Евгения Ивановна

Тусклый свет освещает бетонные стены выкрашенные бледно-зеленой краской. На кафельном полу лежит скрюченное полуобнаженное тело. Над которым возвышается темная грузная фигура.

Картинка немного размыта. Камера скачет в руках снимающего. Помещение наполнено звуками эха и непонятной суеты.

Общий план заслоняет угрюмое лицо.

– Хохол! Ты снимаешь?

– Да, бля…  – Доносится из-за кадра.

Угрюмый пинает ногой лежащее на полу тело.

– Давай, бля. Говори в камеру, как тебя зовут.

Тишина… 

Он с силой бьет лежачего ногами. Раздается глухой стук. Картинка смазывается. Доносятся лишь шлепки и тихий измученный стон.

Изображение стабилизируется, когда угрюмый уже стоит склонившись над телом.

– Еще раз. Как тебя зовут, сука?

Доноситься неразборчивое бормотание, – Ев… Евген…

– Сука! Ну-ка, быстро говори так, как я тебя учил!

Серия новых ударов под одобрительный смех за кадром.

– Ев…  Евгения я…  – мямлит испуганный голос.

– Так! Фамилия, имя, отчество. Быстро! Как я учил.

– Иванова Евгения Ивановна…

– Вооот, правильно. Молодец сучка, быстро учишься.

В пальцах угрюмого мерцает зажженная сигарета.

Он снова бьет. Удары, в этот раз, еще более сильные и болезненные.

– Да, не закрывайся ты. Дай я тебе в печень раз пропишу.

Еще удары… 

Крик боли и отчаяния перегружает микрофон камеры.

– Заткнись, ****ь! Заткнись!!!

Угрюмый переводит дыхание и глубоко затягивается сигаретой.

– Ну ладно. Хватит пока с тебя. Теперь вставай на колени.

Измученное тело пытается подняться. Каждое движение отдается болью.

Камера приближается к окровавленному и перекошенному маской ужаса лицу.

Голос за кадром, – А теперь, быстро! За что был осужден?

– За изнасилование, – Отвечает лицо.

– Кого насиловал?

– Двух мальчиков, пяти и шести лет.

– Сука! И поэтому теперь тебя здесь будут звать, как?

– Евгения?

– Правильно! А место твое здесь будет, где?

– У параши…

Угрюмый тушит сигарету о щеку стоящего на коленях сокамерника. Тот лишь жалостно поскуливает.

– Ну че? Евгения. Полы мыть будешь?

– Буду. – Отвечает Евгений Иванович.

– А белье стирать будешь?

– Буду…

Угрюмый заговорчески подмигивает оператору.

– А член сосать будешь?

– Буду. – Отвечает Евгения Ивановна.

– Хохол. Ты снимаешь?

– Ага. Гы-гы…

Угрюмый начинает медленно расстёгивать брюки…