Дело Грачева. Один против всех, все против одного

/Ретро/Криминальные истории прошлого/На реальном материале


11 сентября 1925 года костромская газета «Северная правда» вышла с броской шапкой:  «Убийство меньшевиками коммунистов в Польше. Григорий Грачев приговорен к расстрелу. Высадка испанских войск в Марокко». Кто такой Грачев знали не только костромичи, история прогремела на всю страну. Страшное преступление было у всех на устах, а у кинотеатра «Пале», где шел суд, собралась огромная толпа. В зал пускали по спецприглашениям. Остальные на улице ждали решение суда, совещавшегося более шести с половиной часов. Приговор встретили с одобрением…

Журналисты вели подробный репортаж из зала суда. Но главным документом надо считать сохранившуюся копию обвинительного заключения, составленного костромским следователем Александром Лаговским. Она опубликована в его книге «Всё было именно так». Лаговский арестовывал Грачева, вел предварительное следствие. Само же дело, отмечал следователь, таинственным образом из архива исчезло…
 
Что случилось

Рано утром 26 июля 1925 года 47-летний житель д. Иваньково Судиславской волости Костромского уезда Григорий Грачев поджег свой дом. Затем вышел на улицу с ружьем и факелом. Плескал керосином на крыши и поджигал один за другим дома односельчан. Затем поджег стоявшую на корню рожь. Огонь охватил всю деревню.
«А в это время Грачев под звон доносившегося из села Бородатова набата, - пишет А.В. Лаговский, - среди перепуганных детей и женщин, пытавшихся спасать из огня свое имущество, ходил у пожарища и расстреливал своих однодеревенцев, все вновь и вновь заряжая ружье. Не щадил ни стариков, ни детей, ни беременных женщин. В одну пожилую женщину он стрелял четырежды, приговаривая ей: «Ах ты, гад, еще жива»… Других Грачев допрашивал, где муж, издевался, что застрахован дом, но забыли застраховать жизнь, и не обращал внимания на мольбы ползавших перед ним женщин...  Прибежавшие с поля мужчины были безоружны и не могли дать отпор Грачеву, а он перешел на выгон, где расстрелял принадлежавших деревне 12 лошадей, затем залег в лесу у судиславской дороги и обстрелял спешивший на подмогу гражданам отряд милиции, смертельно ранив милиционера Цыпленкова и легко судью Цветаева».
Григорий Грачев убил 11 человек, 8 ранил, сжег 16 домов, один из которых на двух хозяев, уничтожил 65 хозяйственных построек. Сначала скрывался в лесу, потом сдался сам. 

Личность убийцы

Когда-то д. Иваньково принадлежала костромским дворянам Пушкиным. Сегодня на карте ее нет, исчезла в числе многих и многих. Она и в то время, как случилась эта трагедия, была небольшая. Среди леса два десятка домов. В стороне от тракта, в 60 км от Костромы, в восьми - от Судиславля. Земли у деревни до революции было мало, крестьяне дополнительно арендовали ее у богатого судиславского купца Третьякова. С национализацией земель и созданием колхозов душевой надел составил 4 с лишним десятины (десятина – немногим больше 1 га – авт.).
Это была родная деревня Г. Грачева. Отец его Трофим Александрович имел крепкое хозяйство. Трудолюбивым и хозяйственным вырос и Григорий. Умел сапожничать, производить товарный деготь, легчить скот, делать заговоры против порчи – от «руды» (кровотечение) и «чемери» (понос), держал ульи. Но главным делом была земля. Ее у Грачевых было больше, чем у других. Обрабатывали они ее исправно, имея передовую по тем временам технику.
Отец был человеком неуступчивым, единоличником, судился с односельчанами, но до разрыва с деревней не доходило. Хотя один инцидент стал своего рода проекцией на будущие кровавые события. Трофим отказывался «ходить на помощь», когда всем миром «подсобляли» кому-то. Как рассказал защитник Грачева Рябинцев, деревня постановила: побить упрямого старика и потребовать от него водки. Григорию в той драке ударили граблями по голове, оставив большой шрам. Это было первое «крещение» Грачева в сторону отчужденности от деревенского мира.  Гордый и самолюбивый он не простил этого.

Отдалился от деревни

Еще больше отдалился Григорий от односельчан, когда служил лесником у купца Третьякова. За дело взялся рьяно, при всякой краже третьяковского леса нещадно штрафовал земляков. Те его побаивались, за ним стоял Третьяков, но обиду таили.  Григорий за неприязнь платил той же монетой – запретил селянам купаться и брать воду из вырытого им пруда.
 В 1-ю мировую Грачев воевал, был исправным солдатом, попал в плен в Германии, там научился передовым методам ведения сельского хозяйства. Вернувшись из плена 1919-м, думал, деревня оценит его новые знания, но встретил насмешки. К тому же, за время его отсутствия односельчане забрали часть его земли. Отношения Григория с деревней еще больше накалились. Односельчане, владевшие его землей, жаловались на Грачева, что тот припахал часть их надела. Но комиссия нарушений не нашла. Другая жалоба – Грачев якобы испортил колодезную воду - тоже не подтвердилась. Григорий захотел совсем отдалиться от деревни, уйти на отруба, но земляки и здесь чинили препятствия, в итоге землеустройство уездом не было проведено.

«Вот тебе земли кусочек!»

Усугубляли конфликт и личностные качества Грачева – он был угрюмым, обидчивым, злым, нелюдимым, скрытным.  «Скажешь слово, задрожит, почернеет весь. Тут промолчит, зато потом уж доймет», - рассказывали свидетели. Но деревенские – тоже хороши! - нарочно стараясь побольнее уколоть Грачева.  Кричали вслед: «Что, сел на отруб?», «Общипали, общипали тебя!», «Нас 17 домовладельцев, а ты один, что хотим, то и сделаем!». Задевали и его мужское самолюбие, поминая девичий грех его жены Парасковьи, та до замужества родила от заезжего цыгана. Дошло и до открытого столкновения, когда Григорий сцепился с селянами из-за лошадей. Афанасий Королев, подстрекаемый криками: «Руби у Гришки жену и лошадь!» нанес удары топором по руке Парасковьи, сделав ее инвалидом. Григорий же за драку сел в тюрьму. После этого деревня стала его обзывать: «Гришка арестант, Гришка крокодил».
«Не отставали от мужиков и их жены, - рассказывал А. Лаговский, - летом несколько человек забралось в чистый пруд Грачевых купаться и громко кричали: «Бабы, девки, идите в Гришкином пруду промывать…» и добавляли название части женского тела, которую не принято обмывать публично. Однако всех превзошли дети: Николай Муравьев человеческими испражнениями замазывал замки у Грачева, другие ребята, бросая в него комками земли, кричали: «Вот тебе земли кусочек!», а 5-летний Алешка Муравьев ругал Грачева настолько грязной бранью, что ее, несомненно, не понимал сам».
Да, если деревня кого невзлюбит, то изменить что-то трудно. По делу, волостные власти могли бы вникнуть в конфликт, развести стороны, отправив Грачева на хутор, как он просил. Но они, наоборот, отстранились. Как сказал председатель волисполкома Сунгуров,  недоразумения Грачева с однодеревенцами, жалобы той и другой стороны  носили настолько затяжной характер, что им перестали придавать серьезное значение, хотя видели: обстановка действительно ненормальная. Но во что выльется конфликт, не мог предположить никто.

Страшная месть

К мести Грачев готовился загодя. Узнал, что по закону полагается за убийство и поджог. Выяснил: смертная казнь только за покушение на представителя власти. Распродал имущество, сказав, что переезжает в Судиславль. Наметил список обидчиков. И, правда, стрелял не во всех. Некоторых, как Мягкову, отпускал с миром: «Иди, я тебя стрелять не буду, муж у тебя хороший мужик». Прогнал и какую-то ягодницу, которая прибежала в Иваньково на помощь: «Голубушка, видишь, жгу деревню и бью народ, уйди – пропасть можешь». Но при этом говорил: «У меня не задрожали бы руки перестрелять всех своих обидчиков». Хотя результатами стрельбы не особо интересовался: «Упала и ладно, жива – ее счастье, убита – не прогневайся». Под ружье стрелка попали в основном женщины и дети. Застрелил он даже полуторагодовалую девочку Алевтину Королеву. Причем, утверждали свидетели, не случайно, а целился в ребенка. Видимо, через нее мстил родителям. Досадовал он лишь, что мужиков в деревне не было, ушли в поле, а то «полезли бы на меня стадом, побил бы больше». Да жалел, что убил милиционера и ранил судью – стрелял не в них, а в члена волисполкома Травкина. Не их было жалко, а того, что за представителей власти по полной ответить придется.

Нормален ли Грачев?

Такой вопрос тоже встал на суде.  Врач-эксперт прокуратуры Городков заявил, что Грачев никакими формами психических расстройств не страдал и на момент преступления был вменяем.  Показания врача-психиатра, зав. Никольской колонией, Евгения Сеньковского несколько иные: полного помрачения рассудка не было, но было сужение поля сознания. Понимал что делает, но собой не владел. Допустимо, что Грачев действовал в состоянии душевной болезни. И врач, и защитники просили у суда отправить Грачева в психлечебницу для ибследования, но им в этом было отказано. 

Из-за земли и личной неприязни

На суде Грачеву пытались «припаять» политику. Свидетели припомнили: после революции высказывался против новой власти. Злорадствовал по поводу ее неудач. Говорил: «Что, хороша власть-то? Увела со двора последнюю корову! А вы в ладошки похлопали!», «Не надо продналог платить! Если каждый ничего не даст, то и власть сама решится», «Все равно, сколько не побьются, а большевикам крышка!». Но позднее, вел себя лояльно, без враждебности: первый платил налоги, первый помогал школе. Не был он признан и кулаком.
Дело слушалось в зале кинотеатра «Пале». Гособвинителем был областной прокурор Н.В. Веселовский. «Основания для вражды были, но оснований для такой жестокой мести не было, - сказал он, - не деревня противостояла Грачеву, а он деревне, почему что хотел подчинить себе других. Варварство не соответствует степени его обид».
Суд пришел к выводу: сильно развитый инстинкт собственника не дал Грачеву возможности проникнуться духом земельных законов, проводимых новой властью. Зная, что он не может защитить своих интересов законным путем, решил отомстить за отобранную у него при переделе землю.

Не вернуть, ничего не вернуть

В «Северной правде» было напечатано последнее слово обвиняемого. Спорит с показаниями свидетелей, считая, что его оговаривают. Стоит на своем. Не без ехидства спрашивает земляков: «Граждане порицали Грачева: кулак, мол, был, за всякую пустяковину тащил к Третьякову. А теперь-то… все они привлечены за порубки при советском праве. И опять наскакивают на меня. Вот все свидетели сидят здесь и видят на словах в Грачеве врага, преступника. А в душе они думают: сами мы его на то вызвали. Они бы теперь и вернули свое поведение, да вернуть-то уж нельзя».

Помощь пострадавшим

От пожара 19 семей осталось без крова. Была создана комиссия губисполкома для помощи погорельцам. Решено: «Отпустить пострадавшим потребное количество лесоматериалов бесплатно. Бесплатно отпустить неиспользованные в районе постройки госимущества. Отпустить сельхозинвентарь и машины на льготных условиях без первоначальных задатков. За наем рабочей силы отпускается беспроцентная ссуда в размере 1500 рублей. Взамен убитых лошадей Губсельбанком открыт кредит на покупку рабочего скота сроком на три года из расчета по 100 рублей на голову».
Была и общественная помощь. «Северная правда» печатала сообщения о пожертвованиях. Вот один такой документ: «Иванов (ГАУ) вношу 5 рублей и вызываю всех членов ГИК и Губкома РКП (б). Касаткин (ГПУ) вношу 3 рубля, вызываю работников ГПУ, Губсуда и Прокуратуры. Неверов (Редакция) вношу 5 рублей».

Исключительные условия д. Иваньково

11 сентября 1925-го Грачева приговорили к расстрелу. Но это не конец истории. Журнал «Ледокол» в январе 1926-го сообщил: Президиум ВЦИК заменил расстрел 10 годами лишения свободы со строгой изоляцией. Но по данным Лаговского, Грачев был освобожден досрочно, хотя это и неправильно -  он, как ранее судимый, не подлежал досрочному освобождению. Непонятным образом исчезли из архива и все материалы дела…
Журнал напомнил как в набитом до отказу «Пале» невзрачный человек тихо и важно давал показания, а по рядам шел шепоток: «Человек – зверь!» «Убил 11 человек, кровью пахнет», "Сжег деревню». Подавляющее большинство встретило тогда расстрельный приговор с одобрением. Но были и те, кто при всем этом как-то оправдывал Грачева: довели, затравили, загнали в угол, вот и кинулся.
Верховный суд обратился в Президиум ВЦИК с ходатайством об отмене смертной казни,  потому что «крестьянин-середняк Грачев совершил неслыханное преступление по причинам, выросшим на почве исключительных условий деревни Иваньково… О Грачеве отзываются крестьяне окружных деревень как о честном человеке и хорошем, примерном хозяине»…
Сколько уже было таких преступлений в нашей, современной, истории, когда загнанный в угол человек решался на страшную, не адекватную нанесенным ему обидам месть?
Конечно, не все просто в этой жуткой истории. «Какую мне чашу налили, такую и я им», - произнес  Грачев в своем последнем слове в оправдание. Но разве оправдывает это его?


Зинаида НИКОЛАЕВА.
Фото из журнала «Ледокол», 1926 г.
На снимке: Г. Грачев и свидетели по его делу. Толпа у здания «Пале».


Рецензии
Автор талантливый человек..Дай бог ему здоровья. Интересно бы узнать ,как сложилась его дальнейшая судьба после тюрьмы

Капаев Владимир   15.12.2023 00:13     Заявить о нарушении