Почтальон

   Аржана спряталась в любимом месте – за большим камнем на берегу Катуни. Этот укромный уголок облюбован ею давно, никто в селе не знал, что сюда можно пробраться по неприметной тропинке. Небольшая площадка выступала над волнами реки, которая крутила воду в глубоком омуте. Особенно страшно здесь в половодье, когда наклонись и рукой до поверхности достанешь. Брызги летят от удара воды о тело камня,  и при удачном броске на твердую стенку  образуется облако из водной взвеси. Солнышко порой сверкнет и превратит окружающий мир в радугу. Пусть живет недолго, но радость и успокоение приносит.

   Сегодня десятый к;ні мамыра, то есть май. Воды в Катуни много, но не перехлестывает берега, потому уютно и спокойно. Спокойно ли? На душе Аржаны тяжело и сумрачно, никакие краски весны не способны разбудить ее радость. Она с тоской смотрит на склоны гор, расположенные на противоположном берегу. Вершины и утесы сегодня осыпаны розовым – цветет маральник. Удивительное сочетание черно-серых тонов с праздничной краской цветка, переходящее  с подъемом в голубое небо. Весна пришла в горы, время обновления и радости. Скоро склоны покроются зеленью трав и деревьев. Альпийские луга осыпит разнотравьем и у подошв гор развернется скатерть жарков (купальницы азиатской). С новой удивительной силой пробьются в привычных местах родники, выплескивая на поверхность хрусталь воды из подземных кладовых.

   Рады этому времени все обитатели гор. Верный друг алтайца – конь, нетерпеливо перебирает копытами, ожидая время подъема на летние пастбища, высоко в горы. Ждет тепла и пастух, а за ним тянется вся живность. К свежему яркому, теплому солнцу поднимается молодая поросль кедровника и изумруду хвои рада просыпающаяся живность. Запахом своим дурманит можжевельник, а от него не отстают травы. Сурок давно покинул нору, предсказывая тепло. Оживилось зверье, показывая миру свое потомство, торжественно возвещая, кто воем, кто писком о продолжении рода.

   Только на душе Аржаны не осталось места для радости. Все выгорело от тяжелых мыслей, виновницей которым, является она сама. Как могла так поступить? Почему не выполнила того, что ей доверили люди. Они ведь не просто возложили на плечи ответственное задание, а вручили в руки свои судьбы. Комсомолка, некогда лучшая звеньевая на ферме. Ее работой гордились, ею восхищались. Потому и важное поручили не кому-нибудь, а ей. Как она могла нарушить  оступиться? Соврать и носить в себе больше месяца чудовищную вещь?

   Руки продолжали теребить конверт, содержимое которого известно одной Аржане. Бумага вытерлась на углах, так часто брала в руки, чтобы отнести и вручить. И в очередной раз отступала, боялась решительного шага. Сколько матерей и жен получили похоронки на своих мужей. «Пал смертью храбрых в бою, умер от ран, пропал без вести», – сколько боли сносили эти строки за четыре горьких года войны в сердцах женщин. Заплачет очередная, прижмутся к ней подружки и соседки. Погорюют вместе, так легче, и опять за работу. Пока не вскрикнет в другом конце села следующая вдова.

   Им легче. А как Аржане письма такие в дом нести, за калитку шагнуть, словно на минное поле. Старая Айсулу  бывшая письмоносица, не выдержала и года такой работы. Надорвалось сердце вести такие в дома носить. Заболела и скоро «уехала» на постоянное место, на кладбище, оставив трудное дело на рассмотрение людское. Долго решали, кому перепоручить, и сошлись на мнении – лучшей девушке, любимице всего села. Неизвестно из чего исходил народ, но только казалось, что не будут грубить новой почтальонше. А может чисто психологически – такое доброе сердце и жизнелюбие уберегут от дурных вестей село. Полетят нехорошие вести мимо их селения, куда-нибудь дальше по Чуйскому  тракту. А то и совсем мимо Алтая. Да разве убежишь от судьбы. Отодвигать беду от себя, чтобы к другим она ушла,  тоже негодно.

   Первое время утешала, плакала вместе с получательницей очередного казенного конверта. Только чем дальше, тем тяжелее боль носить в сердце приходилось. Встанет и молчит, словно умерло в ней что. Люди стороной обходить старались, чтобы не попасться лицом к лицу в тесных улочках. Аржана тоже тактику выработала: с доброй вестью, с треугольником солдатским издалека встречной хозяйке машет, радует. Люди сердцем отмякнут, обнимут и расцелуют. Коли конверт четырехугольником, старается подойти к дому стороной, дождаться кого из соседок…  Все легче втроем весть страшную принять в первый момент.

   За три года изболелось сердце. Поселок маленький, а не осталось двора, в котором она не побывала бы со страшным известием. Просила не один раз освободить ее от этой должности, да парторг отметил, что только достойным такое ответственное дело может доверить. Кто, если не Аржана, может с этим справиться. Заберется за камень, наревется и вновь работает день, а затем письма носит.
В этот раз оступилась, укрыла. Не смогла весть дурную принести в дом Ёлёнчи. Старая женщина часто болела, сносилось ее сердце на дорогах Алтая. Да к тому же за год получила похоронки на мужа и старшего сына. Еле откачали. Уговорили подруги жить  ради младшего сына, который  воевал на фронте. Врагу хребет уж сломали, авось судьба пожалеет и убережет Бануша (Ванюшку, на русский лад), конец битве приходит. Не пожалела война – пришла тяжелая весть в марте. Как поступить? И Аржана решилась:  отложила конверт. Спрятала его от глаз людских до поры до времени. Не выдержит сердце старой женщины, нельзя на себя смерть очередную принять. Как сказать, что сын ее «пропал без вести». С этого дня и начались мучения девушки: сказать нужно и сказать нельзя. Каждый день начинался для нее с размышлений, что делать? Конверт этот она носила под сердцем, чтобы ненароком никому на глаза не попался. И плакала над ним и над судьбой своей.

   В апреле пришло письмо от воина. Обрадовалась, да только сравнила даты и поняла, что этот треугольник где-то задержался в пути и пришел после извещения о смерти. Теперь две страшные бумаги прятала от старой женщины.

   Сегодня особенный день. По радио еще не объявили об окончании войны, да только молва народная, что бежит быстрее официальной почты, принесла весть. Все! Кончились мучения народа, ушли прочь бессонные и страшные ночи в ожидании дурных вестей. Еще будут похоронки, скольких война опалит напоследок, но стало легче. Обратил народ внимание на то, что цветет багульник и горы розовые от радости за этот народ, одержавший победу в страшной бойне.

   Мысль пришла сразу, словно возникла ниоткуда. Аржана вручит февральское письмо от еще живого Бануша тетушке Ёлёнчи  в этот радостный день. Пусть сердце старой женщины порадуется вместе со всеми. А дальше, как получится. Будь проклята эта страшная должность – почтальон. Хотя бы сегодня принесет радость в дом, пусть у самой на сердце тяжелый ком. Девушка выбралась из своего укрытия и побежала к дому старой женщины.

   Село праздновало. С работы всех отпустили ради такого случая. Из каждого двора слышались смех и плач. От радости за то, что сломали врага, и от горя, что не все домой вернулись. Аржана порхала от принятого решения об облегчении участи Ёлёнчи.  Подходя к калитке, увидела во дворе незнакомого мужчину. В военном галифе, раздетый по пояс, через полспины бордово-фиолетовый шрам, он играючи рубил дрова. Руки соскучились по простому крестьянскому труду и теперь песнь пели,  гимн Победителя. Кто это?

- Бануш, иди к столу,- послышался крик хозяйки.

   Аржана  увидела накрытый стол в глубине двора,  женщин, собравшихся ради праздника.

- Аржана, душа моя. Проходи в гости, Бануш вернулся. В госпитале лежал, отпустили домой. Что с тобой, доченька? -  подхватила на руки падающую девушку.

   А та зашлась в рыданиях, не в силах остановиться. Ее успокаивали всей компанией, а почтальоншу трясло от напряжения последних месяцев. Не в силах сказать плакала навзрыд, а руки судорожно мяли потертый конверт, стараясь спрятать его подальше.