию. Такой привилегии семья была удостоена во время войны, чтобы обеспечить бесперебойное производство металлического цезия. Все лабораторные установки были переоборудованы для этой цели. Процесс получения металлического цезия сложен и опасен. Я думаю вы помните, как на одном из первых уроков химии училка бросала несколько чешуек металлического натрия в воду. Частички начинали бесноваться и носится по поверхности воды, подпрыгивать и трещать… Так вот цезий еще хуже, он загорается в присутствии кислорода и взрывается при встрече с влагой.

Раз в неделю ко входу в лабораторию подъезжал черный воронок и два солдата под командованием молодого офицера забирали контейнер с цезием. Использовался ли он на военном производстве, или его продавали, чтобы обеспечить ленинградскую партийную верхушку черной икрой, не было известно, но профессор Баймаков точно знал, что если вдруг не будет продукта, то заберут его самого. Чтобы облегчить свою учесть он повесил петлю в центре лаборатории.
Я видел массивный крюк в потолке в лаборатории. На него вешали полиспаст чтобы поднимать тяжелое оборудование.
- Не волнуйтесь, - говорил профессор, - этот крюк выдержит, он рассчитан на меня, а тяжелее меня в лаборатории ничего нет.

Было ленинградское «бабье лето», когда деревья уже готовятся к зиме, но лето все не уступает. Профессор собрал чемодан и сообщил жене, что отправляется в командировку на две недели. Это было обычное дело, он много ездил по стране, но в этом случае, просто перебрался в дом напротив, к молодой подруге. Герой-любовник четко знал когда и куда ходит жена, поэтому полностью исключил любую возможность повстречаться. В один из прекрасных дней он поднял голову от очередной статьи и обнаружил, что подруги дома нет, куда-то улепетнула. Ему, вдруг, захотелось сделать ну хоть что-нибудь полезное: прошелся по квартире и решил, что вынос мусора будет вполне соответствовать его благородному порыву. Он взял ведро с мусором и отправился на улицу. Мусорный бак стоял на привычном месте во дворе, профессор опорожнил ведро, закрыл бак и отправился в обратный путь. Он открыл дверь и окаменел – перед ним стояла его жена и с интересом наблюдала мистическое явление мужа из командировки в пижаме, домашних шлепанцах и с чужим помойным ведром в правой руке. Профессор ошибся и, по привычке, пришел к себе домой.
Реакция жены не заставила себя долго ждать и оказалась настолько громкой и информативной, что ситуация мгновенно стала достоянием проходящих по улице студентов и преподавателей.
Эта история быстро разлетелась по Политеху. Политех содрогался от хохота. Народ пересказывал услышанное, добавляя новые пикантные подробности.

Мы сидели с Сашкой в пив-баре Гренада, который среди студентов и преподавателей именовался как Пив-корпус. В зале кричал плакат: «Приносить и разливать запрещается», но, конечно, приносили и разливали. Уборщица в грязном переднике собирала пустые бутылки и вместо благодарности, чертыхалась и клеймила посетителей:
- Алкоголики проклятые.
- Это не алкоголизм, а бытовое пьянство, сударыня, - парировал мужчина в черном костюме, запачканном мелом. Было ясно, что вся веселая компания – преподаватели Политеха. Они бурно обсуждали амурные похождения профессора Баймакова.

После второй кружки мы с Сашкой открыли закономерность: Чтобы получить широкую известность недостаточно написать книги и развивать промышленность. Нужно обязательно совершить какую-нибудь глупость. Например, написать «Черный квадрат». О нем знают почти все, даже те, кто не знает автора и никогда не видели его картин, но знают.

После третьей кружки мы единогласно заключили, что профессор Бамаков, наконец-то, создал свой «Черный квадрат», благодаря которому получил всенародную известность. Вот такой получился «Черный квадрат» профессора Баймакова.