13. Нитки. Телевизор

Я навсегда запомнила историю про  «телевизор», которую мы вспоминаем с братом до сих пор. Однажды, придя из школы домой, получив какую то тройку (что было редкостью в моём школьном быту младших классов), едва открыв дверь, я услышала мамины слова: «Ой, что случилось? Ты получила плохую оценку?».

Моему удивлению не было предела. И, расспрашивая маму, откуда она это знает, услышала такой ответ: «Как, ты не знала? В школе, в вашем классе и в коридоре, стоит телевизор, по которому я вижу всё, что там у вас происходит».
После обеда я была небывало задумчива и смущена, меня удивляло, как это интересно всё было придумано – каждый родитель может видеть своего ребёнка, всё про него знать.
Позже, приходя из школы, на просьбы мамы рассказать, «что сегодня было нового», я отвечала, что в этом нет смысла – она и так всё видела. А она отвечала, что иногда не успевает всё посмотреть – то надо готовить, то убираться, то играть с братом, поэтому будет лучше, если я всё равно буду сама ей всё рассказывать.

Даже не помню,  когда я поняла, что никакого телевизора не существует. Может быть, только тогда, когда мой брат пошёл в школу, а мама рассказала про телевизор и ему. Это было примерно так же, как узнать, что Деда Мороза не существует. Я верила в него лет до 12, и умные и интересные книги, которые я тогда уже читала,  каким-то магическим образом никак не влияли на мою веру.

Много лет спустя, когда мать, измождённая и обессиленная страшной неизлечимой болезнью, сведёнными судорогой пальцами, уже не могущая говорить из-за паралича лицевых мышц, предчувствуя свою скорую смерть, будет писать нам с братом почти последние наставления, («Вести себя хорошо. Катя, заботься о брате. Саша, слушай Катю. Будьте умницами») история с телевизором снова всплывёт.

Глотая слёзы, жадно ловя и пытаясь угадать каждую её букву, уставившись в тетрадь с её записями (которые до сих пор мой брат хранит к шкафу, с ужасом перечитывая их с завидной периодичностью), я сказала ей, что ей ни в коем случае нельзя умирать – брат ещё слишком бестолковый и несамостоятельный, я не смогу позаботиться даже о себе, а мы с ним так сильно её любим.

На что она лишь грустно и печально покачала головой, а потом, превозмогая боль и слабость, вывела на листе всего лишь одно слово, которое заставило наши сердца сжаться, а силу воли,  не позволяющую нам рыдать и выть в голос от ужаса и безумности всего происходящего,  напрячься до невероятных пределов.

Это было слово «телевизор». Написав его, она слабо улыбнулась. Она хотела сказать, что даже когда её не будет рядом с нами, она будет смотреть за всем, что мы делаем, знать, что с нами происходит. А мы должны не подвести её, чтобы она не расстраивалась.

Каждый раз, приходя на кладбище, где она похоронена, я, рассказывая ей новые истории своей жизни, которые она уже не застала, вспоминаю это слово. Может это такая же глупость, как и Дед Мороз, но я искренне верю, что её телевизор существует.