Онегин-блюз, спектакль Михаила Цитриняка

                Онегин-блюз, Михаил Цитриняк.

    «Фу, Пушкин, терпеть не могу! В школе им достали!» - не удивляюсь этой реакции. В школе письма Татьяны и Онегина учили все. Однако редкий учитель способен объяснить, почему «Евгения Онегина» называют энциклопедией русской жизни, и зачем нужно поколению смартфонозависимых это «наше  всё». У Михаила Цитриняка это получилось.
    На сцене театра «Содружество актёров Таганки» ироническая драма «Онегин-блюз». Народный артист России Алексей Гуськов и народный артист России Игорь Бутман. Актёр и Блюзмен, пушкинские стихи и блюзовый саксофон. Поединок? Двухголосье!

    Текст поэмы помнят все. Если не помнят, то спектакль загружает его  из глубин памяти целиком. Сценография проста: актёры действуют не в мире условных «поместье, кабинет, сад», а на страницах великого романа, окруженные виньетками и силуэтами. Тот самый томик, который выдавали в любой школьной библиотеке. Струнный квартет, Актёр и Блюзмен в желтом пиджаке с саксофоном.
    Блюз и Пушкин?! С одной стороны, предок поэта - темнокожий, вроде бы логично, но… С другой стороны, от Ганнибала до Армстронга - путь неблизкий, при чём же тут «Онегин»? Разгадка проста: Алексей Гуськов читает, а Игорь Бутман, играет Пушкина на саксофоне! Да, строчка за строчкой, не подыгрывает Актёру, а играет. Алексей Гуськов читает роман, написанный в XIX веке, музыкант играет в XXI. Сомневаюсь, что Пушкин может быть сыгран в стиле «блюз» не Игорем Бутманом, а каким-то другим музыкантом. Мастер звука и импровизации, он связывает музыкальную и эмоциональную составляющие текста в одно целое. Саксофон появляется между главами, изредка отвлекаясь от строф, перекликаясь с Актёром и другими участниками действия.
    Помимо Актёра и Блюзмена на сцене присутствуют рабочий сцены и уборщица. Постоянные участники, они одновременно и внутри, и снаружи поэмы. «Снаружи» – они расставляют мебель, убирают сцену, раздают музыкантам парики. «Внутри» - исполняют роли Татьяны и Ленского, балерины и оперного певца. Недаром в программке написано -«ироническая драма».
      В спектакле Пушкин - не бронзовый монумент, но язвительный и милосердный, ироничный и понимающий, «мудрец и юноша». Алексей Гуськов создает его именно таким. На сцене одновременно и Пушкин, и Онегин, и Татьяна. Актер просто переходит из образа в образ, а его друг, Блюзмен, - от одной мелодии к другой.
Особо отмечу «Письмо Татьяны». Каноническое прочтение  не способствует его пониманию. Я впервые увидела, как это послание читает Онегин, а не Татьяна. И привычное «я к вам пишу» приобрело совсем другой смысл. То, что сумбурное, страстное письмо читает адресат – позволило впервые оценить, что как бы ни был Онегин (мне или кому-то ещё) неприятен, но он не воспользовался ситуацией. 
    Народ... не безмолвствовал. Создатели спектакля не ставят «четвертой стены» между зрительным залом и сценой. Зритель не столько смотрит, сколько читает спектакль, страница за страницей, а особенно - в те моменты, когда Пушкин звучит с обеих сторон, когда Актёр включает в действие и сидящих в зале. Приём сложный, требует особого чутья аудитории, долго и тщательно создаваемого настроения, ведь публика разнородна: разница в возрасте, воспитании, менталитете… Но всё получается. С Пушкиным всегда так. Он же у нас за все отвечает. И, как ни банально звучит, но отвечает всем, кто ищет в его творчестве ответы на свои вопросы.
   Музыкальная кода и конец поэмы не совпадают. Пушкин оставляет читателя на самом интересном моменте, Онегин влюблён, Татьяна «другому отдана»... Но в спектакле «Онегин-блюз» Актёр и Блюзмен идут дальше: Ленский убивает Онегина отказом Татьяны. Любовью или, скорее, отказом от любви. Вот он – ответный выстрел Поэта! И - да здравствует разум, да скроется тьма!

    Тяжёлый бронзовый поэт стоит на Тверской. Но в спектакле Михаила Цитриняка Пушкин реален, живуч и понятен, действительно «наше всё», о чём споет саксофон, и сыграет актёр.