Ай эм сорри

               

      Этот новичок хорошо и надолго запомнился всем нам, ученикам 5-го класса одной из московских школ. Все мы были «отсюда» - дети рабочих, крестьян и советской интеллигенции, а он «оттуда»,- «из за бугра». Родители его, то ли дипломаты, то ли  какие торговые представители, прибыли к нам  из-за границы. Им предоставили жильё, работу, а сын их Дейв пошёл учиться в нашу школу.  Его сразу же перекрестили в Диму, по-русски он говорил с акцентом, неправильно делал ударения, путал окончания слов, часто вообще не мог подобрать нужного, зато по английски шпарил во-всю, даже наша  «англичанка», учительница, сверяла с ним ту или иную фразу. Ему многое было непонятно, он то и дело обращался к нам за разъяснениями, причём начинал всегда с одного и того же клише: «Ай эм сорри», что в переводе с английского означало: «Я извиняюсь», или «Простите». Вежливый, стало быть, получил хорошее воспитание.
       Как-то увидел он в коридоре объявление: «Уважайте труд уборщиц»! Перевёл его и надолго задумался. «Ай эм сорри», спрашивает, о чём это?
Ну, отвечаем, это обращение ко всем нам, чтобы соблюдали чистоту, на пол не плевали, не бросали окурки, шелуху от семечек.
      - А что – бросают?
      - Бывает.
      Раньше меня почему-то раздражал этот призыв, изложенный в приказной, повелительной форме, ну, не то чтобы раздражал, как-то напрягал. Этому спобствовали сами уборщицы, таким воззванием они как бы заведомо причисляли всех и каждого к бескультурной, несознательной части населения. Ну, да. Топчут тут, шаркают подошвами, разводят грязь. А ведь она только что убрала, подмела или вымыла полы, смахнула отовсюду пыль, а ты, как слон, топ-топ-топ. Ну, какое может быть к тебе отношение? Потому-то они, эти беззаветные, неутомимые труженицы метлы и швабры, становятся агрессивными, облают тебя со всех сторон, начнут с нейтрального: «Ну, куда ты прёшься!», а потом, и в анфас, и в профиль, нарисуют твой портрет почище художника Репина, прошерстят всю твою биографию, сообщат кто ты есть на самом деле, кто твои папа с мамой, бабушка с дедушкой, и дети, конечно, видно, вырастут такими же охламонами, как и сам, хоть на лбу у них пиши: «Пионер – всем ребятам пример».
      Но Дейв, Дима, своим «I am sorry» внёс какую-то свежую струю в наши отношения друг с другом, в том числе и к агрессивному объявлению. Всем нам так понравился этот джентельменский вступительнй оборот, что мы стали его применять на практике. Ну да, он учился у нас, а мы, стало быть, учились у него. И как-то так получилось, что теперь мы к месту и не к месту стали употреблять это самое «Сорри». Получалось очень даже интеллигентно.
      Но тут наш иностранец загадал нам новую загадку.
      - Почему, - спросил он, - вы везде призываете уважать труд уборщиц? А труд врача уважать не надо? Почему же вы не пишете на двери его кабинета:
«Уважайте труд доктора»?
      - Попробуй не уважать, - ответили мы, - он тебе  такой диагноз поставит – всю жизнь на лекарство работать будет.
      На какое-то время наш иностранец успокоился, потом опять спрашивает:
     - Ладно, с медициной связываться опасно, но на двери учительской можно ведь написать: «Уважайте утруд педагога»!
      - Это будет перебор, - отвечаем, - «двадцать два». Это само собой разумеется. Не будем уважать учителей, они такому наших детей научат, мало не покажется, потому что учитель – это авторитет, его советам и указаниям нужно следовать беспрекословно.
      Дейв опять задумался. Надолго на этот раз. Потому что у него родился глобальный вопрос, который бы никому из нас и в голову не пришёл:
      - А почему, спрашивает, - вы нигде не пишете «Уважайте труд Президента!»
      - Какого Президента? – растерялись мы.
      - Такого, всенародно избранного. – Президента Вашей страны.
      - Ха-ха-ха. Оно ему нужно? Его и так уважают. И знаешь, Дима, кончай задавать свои провокационные вопросы. Мы, в своей стране сами разберёмся, кого нам нужно уважать, а кого не нужно. Обойдёмся без подсказки из Штатов.
       В общем, отбрили его. Потом мы окончили школу и как-то незаметно, стали применять это слово в самых различных жизненных ситуациях.
       Как-то  стою я на автобусной остановке. Народу тьма. Намечается посадка, как при взятии крепости Измаил.Рядом со мной женщина с ребёнком на руках. Подошёл автобус, все гурьбой на него ринулись. Женщина и шагу не успела сделать, её оттеснил здоровенный мужик, и стал протискиваться вперёд. Я положил ему на плечо руку и вежливо так произнёс «Ай эм сорри», пропустите, пожалуйста, женщину с ребёнком.
      - Чаво, чаво! – разинул он пасть, и смазал мне по физиономии растопыренной пятернёй.
      - Ах ты, скотина, - врезал я ему в лоб. – «Ай эм сорри» не понимаешь?
      - Сам скотина, - ответил он, - и спрятался в гуще толпы.
      - Да, - подумалось мне, никакого «сорри» он не понимет, и вряд ли когда-нибудь поймёт. -  А вот «скотина» дошло до него с первого раза.
       Ещё раз я проверил на прочность «своё сорри» уже в гастрономе. Продавщица отвесила  мне требуемый товар, клацнула костяшками счётов, и говорит:
       - С вас сорок семь рублей пятьдесят копеек.
      - «Ай эм сорри», - отвечаю ей с небольшим акцентом, - тут у вас недобор с весом и перебор с суммой.
      Почуяла она, что перед ней иностранец, и вежливо так, на чистом английском, произносит, как под копирку:
      - I am sorry.
      И тут же начинает пересчитывать и перевешивать. Потом сказала «плиз» - «пожалуйста», и вернула мне то, что недовесила и перебрала.
       Видно, грамотная была продавщица. Иняз кончала или консерваторию. Сейчас таких много, только называют они себя не «продавец», а «менеджер по продажам».
      Так что, изучайте, граждане, иностранные языки, где-нибудь пригодятся. Например,  объясниться в любви за  границей:  “Ай лав ю»" .