кто чёрту наставлял рога - 7060

кто чёрту наставлял рога
05:50
Публикация номер 7060

возможно, ты была такой всегда;
особенно на сборе урожая райских яблок;
я помню, чувствовал: идёт беда;
но я писал не то; ведь не я - блок;

я обнимал; пусть мой язык двойной
ласкал тебя; но два кривых клыка
вонзались в груди, как молнии в облака,
и я бушевал в тебе войной.

когда поймали нас ночные сторожа,
фиктивный протокол составил чёрт;
как-будто мы с тобой - в раю, и угрожал
чёрт, что судьбу, как приговор, нам прочёл.

            30 апреля 2020 года примерно 05:55

***

Бонус:

смерть окончательна обжалованию не подлежит

смерть окончательна обжалованию не подлежит
05:32
Публикация номер - 8401

после каждого укола становилось хуже так, что впору было лезть на стенку;
заключенный 8401 ничего не спрашивал у медиков, он уже раз пошутил, когда ему все же ответили, что лечат от короновирусной инфекции, а это дают успокаивающее, и весь порядок его лечения пишется, как положено, при выписке и освобождении ему будет все предоставлено, что положено - о лечении - так заключённый пошутил, что его усыпляют.

ему не давали писать на волю, не давали писать жалобы и прошения, к нему никого не пускали, адвоката забыл, прокурор при проверках его обходил, не давал обращаться к себе,  - сокамерники до странного этого не замечали.

он уже чувствовал с несомненостью, которой прежде не было, что его не просто убивают, то есть - не просто ждут, когда он сдохнет - его неторопливо закалывают, возможно, не как попало, а даже и по методике.

графу монте-кристо было ужасно, но его только гноили,  даже специально не сводили с ума- а этому заключенному в двадцать первом веке сделали смерть в тюрьме, и, видимо, даже в больничку положили не что положено, а чтоб сподручнее было его закалывать и меньше было свидетелей.

он не разбирался в медицине, но туберкулез не заметить было невозможно, так что был у него, в самом деле, коронавирус , не было - это уже оставалось существенным лишь для актировки.

жизнь заканчивалась довольно мучительно, возможно, лишь появившаяся необходимость в хирургической операции по другому поводу ускоряло дело, и все должно было закончиться быстрее на операционном столе.

операционную из коечной было видно, он видел три операции, какие - непонятно, но, скорее - несложные; себе же он ждал общей анестезии, которая сдаёт все незаметным, а боялся не смерти - тут же сон - а то, что ему нарочно не сделают никакую реальную анестезию и дадут помучаться.

он совершенно уже не смотрел на персонал, не думал о докторе, который его убивал - он как-то увидел, что доктора никак процесс его убивания не беспокоит, доктор чаще не больных смотрел, а болтал по городскому телефону, заключенный сперва краем уха прислушивался к его разговорам - они показывали всю или часть жизни доктора - до идиотизма будничную и никак не касающуюся той части работы доктора, в которой доктор убивал его.

конечно, все было страшно, но неизбежно, этой неизбежности он на воле никогда так остро не испытывал.

поскольку в той жизни он был поэт, самодеятельный, неизвестный и не влиятельный, сейчас нельзя было близко предполагать, что его решили убить наверху - но тогда - кто - получалось, что его ерническая критика власти верховной как-то попала в какую-то статью на уничтожение - какой-то незаметный полковник подписал что-то совершенно обыденное - конечно, потом все исполнители от самых мелких - делали своё дело старательно и понимали, что его решили убить - но решение принял мелкий полковник - абсолютно бегло просмотрев дело, забывший его, едва офицер унес на исполнение - возможно, так случайно подчеркивалось, что он - не Маяковский, не Есенин, и чести его убить прямо ему оказано быть не может - ему назначили умереть в тюрьме обыкновенно, разве что, в отличие от других - направленно.

трудно было такое представить - ведь критика и ругань власти бушевала и услышать какие-то отповеди - такого не было вовсе - и тут он был свален в мусорную корзину для отходов.

конечно, он понял, что его направляют, когда все его попытки доказать очевидную невиновность наталкивались на тупые отказы и приговоры: на его доводы приводились длинные и совершенно не имеющие к делу отношения перечисления статей, разъяснения смысла норм каких-то законов, но никогда его конкретные предъявления конкретных нарушений закона по его привлечению - не отвечались, все было так: отказать и признать виновным.

его вина была проста: он не выполнил требования по исполнению решения гражданского суда, где был истцом и которое выиграл, на него возложили небольшую обязанность, которую невозможно было исполнить, не нарушая целый ряд законов, что обеспечили соответствующие инстанции - вплоть до прокурорских, судебных, муниципальных и всех вышестоящих над ними инстанций - он все равно исполнил, но комиссия просто написала - не исполнил, и после серии штрафов его и посадили.

все было как-то неотвратимо, на все жалобы ответы были - "все правильно" - без малейшей детализации.

жернова правоуничтожительной системы крутились без остановки, не спеша и не медля.

- ну, завтра рЕжем, - все же на этот раз сказал доктор, оглянувшись через плечо. - можно прощаться целые сутки.

с кем, как, - целые сутки можно было лежать, мучаясь от усыпления до усыпления - и думать.
хотя в голове был туман, все равно мысли катились, и было не безразлично, что завтра всё прекратится совсем.

         10 декабря 2020 года примерно 06:13

***


© Copyright: Август Май, 2020
Свидетельство о публикации №120121001400