Измена и верность, история с географией

Любимая тема Виталия – разноликость рода человеческого. Особенно его трогает разнообразие в отношениях полов. Сам он, по моим наблюдениям, в привычках своих постоянен и не склонен к крайностям, но в его поле зрения уживаются самые разные типы, и каждый его занимает и развлекает. Не оттого ли, что собственная жизнь скучна, как овсянка по утрам? - Это его выражение. Забавно, что именно овсянка и составляет его утреннее меню, но он умудряется придавать этому скромному блюду самые разные качества, добавляя в кашу всё, что удаётся обнаружить на кухне.

Завтрак окончен. Виталий моет посуду, громко рассуждая о качествах рода человеческого. Женскому роду отдаёт явное предпочтение, практикуя на грани психологии и астрологии. Я не в силах воспроизвести его эмоциональную прямую речь, мгновенно забывая имена и подробности, поэтому довольствуюсь приблизительной передачей содержания.

Женщина глубоко, искренне верит, что любить можно только единожды, что муж, переспавший с секретаршей, предатель и негодяй, что он не имеет право, не может позволить себе интимную ласку по отношению к другой. Как можно! Убить его мало. Нет, пусть ещё немного поживёт, но в тесных объятиях семьи.

Другая относится к жизни демократичнее. У неё было несколько мужей, каждого она любила искренне и пылко. Влюбляться многократно разрешается, но если муж заподозрен в измене, он повинен тяжким грехом, и должен быть изгнан.

Третья всю жизнь ищет единственного, но почему-то не складывается. Переживая очередное разочарование, долго и сильно страдает. Собственная способность любить не вызывает у неё сомнений, как и отсутствие должных качеств у "этих типов".

Лебединая верность округляет глаза мужчин и заставляет щёки женщин розоветь. Романтика любви очищает душу, лирика наполняет тьму золотым светом... что-то в этом роде. Впрочем, романтически настроенные дамы при случае легко сходятся с самыми разными субъектами, подбирая каждому венок подходящих размеров.

О времена, о нравы!

Мрачноватый догматический монотеизм, с глубоко проникающими в историю иудейскими корнями, знать ничего не хочет о существовании весёлой и вздорной разнополой компании средиземноморских богов. Патриархальный уклад строго указывает женщине её место. Какие там Венеры и Дианы! Блудницы слезами заливаются, каются, не находя себе места.

В средние века женщины были плоскогруды, анемичны, у них отвисали животы, а ноги были худы и кривы. В городах той эпохи из дома было выйти страшно, нечистоты стекали в канавах прямо вдоль улицы. Образ жизни мало способствовал нормальному развитию человека. Не было фитнесов, не ездили на Ривьеру. Но образ прекрасной дамы был. По нашим меркам, довольно жалкий. Возрождение взяло реванш и вернуло полногрудых дев любителям изящных искусств.

В нашей доброй отчизне жену, изменившую мужу,  были времена, зарывали живьём по плечи в землю, и собаки обгладывали их лица. Неверных мужей, между прочим, не зарывали.

Как подумаешь, на что способны блюстители нравственности, жутко становится.

Каждый сам подбирает себе исторический период и среду обитания для дел сердечных.

Изгнав природную живость, доброту и полноту чувств из сердца, женщина создаёт своё собственное, личное средневековье. Её сердечная инквизиция добывает признание у провинившегося, и казнит его.

Не находящие единственного, утверждаются в сознании того, что любить можно только одного, которого нет. Прямая дорога в невесты Христовы.

На другом полюсе неразборчивые разновозрастные девицы, грешащие легко и обильно, обитательницы страны анекдотов, балансирующие на грани профессионализма.

Вот так вот - от полюса до полюса.

Самое удивительное, что находятся люди, уверенные, что все как один должны следовать их примеру в части построения семейных отношений, или их высокоморальным нравоучениям. Что они, географию не учили что-ли? - Вопрос Виталий адресует мне. Отвечать не обязательно.

Посуда перемыта, отправляемся в кабинет. Иначе говоря, поднимаемся на второй этаж, где Виталий занял одну из комнат, учредив себе рабочее место. Его то и дело вытесняют родственники, прибывающие на выходные из города, или гости детей, наезжающие по праздникам и прочим серьёзным поводам. Тогда он забирает ноутбук и меняет ставку, благо, что есть где укрыться.

Пока мы перемещаемся, я успеваю подумать, что верность надо хранить себе, историю изучать нескучным образом по мемуарам и художественной литературе, а географию привлекать в порядке утоления охоты к перемене мест. Не забыть записать глубокую мысль.

И я записываю.