Признание

   Признание: эти цветы украдены. Нет, не сами эти цветущие Hibiscus rosa-sinensis, Begonia rex и Mammilaria, а листочки и веточки, из которых они выросли, сорванные, от нечего делать, то там, то сям, чтобы развеять тоску публичного места.
   У каждого воровства - своя история: какие-то оторваны тайком в травмпункте после дурацкого, но печалящего перелома, чтобы как-то чуть развернуть судьбу в свою сторону; кактус подарен несколько удивленным администратором серьезного учреждения в ответ на разговоры о том, что мерилом нравственности по Канту является отношение к природе.
   А вот и некантвские мотивы поступка: лист оторван в центральном холле, где проходило помпезное светское мероприятие и охранник, выискивающий имена гостей в гламурном списке, с изумлением смотрел на отщипывание листочков от огромного куста в центре. Его разрывали противоречивые эмоции, как и меня и я, вытянув вперед руку с  листочком Королевской Бегонии, произраставшей во влажных джунглях штате Ассам, в окрестностях которого уже не бродит Шерхан, так и сказал, подойдя к охраннику, "Красивое дерево, правда? Видели, как цветет". Он сглотнул, и вдруг, сказал просто: «Да, знаю, у моей сестры в Клину такая» и переключился на то, что ему говорили в наушник.
   За каждым растением, обретшим новую жизнь, как и за каждым зачатием - свой список причин. Есть еще те - которые были обменены: на обещание вечной благодарности, на «пойдемте, выпьем кофе», на «нет, спасибо, мне не нужен еще этот, у меня дома такой же», на «этот мне в точности напоминает историю про листок у О’Генри» и «в каком детективе было убийство из-за цветка?». Для всех это был безобидный разговор и небольшая любезность – для меня кража со сложной выстроенной операцией прикрытия, которая моментально возникала у меня в голове, как только я, входя в помещение видел свой объект.
   Я маньяк? Возможно, но что не сделаешь ради возможности в уединении рассматривать свою благоухающую коллекцию, зависая над какой-нибудь Эсхинантусом, Кливией или Амариллисом, и вспоминая тот особенный день, когда ты вдруг его увидел и тебя что-то подтолкнуло. А ты медсестра с тех пор каждый раз на меня смотрит так, словно, я не окончательно пропал для человечества. На самом деле, для у всякого продолжения жизни, как и для всякого преступления, как говаривал Шерлок Холмс, должно сойтись вместе много всего.