Мой Ангел-хранитель

Есть у меня замечательный Ангел-хранитель. За всю свою продолжительную жизнь смог в этом убедиться неоднократно. Могу привести много примеров, когда моя жизнь была на волоске от смерти, и Ангел-хранитель уберегал меня.

Я родился за полтора года  до начала ВОВ. Мы с мамой звакуировались от наступающей фашисткой орды на барже по Днепру. Баржу постоянно бомбили фашистские стервятники и, в конце концов, затопили её. Погибло много людей, но мы с мамой чудом уцелели. Потом бомбили поезд, на котором мы ехали вглубь страны, и снова мы уцелели. В другом товарном составе дети поголовно болели корью и умирали, умер и мой двоюродный братик. На одной стоянке поезда мама сбегала со мной в медпункт, где мне сделали укол против кори и я не заболел.

Я – двухлетний, не замерз в дикий мороз при отсутствии тёплой одежды в суровой омской области, куда мы, наконец, прибыли в эвакуацию. Там же нас чуть не загрызли волки, когда мы с мамой поехали на лошади с санями за капустой в район через заснеженный лес.

От нехватки еды я болел цингой, желудком, всё тело моё было покрыто фурункулами, шрамы от которых на теле остались на всю жизнь. Целых четыре года в тяжелейших условиях эвакуации мой Ангел-хранитель берёг мою жизнь.

Потом пошла череда случайностей. То я, шестилетний, на санках съехал к реке Днепр и угодил в прорубь. Вытащили меня вместе с санками мужики, которые заготавливали лёд на лето. Потом я минут десять шёл домой мокрый, сушился на печке, благо мама была на работе, а то бы досталось мне от неё. И, главное, что даже не заболел.

Пригнул с высокого сарая и приземлился на попу, но ничего не сломал, правда месяц болела поясница.

Упал с высокого для меня турника плашмя на землю, и не мог встать, весь в соплях и слезах. Ребята отнесли меня к колонке, обмыли, и дали возможность отлежаться.

У нас во дворе были качели из деревянной доски, подвязанной за концы верёвкой к перекладине. На концах доски стояли  двое ребят, держались за верёвку и по очереди раскачивались. И надо же было мне в этот момент угодить под угол доски. Она попала мне в голову, я отлетел в сторону. Доска ударила мне между виском и глазом. Глаз залился кровью, подумал, что выбил его. В поликлинике врач отмыл, наложил скобки на рану, сделал укол от столбняка и сказал: «Поблагодари своего Ангела-хранителя, он тебя уберёг от смерти, если бы угол доски попал в висок, или остался бы без глаза, если попал бы в него.
Два раза тонул, переплывая реки Днепр и Сож, чуть не затянуло под плот, с которого ныряли, Неудачно нырял в реку с высоких берегов, падал и ломал лыжи, падал с велосипедов, чуть не утонул, катаясь на льдине во время ледохода на Днепре. Трижды кусали собаки, одна бешеная, пришлось сделать 40 уколов в живот. Дрался с хулиганами до крови из носа. Упал в высокий погреб – сломалась гнилая лестница, долго кричал, пока меня услышали и вытащили на верёвках.

А сколько происшествий  со мной было на даче! Упал с высокого бака с водой, потом с крыши туалета, но благополучно. Но вот когда упал с чердака дачного домика, натворил много дел: сломал три пальца ноги со смещением, пришлось вставлять спицы и на всю ступню надели гипсовый сапог, так и спал с ним месяц, и ходил на костылях, отбил попу до синевы, и снова ударил в тоже место глаз, испортив зрение.
В студенческие годы пытался догнать последний трамвай, в то время вагоны были с открытыми дверями, из последних сил вскочил коленями на ступеньки, парень успел подать мне руку, а то мог бы остаться без ног.

Летел на самолётё в аварийной обстановке, уже попрощался с жизнью, но мой Ангел спас меня.

Ехал один в вагоне ночной электрички, зашла компания ребят, разбудили меня: «Дай закурить», отдал им пачку сигарет, главарь посмотрел внимательно на мои чёрные волосы и увёл свою компанию.

Курил в тамбуре вагона, зашли хулиганы, тоже попросили закурить, один из них уже открыл дверь вагона. Подумал: «Сейчас выкинут меня чернявого и след простыл». Но в это время открылась дверь между вагонами, и я с людьми проскочил в своё купе.

Ехал в командировку в автобусе, повалил сильный снег, ничего не было видно. Вдруг сильный удар и в салоне через разбитое стекло окна просунулось бревно, стоящего на обочине лесовоза. Бревно прошло рядом с моим виском, но зацепило сидящего рядом со мной солдата, содрало ему кожу на голове до крови, пассажиры носовыми платками стирали кровь.

Перенёс три серьёзные операции, четырнадцать раз ломал рёбра,  в детстве босиком прокалывал ржавыми гвоздям пятки до нарывов.

Всё не вспомнишь, да и долго перечислять. Мне уже много лет, но благодаря моему Ангелу-хранителю, хоть и изувеченный, но всё ещё жив.