Карантин

В сеть

    А. Пушкин
«Пир во время чумы»

(На улице шумит застолица))
Молодой человек
(Поднимается за столом)
- Почтенный Председатель, я напомню
О человеке очень нам знакомом,
О том, чьи шутки, повести смешные,
Ответы острые, и замечанья,
Столь едкие в их важности забавной,
Застолье наше бурно оживляли
И разгоняли страх, который ныне
Зараза, гостья наша, насылает
На самые блестящие умы.
10. - Тому два дня, как общий хохот славил
Его рассказы; он умел смешить,
Не можем мы в весёлом пированьи
Забыть о Джаксоне! Его здесь кресло,
Стоит пустое, будто ожидая
Весельчака,.но он ушёл, ушёл
В холодное, подземное жилище...
Досель красноречивейший язык
Ещё не умолкал во мраке гроба;
Но много нас, ещё живых, и нам
20. Печалиться особой нет причины.
Я предлагаю выпить в его память
С весёлым звоном рюмок, с восклицаньем,
Как будто жив ещё наш весельчак.
Председатель
- Из круга нашего он выбыл первым.
Мы выпьем в честь его в молчаньи.
Молодой человек
- Да будет так!
(Все пьют молча)
Председатель
- Спой, Мери, нам, уныло и протяжно,
Чтоб мы потом к веселью обратились
Безумнее, как те, кто от земли
30. Отлучёны  виденьем тяжкой муки.
Твой голос, милая, выводит звуки
Родимых песеп с диким совершенством.
Мери (поёт)
- «Было время, прлцветала в мире наша сторона:
В воскрсение бывала Церковь Божия полна.
Наших деток в шумной школе раздавались голоса,
И сверкали в светлом поле серп и острая коса.
Ныне Церковь опустела, школа глухо заперта,
Нива враз осиротела, роща тёмная пуста.
И селенье, как жилище, погорелое, стоит.
40. Тихо всё, одно кладбище не пустует, не молчит.
Поминутно мёртвых носят и стенания живых
Просят Бога боязливо упокоить души их.
Поминутно место надо, и могилы меж собой,
Как испуганное стадо, жмутся тесной чередой.
...Если ранняя могила суждена моей весне,
Ты, кого я так любила, чья любовь — отрада мне,
Я, молю, не приближайся к телу Дженни ты своей,
Уст умершей не касайся, следуй издали за ней.
И потом оставь селенье, Уходи куда-нибудь,
50. Где б ты мог души мученье умалить и отдохнуть.
А когда зараза минет, посети мой бедный прах.
Знай, Эдмонда не покинет Дженни даже в небесах!»
Председатель
- Благодарю, задумчивая Мери,
Благодарю за жалобную песню!
В дни прежние чума такая ж, видно,
Холмы и долы ваши посетила,
И раздавались жалкие стенанья
По берегам потоков и ручьёв,
Бегущих ныне весело и мирно
60. Сквозь  дикий рай земли твоей родной.
И мрачный год, в котором пало столько
Отважных, добрых и прекрасных жертв,
Оставил, верно, память о себе
В какой-нибудь простой пастушьей песне,
Унылой и приятной... Нет, ничто
Так не печалит нас среди веселий,
Как томный, сердцем повторённый звук!
Мери
- О, прежде никогда я не певала
Вне хижины родителей своих!
70   Они любили слушать свою Мери.
Самой себе я, кажется, внимаю,
Поющей у родимого порога.
Мой голос слаще был в то время: он
Был голосом невинной недотроги.
Луиза
- Не в моде песни жалобные ныне.
Но всё же есть на свете простаки,
Готовые от женских слёз растаять.
Она уверена, что взор слезливый
Её неотразим! А если б то же
80 О смехе думала своём, то, верно,
Всё б улыбалась. Вальсингам хвалил
Крикливых северных красавиц: вот она
И расстоналась. Ненавижу
Волос шотладок желтизну.
Председатель
- Послушайте, я слышу стук колёс.
(Мимо проезжает телега, управляемая негром, заполненная мертвецами)
Ага, Луизе дурно! В ней, я думал
По языку её, мужское сердце.
Но, видно, нежного слабей жестокий,
И страх живей в душе, томимой страстью.
90 Плесни воды в лицо ей, Мери.
Мери
- Сестра моей печали и позора,
Приляг на грудь мою.
Луиза
 ( приходит в чувство, отстраняясь от Мери)
- Противный демон мне приснился:
Весь чёрный с белыми газами.
Он звал меня в свою тележку,
В ней мёртвые все лепетали
Ужасную, неведомую речь.
Скажите мне, во сне ль то было,
Меня от страха продолжает жечь.
100 Проехала телега?
Молодой человек
- Эх, Луиза,
Развеселись, ведь улица вся наша
Приют пирующих, невозмутимых,
Бестрастное ное убежище от смерти.
Но, знаешь, эта чёрная телега
Имеет право всюду разъезжать.
- Ты, Вальсингам, для пресеченья споров
И следствий женских обмороков, спой
Нам песню вольную, о жизни прежней,
Не грустию шотландской вдохновенну,
110 А буйную вакхическую песню
За чашею, кипящею, рожденну.
Председатель
- Такой не знаю, но спою вам гимн,
Он мною был написан в честь чумы:
Минувшей ночью, как расстались мы,
Мне странная пришла охота к рифмам.
Охрилым голосом спою сей гимн вам.
Многие (из пирующих)
- Гимн в честь чумы, чумной отравы?
Спой, Вальсингам его нам! Браво!
Председатель
- Когда могущая зима,
120 Как бодрый вождь, ведёт сама
На нас холодные дружины
Своих морозов и снегов,
Навстречу ей трещат камины,
И весел зимний жар пиров.
Царица грозная — Чума
Теперь идёт на нас сама,
И льстится жатвою богатой;
И к нам в окошки день и ночь
Стучит могильною лопатой...
130 - Как от проказницы зимы,
Запрёмся также от чумы!
Зажём огни, нальём бокалы,
Утопим весело умы
И, заварив пиры да балы,
Восславим царствие Чумы.
- Есть упоение в бою,
И мрачной бездны на краю,
И в разъярённом океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
140 И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
- Всё то, что гибелью грозит
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья -
Бессмертья может быть залог!
И счастлив тот, кто средь волненья,
Их обрести, изведать смог.
Итак, хвала тебе, Чума!
Нам не страшна могилы тьма,
150 Нас не смутит твоё призванье.
Бокалы дружно вспеним мы
И Девы-Розы пьём дыханье,
Быть может, полное Чумы!!
(Подходит старик-Священник)
Священник
- Безбожный мир, безбожные безумцы!
Вы пиршеством и песнями разврата
Ругаетесь над мёртвой тишиной,
Повсюду смертию распространённой!
Средь ужаса плачевных похорон,
Средь бледных лиц молюсь я на кладбище,
160 А ваши непристойные восторги
Смущают тишину гробов, и землю
Над мёртвыми телами потрясают.
Когда бы стариков и жён моленья
Не освятили общей, смертной ямы,
Подумать мог бы я, что нынче бесы
Погибший дух безбожника терзают,
И тащат в тьму кромешную со смехом.
Некоторые голоса
- Он мастерски об Аде говорит!
- Ступай, старик! Ступай своей дорогой!
Священник
170 - Я заклинаю вас святою кровью
Спасителя, распятого за нас:
Прервите пир чудовищный, когда
Желаете вы встретить в небесах
Утраченных возлюбленные души -
Супайте по своим домам!
Председатель
- Дома у нас печальны,
А юность радость любит...
Священник
- Ты ль это, Вальсингам? Ты ль самый тот,
Кто три тому недели на коленах
180 Труп матери, рыдая, обнимал,
И с воплем бился над её могилой?
Ты думаешь, она теперь не плачет,
Не плачет горько в самых небесах,
Взирая на пирующего сына,
В пиру разврата, слыша голос твой,
Поющий бешенные песни между
Мольбы святой и тяжких воздыханий?
Ступай за мной!
Председатель
- Зачем
Приходишь ты меня тревожить?
190 Идти я за тобою не хочу, не должен.
Я здесь отчаяньем удержан,
Сознаньем беззаконья,
Воспоминаньем страшным,
О мёртвой пустоте, ужасной,
Которую в дому моём встречаю;
И новостью сих бешенных веселий,
И благодатным ядом этой чаши,
И ласками (прости меня. Господь!)
Погибшего, мне милого, созданья...
200 Тень матери не вызовет меня
Отселе — поздно!
Я слышу голос твой, меня зовущий,
И признаю усилия твои меня спасти.
Старик, иди же с миром;
Но проклят будет тот, кто за тобой пойдёт!
Многих голоса
-  Достойный Председатель, браво, браво!
- Вот проповедь тебе. Пошёл, пошёл!
Священник
Матильды чистый дух тебя зовёт!
Председатель
(встаёт)
- Клянись же мне, с поднятой к небесам
210 Увядшей, бледною рукой, оставить
В гробу навек умолкнувшее имя!
О, если б от очей её бессмертных
Скрыть это зрелище! Меня когда-то
Считала чистым, гордым, вольным,
И знала рай в объятиях моих...
...Где я? Святое чадо света! Вижу
Тебя я там, куда мой падший дух
Не досягнёт уже...
Голос (женский)
Он — сумасшедший!
220 - Он бредит о жене похороненной!
Священник
- Пойдём, пойдём...
Председатель
- Отец мой, ради Бога, оставь меня!
Священник
- Прости, мой сын. Спаси тебя Господь.
Священник уходит. .Вальсингам  погружён в глубокую задумчивост

Пир во время чумы
(продолжение по А. Пушкину)
Пир продолжается. За столом паднимаются два Эстета.
 Первый
Кто не читал трагедий Эврипида* -
И лучшую из лучших - «Алкестиду»!?
Её сюжет я вам напомню:
В Фессалии нагорной правил царь
Адмет, который был в большом фаворе
У Зевса, Аполлонова отца.
Однажды Зевс после размолвки сына -
Другим богам в острастку! - наказал:
В служение царю его послал
10 На целый год - пасти его стада.
И Аполлон, смирившись с волей Зевса,
Их пас.  Ну что год для богов? -
Одно мгновение для вечных,
Земли властителей беспечных.
И год прошёл; тогда Адмету
Зевс в благоволие своём пообещался
Второю жизнью наградить царя,
Одно условие при сем оговоря:
Если в родне желающий найдётся
20 Сменить подземный мрак на Солнца
Животворящий чудный свет!
И возгордился тем Адмет.
 Второй
Адмету царствие оставил
Его отец, благой Ферет,
Который долго краем правил,
Покой избрав на склоне лет.
Он вместе с матерью Адмета
Присутствует в строках поэта.
Как часто Боги-олимпийцы,
30 Особенно их женский род -
Приверженцы слепых амбиций -
Меняют всех событий ход.
Смирявшая гнев Артемида,
Что Феб, единокровный её брат,
Простому смертному служивый,
Решила смертью покарать
Зазнайку, гордеца Адмета,
И Мойр* она подговорила
До срока нить его прервать.
40 Адмет, предчувствуя кончину,
Призвал к себе отца и мать.
И стал Ферета убеждеть,
На смерть решиться, ради сына.
Свою жизнь, жертвуя, отдать.
Мол, ты пожил своё, родитель,
И, если сыном дорожишь,
Вместо него сойди в обитель
Танатоса*, чтоб сын твой жил.
Прекрасный диалог об этом
50 Найдите и прочтите сами.
...В итоге изгнаны Адметом
Родитель папа, …вместе с мамой!
Узнав про ссору, Алкестида,
Жена и мать его детей
Сказала мужу:
- О, Мой милый,
60 Ты — свет и блазнь моих очей.
Я за тебя сойду в могилу.
Но не бери взамен меня
Другую женщину... Она,
Став мачехой для наших деток,
Боюсь я, их сживёт со света.
В Танатасе я не забуду
Тебя, Адмет, и ждать там буду.
Первый
Я обращаю к коллективу.
Гипотетическую фразу:
70 Адмет  - безумец нечестивый?
Он — эгоист: а слепом экстазе
Он по любому  жизни жаждет!
Ведь всякий, встреченный ему,
Вместо приветствия так скажет:
- Хвала в Танатосе тому,
Кто за тебя, Адмет, там страждет.
Как можешь нам в глаза смотреть,
Когда живёшь сейчас бесчестно.
За счёт жены своей, Алкесты?
80 Второй раз чем откупишь смерть?
...Отверг ты мать, отца родного,
И их из дома удалил...
И как такое терпят боги?!
Второй
Обескураженный Адметом
  Ферет, его седой родитель,
Словами сына укоряет:
- Как можешь ты просить об этом?
Адмет же в гневе восклицает:
- Старик и юноша равны ли
90 Для жатвы Аида, унылой?
Первый
Эх, Эврипид! Вопрос поставлен
По меньшей мере, - не корректно…
Кто их пирующих конкретно
Ответит гневному Адмету?
(Оба эстета чокаются друг с другом и выпивают)
Мери
- Я как Алкеста поступила б.
Мне лишь бы знать, что счастлив милый!
Луиза
- Таких дурёх сейчас сочтёшь на пальцах
Не знала про Адмета ничего я,
100 И Эврипида книжек не читала.
А в сказках вольно сочинять. Наверно
Той Алкестиде не было житья
Нормального с её Адметом, хреном..
Женский голос
А я на месте дуры Алкестиды
С Феретом солидарно б поступида.
Человек средних лет.
И я с Феретом был бы солидарен.
В его нравоучениях, столь достойных,
Есть много истин, мудрых изречений.
Но там ведётся речь о добровольном
110 Принятье смерти.  Мы ж обречены
На жуткую, болезненную кару,
Ниспосланной проклятою чумой.
И хочешь ты, не хочешь - гробовой
Доской закончится твой путь земной.
Поэтому, пока живём ещё,
Восславим дни, где жили хорошо.
За это стоит выпить.
(Выпивает свою чашу)
Друг молодого человека
Мой друг, о Джаксоне собранью,
Сказал, как весело тот здесь шутил,
120 Как страх заразы прогонял он в нас.
Как сам пред ней неустрашимым был.
...Он был сосед мне. В его доме
Живой осталась мать, старушка.
Мы все боялись в дом её входить!
Но как же вынести одной старухе
На улицу смердящий труп?
Она ждала, когда за ним приедет
Телега эта — труповозка.
А мы, её ближайшие соседи,
130 Стояли в отдаление, возле...
Зараза - общее несчастье -
Рвёт узы и любви, и дружбы,
Родства, и братства в одночасье.
Всё, всё становится не нужным!..
Насчёт Адмета и Ферета...
Мне однозначно, в мои лета
Их правильно не рассудить,
И Эврипид не дал ответа...
Конец придуман был поэтом
140 Счастливым: смог освободить
Геракл Алкесту от Аида
В единоборстве. Чуть живую
Её привёл к царю Адмету.
Сумеет ли теперь простить
Алкеста негодяйство мужа?
За что ей впредь супруга чтить?..
Человек лет за 40
Вы только что сейчас сказали
Слова о дружбе и любви.
Толково говорили вы,
150 Но только дружбы вы не знали.
Вот я и Артур много лет
Содружествуем. Наша дружба
Проверена клыками бед,
Но тем сильней она и лучше.
Не дай бог, коль со мною горе
Или невзгода приключится:
Артур узнает и примчится
На выручку. ...Не буду спорить,
Чума — на то она — чума:
160 Из хворей хворь. Хотя зараза,
Как мор, неодолима сразу,
Но и у ней, есть слабина!
Её разносчики - все крысы
Собаки, кошки, человек...
Дома мы известью очищем -
И будет здравие у всех!
Председатель
Прими, друг Артура, пожатье
Моей руки! Чумы несчастье
Пока что на убыль нейдёт.
170 Но человека крепок род,
Он обязательно найдёт
От сей заразы избавленье!
...А об Адмете что заметить
Для пиршествующих мне б хотелось:
Эвклид имел большую смелость.
Он ставил в каждой из трагедий
Вопрос на злобу дня в Афинах.
Искусно ставил, не боясь.
Поэтому они и ныне
180 Для сердца чуткого — святыни,
И разных поколений связь.
(Лотошник подкатил к пирующим товар)
Лотошник
- Всё, что желают господа
Для продолжения застолья:
Ром, виски, пиво из Бристоля,
Копченья, рыба, хлеб, вода.
Председатель
Что с вами, Мери? Вам, я вижу,
Становится нехорошо.
Мери
Трясёт озноб, стук сердца слышу.
Наверное, мой час пришёл.
190 Не надо мне здесь оставаться,
Пора, пожалуй, уходить.
Председатель (Мери)
Я помогу вам, погодите. (встаёт за столом)
Простите мне, я вас покину,
Мне нужно даму проводить.
Так должен поступать мужчина,
Как джентльмена долг велит.
(Мери и Вальсингам уходят)
Луиза (лотошнику, расплачиваясь за пиво)
За пиво стал ты брать дороже.
Лотошник
Не я - чума тому виной.
Всё дорожает... В пабах тоже
200 Никто не требует вино.
Да и пусты, почти, все пабы
И заведения любви.
Чума — могильщик, все забавы
Забыты. Разве, только вы
Чуму не устаёте славить.
(Лотошник увозит товар. Мимо проходит парочка)
Молодой человек
Не проходите мимо только.
Вам, если некуда спешить,
Найдём два кресла, чтоб застолье
Смогли вы с нами разделить.
(Парочка занимает места Мери и Вальсингама)
Молодой человек (продолжает речь)
210 - Наполним же полней стаканы,
Утопим во хмелю умы.
Мы здесь, друзья, на поле брани
Против нашествия Чумы.
Гимн, что читал нам Председатель,
Ни с чем по духу не сравним!
И в его честь, друзья, давайте
Свои стаканы осушим:
«Есть упоение в бою 
И страха бездны - на краю!»
220 Он начал это заседанье,
Как только мать похоронил.
Пока живы, запомним мы
Кто был наш первый Председатель.

Поясниния к тексту
*1 — Великий поэт-трагик Эллады 1У век днэ;
*38 — миф: богини судьбы смертных;
*48 — миф: подземный мир бога Аида;