Разные берега или под защитой любви окончательный

Разные берега или под защитой любви (окончательный вариант)
 
У всех иногда возникает непреодолимое желание посадить напротив себя подругу и махнув в душе рукой поведать всю свою жизнь. В надежде услышать совет или просто выговориться. А если подруга, вовсе не подруга или не понимает вас, а может вообще не способна понять вас. Потому что живет параллельно и её ценности не совпадают с вашими. А возможно у нее проблем выше крыши. И неизвестно как она распорядится вашим секретом. А если его вообще кто-то подслушает и случайно услышанный текст изменит вашу реальность на долгие годы.


Муж и любовник друзья, больше чем друзья, деловые партнеры их многое связывает. Жизнь бредет день за днем, возникают вопросы и подвисают без ответа. Тамара живет с ненавистным мужем, дочери выросли, зачем терпеть дальше не понятно.
Эти две женщины, отправились в небольшое путешествие. У каждой муж, любовник, дети и даже внуки. У каждой страсти и обиды. Только они очень разные. Анфиса чтобы ни сделала ее любят, Тамара, чтобы ни делала ее, не полюбят. А простого женского счастья хочется, а главное любви.
Только цена иногда неподъемная и неприемлемая, а иногда просто не понимаешь зачем платить.
Предлагаю посмотреть, что из этой поездки получилось.



Оглавление

Глава первая
Как остановить скандал или запланированная поездка на дачу перед закрытием летнего сезона

Глава вторая
Кое-что о характере подруг случайное знакомство и приглашение посетить дачу
 
Глава третья
Зачем ты его позвала или первые разногласия

Глава четвертая
Истинная причина поездки или еще неизвестно кому из двоих сложнее, прибытие на дачу и ловля мышей

Глава пятая
Дурная привычка подслушивать или беседа ничего не прояснила, но только для Тамары

Глава шестая
Ответы на неважные вопросы, пастораль на природе пока не получилась, кое-что болезнях

Глава седьмая
Как улучшить настроение и повысить самооценку

Глава восьмая
Юрий и дети предатели или попробуй этого хрена раз вкус редьки опротивел, неожиданные откровения

Глава девятая
Все оказалось намного сложнее, собственно легкого решения сама ситуация никогда не предлагала

Глава десятая
Скажи, вот почему эти мужики пришли к тебе и всё готовы сделать?

Глава одиннадцатая
Продолжение откровений Тамары, кое-что о верности и изменах

Глава двенадцатая
В преддверии застолья или отдых таки наметился, неожиданно принятое решение прояснить некоторые моменты

Глава тринадцатая
Как он мог не помнить первую встречу или нахлынувшие воспоминания

Глава четырнадцатая
Собственно, как все началось или вам пригодится этот домик и место хорошее

Глава пятнадцатая
Ты расскажешь мне что сотворил со мной или почему он ничего не помнит и ничего не забывает

Глава шестнадцатая
Подготовка к приему гостей или кое-кому стоило выполнить просьбу

Глава семнадцатая
Начало почти семейного застолья, или разногласия намного глубже чем кажется

Глава восемнадцатая
Закономерное появление нежданного гостя или как обманчив иногда внешний вид, три столпа

Глава девятнадцатая
Спонтанное решение, чем заполнить вечер или как совместить приятное с полезным

Глава двадцатая
Участвовать в некоторых играх впервые страшно и стеснительно, Анфиса случайно узнала много нового о своем любовнике. Заход первый

Глава двадцать первая
Очередь дошла и до Анфисы

Глава двадцать вторая
Анфисе предложено поиграть в доктора, так какие болезни так лечатся и сколько это требует времени и сил. Заход второй

Глава двадцать третья
Все оказалось нестрашно, но местами больно. Степан решил уяснить правила игры. Заход третий

Глава двадцать четвертая
Две дамы обрели друг друга и прекратили игру или зачем мы всё же собрались

Глава двадцать пятая
Досужий застольный разговор, который почему-то разозлил абсолютно всех

Глава двадцать шестая
Застолье окончилось, остались беседы по интересам, странное признание Виктора, напугавшее Степана

Глава двадцать седьмая
Степан перешел в атаку или что бывает, когда нет любви по определению ни в какой реальности

Глава двадцать восьмая
Как это в дикой природе или разница между словами и действиями. Михайло таки начудил

Глава двадцать девятая
Утро. Чувство неловкости или наконец им удалось побыть наедине

Глава тридцатая
Твой знахарь тварь, как и все мужики или мятая соломенная шляпа с маком

Глава тридцать первая
Звонок мужу, секрет известный всем или нежелание выбирать между двумя руками
Глава тридцать вторая
Анфиса пациент или мир жесток, ты в приоритете наслаждайся

Глава тридцать третья
Жизнь под прикрытием любви или где точки, отвечающие за возбуждение

Эпилог

Расходящиеся параллельные прямые имеют единственный общий перпендикуляр. Этот перпендикуляр соединяет ближайшую пару точек на этих прямых.
Несмотря на то, что асимптотически параллельные прямые не пересекаются, на любой паре асимптотически параллельных прямых можно выбрать произвольно близкие точки.



Глава первая
Как остановить скандал или запланированная поездка на дачу перед закрытием летнего сезона

Кто не слышал избитой поговорки гласящей: «Хочешь нажить врагов, отдохни с друзьями». Нет, я не о совместном поедании шашлыка, или о походе в лес за грибами. Я о совместном отдыхе на даче или на море в палатке, где надо приготовить и убрать, поделиться пространством, но основное, чтобы отдыхали люди, знающие друг друга не один год, и обязательно с положительной стороны.
- Анфиса, если ты вдруг, собралась на дачу забери меня с собой, мне необходимо уехать, иначе я сорвусь и устрою своему мужу грандиозный скандал, - обратилась с просьбой к своей подруге Тамара.
- Тома, ты и так из состояния скандалов не вылезаешь. Зачем тебе еще и грандиозный? – уточнила подруга.
- Я тебе всё расскажу по дороге, на даче, где угодно, мне необходимо уехать из дома, забери меня, умоляю, - взмолилась подруга.
Анфиса решила пошутить на тему пафосной тирады, но взглянув на побледневшее лицо, горящие глаза своей подруги по совместительству соседки поостереглась, дурной шал на грани истерики, вытирать слезы и сопли, прямо в парадном желания не возникло. Подруга в качестве компании на даче в ее планы не входила, но особенно помешать не могла. На помощь она не рассчитывала, тем более в подобной ситуации.
- Только умоляю, поставь в известность своего супруга, и поедем, без выяснений, я не люблю ругань, у меня от скандалов начинает болеть голова. Я тебя пригрею, увезу за сотню километров, а Юрка мне претензии выставит, последнее время покой для меня самое ценное, - предупредила Анфиса подругу.
- Юрий в курсе, своими лапищами переломал все мои планы на отпуск, и доченька отличилась на пару с папашей, - поведала Тамара, часть своих проблем.
Ответ соседки уже многое объяснил, но будучи человеком легким и отходчивым Анфиса не боялась общаться, однажды уяснив, что по большому счету, никто никому не нужен, легко выслушивала любые откровения, не принимая близко к сердцу, как плохое, так и хорошее. Подумав пару минут, Анфиса нашла в совместной поездке выгоду и не стала отказывать подруге. Предположить, как и все может обернуться не получилось, возможно Тамара как раз ей и поможет.
- Собирайся. Завтра к обеду выезжаем, на недельку максимум десять дней. Больше мой благоверный не выдерживает. Завалит все грязной посудой и оголодает, и чего доброго прикатит, или сына уговорит приехать, - означила она сроки.
- Да мне хоть на три дня, - жалобно проговорила Тамара.
- Ты мне жалобным голосом не мяучь, чтобы собралась и ждала звонка, у меня время на дорогу рассчитано, - приказала она подруге.
Вечером Анфиса доложила мужу о том, что решила ехать завтра. То, что она поедет не осуждалось, просто несколько дней шел дождь и понятно Анфиса не хотела ехать в сырой выстывший дом.
- Я на дачу, собралась, последний вздох лета, «синоптик» обещает солнышко и всего два дождика.
- Прекрасно отдохнешь, не забудь связаться с Виктором насчет моей травы. Я бы и сам ему показался. Но…. Начало осени. Парочка проектов наметилась, денег заработаю. За месяц раскручусь, вдвоем съездим, -  легко отпустил жену Олег.
- Со мной Тамара напросилась, - сообщила она Олегу.
Анфиса могла и не говорить о подруге, но считала, чтобы что-то скрыть, надо всегда выдавать максимум безопасной информации, это позволяет снять подозрения и дать место для маневра, в случае если все же придется о чем-то умолчать или откровенно лгать.
- Я бы нашел предлог и забыл эту малахольную дома, такая подружка не годится для совместного отдыха, - сразу отреагировал Олег.
- Попрошу Виктора ее подлечить, - внесла предложение жена.
- Не поможет, и он ее не возьмет. К слову, как твое здоровье? – спросил Олег.
- Отлично, - ответила Анфиса, разозлившись на себя за неудачно брошенную тему.
- Не верю. Ну, чего ты отказываешься, пусть бы Виктор посмотрел тебя. Как ребенок неразумный упираешься, честное слово. Он прекрасный диагност. Проверенно сотни раз. Всегда его диагноз совпадал с официальным. Почему тебя пугает нетрадиционная медицина, он же из традиционной пришел и работает в больнице. Задержись на пару дней сдай анализы, УЗИ, сравнишь, если не доверяешь. За здоровьем надо следить. Это я точно уяснил, после смерти отца. А эту припадочную не надо ему подсовывать, твоя подружка безмозглая не оценит. Виктор неимоверно загружен. Он лечит реально нуждающихся в помощи, а не всяких идиоток, зашедшихся в ненависти ко всем на свете, - Олег произнес достаточно длинный текст.
- Тему насчет обследований и лечения - оставим, я себя нормально чувствую и не хочу искать никаких болезней. А Томку я таки захвачу с собой, знаешь мне последнее время тоскливо самой, - отказалась она ехать одна.
- Разлюбезная соседка тебя повеселит. Твое необъяснимое упрямство меня огорчает. Лучше сейчас попить траву… а…, ну тебя… Профилактика, лучшее лечение, - очень серьезно сказал заботливый супруг.
Его рука легла на ее талию, и мужчина притянул женщину к себе.
Первый порыв, вырваться, Анфиса подавила, от второго, как-то съехать с темы, что-то придумать, типа погорающей еды на кухне, пришлось отказаться. И она замерла в ожидании ласк мужа.
- Я буду скучать, - проговорил Олег, усадил жену на колени и поцеловал в губы.
Анфиса расслабилась. И чрез несколько минут они занимались любовью. Мужчина ничего не заметил, зато женщина, принимая ванну задумалась над тем что случилось. До сегодняшнего вечера, муж отвращения в ней не вызывал.
Анфиса вернулась в спальню нырнула под одеяло и прижалась к Олегу. Слезы душили, как поступить она не понимала.
- Что ты? – сонно спросил Олег.
- Да ничего, - шепотом проговорила Анфиса и добавила, - Может не ехать?
- Поезжай и к Виктору зайди, - ответил Олег разомкнул объятия, повернулся и уснул.
После смерти отца Олег стал невероятно мнительным и подозрительным, периодически впадая в ипохондрию. А с недавнего времени он начал беспокоиться о здоровье жены. По дороге на работу Олег все же позвонил Виктору, с просьбой как-то уговорить Анфису позаботиться о своем здоровье.

Глава вторая
Кое-что о характере подруг случайное знакомство и приглашение посетить дачу

Анфиса и Тамара отправились на дачу.
Не по-осеннему горячий ветер трепал волосы двух не совсем молодых женщин.
- Тебя не просквозит? – спросила Анфиса, приоткрывая окно.
- Нет, - ответила Тамара, обычно словоохотливая сейчас она подозрительно молчала.
- Не люблю кондиционер, - пояснила Анфиса, не получив ответ, свернула беседу.
Середина сентября, выдалась на редкость теплой и сухой.
Дружили они семьями последние двенадцать лет. Сколько они жили в одном многоквартирном доме, никто не выяснял, но как-то женщины отследили друг друга, заговорили, начали поддерживать отношения и сдружились. Закадычными подругами стать не получилось, но они помогали друг другу. Устраивали дружеские ужины и обеды, иногда по утрам пили кофе и помогали по мелочам в меру сил. Одолжить стакан сахара или полить цветы, или перехватить пару сотен до зарплаты.    И естественно женщины выступали в качестве психотерапевта, выслушивая друг друга. Правда дистанция сохранялась всегда, их дружба так и не доросла до откровенности, не потому, что женщины что-то пытались скрыть. Их характеры и образ жизни кардинально отличались. Они на интуиции осознали, откровенные задушевные беседы приведут к разрыву отношений.
А вот их мужья сдружились, возились в гаражах, обсуждали какие-то проблемы, иногда вместе пили пиво или что-то покрепче. И их беседы носили более доверительный характер.
Анфиса иногда срывалась на откровенное хамство, Тамара держалась нарочито воспитанной и сдержанной. Оба стиля поведения, играли роль маски, так женщины отгораживались от мира. Выработав однажды стиль поведения, следовали ему. При все наносной хамоватости, Анфиса реагировала на происходящее восторженнее и к людям относилась к большим теплом, чем Тамара, которая хоть и научилась улыбаться по команде, почти искренне, оставалась холодной властной и расчетливой.
- Молодец, ты Анфиска, научилась водить. А я слепая курица, столько денег выкинула и без результата, - похвалила она подругу, прервав тягостное молчание.
- Почему без результата? А машину соседскую, припаркованную во дворе, кто расхерачил, и за ремонт заплатил. Умница, многим надо для аварии на дорогу выехать, а ты, прямо не отходя от дома. Раз и багажник у серенькой «Шкоды» всмятку. Красиво, - напомнила она подруге, ее потуги на поприще вождения.
- Давай, изгаляйся. Ты вот села и поехала, а мне, чтобы дошло, насколько я тупая в вождении, пришлось втридорога выложить, и не поехать, - признала она свою несостоятельность.
- Я не со зла. Говорил тебе муж, не выйдет из тебя водителя, вот и послушалась бы его. Твое зрение не для вождения. Хотя твой давно хотел ксенон поставить, считай ты ему помогла. Вот не умеешь ты разглядеть позитив.  Вообще, как ты в этих линзах всю жизнь лазишь, - продолжила Анфиса тему.
- Давай о муже не вспоминать, я хочу отдохнуть и от него, и от дочки с зятем и от ее детей, своих внуков. А линзы я не замечаю. Наверно у меня проблема с позитивом из-за зрения. Близорукая с рождения, - вмиг утратила веселость Тамара.
- Много дурного ты в голову берешь. Отправь всех на хер, сколько той жизни осталось, - дала несерьезный совет подруга, просто чтобы что-то сказать.
Анфиса вела автомобиль, внимательно глядя на дорогу. Если бы она посмотрела в лицо своей подруги, то увидела бы помутневшие от злости глаза. Ее внимание привлекла птица, спикировавшая на дорогу, поживиться останками раздавленного ёжика.
- Оставь свой развязный тон. Рисоваться не перед кем. Мы знакомы больше десятка лет, - обратилась к подруге Тамара.
- Нет, дорогая, я буду говорить, то, что хочу, когда хочу и каким мне угодно тоном, - отказала в любезности Анфиса, - желаешь, хами в ответ.
- Можно подумать моё хамство возымеет действие, особенно на тебя, - пробормотала подруга.
– Вот же дрянь, у нас один знакомый из-за такой птички в аварию попал и когда у нас убирать начнут? - Спросила неизвестно кого Анфиса.
- Никогда, - ответила подруга, но отследить происходящее на дороге не успела.
Тамара к добрым и отходчивым людям не относилась, без жесткого самоконтроля, ее натура явственно проступала. По этой причине кроме Анфисы подруг у нее не осталось. Ну, разве однокурсница, еще более злобная и по этой причине безнадежно одинокая. Они подпитывали друг друга ненавистью к миру. Но больше раза в месяц встречаться не могли.
Как когда-то заметил супруг Анфисы, если их закрыть в одной комнате на пару недель, а потом открыть, от их останется две кучки пепла. Они просто сгорят от злобных бесед. И как-то предложил именно так с ними и поступить.
Прошло около получаса. Женщины не проронили ни слова.
- Вон заправка, ща бензину в бак хлюпну, литров 40, пусть болтается. Там в деревне магазин дрянной и заправок нет. Захочется чего-то вкусного, придется в город прокатиться, - предупредила она подругу.
- Я упаду в долю. Ты чеки не выбрасывай, все расходы поровну, так правильно, - серьезно сказала Тамара.
- Упадешь, куда ты денешься. Против натуры не попрешь. А вдруг твой вклад окажется больше моего - этого ты не переживешь, - согласилась Анфиса.
- А может меньше? Такое ты переживешь? – съязвила Тамара.
- Легко, Томочка, и непринужденно, - ответила Анфиса и выбралась из автомобиля, аккуратно вернув ремень безопасности на место.
Она давно общалась с Тамарой и всегда поражалась ее крайней рачительности, чтобы не сказать скупости. Тамара все скрупулезно рассчитывала. От денег на проезд до блинчиков и отбивных на ужин и завтрак. Если подруга вдруг, чем-то угощала Анфису, последняя долго думала, что бы это значило. Или как у нее вместо двенадцати котлет, по три на члена семьи, вдруг слепилось тринадцать, и она могла кому-то скормить лишнюю. Даже на праздники рассчитывала салаты и нарезку.
- А город далеко? - выяснила Тамара, она выбралась следом за Анфисой и сейчас наблюдала как колонка отсчитывает литры и деньги. Подумала, что сказать о дороговизне, но остановила свой порыв.
- Рядом, одиннадцать километров. Деревня огромная и цивилизованная. Просто моя дача на хуторе, - объяснила подруге.
- Простите, - услышали женщины мужской голос.
Анфиса, давно срисовала мужчину, решавшего подойти к ним, но виду не подала. Ожидала, когда он решится сам.
- Не говори с ним, - прошептала Тамара, мгновенно отреагировав на вторжение на их территорию.
- С какого перепугу, я не должна с ним говорить, - ответила она подруге, очень громко и внятно, и повернулась к мужчине, - Что-то случилось? Можем мы вам чем-то помочь?
- Вы бы не подбросили меня в город, тут недалеко, девять километров и поворот, мне надо ремень генератора купить, - улыбнувшись, сказал незнакомец.
- Обратитесь к какому-нибудь мужчине, или вызовите эвакуатор, - ответила Тамара, ни слова, не поняв из сказанного.
- Томка, когда сядешь за руль, тогда отказывай, хоть заотказывайся, пока я рулю, мне и решения принимать. Конечно, подбросим, и магазин в городе найдем, - обратилась она к мужчине.
Открыла заднюю дверь, освобождая в салоне место для пассажира.
- Спасибо, - поблагодарил мужчина, усаживаясь, с недоумением рассматривая двух совершенно разных женщин.
- Мы же планировали мороженого поесть, - выдвинула последний аргумент Тамара и добавила, - Ты что-то лепила о расчете времени поездки.
- В городе, в кафе проглотишь, свое замороженное порошковое молоко с сахаром и эссенцией, - ответила Анфиса, - на оказание помощи никакого времени не жаль.
- Подругу зовут Тамара, а как ваше имя? Спасительница, – решил познакомиться с женщиной мужчина.
- Анфиса, - представилась она, заводя двигатель и пристегивая ремень безопасности.
- Редкое имя. Я Сергей, - представился мужчина.
- Приятно. Комплементом не отвечу. Что не рожа, то Сережа. Слышь, Томка, я вспомнила историю, связанную с мороженым, наверно я его с тех пор невзлюбила. Раз, летом в жару выползаю утром из клуба, всю ночь с Олегом зажигали, он на работу, а я выхожу на дорогу ловить машину, смотрю киоск "мороженое" уже открыт, я метнулась, купила два пломбира, и сунула в сумку, думаю, сыну мама с тусовки гостинца привезет, лето жара. Приехала, а бабуля с малым гулять ушла, он у меня жаворонок, я бросила сумку в коридоре, и спать упала, и проспала до полудня.
Встала, выхожу в коридор, а под сумкой огромная липкая лужа, заметь абсолютно не белого цвета! В сумке паспорта, билеты, мы должны были через два дня отдыхать ехать. Вот где пипец! У меня аж ноги подкосились. Но, правда, с документами все обошлось, они в целлофановом пакете лежали, сумку отмыла и выбросила, покоробилась и вид утратила. А вот пакеты тех времен, отличные.
- Вы о каком-то Олеге упомянули. А муж где делся? – вернулся к началу беседы пассажир, скорее из вежливости, чем из любопытства.
Тамара злобно сверкнула глазами.
Анфиса понимала. Сергею в данный момент не до флирта, поломанный автомобиль на трассе, мало ли что с ним случится. Подруга в нюансы не вникала, внутренне негодовала.
- Олег и есть муж, мы с ним в этот клуб стравить пар приходили. Это сейчас я по скромному, а по молодухе нас вьюжило будьте нате. Он на работу убежал, я же сказала. До утра резвились. Молодость, сейчас уже не потяну. А и оставил бы в клубе одну, ничего, все чинно. Он мне всегда доверял, и я ему. Мы договорились когда-то о верности с тех пор и блюдем, почитай двадцать восемь. Не озвученная измена, как не пойманный вор. Нет её. Я так поняла, поворот направо? – прервала себя Анфиса и резко повернула.
- Да, с главной направо. А вы местные что ли? – решил углубить знакомство мужчина.
- Нет, нам до дачи еще 80 километров. По этой причине моя подруга и осерчала. Ей добраться быстрее хочется, и завалиться спать, умаялась, сидя со мной рядом, сами знаете, как сложно высидеть, два часа без движения, - ответила Анфиса.
- Ну, вы просто героиня. Не отказали, - восхитился мужчина.
- Да хрен вам – героиня. Долги отдаю. Мне тоже водители помогали. Вы еще с этим ремнем натрахаетесь, пока смените, и обратно я вас не повезу, тут мой альтруизм закончился, время поджимает, - предупредила Анфиса.
- О таком я и не помышлял, мне помощник нужен, желательно мужчина, - ответил случайный попутчик.
- Вы лучше спросите, где здесь автомагазин, я вас подкину, и считайте миссия по спасению вас, успешно завершена, - приказала Анфиса.
- Тут и спрашивать не надо, это мой город, я в нем прекрасно ориентируюсь, совсем ерунду не дотянул. Пойду прямиком на центральный рынок там все прикуплю, - ответил мужчина, нетерпение и благодарность звучали в голосе.
Затем пояснил, как добраться, до центра города, где и находился рынок.
Анфиса, притормозила.
- Все, успехов вам, и побольше. Пошли Томка твое мороженое жрать, я кафе приметила, - приказала она подруге, не обращая внимания на ее неодобрение.
- Спасибо еще раз, - сказал мужчина и попытался всучить денег.
- Да бросьте вы, я на литре бензина не разорюсь, - отмахнулась она от денег.
- А где находится ваша дача? – выяснил Сергей.
- В Косой балке. Почините авто приезжайте. Спросите Анфису, я там одна с таким именем, и одна городская на хуторе, не ошибетесь, - пригласила она мужчину.
- Спасибо за приглашение, - сказал мужчина и растворился в толпе людей, направлявшихся ко входу в базар.

Глава третья
Зачем ты его позвала или первые разногласия

Женщины зашли в кафе, оборудованное по последнему слову провинциальной моды. Розовые стены с огромной белой аля лепниной под потолком из китайского пенопласта. На окнах шторы в стиле свадебного платья с бордовой накидкой.  Анфиса заказала кофе и мороженое. В процессе ожидания завязался разговор.
- Вот зачем ты с этим мужиком связалась? – с укоризной в голосе спросила Тамара.
- Не знаю. Томка. Тоска, не только у тебя. И чтобы ты не придумала, я всегда помогаю в таких ситуациях, ты просто не стояла на дороге как идиотка рядом с заглохшим автомобилем, - ответила она подруге и соседке в одном лице.
- Ой, кто бы помог. Почему именно на тебе это должно закоротиться. А возьмет и притащится. Сплетен не оберешься – это же деревня. Как перед мужем оправдаешься? – спросила она подругу.
- Мужу ничего говорить не придется. Об оправданиях вообще молчу. Потому как этот случайный мужик никогда к нам на дачу не приедет - это раз. Ни твой, ни мой муж на дачу к нам не приедут, и ты это знаешь – два. Твой с угрюмым выражением лица готовится к новому учебному году. А мой фирму не оставит. Осень новые проекты. И отпуск с мужем мы уже отгуляли. А в деревне мы чужаки, и забудут о нас, как только автомобиль скроется за поворотом. Вот если местного мужика поиметь, тогда проблема – это три. Так что засунь свои страхи в одно место, если оно у тебя еще паутиной не затянулось, и спокойно наслаждайся отдыхом, размечталась дуреха о мужике, вспомни, сколько у тебя внуков, - ответила Анфиса.
- Продолжаешь гнуть свое. Это чтобы не уступить и не общаться по-человечески. Вот кому нужны твои воспоминания по твоим загулам, откровенность о верности? – спросила Тамара, нехотя доедая мороженое, обидевшись на упоминание о возрасте.
- Вот чего ты лижешь эту дрянь, ешь как нормальный человек, - вздохнула Анфиса.
Мимо витрины кафе, пробежал Сергей, с кем-то оживленно болтая. Анфиса проследила как их недавний пассажир, и его собеседник сели в автомобиль.
- Вылупись, Томка, Сергей нашел ремень, нашел мастера или помощника и вспомнит нас добрым словом. А если бы я тебя послушала, он бы все равно попал в этот городишко, но в полной уверенности, все бабы, дуры, стервы и гулящие, и на автомобиль насосали в подворотне. И мои откровения ничего не добавили бы и не убавили в общей картине, - ответила она подруге и добавила, - хватит уже вылизывать креманку, поехали.
- Ты захотела выставить меня бездушной скотиной и выставила, а сама выпендрилась добренькой, - не осталась в долгу Тамара.
- А ты решила мной поруководить. Я тебе не твой безвольный муж. Так что или равноправие, или я усажу тебя на маршрутку в этом городе и домой к привычному образу жизни, скандалы катать или закатывать, - Анфиса не желала сдавать свои позиции.
Женщина решительно поднялась, допила кофе стоя. Тамара взяла сдачу и чек.
- Мне идея провести время с тобой на даче, нравится все меньше, - вынесла вердикт Тамара и добавила, - Поищи кому еще помочь. Тимуровка. Я тебе не верю, ты строила глазки Сергею.
- Это инстинктивное поведение. Твоя правда, бабе не помогла бы. И ты в этом виновата. Я тебя пожалела, представила, как ты бродишь по пустой квартире весь отпуск в соплях и слезах. А по вечерам откроешь осенний сезон скандалов с Юрием, плавно переходящий в зимний. А так на меня сольешь свой негатив, я не особо впечатлительная и с ответом не задержусь. Но вторую параноичку, нимфоманку, не выдержу. Пусть хоть подохнет на дороге, - парировала Анфиса.
- Все сказала? – язвительно спросила Тамара.
- В общих чертах, - ответила Анфиса.
И обе женщины рассмеялись.

Глава четвертая
Истинная причина поездки или еще неизвестно кому из двоих сложнее, прибытие на дачу и ловля мышей

Подруги направились к автомобилю и весь оставшийся путь не проронили ни слова.
Каждая ушла в себя.
Анфиса ехала не просто на дачу, она ехала на свидание. Эти отношения продолжались чуть больше пяти лет. Женщина не тяготилась ними, не строила далеко идущих планов до последней встречи. Уезжая месяц назад, Анфиса вдруг захотела остаться с любовником, задумалась о совместной жизни с ним, пролистала в памяти события последних десяти лет и неожиданно определились и обиды, и претензии к мужу. Проведя такой анализ, Анфиса испугалась своего нежданного опасного желания. Развод с Олегом она относила к разряду вселенской катастрофы, в ее сознании расставание не помещалось и в списке приемлемых действий не значилось. Но как справиться с собой женщина не представляла. Перед ней все явственнее вставала перспектива разлада отношений с мужем, если начать, метаться и вести себя неадекватно. И вчера она четко отследила свое поведение. Не найдя себе никакого оправдания.
Анфиса не сомневалась, в таких раскладах женщину выдают три вещи – истеричность, отказ заниматься сексом и желание с кем-то поделиться своей проблемой.
Вспомнив высказывание Мюллера: «Что знают двое, то знает свинья», заставила себя молчать. А вот насчет срыва по двум первым пунктам в любой момент, не сомневалась - дело времени. Когда связь необременительна, она незаметна, а вот когда повисает камнем на шее, жди беды.
Месяц в состоянии ожидания встречи и пребывание в одиночестве в квартире, размывали берега терпения и незыблемая конструкция дамбы в виде многолетнего брака, покрывалась трещинками и могла не сдержать напор эмоций.
Анфиса никогда не принимала окончательных решений, тем более не следовала намеченным пунктам, но сейчас она с трудом сдерживала желание поговорить с любовником и как-то попытаться оборвать отношения. Она надеялась на понимание со стороны любовника, и на то, что он возьмет на себя основную тяжесть и как-то поможет ей расстаться с ним. В такую перспективу женщина верила с трудом, но ей требовалась помощь.
Текст не придумывался, слова разлетались как напуганные птицы, перед глазами всплывало лицо любовника бесстрастное с намеком на улыбку. В терапию от излияния души кому-нибудь она не верила, и Тамару как помощника не рассматривала вообще, скорее, как кошку, чтобы не чувствовать одиночества в пустом доме. И естественно при наличии чужого человека на территории, отказать любовнику в сексе, было проще.
Женщина исполнилась желанием решить эту проблему, любой ценой и именно в этот приезд. Нарушив тем самым заведенное много лет назад правило, ничего не выяснять, если нет намеренья всё окончательно испортить. Дать старт скандалу из которого выйти крайне сложно, если вообще возможно.
Тамара же пребывала в постоянном скандале со всем миром, истерики были ее нормальным состоянием, жизнь женщины давно превратилась в бесконечный ужас, с ее точки зрения, и она намеревалась рассказать Анфисе, последние события, и естественно большую часть своей жизни, в надежде, что ей станет легче. Помощь она не приняла бы ни от кого, пребывая в незыблемом убеждении, что в таких вопросах никто не поможет, справляться надо самой. Главное выговориться.
Невзирая на грубый тон и оскорбительные слова, они, по сути, хорошо относились друг к другу. Правда и повода для разрыва отношений или для полноценного скандала они пока не нашли и не занимались поисками.
Наконец, показался указатель «Косая балка». Тамара привстала, разглядывая деревья вдоль дороги.
 Анфиса сбавила скорость и распахнула все четыре окна.
 - Чувствуешь, какой воздух. Аромат осени. Очарование, - проговорила Анфиса.
- Да, прекрасно, свежо красиво, - согласилась с ней подруга.
- Еще два километра, и мы у цели. Если бы ты не боялась утратить контроль над ситуацией, ты бы уже побывала у меня и не раз. А так. И контроль утрачен и летом у меня не побывала. Твой первый приезд на мою дачу, задумывай желание, - отчитала Анфиса подругу и притормозила у высокого глухого дощатого забора и добротных тяжелых ворот.
Забор она сменила пять лет назад, до этого двор был обнесен жиденьким штакетником.
Тамара, не сдвинулась с места, ей захотелось вернуться домой, от местности повеяло холодом и враждебностью. Невзирая на первое очарование, эта территория ее не приняла.  Вообще женщина планировала поехать в пансионат с дочкой зятем и ее детьми, даже сделала предварительный заказ, намеривалась приобрести билеты, но ее планы преступно разрушили домочадцы и поставили ее в известность, когда отпуск она уже оформила, и начальство оказалось переигрывать обратно, да и смысла эти телодвижения уже не имели. От поездки в пансионат в одиночестве она отказалась, поддавшись истерическому припадку упрямства, и сейчас пожалела об этом. Тем более отдыхать в одиночестве она привыкла.
С мужем Тамара отдыхала всего один раз в жизни. Больше в ее реальности такого не случалось, после неудачной попытки много-много лет назад. Тамара взяла маму, Алину, свою старшую дочку и они всем табором выехали на море. Юрий на третий день запил, дочка заболела, и они с мамой три недели героически сражались с реальностью. По приезду Юрий объявил, что больше никогда не поедет отдыхать вместе с ними и своему обещанию ни разу не изменил.
Тамара растерянно взирала, на то как ее подруга сражалась с замком. И прикидывала, почему на нее наполз какой-то липкий ужас. И по какой причине ей захотелось, закрыть глаза и очутиться у себя в доме. Она даже проделала такое, но картинка не изменилась.
Наконец Анфиса отомкнула замок, распахнула ворота и въехала во двор. Припарковалась посреди двора.
- Приржавел зараза, дождь прошел, бутылку пластиковую ветер сорвал или кто-то нарочно скинул, надо смазать. Все, хватит задницу греть о сидушку, вываливайся, машину разгружать. В дом ты первая идешь, как женщина, умеющая держать себя в руках. Найдешь дохлую мышь не ори, там веник и совок, подгребешь и вынесешь. Ты только заорешь, а я могу и сознание потерять. Должна же ты отработать мое трехчасовое смотрение на дорогу. Между прочим, я и за твою шкуру отвечала, как никак двое детей куча внуков, столько сирот за один раз, - произнесла она длинную речь, глядя на неторопливые движения подруги.
- Так опустили тему. Без игры в спасительницу, час назад бы приехали, - огрызнулась подруга.
- Все никак не простишь. Ну не понравилась ты мужику, - не осталась в долгу Анфиса.
Тамара, расправив плечи, медленно направилась на веранду. Анфиса открыла багажник и выставила сумки прямо на траву. Распахнула все двери автомобиля.
Прошло минуты три, на крыльце показалась подруга.
- Я все осмотрела. Домик так ничего, светленький и чистый. Нет там никаких мышей ни живых, ни дохлых, - доложила Тамара, подошла к сумкам выхватила свои и направилась в дом.
- А может мои легче, так демонстративно схватить свое, - негромко, сказала Анфиса, подхватила свои сумки и пошла следом.
- Ты что-то сказала? – переспросила Тамара.
- Да ничего, так мысли вслух. Надо прокосить двор. Завтра подумаю, хотя и так сойдет, с прошлого раза он не сильно зарос, скоро заморозки все само поляжет. Сегодня, убираем, подметаем, рассовываем все по холодильнику и отдых, - наметила Анфиса план на ближайшее будущее и включила холодильник.
Тамара раскладывала продукты, пока подруга кипятила воду на кофе.
Спустя полчаса женщины сидели на крыльце. Тамара курила, Анфиса пила вторую чашку кофе.
- Томка, вот ты вся такая правильная, какого хрена курить не бросишь? – спросила подруга.
- Привыкла, меня курение успокаивает. Как тебя привычка материться, говорить гадости и глупости, – ответила Тамара.
- Да матерюсь я крайне редко. Свекор, муж и сын. Они излагают свои мысли на мужском языке, и я научилась. Иначе не понимют. К слову, я легко перехожу на нормальный язык, если меня не доводить. А ты пробовала просто не обращать внимания и говорить на полтона ниже? – в свою очередь поинтересовалась подруга.
- У меня мама две дочери и муж, преобладает женский язык. Мама глухая была, вечно повторять приходилось, дочки или не слышат, или делают вид, а муж, пока не допилишь, ничего не сделает. Он н на мужской ни на женский язык на реагирует, пока сам не захочет. Ору как бедуин в пустыне, а вокруг тишина. Знаешь, после смерти мамы мне стало намного сложнее, - рассказала она то, что Анфиса знала давно.
Тамара поднялась, нашла на веранде пепельницу, затушила сигарету.
- Анфиса, ты мне чеки на бензин отдай. И еще я специально взяла отдельный кошелек мы туда внесем определенную сумму и будем тратить. Чтобы все поровну, - предложила Тамара.
- Понятно, такой план ты полдороги составляла, то-то ты притихла. Короче, никто никого не угощает. Все живут за свои. Я от тебя шизею. Делай, как придумала. Спорить бесполезно, - вздохнула подруга и добавила, - там, рядом с туалетом железная бочка, в нее бросаешь окурки, пакеты, короче, весь мусор, который горит. Перед отъездом сожжем. Ненавижу, когда по двору всякий мусор летает. И пепельница на весь двор воняет.
- Спасибо за предупреждение, - очень серьезно отнеслась к словам хозяйки дачи подруга.
Тамара любила порядок и с готовностью подчинялась таким правилам.
Анфиса улыбнулась вслед подруге, отправившейся изучать обгоревшую железную бочку и вытряхнуть пепельницу.
- Неплохая дача, всё продумано. А удобства только во дворе? - похвалила Тамара постройку и выяснила основной вопрос.
- Дачей строение стало после смерти свекра, до это все называлось домом. Удобства в дом заведены, а на улице построены, чтобы не бегать, в дом с улицы, грязь не таскать. Ты тут обживайся, я пройдусь с мужем по телефону поболтаю, - поведала ей хозяйка.
Анфиса оставила Тамару в одиночестве, изучать территорию, взяла мобильный и отправилась пройтись вдоль берега и поговорить с мужем.
- Олег, привет, добрались нормально. Слушай, Тамара на полном серьезе пошла, ловить мышей, - доложила она мужу.
- Ну, с чувством юмора у нее проблемы с рождения. Как там домик? – поинтересовался Олег.
- Опять забор покосился, наверно, как в прошлом году сломали, лаг к реке на зиму пробивают, рыбаки хреновы, - доложила она.
- Не мерзни, не ленись в печке протопи. Передавали дожди, - предупредил муж жену.
- Я еще ноут не доставала и интернет не подключала. Звони на мобильный телефон. Не хочу, чтобы Тома вдруг затеяла ругню по скайпу с Юрием, я этого не выдержу. А так свалит с мобильником или я отойду, - доложила жена мужу.
- Вот, уже первое неудобство, - указал на оплошность Олег.
- Ну, я уже это сделала, - обреченно сказала она.
- Выживай, что я тебе скажу. Давай. Пока. У меня работы хренова туча, впрягся, не дергай, не отвлекай, я тебе сам позвоню, - оборвал он бессмысленный разговор.
- Целую, - сказала Анфиса и нажала отбой.
Женщина брела вдоль берега, решаясь набрать еще один номер, проще позвонить любовнику. Чем больше ей хотелось это сделать, тем сильнее она сопротивлялась. Сопротивление вызывало нездоровое возбуждение. Наконец женщина отказалась от звонка.
«Я не могу позвонить. Меня просто трясет, надо как-то успокоиться, а потом звонить. Все равно о моем приезде доложат, бдительные селяне. Деревня, ничего не скрыть. И чего это меня так придавило? Ведь не девочка и блудом занята не один год. Кошмарище».
Озадачилась Анфиса, понадеявшись на любовника, который узнав о ее приезде, позвонит сам или еще лучше явится собственной персоной, завтра рано утром.
«Это хорошо, Тамарка при мне. Если совсем сдурею, на какое-то время обеспечена отмазка, почему я без настроения вернулась. Ну, пока приду в себя, если приду. Надо прекратить истерику, программирую себя бог весть на какой сценарий. Ничего же не происходит в реальности, все проблемы в моей ничем не занятой голове».
Анфиса брела по берегу, потянуло прохладой, осеннее солнце перевалило за полдень, и нависло над рекой. Облака быстро неслись, преображаясь то в неведомых зверей, то в лица людей.
Вечернего застолья не получилось. Анфиса легла спать, чтобы хоть как-то остановить калейдоскоп из мыслей, желаний, заглушить внутренний монолог.

Глава пятая
Дурная привычка подслушивать или беседа ничего не прояснила, но только для Тамары

Утром Тамара проснулась от говора под окном, часы показывали половину десятого, женщина прислушалась и отодвинула шторку.
Рядом с крыльцом под орехом стояла Анфиса в сарафане и вязаном платке, накинутом на плечи и болтала с каким-то деревенским мужиком в шортах и шлепанцах на босу ногу. Насколько ей позволило зрение она определила, что посетитель чуть выше среднего роста, худой, коротко стриженный. Тамаре мужчина не понравился с первого взгляда, собственно, он не нравился большинству людей, мужчина и не стремился вызывать расположение, и это естественно усугубляло его весьма оригинальную внешность. Этого женщина не знала наверняка, но все сработало, как всегда.
Тамара понимала, что ведет себя неправильно, но приоткрыла окно, чтобы подслушать беседу подруги и неизвестного непривлекательного мужчины.
Подслушивание и подглядывание женщина практиковала и у себя в доме, детская привычка оставаться в курсе событий, которую ей так и не удалось перерасти. Свой порок Тамара использовала и в воспитании девочек, особенно когда Алина и Варвара подросли и научились покрывать друг дружку. Не гнушалась, заботливая мама их почту пролистнуть и в блоги заглянуть и смс-ки полистать, подхватив оставленный без присмотра мобильник. Объяснив себе, что лучше таким способом упредить безобразие, чем разгребать последствия.
Вела она себя всегда крайне осторожно и ни разу в жизни не попалась.
Во всяком случае, никто ей на оплошность не указал.
- Анфиса, почему не позвонила по приезду? Мне бабка Звериха отрапортовала, спецом ждала вечерком у калитки, старательная. Доложила и о том, что ты с какой-то неизвестной теткой прикатила. Я вчера весь день работал, рук не чую, голова не варит, еле домой долез. Решил, раз не звонишь, значить, нет возможности. Муж приедет или сама? – услышала полу понятный текст Тамара.
Виктор не стал признаваться, он вчера переговорил с Олегом и надеялся на ее звонок еще вечером и очень удивился, когда он так и не прозвучал.
- Благоверный сто процентов не приедет. Отпуск окончился, впрягся, именно так Олег назвал свое возвращение к активной деятельности. А я как настоящий безработный лентяй предоставлена сама себе. Прости, не смогла тебе позвонить, у меня тетка, как ты выразился, - призналась Анфиса, оставив простор для догадок.
- Тебе надо домашнего молока творога сметаны подкинуть. Я скажу, Людка передаст, овощей она тебе уже нагребла, я поставил на пороге, - решил проблему с продуктами мужчина.
- Я так не возьму. Кстати, как там Люда? – перевела тему Анфиса.
- Ничего не изменилось за последний месяц. Людмила, работает у себя дома у меня дома и в кабинете. Сахара в ее жизни не добавилось. У мамы возраст без здоровья. Отец еще держится, но в сотый раз пообещал продать корову. У нас в деревне жизнь простая, работай и будет тебе счастье, - ответил на вопрос мужчина.
- Да, проще не бывает. Если пройтись по верхам, – согласилась с комментариями Анфиса.
- Ее семья надеется на облегчение в лице меня и в этом году. Осеннее обострение на почве большого объема работы. С морозами попустит. Мне не привыкать, - рассказал мужчина о своей реальности.
- А ты? – спросила Анфиса и не поняла, какой ответ удовлетворил бы её.
- Нет. Я старше и почти сработанный. Ее игра - это ее игра. Я в стороне, но меня всячески вовлекают, - ответил на вопрос мужчина.
Анфиса оставалась в курсе отношений Виктора и Людмилы, что являлось еще одной головной болью. Но сейчас спросила в надежде, вдруг Виктор все же принял решение жениться, но за последний месяц ничего не изменилось, как и за предыдущие пять лет, вопрос брака с Людой он отметал.
Анфиса в очередной раз перевела тему, опустившись до бытового уровня, злясь на свою неуклюжесть. Начинать серьезный разговор, когда с минуты на минуту проснется подруга, не имело смысла.
- Вить, у меня там одна секция забора непонятным образом отвалилась, со стороны пустующего дома. Не хотелось бы на зиму оставлять, снег выпадет, завалит. Опять кто-то лаз себе пробивает, чтобы зимой к реке ходить беспрепятственно. Как в прошлом году. Я понимаю у тебя работы выше крыши, даже не прошу, пришли кого-то, я уплачу, - обратилась она с просьбой.
- Вот это просто. Дай я тебя обниму, соскучился, - сказал мужчина.
И не дожидаясь ответа, прижал ее к себе. Отыскал губы, и Тамара увидала, как они поцеловались. Поцелуй можно было отнести и дружескому и к не совсем.
- А ты все такой же жилистый и вроде похудел, правда куда больше, скелет, - отметила она, все еще находясь в объятиях мужчины.
- Так, каким мне быть? Осенью я пашу как конь. И травы на зиму заготавливаю и коренья. По селу к больным бабушкам бегаю. Ближе к холодам начнут переселяться в рай мои подопечные. Я же из больницы уволиться не могу. Кто меня уволит? Все равно придется всех лечить. Все жаждут помощи и утешения. И у постоянных пациентов обострения, клином потянулись как журавли, только птицы в теплые края, а больные сюда на север, - пожаловался он на жизнь и добавил, – я Олегу травы приготовил, занесу перед отъездом.
- Спасибо, муж напоминал. Знаешь после смерти отца, мой благоверный панически боится заболеть раком. Виктор брось ты эту деревню, есть же на что жить. Лечи только своих, зачем тебе еще кто-то? Поговори с Олегом, он все прошерстит с юристами поговорит, откроешь кабинет в городе, - внесла она предложение.
- Я ничего не намерен менять, какой город, оторвусь от корней лечить не смогу, а ничего другого я не умею, даже не предлагай, - очень холодно ответил мужчина, отметив странную истеричность в тоне женщины.
Анфиса никогда не вникала в объем его работы. Возможно, она бы и вникла, но мужчина держал ее на расстоянии. И сейчас женщина не стала комментировать его слова. Мысль, что любовник поселится в городе рядом с ней, показалась ей заманчивой, но только на первый взгляд, мгновенье спустя она испугалась своего опрометчивого предложения, внесенного в духе истеричного состояния в котором она пребывала последнее время.
- Возвращаемся к началу беседы и к твоему супругу. Многие боятся. Пусть пьет траву вечно, вреда она не нанесет, а там как бог даст. Я не бог. Когда ты меня до своего тела допустишь? – спросил он женщину, как ни в чем не бывало.
- Не знаю, я не готова, - ответила Анфиса.
- Почему окаменела? Что-то не так? – задал он ей вопрос, понимая женщина, не ответит.
Тамара обратила внимание, как мужчина разомкнул объятия, улыбнулся, отступил на полшага и прислонился спиной к дереву.
- Я завтра утром раненько подскочу, гляну на твой забор. Вернее, не я, Ваську возьму, ты его знаешь, он сообразительный и деньги ему нужны,- пообещал Виктор.
Затем мужчина отошел от дерева, сел на велосипед оттолкнулся и легко выскользнул в открытую калитку. Слов прощания Тамара не услышала
Виктор убедился, в прошлый раз ему ничего не показалось, и задумался, как помочь. С собой мужчина справился и давно, ответ о нежелании что-либо менять относилось именно к их отношениям, а не к Людмиле или работе, или к жизни вообще. Там он все давно приколотил огромными коваными гвоздями, чтобы случайно не переставить.
Анфиса разозлилась на себя, за молчание, промолчав она, озверела, и раздражение накатило мутной волной. Успокоившись, женщина уяснила, поговорить с любовником в намеченном ключе, невероятно сложно, если вообще возможно.

Глава шестая
Ответы на неважные вопросы, пастораль на природе пока не получилась кое-что болезнях

Тамара выждала положенные пятнадцать минут и с сонным видом вышла на улицу. Ей легко удалось скрыть свою осведомленность в части посетителя.
Вчерашнее желание уехать исчезло. Природа радовала умиротворяла.
Анфиса сидя на крыльце, пила кофе ела бутерброд с сыром и маслом.
- Доброе утро дорогая, - поприветствовала ее Тамара нарочито елейным тоном.
- У рабов, слуг нет. Иди и вари себе, что душе угодно, - вместо доброго утра ответила подруга.
Анфиса осознавала, что зря срывается, но не понимала, куда девать вмиг накатившее раздражение.
Сонная подруга удивилась тону Анфисы, последняя хамить, хамила, но без истеричности не вкладывая сердца.
«Хотя я с ней не отдыхала и не жила. Вот когда познаются люди».
Подумала Тамара и вернулась в дом.
Ей ничего не оставалось, как отправиться в ванную и на кухню. Умываясь и приготавливая себе кофе, она думала о коварности подруги. О том, что Анфиска скрыла от нее приезд какого-то мужика, с которым целовалась. Из обрывков беседы, так как расслышать все ей не удалось, подруга поняла - эта деревенщина достаточно близко допущена к их семье и знакома с Олегом.
Подсмотренный поцелуй Тамара отнесла к развязно хамской манере подруги, всех тискать. Анфиса, любила прикасаться к людям, всегда обнимала и целовала ее девочек, мужа, маму. Сама Тамара, никогда не выражала свою симпатию подобным образом, относясь к такому проявлению симпатии с брезгливостью. Анфиса же получала удовольствие от прикосновения к людям к их теплу и телу, не испытывая при этом никаких отрицательных эмоций.
Проглотив любопытство и обиду, Тамара вышла на крыльцо с чашкой кофе и сигаретой.
- Сожрала бы чего, смалишь на голодный желудок. Наживешь рак, я к тебе в хоспис ездить не собираюсь. Не могу смотреть на ужасы, насмотрелась, - Анфиса окончательно испортила настроение подруге своим замечанием.
- Ну, какая же ты черноротая, с чего начинаешь утро, мы вроде отдыхаем, - возмутилась Тамара.
- Тут пока ты спала. Приезжал наш с Олегом хороший знакомый, мы его нежно любим. Овощей привез. Ты как проморгнешь шаровые продукты или внесешь в свой блокнотик с расходами, по базарным ценам? – начав нападать Анфиса, не могла остановиться.
- Подумаю. А кто он? - наконец Тамара смогла удовлетворить свое любопытство и настроение ее не улучшилось, но вопрос позволил ей не нахамить в ответ.
- Виктор. Местный доктор, травник, массажист. Он нашего друга починил, года полтора назад. Этот упорный мужичок после двух литров пива поперся вот на то дерево за грушками, любит он груши хрен его знает, но с дерева рухнул, феерически, ногу сломал. Так вот Виктор кости прямо под деревом собрал, гипс наложил, и прикинь, в столичной клинике ничего переделывать не пришлось. Они не поверили, что все сделано голыми руками и без рентгена. Свекра, полгода на свете на своих травах продержал, так, что об онкологии я кое-что знаю, - рассказала Анфиса историю знакомства с мужчиной.
- Вали уже и себя в кучу, тебя от чего вылечил, - не без издевки сказала Тамара.
- Один раз вылечил головную боль, лет шесть назад, - Анфиса невольно вспомнила первую встречу с Виктором.
- Сомневаюсь, что лечение помогло, с головой у тебя проблемы, ведёшь себя неадекватно, - парировала подруга.
Анфиса не ответила, ушла в себя. В той встрече, когда Виктор вылечил ей головную боль она усматривала мистическую составляющую, и боялась о ней вспоминать. Собственно, месяц назад повторилось нечто подобное. И Анфиса в этот свой приезд намеревалась пролить свет на странный случай, произошедший несколько лет назад, именно тогда они познакомились. Но докладывать подруге историю в подробностях, естественно не собиралась.
- Ты меня до лечения не видела, - ответила Анфиса.
- Рекламка слабовата, - сделала вывод Тамара.
- Тебя дорогая не вылечить, даже такому доктору от бога, как Виктор, безнадежно, характер исправить никому не под силу, - продолжала язвить Анфиса.
История совершенно не соответствовала тому, что представила Тамара, подслушав их беседу. Теперь все как-то стало на свои места, эротическая составляющая исчезла.
- Выходит, вы дружите семьями, – сделала очевидный вывод подруга, правда так и не поняла, что значил допуск к телу, но спросить не имела права. Иначе пришлось бы признаться в подслушивании беседы.
- Конечно, дружим. Мой покойный свекор знал его лучше всех нас. Виктор ему свидетельство о смерти выписывал и глаза закрывал. Вернее, вначале закрыл, а потом выписал, - ответила Анфиса.
- Тебя невозможно слушать. Ты с утра одни гадости выдаешь. Про болезни и про смерти. Нельзя какие-то темы посветлее выбрать, мы вроде отдыхаем. Пойду, пройдусь по деревне. Меня затошнило от такого начала дня, представляю свой отдых, ты меня изведешь. Я понимаю усталость накопилась, но чтобы кидаться цепной сучкой, - отчитала ее Тамара, поставила чашку на ступеньку и направилась по дорожке к калитке.
- Побегай, полегчает. Но если ты думаешь, я кинусь готовить обед, ты ошибаешься, я не нанималась, - предупредила вслед Анфиса, повысив голос.
Анфиса плохо спала ночью. Ее раздражало присутствие подруги. Еще она ждала Виктора, проснулась в пять утра и прислушивалась к звукам за окном. Её бесила мысль, что подруга ей помешает. Тамара не помешала, Виктор приехал к десяти, но за почти пять часов ожидания нервное напряжение достигло апогея и упаковалось в тихую истерику и раздражительность.
Все ее страхи встали в полный рост и вылились в неприязнь к подруге.
Анфиса решила даже не пытаться подстраиваться под подругу, понимая, угодить не получится, зато такое поведение разрешит Тамаре сесть на голову. Ее въедливый противный характер она наблюдала много лет.
«Все хватит дуреть, надо занять себя чем-то полезным. Ты сама сделала все, чтобы Виктор сегодня не остался и поговорил с тобой. Так тебе и надо. Идиотка. Думала, скажу пошел вон, и любовник исчезнет из моей жизни. Взяла подружку. Вообще не поговорю с ним, придется приезжать еще раз».
Отбросив, мысли хозяйка дачи открыла летнюю кухню, взяла веник и принялась сметать паутину, затем принялась мыть окна. Работа действительно успокоила, она принялась напевать какую-то мелодию.

Глава седьмая
Как улучшить настроение и повысить самооценку

Тамара сначала почти бежала, поднявшиеся солнце и отсутствие привычки к физическим нагрузкам заставили ее сбавить шаг. Она решила пройтись до магазина. Остановила босоногого мальчишку, выяснила, торговая точка находится на дороге, которая в деревне одна, и пройти мимо торговой точки просто невозможно.
Движения сняли истерику, а цель пусть и нелепая дала оправдание. Она порылась в кармане джинсов, нашла немного денег и совершенно успокоилась.
Магазин изобилием не баловал. Женщина остановилась посредине торгового зала и рассматривала полки. Склоняясь купить выпечку.
В помещение вошел высокий стройный мужчина.
Продавец подхватилась и приветливо заулыбалась. Из чего Тамара заключила, что мужчина, скорее всего богатый дачник, на деревенского мужика он не походил. Самое замечательное, именно такой тип мужчин ей всегда нравился. Но именно такие мужчины обходили ее стороной.
- Можно мне пирог с яблоками, - обратилась Тамара к продавцу, забегая вперед, чтобы привлечь к себе внимание.
- Берите, очень вкусно, - вмешался в покупку товара мужчина, - пироги местная пекарня выпекает, не пожалеете.
- Спасибо, - проговорила Тамара, взяла сдачу пакет с пирогом и направилась к выходу.
Настроение ее резко улучшилось. Она отследила реакцию на себя, вышла из помещения и непроизвольно остановилась на ступеньках магазина.
- Я вас не знаю, - услышала она голос мужчины за спиной.
- Как-то так странно получилось, что и я вас не знаю, - ответила Тамара.
- Вы к кому приехали? – продолжил выяснения мужчина не мало не тушуясь.
Тамара на секунду задумалась, ей хотелось встретиться с этим мужчиной еще раз. Но такое знакомство в стиле ее подруги, относилось к неприемлемому.
Тамара считала себя особенной и всегда выбирала объект, которому как бы противопоставляла себя. На данный момент роль такого объекта выполняла ее подруга.
- Я приехала с Анфисой вчера. Отдохнуть, у нее на даче, - вопреки первому порыву, промолчать, ответила женщина.
- Понятно, - улыбнувшись, ответил мужчина.
Больше не дав никаких комментариев, незнакомец оборвал беседу и направился к грязнущему внедорожнику, диссонировавшему с ухоженным видом мужчины.
Тамара возвращалась к своему временному пристанищу, решаясь поведать Анфисе, причину по которой напросилась на дачу, об испорченном отпуске и вообще о своей беспросветной жизни и о дальнейших планах на беспросветность. Женщина не сомневалась, полного понимания ей не добиться, но на поверку оказалось, что кроме Анфисы подруг у нее больше не осталось.  Хамское отношение подруги она легко простила, непонятой и обиженной она жила почти постоянно, искать глубинные причины ей даже в голову не пришло.
Мимолетная беседа с незнакомцем подняла ее самооценку, она не сомневалась, что понравилась этому мужчине. И жизнь в данную секунду показалась ей не такой блеклой и безрадостной.

Глава восьмая
Юрий и дети предатели или попробуй этого хрена раз вкус редьки опротивел, неожиданные откровения

Тамара вернулась и застала Анфису за мытьем пола в летней кухне.
- Я купила какую-то выпечку местного производства, - доложила она, сокрыв встречу с красивым мужчиной.
- Прекрасный выбор. Остальное там лучше не покупать. Сама догадалась или кто-то надоумил, - ответила Анфиса подруге, вытирая руки об изорванные штаны, неизвестно какого цвета и какого срока давности.
- Продавец, но после того как я сама выбрала, - сказала полуправду Тамара.
Обе дамы сделали вид, что никакой утренней размолвки не случилось, приняв по умолчанию, усугубление скандала банальный идиотизм, делить им нечего, даже если приложить недюжинные усилия по поиску предмета дележа.
- Я пойду что-то приготовлю, у тебя еще много работы? – поинтересовалась Тамара.
- Дотру дверь, вылью воды на себя и готова. А ты картошки поджарь, кажись, дождь наметился, - выдохнув сказала Анфиса.
- Непохоже, тучки бродят, но на дождевые не тянут. Хотя, как не крути – осень. Я не подумала купить пива, – оправдалась Тамара.
- Нет, я не пью пиво, только вино или коньяк, если вдруг жажда на алкоголь, найдется немного водки, я сама не пью, вот и не подумала купить, - предложила подруге хозяйка.
- Пока жажды нет, но как пойдет, - ответила Тамара и ушла в дом готовить.
Анфиса не спешила, примерно прикинув, сколько нужно времени, чтобы приготовить десяток картошек. В том, что их будет именно такое количество, она не сомневалась. Ее подруга не раз говорила, что больше пяти картошек на человека не выделяет. И всегда подбирает по размеру.
Анфиса вернула легкие дорожки на еще не совсем высохший пол, ей нравился запах свежевымытого деревянного пола. Сняла рабочую одежду в ванной и пришла на кухню к подруге. Душ на улице отключили, еще в прошлый приезд, вода не успевала нагреться за день, а в ванной имелся бойлер.
- Ну что Томка, расскажешь, за каким хером со мной на дачу напросилась? - спросила подруга, тщательно вытирая мокрые волосы полотенцем.
Тамара вздохнула, закатила глаза и начала свой рассказ.
- Мои девки предательницы. Обе. Они, как оказалось, за моей спиной очень даже дружат с отцом. Всё забыли. Как он над ними издевался, как дрессировал их, не считался с их интересами. Одна я их защищала. В итоге Варвара давно с ним в сговоре по борьбе с врагом. А враг сидит, перед тобой, - прыгнула с места в карьер Тамара.
- Круто, они завернули. Давай про сговор, - выделила главное Анфиса, боясь выказать восхищение ее домочадцам.
Анфиса много лет наблюдала мелкую и крупную тиранию со стороны подруги в отношении всей семьи. Даже надеяться перестала на какой-либо демарш. Максимум позиционные войны с отступлениями за проволочные заграждения
 - Я вернулась из магазина, а Варечка живописует папаше, как заживет счастливо без моего вмешательства. Она, видите ли, съезжает, мне ни слова, с папенькой воркует. Да так зашлась, что моего возвращения не заметила. И это после того как я впахивала на ее детей как рабыня. И Юрий, сука, ей поддакивает, он всегда гадил мне исподтишка. Уверена он тоже что-то замыслил, сейчас успокоюсь, расскажу, - выдохнула Тамара, поставила пустые тарелки на стол и разрыдалась. Лицо Тамары как-то съёжилось сморщилось, нос мгновенно покраснел, и еще не старая женщина превратилась в несчастную брошенную на вокзале старушку склеротичку.
- Ну вот, завела, ненавижу, когда рыдают. Вытри сопли и перестань выть. Дети уходят от родителей рано или поздно. А пахать на внуков – это твой личный выбор. Какого хрена попрекать этим дочь. Я вот своему сыну не помогала с его детём и не собираюсь, - ответила она подруге.
Она не могла смотреть на трансформацию подруги, но чем и как утешить тоже не понимала.
- Ты сказала главное – сыну. Родилась бы у тебя дочь, ты бы совершенно по-другому относилась к внукам, и к помощи, - менторским тоном сказала подруга, но рыдать не перестала.
- Понятно, конструктив пролетел мимо ушей. Давай насчет Юрия, – подруге не терпелось узнать главное.
Анфиса не сомневалась, в том, что супруг Тамары рано или поздно решится либо развестись, либо завести любовницу. И сейчас ей эта перспектива показалась более чем актуальной. Развод она поставила на первое место, любовница рядом с этим мужчиной не смотрелась. Хотя и не такие как муж подруги, находили женщин на стороне и ничего все получалось.
- А что о Юрии? Хоть бы он на развод подал. Кому этот скот нужен, кто с ним жить сможет. Кроме меня. Он же отвратительный мерзкий и подлый и не любил меня ни дня, - размазывая слезы по лицу, ответила подруга и добавила, - ищи свою водку.
- Не говори так, никогда. Ухоженного мужика всегда подберут. Скот он или не скот потом начнут выяснять. Вытри слезы, - отчитала она подругу, отмотала длинный кусок туалетной бумаги, подала ей вместо салфетки и вышла из кухни в комнату. Тихо надеялась, что пока она бродит по дому, подруга приведет себя в порядок.
Анфиса принесла полбутылки водки и налила прямо в чашку, Тамара проглотила налитое даже не скривившись.
Женщины молча ели жареную картошку, прямо из одной сковородки откусывая огурцы и помидоры от целого куска.
- Ну, все успокоилась? Давай анализировать. Дети у Варвары подросли. Зять, наконец, внял твоим словам и взял ответственность за семью на себя. Сможешь больше отдыхать уделять себе время. Опять же жилплощадь освободилась. В очередь в туалет с утра не надо стоять.  Где проблема, ну, говори же, - обратилась Анфиса к подруге.
- Там все серьезнее и унизительнее для меня. Хоть бы дочка с зятем сняли квартиру, так нет, эта мерзавка переехала к свекрови. У меня со свахой контакт так и не наладился, и ездить к ним далеко. Я ведь люблю своих внуков, жизни без них не мыслю. Прикажешь скотом мужем озаботиться? Варька специально это сделала. Но не сама, ее папаша подстрекал и уговаривал, съехать, - успокоившись, озвучила вывод Тамара.
- Изложи проблему пошире, ты вот как картошку в суп считаешь, так и слова. Если твой благоверный подстрекал и уговаривал дочь уехать, должна найтись причина. А я ее не вижу. И при таком раскладе, любовница отпадает однозначно. Да и развод как-то странно смотрится. Какой ему интерес, наоборот, если баба на стороне, он должен еще и старшую домой вернуть. Чтобы ты его в упор не замечала. Признавайся, - настояла Анфиса.
- Мне не в чем признаваться, теряюсь в догадках, - ответила Тамара, всхлипывая.
- Согласна. Давай подойдем с другого конца, что особенно тебя насторожило или достало? - задала Анфиса наводящий вопрос.
- Раньше он часа на три задерживался на работе, а теперь только на час. Смотрит на меня, как будто решается затеять беседу. Понимаешь, начал замечать, что я готовлю. Мы так не жили. Он видимо рассчитывает, что я всё забыла, всю жизнь с ним, а меня мутит от него, и память у меня хорошая, - продолжила рассказ Тамара.
- Судя по движениям, он к тебе приблизиться намерен. Может, есть смысл вспомнить молодость. Былую страсть, любовь. Мать, я ни одной проблемы не вижу, все в шоколаде. Бывает такое, я слышала, мужчина не принимает детей, а когда дети уходят, дальше живет с женой душа в душу, – Анфиса решила утешить подругу и показать положительную сторону такого положения.
Сама она, когда сын женился и перебрался жить в квартиру, оставшуюся в наследство его жене от бабушки, провела с мужем половину медового года. Даже в молодости они так самозабвенно не занимались сексом.
- Слушай, а может ты все придумала. Что-то недослышала, недопоняла? – Анфиса реально заинтересовалась проблемой подруги.
- Все прозрачно. Он мне опротивел, до тошноты. Я дня его не любила. Думаю, и он меня не любил. Нечего нам вспоминать, ни страсти, ни любви. Раз дети ушли, мне моего заработка хватит, поделим все и разойдемся, думаю подать на развод, - наконец Тамара произнесла главное.
Анфиса привстала. Внимательно всмотрелась в лицо подруги, мимолетная жалость охватила её. Она подумала, что, если Юрий разведется с ней, подруга обречена на одинокую старость. Скандалы по телефону с дочерями и тихое угасание.
- Развод! Отлично придумала! Ты таки недалекая. Как только некого стало грызть начала себя поедать. Кто тебя заставляет играть роль жертвы, достойной награды и лучшей жизни. Журналы гламурные покоя не дают, они для мелких писюх издаются. Тебе полтинник ломится. Поверь хоть десяток детей, кроме мужа на старость никого не останется. Хорошо, ты сейчас при работе. А выпрут на пенсию. Ни с кем и нигде словом не перекинешься. Это в сказках после сорока пяти влюбляются по второму разу. Разведешься, кому ты нужна. Любви она ищет. Заведи любовника, для начала. Попробуй этого хрена, раз вкус редьки опротивел. И не ври мне, что ты мечтаешь жить одна. Нет таких баб, все врут. Может мизерный процент извращенок. Бросай скандалить и начинай отслуживать за все годы. Не любила она. Юрка с тобой дурой отношения наладить пытается, а ты решила разводиться, – выступила Анфиса, теперь ее интерес стал настоящим.
- Анфиса, не читай мне прописных истин, поживи с не любимым, я тебе расскажу и про хрен, и про редьку с горчицей и перцем. Юрочка говорить умеет и с чужими, они его боготворят. Только и слышишь какой он прекрасный и замечательный, безотказный и внимательный. Ничего этого в семье нет и не было, - Тамара замолчала перевести дух. Алкоголь сделал свою работу развязал язык и высушил слезы.
Их беседу прервал звонок мобильного телефона. Тамара метнулась и немедленно ответила. Она ждала звонка от дочери с раскаяньем и просьбой забрать ее из дома свекрови.
Анфиса никогда не подслушивала бесед, услышав привычное «Алло» вышла из дома и улеглась на кровати в свежевымытой летней кухне.
До нее доносились отдельные слова. Подруга говорила на веранде. Анфиса смотрела как паучок старательно плёл паутину в верхнем углу оконной рамы. Мысль, что она здесь гостья, истинные хозяева, всевозможные насекомые мыши, ужи, и ее уборку воспринимают как катастрофу равную по силе цунами или землетрясению балов 8-9 по шкале Рихтера.
Раздались тихие шаги и силуэт подруги нарисовался в дверном проеме, закрыв собой солнце.
- Чего сбежала? Никаких секретов, муж звонил. Как ни в чем не бывало. У него теперь новый способ меня доставать. Делать вид, будто весь мир залит ярким светом. Чтобы ты не сказала мне сейчас, не верю я в его желание наладить отношения, он с самого начала совместной жизни такого не делал, с чего бы ему озаботиться, - доложила Тамара подруге. Укладываясь на диване.
Анфиса лежала на большой железной кровати, перенесенной из дома. Одна из немногих вещей, оставшихся после смерти свекра. Он не ней спал. Стояла в красном дома углу заваленная подушками в вышитых наволочках.
- Опротивел, достал, никогда не любила и далее по списку - это частности. Кто из нас умных и красивых так не думал в минуты отчаянья и тоски. Давай о главном, ты с мужем сексом занимаешься? – откровенно спросила Анфиса.
- Конечно, три раза в неделю, ну минус месячные, - с готовностью как у гинеколога ответила подруга.
- Так всё, я от тебя угорела. Ты вообще понимаешь, суть вопроса? Я совершенно о другом. Он тебя хочет, желает. Как-то показывает, заинтересованность, удовольствие, - уточнила подруга.
- Откуда мне знать, мы всю жизнь так прожили. Я прочла, три раза в неделю достаточное количество, он не возражал. Хочешь подробностей, лежим, он двигается, потом всё заканчивается. Не пойму я зачем тебе такие интимные подробности, можно подумать секс основное после двадцати с лишним лет совместной жизни, - раздражаясь, ответила Тамара.
Анфиса легко вообразила, как все происходило. Представила зажатого, где-то флегматичного Юрия и любовница как-то не вписалась в картину их жизни. С таким же нулевым успехом она представила в одной постели Тамару и Юрия и согласилась с их разводом и с тем фактом, что они давно изменяют друг другу.
«Это меня душит мой собственный блуд. Вот и ищу оправдания мерзкому поведению. Ничего я не ищу, я шалею от желания. Не понимаю, как дождаться момента, чтобы остаться с Виктором, где угодно, прижаться к нему прирасти кожей».
Анфиса не сомневалась ни один мужик, да и женщина не могут прожить всю жизнь в полной верности. Другое, какие выводы они сделают из своих походов налево и естественно, какие последствия возымеют эти походы. Анфиса сама решала задачу, как минимизировать последствия своей связи, которая к слову не окончилась. И чем и когда окончится многолетняя связь, женщина не догадывалась. Но Тамара ждала каких-то слов, и Анфиса произнесла банальщину:
- Я тебе вот что посоветую, молчи, сколько сможешь, ни о каком разводе не смей не то что говорить, а даже думать.
- Тебе легко говорить. Твой тебя боготворит. Мой никогда мне в любви не признавался, - с завистью сказала подруга.
- Я казарму в доме не строила. Это у тебя котлеты посчитаны, творог на завтрак, яйцо на ужин. И не от нищеты, есть же деньги. И сейчас пусть бы мужик решил развестись, нет, ты сама мчишься на всех парах за разводной бумажкой. Я вообще удивляюсь, как семейство тебе темную не устроило, - Анфиса задала вопрос, лежащий на поверхности.
- С ними по-другому не получалось. Думаешь, я мечтала о такой жизни? Они же меня вынудили, своей расхлябанностью и свинством. Никогда ничего не лежит там, где нужно. А темную семейство мне устроило. Я осталась одна, совершенно одна, - сделала вывод из сложившейся ситуации Тамара.
- Вот не оправдывай свои дурные наклонности и характер. Перекомандовала ты, переруководила. Сбавь обороты. Никакой трагедии я не вижу. Во всяком случае, пока, ты не подала на развод, - предупредила она Тамару.
- Я потому с тобой и напросилась, чтобы не сорваться. Когда пришлось отказаться от поездки в пансионат, меня такая ярость накрыла, зову Юрия ужинать, а вся кровь к голове приливает и пульсирует. И ярость, закипает, до звона в ушах, - Тамара пустилась в описание своего невыносимого состояния.
- Все такое переживают, хоть раз в жизни. Надо перетерпеть успокоиться. Не хвататься сразу за ножи и топоры, - максимально спокойно вещала подруга.
- Я и терплю, ни слова не сказала, - призналась Тамара.
- Хвалю, - сказала Анфиса подошла к подруге, обняла ее и добавила, - Ты прости мне мой тон. У меня с виду вроде все в ажуре, а по сути. Все мы бабы дуры.
- Не получилось мне тебе все толком рассказать. Я пока не готова, - вздохнула Тамара.
- Я все поняла, - легкомысленно отнеслась к ее тексту Анфиса.
Тамара на самом деле почти ничего не рассказала из намеченного. Слова в предложения не сложились, и она отложила продолжение рассказа о своей жизни до следующего раза.
- Ну, да, - приступ откровенности схлынул, и ей больше не хотелось говорить на эту тему.
- Да, Томка, я ночевать в летней кухне останусь. Сейчас дров принесу, протоплю перед сном, чтобы не замерзнуть, а в доме сейчас, - обрисовала Анфиса план действий.
- Зачем столько суеты, спим в доме, - предложила Тамара.
- Завтра в пять утра приедет мужик, тот, что утром заходил, пока ты спала, я его попросила кое-что сделать. Типа забота, чтобы не разбудить тебя, - предупредила она подругу.
- Почему так рано? – спросила она.
- Ничего ты в деревенской жизни не смылишь, не поймаешь в пять утра, считай, опоздала, у мужчин тут дел по горло, особенно осенью, - ответила подруга.
Тамара поднялась с дивана и ушла в дом.
Анфиса подумала, что подруга выговорились и теперь ей станет легче, еще она надеялась, что хоть часть из сказанного ей все же достучалось до сознания подруги.
Анфиса где-то ей позавидовала, как легко решались проблемы Тамары, ее проблема нависала над ней темным облаком, мутным желанием и вожделением. И так просто успокоиться не стоило и надеяться. Ее решимость расставить все по местам в этот приезд, исчезла, как только его губы коснулись ее губ. И желание остаться с любовником только усилилось и беседами с подругой даже задушевными эту проблему не решить.
Остаток дня, они почти не говорили перебрасывались словами. Тамара засела за просмотр сериалов. Анфиса, принесла дров в летнюю кухни, растопила в лежанке. Зачем-то заварила кофе, и пила мелкими глотками глядя на огонь. Сумерки сменились ночью. Женщина отодвинула штору, убедилась, что паучок восстановил разрушенный ней дом и улеглась спать. Комнату освещали отблески огня, очертившего квадрат чугунной дверцы. Сухое тепло расползалось по комнате обволакивало, убаюкивало. Женщина незаметно для себя уснула.

Глава девятая
Все оказалось намного сложнее, собственно легкого решения сама ситуация никогда не предлагала

Анфиса, проснулась в половине пятого и замерла в ожидании. Прокручивался обычный сценарий, отработанный годами. Виктор приходил к ней, когда выпадала возможность. По идеи ничего не должно было измениться, но изменилось. Желание, с которым женщина обычно легко справлялась или перенаправляла на супруга, вдруг стало неуправляемым.
Обычно инициатором интима выступал Виктор, Анфиса соглашалась, убедив себя, что пока все остается как есть, ее семейной жизни ничего не угрожает, не сомневалась, что Виктор рано или поздно устроит свою судьбу, женится на Людмиле и их связь закончится.
Незаметно куда-то исчезли пять лет, а Виктор так и не женился на влюбленной в него Людмиле. И вчера в очередной раз открыто заявил, что не намеревается менять свое семейное положение и в этом году, и вообще в обозримом будущем.
Но и Анфиса не намеревалась в свои годы рушить устроенную сытую жизнь. Тем более в отличие от большинства влюбленных женщин, она в облаках из лебединого пуха не летала. Виктор последний мужчина на земле, с которым можно устроить жизнь, он очень сильно отличался от обычных людей, уяснив этот факт затевать беседы о совместной жизни себе дороже.
Виктор приехал на велосипеде рано утром открыл дверь в незапертую летнюю кухню.
Кухней она называлась когда-то давно. Из нее Анфиса сделала отдельный однокомнатный домик для гостей или для отдыха днем, чтобы никто не мешал.
Мужчина присел на край постели, и без пояснений нырнул под одело, стряхнув летние шлепанцы с ног. Холодны, мокрые от росы ступни коснулись ее ног.
- Виктор, подожди, - шептала Анфиса, обнимая мужчину.
Он целовал ее, а она не могла унять дрожь, теснее прижимаясь к горячему жесткому телу, только ступни оставались холодными.
- Конечно, подожду, сколько прикажешь, - шептал мужчина, покрывая поцелуями женщину.
Виктор истосковался по ней, но к этому своему состоянию мужчина давно притерпелся. Его испугала ее с трудом сдерживаемая страсть. Такого за годы связи он не припоминал. Всегда ровная и спокойная, принимала его ласки и наслаждалась. Виктор иногда вообще не находил объяснения что держит эту холеную, сытую, удовлетворенную жизнью женщину подле него. Сегодняшнее крайне откровенное поведение насторожило Виктора.
Анфиса, наконец, справившись с собой, расслабилась. Отдалась мгновенно, без жеманства, не требуя лишних ласк и слов. И все стало на свои места, любовница наслаждалась медленно, не торопясь, подстраиваясь под ритм мужчины, отслеживая его возбуждение и желание.
После уставшие они лежали на широкой кровати с панцирной сеткой. Он когда-то сам натянул сетку, до состояния максимальной жесткости, она не провисала под их телами и не скрипела.  Анфиса разглядывала потолок. Виктор дремал.
Минут через десять он повернулся к женщине и положил голову ей подмышку.
- Признавайся, зачем ты свою подругу пригласила? Ты вся на нервах – это ее присутствие тебя нервирует? – спросил любовник.
Виктор не сомневался, причина не в подруге, с которой он не встречался и понятия не имел, какое воздействие она могла оказать на Анфису, он хотел успокоить ее, сыграть роль недалекого простачка, и решил пока не задавать прямых вопросов, оставив их на самый крайний случай.
- Не смогла ей отказать. Наверно, нервирует, Тома, как оказалось, со своим мужем развод затеяла, а такие становятся не в меру любопытные и подозрительные, вампирит потихоньку, - поддержала она гипотезу.
Анфиса не смогла признаться, что взяла ее как аргумент, чтобы попытаться отказать себе или Виктору в близости. И сейчас осознала, что кроме проблемы и мерзкого копания в жизни подруги, она ничего не получила. Желание не расставаться с любовником зажимало в тиски, хотелось прирасти к нему, приклеиться.
- Понадеялась спрятаться от меня за нее? – безошибочно определил мужчина, как будто прочел ее мысли, понимая она, не проколется, раз не попалась на удочку сразу. Придется выспрашивать, сопоставлять и делать выводы. А потом принимать решение, а самое главное – заставить Анфису поступить так как он решит.
- Не получилось, - не стала врать Анфиса.
- Ладно, время есть – поговорим. Надо вставать одеваться. К шести я с Василием договорился, приедет, оценит объем работы. Там надо обкосить. А знаешь, умершие люди, в первые несколько часов пахнут скошенной травой. Во всем виноват Кадаверин. Интересно, это потому смерть рисуют с косой. Или есть какие-то другие предпосылки. Но как бы там ни было ненавижу этот запах. Устал, пусть молодой пашет. Только подругу мы твою все равно разбудим, он на тракторе приволочется, по дороге на работу, - проговорил Виктор, поднимаясь и одеваясь.
Анфиса посмотрела на жилистое накачанное тело привыкшего к физическому труду мужчины.
«Ну что я в нем нашла. Не красавец, и собеседник стрёмный, общих интересов никаких, темы тяжелые. Добрая половина знакомых не поймет моей связи с Виктором. Только его заинтересованность и еще он просто другой. Виктор как-то использовал свой дар и заставил меня влюбиться в него. Или потерять ориентиры. Что-то же он сделал со мной тогда много лет назад. И теперь, как только я задумалась, что пора бы прекратить нашу связь все повторилось, как почти шесть назад. Его тихий голос во сне начал просить остаться. Только тогда Виктор звал меня, сейчас просит остаться. Я рехнусь от этих навязчивых снов. Всё, не думать об этом. Похоже на помешательство».
Подумала Анфиса, но озвучивать ничего не решилась, точек входа не оказалось. А беседа пошла своим путем, и реальность предложила тихие радости повседневной жизни.
- Вить, зачем ты мне про смерть, про косу. Я вчера Томку с утра достала такими беседами. Сегодня ты мне вернул комплимент, - сказала Анфиса.
- Я не о смерти, а о запахе скошенной травы, - ответил мужчина и добавил, - согласен, тема после бурного секса стремная.
- Да ладно, - улыбнувшись простила его оплошность или умышленное упоминание Анфиса.
- Надо как-то выкручиваться из положения. Раз ты с подругой приехала, давай мы с Людмилой к тебе завалимся. Например, послезавтра праздник «Михайлово чудо». Людка кашу на дровах сварит. Она любит компанию, а здесь с общением сама знаешь не очень, все анекдоты и байки под номерами, все сплетни переговорены, - предложил мужчина, как ни в чем не бывало, проводя рукой по коротко стриженым волосам, такую прическу испортить просто невозможно.
- Что праздник так и называется? Михайлово чудо, прикольно? – спросила Анфиса, она мало вникала в религию.
- Так и называется. В этот день лучше нечего не затевать. Особенно всяких там новых связей, или приступать к какой-то новой работе. Начудит, особенно если за что-то обижен, - заверил он любовницу.
А женщина задумалась, услышала она сейчас правду или любовник, попытался разрядить обстановку ложью. Ей показалось странным, что какой-то непонятный святой Михаил запомнил какие-то обиды и решил отыграться именно в этот день.
- Заваливайтесь, я от своей подруги сдурею. Носится со своими надуманными проблемами, как цыган с мешком. И пусть этот Михайло чудит, - дала согласие Анфиса.
- А вы надолго? – уточнил Виктор, чтобы как-то спланировать свой график и убедиться, что сроки не изменились.
- Я же говорила, дней на десять. У нее отпуск, проблемы с мужем и дочерьми. А Олег пробивает какой-то новый проект, я ему пока не нужна, даже не звонит, - ответила Анфиса.
Прикинув, Олег вполне мог обзавестись любовницей, а Анфиса метнулась к нему, а куда может уйти женщина в такой ситуации, только туда где ее поймут и пожалеют. Исключив этот вариант, можно приступить к поиску самого эффективного способа лечения.
Занимаясь врачеванием, без малого двадцать пять лет, ошибиться с диагнозом он не мог. Картина, приближающего климакса и перестройки организма явственно проступала. Отсюда страхи, неожиданная смена настроения и странная возбужденность и страстность. Виктор мог легко снять симптомы и избавить ее от ненужных пыток, тем самым продлить ее молодость. Но для этого она должна как минимум согласиться, а по максимуму выполнять рекомендации. Но она упорно отказывалась, не поясняя причину.
В предложении прекратить любовную связь позитива не просматривалось. Такой поворот ускорил бы процесс старения и отравил бы ей жизнь, на долгие годы. Виктор любил эту женщину, с первой встречи, произошедшей более пяти лет назад. В тот роковой день Анфиса вошла в его кабинет в больнице и попыталась добиться таблеток, от головной боли.
Медсестра, выполняющая роль провизора, ставила капельницу и делала уколы. Как всегда, в провинции в больницах все делают всё за минимальные деньги. В такой ситуации один из врачей занимал место аптекаря и продавал препараты. Но Виктор не понимал, как отпустить эту женщину, он хотел прикоснуться к ней. Тем более снять головную боль он мог за несколько минут. Ничего серьезного он не видел.
Виктор влюбился впервые в жизни, нежданно, чувство отозвалось ноющей болью в груди. Единственное, о чем он подумал – зачем ему такое наказание в его годы, да еще к такой женщине. Профессия вышибла в нем желание жить с женщинами, даже общаться с ними он не желал.
Неведомая женщина пыталась выяснить, что за бардак происходит у них в больнице, в деревне и вообще во всем мире.
А он, лишившись дара речи, не понимал, как попросить ее снять футболку и просто посидеть несколько минут, и он ей поможет и не придется пить никаких дешевых препаратов от головной боли, он точно знал, дорогих малотоксичных в аптеку не завезли.
Вместо слов Виктор, просто молча, подошел, сдернул футболку и занялся привычным обыденным делом - лечением. Нашел несколько точек на шее, прошелся по позвоночнику, отыскал несколько точек на ладонях.
Незнакомая женщина превратилась в маленького испуганного притихшего котенка, поместившегося в его ладонях, не доверившегося, но сдавшего на волю сильного.
Оказав помощь, врач, молча, подал ей футболку и отвернулся, женщина оделась и вышла, тихонько прикрыв дверь.
Головная боль прошла, как будто странный доктор снял пелену с глаз, вместе с футболкой. Еще она подумала, как бы она выглядела без бюстгальтера, но резонно решила, что доктор видел много обнаженных женщин.
С этого момента Виктор замер в ожидании ее возвращения. А вернулась Анфиса почти через полгода и снова чуть не исчезла в мутном месиве города, из которого он бы не извлек ее никогда.
В первую встречу, единственный раз, Анфиса дала согласие на лечение, вернее не успела отказать. Дальше уже став любовницей, ни разу не разрешила прикоснуться к себе в подобной ситуации, отказывалась от трав и массажей. Никогда ни на что не жаловалась Даже когда ее муж, испугавшись предрасположенности к заболеванию отца, сам обратился за помощью. Анфиса отмахивалась от любых намеков. Хотя проблемы с желудком Виктор видел уже несколько лет, она не лечилась, просто запускала болезнь. Его злила невозможность найти причину наплевательского отношения к своему здоровью. Сейчас он как врач поставил перед собой задачу, пробить эту глупую оборону и помочь ей, даже вопреки ее желанию. Тем более проблем накопилось много.
- Согласен, приезжать раньше рискованно. Приехала, а благоверный в постели с дамой кувыркается. Ваши действия? – Виктор задал провокационный вопрос, он искал причину ее внезапной страсти и истеричности.
- Ничего, абсолютно, разводиться мы уже не разведемся. Это не наш стиль, хотя, конечно, проблемы возникнут. А так если у него на кого-то кроме меня еще поднимается…. Пусть. Виктор, ты врач, сколько той жизни? – ответила Анфиса и добавила, - Чтобы ты обо мне не подумал. Я мужу изменила первый раз, семь лет назад и связь насчитала шесть половых актов. А живем мы с Олегом тридцать. Вдруг так страшно стало, до онемения рук. Подумала, вдруг Олег умрет первый, я сама жить не смогу. Решила проверить, сложно ли с другим мужиком лечь в постель, типа попробовать устроить жизнь по новой, - призналась она мужчине и поцеловала его спину.
- И как эксперимент? – уточнил Виктор, ее признание не достигло цели, любовник не отреагировал, так как ей хотелось.
- Неутешительный, очень сложно. Тошнит. Потому все так быстро окончилось, - честно ответила Анфиса.
- А со мной, - не тушуясь, Виктор задал неприятный вопрос, он привык задавать неудобные вопросы.
- С тобой все по-другому. Знаешь, я соберусь с мыслями и кое, о чем тебя расспрошу, сейчас я не готова, - ответила она любовнику.
 Анфиса никогда не признавалась ему в любви и сейчас на автомате не смогла произнести эти слова.
- Я не тороплю. Это невозможно, ты комок нервов. Давай я сделаю тебе расслабляющий массаж, почему ты всегда отказываешь. Боишься? – Виктор предложил ей помощь в сотый раз.
Анфиса, отметила, последнее слово, как нельзя лучшее определение, но соглашаться не стала.
- Может, и боюсь, или наверняка боюсь. Но все равно надо расставаться. Мы с тобой одногодки, у тебя еще родятся дети. Ты их успеешь поднять, сорок шесть не возраст. Людмила ждет, ее время уходит, - перевела тему любовница.
- Ого! Красивая попытка меня послать, не сработает, предупреждаю. Придется придумать что-то более убедительное. Людмила зачем-то живет рядом со мной, я не давал ей никаких авансов и не собираюсь выплачивать дивиденды, - мужчина остановил попытку Анфисы вмешаться в его жизнь.
- Не умею я врать, без необходимости. Хотя, что я тут несу о неумении врать, о честности. Я живу во лжи уже не один год. Все хорошо, пока мы защищены взаимной ложью. Очарование исчезнет, как только кто-то что-то заподозрит. Меня начало тянуть к тебе, это плохо закончится. Я последнее время сама не своя, поднимает, крутит, вертит. Виктор что это? Мир гармоничен, все светло и радостно, а меня как будто кто-то выдирает из нормального состояния и заставляет нести ахинею, или без причины порываюсь сотворить глупость, – пожаловалась она Виктору.
 Потом ей захотелось спросить о перспективах, испугавшись, она замолчала и посмотрела в глаза любовнику. Такое выражение на лице любовницы огорчило Виктора.
- Все закончится нормально. Клянусь. Ты не представляешь, как тяжело мне. По деревне пройдись, одни старые женщины, измученные тяжелым беспросветным трудом, скрюченные, согнутые, сотканные из бесконечной ноющей боли. Серое марево плывет перед глазами, неведомая сила рвет мою энергию. Концы пальцев огнем горят, когда я к больному человеку подхожу. Как будто кровь норовит из меня вырваться, преодолев тонкую оболочку кожи.  Я отравлен больной энергией, со мной жить нельзя и детей мне нельзя. Людка не поймет, она простая и добрая, и корыстная как все простые и добрые. Мне нельзя менять свой образ жизни, так что не надо меня соблазнять тихими радостями жизни, эта тема закрыта, - он озвучил что-то странное, ответив сразу и ей и той другой женщине.
Анфиса никогда не слышала от него подобных текстов. Сейчас любовница отследила его усталость, а главное его отличие от всех, с кем ее сводила судьба. И желание остаться с ним отступило.
Мужчина резко распахнул дверь летней кухни вышел на улицу, нашел сигареты в кармане шортов, сел на низкий порожек и закурил.
Виктор сознательно позволил себе такой текст. Сейчас мужчина знал наверняка, если не выйти на определенный уровень откровенности, помочь ей не удастся, она уйдет сама и заблудится. Виктор давным-давно натянул на себя маску деревенского простачка и с успехом ней пользовался. Немногие люди видели его истинное лицо. С Анфисой он позволял себе иногда быть откровенным, не сомневаясь в понимании и адекватности, и пусть сегодня ее поведение насторожило его, но не настолько, чтобы испугать. Виктор не сомневался в ее доброте, в чувстве юмора и умении не обижать людей.
Все годы, любя ее, мужчина никогда не переступал границы, никогда не признавался в любви, чтобы не дать ей повода совершить непоправимое. Четко осознавая, компенсировать отнятое - нечем. А отнимет он у нее огромный кусок жизни без него: семью, достаток, уверенность в себе, сына, который никогда не поймет, поступок матери. В конце концов, ее любовь к мужу, и любовь Олега к ней. А сомнительная радость от секса с ним исчезнет. Как только появится возможность заниматься ним беспрепятственно. Еще Виктор не разрешал себе принять ее любовь, считая его любви, хватит на двоих. Он фанатично отдавался своему призванию - лечить. Его восторга и радости хватало на редкие встречи. Оставшись с ним, Анфиса ничего не приобретала. Вернее, ей пришлось бы выйти в конкуренцию с его призванием без возможности одержать победу. Устоявшиеся отношения как-то менять равнялось разрушить все. На обломках оставались абсолютно все участники.
Но отказаться от нее Виктор не находил в себе сил. Анфиса разительно отличалась от всех, с кем он постоянно сталкивался и жил. Виктор держался за ее образ, отслеживал ее энергию. После редких встреч с ней, мир переставал состоять из больных измученных людей, в нем появлялся свет.
Любовник обнял ее за ноги, отметив, женщина переоделась в домашние брюки из какой-то мягкой ткани и легкую футболку, и потерся лицом о колени.
- Свежо, - сказал он ей.
- Я кофту накину, - ответила она мужчине.
- Слышь, давай я все же тебя подлечу. Не бойся. Я старой формации, придерживаюсь правила «не навреди» не сочти меня циником, твои перепады настроения и твои метания, ничего общего с душевным состоянием не имеют - это возраст нервы и гормоны, все выравнивается и легко, особенно на начальном этапе. Хватит жрать соду по ночам. И подругу свою гони, она тебя расстраивает. Не стоит общаться с людьми переполненными проблемами, они выпивают радость, всю до капли, и ничего не дают взамен, - обратился с просьбой Виктор.
- Ладно, я подумаю. Вот после совместного поедания каши и сдамся на милость. Начну чудить. Я же при тебе соду ни разу не пила? Как догадался, - спросила Анфиса.
- Чисто по виду, по тому, как смотришь на еду, как на врага, и потом видеть такое не доставляет мне радости, - ответил внимательный врач.
- Вот что мне делать с таким глазастым, смотрел бы на другие прелести, али не красива, - вздохнула она, переведя беседу в другую плоскость.
- Красива, спору нет, - улыбнувшись ответил Виктор.
Он обнимал ее за ноги уткнувшись лицом в колени, Анфиса отметила, ее согревает не только тело, а еще и какая-то неведомая сила, но спросить не решилась. Виктор заговорил первым.
- Довериться. Ты как струна, я сниму нервное напряжение массажем, два сеанса, а потом травы, потом посмотрю, что еще предложить и всё наладится, - голосом земского врача сказал Виктор.
- Не прессуй меня, я возьму себя в руки. И соглашусь на альтернативу, раз простые способы бессильны, - вздохнула женщина.
- Похоже, простые способы, начали вредить, - подправил ее мужчина.
- А есть точки, отвечающие за влюбленность, за ненависть, нажал немного больно, и все исчезло? Или нажал, и кто-то побежал за тобой как собачка, виляя хвостиком, высунув розовый язычок, или вот нажал и из злобной истерички, добрая фея, – задала она давно мучивший ее вопрос.
- Таких точек нет. Есть точки, повышающие желание или наоборот снимающие излишние желание. Точки возбуждения. Заставить таким способом полюбить или возненавидеть невозможно. Поменять натуру таким способом тоже нельзя. А вот уберёшь боль и раздражение, и характер улучшиться, и взгляд на реальность поменяется. Почему ты спросила? - заинтересовался Виктор, все еще обнимая женщину за ноги.
- Так, для общего развития, - не стала углубляться в тему Анфиса.
Её почему-то охватило жгучее любопытство, желание узнать, где находятся точки, отвечающие за возбуждение. Хотя больше всего ее интересовало другое, как она так легко сдалась пять лет назад, не задав ни одного вопроса. Приняв его предложение как данность, улеглась в постель без лишних слов и вопросов. И все пять встречается с Виктором, без вопросов, как будто, так и надо. Но ответ она не получила. Анфиса отмела неприятные мысли, натура таки взяла верх. Секс и беседа с желанным мужчиной тоже сделали свое дело, принесли покой.  Исчезла злость и раздраженность,  в мир вернулась гармония.
В конце концов, их связь никому никакого вреда не наносила, во всяком случае, пока никто ничего не знал. А сохранить связь в тайне – им никто не мешал.
Просто два человека пытались как-то примириться с надвигающейся старостью и пониманием бессмысленности всей предыдущей жизни. С точки зрения морали вопросов возникало очень много. Но подумав, о Тамаре, которая призналась ей вчера, что всю жизнь прожила без любви, и замуж вышла без любви, а теперь измотав мужика, собиралась переделить все, оставить его у разбитого корыта, отравив его лучшие годы. Ее неуёмное желание разрушить его отношения с детьми, единственными родными людьми, которые могли скрасить его старость. Оправдала себя окончательно и бесповоротно.
Проанализировав беседу с Тамарой, она вдруг захотела, чтобы в жизни ее подруги случилась какая-то пакость, но придумать неприятность не успела. Анфиса искала, покоя и равновесия, а подруга ей мешала. Втащила в ее мир, какие-то мерзкие неприемлемые нюансы.

Глава десятая
Скажи, вот почему эти мужики пришли к тебе и всё готовы сделать?

- Тебе лучше? – спросил Виктор, отметив энергия Анфисы, перестала метаться.
- Да, намного. Представляю, как мне поможет твое лечение, - пошутила Анфиса.
- Не представляешь, - уверил ее Виктор, ему понравилось исчезновение категоричности в этом вопросе.
Мужчина поочередно поцеловал ее колени и прижался к ним лицом.
Они услышали звук, двигателя трактора. И оба испытали облегчение. Молчание тяготило, а беседа остановилась у логической точки, продолжение могло завести в непролазные дебри.
- Ща, мы твоей подруге устроим побудку, - сказал Виктор, разомкнул объятия и поднялся с порожка, пряча сигареты в карман шортов.
Анфиса очередной раз поразилась синхронности их мыслей.
- Нехрен спать, - ответила заботливая подруга и направилась к автомобилю, чтобы освободить место для парковки трактора.
- Пусть стоит, не помешает, Васька со своей махиной во двор не полезет, - сказал Виктор, и вышел навстречу трактористу. Трактор остановился за воротами, издавая дикий грохот. Парень соскочил с подножки и направился изучать объем работы.
- Да заглуши ты свой агрегат, - прокричал Виктор.
Парень повернул ключ и во дворе воцарилась тишина.
- Блин, какая-то зараза подпилила, вот смотри у столбика, - вынес он вердикт, - я придумаю, как, и вечером после работы починю. Сейчас ничего не сделать. Инструмента нет и скобу надо найти.
- Тоже, что и в прошлом году. Может сделать калитку, пусть ходят? Мне что каждый год теперь забор чинить? – внесла предложение хозяйка.
- Нет, я лучше скажу, что вы попросили меня, подсвети электрический ток, и проводок брошу, - предложил Василий.
- Все Вася я на тебя надеюсь, - сбросил с себя проблему Виктор.
- Дак, сделаю. Мне никто не нужен в помощь, я сам, - заверил всех парень.
- Только никакого электричества, убьет точно не того, а мне в тюрьму, - попросила Анфиса, она почему-то решила, что этот деревенский парень именно таким способом и решит проблему, ни проблеска сомнения на лице.
- Само собой, я ж не зверь, обманка, до зимы никто не решится, а зимой неинтересно,- заверил женщину парень.
- Вася, заскочишь к Людке, она молоко творог и сметану передаст, раз ты сюда вечером приедешь, у меня работы в больнице, я сразу домой, - нагрузил Виктор парня, дав понять Анфисе, что вечером он не приедет.
- Раз у вас образовалось свободное время пойдемте, что-то перекусите, - предложила мужчинам хозяйка.
Тамара вышла заспанная, ее лицо выражало неприятие и недоумение.
- Привет, - проговорила она.
- Доброе утро, солнышко. Ставь воду на кофе для всех. Знакомьтесь - это моя подруга Тамара, - завершила представление Анфиса.
- Виктор и Василий, - ответил за двоих Виктор, понимая, женщина, скорее всего не собиралась запоминать их имена с первого раза.
Внимательно посмотрел на женщину, отметил склонность к истерии. Ему захотелось, чтобы она уехала. Времена, когда он мечтал исцелить всех, канули в омут усталости и понимания, что болезни неотъемлемая часть человеческой жизни. А у некоторых отними болезнь, они и вовсе захиреют.
Тамара отправилась выполнять задание, отбросила резким движением тюлевую занавеску от мух и скрылась в доме. Представила, как в пансионате, услужливая официантка подает завтрак, склоняясь над столом с белоснежной скатертью, и ей захотелось швырнуть чайником в голову этому Виктору и сопляку невесть откуда взявшемуся ни свет, ни заря. Вопрос, зачем она напросилась в чужую реальность повис липким маревом, но выводов не последовало.
Мужчины курили, негромко переговариваясь. Анфиса заметила гроздь винограда и решила его сорвать. Виктор дотянулся до лакомства и отдал гроздь Анфисе.
- Сойки, почти все обнесли, - отметил Виктор.
- Ага, у нас, вишню так трощили, деревья ходуном ходили, ничего не боятся. А и в ладоши хлопал и кричал, и палки швырял, ничего не боятся, - рассказал Василий о сойках.
- Красивая птица, - вспомнила Анфиса пернатых гостей.
Тамара, вынесла всем кофе на подносе. Анфиса удивилась, как она нашла такую игрушку, будучи хозяйкой, не встречалась с подносом несколько лет. Представила, что пока она спала в летней кухне, ее подруга облазила весь дом, включая чердак, и улыбнулась.
Мужики затушили недокуренные сигареты и потянулись за чашками.
Анфиса, решила добить подругу, наступив на ее порок жадности и стяжательства. Еще она придумала способ ненадолго удержать Виктора подле себя.
- Пойдем, им мяска нарежем, сыра, булки с маслом. Навряд они дома поели, а им еще до обеда бегать, - предположила Анфиса и задумалась, как вообще Виктор питается, кто его кормит, кто завтраки на работу заворачивает. Ответ был очевиден – Людмила, но такая версия не вязалась с характером ее любовника.
Тамара внимательно рассматривала двух особей мужского пола, она давно не общалась с мужчинами. На мужа как на мужчину со своими интересами и проблемами она посмотрела совсем недавно, когда вдруг обнаружила, что у него есть какие-то отдельные от нее отношения с детьми. Ни одного, ни другого зятя она мужчинами вообще не считала. Подчиненных делила по именам - одни женские другие мужские.
Гости, с аппетитом ели, нахваливали еду, подрезая мясо и сыр, выпили кофе и направились к выходу. Все посещение заняло минут пять.
- Доставай общественный кошелек за молоко, творог и сметану рассчитаешься, - обратилась к подруге Анфиса, понимая из ее рук, Виктор денег не возьмет, а вот подруга вцепится мертвой хваткой и никуда даритель не денется.
Тамара, молча, протянула Виктору купюру, примерно прикинув стоимость домашних молочных продуктов, он перенаправил их Василию.
Анфиса, исходя из суммы прошлого ремонта забора, выдала сумму Василию на материалы.
- Если что скажите, мне не надо добавлять, - обратилась хозяйка к парню.
- Дак, добавить, нечего. Зарплату задерживают, а родители не особо раскошеливаются, - пожаловался на жизнь парень.
- Вася, так ты сегодня при деньгах, - сказал Виктор, забросил велосипед в прицеп трактора, и стал на подножку.
- Осторожно, - прокричала Анфиса, но ее слова утонули в диком грохоте.
Трактор уехал. Во дворе воцарилась тишина, наполненная запахом дизеля и сигаретного дыма.
- Что это было? Который час? – спросила Тамара.
- Ничего страшного, кое-что надо починить. Иди, ложись спать, начало седьмого. Не злись я тебе вчера предупредила, только не учла, что Васька на тракторе прикатит, так бы ты их посещения не заметила, - ответила Анфиса.
Сон прошел, и Тамару придушил очевидный вопрос, на который она много лет искала ответ.
- Анфиска, вот признайся, почему эти мужики пришли к тебе и всё готовы сделать? И этот бритый полу арестант, и это желторотый сосунок. Служат в глаза заглядывают. Как ты с ними договариваешься? Я, когда мне что-то надо сделать неделями хожу в поисках работников. Мой же даже не порывался гвоздь забить или розетку починить. У меня своей дачи никогда не было. Я снимала, пока девочки не выросли. Все всегда проблема. Пояснишь? – спросила подруга.
- Я мужикам всегда нравилась, я их язык выучила. А ты Томка ленивая и гордая, вот они тебя и не понимают. Ты кричишь «Хелп» а они слышат «Скот». Вот пришли два мужика в дом, не ты звала, ничего о них не знаешь, а ярлыки пришпилила. Одного в арестанты записала, другого сопляком означила и с чего бы это они для тебя расстарались. Дело в отношении, а ты мужчин ненавидишь,- ответила Анфиса.
- Это мужчины? Грязные неухоженные, хамье, а я им кофе на подносе. И потом, я же так только думаю, ничего не говорю, - огрызнулась Тамара.
- Ну промолчала, молодец, я об отношении.  Озвучишь такие свои мысли, пожалуй, пойдешь куда подальше. Мужчин надо любить, искренне к ним относиться, они ложь и фальшь чувствуют, - продолжила пояснения Анфиса.
- Ага, чувствительные больно, особенно когда глаза водкой зальют. Чувства через край, успей спастись от их чувствительности, - не сдавалась подруга.
- Не заходись в злобе и ненависти, просто фурия, гарпия, медуза горгона, - урезонила ее Анфиса.
- Вот опять ты обижаешь, ничего плохого я тебе не сделала, не люблю я мужиков, так что. А за работу плачу сполна, - упрекнула Тамара подругу.
- Да не хочу я тебя обижать. Ты сама всё время нарываешься, а потом обижаешься. Ладно, пойду, уберу на кухне, а ты правда ляг, поспи, - наметила план жизни Анфиса.
- Чего уж там. И я помогу, сон прошел, потыняюсь пару часов, покурю кофе еще выпью, а потом лягу, - вызвалась Тамара.
Анфиса мыла посуду. Ее подруга, спрятав остатки еды в холодильник, просто сидела на табуретке.
- Люблю кормить мужчин, но урон нашим мясным запасам нанесен, придется смотаться в город, - вздохнула Анфиса, без огорчения в голосе.
День только начался, и его требовалось чем-то заполнить. Быт на даче наладили давно, так сходу найти работу не получалось.
- Сама устроила угощение, щедрость и всё такое прочее, прогибается она перед мужиками, любит, ты не нарывалась на скотов, а ни все скоты, за редчайшим исключением, - включилась на привычную волну подруга.
- Вот ты и ответила на вопрос, о нелюбви к тебе мужчин. Ты жадная во всем до потери пульса. И на чувства жлобишься. Мужики это чувствуют. А те, кто не чувствует просто используют женщин. Извинилась бы, сказала, что холодильник пустой, глядишь, они бы вечерком тебе курочку принесли или рыбки, - добивала она подругу.
- Побираться, не намерена. Они еще те жлобы, других не встречала, все норовят получить что-то даром. Принесет курочку и сам же сожрет большую часть, а ты готовь подавай убирай. И за что? Пару гвоздей заколотит или предложит ненужный секс, - парировала подруга.
- Что внутри, то и снаружи. Заколачивай сама, кто мешает? И сексшопы для таких как ты открыты, фаллоимитаторы на любой вкус, интересно, надувные бабы есть, а вот насчет надувного мужика, - вздохнула Анфиса и перевела разговор, - Юрий звонил?
- А я и заколачиваю. Чем просить кого-то лучше самой. А про такое паскудство, даже не говори. Гнусно и отвратительно. Юрий, звонил. Доложил об ожидании, но мне так противно. Тебе не объяснить. Вот говоришь, с мужиками можно договориться. Ни с кем нельзя договориться. Я всю себя отдала семье и детям. А они брали и брали, и говорили: «Дай еще». Сожрали всю целиком, оперились и разбежались, предатели, - продолжила вчерашний разговор Тамара.
- Юрий остался. А дети – это их право. Или желаешь кормить их до конца жизни? – уточнила она.
Анфиса обратила внимание на крайнюю тоску в голосе подруги. Хотела съязвить, по поводу воображения и того что надо сидеть дома и держать супруга на известное место, готовить обеды и давать в постели, но осеклась. Вспомнив, как занималась любовью с Виктором, часа не прошло, переключилась на супруга, вспомнила вопрос любовника насчет верности Олега и растерялась.
Анфиса не управляла процессом, собственно, как и Олег. Вот и получалось, что всё упиралось в расплывчатое понятие «любовь». Тамара не любила, своего мужа. Дальше требовался ответ, любит ли Анфиса своего Олега. Напрашивался положительный ответ, невзирая на ее связь с Виктором.
«И что это я вдруг решила выбирать? Между мужем и Виктором. Глупая баба. Между ними выбирать нельзя, как можно выбрать одну из двух рук. Необходимы обе, для полноценной жизни».
Такая аналогия возникла сама собой, Анфиса отогнала мысль и вернулась к проблемам подруги.
- Тома, все наладится, поверь, у вас две прекрасные девочки уже четверо внуков. Такое состояние проходит. Я тоже иногда хочу убежать от своего благоверного на край света, как начнет себе болезни шифровать, хоть святых выноси. А потом ничего, я же люблю его, не стану же я над ним издеваться, кто я без него? - попыталась успокоить подругу Анфиса.
Желание сбежать от Олега на край света, было с трудом подавлено полтора часа назад, она даже намеревалась заговорить на подобную тему с любовником. Правда, сейчас что-то изменилось, напряжение спало, острота восприятия притупилась. Ей хотелось зацепиться за покой обозначившейся легкой дымкой, но Тамара выдернула ее из этого благостного состояния. Своим самоедством и самокопанием, в очередной раз, заставляя проводить параллели.
Женщина мысленно обратилась в подруге.
«Неужели ты не чувствуешь, что тебе надо уехать. Встать собраться и свалить. К мужу к детям внукам на свою работу. Куда угодно. Оставить меня в покое. Сколько можно ныть?»
Тамара терла чашки, аккуратно расставляя их на столе.
- Ты ничего не слышала? – спросила Анфиса.
- Абсолютная тишина, - ответила подруга.
«Ничего она не слышит и не чувствует. Может я всё это вообразила, намечтала. Нет никаких энергетических посылов. Но я же их ощущаю. Приказываю себе не психовать. На хрен Томку пусть трындит. За столько лет ни разу не попросилась ко мне. Наверно есть какой-то умысел в ее присутствии. Как говорится - вскрытие покажет».

Глава одиннадцатая
Продолжение откровений Тамары, кое-что о верности и изменах

- Я вчера половину ночи думала. А вдруг Юрий вправду нашел бабу. И эта баба увидела в нем все то, что я годами не замечала. Я ведь ему ни разу не изменила, ну физически, - продолжила свои откровения Тамара сказала что-то не совсем понятное.
Анфиса никогда не задавалась вопросом по поводу верности или неверности своей подруги и сейчас удивилась до глубины души такому откровению.
Общаясь, долгие годы они так и не задали друг другу этот вопрос. Проживание на одной лестничной клетке и возможность напрямую общаться с мужьями останавливало любопытство с одной стороны и откровенность с другой. Но удивление быстро схлынуло, поднялось раздражение.
- Флаг тебе в руки, медаль на грудь, возьми с полки два пончика, если одного мало, за заслуги, - выступила Анфиса и замолчала.
Тема верности, поднятая подругой, разозлила ее до зубовного скрежета, меньше всего ей хотелось вникать в дебри морализаторства. Тем более откровенно врать, оказалось, выше ее сил, да и позволить такое после, того как ее тело вспоминало ласки любовника, было крайне неприятно.
- Можно подумать, у тебя любовники в очереди, - парировала Тамара, реально удивилась ответу подруги и тону, с которым прозвучал ответ.
Ее текст она расценила как признание в наличии любовных связей.
- Нет у меня любовников, и не было. Только ты мои отношения с Олегом с твоими отношениями с Юрием не сравнивай. Ты сама мне призналась, в отсутствии любви. У нас с Олегом любовь и взаимопонимание. И никаких историй даже не намечалось. Ты же с мужем годами в контрах жила.
Это ты сейчас рассказываешь о трех разах в неделю. Вспомни восемь лет назад, вы прожили два года как чужие, - Анфиса напомнила Тамаре кусок из ее реальности, разозлившись на подругу, за то, что ей пришлось беззастенчиво врать.
Представила Виктора и Олега одновременно, они оба не сговариваясь, отнеслись к Тамаре негативно и просили не связываться с ней.
«Бывают же люди, притягивающие к себе и свои и чужие пороки. Не хватало еще Тамарки в роли обличителя. Или женщины открывающей глаза моему Олегу, на мое недостойное поведение. Пипец. Разместила у себя на голове проблемку, так и затолкала бы в автомобиль и превышая скорость вывезла в город и ногой вытолкнула у маршрутки. Тварюка».
Анфиса уняла жажду физической расправы над своей подругой, и подивилась, как она легко соврала, и не сомневалась, ее подруга соврет ей точно так же без зазрения совести и дрожи в голосе. Но они как-то по умолчанию обозначили сей факт, и беседа потекла своим путем.
- Подожди, что значит словосочетание «не физически», - уточнила Анфиса, остановив мысленное самоуничижение.
- Это и значит «не физически», - тихо сказала Тамара, как будто хотела забрать свои слова обратно.
Бурю пронесшуюся в душе подруги, Тамара не заметила, ее вообще не интересовало душевное состояние окружающих. Крайняя сосредоточенность на себе любимой не дала ей возможности ощутить, что ее подруга, как-то незаметно превратилась еще не во врага, но точно утратила лояльность и доброжелательность. Анфиса промолчала, а ее подруга продолжила.
- Ты решила, я не умею любить. А зря. Знаешь, почему наша жизнь с Юрием пошла по драбодану. Я всю жизнь любила своего двоюродного брата. Но ты же понимаешь, кровное родство и всё такое. Вначале я думала вообще никогда не выходить замуж. А потом мне начали сниться дети. Как я их рожаю, кормлю, пеленаю, надеваю носочки на розовые пяточки. Мне казалось, если я не рожу я сойду с ума. И в этот момент появился Юрий. Мне Юрий поначалу, показался очень даже. Молчаливый основательный. Я решила выйти за него замуж. Я его не соблазняла, не подталкивала, он все сам. Только когда я родила Алинку, муж мне опротивел, до последней степени, - сделала Тамара еще одно признание, по сути, ещё страшнее признания в банальной нелюбви или измене.
- Конечно, ты ничего не делала, просто сказала «да». И как корова пошла на оплодотворение, чтобы перестали сниться детки, ангелочки, - мгновенно нашлась Анфиса.
Остатки доброжелательности слетели мгновенно. Наметившийся покой растаял, она опять сорвалась.
- Дура, тебе бы все опохабить, оставила бы в покое тему детей, просто выслушала и всё, - нашлась Тамара, перешедшая в глухую оборону.
- Согласна, я дура, причем конечная, но подожди, ты же замуж вышла в девятнадцать, в двадцать уже родила. Не представляю, как ты институт окончила. Откуда такая любовь и такие глубокие чувства к двоюродному брату? И такая жажда детей, – Анфиса задала правильный вопрос, понимая наскоком эту крепость не взять, а интерес возник.
Подбодренная интересом подруги Тамара продолжила, многолетнее молчание заставило ее говорить.
- Я влюбилась в двоюродного брата в четырнадцать лет. Сын старшей сестры моей матери.  Красивый, добрый, галантный, старше меня на восемь лет. Тогда он казался мне старым, мудрым, вторым отцом, но умнее, и искреннее. Я и сейчас его люблю. Кому я говорю, тебе неведомы настоящие страсти. Ты всегда позволяла всем любить себя и обслуживать. Такая легкая ранимая, болтающая с использованием ненормативной лексики, которая почему-то всем кажется милой. Выучившая мужской язык, - упрекнула подругу Тамара и выдала совершенно неожиданно довольно правильную характеристику.
- Обо мне потом. И где - это началось всё началось? Только не говори, что вас закрыли в одной квартире на новый год, – уточнила Анфиса.
- Да, мама и сестра были очень дружны. Царство им небесное. Отдыхать на море ездили вместе. Двумя семьями. Снимали два домика не шесть человек. Мужчины жили в одном, а мы в другом. Удобно. Анатолию тогда исполнилось двадцать четыре, он через год женился. Мы гуляли, ночи напролет, он институт закончил, там много мне всего рассказывал. Стихи читал, мы плавали на катамаранах по несколько часов. И даже не целовались.
- Ну понятно, парень, что придурок, бросаться с поцелуями на родственницу, он просто возился с младшей сестрой, - сняла романтический накал в голосе подруги Анфиса.
- Что ты понимаешь, - упрекнула Тамара подругу.
- Таких страстей, точно не понимаю, не принимаю. Какая-то психиатрия. Это же надо двоих детей вырастить четверых внуков дождаться и воздыхать по кровному родственнику.  Свою жизнь под откос пустить и жизнь Юрия туда же. Лечиться не пробовала? Кумир всей жизни о твоих чувствах знает? – уточнила Анфиса, отбросив церемонии.
- Нет, даже не догадывается. Он приходит в гости, но редко. После смерти мамы вообще крайне редко, я его три года не видела, - ответила подруга.
- Теперь, до меня дошло, откуда такая ревность в отношении детей. Они в твоей больной башке не от Юрия рождены, а от твоего двоюродного братца или я ошибаюсь? - сказала Анфиса, не желая подбирать слова и оставаться деликатной.
- Я уже изжила и пережила все это. Вот потому и заговорила о разводе. Мне надоело платить вечно, и скрывать все вечно, - Вздохнув, как-то очень спокойно сказала Тамара.
- Мне кажется, ты все врешь. Ты ни разу за свои художества не заплатила по-настоящему. Вот когда отвалишь чистоганом в полной мере, тогда поймешь. А пока. У тебя все прекрасно. Муж тюфяк, дети выросли, ты считаешь себя молодой красивой. Но попомни мои слова. Брату двоюродному ты не нужна, скажу больше другим мужикам тоже. Избавляйся от иллюзий и живи с мужем. И молись, чтобы он ничего не узнал, о твоих эротических фантазиях, на фоне устроенной ему жизни, – отчитала подругу Анфиса.
На фоне только что услышанных откровений, ее связь с Виктором превратилась с детскую шалость.
- Что-то я не видела, как ты платишь. Порхаешь. Ты даже не работала толком. Вот переводами перебиваешься. Там улыбнешься, там польстишь, там головку наклонишь, и все тебе служат, - взъелась Тамара не по теме.
- Не перебиваюсь, развлекаюсь, мне не нужны эти гроши. Кто тебя заставляет сидеть от звонка до звонка в этом институте при академии? Я скажу, тщеславие, ты там начальник отдела. И второй раз тщеславие, чтобы у мужа лишней копейки не попросить. И третий раз тщеславие, там перед тобой тоже все приседают. А вся разница. В цене. Давит жаба, что мне блага достаются дешевле. Так знает братец или нет, съехала на мою персону, речь не обо мне, ясно, - усугубила она конфликт.
Тамара вдруг успокоилась, не стала отвечать на выпад. И в кухне на минуту воцарилась тишина.
Категоричность вызвала полная аналогия. Последние пять лет Анфиса жила в реальностях двух совершенно разных мужчин. Не особо вникая, что она им дает, этот вопрос и не возник бы, если бы в последнее время она вдруг без видимых причин не начала терять ориентиры, не начала метаться и выбирать. Женщина представляла себя пловцом, решившим переплыть широкую реку темной непроглядной ночью, и уговаривала себя не паниковать, чтобы не лишиться сил и доплыть до берега, когда на горизонте покажется огонек указующий направление.
Противный голос подруги не дал ей сосредоточиться. Тамара по определению не относилась к маякам. Скорее к болотным огням, заманивающим незадачливого путешественника в самое сердце трясины.
- Нет, он не знает. Однозначно, - наконец ответила Тамара, прекратив пререкания.
- Это хорошо, - спокойно сказала Анфиса, извиняться не имело смысла.
- А насчет оплаты, ты ошибаешься, я платила и плачу каждый день, каждую минуту. Я никогда тебе не рассказывала неприглядную сторону нашей с Юрием жизни. Ты не застала те времена, когда мой муж пил. Просто пил каждый день. Смотрел на меня стеклянными от водки глазами и ковырялся в еде. Потом бросил пить взялся за воспитания детей. Он же их ни разу не похвалил, только указывал на промахи. Как они его боялись. Две малютки шептали. «Папа пришел, папа пришел». Я выключала свет и притворялась спящей. А потом картинно подхватывалась и накрывала на стол, но это ничего не меняло, - начала она рассказ о своей жизни.
Закурила и продолжила.
- А сейчас он любимый папа. Они с ним советуются, общаются. Алина с ним по скайпу переговаривается, советуется насчет работы. С ним не со мной. Мне бросает «Здравствуй мам, все нормально» а с ним чирикает. А ведь это я лежала с ними в больнице, и моя мама привозила еду и лекарства. Где он тогда находился, в какой реальности его носило. А школа? Он же ни разу ни на одно собрание не сходил. К Алине на выпускной вечер он еще пришел, и слинял с линейки, не остался на ужин. А к Варваре вообще не пошел. Уехал в командировку, свои пожарные машины изучать, - продолжила Тамара.
- А ты не допускала мысль, что твоя гипер любовь к детям, заставляла его поступать таким образом. Ты что всех мужиков считаешь бесчувственными тварями. Ежели ты десятилетиями, изменяла ему в мыслях. Чего ты сейчас от него хочешь? Кто тебе сказал, что твой виртуальный любовник, был бы лучшим отцом и добытчиком? – спросила Анфиса.
Тамара замолчала. Анфиса не торопила с ответом, понимая выносить суждения в данный момент бессмысленно, она уже нахамила ей, и получить вожделенное облегчение не удалось никому.
Анфиса почему-то цинично подумала, что Тамара долго держится и пора бы перейти к беседе на тему: «а вот у нас в роддоме» и «мужа будто подменили, как только родился ребенок» Анфиса люто ненавидела беседы на подобные темы.
Сама она родила легко. Мальчика подхватили ее мама, сестра мамы, свекровь и ее бездетная дочь, старшая сестра Олега. Кормила она недолго, месяца четыре. Измучиться, по уходу за ребенком не успела. Более того, она всегда хотела только одного ребенка, так что, найдя способ предохраняться, никогда не попадала ни в какие истории.
Работая она наслушалась всякого, но сделала вывод, и естественно, не такой как он напрашивался и вместо того чтобы описывать прелести материнства и помощь со стороны родственников улыбалась и молчала. Сглаз и зависть в ее планы не входили. И сейчас слушая о сложностях при взращивании детей, женщине не захотелось выслушивать упреки, в том, что и тяготы материнства ее миновали. Анфиса согласилась по умолчанию, что всегда жила легче и сытнее, но Тамара не сорвалась на родильные темы.
- Откуда мне знать, лучше он или хуже. То, что я имею на сегодняшний день, меня удушает. Ну чего замолчала, давай добивай, ты уже начала, - выступила Тамара, по-своему объяснив молчание подруги.
- Ты поставила очень сложную задачу, если я начну, клясть твоего мужа, не выйдет примирить вас или, по крайней мере, указать, на точки соприкосновения, если они еще остались. Начну тебя жалеть, ты вообще ничего не поймешь, - описала своё затруднительное положение подруга.
- Какое, примирить? С чего начать это примирение, дерьма эшелоны, годами не разгребешь, - услышала Анфиса, первый вменяемый вопрос.
- Ой, ли. Какое дерьмо присохло, что-то водой смыло. Ну не записал же Юрий все твои промахи за всю твою жизнь. Он человек, обычный, со своей реальностью. Не преувеличивай.  Начни общаться, просто заговори, а дальше пойдет, понимаю, сложно, но только в процессе переговоров, вырисовывается путь к решению проблемы, - дала несложный совет Анфиса.
- Прекрасный совет, вот сама ним и воспользуйся. Я, как только, попытаюсь заговорить, он сразу что-то заподозрит. Наверно у тебя общие темы с мужем имеются, мне с моим сложновато, - огрызнулась подруга, признав свою несостоятельность.
- Твой муж много лет преподает, ты не пробовала его послушать. Или в твоей пустой голове такая простая истина не поместилась, - Анфиса не желала сменить тему.
- О чем послушать? Об устройстве пожарного автомобиля, о типах пожаров и как эти пожары тушить? – искренне возмутилась Тамара.
- Можно тебя спросить, а ты не видела за кого замуж шла? Или тебе глаза застила любовь к двоюродному брату, и жажда родить детей, – все же не удержалась Анфиса.
- Не видела. Да, мне глаза застило. Ведь ничего плохого я не сделала, родила детей, вырастила и воспитала почти одна. И в чем мое преступление? Можно подумать, у Юрия на тот момент, невесты стояли в очередь, - прозвучал ее текст, в общем, не лишенный смысла.
- Прекрасная отмазка. Когда решаешь свои проблемы за счет других, надо во стократ больше силы потратить, на то чтобы человек решающий твои проблемы не чувствовал себя обойденным и обобранным. Ты до сих пор не поняла, что сделала, и продолжаешь, между прочим, - продолжила допрос Анфиса.
- Юрий всегда был никакой. Таким пустым местом он и остается. Тебе этого не понять. Твой Олег личность, в нем сразу все прорисовывается. Целеустремленность, желание добиться чего-то в жизни, и как результат свое дело, достаток. А у нас. Больший кусок в дом приношу я. Да все в доме держится на мне. Я надеялась, объяснить Юрию, каким бы мне хотелось его видеть, но он же упаковался в свето-звуко непроницаемую шкатулку, - выступила Тамара.
- А ну-ка с этого места внятно и подробно. Решила такого гомункула вырастить в отдельно взятой семье. Да еще без любви. Какой изувер вбил в твою башку такую хрень? – не удержалась подруга.
Анфиса шалела от потока сознания сметающего все вменяемые ориентиры.
- Никто не вбивал, я сама так решила, - ответила Тамара и продолжила, - Если бы он меня послушался исправился, согласился жить правильно, у на бы все получилось.
- Что получилось? – спросила Анфиса.
- Нормальная жизнь, - простодушно ответила Тамара.
- Предлагаешь мне поверить, что ты знаешь, рецепты жизни для всех домочадцев. Так сказать, поваренная книга. Диета под номерами, -  Анфиса, часто задышала, что говорить дальше не понимала.
- Ну в общих чертах – да, - не стала спорить Тамара.
- Сон отменяется. Одевайся, погнали в город. Я, тут не спросив тебя, пригласила Виктора с его гражданской женой, кашу варить на костре. Надо за алкоголем мотнуться и так по мелочи, вкушняшек купить, - приказала Анфиса и отправилась в ванную первая.
Тамара не поняла, почему Анфиса не дослушивала ее в третий раз. Но сейчас подбирая футболку в сумке, согласилась с ней, откровенничать дальше ей самой расхотелось. Беспросветность и бесперспективность выступили на передний план. Желание избавиться от такой жизни накатывало мутной волной. Прожив тяжелую жизнь, с нелюбимым человеком, к тому же не любившим ее, женщина мечтала о легкой и светлой жизни.
Зависть к Анфисе, настигла подругу, заставив задать извечный вопрос. «Почему одним все, а другим ничего». Почему ей приходиться стоять на крутом берегу обдуваемой злобными осенними ветрами, а Анфиса бредет по пологому бережку в теплую летнюю погоду. Вопрос так и остался без ответа. Анфиса относилась к женщинам, которых любят, чтобы они не делали, а себя Тамара отнесла к женщинам, которые чтобы не сделали, их не полюбят.
Автомобиль катился по деревенской дороге, в распахнутые окна врывался ветер, неся запахи конца лета, которые все явственные вытесняли запахи осени. Кое-где проглядывали желтые листья.
Затем они бродили по базару, заехали в местный супермаркет и как-то незаметно неутомительно скупились.
На обратном пути Тамара заговорила первая.
- Не надо записывать меня в бессердечные стервы, я и раньше планировала с Юрием развестись, отпустить эту проблему. Алине исполнилось пять, и я пошла, подавать заявление, а по дороге у меня закружилась голова и вместо ЗАГСа я попала к гинекологу, выяснилось, залетела. Понятно никакого заявления я подавать не стала. Неделю помолчала и рассказала все мужу. Он как-то вяло отреагировал.
- А какой реакции ты ждала? – спросила Анфиса.
- Никакой. Мне казалось, мужчины как-то реагируют на такие сообщения. Хотя сейчас он нашел в лице своих деток единомышленников. Прикинь, я сама их взлелеяла, вот где юмор и восторг, - нашлась с ответом Тамара.
- Перестань ревновать детей к отцу. Блин Томка они не враги, они твоя семья, если ты не понимаешь, что такое отдельно взятая личность. Просто согласись – такое понятие наличествует. И потом они с отцом родные по крови. А вот вы с мужем чужие по крови, не лезь в их отношения, по умолчанию, - попросила подругу Анфиса.
- Давай опустим эту тему, я этого не понимаю, и не принимаю таких объяснений. Кровь не кровь. А отпахала на них всех скопом и на каждого по отдельности три десятилетия, и имею право требовать выполнения простых правил, - не сдалась Тамара.
- Начальника выключи. А вообще, как хочешь. А почему твой муж пил? Ну, может ты так по приколу выяснила или спросила, или применила какую-то пытку, и он сознался, боясь лишиться ногтей или ноздрей, без анестезии, – задала вопрос Анфиса, решив не продолжать животрепещущую тему.
Текст о том, что рождение второго или очередного ребенка еще никому не помогло укрепить семью или наладить отношения, если семья не сложилась изначально, не имел никакого смысла, тем более, все давно прошло и дети выросли.
- Когда муж пил я спросить не решилась, он превращался в нервого-припадочного, я его боялась. А когда бросил пить, я боялась напомнить ему об алкоголе, - ответила на вопрос Тамара.
- Врешь. Чего ты боялась? Юрка мухи не обидел за все время моего с ним знакомства. Или он порывался бить тебя и детей, за закрытыми дверьми, – решила выяснить подруга.
- Не порывался, но я его боялась, - призналась Тамара.
- Ты безнадежна. Хотя, зажатое чувство вины. Верю, таки ты его боялась. Ладно, это проехали. Он что пил с первого дня вашего брака? – продолжила допрос Анфиса.
- Да нет, запил через три года, когда Алинке чуть больше двух исполнилось. Явился просто бездыханный, грязный, страшно вспомнить и пил я не помню точно, сколько. Вот когда я забеременела Варварой, почему-то бросил пить. Просто в один день пришел трезвый теперь выпивает, на праздники и так от случая к случаю. Ты сама знаешь. Я подумала, бросил пить, теперь всё наладится. Но ничего не наладилось, - ответила на вопрос Тамара.
 - А когда ты первый раз сорвалась на крики и скандал. Я так понимаю, светлые времена, когда он тебя плющил по пьяни, мне волей судеб не довелось лицезреть. Я всегда видела только твои демарши и вопли,- заинтересовалась подруга.
- А вот тогда, когда он запил, я и начала орать на него. Он вообще перестал на меня реагировать. Я попросила снять дачу на лето. Для оздоровления Алинки и все такое. Юрий что-то проговорил и вышел. Я бросилась за ним следом и начала орать, суть сводилась к тому, что это его право меня ненавидеть, но ребенок ни в чем не виноват. И не поверишь, он как-то отреагировал на мой тон. С тех пор так и повелось, - сказала Тамара.
- Значит, дачу он снял на все три месяца и что потом? – спросила Анфиса.
- А потом, он исправно привозил продукты, напивался в пятницу вечером, спал два дня и уезжал в воскресенье вечером, - доложила подруга.
- И тебя все устроило. Ты годами оставляла его самого на три месяца и тебя как он живет, чем живет, не интересовало. Может у него вторая семья завелась в твое отсутствие или любовница. Ты ни черта не знаешь о своем муже, - вздохнув, сказала Анфиса.
- Я такого тогда и представить не могла. Но знаешь я, когда начала на него орать, мне стало легче, а потом девочки подросли, пришлось их воспитывать, и опять орать. На работе на нерадивых работников. А потом еще и мама стала плохо слышать, и я все время кричала, - продолжила Тамара.
- Да. Не до душевных бесед, когда начинаешь орать. У людей имеется множество способов превратить жизнь в ад. Только они не догадываются, что ад обоюдный. Томка у тебя получилось, талантище, - вздохнула подруга.
- Ты не представляешь, как я хочу избавиться он такой жизни. Знаешь, как во мне все закипело и запеклось, - не остановилась Тамара.
- Не знаю, но догадываюсь. Только вот, прости дорогуша, не отвечай, обижайся, ну там всячески меня ругай, но я тебе скажу. Если ты думаешь, разведясь, ты обретешь свободу. Ничего подобного. Свобода внутри. Если ты думаешь, что Юрий умрет на помойке, умоляя тебя, вернуться на твоих условиях. И на это не рассчитывай. И девочки в свою жизнь тебя больше не пустят. Ты, конечно, можешь попытаться их достать, но не выйдет. Все проблемы в твоей голове. Договаривайся с собой иначе капец, кроме дерьма тебя ничего не ждет, - предупредила подруга Тамару.
- Есть другие мужчины. Я не насколько стара, чтобы не начать все сначала, - выложила последний аргумент Тамара.
- Здесь ты права, мужчины есть и очень много. Но они не твой Юрий. Они другие. И если ты мне не врешь, и действительно не изменяла мужу. Рекомендую попробовать. На личном опыте убедиться, насколько сказка отличается от реальности, - парировала подруга.
- Поясни, - спросила Тамара, она рассказала почти все, и устала от морального стриптиза.
Слова Анфисы подрубили под корень ее идеально выстроенную реальность без Юрия и детей. Но упрямство, неумение посмотреть на проблему без извечного «хочу, по-моему,» не давало Тамаре услышать оппонента, пусть не согласиться – этого никто и требовал, просто вынести рациональное зерно и проанализировать ситуацию на досуге.
- А что тут пояснять, для начала надо, чтобы этот другой мужчина просто посмотрел на тебя, как-то выбрал. Насчет твоего товарного вида, можно поспорить, что мужикам надо никто не знает, но годы, - ответила Анфиса.
- Не тебе судить. Ты не мужик. А мужики на меня смотрят, даже заговаривают, - ответила Тамара и почему-то вспомнила мужчину в сельском магазине.
- Пой-пой, лапушка, - проговорила подруга, притормаживая у ворот дачи.
Тамара промолчала. В надежде, что разговор больше не вернется к этой точке.
Остаток дня Тамара посвятила ничего неделанью. Анфиса резала, на ровные полоски несколько видов яркой ткани, намереваясь дошить шторки в летнюю кухню.
К вечеру приехал Василий, занес творог сметану молоко и направился к забору и возился там около часа.
Анфиса все время поглядывала, чтобы поблагодарить за работу. Но так и пропустила момент, когда парень окончил работу и уехал с диким грохотом, звать вернуться не стоило стараться. Женщина не сомневалась, Василий получил указание денег за работу не брать.
Этот факт хозяйку дачи особенно не расстроил, работник легко находился через Виктора в любой момент.

Глава двенадцатая
В преддверии застолья или отдых таки наметился, неожиданно принятое решение прояснить некоторые моменты

На следующий день позвонил Виктор.
- Ну, что, как там Вася? – задал он ненужный вопрос.
- Все сделал и сбежал, - ответила Анфиса.
- Молодец, службу знает. Ты мне работников не распускай, мал еще много зарабатывать, на что ему деньги? На ерунду, он им цену не знает, - запоздало предупредил Виктор.
- Строгий, - уточнила Анфиса.
- Справедливый. Мне твоя подруга бельмо на глазу. Хочу видеть тебя, прикажешь общаться под присмотром. Не готов. Слаб я в светских беседах, - признался Виктор, опустив тот факт, что у Анфисы все же получилось выставить щит, он не намеревался афишировать отношения перед ее истеричной подругой.
- Так получилось. Прости. Завтра встретимся, или застолье отменилось? – уточнила любовница, - Вить, прости, я уже раскаялась.
-  Брось. Что-то новое. Даже интересно, - Виктор не стал отчитывать женщину.
Анфиса уже перестала злиться на себя за опрометчивый шаг, рассчитывать на отъезд Тамары не приходилось. Подруга получила намеченное, и уже отдыхала. «Вампирила потихонечку», обретая равновесие и принимая какое-то решение. Отсутствие раздражителя в лице нелюбимого супруга уже давало возможность расслабиться и говорить почти шепотом.
- Завтра к трем-четырем мы у тебя. Ты подумала, насчет предложения допустить к телу. Давай забреду вечерком. Никакого интима. Ради такого даже с твоей бабой ягой пообщаюсь. Только массаж, причем успокаивающий и расслабляющий, без лечения. Многие женщины о таком мечтают. Даже подружке сделаю, сил нет, но отпашу, - предложил мужчина, вложив в текст максимум беззаботности и доброжелательности.
- Нет, - немедленно отказала женщина.
- Это ты насчет подруги? – спросил Виктор в голосе слышалась ирония.
- Насчет себя, - уточнила женщина.
Проговорив вчера полдня с подругой, Анфиса невольно сравнила какие-то нюансы из ее жизни, со своей реальностью. Прямых аналогий не нашлось. Вопросы возникли. Она в очередной раз разозлилась на себя, за плохо выбранную компанию.
Но даже проведенные параллели не заставили ее раскаиваться. Анфиса ехала с намерением разорвать порочный круг, прекратить связь, но выбрать между мужем и Виктором, но так и не получилось. Муж и любовник дополняли друг друга. С уходом любого из двоих она теряла огромный кусок своей жизни.
Анфиса определила свой страх, но пока не понимала, как с ним справиться.
Несколько слов по телефону подняли нездоровое желание, Анфиса пожалела, об отказе от свидания с Виктором. Его прошлое посещение успокоило ее.
Но голос Виктора исчез с нажатием кнопки «отбой». Осталась Тамара, вдруг ставшая предупредительной и тихой.
- Анфиса, я кофеек сварила и овсянку. Заметь, покурила за домом, - отчиталась она подруге.
- Спасибо, дорогая, - ответила Анфиса подруге, приобняла ее за плечи и поцеловала в шею.
- Да, ну, пустяки, это мы устали, вот и кидаемся друг на друга, - Тамара сделала, по сути, правильный вывод, опираясь на свои ощущения. Эмоции подруги ее мало беспокоили.
- Тома, ты не забыла завтра у нас гости. Виктор с гражданской женой,- напомнила Анфиса подруге.
- А что в деревнях тоже бывают гражданские жены? Мне казалось это исключительно городская фишка, - удивилась Тамара, и возмущенно добавила, - нафига это сборище?
Возмущение скорее звучало в интонации, на самом деле, присутствовал интерес, и желание получить какие-то другие впечатления.
- Ответ на твой вопрос. Я, конечно, могу их не пригласить. Но в следующий раз молоко придется пить из пакетов и сметану жрать порошковую под названием «Сметанный продукт» и потом Виктор лечит мужа, больше от страхов, но такого лечения в больницах не получить. Так что эти люди мои друзья и друзья с интересом. Углубляю пояснение, ты здесь впервые и возможно больше не приедешь, а я могу здесь еще и на пенсии с мужем жить. Так что Виктор и Людмила придут готовить кашу, а ты сядешь со всеми нами ее жрать, и еще попробуй не похвалить, казан на голову наверну, - Анфиса остановила желание подруги командовать, в ситуации, когда она и сама желала получить свой кусок пирога.
- Так ты же своему другу, так называемому, за все платишь! Давеча бабло только шуршало. И за лечение, небось, платишь. Какая дружба? – натура подруги взяла верх.
- Да, плачу, иногда переплачиваю, тебе случаем не сказали, что только мечтать можно бесплатно, остальное стоит денег и услуг. Деньги в таком раскладе дешевле, - ответила Анфиса.
Общение с подругой напрягало с момента ее приезда, и напряжение нарастало с каждым часом. После откровений об отношениях с супругом, Тамара ее невероятно раздражала.
Анфиса заочно жалела Юрия, не снимая его вины. Из непонятного, почему он столько лет мирился с униженным положением, терпел явное хамство. Но мужчину она оправдывала легко, а вот подругу, ей хотелось стукнуть. Она в лицах представила, как надевает ей на голову грязный котелок с остатками каши, и раздражение отступило, представив ее растеряно-надменную рожу, по которой стекают остатки каши, успокоилась.
- Я пойду, прогуляюсь вдоль реки, и по деревне, - остановила скандал Тамара, методом, практикуемым дома.
- Иди, иди, проветрись, это уже традиция, чуть я не то сказала, ты в бега, дорогу как-то пометь лес недалеко, волки сожрут. Хотя нет, разбегутся, - с легким сердцем отправила подругу Анфиса и подумала:
«Иногда интересно взглянуть на ситуацию свежим незамутненным взором. Ведь действительно. Почему Люда, бог знает сколько лет в статусе гражданской жены. В деревне это намного унизительнее и беспросветнее. В городе никто никого не знает. Узкий круг. А здесь, как на выставке каждый день. Смотрят, ждут, за спиной кости моют. Ну что тут измыслишь, да ничего. Могу спросить, а зачем? И так все ясно, Люда уверена, что выждет Виктора, как кошка мышку у норки. Боюсь тактика не правильная. Какая тактика, я с ним не настолько отровенна, может Люда своим цепким взглядом, незамутненным интеллектом выхватила из общей картины, какую-то деталь и знает, что делает. А у меня горе от ума».
На улице похолодало, Анфиса вынесла теплое одеяло, улеглась на веранде на легком плетеном диванчике с синтепоновым матрасиком, и замерла в полудреме, остановившись на грани ожидания какого-то приятного сна. Решила, почитать новости в смартфоне, но плохой интернет, остановил. Что творится в мире ее не беспокоило.
Проснулась женщина, от порыва ветра. Сквозняк закрыл дверь на веранду с диким грохотом. Анфиса резко поднялась, останавливая внутреннюю дрожь. Сон слетел мгновенно.
Не успела она подумать о подруге, как на веранду вскочила Тамара, отряхивая с волос воду.
- Добежала, почти сухая, - сказала она, в голосе звучала радость,- правда я недалеко отошла.
- Это хорошо, пойди чайник поставь, - обратилась Анфиса к подруге.
- Сейчас поставлю, ты не заболела, вид какой-то бледный испуганный, - заботливо проговорила Тамара.
- Не знаю. Наверно испугалась со сна, Сквозняком дверь закрыло, - ответила Анфиса.
- Я всегда говорила своим девочкам, спать днем, последнее дело, - перешла на менторский тон подруга.
- Ну, пока ты чаем озаботилась, я наверно протоплю, дождь до вечера однозначно. Если бы с утра, еще оставалась надежда, а после обеда до ночи зарядит, - вздохнув, сказала Анфиса и прошла на кухню вслед за подругой.
Открыла трубу, растопила печку, долго смотрела, как огонь поедает, листы бумаги и тонкие веточки, набирая силу, облизывает большие поленья.
- У тебя же батареи есть и котел, чего ты дровами топишь? - поинтересовалась подруга.
- В системе воды нет. Она зимой замерзает. Наливай, сливай, а так пару поленьев и тепло, - ответила она подруге.
- Ты наверно пахать любишь, - сделала вывод Тамара.
Анфиса не стала отвечать. Вести пустопорожний треп оказалось еще сложнее, чем слушать глупости по теме. Решение она приняла мгновенно.
- Слышь, вот эти поленья подбросишь в печку, когда прогорят, закроешь вот эту заслонку, да смотри внимательно, чтобы угли погасли, а то угоришь, засмотревшись сериалов, мне твой труп таскать нет желания, - дала распоряжения Анфиса.
- А ты куда? А как же чай, да и дождь, – задала ненужные вопросы Тамара, не отреагировав на ее хамство.
- Не кудыкай. Проедусь в магазин минералки куплю, что-то мне домашний творог не прошел, - ответила она.
- Может, чем-то заменишь минералку? Содой, например. Охота по грязи машину гонять, – удивилась подруга.
Слово «сода» заставило ее закрыть глаза и медленно выдохнуть, чтобы не послать подругу.
- Мать, подняло меня, хочу проехаться по трассе под дождем, я же тебя не заставляю, и потом мне никто не присудил отчитываться перед тобой, или ты решила меня контролировать на моей собственной даче? - выяснила она у подруги.
Тамаре после откровенной беседы с подругой, не очень хотелось настаивать на совместном проведении вечера.
Выговорившись, не услышав необходимых слов утешения и понимания, женщина утратила интерес к дальнейшим откровениям. Не так она себе представляла задушевную беседу, но женщина привыкла жить в состоянии не оправдавшихся ожиданий и несбыточных грез.
Тамара осталась дома. Посмотрела на две сиротливо стоящие на столе чашки. Достала печенье, масло и принялась чаёвничать в одиночестве.
Анфиса под дождем открыла ворота, выехала, не став их запирать. Она конечно промокла, капли влаги остались на лице, создавая дискомфорт. Двигатель нагрелся и теплый воздух высушил их.
Она таки направилась в магазин и действительно купила бутылку минеральной воды. Возвращаться домой она даже не думала, проехала по деревне дальше, притормозила у церкви, отметила, местный священник все-таки раздобыл денег и достроил забор. Останавливаться не стала. Ее путь вел на окраину деревни к больнице.
В свое время Анфиса посещала это одноэтажное здание. Всего два раза, но найти кабинет Виктора могла, легко, знала, куда выходят окна его кабинета.

Глава тринадцатая
Как он мог не помнить первую встречу или нахлынувшие воспоминания

Воспоминания пятилетней давности нахлынули звенящей тоской, как будто все случилось совсем недавно. Это была вторая встреча с Виктором. Анфиса прошла в кабинет, мужчина поднял обветренное лицо, с глубоко посаженными невыразительными глазами, и устало спросил:
- Кто вы?
- Я насчет Анатолия Игоревича, – ответила Анфиса, и удивилась, почему врач ее не узнал, она уже приходила в этот кабинет, и именно этот доктор избавил ее от головной боли.
Доктор удерживал паузу, а она рассматривала его руки, раньше она слышала словосочетание «натруженные руки», сейчас она их увидела. Слово мускулистые подходило как нельзя лучше, но она не знала, бывает ли такое определение. Сейчас она знала наверняка, какими тренировками добиваются такой формы и почему ногти, срезанные очень коротко и почему он не пользуется лишний раз ножом, и никогда не хватается за тяжести. Информацию она получила не из первоисточника, а полистав профессиональные сайты, кое-что рассказал супруг.
- А. Вы его невестка. Что я вам скажу. Операция бессмысленна, ему в ней отказали. Можно пробовать химию, не поможет, но уложит, где-то третья по счету, - немедленно включившись в тему, ответил доктор на незаданный вопрос.
- Вы уверены? – холодно уточнила женщина.
- Смешной вопрос. Вы такая молодая и красивая, зачем вам ездить в онкологический диспансер? У вас есть лишние деньги и нервы. Анатолий принял решение, дайте ему дожить, как он решил. Избавьте его от унижений, последняя стадия. Не отнимайте мое время на пустые беседы. Не приходите ко мне, у него есть сын, с ним я обо всем договорился, Анатолий Викторович в ваших причитаниях не нуждается, тем более в вашей некомпетентной помощи, - перешел в словесное наступление врач, затем поднялся и подошел к окну, повернувшись к женщине спиной. Давая понять беседа окончилась.
Анфиса, молча, вышла из кабинета, неприятие поднялось в ней. Женщина не принимала и не понимала никаких нетрадиционных методов и шла образумить этого деревенского светилу, чтобы тот уговорил свекра лечь в столичную клинику. Пройти курс химиотерапии и надеяться на выздоровление. Этот непривлекательный мужчина с загорелым обветренным лицом и коротко стрижеными волосами, нахально вмешивался в жизнь их семьи, нарушая понятный уклад, в котором надежно поселилась городская цивилизация. Они не впускали в себя никакой мистики, никакого мракобесия.
Анфиса, некоторое время постояла в коридоре, но так и решилась зайти в кабинет второй раз и все же настоять на своем или хотя бы получить более пространные пояснения.
О Викторе ходили легенды, все рассказывали, скольким он помог, скольких спас. Но легенды рассказывали виртуальные люди, сейчас речь шла пусть не о родном, но о близком человеке, отце ее мужа.
Беседа не задалась с первой минуты, Анфиса натолкнулась на кого-то очень сильного и уверенного в себе, не нашла ни слов, ни аргументов для споров и уговоров.
Удивил и остановил еще один факт, она, направившись в больницу переговорить с прославленным целителем, никак не ожидала встретить деревенского врача, с которым она уже сталкивалась.
И как следствие вопрос, повисший в воздухе, почему он не узнал ее, именно этот доктор сделал ей массаж от головной боли. Она не могла понять, как такое можно забыть. Анфиса помнила о той встрече все время и с радостью забыла бы ее, но тихий голос доктора звал ее к себе, вплетаясь в причудливые сны. Самая ужасная составляющая сна - голос. Во время первой встречи Виктор не произнес ни слова.
Олег оградил ее от истории с болезнью отца. Нанял сиделку, деревенскую женщину, по совету того же Виктора. Сиделка приходила готовить и убираться. Свекор наотрез отказался покидать свой дом.
В следующий раз. Они встретились на семидесятилетии Анатолия Игоревича. Свекор встретил ее радостный и даже не похудевший. Она начиталась всяких ужасов и то, что она сейчас увидела, заставило ее удивиться. На самом деле ожидая встретить полутруп.
Прожил Анатолий Игоревич, чуть меньше полугода и умер зимой. Медленно слабея, лег спать и не проснулся. Похорон Анфиса не помнила, только какие-то куски. Потом Олег сказал, что Виктор на похороны не приходил. Вообще Олег и Виктор сдружились за время болезни Анатолия Игоревича.

Глава четырнадцатая
Собственно, как все началось или вам пригодится этот домик и место хорошее

Весной Анфиса приехала в опустевший осиротевший дом свекра. Убраться и подумать, как поступить с наследством. Сын напрочь отказался заниматься непрестижным хозяйством, за сто километров от основного места жительства, назвал рухлядью и самоустранился. Олег предложил жене разобраться с проблемой, мотивируя предложение незанятостью.
Разобрать вещи, сделать фото для объявления на продажу, или не делать фото по ощущениям.  Если домик ей не покажется - тогда его следует продать, за сколько дадут, иначе он все равно развалится. А для начала его разграбят.
В тот свой приезд она встретилась с Виктором в очередной раз. Этот раз, Анфиса назвала роковым или судьбоносным, во всяком случае, тогда все началось.
Женщина вытащила часть вещей свекра на улицу, в основном одежду, обувь, постельное белье. Развела костер, отступив от дома, ближе к прозрачному невысокому штакетнику, чтобы не сочинить пожар, медленно подбрасывала вещи в огонь, подхватывая их длинной палкой.
- Добрый день. Это вы правильно делаете, - раздался голос мужчины.
Женщина не вздрогнула, но напряглась, друзей подруг она не завела, а соседка, посмотрела на ее занятие и не проявила должного интереса к уничтожаемым вещам.
- Вы меня испугали. Здравствуйте, - ответила Анфиса, узнав в мужчине доктора.
- Говорю, правильно делаете. Рекомендую избавиться от всего по максимуму. И сделать ремонт. Больная энергия не нужна, - окончил мужчина свою мысль, толкнул незапертую калитку, прошел во двор и стал рядом у костра.
- Вам хорошо говорить, я сама не справлюсь. Думала как-то использовать дом под дачу, сейчас смотрю, наверно, продать его самое верное решение, - озвучила Анфиса свое мимолетное желание, основанное на растерянности, страхе и тоске.
- Да, ну…, - улыбнувшись, сказал мужчина, облокотился на заборчик и закурил.
Неприятие и страх куда-то исчезли. Женщина ощутила поддержку и покой исходящие от, по сути, незнакомого мужчины.
Еще она отметила, голос Виктора совершенно не походил на тот тихий вкрадчивый шепот из сна. Говорил мужчина, четко означая каждое слово, короткими предложениями и на человека склонного к мистическим инсинуациям не походил.
- Продавать не стоит. Вы еще не раз убедитесь, как он вам пригодится этот домик и место хорошее. Я пришлю вам людей. За неделю его вычистят, сделают косметический ремонт, дальше приложится, - внес предложение чужой человек.
Анфиса порывалась спросить, по какому праву он вмешивается в ее жизнь, но не смогла как тогда в первую встречу и во вторую встречу, сила, исходящая от мужчины, остановила желание что-то выяснять.
- А вы спросили, есть ли мне чем расплатиться? – все же нашлась хозяйка домика.
Обычно Анфиса не сражалась за первенство, но события развивались по странному сценарию, и требовалась какая-то реакция с ее стороны. Просто промолчать, не получилось.
- Найдется, тут народ негордый я попрошу, подождет, и цену скинет и сверхурочно поработает, хотя мне кажется торопиться некуда, - ответил мужчина.
- А кто вы такой, чтобы пообещать все перечисленное, а главное получить? – задала вопрос Анфиса.
- Скромный сельский лекарь. Я бегу к ним ночь полночь в любую погоду, так что героев отказаться не найдется, - заверил ее Виктор, повернулся к ней спиной и вышел со двора.
Анфиса позвонила Олегу, вкратце описала ситуацию, муж дал добро на ремонт, успокоив, что замена сантехники, побелка потолков покраска и поклейка обоев обойдется недорого. Ну, потянет забор и подсобные помещения, но это можно по ходу решать. И вообще он Виктору позвонит сам, и они обговорят ремонт.
Из чего Анфиса заключила, что продавать дом не будут и ее мнение никого не интересует. Такой расклад ее не огорчил. Сидеть в квартире весной, и ничего не делать, муторно и скучно. Здесь в деревне, она познавала новый неизведанный мир. Женщина выросла в городе и ничего о такой жизни толком не знала.
Вмешательство Виктора ее супруга никак не смутило. За полгода они сдружились, общались по телефону, часто, а последний месяц жизни отца, Олег провел в тесном контакте с Виктором.
Сейчас до Анфисы дошло, Виктор, общаясь с Олегом, мог узнать о ней многое или почти все. О чем-то же они говорили. Получалось, любовник отслеживал ее все это время. Ей стало жарко в машине, но такое открытие ничего не меняло. Удивляло другое, почему только сейчас подобная мысль пришла ей голову.
Через пару часов пришли пять молчаливых мужиков во главе с Виктором и нечего, не спросив, принялись за работу. Виктор к рабочим не примкнул.
- Да, я предлагаю вам кров у моего друга. Люди, они простые и добрые, - предложил Виктор.
Анфиса окончательно сдалась, уехать она не могла, а летняя кухня, еще не приспособленная под жилое помещение, больше походила на захламленную мастерскую. В ней жили мыши, пауки, об остальных обитателях она не догадывалась.
Людмила и ее родители с радостью приютили протеже жениха и знаменитого доктора. Именно от родителей Людмилы ей довелось услышать, что Виктор жених, а не друг, их дочери.
Анфиса моталась в город, прикупить то одно, то другое для ремонта. И мама Люды пользовалась возможностью вывезти кое-что на базар. Не особо считаясь со временем Анфисы. Женщина не роптала, плату брать они отказались. Пользоваться наработанным авторитетом Виктора, было стыдно. Пришлось на деле осваивать науку расплачиваться натурой или бартером.
Виктора она почти не встречала, разве за ужином. Причем, он неизменно уходил домой, более того, его даже не пытались оставить, что навело на мысль, мужчина может и жених, но живет отдельно и скорее всего, дал понять, что внедряться на территорию жены не намерен.
Анфиса отметила, мужчина работает просто круглосуточно, но так и не смогла себе объяснить, как он при такой нагрузке не падает замертво.
Правда за все время она ни разу не задалась вопросом, зачем этот чужой занятый с утра до ночи мужчина занимается косметическим ремонтом ее дома, к слову ремонт постепенно превратился в более масштабный, но запущенный процесс останавливать не имело смысла.
Все стало на места в отремонтированном гулком полупустом доме, тогда Виктор впервые обнял ее.
- Что ты…, - спросила она его, не понимая надо говорить еще «вы» или уже переходить на «ты».
- Я больше не могу с собой договариваться, все как-то утрясется, ты только не отказывай мне, сколько раз в год ты сюда приедешь? Ничего страшного не произойдет, я хочу тебя с той первой встречи, - услышала она его тихий голос, но и сейчас он не походил на голос из сна.
- Безумие, - прошептала Анфиса, но так и не поняла, какую встречу, он считает первой.
Женщина не сомневалась, что не откажет этому мужчине, он давно звал ее. Противиться не посмела, боясь повторения непонятных снов, которые преследовали ее без малого год.
 - Куда ты дел вещи? – спросила она, остановив взгляд на пустой панцирной сетке железной кровати, сквозь сетку они видели крашеный дощатый пол.
- Отдал в местную церковь, но ход твоих мыслей мне понравился, - сказал Виктор и они оба рассмеялись.
- Ну, раз ты лишил меня спального места, поехали в город, надо купить матрас, постель и какую-то посуду и еще Олег перевел мне деньги на карточку, я должна с вами всеми окончательно расплатиться, - сказала Анфиса.
- Как прикажешь, - согласился с ней Виктор.
Вечером в жарко натопленном доме они занимались любовью, тихо размеренно, без стеснения и зажима. Виктор вел себя более чем органично. Анфиса не догадывалась, что годы работы с телами, отдрессировали мужчину, а как врач он знал почти все страхи и все комплексы. И просто не разрешил женщине вогнать себя в состояние страха или ступора.
И постепенно она привыкла к комфорту и действительно ничего страшного не произошло.
Они встречались от случая к случаю занимались сексом, общались, когда приезжал Олег, встречались, выпивали, парились в бане, ходили по грибы или удили рыбу. Голос из сна исчез, и Анфиса о нем забыла до последнего месяца.
Это случилось почти пять лет назад.

Глава пятнадцатая
Ты расскажешь мне что сотворил со мной или почему он ничего не помнит и ничего не забывает

Сегодня.
Анфиса ехала в сторону больницы, задать Виктору несколько вопросов. Основной - как так получилось, и она превратилась в одержимую ним.
Низкое пасмурное небо ложилось на землю тяжелым прохладным дождем. На улице воцарился полумрак, стирающий границы, сбивающий ориентировку во времени.
Она припарковалась во дворе деревенской больницы.
Потоки воды стекали по лобовому стеклу. Она внимательно смотрела на освещенные окна ординаторской. Анфиса не сомневалась, Виктор на месте, но объяснить причину своей уверенности не смогла бы ни за что на свете. Через две минуты свет в окнах погас, и мужчина стремительной походкой направился к автомобилю. Резко распахнулась дверца. И он сел рядом с ней.
- Я не знала, как справиться с желанием, - проговорила Анфиса, глядя перед собой.
- Все логично, другого способа нет. Поехали, - приказал Виктор.
Женщина вела автомобиль прямо в конец деревни, затем выехала к лесу и остановилась.
Они перебрались на заднее сидение. Анфиса никогда не занималась сексом в спартанских условиях, не понимала, зачем спровоцировала Виктора.
- Не ожидал, - сказал любовник, не дав женщине отстраниться после бурного секса.
Анфиса именно это намеревалась сделать, как провинившаяся девочка, полная раскаянья, не отвечающая за свои поступки.
- Сама не ожидала, Виктор, что-то идет не так, я становлюсь одержимой, я или брошу тебя, или разведусь с мужем, - прошептала Анфиса, не в силах больше лукавить и играть.
- Все наладится, обещаю. Не сопротивляйся, и не делай никаких необдуманных движений, просто ничего не пытайся выяснять или говорить. И, наконец, доверься мне, вот завтра и доверься, - попросил он женщину.
Виктор гладил ее по спине, иногда останавливая руку на затылке.
- Я успокоюсь и доверюсь тебе, только когда получу ответ на один вопрос, он донимает меня много лет, - пообещала Анфиса.
- Если это успокоит тебя, и подвигнет на правильные решения, я готов говорить всю ночь, и отвечать на все без исключения вопросы, нашлись бы ответы, - немедленно согласился любовник.
- Месяца за три четыре, возможно за полгода, до того, как Анатолий Игоревич заболел, я приехала сюда с мужем, навестить его. Не знаю, почему у меня разболелась голова. Анатолий рассказал, что аптека находится в больнице, ехать было лень, но боль не уходила, совершив обыск во всем доме, не найдя ничего, я прыгнула в автомобиль в заношенной футболке шортах шлепанцах приехала в больницу. И стала перед запертой дверью. Выругавшись матом, благо никто не услышал, решила зайти в ординаторскую и уяснить, как поступить в таком случае, куда обратиться, если надо купить таблетки, а аптека закрыта. С порога вывалила про больную голову, - рассказала Анфиса часть своей истории и посмотрела на реакцию Виктора.
Мужчина никак не отреагировал, чем дал понять, он ждет продолжения.
- Ты выслушал меня с отсутствующим видом. Потом подошел ко мне без слов взял голову в руки, я удивилась, как она поместилась в твоих ладонях, они показались мне огромными и невероятно теплыми. Наклонил голову в разные стороны. Усадил, и одним движением снял с меня футболку. Я хорошо запомнила ты большими пальцами рук, начал нажимать на какие-то места в области шеи плеч и позвоночника. Больно так, как будто, что-то впивалось в местах нажатия. Минут за пять, как будто кто-то снял пелену с глаз и боль ушла. Ты так же, молча, подал мне футболку, я оделась и вышла. А теперь вопрос. Ты помнишь эту встречу, - озвучила она вопрос, выедавший ее сознание с момента приезда.
- И что я не проронил ни слова? – уточнил Виктор.
- Нет, - честно ответила она.
Анфиса только сейчас осознала, насколько ей надо выговориться. Эту историю она помнила последние годы, но озвучила впервые, и ей реально стало легче.
- Не помню, - ответил мужчина вопреки ее ожиданию.
- А теперь самое главное, только честно, ты ничего такого со мной тогда не сделал? Я вломилась, нахамила, вела себя отвратительно. Типа шутка, такая врачебная, – очень серьезно спросила Анфиса.
- Не пугай, лучше поясни, откуда такое страшное предположение? Я же сказал тебе, что не помню ничего из поведанного тобой, - очень серьезно отнесся к ее тексту Виктор.
- Ты мне после снился, долгие месяцы звал к себе, тихим чужим голосом, - закончила свой рассказ Анфиса.
- Глупышка, я врач, да, я отошел в некоторых моментах от традиционной медицины. Но я не колдун, не экстрасенс, не маг или чародей. И еще, я гипноз не практикую и не приближаюсь к этому методу. Только опыт и практика и какой-то странный дар видеть болезни. Все больше ничего. Ну, чтобы совсем успокоить могу диплом показать и не один, или клятву Гиппократа повторить, или давай к отцу Николю завернем, перед иконостасом поклянусь. Что является для тебя достаточным аргументом, то и сделаю, - успокоил врач любимую женщину.
- Я тебе верю, таких доказательств не нужно. А что же тогда произошло? – спросила озадаченная женщина.
- Иногда такое случается, как-то зацепилась за мою энергию сама. Ты впечатлительная, искренняя и с позитивным восприятием мира. Я, наверно, напугал тебя невольно. Иногда бывают такие дни, я не помню, как меня зовут, лишнего слова сказать нет сил. Клянусь, больше никогда не прикоснусь к пациенту не поговорив. Сама подумай, если я не сказал ни слова, каким голосом я тебе звал? - дал он обещание в шуточной форме и задал резонный вопрос.
- Чужим голосом. Уверяешь, никакого воздействия? Выходит, зря я боялась? И все придумала и сон, и голос, зовущий приехать и пройтись по лесу или искупаться в реке, – заметно волнуясь, уточнила Анфиса.
- Абсолютно зря, - заверил ее Виктор и поцеловал в губы, прервав поцелуй, он задал основной вопрос, - Ну хорошо, ты молчала столько лет, что же заставило тебя рассказать эту историю сегодня?
- Я вдруг встала перед выбором. Сколько лет все устраивало, никаких метаний. Меня потянуло к тебе, мне захотелось бросить мужа, дом…, я не могу этого сделать, я решила уйти от тебя…, но без тебя я тоже не могу…, И потом опять голос во сне, начал нашептывать, чтобы я оставила мужа и жила с тобой…., следующей ночью, чтобы я ушла от тебя и занялась мужем…, я растерялась….., - недоговорила она и спряталась, прижавшись лицом к груди мужчины.
- Да, возраст, сын ушел, Олег работает с утра до ночи, твою подругу я увидел, плюс гормоны, нервы, гастрит, нестабильное давление. Как хочешь, я просто обязан привести тебя в чувство, подлечить, пока ты не натворила глупостей. Обещаю. Ты останешься с мужем, а я останусь в этой реальности, и ты приезжая сюда, всегда встретишь преданного одинокого доктора, готового услужить и помочь, - вздохнул он, целуя ее глаза, удерживая ее голову в своих теплых мягких ладонях.
- Скажи, а когда все началось? Когда ты понял, что у нас что-то получится, Блин, какие глупые неконкретные слова? – спросила Анфиса мужчину, и спрятала лицо у него на груди, разозлившись на себя.
- Первый раз я обратил на тебя внимание, в церкви, лет шесть назад. Вы с Олегом приезжали на пасху. Ты стояла недалеко от алтаря в сиреневом платке и внимательно смотрела на отца Николая, повторяя за ним слова молитвы. А началось, как ты сказала, когда я увидел тебя во дворе, у костра, ты отрешенно с выражением тоски и брезгливости подбрасывала в огонь вещи умершего, аккуратно подхватывая их палкой. Здесь все как-то проще. На твоем лице отобразилась такая гамма чувств, что я не мог пройти мимо. А когда ты заговорила о продаже дома, я испугался, что ты исчезнешь. Уедешь в город, и дорога в мою реальность порастет быльем. Пришлось сделать все, чтобы ты осталась. Этого достаточно, чтобы ты перестала искать повод для расставания со мной и для развода с мужем? - задал он важный вопрос.
- Достаточно, - ответила Анфиса, она чувствовала, что за простотой лежит какой-то неподъемный пласт, но он упал на плечи Виктора и сильный мужчина эту ношу не взвалит на нее.
- А насчет того случая не обижайся. Ты не поверишь, мимо меня проходит столько людей, что я их немедленно забываю, иначе рехнусь. Все, кто приходит ко мне в больницу или в кабинет подпадают под немедленное вытравливание из памяти, ты не представляешь, количество болезных, приходящих ко мне. Это профессиональное, обрывать все нити, я помню диагнозы, и то если необходимо, - объяснил он ей, почему забыл ту мимолетную встречу.
Естественно он сказал неправду, именно тогда все и началось. Но тревожить Анфису подобными воспоминаниями мужчина не намеревался, такая информация ничего не меняла в лучшую сторону, могла только навредить.
Виктор внутренне замер, он не нуждался в подтверждении ее чувств к нему. Его любовь вышла за грань сентиментальности или восторга. Мужчина не позволил себе внести сумятицу, вмешаться в поиск равновесия, которое женщина с большим трудом пыталась восстановить. Его крайне удивили ее полу мистические нереальные откровения. Он иногда вспоминал о ней, но в такие минуты чужой незнакомый голос внутри его сознания просил ее приехать и побыть или остаться с ним. Но Виктор не понимал, как она могла услышать его немой призыв, отправленный на задворки подсознания.
- Прости, - прошептала Анфиса.
- За что? Ты зачем-то себя запугала, не придумывай страхи. Все прекрасно, станет еще лучше. Только пообещай мне, больше не проводить эксперименты с непонятными мужчинами, на случай моей смерти или смерти Олега. Тем более муж и любовник вместе умирают крайне редко. Дуэли отменились, много лет назад. Поехали отсюда, пока грунтовку не размыло, придется вызывать Василия или ты соскучилась за грохотом его трактора, - прервал откровения Виктор.
- Обещаю, - проговорила она.
Анфисе стало стыдно за глупое признание в измене мужу.
Последнюю фразу Виктор сказал сознательно, ему хотелось вернуть любимую в реальный мир без страхов и мистики и заставить анализировать другую ситуацию. Разбор его интонаций и взглядов в его планы не входил.
- Глупенькая, наивная, мечтательница, - нежно проговорил он и поцеловал ее в макушку.
Она под дождем пересела на место водителя, а Виктор так и остался на заднем сиденье. И внимательно смотрел на отражение ее лица в зеркале заднего вида. Пытаясь уловить истинные чувства или заметить тень мысли. Но Анфиса оставалась спокойной и бесстрастной, подбросила Виктора домой и направилась к себе. Только оставшись в салоне одна, женщина позволила себе расслабиться. Ей понравилось, как Виктор держался, чтобы не признаться в любви, не сорваться, не допустить бесед на тему чувств и отношений. Но ей было достаточно именно контроля над словами. Анфиса сама безумно боялась слова «люблю», предательски прорывавшего сквозь блок.
- Слушай. Не знала, что и думать. Где ты столько лазила, я все ужасы прорисовала, - отчитала ее подруга.
- Все нормально, я ехала, ехала, потом остановилась, задумалась и повернула назад. А, ты знаешь, дорога как река, всегда разная. Вернуться по тому пути, по которому ушел невозможно, - ответила она подруге.
- Я шалею от твоих перепадов настроения. То хамишь, то впадаешь в меланхолию, что за дурацкое выражение лица, - сбавив тон, сказала Тамара.
- Хамство, защитная реакция. Вместо того чтобы думать, набрала бы номер мобилки. Тома, ты или дура, или любишь придумывать сложности. Я хочу, жрать, ты что-то приготовила? – спросила она подругу.
- Пюре и по кусочку мяса, - отчиталась она.
- Картошек сколько? – уточнила она.
- По три, ужин, зачем наедаться, - машинально ответила подруга, не ожидая подвоха.
- Штангенциркулем замеряла? - спросила Анфиса подругу.
- Зараза ты Анфиска, - не зло отреагировала Тамара.
Подруги поужинали, Тамара смотрела телевизор, Анфиса уснула, тихо без снов. Виктор сделал выбор за нее, ей ничего не нужно бояться и ничего не нужно менять, и нет смысла волноваться. И еще он не использовал внушение или гипноз и не даже не намеревался. Все страхи и ужасы в ее ничем незанятой голове.

Глава шестнадцатая
Подготовка к приему гостей или кое-кому стоило выполнить просьбу

 Дождь лил половину ночи, к трем ночи окончился. Мир, остывший и промокший, затих до рассвета. Утром выглянуло солнце.
- Тамара, пойдем, извлечем кирпичи, и выстроим печку на улице, и доску на стол принесем, стульчики раскладные, лавку накроем дорожкой домотканой, неизвестно как пережившую несколько поколений, - предложила Анфиса развлечение.
- Печку построить? Это как? – уяснила подруга, ее злила сама мысль, что она отслуживает какой-то неотесанной деревенщине.
- Совершенно несложно, надорваться не успеешь, - услышала заверения подруга.
Тамара с видом раба, отравленного на непосильный труд, носила кирпичи, а Анфиса укладывала их, и через некоторое время образовалось строение похожее на мангал, только из кирпича. Она раньше заметила, железные трубы, вкопанные в землю, и обваренные железным уголком, на котором лежала чугунная решетка, но не могла понять их назначение. Теперь все стало на свои места.
Женщины с трудом вытащили большую столешницу, сколоченную из досок, и установили ее на еще четыре столба.
- Слушай, а чего бы тебе не оставить все в таком виде, когда уезжаешь. Боишься, что кто-то украдет? Охота таскать? Вот пусть Виктор со своей Людкой и таскали бы тяжести, они привычные к черному труду, – отчитала ее Тамара, усаживаясь на стул.
- Людей не знаешь, и давай за глаза поливать помоями. Кто тебя научил делить людей по месту жительства? Старая уже, а ума нет. Ладно мужиков ненавидишь, но, чтобы всех людей, тебе точно надо в клинику, – вскипела Анфиса.
- С таким настроение гостей не встречают, проморгнула бы мой текст. Так нет же. Дожимаешь, - не осталась в долгу подруга.
- У меня прекрасное настроение, ты вот пытаешься меня выбесить, - ответила Анфиса, после вчерашней встречи с Виктором, она действительно пребывала в отличном настроении.
- Я заметила, твое распрекрасное расположение духа, - огрызнулась Тамара.
- Томка, в людях и в настроениях, ты не хрена не смыслишь. Тебе надо посетить какой-то тренинг по углубленному изучению отношений между людьми, за хренову тучу денег. Дешевые курсы не помогут. Безнадежно. А прячу я столешницу, потому, что нет у меня желания отмывать ее от следов котов и птиц, да и покрутит ее зимой под снегом, летом от жары. А кирпичи размокнут. Слушай кто из нас двоих рачительный. Или если требуются усилия и имущество соседское, так пропади оно пропадом?  - прошлась по ее жадности подруга.
Не смотря на откровенность по стороны Тамары, общность интересов не возникла, никто никого щадить не намеревался.
Тамара в ответ промолчала. Но отметила, что у Анфисы отличное настроение, и она почему-то этот факт пропустила.
- А вот дрова рубить и кашу варить предоставим профессионалам в этом деле. Виктор и Людка, с собой еще Василия прихватят. А то бабы три, а мужик один, огромный перевес в нашу пользу, - доложила Анфиса.
- Василий – это тракторист, малолетний, в грязных сапогах с черными от смазки руками, - уточнила подруга и добавила, -  я прикидываю интеллектуальный уровень беседы. Какой-то абзац, - возмутилась Тамара и сдвинула плечами.
- Ты без настроения. Девки не звонят. Юрий озадачил? - Анфиса боролась с желанием треснуть ее по шее, желательно оглоблей.
- Предательницы молчат.  Муж попросил, меня вернуться домой, хоть и сегодня, ждет, он типа соскучился, - пояснила Тамара причину своего плохого настроения.
- И ты до сих пор здесь? Отсчитывай, что я там должна, я тебя в город на маршрутку оттарабаню, за свой бензин. Хлам привезу, по приезду, - немедленно предложила Анфиса.
- А как же гости? – нашла отговорку Тамара.
- Какие гости? Деревенщина, недостойная твоего королевского величества, - весело ответила Анфиса.
- Оседлала тему, - проворчала Тамара.
- Виктор свой человек, все поймет. Да я успею вернуться. У него ключи от ворот и от дома имеются. Оставлю записку. Чтобы звонком не спугнуть. Начнут без меня, - углубила подруга предложение и отмела аргумент.
- Не поеду, я не могу. Пусть мучится. Пусть и дочка без меня с детьми покувыркается. Привыкли, мать орет и тянет. Не поеду, - упрямство звенело в голосе.
Анфиса улыбнулась, отметив недалекость своей подруги в этом вопросе. Пояснять, что никто без нее не мучается, и никто не кувыркается не стала. Такие мифы развенчиванию не подлежат. Еще она удивилась, как легко подруга живет в собственноручно созданном ужасе.
- Знаешь. Я, конечно, не оракул, но я тебе предрекаю. Ты пожалеешь оставшись. Виктор предупредил, что сегодня какое-то «Михайло чудо», праздник религиозный, этот святой Михаил может начудить. Поезжай к мужу. Прошу. Чтобы ты не рассказывала о Юрке, а жила ты всегда хорошо. Я хоть и не следила, но видела, - ответила она подруге, но напирать не стала, предоставив подруге решать самой.
Анфиса приняла решение согласиться на лечение, перестать опасаться, будто Виктор каким-то способом проникнет в ее сознание и что-то с ней сотворит. Сделав правильный вывод - если он что-то нарушил в ее организме, то самое время исправить, или доломать.
От последнего довода женщина легко отказалась, скорее, поверила, что Виктор действительно забыл, как лечил ее вместо таблеток, мог смутно помнить ее обращение по поводу болезни отца Олега. Впервые обратил внимание на нее в церкви. И их связь действительно началась тем весенним днем, когда она приехала в домик, доставшийся по наследству, а мужчина увидел в ней что-то замечательное. Тексты, что после сорока пяти влюбиться невозможно, предназначались только для Тамары и для женщин, таких как Тамара. Анфиса не считала себя уникальной, она просто жила в предложенной реальности, и редко сравнивала себя с другими.
- Так не поедешь? – уточнила Анфиса.
- Нет, у меня отпуск, наговорюсь за год. Забыла кроме него в доме никого не осталось, - отказалась от услуг по извозу подруга.
- Тогда не мелькай, иди мех начесывать. Мне надо, казан начистить. Олегу позвонить, - отправила она подругу с глаз долой.
Казан она чистить и не подумала. А Олегу позвонила.
- Привет, как дела? – задала она вопрос.
- Отлично, нормально себя чувствую, работы до хрена. Сынуля звонил. Обещал тебя набрать, уверен – не набрал.
- Угадал, я не обижаюсь, выползет неприятность – объявится. Раз молчит значить всё, отлично. Мы собрались кашу варить, - доложила она мужу.
- Одобряю. Отдыхай. Я мысленно с вами. А Виктор видать уработался, раз отдохнуть решил, - сделал правильный со своей точки зрения Олег.
- Думаю, да, - согласилась с мужем жена.
Анфиса отметила, раздражение от общения с супругом испарилось. Все как бы вернулось на места, каким-то чудодейственным способом.
- Анфиска, не морочь голову, говорить реально не о чем, я посплю. Поболтаем завтра после вашей гулянки, - прервал беседу Олег.
- Если бы ты был женат на Тамаре, она бы тебя за такой текст придушила ночью, подушкой из синтепона, - ответила Анфиса.
- Потому я женат на тебе, и о таких бабах-жабах, даже не помышляю. Все пока. Люблю, Целую. Твой измученный работой муж, - Олег отключил мобильный.
Анфиса, всмотрелась в фото на экране смартфона. На нее смотрел улыбчивый симпатичный мужчина, платиновый блондин с голубыми глазами и острым подбородкам, как у сатира.
- И я тебя, люблю, - прошептала она.
Олег легко признавался в любви, потому, что реально любил свою жену.
Какие-то связи с женщинами как завязались, так и распутались. Жизнь без Анфисы он не представлял.

Глава семнадцатая
Начало почти семейного застолья, или разногласия намного глубже чем кажется

В начале четвертого пришли Виктор и Люда. Виктор вынул из рюкзака увесистый пакет.
- Привет, - спокойным голосом сказал он.
- Привет. Блин, как время быстро пролетело, не успела оглянуться, а гости на пороге, - пригласила она гостей и обратилась к молодой женщине, - Людочка, а ты хорошеешь. Эх, мне бы минус десять лет.
- Здравствуй. Я такая замотанная, такая уставшая, хозяйство догрызает, родители стареют, требуется помощь - ответила гостья, непрозрачно намекнув, от кого все ждут помощи.
Виктор никак не отреагировал на ее текст и на ее взгляд.
- Вы без велосипедов? – спросила Анфиса.
- Васька обратно закинет, - ответил Виктор.
Из дома вышла Тамара и окинула взором парочку. Перед глазами всплыл подсмотренный поцелуй, но поскольку она не могла представить себя в качество любовницы этой деревенщины, подумать о связи Анфисы и Виктора не заставил бы ее никто на свете. Людмилу она никак не охарактеризовала.  Но согласилась, что они пара и даже неплохо смотрятся.
- Познакомься моя соседка и подруга Тамара, - представила она Тамару Людмиле.
Пока женщины рассматривали друг дружку, Виктор переключился на хозяйку дома.
- Анфиса, я встретил Степана он приедет вместе с Василием, последний по профессии вынужден поработать. Так что не обижайся, если превысил. Он очень напрашивался и искры в глазах так и сверкали. Твой супруг случайно не нагрянет, даже не знаю, чем объяснить его интерес? - спросил Виктор.
- Нет, Олег не приедет, я говорила с ним, правда, не приглашала. Степан мне не помешает, пусть хоть все село забредает, на огонек, - ответила Анфиса, обрадовавшись увеличению компании, ей захотелось затеряться в толпе. Раньше ей не приходилось бороться с неприязнью к Люде.
  - Тогда заскучал или с Машкой поругался, - сделал вывод Виктор.
- Точно от Машки отгреб, - согласилась с мужчиной Людмила, как оказалось она внимательно слушала их беседу.
Анфиса прошла в дом за ключами от машины, чтобы освободить место для автомобиля гостя. Она не любила загонять автомобиль в гараж, чтобы иметь возможность выехать, как только понадобиться. Но оставлять за воротами, внедорожник, да ещё в темное время суток, посчитала верхом хамства по отношению к другим водителям. Тротуаров почти не было.
Виктор перенес пакеты на стол. Людмила уселась на лавку, и все тело ее мгновенно расслабилось, приняв самую удобную позу для отдыха. Так отдыхать умеют только люди, приученные к тяжелому физическому труду. Тамара озадачилась неизвестным Степаном, удивляясь, как так получилось, что ей не удается повлиять на ситуацию, привлечь внимание окружающих к своей персоне. Её злил тот факт, что мужики в дом ее подруги сходятся со всей деревни, как пчелы на блюдечко со свеже снятыми пенками с варенья.
Анфиса тем временем загнала автомобиль в гараж и возилась с замком.
- Сейчас минуту посижу, и начнем готовить, - сказала Люда, текст скорее всего относился к самой себе.
- Мы умеем кашу готовить, - выступила Тамара.
- Брось, Тамара, ты такой не то, что готовить не умеешь, ты такой даже не пробовала, - остановил ее рвение Виктор, разводя огонь в импровизированной печке и прилаживая казан над огнем на треноге.
Его мгновенный переход на «ты» усилил антипатию к кое-как одетому мужчине, ровней себе она его не считала и хотела сохранить дистанцию хотя бы таким способом.
Виктора ее игры не беспокоили, он извлек из пакета порезанное мясо и бросил в казан.
- Не смотри так, оно мытое, его Люда дома приготовила, чтобы тут не заботиться. Да, если есть желание помогать, предлагаю, картошку почисть - мужчина по-своему истолковал недоверие на лице женщины и выдал задание.
И все как-то завертелось. Тамара чистила картошку, Анфиса подхватывала ее и резала кубиками, а Людмила каким-то непостижимым образом измельчала огромную луковицу, удерживая ее на весу над горячим казаном, уворачиваясь от дыма.
- Степан напросился, доложил, что прибудет с угощением и выпивкой, но с опозданием, потому как не знает, сколько времени ему потребуется на решение вопросов в городе, - доложил Виктор.
- Я в город тоже моталась. Так что прокормим и Степана, и Василия. Вить, ты хоть каши вари ровно по тарелке, куда я ее дену, собак у меня нет, вы с собой не заберете, - обратилась с просьбой к повару Анфиса.
Виктор, сидя на низенькой табуретке почти без усилия рубил дрова на небольшие поленья и подкладывал их под казан.
- У нас тут неприятность. Помнишь Владимира, местного аллигатора. Он на майские к вам приходил? – задала вопрос Люда.
- Помню, они с моим мужем, какой-то проект делали, кажись, работает и денег приносит. Что-то с сыном? - уточнила Анфиса.
Эту проблему знала вся деревня, и развязка намечалась ожидаемая.
- Ферма, которую он сыну построил, не отвлекла парня. Умер от передоза. Володя бедняга, надеялся таким способом сына от наркотиков оградить. Степан сильно волновался, боялся, что ферму закроют, животину перережут, постройки выставят на продажу, и как результат хозяйство обветшает, а ворье местное и залетное по чуть-чуть все растащит. А это рабочие места, да и Степану кое-что передало. Там свиней корейских развели и овец. Галина, мать Стаса приехала сюда. Видно останется. Тяжело терять детей, - рассказала Людмила последнюю деревенскую новость.
- Они же так за ним следили. Где он раздобыл этой гадости? – спросила Анфиса.
- Галка ему денег на комбикорм выдала, первый раз за три года ему наличка в руки попала, и парень нашел свою смерть, такая торговля работает отлично, - ответила на вопрос Людмила.
- Стас, не жил, ждал…. Владимир обращался ко мне. Я поговорил с парнем, что там сделаешь. Не берусь я за алкоголиков и наркоманов, жалко времени, - поведал Виктор и обратился к Люде, - неужели не нашлось другой новости перед застольем.
- А что тут такого, они знакомы, - не отступила Люда.
- Что даже не пытаетесь помочь, - уточнила Тамара, резкий ответ Люды ей понравился.
- Не пытаюсь, скажу больше отказываю и на материнские слезы не реагирую, и не говорите мне о милосердии, нет его у меня для таких, в их проблемы не вникаю, для этого есть специально обученные доктора, – подтвердил свои слова Виктор.
- Вы так легко признаетесь, что отказываете во врачебной помощи, - менторским тоном спросила Тамара.
- Да признаюсь, вы же не станете упрекать эндокринолога за отказ лечить сердце. Это же не жгут наложить во время аварии, или помочь роженице. Пустой разговор, - ответил он Тамаре, отметив, что ожидаемой антипатии она не вызвала, просто жалость.
- Если, все доктора такие, - картинно вздохнув сказала Тамара.
- А, вы, правда, такая сердобольная.  Мать Тереза. Я похлопочу нам в сельскую больницу санитарка нужна. Лично вас подучу, через полгода и капельницы и уколы будете делать. Помогайте людям. Научу откачивать алкоголиков, наркоманов. Протоколы на такие случаи жестко прописаны. Препятствий не вижу, - не повышая тона предложил Виктор.
Зависла пауза, воздух зазвенел от тишины.
Тамара не нашлась. Единственный вывод, сделанный нею, что этот мужик выставил ее злобной тварью, как раньше это сделала Анфиса.

Глава восемнадцатая
Закономерное появление нежданного гостя или как обманчив иногда внешний вид, три столпа

Просто как по заказу, у ворот просигналил автомобиль, прервав тягостное молчание, и остановил разговор, замерший на грани скандала.
Анфиса отправилась открывать ворота, все замолчали в ожидании гостей.
Собственно, новое знакомство предполагалось только у Тамары остальные знали друг друга давно.
Во двор въехал, уже знакомый Тамаре внедорожник и все такой же немытый.
И Тамара действительно удивилась, увидев в лице Степана холенного мужика, лет пятидесяти с абсолютно городской внешностью и повадками завсегдатая ресторана. Начищенные ботинки и белая тенниска с галстуком делали его чем-то чужеродным среди собравшихся гостей. Перед Тамарой предстал ее случайный собеседник в магазине. Ее сердце бешено заколотилось. Она немедленно придумала, зачем этот мужчина напросился к Анфисе в гости, и порадовалась, что не рассказала о встрече подруге. Естественно он приехал ради нее, в этом она мгновенно себя убедила.
- Здоровья и счастья честной компании, - поприветствовал он всех, но обнял и поцеловал одну Анфису причем в губы.
Тамара немедленно приревновала подругу к этому чужому незнакомому симпатичному мужчине. Ее разозлил поцелуй мало похожий на дружеский.
- А, кто это у нас такой молодой да красивый? Все остальные просто унылые родственники, – обратился мужчина непосредственно к Тамаре, как ни в чем не бывало.
Что-то подсказало Тамаре, что мужчина не станет рассказывать о мимолетной встрече в сельском магазине.
- Тома, подруга Анфисы, - представилась женщина и почему-то стушевалась.
- Степан Ермолаевич, - представился мужчина, но пожимать руку или как-то приближаться и не подумал, тут же занялся насущными проблемами.
- Да, знаем, мы твое имя отчество, - рассмеялась Людмила.
- Василий, выгружай багажник. Анфиса, пусти в дом переодеться в шортики и шлепанцы и снять удавку с шеи, я из города задобался с этими юристами, но все уладилось, во всяком случае, пока. Спецовка при мне, то бишь домашняя одежда, в багажнике, - обратился он с просьбой.
- Иди, кто тебе мешает, всё открыто переодевайся, там никого нет, - разрешила хозяйка.
Вернулся Степан минут через пять, смена одежды превратила его в обыкновенного деревенского мужика.
- С чего такие траурные лица? - спросил Степан.
 - Людка новость рассказал о нашем фермере, - ответила Анфиса.
- Людочка у нас простая и добрая, делится всем найденным, не подумав.  А если, честно нам троим, тут достается по полной программе. Без нас троих в этой деревеньке ничего не происходит, никто не умирает, не рождается, не креститься, не регистрируется, - обреченным голосом доложил Степан в основном для Тамары прижал за плечо Людмилу.
- Кто эти трое? Что в них такого особенного, - выступила Тамара, будучи полностью не в теме, легко проглотив наживку.
- Вы не в курсе. Перед вами, так сказать, часть деревенской элиты. Не побоюсь этого определения, три чайных листика на элитном кусте. Вот Виктор, целитель и врачеватель, известный далеко за пределами нашего скромного селения. Без него здесь редко кто рождается и умирает. Священник Николай, он за души в ответе и тоже известен в определенных кругах, недавно его церковь, включили в перечень паломничества. Он всех крестит, отпевает, соборует венчает, исповеди слушает, короче при делах жизни и смерти. И я по связям с общественностью, председатель, официально заверяю акты смерти и рождения и пекусь о процветании селения. Скромный клерк в лучах их славы Виктора и Николая, но казна у меня в руках и власть естественно. Царь я так сказать, - пояснил мужчина Тамаре, расправил плечи и задорно рассмеялся.
- А где священник раз вас трое? – поинтересовалась Тамара и внимательно посмотрела на Виктора и Степана, после полученной информации они перестали казаться ей такой уж деревенщиной.
Анфису интересовало другое, она взглянула на Людмилу, и заметила, женщина восхищается и гордится Виктором, считая его своим мужчиной.
Неведомая до сих пор ревность поднялась и в ней, и ей захотелось, чтобы Виктор никогда не достался Людмиле.

Глава девятнадцатая
Спонтанное решение, чем заполнить вечер или как совместить приятное с полезным

- Николая к нам никак нельзя. Он всякие непотребства должен осуждать ему по статусу положено. А мы займемся непотребствами. Судя по компании. Слушайте, я вот что по дороге решил, давайте до того, как нажремся каши и алкоголя в баньке попаримся. Зуб даю, часа через два три ливанет такой дождяра – мама не горюй. Тучи нас обкладывают, со всех сторон.  С улицы все равно придется убираться, - внес вновь прибывший гость еще один пункт в развлечение.
- Можно и попариться, только дров, наколотых нет и душ на улице отключен. Есть желание, иди, ищи шланг в сарае, где-то валяется, я этим не заботилась. Душ летний без подогрева, мне ванной хватает, - дала согласие Анфиса.
- Васька, а ну бегом дрова рубить, и баню топить. Анфиска, выдай ему ключи, - приказал Степан своему водителю, который удобно устроился в теньке и ничего не собирался делать в ожидании выпивки и закуски.
Как самый молодой и не обремененный семьей, он пребывал в поисках любви, смысл жизни его не пока мало беспокоил.  К тяготам он относил труд за деньги и естественную необходимость подчиняться родителям и начальству.
Команда шефа его не обрадовала, но сопротивляться парень и не подумал. Работу в деревне найти сложно.
Отдав распоряжение, выставляя покупки из пакета, Степан переключил внимание на Тамару.
- Тома, пойдем, поможешь мне с этим шлангом, поддержать что-то подать, спина болит нагибаться, Анфиска, ты пакет разбери, там я мороженое купил, растает изгадит всю нарезку, - предложил он женщине развлечение, оставив не разобранный пакет на столе.
Анфиса и Виктор переглянулись. Степан вместо того чтобы направиться в сарай обратился к Виктору:
- Вить, глянешь мне спину, я опять дурень схвати молот ахнул по столбику со всей силы, чтобы показать разнорабочим, как они его примостили, от злости не рассчитал, строителей работать учил, говорю криво, а они тулят, уроды, еле разогнулся с утра.
- Слушай, я тебя как человека просил, как друга, - вздохнул Виктор, отложил нож, которым нарезал зелень, вытер руки о шорты и подошел к мужчине.
- Показывай, если позвонок сдвинул, я тебя в баню не пущу, завтра ко мне в кабинет придешь. Доиграешься со своими грыжами, до операции. Отдохнул, блин, на выходные, скотина ты Степа, а не пациент, - отругал доктор председателя.
Мужчина сдернул футболку, Тамара смутилась. Виктор провел рукой по позвоночнику.
- Ничего страшного, выживешь, дурелом, - спокойно отреагировал врач на жалобы.
- Так болит, - надавил на жалость Степан.
- Так и будет, мы не молодеем. Я тебе не господь чтобы боль рукой снимать. И даже не Джуна. Выполняй указания. Все натягивай футболку, завязывай со стриптизом, в парилке гляну еще раз, - приказал он и добавил, обратившись к Анфисе, - пойдем, покажешь, что у тебя из масел осталось. Я давно ничего не приносил, черте, чем голова забита, времени нет на своих родных.
- А дождь таки, польет, - согласилась со Степаном Людмила, помешивая кашу.
Анфиса направилась с Виктором в отдельно стоящее строение, именуемое баней.
Мужчина быстро просмотрел пузырьки на полке в предбаннике.
- Ага, намеченное на сегодня масло, еще осталось, надо пополнить закрома, по чуть-чуть вытаскали, - удовлетворенно сказал Виктор, и быстро поцеловал женщину в висок.
 Она не отстранилась, но и не приблизилась.
- Я вижу, ты выспалась, и почти успокоилась. Согласись, страхи придуманные. Подвязывай с выбором, ничего никогда не изменится, это в моей и твоей власти, - проговорил Виктор и добавил, - пойдем к народу.
- Мне пока сложно, ты как-то несерьезно отнесся к моему состоянию, - негромко сказала Анфиса.
- Да, ну…, никак юла не остановится, поверь серьезнее некуда, - сказал мужчина и тихо рассмеялся.
Каша доваривалась, Василий растопил баню и рубил дрова, Степан возился со шлангом, а Тамара безмолвно стояла рядом с ним, держа в руках плоскогубцы, врученные ей мужчиной, чтобы оправдать ее присутствие рядом. Анфиса и Людмила, разобрали пакеты с едой, оставленные председателем.
- Наволокли жратвы, а мне ее потом загружай, разгружай, в город тащи, когда мы ее съедим, мороженое это мерзкое ненавижу, - возмутилась Анфиса.
- А я люблю, - отозвалась Тамара, она правда любила мороженое, и еще ей хотелось сказать что-то приятное Степану.
- Накрываем в доме? – уточнила Людмила.
- Однозначно, - отозвался Степан из душа.
- Люда, прячь эту пакость в морозилку, подтаяло, - сказала Анфиса, передавая пакет.
- Анфиса Мироновна, у вас там дров уже не особенно, ну, на пару месяцев, - сказал Василий, нарубив приличную кучку.
- Это дело поправимое. Витя напомнишь, когда вырубка начнется, закинем им машину по сходной цене, - решил проблему отопления Степан.
Виктор молча, кивнул, снимая пробу с каши.
- Готова, почти. Я оставлю ее на угольях, медленно доходить до полной кондиции. Всю еду переносим в дом, накрываем и переходим в парилку. Желательно принять душ, - скомандовал Виктор, плотно закрывая крышку на казане с едой.
- Вася, притащи из предбанника стопку простыней, да не все тащи, оставь штук сколько, неси по количеству людей, - приказала Анфиса, раз нашелся молодой, его начали гонять все.
- Посмотри на температуру, нужно семьдесят или чуть выше, - вдогонку сказал Виктор.
Василий исчез.
Тамара осуждающе смотрела, как в ванную, направился Степан совершенно чужой мужчина.
- Виктор я с утра мытая, - предупредила Анфиса.
- Тебе в обязательном порядке, я таки дорвусь до твоего тела, и не думай увиливать, я принял решение, хватит играть на нервах и с нервами, - пригрозил он и продолжил, - Ладно на моих. Олег психует.
- Виктор, не хихикай. Я поняла, как вы с Олегом все обставили. И Степка подлец, типа случайно предложил попариться. Все у нас просчитано, - отчитала она доктора.
- Не без сговора, а как с вами бабами воевать? – спросил Анфису мужчина.
Степан вышел из ванной закутанный в простыню.
- Василий, а ну марш, дров в топку подбрось и домой, нечего тебе среди взрослых людей отираться, тебе надо с девочками встречаться, а не с озабоченными стариками в бане париться, а потом водку жрать и скабрезности слушать. Брысь, - приказал председатель парню.
- Я дров уже подбросил и температура в парилке 72 градуса, - с готовностью ефрейтора отрапортовал парень.
Василий и сам думал, как бы сбежать. Напиться он не мог, ему хотелось встретиться со своей девушкой. Парень имел полное оправдание, перед родителями, Степан Ермолаевич забрал его из дома родителей на сверхурочную работу, так что, имея такую отмазку, мог гулять хоть до утра.
- Степан, не хами. Это моя прерогатива в моем дворе, матом изъясняюсь исключительно я. Василий, спасибо за помощь сегодня, за ремонт забора, отдельное. Подожди, я тебе кое-что соберу. Скоты, хотели ребенка голодного отправить. Еды валом, дали понюхать и отправили. Каши он может и не хочет, но мяса и сладкого однозначно, - улыбаясь сказала Анфиса, складывая в судок нарезку, сыр, в пакет хлеб, а в другой зефиры и шоколадку, достала из морозилки мороженное и отдала все, оставила одну пачку для Тамары.
Незаметно положив денег.
Парень взял пакет и мгновенно растворился в пространстве.
- Молодость! – завистливо сказал Степан.
Компания взглядом проводила Василия, сбежавшего с невероятной прытью.
- Так, ты без водилы остался, пить, что ли не станешь? – спросил Виктор.
- Заночую, велика проблема. Анфиса найдешь мне место? – обратился он к хозяйке.
- Чтобы Царь и без угла у холопов остался? Всех размещу, - пообещала хозяйка дома.
Людмила вышла из душа за ней отправилась Анфиса.
- А где ваш муж, - спросил Степан у Тамары.
Председатель взял инициативу в свои руки отчасти, потому, что ее больше никто не хотел брать, отчасти по привычке руководителя.
Он хотел услышать текс из уст Тамары.
- Работает, - ответила она как школьница.
Степан почувствовал в этой женщине какой-то надлом и прикинул, что кусок вполне может упасть в его руки. А в случае отказа он все равно не оставался внакладе. Хоть какое-то развлечение среди беспросветных будней и тяжелой изматывающий работы. В отказ он не верил.

Глава двадцатая
Участвовать в некоторых играх впервые страшно и стеснительно, Анфиса случайно узнала много нового о своем любовнике. Заход первый

Предчувствие куража резко повысило настроение всех присутствующих, кроме Тамары, ее как раз покоробило от открывающейся перспективы.
- Ну, что, девочки первые, мальчики следом, - предложила Люда.
- Идем все вместе, можно подумать мы первый раз встретимся в таком виде, почитай года три как собираемся периодически, - ответил Степан женщине.
- А Тамара, - настояла Люда.
- Дошло, ревнуешь к новой бабе. Не ревнуй, Виктор у нас кремень, я вообще не знаю ни одной альковной истории с его участием, за дай бог памяти, хренову тучу лет, - успокоил Степан Люду.
- А чего мне ревновать. Он столько голых женщин видел и щупал, столько некоторые одетыми не видели, - ответила Люда.
Собственно, спектакль разыграли для новенькой. В такой компании они парились не один десяток раз. К компании добавлялись разные личности в частности Олег, Владимир с женой и священник, в чисто мужской компании. Но новичок всегда веселил.
- Мне неудобно, - подала голос Тамара.
- Для особо нервных. Переоденься в простыню, завернись по самое горло и поддержишь компанию. Если ты считаешь, что ты как-то по-особенному скроена, - парировала Анфиса, подруга ее достала и без этого жеманства.
- Тома стесняется, - заступилась за новую знакомую Людмила.
Женщины понравились друг другу, и Людмила взяла ее под опеку, будучи младше, но однозначно опытнее.
Все вышли на улицу и направились в сторону бани. Четыре человека в белых простынях и одна женщина в брюках и футболке.
Тамара хотела, объяснить, что смотреть на двух совершенно чужих голых мужчин ей неприятно и стыдно, но такой демарш, выглядел глуповато и она промолчала.
Еще ей почему-то понравился Степан, и этот факт только усилил дискомфорт от лицезрения обнаженных тел. В ее реальности распущенность не присутствовала. Тамара сама вытравила из своей жизни интимность.
Виктор первым смахнул с себя простыню зашел в предбанник, за ним следом направился Степан. Люда зашла третьей.
- Анфиса, вот зачем ты устроила этот бардак, предупредила, бы, про баню, - упрекнула Тамара подругу, все еще не принимая ситуацию, в которой оказалась.
- Я тебе предлагала уехать, тем более Юрка звал домой, ты осталась, как хочешь, отправляйся в дом, сядь и смотри телевизор. Тебя никто не заставляет. Ты взрослая девочка. Твоего отсутствия в парилке никто не заметит. Я скажу, что ты не решилась, и не надо набивать себе цену, - говоря так, Анфиса сняла простыню и вошла в парилку.
Тамара осталась одна в предбаннике. Уже второе по счету разумное предложение Анфисы, она отметала, причем без анализа. Любопытство взяло верх. Она увидела на полке сложенные в стопку четыре белые простыни. Посчитала она их автоматически. Подавив естественное желание уйти, разделась, завернулась в простыню и вошла в парилку.
Голые тела разместились на полках. Странное чувство, как будто она попала в какой-то другой мир, на миг сковало. Зрение привыкло к полумраку, до нее донесся голос Степана, мужчина говорил доброжелательно и спокойно, как старый знакомый.
- Тома, минут семь десять и под холодную воду. Мы тут привычные, новичку долго нельзя. Вот по второму разу, кто, сколько захочет, если понравится, - произнес он текст, не глядя в сторону женщины.
Степан вытянулся во весь рост, и смотрел в другую сторону, Виктор сел рядом с ним и прошелся по позвоночнику.
Тамара примостилась на самой нижней полке. И отметила, такое времяпровождение ей не понравилось, захотелось выскочить, как только вошла. Горячий воздух не давал дышать, она попала в состояние полного дискомфорта.
Но все остальные не обращали внимания ни на что. Анфиса лежала на верхней полке и вообще не прореагировала на ее появление. Люда сидела внизу и улыбнулась Тамаре.
«Все же люди некрасивые звери»:
Подумала Тамара.
- Таскаем тяжести. Плохо. Сорвал спину в молодости, простудил, признавайся, спал пьяный на земле, падал с мотоцикла, у всех одно и тоже, хиппи сельский, байкер хренов, - строго спросил доктор.
Руки Виктора медленно двигались вдоль его тела, иногда замирали на несколько секунд.
- Грешен батюшка… Бля.. Больно, - простонал мужчина.
- Знаю, сам виноват. Имеешь полный набор рекомендаций, только плевать, ты хотел на мои слова. Конечно проще заставить пахать доктора, зачем мне отдыхать? Сейчас еще раз пройдусь, и станет легче, но завтра, - предупредил доктор.
- Я отказываюсь от массажа, - на всякий случай заявила Тамара. Представив, что она лежит раздетая, а Виктор прикасается к ней своей плотью, наклоняясь над ней.
- Дуреха, кто тебе такой массаж делать станет. Это Витюша по большой дружбе согласился. Я вот его дернул и мне стыдно - не дал человеку отдохнуть. Да, к нему за полгода записываются. И то он отказывает, никаких денег не желает. Ты утречком в понедельник среду и субботу к его кабинету, подойди и все поймешь. На нем половина нашей деревни держится. Продукты скупаем для гостиницы и трапезной при церкви. А куда селянам излишки девать и денег где брать. Да и так болезные у местных жителей останавливаются и живут подолгу. Виктор столп, в основании нашего забытого богом селения, - доложил Степан.
До Тамары, наконец, дошло. О каком интересе в дружбе с Виктором намекала Анфиса. Понятно, что вся деревня оставалась должна – этому худому жилистому мужику, с абсолютно никакой внешностью с глубоко посаженными глазами, иногда злобно поглядывающими на окружающих. Об истинном интересе, она даже не догадывалась, и по этой причине, конечно, ошиблась.
- Да в этом году больницу отремонтировали, - дополнила картину Людмила.
- Если, вы такой знаменитый, почему вы на велосипеде ездите, и в драном шмотье, - сморозила глупость Тамара.
Женщина почувствовала себя обойденной и непроизвольно нахамила. Тщеславие и постоянное хамское поведение в семье, оказались плохими помощниками, взять себя в руки и свести все в шутку не позволило отсутствие чувства юмора.
- Это ты о четырех колесном драндулете. Так ему подарили, за труды. Один крутяк с барского плеча отвалил, он уже подыхать собрался, его Виктор вылечил, - ответил Степан, с трудом сдерживая раздражение, подогретое болезненной процедурой.
- Ага, приехал такой доходяга, что-то с почками, худой один скелет. Поехал отдыхать в горы зимой, заглох что-то сломалось, метель настигла, он конечно и костерок и все такое, бензин кончился, но пока нашли промерз, видать слабенький…. Пообещал, если Виктор его поднимет, Ровер пригнать, подержанный, но в отличном состоянии. Бывший доходяга не обманул, пригнал и сам переоформил. Этот автомобиль стоит в гараже место занимает, - подтвердила Людмила.
- А чего не водишь? – удивленно спросила Анфиса, этот факт как-то прошел мимо нее.
Она никогда не задавалась вопросом финансовой состоятельности своего любовника. Не возникало необходимости, подарков они друг другу не дарили, по магазинам вместе не ходили. Об автомобиле тоже не спрашивала, ездили в город всего раз за все пять лет, на ее машине, после ремонта дома.
- Когда? Анфиса, да я не вспомню, где и когда последний раз права свои видел. Водить я, конечно, умею, забыть наверно невозможно. Ну, хорошо решу я водить, когда заниматься? Это же на заправку гонять надо, тут не город. Заботиться надо. А так прыгнул, на велик и на месте, сколько той деревни, - ответил Виктор.
- А мадам все по внешнему антуражу судит. У нас тут еще плантации по выращиванию лекарственных трав и цех по сушке этих трав и по изготовлению настоек имеются. И все это на Витьке держится. Несмотря на шорты и тапки на босу ногу. У него целый автопарк, и комбайн, и трактора, правда, очень специальные, ну и легковушки имеются штук пять, бусики. Тамара, неужели ты думаешь, он не получает свою долю из всего вышеперечисленного, у Виктора автомобиль и водитель, дежурит день и ночь. Правда и долгов у нас до хрена, бизнес…, свободных денег мало, - Степана реально разозлила Тамара.
- Это на поток. Для близких я сам собираю, - как бы оправдался он.
 Анфиса поняла это оправдание для нее.
- Витя отпусти, - взмолился Степан, с выражением муки на лице.
- Да вали ты, то просишь, то ноешь. Заметь, я просто массаж делал. Врешь ты все, ничего из моих указаний не выполняешь, жрешь что попало и упражнения не делаешь, привык боль уйдет и все, - отругал он мужчину и шлепнул по загривку.
- Доктор, ну прости, скажи, когда? Да, на лицо, недоработка. Видишь, народ не верит в твою гениальность. Поставишь Ровер посредине больничного двора, напишем вместо номера «автомобиль доктора». Типа реклама. Чтобы никто не сомневался в твоем даре целителя, - пошутил председатель.
Степан сполз на нижнюю полку, осторожно выравнивая спину.
- Люда зачерпни воды и слей мне на руки, - попросил Виктор.
Женщина выполнила просьбу.
- Время, Люда выведи Тамару, мы еще немного поваляемся, - в свою очередь попросил Степан, оставаясь плавным в движениях.
Две женщины вышли как по команде.

Глава двадцать первая
Очередь дошла и до Анфисы

Виктор отряхнул воду с рук, тщательно их вытер, свинтил крышку с какого-то пузырька и растер содержимым руки. Парилка наполнилась тонким ароматом розы и мяты.
- Анфиса, твоя очередь, это просто масло, - обратился доктор к женщине.
Анфиса легла на место Степана.
Его руки скользили по телу женщины.
Пот катился с его лица и капли падали на тело женщины. Анфиса действительно расслабилась.
- Вот и прекрасно, доктор совершенно нестрашный, Айболит, конечно, добрее, но у него пациенты, сложные, не то что ты, - похвалил ее Виктор, как ребенка.
Анфиса во время трепа Степана, уговаривала себя, когда очередь дойдет до нее отреагировать адекватно, и сейчас порадовалась за себя, у нее получилось.
«А хорошо он все придумал. Конечно, я Тамару воспитывала, она удачно выступила. Подружка, просто находка в развед отряде, всегда готова сотворить глупость. Наступить на ветку, так чтобы на другом конце леса все услышали. И как мне отнекиваться. Две дуры в одной парилке много. Таки Виктор гениален».
Она лежала, расслабившись, а его руки ласкали ее, она не воспринимала его действия как массаж. По сути, он его и не делал, он хотел, чтобы она привыкла к таким прикосновениям.
- Степан, как ты там, - обратился Виктор к мужчине, чтобы не дать Анфисе сосредоточиться и уловить момент, когда он перейдет к массажу.
- Да, все класс, - отозвался он, выдохнув.
- Я смотрю, ты глаза закрыл. Я может чуть пережал, хотя не должен, - выяснил Виктор, что-то для себя отметив.
- Не, Вить, нормально, понадобилось мне идиоту, что-то доказывать. Злой я стал. Вот задумался, какие все-таки люди глупые и жадные, - вынес он вердикт, старый как мир.
- Перестань думать в парилке. Траву попей, вместо чая и кофе, курить брось и злости станет меньше. Заметь, я алкоголь не запретил. Все труды впустую…, - вздохнул доктор и обратился к женщине, - Анфиса, сейчас выйдем, а потом чуть погодя продолжим.
- Анфиса, он тебя таки уговорил, сдалась, – отметил странность Степан, за время общения, он ни разу не видел женщину в качестве пациента.
- Пришлось, - туманно ответила Анфиса.
Степан не вкладывал никакого смысла в свой вопрос. Раз Виктор ее лечит, значит, время пришло. Он сам до поры до времени, отнекивался и отбивался, а когда скрутило по-настоящему, приполз и на все согласился.
Тем временем Тамара и Люда вышли из парилки.
Пот в три ручья катился по телу Тамары, женщина жаждала как можно скорее прекратить непривычное развлечение. Надеть красивый домашний костюм, хранившийся у нее в сумке, и превратиться в привлекательную и обворожительную даму. В данный момент она чувствовала себя мокрым соломенным чучелом, завернутым в простыню. Людмила подтолкнула ее к душу.
- Вот этот момент, самый приятный, Становись рядом, - приказала Людмила.
Тамара сняла простыню и стала под душ. По телу ударили, струи холодной воды.
- У тебя фигура хорошая, сколько детей? - непосредственно спросила Люда.
- Двое, - смутилась Тамара.
- Я тоже хочу, может и трое, - с завистью сказала Людмила.
Тамара почувствовала холод и вышла, закутавшись в простыню, ей все время казалось, что еще минута и двое мужиков выйдут именно в тот момент, когда она еще не успеет спрятаться.
Ничего такого не случилось и ее начал волновать другой вопрос. Что делает ее подруга в компании двух раздетых мужчин в парилке. Она бы так не смогла. Или смогла….
Но любопытство не успело одолеть. Троица вышла из бани, и полным составом направилась в тесный душ. Оттуда донесся смех Степана и его фырканье.
Тамара так и не поняла, как ее подруга, кладезь морали, какой она себя показала, вынося суждения по поводу ее жизни, находилась в компании голых мужиков совершенно без стеснения.
«Точно выучила их язык, хотя моя подружка просто самка, крутится перед мужиками, пока Олег отвернулся. Что-то не верю я в ее верность. Здесь понятно все на виду. Женщина должна оставаться женщиной. Нет, игра в парилку должна закончиться. Сейчас пойду в дом переоденусь и действительно сяду смотреть телевизор. Такое в приличном обществе не расскажешь»:
Подумала Тамара, но осуществить задуманное не удалось. Из душа вальяжно вышел Степан, и направился к ним. Тамара старалась смотреть, поверх голов. Она то и детородный орган своего супруга, видела считанные разы, и то мельком. А тут двое мужиков. Хорошо, что Василия отправили.
- Так девочки не расслабляемся, остыли и обратно пока температура держится, - приказал Степан.
Подхватил под руку Тамару и затолкал в парилку, не особенно интересуясь ее намерениями. Спина болела, кураж давался с трудом. Мелькнуло сожаление, но мир утроен таким образом, что человек с момента рождения каждое мгновение лишается части жизненной силы. В детстве незаметно, в молодости почти незаметно, а после сорока как-то резко и стремительно.

Глава двадцать вторая
Анфисе предложено поиграть в доктора, так какие болезни так лечатся и сколько это требует времени и сил. Заход второй

Виктор подбросил дров и зашел вслед за всеми.
- Анфиса, хочешь пройтись по моему телу, никого не допускал, за всю жизнь, решил начать с тебя. Поиграем в игру «помоги доктору», что-то подустал я, - неожиданно предложил Виктор.
Степан замер. Такой игры у них еще не затевали. На лице Людмилы тоже отразилось недоумение. Второй нестандартный расклад за вечер.
- А что, покажи азы, я же не знаю с чего начать, - легко согласилась Анфиса, поддержав игру, она и сама не знала, чем занять себя.
- Очень просто, на левой руке лучше использовать большой палец, на правой большой и указательный. Вот так, - сказал Виктор и четкими движениями расставил ее пальцы у себя на колене.
- Вроде доступно, - сказала она, не убирая рук.
- Находишь точку и давишь, ритмичными движениями, вот такими, - показал он, удерживая ее пальцы.
Анфиса приноравливалась, Виктор поправлял ее несколько раз, причем оба хранили молчание.
 - Всё, я ложусь, иначе дырку мне на колене продавишь, подправлю по ходу, - сказал Виктор, и лег на полку лицом вниз, женщина села рядом с ним.
- Пять точек по позвонку от шеи, у основания черепа первая, держим точку секунды две, - скомандовал доктор, превратившийся в учителя.
- Как я их найду? - женщина замерла в нерешительности, занеся руку над телом мужчины.
- Начинай я подскажу, я знаю, где они, надеюсь основание черепа найдешь, - подбодрил Виктор женщину.
- Это самое простое, - проговорила женщина.
Анфиса, прикоснулась к его телу большим пальцем, примерно догадываясь, где находится основание черепа.
- Сильнее не бойся, молодец попала, тут главное интуиция сейчас и проверим, есть ли она у тебя.  Не перегревай точку, нашла, и жмешь, сомневаешься, двигайся дальше. Отсчитывай двадцать быстрых нажатий, следующая, чуть ниже, вот так и третья, теперь отступи на два пальца вниз, да еще две, умница, - командовал доктор.
- Теперь точка над копчиком, да, здесь – руководил доктор, не поднимая головы и не оборачиваясь.
- У меня, правда, получается? – спросила Анфиса Виктора, она реально устала, от нервного напряжения и непривычной работы. То, что это тяжело она не сомневалась, но что настолько.
Женщина и сама не заметила, как втянулась в игру, но самое странное никакой эротической составляющей она не отследила. Собственно этого и добивался Виктор, понимая, никакие слова, не долетят до ее сознания.
- Получается, еще как. Руки слабоваты, нет наполнения, теперь по три точки в разные стороны там, где начинаются ягодицы, нарисуй такую галочку над булками, не бойся, не попала, вот здесь, не реагируй на тело, считай меня манекеном, - направлял доктор, терпеливо дожидаясь, пока ученица найдет нужное место.
- А как ты их чувствуешь? – спросила она.
- Дойдет очередь до тебя, покажу, - пообещал доктор.
- Виктор, ты супер. Я бы так не смог, - восхитился Степан, желание неожиданно накрыло мужчину.
- Сам еле держусь, все уже испробовано, остались немногие доступные радости, - признался доктор.
Женщины вообще не понимали происходящего. Анфиса вдруг превратилась в мужика, отдалилась от них и стала чужой и недосягаемой. Какая-то сила оградила ее от мыслей и желания придумать какую-то нелицеприятную пакость.
- Так ученица, еще две под коленями, нет, как бы с внутренней стороны, вот попала правда на одной ноге, и переходим к пяткам, - продолжил Виктор.
Анфиса, не получив дальнейших указаний, опустила руки и отодвинулась от Виктора.
- Точки с фасадной части тела изучим в следующий раз, чтобы не смущать присутствующих. И если измучить себя в самом начале, учиться расхочется, – предупредил Виктор, остановил игру, поймал Анфису за руку, так и не повернувшись лицом, спросил. – Устала?
- Очень, -  честно призналась она.
Время пролетело незаметно, только для Анфисы все утомились от вынужденного бездействия, за исключением Степана, он так и не придумал никакого комментария по поводу увиденного. Еще ему хотелось, отдохнуть после массажа.
На этот раз из парилки вышли все.
- У тебя руки слабые, но год таких упражнений и войдешь в норму. Зато хорошая энергия, и интуиция. А точки находить легко, дай руку. Вот точка отвечает за желудок. Нажми сама, - предложил он, не прикасаясь к ее руке.
Анфиса нажала на точку, и действительно ощущение от прикосновения в этом месте оказалось более ярким.
- А теперь рядом, - сказал Виктор.
- Совсем не то, - призналась она с восхищением.
- Вот и вся наука. Года за три научишься определять по реакции тела пациента, тела разные, плюс минус до сантиметра, а какая точка, за что отвечает это просто, за полгода осилишь, как иностранный язык, - заверил он женщину.
- Год руки тренировать, три с половиной на определение точек и изучение реакции, когда же я тебя вылечу доктор? – спросила Анфиса.
- Доктор исцели себя сам, - ответил Виктор.
Пока они парились, на улице, как и предположил Степан пустился ливень.
Виктор Степан и Анфиса задержались под дождем, в душ первыми опять отправились Людмила и Тамара, последняя в простыне.
Анфиса протерла лицо руками.
- Никогда после пациентов не прикасайся к себе, пока не промоешь руки под проточной водой, - машинально поправил ее поведение Виктор.
- Даже после знакомых? – удивилась Анфиса.
- Особенно, после знакомых, - приказал доктор.
Трое раздетых донага людей застыли посреди двора под проливным дождем. Каждый думал о чем-то своем, их не смущала нагота, усталость, накопленная у кого за день у кого за более длительный период, медленно смывалась с их тел, холодным осенним ливнем. В общем, они непроизвольно разделились на две небольшие группы единомышленников. Виктор Степан и Анфиса относились к одному психотипу, а Тамара и Люда к другому. Установилось относительное равновесие, и на несколько минут воцарился покой.

Глава двадцать третья
Все оказалось не страшно, но местами больно. Степан решил уяснить правила игры. Заход третий

Женщины вышли из душа в мокрых простынях, мало что скрывающих.
- Пойдем, обсохнем, переоденемся в сухое, выпьем винца и на стол накроем, я больше в парилку не полезу. Это мужики, обожают такое дело. И Анфиска героиня. Её Олег любит попариться, они иногда зимой в парилке по полдня сидят и в снегу валяются, - рассказала Людмила.
Она как никогда почувствовала бесполезность своих притязаний на Виктора, этого злого целеустремленного мужчину, но сознание не принимало такой вариант. Как квалифицировать его сиюминутное поведение не знала. Все еще призывая свое безграничное терпение. Когда-то признав Анфису неопасной, Людмила особенно волноваться, не стала. И потом - эта женщина уедет, а она останется. И неважно, что ничего не меняется, много лет. Когда-то же все должно сложиться в ее пользу, она это заслужит, заработает. Докажет свою необходимость.
Людмила приучила себя к роли молчаливого помощника, но иногда вот в такой ситуации, остро чувствовала свою ненужность. Об уходе Людмила не помышляла. Во-первых, рушился весь мир, во-вторых, уйти в никуда в небольшом селении, после почти десятилетнего сожительства Людмила просто не могла.
Но в такие моменты, когда Виктор жестко от нее отмежёвывался, полностью переключался на работу, ее охватывало отчаянье и безысходность.
Ненавидеть весь мир она не умела, по этой причине, просто переключала свое внимание на что-то другое.
- Согласна, странное развлечение. Я вообще первый раз попала в такой переплет, боюсь, чтобы не стало плохо, - согласилась Тамара.
- Не бойся. Виктор даже если не смотрит видит, если бы он что-то заподозрил, давно бы выгнал тебя из парилки, - успокоила Людмила Тамару.
Стесняться она перестала, после холодного душа чувствовала себя прекрасно.
- Очень правильное решение, больше не париться, - отозвался Степан, - мы еще раз и хватит. Я сам думал, кого спровадить тарелки расставлять и мясо раскладывать. А тут такая удача, сами нарвались. Валите.
На улице стемнело. Степану не столько хотелось вернуться в парилку, сколько его заинтересовала игра, затеянная Виктором. Он не поверил своим глазам, с Виктором они сдружились после его возвращения из института в деревню. И он действительно ни разу не заметил его, ни в какой истории подобного рода. Он вообще отнес его бесполым существам.
Степан просто не мог оставить этот пункт открытым, реально радуясь за друга. Людку Степан никогда не принимал в расчет, считая ее недалекой, неинтересной деревенской бабой, годной для семейной жизни, рождения детей, ухода за ними, и не больше. Но и Анфиса в роли любовницы после пяти лет знакомства, как-то странно выглядела. Во всяком случае, Олег и Виктор дружили, и дама на искательницу приключений не походила. Вообще она была каким-то странным образом ограждена он него. Сейчас Степан подумал, почему никогда не реагировал на Анфису как на женщину, имея достаточно большой список побед на этом поприще. Уверенность в ее любви к мужу объяснила ему такую странность.
Степан Анфиса и Виктор вернулись в парилку. Степан забрался на верхнюю полку и вытянулся в полный рост.
- Ты там не перегреешься? – Спросил Виктор друга.
- Да нет, я полежу без мыслей минут пять и выйду, спину отпускает. А ты обещал только завтра, - негромко проговорил Степан и затих.
- Это плохо, что сегодня полегчало, завтра опять что-то вытворишь, - вздохнул Виктор.
- Не, обещаю неделю продержаться, без поднятия тяжестей и жаренного, - заверил доктора пациент.
- Ну, что давай продолжим, твое лечение, - обратился Виктор к женщине и заученным жестом показал, как и куда лечь.
Анфиса, легла лицом вниз.
Виктор быстро прошелся точкам, которые наметил еще в первый раз.
- Гад ты, - проговорила она, сцепив зубы. В некоторых моментах она чуть не вскрикнула. Но при чужом человеке такое поведение ей показалось неуместным и смешным.
- Не сомневайся, еще какой, прости, никак по-другому нельзя, - сказал доктор, чутко реагируя на ее боль, и добавил, - поворачивайся. Я твоему мужу по телефону обещал подлечить тебя. Ну, с гастритом понятно. Пожалела бы мужика, он после смерти отца не только своей смерти от онкологии боится, но и твоей начал панически бояться. Гастрит только травами, запустила ты его, думаю, еще и таблетки придется попить. А что за травма? Рука по ночам немеет левая? Мизинец и безымянный, точно. Голова на погоду, болит. Плечо… нерв…, - отметил Виктор и руки ушли ниже.
- Упала года два назад, а где и как не скажу, блин, какая я развалина, только Олегу не говори, он меня со свету сживет, залечит, - удивившись, ответила она, внутренне обомлев.
- После массажа, неметь перестанет. А так все в порядке. Живи покуда, я так понимаю об анализах, речь не идет. Ну чтобы ты не волновалась, можно у нас сделать или направление нарисую, в город или у себя, даром или за деньги, выбирай, - предложил Виктор, убирая руки, - насчет Олега не волнуйся, ипохондрикам ничего нельзя рассказывать.
- Никаких дополнительных обследований и не проси, лечи так, то, что видишь, сговорились с Олегом, вернусь домой, отгребет по полной ипохондрик хренов. Все будем там, никто здесь не остался, - отказалась Анфиса от обследования.
- Еще есть дорога, туда. И вот тут начинаются нюансы, - предостерёг Виктор.
Анфиса промолчала, сделав вид что не услышала явного выпада в ее сторону.
А мужчина отметил, Анфиса умеет владеть собой, на скандал не поддалась и порадовался, она таки постепенно приходит в себя. Истерика схлынула, чувство юмора включилось, остальное легко корректируется.
Виктор нарочно усугубил, ситуацию, чтобы предложенное не казалось таким уж обременительным.
Единственное, о чем он умолчал, так это об возрастных изменениях, но в таком знании она не нуждалась. А он знал, как помочь ей, перейти к новому состоянию. В таких раскладах Виктор ненавидел свою работу и свой дар лечить. Понимая, что с какого-то момента врач из целителя превращается в проводника с этого света на тот.
- Всё дорогие, очень дорогие пациенты, дайте полежать дяде усталому доктору, да, Анфиса я с тобой еще не окончил, - сказал Виктор и вытянулся на нижней полке.
Степан расстроился, очарование исчезло, все оказалось просто и обыденно. Виктор в очередной раз подтвердил свою непоколебимость в вопросах хождения налево.
- Финиш, напарился, пойду к девочкам, они заведут сплетни вместо сервировки.  Вот точно вино пьют.  Жрать после парилки охота, аж тошнит, я с утра на двух чашках кофе и кусочке мяса, - признался Степан, смотреть на массаж ему не хотелось.
- Мы тоже скоро. Ща, отлежусь и пока она разогретая, по ее травме пройдусь, завтра в кабинете, еще раз, Степа дров подбрось, температура падает, - попросил Виктор.
Даже Анфису зацепил его холодный профессиональный тон.
Степан вышел, плотно закрыв дверь.
- Ну, ничего ведь страшного. Чего ты испугалась? - спросил Виктор.
- Да, ты прав, нервы. Я зачем-то себя напугала, какими-то снами и голосами, гипноз приплела. Наверно, чувство вины, хотелось как-то оправдать себя. Вроде и сама делаю и не сама. Вить, не спрашивай…, - созналась Анфиса.
- Да, мне слышать не нужно, тебе важно сказать, - ответил он.
Виктор не сомневался, женщина вышла на новый возрастной этап. И неважно, что Анфиса жила с мужем, она хотела, чтобы и он принадлежал ей и именно этого женщина добивалась.
Еще Виктор не стал разуверять ее, что, такие как он, никому не могут принадлежать по определению, и, по сути, к семейной жизни не приспособлены. Более того, он никому не нужен, значимость держится только на профессиональных навыках и умении лечить. Как-то жить хоть с кем-то он не пробовал и не собирался. Слишком много сил уходило на лечение людей.
Еще Виктор не сомневался после игры «в доктора», Люда обязательно ему поможет. Невольно, неосознанно, подыграет, и это окончательно успокоит Анфису.
- А как ты живешь, зная все болезни, перспективы? Что за чем последует, – она не смогла не задать мучившей ее вопрос.
- Так и живу, я не задумываюсь, - соврал он любимой. Он давно все решил и границы обозначил и именно такое решение позволяло ему не метаться.
- Потерпишь, еще чуток, я понимаю неприятно, но надо, - сказал Виктор, спустя несколько минут и приступил к массажу.
Анфиса старалась не показать свои ощущения, наивно надеясь их скрыть от профессионала, а Виктор не акцентировал внимание, чтобы не напугать.
Затем она осталась на нижней полке. Виктор забрался на верхнюю. Каждый задумался о своем, а потом и вовсе остановил мысли.
- Все пойдем, выпьем, посидим в компании, каша точно готова. Ничего мы не разрушим, я не допущу. Ты меня прости, это я тебя растревожил. Зимы испугался что ли. Снегом заметет наши великолепные дороги, проехать сложно, исчезнешь надолго, - извинился Виктор.
- Я обещаю приезжать чаще, и помолюсь за мягкую зиму, - ответила Анфиса, и провела по щеке Виктора.
- Пока ты здесь приедешь ко мне в кабинет, два раза хватит для начала, трава и таблетки и через месяц показаться. Никакого отношения твое здоровье к сексу не имеет. Можешь отказывать во время лечения. Но предлагать я не перестану, поиграем, у кого нервы крепче, - предупредил он женщину.
- Сдаюсь сразу, - прошептала Анфиса.
Они обнялись и замерли на несколько секунд. Их желание не требовало секса, то, что они испытали, выходило за грань обычных объяснимых ощущений.
- А точно два хватит? – уточнила Анфиса, ей процедура не понравилась.
- Точно не хватит, но два чтобы что-то сдвинулось, там травы месяц пьешь, а после двадцать тридцать массажей и желательно блоками по десять, - не стал обманывать женщину, умудренный опытом доктор.
- Охренеть, - вздохнула Анфиса и укуталась в сухую простыню, такую же подала и Виктору.

Глава двадцать четвертая
Две дамы обрели друг друга и прекратили игру или зачем мы всё же собрались

Пока мужчины и женщина оставалась в парилке. Людмила и Тамара под дождем пробежали в дом. Переоделись в сухие вещи.
Людмила налила себе и Тамаре вина, они чокнулись и выпили.
- А давай, за знакомство, - предложила Люда.
- Давай, - согласилась Тамара.
После стакана вина, образовалась легкость в общении, да и предыдущее приключение стерло внутренние границы.
- Вот, не подумала бы, что у Анфиски такая утонченная подруга. Она как мужик. Но знаешь, она все равно не злобная. С ней просто и весело, классная баба. Правда, иногда такую пакость обидную сморозит. Я поначалу, терпеть ее не могла, а потом привыкла, - Люда призналась в своём отношении к Анфисе.
- Я ее и сейчас терпеть не могу, острословие ее мерзкое меня просто бесит. Вот где бы она не появилась, все к ней, как зайцы к удаву торопятся, ушки свесив на бок, - зачем-то призналась Тамара, совершенно чужой женщине в своем отношении к подруге.
- Анфиска мне очень много помогала. Если на базар отвезти, молоко, творог, когда надолго приезжает. Я за покупками в город приезжаю, живу у нее. У нас не особенно разгонишься. Китайский хлам и то на рынок надо ехать. Всегда встречает, по магазинам на машине катает. Знаешь, как иногда хочется развеяться. И Виктору какие-то масла заказывает и препараты, которых у нас нет, где-то за границей находит и передает, когда он просит, и детей на консультации в разные клиники записывает. Нет, чтобы так однозначно ее не переносить, не выйдет. Виктор с ее мужем дружит и дела у них какие-то по продажам, вот с ней общается. Ему поговорить тоже особо не с кем. Больные, так у них одна тема, а когда отпустит с собаками не найдешь, - пустилась в пространные объяснения Люда.
Тамара удивилась, не ожидая от своей соседки такого самопожертвования, не сомневаясь в ее избалованности и распущенности. Ей казалось Анфиса ни для кого ничего не сделает, только и ждет чтобы ее обслуживали и нахваливали.
- Слушай, а им там плохо не станет, - решила перевести тему Тамара и удовлетворить свое любопытство. Она все время представляла, как они занимаются сексом, причем втроем. А Людку подговорили, выманить ее под предлогом сервировки стола, чтобы она ничего не увидела.
- Не обращай внимания. Виктор не допустит, и они не дети, я же тебе уже все объяснила, - без интереса ответила Люда.
- Кто это не дети? Блин, холодный дождь, просто ледяной. Всё, теплу конец, есть такой дождь осенний после которого, сомнений не остается, лету конец и осени конец, – вступил в беседу Степан, он уже переоделся в шорты и футболку и сейчас вытирая ноги, натягивал носки.
Тамара с ужасом смотрела на черные пятна от земли на белой простыне. И на сам факт запредельного хамства. Дома она бы уже убила любого посмевшего вытереть ноги не специально отведенным полотенцем.
- Да, Тамара нервничает, не трахнет ли Витька Анфиску, – Людмила как-то слету определила предмет любопытства.
- Витька, Анфиску?!! Скажешь такое! Никогда. У нее супруг, любящий, контракт нам замутил на упаковку, прекрасный, станет он из-за траха, попадать на деньги, - как-то нарочито пафосною сказал Степан и посмотрел на грязную простыню и добавил, - Блин, думал по травке на цыпочках, ага, чернозем, развезло. Анфиска простит.
- Я постираю, - включилась Людка.
- Сделай милость, - обрадовался Степан и швырнул смятую ткань на веранду.
Встал нашел за дверью на вешалке куртку, и вышел из дома. Приволок охапку дров и с грохотом бросил их у печки, аккуратно уселся на стульчик и принялся выгребать золу в ведро.
- Людка, не говори, что я дрова принес. Виктор точно меня отлупит, вот этим и по шеям, - обратился он к женщине, помахал у них перед лицом поленом и бросил его в топку.
-  Не скажу. А когда остальные придут? – спросила она.
- Сейчас и придут. Там пошла жара про онкологию, застарелые травмы, - доложил Степан.
- А…, - протянула Люда, мимолетная ревность испарилась, слова Степана ее абсолютно успокоили.
- Я, наверно, протоплю, ща остынем, оно нам надо? – спросил сам себя Степан и занялся топкой. Куртку не снял.
- Болит? - спросила Люда.
- Да отпустило, но не совсем, это я по привычке, боюсь, что прихватит, - признался Степан и неуклюже наклонился за очередным поленом.
Тамара подивилась, как все распоряжались дачей ее подруги. Она всегда управляла процессом и никак не могла взять в толк, как Анфиса не отслеживает, кто чего делает и куда девает инструменты и вещи. В отсутствии подруги Тамара считала себя хозяйкой, и подумала, что Степан мог бы хоть у нее спросить разрешение, перед тем как лазить по дому.
На веранде, спустя десять минут, послышались голоса. Виктор и Анфиса, отправились переодеваться.
- А вот и они, - сказал Степан и разлил вино по стаканам.
Все, оживившись, начали рассаживаться.
- Я растопил, - отчитался перед Анфисой Степан.
- Хвалю, - ответила женщина, и погладила Степана по плечу, она еще не мерзла.
- А кашу никто не додумался занести? – возмутился Виктор, окинув взором всю компанию.
- Ой, - сказала Людмила и попыталась подхватиться.
- Ладно, я сам, - сказал мужчина, и вышел из кухни.
- Между прочим, дождь окончился, - объявил он, рассыпая по глубоким тарелкам кашу.
Все притихли, принимая из рук Виктора тарелки с горячей кашей. Часы показывали почти восемь и еще никто ничего не ел.
- Ну что, за мир и покой, - произнес тост Степан, поднимая стакан с вином.
Все молча, согласились, чокнулись и выпили, почти до дна.
Некоторое время ели, не проронив ни слова.
Степан примерно наметил линию поведения. И решил ограничить количество алкоголя. Пил он давно и со знанием дела, никогда не напивался до скотского состояния, иногда уходил в запой на несколько дней больше от тоски, в основном не пил месяцами.
Он налил по второй.
- Степан, я так понял, водку ты умышленно спрятал, будем вино потягивать, как барышни, или все же дашь послабление, я там ром приволок, кто-то из пациентов оставил, - Виктор решил уяснить алкогольный расклад, программу максимум он выполнил, желание заняться сексом с Анфисой накрывало, но обстоятельства не располагали, оставалось выпить чуть больше нормы, успокоиться и уснуть.
- А в хули нажираться. Ночь большая, вина достаточно, накупили, так что, водки вообще не просите. Ром пусть Анфиска, для тортиков использует, одеколон чилийский, - балагурил Степан, отставил бутылку водки, дав понять, что напиток менять, он не собирается и толкнул друга ногой под столом.
- Признаю свою вину как врач и как человек, алкоголь - зло. Хотя медицина и алкоголь всегда идут рука об руку, так что я не такой ярый борец с пьянством, - Виктор немедленно откатился назад. Завтра работать, выпить хотелось, но похмелье не радовало.
Он знал Степана давно и догадался мужик вышел на охоту. Любая вечеринка, особенно спонтанная заканчивалась либо ничем, либо преподносила странные сюрпризы. Походу эта вечеринка, для кое-кого наметила игру.
Стемнело, Виктор, не таясь, рассматривал Анфису, и желание поднималось, само собой. Еще он злился на себя, за то, что не сдержался тогда пять лет назад. Хотя, вспомнив ее откровения насчет ее мимолетной связи подумал, что все-таки поступил правильно. Вообще этой темы он предпочитал не касаться. Сомнения его расшатывали, он не позволял себе такой слабости.
Людмила же подсела к Тамаре, и рассматривала фотографии на смартфоне. В основном внуков в разных ситуациях и местах. После свежеиспеченные подруги вышли на улицу и, понизив голос, о чем-то сплетничали. Анфиса подумала - именно Люда тот уровень и та наполненность и энергетическая, и интеллектуальная, которая полностью удовлетворит ее подругу. Мужчины, пили вино, не подливая друг другу, и не заставляя выпить лишку. Степан, долил вина в стакан Тамаре, и медленно с аппетитом ел кашу.
- Умеешь ты кашу варить, - похвалил Степан Виктора.
- Бабушка научила, вот не поверишь, главное все положить по норме. Я Людмилу обучил, - рассказал Виктор.
- Положу, и что… не получается, пробовал,- признался Степан и потянулся за маринованным грибом.
- Ты, холерик, вспыльчивый и чрезвычайно активный типяра. Тебе и над тарелкой каши надо власть проявить. Торопишься, а надо с расстановкой, спокойно, сказано мясо варить три часа на медленном огне, надо учиться терпению, - пояснил Виктор, что главное в кулинарии.
- Да, ну, горячая жратва, сырой не бывает, - отмахнулся Степан.
- И какого беса я тут распинался, - вздохнув сказал Виктор и поймал взгляд Анфисы, тут же отвел глаза, женщина улыбнулась в ответ.
Им троим говорить, как раз не хотелось.
Вернулись Тамара и Люда, неся на себе запах сигаретного дыма и втащив неоконченный разговор за стол.
- Не торопитесь с детьми. У вас тут жизнь суровая. Я в городе с двумя чуть с ума не сошла. Правда, мне муж не помогал, - пожаловалось Тамара и отметила, - Ой, а мой стакан опять полон.
- Людка, опять ты завела песню о детях. Роди уже от кого попало. А хочешь я тебе поспособствую. Для увеличения численности населения в нашей деревеньке ничего не жаль. Пока деньги кружатся, поднимем всем колхозом, - внес предложение Степан, приобнял женщину, но целовать не стал.
- Охальник, как вообще твой рот открылся, такое сказать, - отчитала его Люда и покраснела.
- Да, как, легко, болтать не мешки таскать. Тем более мне нельзя. А говорить Витюша не запрещает и насчет сексуальных утех запретов не последовало, - ответил Степан и положил в тарелку Тамары, несколько кусочков мяса.
- Степа, лучше помолчи, - смеясь сказал Виктор.
- Всё, пипец, и говорить запретили, - картинно вздохнув сказал Степан и добавил, - не заглохну кастрирует.

Глава двадцать пятая
Досужий застольный разговор, который почему-то разозлил абсолютно всех

Находясь в чужой компании, пребывая в уверенности, что больше с этими людьми никогда не встретится Тамаре, хотелось хоть таким образом рассказать всем, какой ее муж скотина и сдерживать себя она и не думала.
- Ну, я на помощь особенно не рассчитываю. У мужиков свои дела. В деревне очень много чисто мужского тяжелого труда, разве у меня хватит совести заставить будущего мужа памперсы менять и корову доить, - ответила Люда.
- А разве у вас есть памперсы? – искренне удивилась Тамара.
- У нас все есть,- ответил Степан, и недобрый огонек сверкнул в его глазах, - Завела песенку про топор в погребе.
Он не терпел две вещи. Уничижительное отношение к деревне и неуважение к мужчинам. Тамара ухитрилась одной фразой настроить против себя мужчину, поначалу проявившего симпатию, но еще не успевшего забыть ее выступление в парилке.
- Я так, просто в магазине не увидела, короче, понятно, что всё у всех есть, - попыталась оправдаться Тамара, но это у нее не получилось.
- А ваш муж бомж, алкоголик или бездельник? Что вас заставило так ненавидеть мужиков, - Степан задал логичный вопрос, плотское желание и неприятие слились воедино.
Людмилу он троллил давно, знал ее реакцию, на большой скандал он не рассчитывал. Анфису никогда не трогал, она сразу со всем соглашалась, без спора. Он и по сей день не догадывался, она действительно так думает или не желает вступать в дискуссию. А Тамара попалась как глупый воробей.
- Нет, он преподает в техникуме, и в еще одном частном вузе, часы берет, - ответила женщина и улыбнулась, как ни в чем не бывало.
- Выходит супруг на двух работах впахивает, чтобы вы ни в чем не нуждались. А вы решили, по наивности, что сами растили детей? Не получилось заставить мужика еще и подгузники менять и сранки стирать. В таком случае мужик - скотина, и ничего по жизни не сделал. Странный подход, - распаляясь, сказал Степан.
Анфиса посмотрела на Степана с благодарностью, она вчера не нашлась, хотя именно этот текст так и вертелся у нее на языке.
Тамара намеревалась сказать, что зарабатывает больше мужа, но обе промолчали. Часть правды женщине пришлось признать, зарабатывать она начала больше мужа года три назад. До этого она сидела в декрете и не один год. И жили они на его заработок, и в общем-то не так уж и бедно.
- А вам не приходило в голову, что муж деньги зарабатывал. Я вообще считаю, никакой это не труд ухаживать за детьми. Пока они не подрастут и не смогут помогать главе семейства. Это женский долг, как долг мужчины воевать и приносить добычу домой. На войне случается погибнуть и на охоте случается. А бабе случается уставать с детьми, так это ее предназначение. А ну, Виктор, поддержи меня, - командным тоном сказал Степан.
- Это всегда пожалуйста. Природа к женщине немилосердна. Я скажу вам как врач. Не успеет женщина разобраться, что к чему. Как любить, как наслаждаться. А у нее внутри уже живет другая жизнь. Портить фигуру, раздвигает внутренности, отравляет организм. Роды не всегда просто. Только вырастит детей, возраст из-за угла как вор с кастетом. Нет, я бы не захотел родиться женщиной. И никогда бы не завел детей. Инстинкт, продолжения рода, будучи бабой, удавил бы в себе на корню. И как мужик скажу, не хочу я никаких детей, - ответил он другу.
Степан не ожидал такой своеобразной поддержки и сбавил обороты.
- Вот от таких мужиков, скоро весь мир превратиться в подстилку под бабские задницы. Уничтожили семью, как ячейку общества. В старину семья была оплотом. Детей полон дом, жили кланом, мамки няньки. Понадеялся я на тебя Виктор и что сейчас, они все втроем на меня кинуться и загрызут, - упрекнул он Виктора.
- Степан, ты всякой дряни начитался в интернете. Грязь тоска, беспомощность, жестокость, мракобесие. Умирало много детей. Инвалиды рождались, женщины сплошь без зубов, выпадение матки. Не надо старину притягивать. Хреново тогда жили. Просидел бы за учебниками изучая как менялось строение скелета, короче не позорься, неуч, - остановил Виктор описание старины в пастельных тонах.
- Ладно, отбросим старину, а сейчас чего бабам не хватает? И стирать не надо и памперсы эти пресловутые, слово мерзкое. И няньки, и садики, а они придумали играть в независимость и бесконечно на жизнь жаловаться, несчастные они, можно подумать, - продолжил гнуть свою линию Степан, - Вот кто из вас тут счастлив, признавайтесь бабье неотесанное.
- Я абсолютно счастлива, - поведала Анфиса и продолжила, - насчет домостроя поспорю, но в остальном согласна. У женщин слишком много свободы и у меня тоже. Я бы с радостью отдала часть.
Людмила знала Степана и решила промолчать, догадываясь, если Анфисе ее выступление сойдет с рук, то для нее у Степана найдется обидная пакость. Тамара никогда не считалась с мнением собеседников, и подстраиваться или молчать не умела.
- А я считаю, что мужики в современном мире надо только чтобы родить. Виктор полностью прав. У женщин невыносимая жизнь. Повезет если муж, понимающий и любящий попадется, а так.... ад, - вынесла Тамара свое тяжелое мнение.
Ее ответ симпатии не добавил, но дискуссию остановил.
- Ну, что выпьем, кофейку с тортиком, ну и вина, кто желает, - предложил Виктор.
- А за что? – спросила Анфиса.
- За любовь, без любви жить невыносимо, - внесла предложение Людмила.
- Согласен, - принял тост Степан, - вы не смотрите на меня, я не злой. Просто я не понимаю, куда все катится.

Глава двадцать шестая
Застолье окончилось, остались беседы по интересам, странное признание Виктора, напугавшее Степана

Его текст, как-то смягчил категоричность, но Анфиса не сомневалась, сейчас мужчина лжет. Настоящую сущность злого безапелляционного мужика, Степан показал несколько минут назад, и она ни за что на свете не согласилась бы оказаться с ним в одном доме ни в качестве жены, ни в качестве любовницы, даже секретаршей ей не захотелось поработать.
Анфиса сложила тарелки в большую миску, накрыла ее казаном и поставила в мойку. Она бы и помыла посуду, но такое поведение как бы намекало на окончание застолья.  Набрала воды в электрический чайники включила его.
Виктор достал торт и разрезал его на мелкие кусочки. Оставив половину нетронутой.
- Люда, я тебе в дальней комнате постелила, Виктор и Степан в большой комнате на раскладных креслах, я на веранде, - расквартировала хозяйка гостей.
- На веранде я, там прохладно для дамы, - застолбил место Степан.
- Как пожелаете ваше величество, тогда я на раскладном кресле, рядом с Виктором, - согласилась Анфиса.
- Давай, я домой, идти ерунду, а тебе нагрузка, - предложила Люда.
- Брось. Отдохни. У тебя родители спят и точно знают, где ты и с кем, - остановила Анфиса Людмилу.
- И то правда, приду, подниму, до утра не уснут, - согласилась Люда.
- Тома, ты в летней кухне, я вроде как хозяйка, мне неприлично оставлять гостей в доме одних,- указала она подруге.
- Говоришь дождь окончился? - Спросила Люда, - пойду, простыни развешу. Анфиса - это сколько стирки. Полотенца, простыни, постели от пяти постояльцев. Давай я у себя в автомате постираю и занесу до отъезда, высохнуть.
- Брось, я в город заберу, там постираю. Потом привезу. Виктор приказал показаться через месяц, - отказалась от помощи хозяйка дома.
На фоне отношений с Виктором Анфису всегда коробила ее простота, желание услужить и способность ничего не замечать. Ее приезды в город на шопинг, она воспринимала как наказание за свои измены мужу. Хотя Людмила своим непосредственным поведением полностью покрывала связь с Виктором в глазах Олега, который и без этой наивной селянки в этом направлении не смотрел.
- Но развесить надо, - продолжила настаивать Люда, подвыпив, расслабившись, она не могла удержать себя за столом ничего не делая, усталость брала свое, оставшись без дела она просто засыпала.
- Сиди, сплетничай, мы со Степаном развесим тряпье, заодно покурим. Прохладно, темно, страшно, мокро. Соседи собак с цепей отпустили.  Анфиса включи свет во дворе, - остановил Виктор женщин.
На улице, Виктор развешивал простыни и полотенца, выверенными движениями, белье размещалось на веревках идеально ровно, как на картинке.  Степан сидел на корточках и курил.
- Сразу видно, умеешь, - отметил Степан четкие движения.
- Я с этим тряпьем как баба, знаешь, сколько перетрясешь за прием. Составляющая часть профессии. Нет, к массажам не вернусь, - признался он другу, вытер руки о шорты и закурил.
- Ты еще любишь, чтобы яйца ровно висели, педант. Как для деревни – идиотизм.  Я чего тебе на ногу наступил. Кто эта Тамара? – Степан сменил тему и задал волновавший его вопрос.
- Какая деревня, у меня работа, ничего нельзя перепутать. Насчет дамы, первый раз вижу, - честно ответил Виктор.
- Она не родственница? Ты же знаешь, я осложнений не люблю, она мне авансы раздает. Я не дурак, отказывать, - продолжил выяснения Степан.
- Подруга, замужняя, и когда ты уймешься? – поинтересовался Виктор.
- Когда сдохну или, когда совсем опадет, - признался он Виктору.
- Ну, на начальной стадии, я немного помогу, поддержу, так сказать по-дружески, а там сам знаешь, молимся за скорейшее вознесение, и избавление от жизни в немощи и унижении, - своеобразно успокоил он Степана.
- Я так понял, ты Людке, сейчас намекнул, чтобы она не надеялась, - спросил Степан.
- Ну, как видишь, она упорно не слышит. Это давний разговор, устал я слушать о детках ангелочках, о тяжелой жизни, о родителях, - поведал Виктор.
- Доиграешься, уйдет, ну почему бы тебе не жениться. Она все равно возле тебя крутится, у тебя в доме ночует, пусть бы уже как-то всё оформилось, и годы. Мне вот все кажется, что горы сдвину, а сдвигаю позвонки, - вздохнул Степан.
- Мне плевать, я знаю, как остановить свои мытарства, почти мгновенно, мне кашки протирать и подавать не придется. Этот пункт, я закрыл много лет назад. Я хочу сработаться и уйти. Это сложно и жестоко, но поверь так правильно. А ты мне якоря предлагаешь в виде детей и жены. Не хочу. И дело не в Людке, она хорошая, - спокойно ответил доктор.
- Вот когда ты такой я тебя боюсь и не понимаю, - упрекнул его Степан.
- Да ладно, как спина? – спросил он друга и обнял за плечи.
- Вот перестала сволочь, а ты сдохнуть планируешь, и что мне потом по всяким МРТ лазить, и химию жрать, в глаза чужих врачей заглядывать, - упрекнул его Степан.
- Хочу, но пока поживу, есть причина, вот твоя спина… как аргумент, я же на твой вопрос относительно одинокой старости ответил, чего ты так разволновался, - успокоил он друга.
Основную причину Виктор не назвал, оставил перевернутую миску на столе придавил ее кирпичом, чтобы не снесло ветром на землю и мужчины вернулись в дом.
Людмила и Тамара, обосновались в летней кухне.
Тамару безумной интересовала личность Степана. Оснований не верить не было, но и поверить не получалось. Выходило – эти неприглядные мужики определяли жизнь пусть небольшого, но селения.
- Вот все что Степан рассказал, соответствует действительности, - отбросив осторожность спросила Тамара.
- Конечно, правда. Степан председатель у нас. Да, мы дружим годами, я как-то не обращаю на это внимание, удивилась, чего это он хвост распушил, - ответила она.
- А жена, дети, - продолжила допрос Тамара.
- Есть, дети живут отдельно, а жена вторая, что с первой не знаю, никто не знает, может Витя, он не скажет, - доложила Тамара и осмотрелась в кухне, - Хорошо Анфисе, у нее в кухне чисто, свежо. У меня ведра тазы, мухи. Не поверишь, десять банок из-под молока не мытых, завтра зубами отгрызать придется. Проклятая реальность.
- А отказаться от хозяйства? – спросила Тамара, она расценила, такой поворот в беседе, как нежелание рассказывать о Степане.
- Ты, что? Как без хозяйства? -  искренне удивилась Люда.
- А так, жить для себя, - дала совет Тамара.
- Это городские так живут, у меня не получится, - не согласилась с ней Людмила, - Пойдем что ли в дом.
Они вернулись в дом. Анфисы за столом не нашли.
- Где? – задала вопрос Людмила.
- Хлопочет, кресла застилает. Мы их разложили, отодвинули, - отчитался Степан.
- Как-то все по чуть-чуть и вроде вино, а я уже и спать хочу, захмелела. Я пошла, - Люда поставила в известность компанию.
Как только ушла Людмила, воздух наполнился желанием, оно легло на плечи мужчин и женщин.
Анфиса, присоединилась к компании.
- Упала и уснула, мне кажется она засыпала как мультике.  Еще вина или на боковую.
- Гуляем, - принял решение Степан.

Глава двадцать седьмая
Степан перешел в атаку или что бывает, когда нет любви по определению ни в какой реальности

- Тамара, ты такая сдержанная и зажатая. Не бойся нас. Мы почти добрые. Ты к нам не привыкла, приезжай почаще, может и баня понравится, - попытался разрядить обстановку Виктор.
Он больше всего на свете хотел остаться с Анфисой наедине, но не сомневался, женщина не опуститься, до занятия сексом, когда за стеной Люда и вообще полон дом людей.
- Ничего я не боюсь. Я бесконечно веду беседу со своими детьми, - вдруг сорвалась на откровенность Тамара.
- А ты нам расскажи. Нас вот сколько. У меня тоже дети водятся. Нет никаких неразрешимых проблем. Если они живы и здоровы, - включился Степан.
- Вроде так, да нет так. Они все разбрелись, - завела старую песню Тамара.
- А ты отнесись к этому проще, - предложил Степан.
- Как? Я жизнь на них положила, отказалась от всего. А они разбрелись и живут своей жизнью. А я тащу рюкзак, нагруженный воспоминаниями. Плечи натирает, к земле тянет, а бросить невозможно, - продолжила беседу Тамара.
- Сложно, но можно. Я вот разводился. Из плюсов прожили чуть больше года и детей не успели заделать. Как я грыз себя. И знаешь, что меня спасло? – спросил Степан.
- Нет, - заинтересовалась Тамара.
- Я перестал называть бывшую жену ошибкой, как гласит теория вероятности, при достаточном количестве попыток, мы вытягиваем нужный шар. Теперь моя бывшая жена не ошибка, а ценный опыт. И меня отпустило, - поведал Степан и его голос принял задушевную интонацию.
- Это жена. Я о детях… - начала Тамара.
- Сдается мне, что ты говоришь о муже, - не поверил ее отговорке Степан.
- А как ты догадался? - удивленно спросила Тамара.
- Дети продолжение мужа, если с мужем проблемы, и с детьми толку не добиться. Только глупые женщины считают, что муж только чтобы зачать. А поднять ребенка, дать ему силу, - как-то фальшиво пафосно заговорил Степан.
Анфиса, картинно вздохнула. Виктор закатил глаза. Только Тамара не отследила фальши.  Анфиса начала складывать еду в судочки, чтобы спрятать в холодильник. Желание избавиться от лицезрения тупого съема, накрыло мутной волной. Анфиса не желала слушать треп своей подруги.
- Может, покурим, на улице, - предложила Тамара Степану.
- Само собой, - немедленно согласился мужчина.
На кухне Виктор обнял Анфису и тихо проговорил:
- Он ее поимеет. Степан просто так с бабами не болтает. Переходя на язык утонченного интеллигента. Может, как-то предупредишь?
- Скажешь такое! Он, что ненормальный? Хотя, моя подруга верная жена умеет отказывать. Давеча клялась, что никаких любовников у нее было. Мне пришлось принять по умолчанию, что я шлюха клейма ставить негде. Со мной просто вселенская совесть побеседовала ее голосом. И потом как прикажешь мне ее предупреждать, силком оттаскивать, - как-то холодно отнеслась к предостережению Анфиса.
- Ну и подругу ты себе отыскала, дура дурой, - вздохнув сказал Степан и передал пакет с хлебом.
- Да, у меня толпа адекватных подруг, только ее ко мне каким-то ветром занесло, - ответила Анфиса.
- Нет у меня слов, короче Степан, как для мужика более чем нормальный, злой без лишнего самокопания. А хрен его… Короче, потом чтобы не говорила, будто я с ним в паре выступил, - оправдался мужчина, Анфиса удивилась его странной приземленности.
И еще раз разозлилась на себя за приглашение подруги.
- Витя, подружка взрослая девочка, пусть решает свои причинные проблемы сама. Своего мужа Томка давно в тряпку превратила. Сейчас у нее появился шанс, проверить, как оно случается в дикой природе, - Анфиса окончательно отказалась вмешиваться в жизнь подруги на данном этапе.
- Ну, я не знаю, - все же настоял Виктор
- Так что пойдем спать? – предложила хозяйка дома.
- Идем, нас Степан в одну комнату расквартировал. Размышляю, как уснуть, - напомнил он ей.
- Виктор, ты работаешь на износ. Я даже не догадывалась об объеме работы, ты береги себя. Может помочь тебе чем-то, - обратилась с предложением Анфиса.
- А ты и так мне помогаешь. На большую помощь я не имею права, - ответил он женщине.
- Не поняла, - честно призналась она мужчине.
- Лучше поясни мне, за каким хреном мы насозывали этих чужих неприятных людей. Хочу тебя до одури, - прошептал Виктор, наклонившись к самому уху женщины.
- Это от твоей жажды, услужить Олегу и выяснить, как я упала в парке. Рассказываю. Поскользнулась, даже испугаться не успела. Меня подхватили два молоденьких студентика и спросили, если они меня отпустят, я не упаду. А потом месяц была крепатура, как будто я мешки таскала. А плечо лет семь болит, как-то заклинило, когда скорость переключала и все с тех пор напоминает о себе, - так же шепотом ответила Анфиса.
Женщина обняла и поцеловала мужчину.
- Мстишь, за то, что я настоял на своем, - спросил Виктор.
- Мстить тебе? Смешно. И потом не все люди чужие. Есть кое-кто близкий, - тихо проговорила Анфиса.
- У меня здесь нет близких, кроме тебя, - ответил Виктор.
- Вить, прости…., - прошептала Анфиса.
- За что? Налей минералки, - попросил Виктор и отступил.
- Вот держи, - сказала Анфиса, подавая стакан с водой и захлопывая холодильник.
Анфиса даже не предполагала насколько ей будет приятно услышать, что кроме нее у Виктора здесь нет ни одного близкого человека.
- Раз мы ввязались в такую херню, пойду, попробую оттащить эту романтичную мадам. А ты ложись. Приду и лягу рядом, что нам каких-то семьдесят сантиметров, иногда на постели можно лечь дальше, - сделала правильный вывод Анфиса и погладила Виктора по руке, чуть выше локтя.

Глава двадцать восьмая
Как это в дикой природе или разница между словами и действиями. Михаил таки начудил

Анфиса вышла на улицу. Тамара увлеклась беседой и не отреагировала на появление подруги.
- Я, уже почти пожалела, что приехала сюда, и вдруг ты…, - услышала Анфиса фразу.
- Тома, ты еще что-то съешь? Я закрываю все и спать. Почти двенадцать, - Анфиса попыталась прервать припадок откровенности.
 Подруга только махнула рукой. Анфиса поступила аналогично, махнув на нее рукой, правда в душе, вернулась в комнату, и, не включая свет, легла на одно из раскладных кресел.
Тамаре показалось, она говорит с мужчиной своей мечты, все понимающим и заботливым. Во всяком случае, Юрий с ней так никогда не беседовал.
Ей польстило, что такой симпатичный не бедный с положением мужчина выбрал ее. И ей не пришлось раздеваться догола и разрешать себя мять в присутствии, другого мужика. Она никогда не считала свою подругу, умной и приятной. Незаметно, вышла в конкуренцию со всеми присутствующими, и сама себе назначила первый приз.
- Давай, закроемся в летней кухне. Прохладно, лучше без сквозняков, ну и комары могут отыскать, - углубил заботу мужчина.
- А тебе не нужно ложиться спать? - в свою очередь позаботилась Тамара.
- И прервать такую приятную беседу? – спросил Степан.
- Не уверена, что там тепло. Плиту никто не топил, - пожаловалась женщина, не зная, как себя вести.
Приглашение мужа и слова предостережения подруги, ее укоризненный взгляд она не приняла во внимание.
- Ерунда, Васька дров нарубил, сейчас растопим, - решил ее проблему Степан.
Они направились в летний домик. По пути Степан набрал дров, весь процесс занял минут десять. Тамара укуталась одеялом, устроилась на железной кровати с панцирной сеткой и наблюдала за действиями мужчины.
- Я вообще не планировала такой отдых. Мне нравится гостиницы, отели, бассейны. Европа. Чисто, уютно, - несла ахинею Тамара.
- За счет нас, - односложно ответил Степан.
- Не поняла.
- А что тут непонятно. Придумали, памятники и заманивают. А мы последние копейки везем, чтобы на Коллизий посмотреть. А он между прочим из нового кирпича на восемьдесят процентов построен. Лучше в своей не очень богатой стране лишнюю копейку оставить, - пояснил Степан свою позицию.
- А мне интересно мир посмотреть, - не согласилась с ним Тамара.
- Я насмотрелся на бараки в Сербии и в Болгарии нищета. Италия, только Венеция, Рим, прокатись на Сицилию, но диким способом, многое поймешь, - не сдавался мужчина.
- Ты был во всех этих странах? – не поверила Тамара.
- По телевизору насмотрелся, - не стал отвечать на вопрос мужчина.
- А если честно?
- В Ирландии, Финляндии, Китае, Японии. У меня с Виктором бизнес. Крутясь в районе и области много денег не поднять, - ответил он Тамаре и добавил, -  я сегодня, кочегар. В бане, в кухне, здесь вот… Кажись тепло.
- Да, не холодно, - согласилась Тамара, она не понимала тепло или холодно.
Окончив работу истопника, Степан выключил свет, замкнул дверь и устроился на диване. Луна так и не пробилась сквозь тучи, а помещение освещал огонь, пробивающийся из-за неплотно прилегающей чугунной дверцы.
Прошли несколько бесконечных минут, Степан беззвучно переместился по комнате и присел на край ее кровати.
- Пустишь погреться? – спросил он женщину и, не дожидаясь разрешения, нырнул под одеяло.
Тамара не видела лица, не знала, правильно ли она поступает, но все случилось, как случилось, и ей игра понравилась.
Мужчина переместил ее голову на плечо и притянул женщину к себе, она вынужденно повернулась и положила ногу на его ногу.
- Я вышла замуж без любви. Дети выросли, что делать дальше не представляю, - выложила она, как ей показалось, страшную тайну из своей жизни.
- Все ты представляешь. Решила пуститься во все тяжкие. Ты очень холодная и расчетливая женщина. Я вот обнял тебя, чужой человек, а ты немедленно приняла удобную позу. Никакого стеснения или неудобства. А проблема в том, что ты, к сожалению, не умная, не изжившая детский романтизм. Надеешься, покрыть рождением детей свой порок. Ты долго продержалась. Я, так понимаю лет двадцать пять. Натура взяла свое. О мужчине ты не подумала? Такие как ты о мужиках никогда не думают, даже о любовниках, – вдруг без всяких причин казавшийся приятным мужчина перешел на убийственно оскорбительный тон.
- Ты категоричен. Есть много нюансов…, - начала оправдание Тамара и аргументы окончились.
- Никакой категоричности, я просто указал тебе, на прописную истину. Думаешь ты одна такая уникальная? Ничего подобного, вас легион, - ответил Степан и сильнее прижал к себе женщину.
Тамара попыталась высвободиться, но Степан не обратил внимания на ее тщедушные попытки.
- Я так понимаю, ты тоже домой не торопишься, или опыт первого брака, оставил неизгладимый след. Или играешь для красного словца, - отплатила той же монетой Тамара, даже в такой ситуации, она не захотела вести себя по-женски, попросту попросить отпустить ее.
- Да, нет, я откровенен. Насчет моей жены помолчим. Она тут никаким боком. Вернемся ко мне. У меня работа сволочная и характер так себе, и еще я патологический женоненавистник, - признался мужчина.
- Тогда, зачем вы с женщинами водитесь? – спросила Тамара.
Мужчина не ответил, подмял под себя женщину, перекинув ногу через ее худенькое тельце и меньше чем через минуту, преодолев несильное сопротивление, занялся с Тамарой сексом.
Женщина опешила, она хотела кричать, но понимала, более глупой ситуации не придумаешь, и сдалась на волю насильника победителя. Самое ужасное она не сопротивлялась, раскрученное желание не позволило оттолкнуть мужчину. Жажда окунуться в новые ощущения сделала ее невольной соучастницей отвратительного действа. К себе в постель она пустила его добровольно и авансы в виде улыбок и прикосновений щедро раздавала без принуждения. В спальню пригласила сама и первая забралась в постель
Тамара потеряла счет времени, но все когда-то заканчивается и этот неприятный половый акт, тоже окончился.
Мужчина подхватил свою одежду и вышел из летней кухни. Затем уже на улице, не торопясь оделся и, облокотившись на автомобиль, закурил.
Только Виктор услышал, как открылись ворота, завелся, осветив фарами двор автомобиль, а затем уехал прочь, и как ворота опять закрылись и двор погрузился во тьму и тишину.
Анфиса, подавив желание и еще огромное количество мыслей, коснувшись лицом подушки, мгновенно уснула. Люда спала давно. Степан, стараясь не разбудить хозяйку и гостей, уехал домой. Виктор, даже не улыбнулся, ему не хотелось думать, о том, что произошло. Справившись с желанием, он пытался уснуть в окружении двух любящих его женщин.
Женщина только что изнасилованная Степаном, его не интересовала. Степан единственный удовлетворил желание, накрывавшее с полдня всю компанию. Что получилось, то получилось. Встретив женщину во дворе сегодня днем, он не планировал, ничего подобного. Гнусность как-то сама сконцентрировалась и нашла выход. Михайло реально начудил.
Тамара, дождалась, когда смолкнет звук двигателя автомобиля, поднялась и вышла на улицу, ей захотелось отмыться, она горько улыбнулась и подумала:
«Отмыться. Да такой отмытой я давно не была, душ до парилки, два душа в процессе и тем не менее… дерьмо просто стекает с меня потоком. Ненавижу мужиков. И Анфиса хороша, могла предупредить. Они наверно специально договорились в парилке. Эта сучка с доктором подговорили этого скота изнасиловать меня. Они же почти родные. А я чужая. Вот чем заканчивается откровенность. Может Анфиса, была любовницей моего мужа. Что-то очень уверенно она его оправдывала, ни одного плохого слова о Юре не сказала. Откуда Степан мог все обо мне узнать. Только от нее, остальных я первый раз видела. И текст гадкий в стиле Анфиски. Не зря она мне намекала, чтобы я попробовала с другим мужиком».
Обиженная женщина, раскуривая вторую сигарету.
Тамара никогда в жизни не подвергала сомнению правильность своих поступков и свою исключительность. И в этой ситуации легко отыскала виноватых. В их число попали Анфиса, Люда, Виктор естественно Степан, и, безусловно, муж, опосредованно неблагодарные дочери, решившие жить своей жизнью и завязавшие за ее спиной доверительные отношения с отцом. Единственный человек, невиновный в сложившейся ситуации, была сама Тамара. Себя она оправдала окончательно и бесповоротно.
 Как ни странно, плакать ей не хотелось. Она вспомнила статью из гламурного журнала, в которой автор подробно описывала, как справиться с насильником и мысленно отметила, что эту графоманку наверняка не насиловали. Иначе она засунула бы себе свои советы в задницу, вместе с журналом.
Спать Тамара не могла, нервы гудели, но от четвертой сигареты она решила отказаться. Горечь поднималась от самой печени вместе с уверенностью, здесь ее никто жалеть не станет и жаловаться или рассказывать о случившемся, только окончательно унизить себя.
Она мечтала об измене мужу, об измене своему виртуальному любовнику, о каком-то неземном наслаждении в процессе невероятного секса, наполненного огнем и страстью. А получилась неприятная возня, с чужим неприятным мужчиной. Причем ни одного предупреждения Анфисы, она так и не вспомнила.
Поднялась жажда, она прошла в душ, заходить в дом ей не захотелось, пила воду подставляя ладошку под кран.
Тамара уложила себя в постель, постепенно успокоилась, рассудив, что второй раз она вряд ли встретиться с кем-либо из присутствующих. Разве только с подругой, но и с ней она сведет отношения к минимуму.
Последняя ее мысль перед сном была, о том, что если хочешь нажить врага, отдохни с подругой.

Глава двадцать девятая
Утро. Чувство неловкости или наконец им удалось побыть наедине

Утром первой проснулась Анфиса на цыпочках прошла на кухню и включила чайник.
Чуть погодя вышла Людмила. За ней поднялся Виктор.
- А где Степан? – спросила Анфиса, выйдя на веранду. Обратив внимание на не разобранную постель.
- Да, он в жизни не остается ночевать в гостях. В любом виде домой, - ответил Виктор.
- Правда? - спросила Анфиса, заваривая всем кофе вспомнила, что действительно мужчина за все время знакомства ни разу не остался у них. И реально обрадовалась, раз Степан ушел, значить не тронул ее подружку дурочку.
- Истинная, - ответил Виктор и обратился уже к Анфисе, - ты не забыла, что тебя кто-то, где-то ждет?
- И кто же назначил мне свидание? – спросила Анфиса, как отнестись к перемене участи женщина не придумала.
- Вроде как я, на кушетке у себя в кабинете, - напомнил Виктор, все понимали, он просто играет.
- Блин, и когда? – уточнила женщина, ей реально хотелось оставить все, как было, но что-то ей подсказывало обратной дороги нет. Анфиса не имела права обмануть ожидания Олега и Виктора замечательным образом слившихся в монолит в этом вопросе.
Людмила открыла холодильник и с отрешенным видом доставала еду. Анфиса мысленно назвала ее дворовой девкой. Такое определение подошло ей как нельзя лучше. Ее покорная готовность служить, только бровью поведи – бесила. Анфиса хотела прижать ее в углу и спросить, знает ли она кому служит. Вот сейчас она метнулась подавать тарелки, женщине из-за которой у нее нет деток ангелочков, мужа кормильца и статуса законной супруги перед богом и перед людьми.
- Сейчас перекусим и поедем, - сказал Виктор, делая себе бутерброд, игривый тон полностью исчез из интонации.
Анфиса отметила, желание исчезло вместе со вчерашним шалом. Хотелось просто поговорить с Виктором.
Люда пододвинула к нему чашку с кофе. Анфиса подумала уронить услужливо предложенный напиток. Представила, как Люда моет пол у нее на кухне и отказалась от затеи.  Её чувство с трудом тянуло на ревность, хотелось избавиться от присутствия этой женщины.
- А где твоя милая подружка? – спросила Люда, по-хозяйски убирая лишнюю чашку со стола. Сообразив, Тамара не появиться.
- Вчера со Степаном осталась болтать, наверно, отсыпается, я ее в летней кухне определила, мне как хозяйке вроде неприлично оставлять гостей в доме одних на ночь, - ответила Анфиса, не сомневаясь, ее подружка до ухода гостей из норы не выползет, пояснять причину не стала.
- Тамара мне понравилась, - вынесла суждение Люда на основании, мимолетной симпатии и задушевного разговора во время перекуров.
Пили кофе, Людмила порывалась помочь помыть посуду и расставить все по местам.
- Иди уже, у меня целый день впереди. У тебя хозяйство, - отказалась Анфиса от помощи гражданской жены своего любовника.
Все четверо собрались, уселись в автомобиль, Анфиса высадила Люду у её дома.
- Пожди, я вынесу молока, - засуетилась Людмила.
- Виктор мне неудобно, кому она служит, бред, - сказала Анфиса, когда Людмила скрылась во дворе своего дома, наконец она дала определение душившим ее ощущениям – назвав его чувством вины.
- По какой причине? – спросил мужчина, посмотрев в глаза женщине, не отреагировав на ее душевные метания.
- Ты с ней живешь, - честно ответила любовница.
- А ты ревнуешь? А если я скажу, что не живу с ней. Ты мне поверишь? – задал странный вопрос Виктор.
- Наверно, поверю, - ответила Анфиса, но конечно, не поверила, пожалела о сказанном, хотела отступить, а влезла еще глубже.
- Вот и верь. Я с ней не живу, она живет со мной, - предложил ей любовник вариант ответа.
Люда выскочила из двора, открыла заднюю дверь автомобиля и долго устанавливала банку с молоком.
- Думаю, не разольется, банка с закруткой, только долго не держи, задохнется, - предупредила она, захлопнув дверь с диким грохотом, и исчезла.
- В больницу или к тебе домой? Где твой кабинет? – спросила Анфиса, напряжение спало, как только хлопнула калитка.
- Пока прямо, там скажу, наше селение состоит из одной извилистой улицы, - ответил Виктор.
- Это я изучила.
Виктор указал где повернуть, а где остановиться женщина догадалась сама.
- Понимаешь, я не могу заниматься частной практикой в больнице, дома не мыслимо, там даже для своих ничего нет.
Анфиса бывала у него несколько раз. Один дом старой постройки. Другой новый небольшой аккуратный, почти городской, друг за другом, большом участке. И действительно никаких помещений, выделенных под лечение в нем, не планировалось изначально. Встречаться на его территории не стали, Анфиса чувствовала дискомфорт, и тема закрылась сама собой.
- Все объяснимо, покажешь больным дорогу к своему дому, потеряешь последнее пристанище. Что еще имеется, чего я не знаю о тебе? Кроме Ровера и огромной доли в жизни этого забытого богом селения, размер дохода, – уточнила Анфиса.
- А зачем тебе? Разве ты знаешь, чем занят твой Олег, поверь, если вникнуть столько, нюансов, а насчет доходов – в основном долги, - ответил Виктор.
Мужчина и женщина прошли в помещение. Навстречу поднялась девушка.
- Здравствуй. Ира, когда завтра соберется народ, предупредишь, их о переносе на полчаса, - приказал Виктор, странным образом превратившийся в строгого безапелляционного начальника.
- Хорошо, а вы где будете? Что мне отвечать? – Уточнила девушка Ира, внимательно оглядев незнакомую женщину.
- На месте, но занят, - приказным тоном пояснил Виктор.
- Завтра здесь Люда, - быстро сказала девушка.
- Люде передай. Это твоя работа. Или мне самому пациентов обзванивать, - приказал он девушке.
Анфиса следом за ним прошла в кабинет, открыв новые черты, в характере своего любовника, мысленно пожалев девушку Иру.
- Отнесись серьёзно к моим словам, приготовься лежать час или чуть больше. Пациенты чужие люди и за деньги обычно, не трепыхаются. А вот с родными беда, - указал он рукой на кушетку, застеленную белоснежной простыней.
- Везде простыни, я думала, как вчера, минут десять, - смутившись, сказала Анфиса.
- Вчера была игра, такой ознакомительный момент скорее для меня, - ответил Виктор и вышел в другую комнату.
Она разделась и удобно устроилась на кушетке, лицом вниз и прислушалась к звукам, доносящимся из-за неплотно прикрытых дверей, к шороху одежды и шуму воды.
К ее телу прикоснулись горячие руки теперь уже ее доктора, и женщина подумала:
«Он руки специально под горячей водой согрел. Интересно он так поступает со всеми пациентами или только со мной?»
Виктор приступил к массажу, время тянулось и тянулось. Подчинившись его команде, женщина перевернулась лицом вверх, один раз взглянула на его сосредоточенное лицо. Мысли вертелись вокруг странных отношений, выстроенных мужчиной:
«Мы встречались, занимались сексом, как два молодых придурка. Болтали только о пустяках. Он всегда улаживал какие-то мои неважные ненасущные проблемы. И я чувствовала себя счастливой, обласканной и любимой. А ведь нам, по сути, друг от друга ничего не нужно. Хотя он почему-то решил подпустить меня ближе. Не подпустил, просто отступил настолько, насколько я продавила и только при его заинтересованности. Думаю, я продешевила, могла бы еще что-то выторговать, за допуск к телу».
- Чему ты улыбаешься? – спросил доктор женщину.
- Своим мыслям, - ответила Анфиса.
- Понятно, у тебя много времени для размышлений, - не прерывая массаж, отметил доктор.
- Скажи, а ты, о чем думаешь в такой ситуации, - заинтересовалась Анфиса.
- Я не думаю, я отслеживаю реакцию, ты не представляешь, как больные люди тянут энергию, не до мыслей, удержать бы блок, - поведал Виктор тайну известную всем врачевателям.
Наконец, его сильные настойчивые безжалостные руки остановились, Анфиса проглотила комок слез, неожиданно подкативший к горлу. Прохладная простыня легла поверх разгоряченного тела, следом лег плед.
- Устала? Плакать не хочется? – заботливо выяснил доктор.
- Представляю, как устал ты. Виктор бросай это нафик. Я так понимаю, из выступления Степана, ты при деньгах, - сделала она вывод, отвечать на прямой вопрос ей не хотелось. Виктор и сам все видел.
- Я и бросил. Только диагностика и травы. Ну и бизнес, но то продажи. Массаж только для своих, редко по симпатии. Остальное бросанию не подлежит. Чем жить? Повернись как удобно и поваляйся минут двадцать, - попросил он ее.
- Я встану, не могу лежать, - отпросилась она, как только тело начало ее слушаться.
- Голова может и не закружится, но усталость догонит, ты молодец, - предупредил и похвалил Виктор свою теперь уже пациентку.
Но Анфиса, не послушавшись, поднялась и села, закутавшись в плед.
- Какие планы? – задала она вопрос, стараясь скрыть, тот факт, что вжиться в роль, предложенную Виктором не очень просто и где-то неприятно.
- Подбросишь в больницу, раз не лежится, и отдыхай, завтра жду в половине седьмого утра, и не опаздывай. У тебя подруга отвисает, я не приду сегодня вечером, зачем что-то объяснять, даже если вопросы не прозвучат, - означил планы Виктор.
- Знаешь, мне кажется, наши отношения перешли в какую-то более интимную стадию, - сделала вывод Анфиса.
- Пришлось перевести, ты ведь реально приехала меня бросить, или добиться освящения развода с Олегом, - констатировал очевидный факт мужчина.
- Я бы не смогла сделать ни одно, ни другое, - заверила она любовника, сама, не понимая, откуда возникла такая уверенность.
- Естественно, но глупостей натворила бы кучу. Когда работа сделана, кто оценивает усилия мастера, все наслаждаются творением, могут еще и мастера попинать, чтобы не загордился, - согласился с ней Виктор.
Анфиса оделась, они вместе вышли из достаточно большого дома, явно перестроенного под кабинет.
- Слушай это нормально, такое впечатление, что ты опутал меня какой-то сеткой, которая въелась в некоторых местах, только я не понимаю, как ее убрать, - Анфиса доложила доктору о своих ощущениях.
- Абсолютно нормально, ты сама отказалась отдохнуть, через час, полтора ощущения исчезнут. Останутся в нескольких точках или в одной, завтра расскажешь, если почувствуешь боль или не проходящее головокружение, звони сразу ничего не делай и не терпи. Вернись домой и просто ляг, согрейся и поспи, - выписал ей рецепт доктор.
- Как ты заметил у меня еще подруга, по плану. Я бы поспала, не даст, - вздохнула Анфиса.
- Чучело твоя подруга, а не женщина. В следующий раз приезжай сама, - улыбнувшись, попросил Виктор.
- Тамара красивее меня и фигура намного пропорциональнее моей, не говори, что вчера не рассмотрел ее в душе, - пошутила Анфиса.
- Так бросил пару взглядов, но не заметил. Я никого не вижу, когда ты рядом. У доктора взгляд извращенный, я на тела не реагирую. А того, что мне нравится, у твоей подружки нет, – очень серьезным тоном ответил на ее вопрос мужчина, и лукаво улыбнулся.
- Льстец, врешь, а как убедительно, аж душа заходится,- улыбнувшись, сказала польщенная женщина. Виктор снял ее руку с руля и нежно поцеловал.
- Отдай руку водителю, задавлю вот того куренка, скандала не оберешься, - сказала любовница.
- Куренок, и так не жилиц, на его жизнь претендуют хозяева. К рождеству, ему и так конец, - отметил Виктор.
Она, не глуша двигатель, высадила любовника у больницы, и не смогла заставить себя посмотреть ему вслед. Смущение до этого дня ни разу не возникавшее в их отношениях вдруг заставило ее покраснеть. Анфиса давно вышла из этого возраста и легко нашла объяснение невесть откуда возникшей эмоции. Они стали намного ближе в их жизни появилась забота друг о друге, усилившая интимность, отнесшая банальный секс на задний план.

Глава тридцатая
Твой знахарь тварь, как и все мужики или мятая соломенная шляпа с маком

Проснувшись, Тамара дождалась, ухода гостей. И очень удивилась, когда уехали абсолютно все. Она намеревалась высказать все своей подруге. Как только Анфиса закрыла ворота, женщина вышла из летней кухни и направилась в дом. Двери на веранду и в дом оставались не запертыми.
Приняла ванну, предварительно выдраив ее несколько раз. Воспоминания о подтянутом красивом мужчине, заставили ее драить белоснежную эмаль раз за разом, не обращая внимания на отсутствие грязи.
Заварила кофе, нашла в холодильнике творог щедро полила его сметаной и принялась завтракать. На глаза ей попалась пачка мороженого, она швырнула ее в ведро, достала, с намереньем растоптать, но остановилась и подумала.
«Что творю, надо успокоиться. Все уже произошло. Хорошо, что эта тварь презерватив натянула. Профессионал, подготовился. Убейся на своей грязной машине или утопись, упав с моста. Сдохни, тварь, сдохни».
 Последние три слова звучали в голове как навязчивая мелодия.
Самым беспросветным оказался тот факт, что в списке знакомых людей не нашлось ни одного человека, способного ее выслушать и понять.
Женщина заварила вторую чашку кофе извлекла из сумки нераспечатанный блок сигарет. Вспомнила, что она рассчитала количество пачек на весь отдых, плюс два дня дома, пока добредет до магазина.
Выпила еще кофе и выкурила две сигареты. Сидеть без дела не получалось.
Тамара собрала все чеки, вытряхнула деньги из общего кошелька, честно разделила расходы и остаток пополам. И принялась собирать вещи.
Такое занятие, много времени не заняло. И она решилась убрать в летней кухне, мысленно окрестив эту помещение местом преступления.
Убираясь на месте преступления, она нашла упаковку от презерватива под одеялом, хотела разрыдаться, но слез не нашлось.
- Сдохни, сдохни, тварь, пусть сдохнет твоя жена, твои дети, нет не сдохнут, пусть болеют, а этот сводник Виктор лечит их день и ночь, - бормотала слова проклятья женщина, сдирая постель со своей кровати.
Упаковку от презерватива, держа ее двумя пальцами на вытянутой руке отнесла в бочку и с выражением брезгливости на лице бросила туда.
Мысль что Анфиса увидит ее заставила женщину похолодеть. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы эта неприглядная история выползла наружу.
Тамара, собрала мусор по всему дому, нашла пачку мороженого со словами «ненавижу» отправила ее в бочку. Подожгла газету, швырнула в бочку, огонь нехотя разгорелся и начал поглощать добычу. Женщина смотрела на пламя слушала как шипит, тающее мороженное и постепенно успокаивалась.
Она придумывала, что Анфиса нарочно ее оставила они уехали куда-то гулять, вместо того чтобы просто позвонить Анфисе и выяснить что происходит и куда она уехала на самом деле, не предупредив. Через три часа, вернулась Анфиса.
- Прости, не хотела тебя будить. Пришлось допустить Виктора к телу, все мышцы ноют, не понимаю я баб, мечтающих о массаже, ничего приятного в этой процедуре нет, - максимально доброжелательно сказала Анфиса, отследила деньги на столе, идеально отмытую кухню и ванну и все поняла.
- Время вышло, мне надо уехать, - сказала Тамара, и голос предательски сел в конце предложения.
- Надо, так надо. Обувайся, вижу все остальное уже натянула, и погнали, я отвезу тебя на маршрутку, - немедленно согласилась подруга не став расспрашивать. А тем более объяснять, что ей бы полежать. Голова реально кружилась.
Печаль в голосе и застывшие в глазах слезы не оставили сомнений, со Степаном все пошло не так, да и не могло пойти по-другому. Но в тот момент Тамара не услышала бы никого на свете, оставалось надеяться, что обошлось без крайнего варианта.
Сидя за рулем, Анфиса пожалела об отказе полежать положенное время, но жаловаться Тамаре не стала. Уже подъезжая к городу, Анфиса спросила подругу:
- У тебя дома все нормально? Ты какая-то расстроенная.
- Да, - односложно ответила подруга.
- Не сомневалась я, тебе у меня не понравится, - вынесла суждение Анфиса.
- Мы просто разные, ты на одном бережке, я на другом, - сказала умную фразу Тамара, а Анфиса улыбнулась, отметив несуразность.
- Слушай, забери молоко, Людка передала, у меня еще два литра в холодильнике, я не выпью, - предложила Анфиса, достала банку и отдала ее подруге.
- Все мужики твари. И этот твой знахарь такая я же тварь. Хоть на нем тут все селение держится. Знаешь, что мне Люда сказала. Она обслуживает его и любит самозабвенно, а он отказывает ей в близости. Изредка соглашается. Прикинь, страшный, старый по сравнению с ней, и за свой член торгуется. Хотя вся деревня уверена, что они ни сегодня завтра поженятся, а он даже не живет с ней толком. Ему нравится издеваться. Он знает ей некуда деваться. Еще он жадный до безобразия. Людка сказала, этот твой знахарь в день тысячи зарабатывает неизвестно, зачем и куда их девает. Никаких подарков ей ни разу не дарил. И друзья у него такие же твари. Ты с Олегом когда-то нарвешься, еще время не пришло, - злобно выступила Тамара.
- Зачем ты мне это сказала? – спросила Анфиса, не подав виду, чтобы ненароком не выказать заинтересованность.
- Затем, что у вас тут какая-то гламурная пастораль, а все совершенно не так, по сути, грязь и разврат, - вложив остатки злобы, договорила Тамара.
Анфиса промолчала в ответ, где-то согласившись с такой трактовкой. Именно все так и выглядело с точки зрения ее подруги, да и обыватели, приняли бы ее сторону безоговорочно. Вступать в обсуждение любовника ей не захотелось. Грань между развратом и так называемой нормальной жизнью, она и сама пыталась провести безуспешно и множество раз. Вместо самоедства Анфиса искренне обрадовалась отъезду подруги.
 Женщины рассталась у входа в маршрутку. Водитель закрыл дверь, Анфиса махнула рукой, Тамара нарочно отвернулась, изобразив на лице обиду, получилось жалко и смешно.
Анфиса, улыбнулась, глядя на то, как подружка сжимает в руках банку с молоком и подумала, что ей еще мятую плетеную шляпу с искусственным маком и вылитая бабушка из советского фильма, везущая четверым внукам гостинец из деревни.
Анфиса так и не поняла, как ее подружка постарела на десяток лет всего за одну ночь. Когда они ехали к ней на дачу. Тамара выглядела молодой уверенной женщиной, чуть за сорок.
Проводив подругу, Анфиса зашла на рынок, и долго бродила между рядами, рассматривая рыночный ширпотреб. В городе у нее никогда не хватало ни времени, ни желания. Приезжая сюда на периферию, она с наслаждением покупала разный ненужный хлам.
Сейчас накупила каких-то мисочек, несколько катушек цветных ниток, дизайнерские шторки она шила уже второй год и все никак не могла окончить, какие-то нелепые тапочки и вполне сносную ночную сорочку.
«Вот где мерзкое создание эта Томка. Сама запуталась, а туда же берется разруливать чужие отношения, и навешивать ярлыки и ценники. Жадная до одури, деньги она считает автоматом, где бы ни увидела. Куда Виктор их девает, не придумали ничего оригинального с Людочкой на пару, две ограниченные уродки. Бизнес, крутятся где-то. Степан заправляет всем. Понятно Виктор ничего не изменит в своей жизни. И не надо. А что по-настоящему интересно. Неужели Виктор хранит мне верность?»
Подумала Анфиса и естественно не согласилась с таким выводом. Она легче приняла тот факт, что он нереально загружен, Людмилу не любит, зачем в таком случае, углублять отношения, при ее жажде родить ребенка. Тем более детей мужчина по каким-то причинам не хотел. Но полученная информация ее успокоила. Исчезло чувство вины, за то, что она разрушает его личную жизнь.
Но основное в чём себе не призналась Анфиса, злобные слова подруги выкорчевали здоровые всходы ревности, убрали страх в один прекрасный день приехать и выяснить, что Виктор с Людмилой оформили отношения и ждут ребенка. Ей пришлось признаться, что, сколько бы она себе не говорила об устройстве жизни, этот момент ее всегда напрягал.

Глава тридцать первая
Звонок мужу, секрет известный всем или нежелание выбирать между двумя руками

Ей как никогда не хотелось оставаться у себя в домике в одиночестве, по этой причине она приняла решение, выпить где-то кофе, послоняться среди людей и позвонить мужу.
Прожив почти тридцать лет вместе, они чувствовали на расстоянии, состояние друг друга.
К этому добавился еще и неожиданный отъезд Тамары.
Анфиса заказала кофе, какое-то пирожное бутылку минеральной воды, и позвонила мужу.
- Привет, как ты там, не соскучился? – спросила она Олега.
- А, хрен его знает. Я так много работаю. Правда, у меня наметится просвет небольшой, желаешь, могу приехать сегодня вечером, маршруткой, встретишь, утром вместе вернемся домой, - предложил Олег, он соскучился, но признаваться не хотел.
- Ты скотина, зачем натравил Виктора на меня? Он нашел какой-то застарелый ушиб. Назначил массажи. Так что твой просвет в одну ночь, ничего не изменит, мне нужно еще пару дней. И еще у меня нет рака желудка, просто гастрит. Потерпи, я скоро приеду. Забор починила, все перемыла. Пьянка с Виктором Степаном и Людкой, успешно проведена, так что лечусь, как ты и запланировал. А сынуля так и не позвонил, и трубку не взял, вне зоны досягаемости, - отчиталась примерная жена.
- Сынуля мне звонил, просил усыпать поцелуями, он с женой и сыном схватил горящую путевку и в течении пяти часов катапультировался в Египет, денег я ему дал. - отчитался Олег.
- Заговорщики, хреновы, - с обидой в голосе сказала Анфиса, подавив приступ страха.
- Ну, прости, - проговорил Олег.
Анфиса ненавидела летать и панически боялась, когда кто-то из домочадцев перемещался таким способом.
- Вот, все получилось, как ты напланировал, я лечусь, сынуля смылся пока мама отвлеклась, - вздохнув сказала Анфиса.
- Сын уже на месте. И вреда от лечения нет. Никто не внакладе. Мы тебя любим. Особенно я, - заверил ее муж.
Олег действительно планировал выехать сегодня после работы и говорить с Виктором на предмет жены. Припадок тревоги пополам с ипохондрией, доводил его до нервной дрожи в руках. Ему казалось она или бледная, или похудевшая или отказывается от еды из-за тошноты. Сейчас поговорив с ней, успокоился, и желание немедленно встретиться посмотреть, как она выглядит, отпустило. Поскольку Анфису на лжи, особенно в ответственные моменты Олег никогда не ловил, он поверил ей и реально обрадовался, что его не очень управляемая жена, вняла голосу разума и согласилась заняться здоровьем, а главное он всегда мог поговорить с врачом, которому доверяет. Вечером он решил перезвонить Виктору и обстоятельно расспросить, как действительно обстоят дела с ее здоровьем.
- Прости, испугался за тебя. Я рад, что ты перестала бояться Виктора. Он тяжелый человек, где-то неприятный, но ему можно верить, он не станет разводить на деньги или скрывать проблему, - Олег реально обрадовался полученной информации.
Анфиса поняла подтекст, Олег боролся со своим страхом и никак не мог его изжить. Удивилась и характеристике, выданной Олегом своему другу или бог знает кому. Начинали работать двойные стандарты. Женщина видела в Викторе приятного собеседника, где-то циника, но, в общем, доброго и сентиментально человека. А сейчас имела шанс оценить его как специалиста. И если бы не тот случай в больнице, в который вплелась какая-то мистика, она бы и не подумала его бояться.
- Это ты прости, я могла давно закрыть вопрос, - извинилась в свою очередь жена.
- Пустое, главное, что ты здорова. Как там наша соседка, твоя подружка? - спросил Олег.
- Не поверишь, сбежала, я ее усадила в маршрутку, часа два назад. Звоню из города. Скоро объявится. Не ужились мы на одной территории. Видел бы ты ее в парилке. Только шубу не надела. Я не стала говорить с Виктором о ней, - поведала жена супругу.
- Томка нехорошая. Знаешь, мне как-то Юрий по большому секрету рассказал. Эта припадочная истеричка всю жизнь слюни пускает по какому-то своему двоюродному братцу, - поведал Олег супруге.
Анфиса затаила дыхание, услышав невероятный текст. Олег сплетен не любил, при загруженности на работе сверх меры, душевных сил на распространение и смакование не хватало. И если Олег озвучил сплетню, причина нашлась, однозначно.
- Вот оно как, оказывается, ты имел такую сногсшибательную информацию и молчал. Признавайся сколько лет ты хранил тайну обитателей квартиры под номером восемьдесят восемь? Комиссар, просто какой-то, – потребовала она ответа в форме шутки.
- Много. Юрий как-то доложил, о случайно подслушанном разговоре. Мы тогда, оперативную память в мозгу чистили при помощи виски, вошли в штопор, нажрались в гараже. И Юрку вначале накрыло, а потом понесло. Ее мамаша, царство ей небесное, откровенничала со своей подружкой, о любви ее дочери к двоюродному брату. И самое милое - расхваливала этого братца, как могла, а Юрия изображала полной никчемностью. И очень сокрушалась, что из-за кровного родства, никак нельзя освятить брак доченьки и братика. Он поначалу не придал значение услышанному. Мало ли что померещится теще, при виде нелюбимого зятя. Стал присматриваться, прикидывать и осознал. Она таки любит братика, платонически истерической любовью.  Два года надеялся, что Томка одумается. Понял безнадега. Намеревался подать на развод, а она забеременела второй раз, не смог оставить детей. Ты же не станешь уверят, что у нее с головой нет проблем. Мы тут водочки с ним опять попили, пока вы там прохлаждались в баньке. Юрка в припадке откровенности поведал, что, если его благоверная продолжит в своем репертуаре, разведется с ней на хрен. Дети выросли, какого беса терпеть ее истерики и придирки. Только умоляю, не вздумай проболтаться, не хотелось бы поднимать скандал, - закончил свое повествование супруг.
- Ни за какие блага в жизни не скажу ни словечка. Мне хватило ее по самую завязку, насчет головы согласна полностью, ей нервы лечить надо, - заверила она мужа.
- Знаешь, мне самому противно, ну можно иногда гульнуть, если какой расклад подвернется, но сознательно, всю жизнь жить с одним, а мечтать о другом, она больная на голову, пошла бы занялась сексом или предложила и пошла куда подальше, нельзя же не принимать решение годами, а просто наматывать нервы на кулак. Любой рехнется. Шизофрения или паранойя, - очень серьезно сказал Олег.
- Да, ладно, наш доктор наверняка бы заметил, он ничего такого не диагностировал. Подключу скайп, звони я теперь одна, говорить могу сколько угодно. Виктор ждет меня завтра, потом что-то скажет, и как только отпустит, сразу домой, не скучай, голос у тебя печальный, - пообещала Анфиса.
- Береги себя, - приказал счастливый супруг, добившийся своего.
- И ты себя береги. Пашешь сутками на работе, ладно пока, погнала обратно домой, - позаботилась жена о муже и подумала о любовнике, который работает не меньше Олега, а скорее больше.
- Ты не видела, как пашет Виктор, я бы подох от такой нагрузки, - подтвердил ее мысли Олег.
- Володька балбес, мне не позвонит, чтобы не нарваться, передай ему привет и Палушку пусть целуют. Соберемся после отпуска отгребет, мог бы по земле съезжить в Италию, там в или Хорватию, все пока, - попрощалась Анфиса и первая закончила разговор.
Чтобы не анализировать только что услышанное женщина переключилась на соседку.
Непрошеная жалость, заполнила ее душу, она только сейчас пожалела свою неумную подругу, придумавшую романтическую нереальную историю, но так и не сумевшую воплотить ее в жизнь. Анфиса не сомневалась, Тамара не остановится, доведет ситуацию до полного абсурда и скорее всего останется на старость в одиночестве.
«Еще и этот Степан, откуда-то взялся. Реальный скот. Хотя причем здесь Степан. Я ей раз пять намекала, чтобы она прекратила играть с огнем. Он сильный мужик, ведутся бабы на таких. Странно я столько раз с ним в одной компании тусовалась и ни разу не обращала на него внимания. А зачем? Томке понадобилось. А чем мне еще объяснить ее отъезд. Мерзость получилась. Уж лучше бы точно с братцем покувыркалась. Глупость она и брата не любила. Тамара вообще любить не умеет. Потому и гонит ее тоска и боль по жизни, как бездомную собаку».
Женщина, добавила газу, явно нарушив скоростной режим. Виктор и Олег предстали перед ее внутренним взором, одинаково родные и близкие.
Никаких угрызений совести Анфиса не испытывала. Одна точка в спине создавала дискомфорт и мысли о Викторе заняли главенствующее положение.
Женщина полностью владела собой. Вошла в границы, очерченные вместе с Виктором вначале их связи, не стала разбираться, кто из них двоих первый вышел за черту. Все стало на свои места, и страх исчез.
«Ну, вышло у меня так, живу я с двумя мужиками, и хрен с ним. Проще расслабиться и получить максимум от обоих. Все лучше, чем как эта дура Тамарка, каждый день затягивать теплю на шее. Если бы на своей. На шее всей своей семьи. Виктор прав гормоны и возраст, ну это он ещё поскромничал, сказал бы, что догребаю я до климакса, конечно время еще имеется, но изменения на лицо. Сама вижу. Может починить меня как часики, пусть ремонтирует. В конце концов, я и его игрушка. А мое дело, постараться, чтобы они оба оставались счастливыми. И никогда не узнали всей правды».
Дом встретил ее покоем. Анфиса никогда еще так не радовалась отъезду гостьи. Ветер трепал белые простыни, высохшие за день. Анфиса, снимая вещи, уловила тонкий аромат мяты и розы. Аромат поднял в ней умиротворенность, вместо ожидаемого вожделения. Женщина аккуратно сложила простыни, и упаковала в сумку с бельем, намеченным на стирку в городе. И не занося в дом сразу упаковала в багажник автомобиля. Остаток дня она потратила на уборку в доме, в бане и летней кухне. Отметив, что Томка, в некоторых местах постаралась, убрала на совесть.
Сгребла остывший уголь с мангала направилась к бочке. Отметила, что ее подруга, тоже что-то жгла.
- Да, она тут без меня развернулась во всю дурь, ага, вот и упаковка от мороженого не догорела, прекрасно не придется самой выбрасывать, - проговорила Анфиса и высыпала уголь в бочку.
Она ещё несколько раз наведывалась к бочке убирая всякий хлам. Наконец подожгла мусор, глядя, как огонь уничтожает продукты их жизнедеятельности, почему-то опять подумала, о Тамаре.
«Прав был Мюллер, говоря про двоих и свинью. Хватило одной мамы, самого родного и заинтересованного в счастье дочери человека, чтобы жизнь пошла в совершенно другую сторону»
На самом деле ее интересовал только один вопрос. Как судьба вывела Юрия, и он узнал о любви своей жены к супер самцу двоюродному брату. Тамара живет в полной уверенности, что муж ничего знает, и пребывает в ней, и по сей день.
Что случится если Олег узнает о ее связи с Виктором, она предпочла не анализировать. Сознание отказывалось принимать такую реальность.
Анфиса легла спать почти засветло. Усталость достала, как и обещал Виктор.

Глава тридцать вторая
Анфиса пациент или мир жесток, ты в приоритете, наслаждайся

Анфиса хорошо выспалась и легко проснулась в пять утра. Выпила кофе, достала ноутбук, подключила интернет, глянула новости. Решила заехать, за Виктором, прикинув, когда он выйдет из дома.
И действительно угадала. Ждать пришлось минут десять.
Мужчина легкой походкой вышел со двора и так же непринужденно подошел к ее машине.
- Ща, наберу водителя, чтоб не ехал, - сказал он, целуя Анфису в шею.
Женщина отметила, что и этот пласт оставался от нее сокрытым на протяжении пяти лет.
- У меня радость. Подружка уехала. Приходи, когда пожелаешь, - отчиталась Анфиса.
Виктор промолчал.
- Вить, а сказка о велосипеде? Автомобиль отпустил или мне показалось? – перевела тему женщина.
- Да это Степан, начудил, отправил машину. Твоя подружка разозлила его, решил, что неправильно, заявив такой уровень, кататься на велосипеде. Отпустит. А вообще если, в это время кто-то мимо едет всегда подхватывает меня, - охотно ответил Виктор на этот вопрос.
Уже подъезжая к его кабинету, женщина ужаснулась, часы показывали половину седьмого, а под кабинетом собралось не меньше тридцати человек. Теперь она безоговорочно поверила, что ее любовник не помнил ни первой, ни второй встречи, добавила еще больных в палатах и выезды по скорой и обомлела внутри.
- Подожди, это ты всех этих людей отодвинул на целый час ради меня? Не проще было прийти раньше, – Анфиса задала вопрос, не требующий ответа.
- Не проще, дорогая пациентка, я со своим пределом отлично знаком. Четырнадцать часов, дальше финиш. Я становлюсь зомби, перестаю соображать. Мир очень жесток. Тот, кто что-то может или умеет, всегда несправедлив к убогим и просящим. Ты для меня важнее, чем все они вместе взятые, а я что-то умею и знаю, приоритет за тобой. Наслаждайся, - расставил акценты любовник.
Анфиса прошла мимо ожидающих и страждущих, невольно отметив, что многие узнали Виктора, ей показалось неудобным, такое пренебрежение к людям, но Виктор поставил ее первой в этой очереди и ей пришлось опять подчиниться. Никакого наслаждения от приоритета женщина не почувствовала.  Наоборот она вспомнила какой-то кадр из фильма, где юродивые хватали женщину за платье. Роль платья в данном раскладе выполняла ее энергия.
В кабинете Анфиса мгновенно разделась и легла на кушетку. Как будто это могло ускорить процесс. Виктор вымыл руки под горячей водой и положил ей их на спину.
- Говори, - приказал он.
- Вот под лопаткой точка вчера весь день ее чувствовала, - ответила на вопрос Анфиса.
- Все прекрасно. До меня дошло. Ты думала, я начну вкладывать в этот процесс, что-то личное. Я давно распараллелил реальности, они у меня не пересекаются, как и полагается, - произнес он слова, чтобы отвлечь ее, почувствовав внутренне сопротивление.
- Понимаю, - ответила женщина и расслабилась.
- Больно? - обратил он внимание на ее реакцию.
- Да, - не стесняясь, ответила Анфиса.
- После двадцати массажей и при выполнении всех рекомендаций пройдет, причем навсегда, - заверил ее доктор.
- Двадцати, я не выживу. Как там Людмила? - спросила Анфиса, чтобы отвлечь себя от неприятных ощущений.
- Не знаю, еще не пересекались, сегодня ее смена, встречусь, найдется минутка, спрошу или не стану спрашивать, - ответил Виктор.
Анфиса так и не поняла, что Тамара пыталась донести, поведав ей о проблемах Людмилы. Но достигла она обратного эффекта.
Анфисе стало легче, она могла смело убирать пункт, о разрушении его жизни. Его жизнь заключалась в работе, роль отдушины он отвел ей. Бороться с его работой не имело смысла, такого титана не победить никогда. Оставалось только откатиться назад и спокойно жить в двух реальностях. Все остальное не имело значения.
- Ты, когда освобождаешься? – выяснила Анфиса.
- Сегодня здесь в четыре, потом в больницу, там пара пациентов, стремных, наверно отправлю в область, я не хирург. Так что до восьми точно занят.  Завтра день в больнице, в первую смену, к вечеру у тебя, - отчитался Виктор.
- Я так понимаю, мне завтра сюда не ехать? – задала она вопрос.
- Не надо, я приду к тебе все привезу и поясню в спокойной обстановке, - Виктор подтвердил ее догадку.
- Как прикажешь, - согласилась она.
Говорить не хотелось, усталость навалилась неожиданно, ей показалось она вообще, не владеет телом, которое вдруг утратило чувствительность, женщина испугалась, и напряжение сковало мышцы.
- Это нормально, не волнуйся и расслабься, - успокоил ее доктор, отследив ее реакцию, и попросил повернуться.
Прошло еще полчаса, Виктор отступил и привычным жестом набросил простыню и плед.
 - Все, полежи минут двадцать, лучше сорок. Уверен, ты ничем не занята. Сюда никто не войдет. Я на прием. Поднимешься, просто прикроешь дверь и уйдешь, меня не ищи, - обратился он к женщине.
- Хорошо. Спасибо, - сказала она Виктору, возникла отстраненность.
Мужчина стал недосягаемым чужим холодным, а она зависимой беспомощной и ей опять захотелось разрыдаться.
Анфиса, расслабилась, вспомнив рекомендации доктора, и комок в горле исчез, подхватываться, как вчера ей не захотелось, она закрыла глаза и представила, как движется по дороге, а над дорогой склонились деревья, образовавшие живой тоннель и незаметно задремала. Прошло около часа, женщина поднялась, оделась и вышла, боясь увидеть толпу в три раза больше чем утром, но на лавочке сидел один мужчина, а рядом с ее автомобилем припарковались еще пять недешевых авто. Ровера она не заметила, и мысленно улыбнулась.
Из помещения вышла Люда, и догнала ее у автомобиля.
- Привет, а я тебя выглядываю, - обрадовалась она встрече.
- А куда народ делся? – спросила Анфиса, - Тут с утра такая толпень, караул какой-то.
- Я им талончики на время раздала, на другие дни, особо нервные в холле сидят, пытаются Виктора ухватить за халат, не знают наивные, он так не примет. Толпа в основном на запись собирается. Те, кто уже лечится, под кабинетом не сидят.  Впечатляет? - Спросила она.
- Пугает, - ответила Анфиса.
- А Тамара как там? – задала вопрос, Люда, ради которого выглядывала новую пациентку Виктора из окна.
Ревность, легко отпустила ее добрую простую душу, а корыстный рассудок объяснил прописную истину, что она находится рядом, а Анфиса далеко и живет и с не бедным мужем. А раз так, то и бояться нечего. Общая картина леса, скрылась за деревьями.
- Уехала, вчера, ей муж позвонил, - соврала за подругу Анфиса и подумала, как ложь ползет за Тамарой.
- Жаль, я хотела зайти поболтать, винца бы выпили, - вздохнула Людмила.
- А я для болтовни не гожусь? А то заходи, вино еще осталось. Правда, я не компания, Виктор не ободряет алкоголь во время лечения,- скрипя сердце, предложила Анфиса.
Людмила осеклась, ей хотелось новых впечатлений, а Анфису она хорошо знала, во всяком случае, убедила себя в такой иллюзии.
Это Тамаре она намеревалась поведать о своих мечтах выйти замуж за Виктора и родить от него детей. Посмаковать, обсуждая взгляды и интонации. Полелеять надежду на светлое будущее. Для Анфисы участь этой простой, доброй, корыстной женщина, секрета не составляла. Виктор выбрал работу и ее, не оставив Людмиле ни единого шанса.
- Ты же весь день дома? – уточнила Людмила.
- Конечно, я уже второй год шторки из лоскутов не могу сшить. Сегодня засяду, - отчиталась она перед молодой женщиной.
- Я постараюсь заглянуть, - дала она обещание. - Все пойду, Виктор, когда дело касается работы совершенно не лапочка.
Анфиса подумала что-то узнать о работе своего любовника, но вопросы роем пронеслись в ее сознании, и не один не заслуживал досужего трепа, и женщина просто улыбнулась,
- Пока, - сказала она Людмиле и направилась к себе домой.
Как и следовало ожидать, Люда не пришла, и Анфиса действительно дошила вымученные шторки и развесила их в летней кухне. Радости от такой работы получилось немного, но день добрел до конца.

Глава тридцать третья
Жизнь под прикрытием любви или где находятся точки, отвечающие за возбуждение

На следующий день Виктор заехал к Анфисе к шести часам вечера.
- Останешься на ночь, - немедленно выяснила она.
- Как пойдет, - дал туманное обещание он.
- Ладно, помоги занести в сарай эту доску, она не пригодилась, не зря ее Томка не хотела выносить, я так понимаю, больше собираться не станем, во всяком случае, в этот мой приезд,- обратилась с просьбой Анфиса.
- Само собой, тебе бы не поднимать тяжелого, может я сам, - предложил Виктор.
- Иди в задницу, если сам, пусть валяется, - отказалась от такой помощи Анфиса.
- Воспитанной барышне не пристало драться, - смеясь, сказал Виктор.
- Я не такая, меня почти не воспитывали, не поддавалась. Если что могу и зашибить ненароком. Мне Степана благодарить, за скоропостижный отъезд подруги? - спросила она любовника, закрывая сарай на ключ.
- Скоропалительный, скоропостижный не про нее, еще поживет. Истеричка, с печенью проблемы, ей бы не курить для зрения вредно, и так по мелочи, но от этого не умирают. А благодарить, конечно, его, он такой. Навешает лапши, а потом поимеет. И него жена болеет давно, именно по гинекологии. А Степан, полон жизни. Степка любил свою первую жену, но развелся по глупости, вот с тех пор он блюдет мораль семьи, так сказать. Считает, что бог его наказал за развод, болезнью второй жены. Если завтра создадут партию по борьбе с разводами он ее возглавит. Ну и гуляет по мере сил.  - рассказал он о друге.
- А так не скажешь, уверенный в себе, даже самоуверенный, злой. А ты о его художествах знаешь и общаешься, – сделала вывод Анфиса, вспомнив слова подруги о том, что Виктор тварь и все его друзья твари.
- Так я не баба, чего мне бояться, а по жизни, мы всегда друг другу помогаем. Степан, Николай и еще парочка мужиков. У нас денежные интересы. А кого там Степа уговаривает, а потом в сене валяет, мне без разницы, собственно, как и ему на меня, а тебе боятся нечего, к тебе он не приблизится, - ответил он Анфисе.
- Понимаю, лучше под такой локомотив не попадать, - сделала правильный вывод женщина.
- Да, глупость все. Степан обыкновенный мужик таких большинство. Живет себе и живет, не надо к ним приближаться, с какими-то фантазиями. Все проще, - нехотя ответил на ее вопрос любовник.
Анфиса разозлилась на себя за досужий треп и за то, что подруга уехала, а шлейф из лжи и грязи продолжал тянуться, отвлекать от нормального общения и перевела тему.
- Прости, я не нарочно…. Закрыли тему. Мне на Степана плевать и на его жен, и на Томку. Поешь, что-то? Ты точно полуголодный весь день бегал. Вы столько всего наволокли, выбрасывать жалко.
- Поужинаю, только свари каши гречневой, по-городскому, такой рассыпчатой. Помнишь, ты готовила, в позапрошлый приезд, что-то захотелось. И молоком залей холодным. Я свежего принес. А все остальное тащи в город, мяса не хочется, - обратился с просьбой любовник.
Виктор забрался на лежанку, застеленную тонким ватным матрасом, и прислонился к теплой стене.
- О, чуть теплая. Утром топила. Я люблю поваляться на лежанке как в детстве. В новом доме у меня газ, а в старой хатке все думаю протопить, а когда? - спросил он неизвестно кого.
- Я ночью куталась, а утром подумала, какого хера мерзнуть. Осень солнце вроде и светит, и греет если лицо ему показать, а тепла нет, - ответила Анфиса, отмеряя крупу, промывая и помещая кастрюльку на огонь.
- Ночи длинные и прохладные, строения тепло не держат, остывают, - зачем-то озвучил очевидный факт Виктор.
Она остро почувствовала его усталость, просто вселенскую усталость. Ей захотелось не просто приготовить ему все, что он попросить, а отдать всю себя, отстраненность, возникшая в кабинете после массажа, бесследно исчезла.
Анфиса возилась с кашей. А Виктор задремал. Накрыв на стол, она намеревалась дождаться, когда мужчина проснется сам, но как только она посмотрела на него, он открыл глаза.
Легко соскользнул с лежанки, поцеловал ее в шею и с аппетитом принялся за ужин.
- Прекрасно, ты готовишь, в твоих руках еда легкая и вкусная, - похвалил он любовницу.
Они переместились в комнату, Анфиса, снимая одежду, невольно отвернулась.
- Ага, прячемся, давеча перед Степаном бегала голая по двору, под дождем, - в шутку упрекнул он женщину.
- Твой Степан для меня ничего не значит, - оправдалась женщина.
- Шутка, мне приятно, смотреть на тебя, - сказал Виктор.
- Я все равно чувствую это место на спине, - пожаловалась она доктору.
Виктор, сдержав улыбку, прикоснулся к спине и безошибочно определил место. Просто положил руку и подержал некоторое время. Ему понравилось, с какой непосредственностью его любимая обратилась за помощью, после стольких лет недоверия и отказов.
Они неторопливо ласкали друг друга, не стремясь перейти к основной части.
После секса, Анфиса попыталась определить, где именно находится больное место и не нашла его.
- Странно, боль и жжение ушли, - удивилась она, поймала его ладони в свои ладони и поцеловала их поочередно.
- Рад, надеюсь, когда я тебе надоем, и наша связь добредет до логического завершения, ты вспомнишь, именно этот момент, - сказал он женщине, пряча руки за спину, отдавая ей право решить участь их многолетней связи, правда отнеся решение в далекое будущее.
Теперь он не опасался, что его любимая ошибется, он знал, женщина приняла его точку зрения и ничего в его жизни в ближайшие годы не изменится.
- А разве такие связи заканчиваются? – спросила она мужчину.
- Уверен, все связи заканчиваются рано или поздно, но какое-то время у нас есть, - заверил он любимую.
- Ну, хотя бы пока ты научишь меня азам массажа. Слушай, а о каких таких точках для возбуждения ты говорил? – спросила Анфиса любовника.
- Я тоже с этого начинал подобную практику. Этак лет двадцать назад. Здоровый интерес, всегда замешан на сексе. Ты по половине моих уже прошлась, в парилке, - ответил он ей.
- Ты что мазохист? И так все кипели. Даже не знаю, как теперь в глаза Томке смотреть. Ей бедной за всех смололось. Я думала, ты просто игрался, - удивилась она.
- Эти точки самые безопасные, ничего со мной не случилось, я умею сопротивляться, и какие твои силы? Тыкалась, как котенок мордочкой, приятно и щекотно, - успокоил он ее.
- Так покажешь? – попросила она мужчину с нескрываемым интересом.
- Ладно, видать такая моя судьба, пахать всю жизнь. Просто показать не интересно, - вздохнул он и сел рядом на кровати.
Анфиса, максимально расслабившись, отслеживала, куда нажимали его пальцы. Смеясь над своими страхами, замешанными на давних воспоминаниях, не имевших ничего общего с истинным положением дел.
- Вот здесь на ушной раковине. Переворачивайся, на спину, вытяни шею. Здесь на шее точки щитовидки. Между пальцами на руке, посредине груди, к солнечному сплетению, - показал он и сосредоточенно продолжил массаж, находя точки на животе, на внутренней части бедер. Незаметно прошли двадцать минут. Анфиса отметила, этот массаж не очень сильно отличался от предыдущих и никакого возбуждения не наступило.
- Все,- сказал доктор, перейдя на легкие поглаживания по всему телу. А потом лег рядом, а женщина обняла его.
Анфиса боялась щекотки, и поразилась, почему, когда Виктор прикасается к ней, ей приятно и никогда не щекотно.
- Ничего не изменилось. Я ничего не чувствую, и ты даже не прикоснулся к основным эрогенным местам, - удивилась Анфиса.
- Это уже не массаж, а прямая стимуляция, - ответил Виктор, смеясь.
- Вмазал, - признала она свое поражение.
Виктор улыбнулся, ничего не ответив.
- Анфиса, не закрывай дом и ложись. Я мотнусь к одному болезному мужику, потом домой, потом вернусь к тебе, - очертил он планы на ближайшее время, поднялся и очень быстро оделся.
- Знаешь ты, наверно, не возвращайся. Я уеду, сегодня в ночь, - приняла она спонтанное решение.
- Я не сомневался, - ответил Виктор.
- И делал мне эротической массаж. Прости, возбуждающий? Сдается мне, ты соврал, это какая-то шутка, признавайся, от чего еще ты меня лечишь, - упрекнула она любовника и попыталась уличить во лжи.
- Подарок твоему мужу, он мне ничего плохого в жизни не сделал. Олег отличный мужик. Лучшего мужа тебе не найти, я позабочусь он поживет, от тебя требуется не повторять экспериментов с чужими злыми мужиками, - очень серьезно напомнил Виктор.
- Ты что ревнуешь меня к прошлому? Я же тогда не знала, какие бывают мужчины. Вот перед Олегом виновата. Зря я тебе рассказала о своей глупости, - смутилась Анфиса.
- Да, нет, не ревную, жалею тебя дуреху, нарвешься на такого как Степан, без прикрытия любви, - сказал Виктор и погладил ее по голове как ребенка.
- Какой подарок, я ничего не чувствую, - отмахнулась Анфиса, но смущенная улыбка не покинула ее лицо.
- То все пустое. Теперь главное, через месяц у меня, по-любому, и готовься минимум десять дней, - приказал Виктор.
- Зарубила, - согласилась женщина.
- Звони перед выездом, я тебя на все дни поставлю первой, пока меня другие больные не выпотрошили. Травы твои и Олега, на столе на веранде, заливаешь кипятком и пьешь. Олег знает. Обойдемся пока без фармакологии, - очертил схему лечения серьезный доктор.
Они вообще не перезванивались и о звонках не договаривались. Изредка по необходимости или зимой, чтобы узнать, как проехать. Просьбу позвонить Анфиса отнесла к еще одной уступке со стороны любовника.
- Не понимаю, как ты догадался, что я уеду и именно сегодня? - не удержалась Анфиса и задала вопрос.
- Точно так же, как и ты, о том, что я вряд ли бы смог остаться. Печь протоплена с утра, автомобиль загружен, дом убран, холодильник выключишь, продукты сгребешь и на ход, - ответил Виктор.
- Именно так я и сделаю, - заверила Анфиса мужчину.
- Я Людку пришлю, она вымоет холодильник и закроет, чтобы мыши в нем не поселились. Созвонимся, - внес он предложение.
Виктор просто вышел, без объятий и поцелуев. Сел на велосипед и оттолкнувшись, исчез, за калиткой.
Анфиса закрыла дачу, все перепроверила, автомобиль она загрузила еще днем, намереваясь уехать рано утром, после ухода Виктора, но и отъезд на ночь тоже не исключала.
Разгоняя автомобиль по пустой ночной трассе, она почувствовала, как желание медленно понимается, вместе с ним радость и легкость, и еще необходимость поделиться своим хорошим настроением.
- Гад, ты Виктор, дорвался-таки до тела, - проговорила Анфиса в пустом салоне автомобиля, и отметила, что ей осталось меньше часа пути.
«Надо позвонить Олегу, предсказуемость поведения, главная составляющая верности».
Подумала женщина, зарулила на заправку и пока бензин перетекал из колонки в бак, набрала номер супруга.
Они никогда не устраивали друг другу внезапных появлений.
- Олег, я в пути, прибуду через час. Виктор зашел, принес траву, сказал, могу ехать. Думала дождаться утра, а потом подняло, не вздумай что-то готовить, полный багажник еды, - предупредила она супруга.
- Ну и прекрасно, что подняло. И что готовить не нужно. Я скучал, жду, позвони из-под двери, помогу машину разгрузить, - обрадовался муж.
- Я тоже соскучилась, - сказала Анфиса и отключила телефон.
Желание держалось на одном приятном уровне. Страхи притаились или убежали, желание что-то решить и немедленно испарилось. Истерика, душившая ее перед отъездом на дачу, исчезла. По сути, у нее не было никаких проблем, кроме придуманных, во всяком случае, в обозримом будущем она их не видела.


Эпилог


 Тридцатого декабря, вдруг резко потеплело, вместо предновогоднего пушистого снега полил ливень. Сугробы утратили предновогодний лоск, холодная мутная вода текла по льду и асфальту.
Анфиса, балансируя на скользкой дороге, не глядя под ноги торопилась к припаркованному автомобилю. В двух руках пакеты.
Она всегда любила предновогодние хлопоты. И хоть последнее время, акценты смещались в сторону Рождества, Новый год для ее семьи оставался самым веселом и главным праздником. После него, Анфиса ждала весну.
Занятая тем, чтобы не упасть, мало беспокоилась, кто и в какую сторону отпрыгнет.
И все же она натолкнулась на мужчину.
- Не, ну в падло отойти, а еще мужик, -проговорила она, а мужчина, подхватил ее под руку.
- Анфиса, - услышала она свое имя.
- Юрий, - узнала она соседа, отпустившего ее руку с намереньем продолжить свой путь.
Анфиса отследила его намерения и произнесла как всегда безапелляционным тоном.
- Куда. Стоять. Ща брошу добычу в машину, поговорим. В этом супермаркете есть неплохой кофе. Потом ты домой? – спросила Анфиса.
- Кое-что докупил к Новому году. Конечно домой, но я же не пешком, - ответил мужчина.
Юрий не особенно торопился, по этой причине взял из рук Анфисы пакеты и помог донести.
Сидя в уютном кафе в ожидании кофе и пирожных, они смотрели на ненастье за окном.  Кафе принарядили к Новому году. В углу примостилась искусственная ель, но столиках разместили Новогодние композиции.
- Слушай, а как это Томка ни разу за четыре месяца, после нашей поездки, не попалась мне на глаза? – задала она вопрос соседу.
- Мы не живем вместе, - ответил мужчина.
- Вот это прикол. Я прикидывала такой вариант, но, чтобы такая скорость, то-то я даже случайно на лестничной клетке не встретила, - удивилась Анфиса, отметив Юрий абсолютно спокоен.
- Это решения принимать сложно. Если все просчитано, воплотить можно почти мгновенно, - ответил Юрий.
Принеси кофе и десерт, разговор вынужденно остановился.
- Так, как, всё чин чинарём, суд, раздел, протокол, шкаф пополам, квартиру продали, хотя жилплощадь на четверых, алименты, нет, не получила, дети выросли, - спросила Анфиса.
Юрий рассмеялся.
- Сплоховала Томка.
- Не верю, - реально не поверила Анфиса.
При ее жадности и рачительности, соседка должна переделить все вплоть до сахара в сахарнице.
- Она ушла к двоюродному брату, - ответил Юрий и добавил, - Круглые глаза не делай. Я Олегу рассказал.
- Глаза круглыми не сделаю, но Олег кремень. Мне твоя бывшая сама рассказа. Когда на дачу ездили осенью, - не сдала мужа супруга.
- Олег, отличный мужик, именно мужик не баба, - похвалил он своего соседа.
- А подробности, если что. - Анфиса реально терялась в догадках.
- Он после инсульта. Жена к детям сразу сбежала, сама больная. Вот Томка и обрела счастье, - рассказал Юрий.
- О, Господи, додавила ее судьба. Он хоть не овощ? – поинтересовалась Анфиса.
- Речь не отнялась, одна сторона парализована. Вначале лежал, сейчас поднялся. С палкой ходит, работает, он же переводчик, как ты. Так что более-менее.  Знаешь у него такое выражение лица, благодарно беспомощное, то ли от болезни, то ли он всегда такой был, - ответил на вопрос Юрий.
- Ты его видел? – удивленно спросила Анфиса.
- Конечно, я помогаю, мы ж не чужие. Я какого-то беса половину жизни с ним в конкуренцию выходил. А вот какая херня под занавес, он слабее, я сильнее какая в хрен разница, ближе к полтиннику, все под богом, а секс мне по хрену, - ответил Юрий.
- А дети? – спросила Анфиса.
- Варвара от свекрови вернулась домой. Я ей предложил там пожить и поддержал, чтобы она как-то Томкин шал сбила, иначе развела бы она ее с мужем. У нее характер еще тот, а в другой семье без перемен, - ответил он Анфисе.
- А я думала, ты один. Хотела на Новый год позвать, - отменила она свое предложение.
- У меня вся семья соберётся, Тамара, понятно, с братом, за приглашение спасибо, - отказался Юрий.
- Да пожалуйста, - ответила Анфиса и не удержалась. - А как же, так?
- Да, вот так, милая соседка. Кого должны трахнуть, у того трусы сами слетают, - ответил он женщине.
Допивали кофе с десертом, молча. Любые тексты, не имели значения.
Женщина поторопилась расплатиться. Юрий, отдал часть денег Анфисе.
- Не люблю, таких историй, мы просто соседи. Каждый за себя платит.
 Анфиса вспомнила как Тамара отсчитывала деньги на даче и подумала, что ещё неизвестно кто кого научил такой рачительности.
На лестничной клетке они пожелали друг другу счастливого Нового года и Рождества.
- Олежка, я притащила, тут кое-что к столу и подарки Павлику, - прокричала она вглубь квартиры.
Олег поднял сумки и отнес в кухню.
- И зачем тащила. Обрадовалась, что рука и спина не болит, - отчитал он жену поднимая сумки.
- Да, увлеклась с покупками, а тащил Юрий. Встретилась с ним в супермаркете. Разъехались вроде каждый на своей, а под домом вместе парковались. Я бы снизу звонила, - отчиталась она и добавила, снимая ботинки, - Тамара брата досматривает.
- Ой, не тащи ты их проблемы в дом. Мне их семейка напоминает погорельцев. Когда с ними общаешься будто в чем-то виноват. Не я огонь разводил, а потом забыл потушить. Когда-то показали в хронике. Случился в какой-то деревеньке пожар. Одна часть сгорела вместе с мостом через реку. И погорельцы остались на одном берегу заблокированные, потому, как этот мост единственный. Берут интервью у одной бабушки, на не сгоревшей стороне. Она возьми и ляпни.
- Лучше бы этот мост вообще не восстанавливали, а выселили бы всех и старых, и молодых, все одно одни печные трубы остались.
- Вам что их не жалко. Люди в одним момент остались без крова и без денег, просто на голом берегу.
- Не жалко. Этот хутор как бельмо еще со времен как усадьбу барскую сожгли, голодранцы и батраки. Сад вырубили, ну и понастроили своих хибар, а мост, что сгорел еще помещик строил, они так и не удосужились его обновить. Почитай восемьдесят лет продержался, дуб моренный. Так вот, на том хуторе, вечно проблемы, ноют и ноют, смотреть нет мочи. Что до меня никогда никого из них в дом не пущу и дранной простынки не дам. Боюсь у самой дом сгорит. Дожить хочу у себя. Они же нам завидуют, а когда скажешь, что живут неправильно – обижаются.
- Да, отличная у тебя ассоциация, - отметила Анфиса, но с мужем согласилась.
- Мне Степан звонил, у них мороз и никакого дождя. Он грейдер загнал, дорогу расчистили. Второго января едем на Рождественские каникулы. В баньке попаримся, я на охоту сгоняю. Отдохнем. Или желаешь в теплые страны? – спросил Олег.
- Нет, отдохнем, как привыкли, - приняла она план супруга, тем более он совпадал с ее желаниями.