54. Кустики

      Сумерки опускались на лес, ложась на землю таинственными тенями. Над укрытой мягким одеялом вечернего тумана густой травой в воздухе висели, дрожа и мерцая, жёлтые звёзды светлячков, вспыхивающие тут и там в накатывающей клубами ночи.
      У палатки (Муха пока не сподобилась выяснять, откуда именно посреди леса друзья смогли раздобыть такое роскошество), весело потрескивая сухими сучьями и сосновыми шишками, горел костёр.
      Шапочка, которую, очевидно, готовка, как любое привычное, любимое дело, успокаивала, суетилась у огня. Фаол, опустив косматую голову на скрещенные передние лапы, лениво возлежал рядом, повиливая поросячьим хвостиком и не сводя преданных жёлтых глаз с подруги, а Зосик, мягкой лапкой протирая неизвестно откуда взятые фарфоровые тарелки и – вот чудо-то! – серебряные столовые приборы, расставлял их на разложенную поверх лежащего на мягкой траве одеяла белоснежную кружевную скатёрку.
      Да, чудес в Вороновом лесу, и вправду, было не перечесть!
      Но в данный момент чародейку интересовали не чудеса наличествующие, а, так сказать, кое-что отсутствующее. Точнее, кое-кто.
      Таня, ощупав затёкшее тело, встала на колени и, как сова из дупла, высунулась из своего домика. Невольно залюбовавшись этой семейной идиллией, вспомнила дом, уют, старательно поддерживаемый ею вопреки бессмысленной суете, называемой «повседневной жизнью».
      То ли от воспоминаний, то ли от вездесущей, и в сказке не кончающейся, аллергии защипало в носу.
      С трубным шмыганьем Муха выползла к костру.
      — Ты куда это? – тут же поинтересовалась Шапочка, деловито согнувшаяся над аппетитно побулькивающим в котелке варевом.
      — Эээ… Пойду до кустиков ближайших прогуляюсь, – соврала Татьяна Сергеевна, и вовсе не «до ветру» собравшаяся.
      — Ну-ну! Слева от палатки, за старым дубом, тропинка будет, ты найдёшь, – выгнула бровь и подмигнула девушке прозорливая Шапка, а Зосик, бросив взгляд в сторону Волка, злорадно добавил: – Ты, чародейка, только далеко не «гуляй»! А то и у тебя свиной хвостик от прогулок вырастет!    
      Под грозное рычание задетого сарказмом Зайца Фаола Таня, махнувшая друзьям здоровой рукой, пошатываясь, встала на ноги, направившись туда, где заканчивался круг света, и начиналась таинственная лесная ночь.
      Воронов лес – зелёный великан, дышащий ровно и размеренно, – жил своей привычной жизнью, полнясь непривычными городской жительнице Танюше звуками. Вот где-то в тёмной вышине заухала сова. Прошуршало листвой какое-то мелкое животное. Пронеслась на широко раскинутых крыльях хищная птица, отправившаяся на свою ночную охоту.
      Муха не особенно любила природу. Хотя нет, не так: красиво оформленные ландшафтными дизайнерами столичные парки ей, конечно, нравились – а кому нет? А вот заросли, через которые ей пришлось сейчас пробираться, чтобы добраться до тропинки, – вот уж, увольте!
      Тропинка за старым дубом и в самом деле имелась – поросшие мхом камни мягким ковром стелились под ногами, а тропка, петляя, вела дальше, в полнящуюся таинственными звуками лесную ночь. После секундной перепалки с совестью (лес-то заповедный, сказочный!) Таня решила воспользоваться-таки уединением, чтобы справиться с естественными потребностями организма – а как иначе? Чародейки тоже того… в туалет ходят. Или в кустики – это уж как придётся.
      А потом побрела дальше по тропинке, стараясь не шуметь.
      Сначала казалось, что с каждым шагом тьма вокруг сгущается, становясь почти осязаемой, пугающе-вязкой. Причём настолько, что самым разумным было бы повернуть назад.
      И вдруг, за очередным поворотом, впереди забрезжил лунный свет. Замерцали огнями пропавшие, было, светлячки, живыми звёздочками стремящиеся, как и Танюша, вперёд, к просвету между деревьями.
      Тропинку укутал туман, а порыв свежего ветерка, нежно коснувшийся её разгорячённого лица, принёс с собою дурманящий аромат воды. Ещё пара шагов – и вот уже перед Мухой заискрилась в свете полной луны зеркальная поверхность окружённого со всех сторон лесом круглого, как тарелка, озера.
      Послышался лёгкий всплеск.
      Таня, вся подобравшись и ступая, непонятно зачем, на цыпочках, осторожно прокралась вперёд, поближе к озерцу, скрывшись за шершавым стволом склонившейся к глади воды плакучей ивы.
      Кровь удушливой волной прилила к щекам, когда она увидела медленно входящего в воду нагого Подгорного короля.
      Таня отвела, было, взгляд, но… выдержки хватило ровно на секунду. Муха не была бы Мухой, если бы могла со своим любопытством справиться! В конце концов, это ведь именно любопытство привело её сюда.
      В общем, Татьяна Сергеевна, прижавшись полыхающей щекой к шершавой коре плакучей ивы, рассматривала стоящего в паре метров от неё голого короля.
      Ах, и ведь было ж на что посмотреть!
      Гладкое, накачанное тело. Белоснежная, доставшаяся, видимо, в наследство от принцессы-мамы, кожа, которую не портили даже затянувшиеся старые шрамы и парочка свежих ран, полученных в недавнем бою с лесными гномами Флоры. И короткий ёжик остриженных тёмных волос, заменивший неизвестно куда девшиеся королевские кудри до плеч!
      Таня, замечтавшись, вздохнула, задержавшись взглядом на мускулистых ягодицах Вардена. И тут же король, повернувшись в пол оборота, взглянул на то место, где скрывалась в тени чародейка – благо, та успела мышкой вновь нырнуть за ствол и тактично прикрывшие её зелёные ветви.
      Да неужели не только постригся, но ещё и бороду сбрил? 
      Досчитав в уме до десяти, Танюша снова высунула любопытный нос из-за ствола.
      Варден больше не смотрел в её сторону, медленно спускаясь по пологому берегу в воду. Пройдя несколько шагов вперёд, так, что озёрные воды теперь доходили ему до талии, Варден, не поворачивая головы, тихо произнёс:
      — Если ты, чародейка, вдоволь налюбовалась, можешь тоже омыться в священном озере эльфов.
      Зардевшись, аки маков цвет, Таня решительно шагнула на берег.
      — Да было б на что любоваться! – хмыкнула она, деловито пристраиваясь на поросшем мхом камне у самой кромки воды.
      — Неужели не на что? – изогнул густую бровь король гномов, и, развернувшись к чародейке лицом, лукаво усмехнулся. – Что ж ты тогда здесь делаешь, позволь узнать?
      — Решила воздухом подышать, а у воды – отрицательно заряженные ионы, знаешь ли, врачи после травм настоятельно рекомендуют, – понесла слышанную где-то в другой жизни чушь Муха, стараясь сохранить серьёзную мину и не встретиться при этом взглядом с нагло ухмыляющимся Варденом.
      — А я, было, решил, что ты меня видеть пожелала! – в притворной обиде надул губы король.
      Окунувшись с головой в воду, он в два мощных гребка подплыл к камню, на котором сидела, поджав ноги, Татьяна Сергеевна, и, вынырнув, встряхнул волосами, обдав поздно отпрянувшую чародейку фонтаном мелких брызг.
      — Тебя увидеть? – рассерженно фыркнула Таня, утирая влагу с лица. – Скорее, уж, проверить на всякий случай, нет ли тут очередных нимф!
      Тогда Вася, улыбаясь, облокотился руками о камень, приподнявшись из воды – чтобы быть на одном уровнем с лицом чародейки, из принципа решившей больше не отодвигаться – тоже мне, нашёл трепетную розу, голых королей она, что ли, не видела?
      — А если бы и были – что тебе за дело до них? – склонив голову на бок, король жёг взглядом своих порочных чёрных глаз Муху, а его руки, мышцы на которых вздулись от напряжения, казалось, ничуть и не устали от нагрузки.
      — Вот, представь, есть дело! Нам, на секундочку, трон Подгорного королевства от Флоры защищать надобно, некогда на нимф распутных отвлекаться! – всё же отодвинулась от бессовестно нарушающего её жизненное пространство Вардена Танюша.
      Король разочарованно поднял брови, медленно опускаясь назад, в воду.
      — Ты, значит, о Подгорном троне печёшься. А я-то подумал…
      Довольная, что так легко выкрутилась, Муха закивала головой, наклоняясь над водою:
      — Пекусь, пекусь. А ты лишнего, Твоё Величество, себе не думай!
      Глаза гнома опасно заблестели, но Татьяна Сергеевна слишком поздно поняла, что тот задумал – выбросив сильные руки из воды, Вася сгрёб девушку в охапку, потянув за собой. Ноги заскользили по мшистому камню, чародейка, преглупо размахивая руками, потеряла равновесие, падая вперёд, в показавшуюся обжигающей ледяную воду лесного озера.    
      — Не думать, говоришь, лишнего? – прошептал ей в ухо подхвативший мгновенно продрогшую Муху на руки Варден. –  Как скажешь, чародейка, как скажешь!