Пролог.
Василий Александрович Волга, бессменный иерарх Союза Левых Сил и в прошлом успешный бизнесмен, получил в "личку" от совершенно ему незнакомого аккаунта ссылку на один графоманский сайт, где был размещён ни много ни мало роман, главный герой которого по задумке автора должен был ассоциироваться с ним лично. Название романа было очевидно провокационным - " Двадцать третье ля-ля-ля", в шутовской форме обыгрывавшее святую для бывшего советского офицера дату - двадцать третье февраля, День Защитника Отечества в современной России, а ранее День Советской армии и Военно-морского флота.
Василий Волга жил в коттеджном посёлке Вишенки-3 - в прошлом дачный кооператив фабрики им. Карла Юнга, под Киевом с прекрасным видом на Днепр и леса Конча-Заспы. Двухэтажный канадский сруб Волги находился рядом с отделением "Новой почты" и храмом УПЦ Московского патриархата, одним из главных спонсоров постройки которого был в прошлом самый фартовый финансист страны Василий Александрович Волга.
Был субботний февральский вечер и Василия ждало его сокровище - маленькая внучка - с дедом продолжать собирать пазл "Принцесса Жасмин", который деда ей подарил со словами: " Собирай, моя принцесса, принцессу". И они оба рассмеялась над его каламбуром. К тому же надо было ещё подготовиться к завтрашнему интервью ютюб-каналу "Анна- ньюз" по вопросам весьма очень серьёзным и злободневным. Василию Александровичу вегда нравилось выступать перед аудиторией или на камеру, но, к сожалению, украинские телеканалы, принадлежавшие олигархам, в последние годы упорно игнорировали левого политика, после того как он на одном из ток-шоу стал открыто возмущаться низкими гонорарами за участие в этих шоу и некачественным гримом. Дескать, обнаглел: за призывы к национализации активов олигархов на каналах олигархов ему ещё и хорошо плати!
Да к тому же на Ютюбе Василий увидел свежий выпуск "Уральских пельменей" и хотел вдвоём с женою их посмотреть спокойно, когда принцесса уже не будет отвлекать. Да и домашние пельмени с бараньим фаршем, слепленные им втроём с женой и внучкой к ужину, настойчиво клонили в сон. Но от плена соблазнов Волгу спасло его совершенно детское любопытство, неутраченное в перипетиях долгой жизни. И он решил по- быстрому, краем глаза, взглянуть на рекомендованный ему текст - вдруг там содержится какая-то гадость о нём или его близких. Тогда надо будет что- то предпринимать в ответ.
- Дедушка идёт к принцессе?- спросила его жена из зала по радио-няне
- Сейчас-сейчас, мои дорогие, только ознакомлюсь с одним документом и сразу к вам присоединюсь, - ответил им деда.
Василий открыл по ссылке страничку и принялся читать.
ГОРОД.
Василий Иволга, ещё со службы в глубинно-подсознательном флоте, твёрдо усвоил, что надо уметь пить так, чтобы потом не было мучительно больно за хайп лайфхака, за селфи в Инстаграме, и неподдельные откровения на Фейсбуке. Поэтому Василий пил всегда неразбавленную политуру тремя большими глотками "с горла"- привычка, унаследованная от героической эпохи вместе с потребностью проповедовать высшие идеалы.
Когда молодой и сияющий от счастья выпускник Черноморского ордена Красной Звезды высшего военно-морского училища имени П.С. Нахимова прибыл для прохождения дальнейшей службы согласно распределению в штаб тринадцатой дивизии Северно-Ледовитого Прекраснознамённого глубинно-подсознательного флота, он оказался в городе Североледовинске. «Надо же, - подумал Василий. – Я прожил почти всю мою недолгую жизнь в Северодонецке, а предстоит неизвестно сколько прослужить в Североледовинске! Диалектика – повторение минувшего на более высоком уровне. Это, несомненно, хороший знак». Данный силлогизм придал Иволги оптимизма относительно его будущего.
На автовокзале Василий обнаружил, что у него закончились папиросы любимой марки «Беломорканал». Табачного киоска или «Союзпечати» поблизости он не обнаружил и стал внимательно искать среди небольшого числа людей, находящихся на перроне, курящих и по-возможности - папиросы. Не хотелось переходить на сигареты. Его взгляд остановился на одиноко сидящем на трубе ограждения проезжей части автостанции человеке в замызганной штормовке и низко надвинутом на голову капюшоне, не смотря на ясную погоду. Иволга неспешно подошёл к нему. В ответ на вопрос Василия закурить человек сдвинул назад капюшон, обнажив чёрные спадающие прямо на узкие глаза длинные взлохмаченные волосы, и посмотрел на него как бы удивляясь внезапно рядом возникшему человеку.
- Просто, дело в том, что я курю как и вы только папиросы, но они у меня, закончились, - и в подтверждение своих слов Василий достал из кармана тужурки пустую мятую пачку. Ноздри Василия уловили какой-то нехарактерный для табака запах дыма. Возможно, это такой северный сорт табака.
- Да? Х!- странно ухмыльнулся незнакомец, обнажив щербатый рот – Почему бы нормального парня и не угостить, однако?
И извлёк из бокового кармана алюминиевый портсигар. Открыл. Папирос в нём оставалось только две, а в другой половине портсигара уложились в ряд сигареты без фильтра. Папиросы, правда, были на конце закручены. "Наверное, чтобы табак не высыпался из них» - попытался себе объяснить замеченную деталь Василий и закурил протянутую ему папиросу, не глядя на её марку – дарённому коню…Вдохнул и сразу закашлялся. Курево оказалось очень ядрёным. Суровый климат заполярья – суровые люди – суровое курево. Поблагодарив парня, Василий отправился искать штаб. Чем больше курил он эту папиросу, тем ещё больше оптимизма наполняло его душу.
Метров сто от автовокзала Иволга увидел такую картину. Прямо через трещину крышки канализационного люка наружу выползал вялый язычок пламени. Рядом стоял в школьной форме пионер с красной пилоткой на голове. На шее висел с открытой кобурой фотоаппарат "ФЭД". Пионер деловито отсолютовал Иволге. Василию захотелось у пионера узнать, что здесь происходит. Возможно, он - юнкор "Пионерской правды" или "Костра" - скорее последнее, беря во внимание фекальные пламя.
- Добрый день, - с подчёркнутым уважением в голосе Иволга поздоровался с юным незнакомцем.
- Здравствуйте, товарищ лейтенант, - почти прокричал звонким голосом ему в ответ пионер.
- А что тут происходит, можно узнать? Чем ты занят?
- Конечно! Этот костёрчик - кто-то поджёг метан, выделяемый канализационными стоками, а я, идя с фотокружка, увидел его и захотел образовать вместе с этим костром единое культурное целое. Так сказать, сымпровизировать перформанс.
- В смысле?
- Традиционно пионеры несут вахту у вечного огня, служа фоном памятникам павшим героям.
- То есть не на фоне памятника, а памятник на фоне пионера?
- Совершенно верно. Ибо внимание зрителей сфокусировано на памятнике, как на монументальном произведении. Кому интересны сами по себе везде попадающиеся пионеры? Как рядом растущие деревья или кустарники. А в нашем случае я сам, пионер, являюсь живым памятником себе.
- Так себя ценишь? - с лёгким презрением в голосе спросил Василий.
- Дело не конкретно в моей скромной персоне, а в концепции, которую я пытаюсь этим перформансом донести до окружающих.
- Да-а? Интересно-интересно. Ну и что это за концепция?
- Есть фокус и есть фон. Фокус - это диспозиция субъект-объект. Объект- это результат дифференциации субъектом фона. Объект в разной степени является доминантным раздражителем для субъекта, тем самым отрицая за субъектом статуса субъекта. Но основные усилия субъекта направлены на сохранение дифференциации - зафиксировать объект в фокусе. Тем самым в статусе субъектности уже заложено самоотрицание. Фокусировка субъекта всегда детерминирована прежними фокусировками, правда её казуальность не всегда очивидна.Что заставило вас обратить внимание на меня и огонь? И на что первое вы обратили внимание? Мне можете не отвечать, сами в себе разберётесь. При рефлексии субъект изначально интегрирует себя в фон, чтобы затем фокусировкой дифференцировать себя из фона. По своему определению субъект стремиться максимально дифференцировать фон, интегрируя объекты в свою ойкумену бытия до бесконечности. В идеале - абсолютная трансформация фона в объект. Сеанс одновременной игры со всеми феноменами сознания. Субъект, объективируя фрагменты фона, обретает статус объектива.
- М-да? И что тогда?
- Корректнее было бы задать вопрос так: а кто тогда?
- Хорошо, пусть будет так. Кто тогда?
- Хм, - лукаво улыбнулся школяр. - Тогда пионер!
- Да-а? Так ты и есть пионер, - подозревая неладное с ребенком, спросил Василий.
- Нет, то - истинный Пионер! А я - просто пионер-герой.
- Так-таки герой? И в чём твой героизм?
- В осознании трагизма.
- Трагизма чего?
- Просто, трагизма осознания.
- В осознании трагизма осознания?
- Совершенно верно.
- Тавтология какая-то, не находишь?
- Нет, ещё древние говорили, что знания множат печаль.
- Ну грызть гранит науки - это не самое весёлое дело.
- Вот! Вы меня понимаете.
- Допустим, а в чём же героизм?
- Настоящий героизм - это не преодоление трагизма, а в его переосознаниии, перефокусировки внимания. Интегрирование доминантного детерминатора в фон.
- Смирение?- с нотками презрения в голосе спросил Василий.
- Скажем так: адаптация - возможно, иногда через частичное самоотрицание.
- Что нас не убивает, то делает сильней?
- В этом же и есть прогресс, не так ли?
- Пожалуй ты прав...Но откуда тебе известны такие глубокие истины, мальчик?
- Нам ведущий фотокружка в Доме Пионеров это часто рассказывает.
- Вот как! Что ж, спасибо тебе за лекцию, мальчик. Мне пора идти. Может, ещё увидимся. Поговорим на эту тему.
- Хорошо.
- Меня зовут Иволга Василий Алексеевич. А тебя как?
- Юра, Юра Шатунов.
- Ты мой первый знакомый в этом городе. Действительно, пионер!- улыбнулся Василий.- Ну, будь готов, Юра Шатунов!
- Всегда готов!
- Да, Юра, а ты случайно не в курсе как пройти к штабу дивизии?
- Точно не знаю, но, кажется вам надо идти к набережной по этой улице, а там уже по месту спросите.
- Спасибо! Ну, ещё раз бывай!
- Всего хорошего!
Иволга, идя по единственному в Североледовинске большаку, вышел на набережную Героев Севера. Её украшением и визитной карточкой города была композиция из бронзовых скульптур размером с пятиэтажку, которыми в основном и был застроен город. Описываемый шедевр монументального искусства представлял собою следующую композицию: Пётр Первый в треуголке, правой рукой, прикрывая козырьком глаза от солнца, вглядывался в морскую даль, а левой рукой прижимал к груди какой-то свиток – возможно, императорский указ. Возможно даже, о прокладке северного морского пути. Чуть впереди Петра, слева от него, стоял коренастый человек такой же в треуголке с лицом, похожим на угостившего папироской Василия северянина. Можно предположить, что это Витус Беринг - первопроходец северного пути. Затем опять возвышался Михайло Ломоносов, указывающий десницей на горизонт, а в левой руке держал карту Кольского полуострова, где помимо Мурманска уже были Ленинград и Североледовинск. Прозорливость гения опережала века! Великий русский учёный имел чувственные губы и женоподобные бёдра в обтягивающих панталонах, а его ноги с налитыми икрами украшали туфли с бантиками. В глазах Василия этот барочный наряд никак не вязался с суровыми условиями крайнего севера. Затем невысокий бородатый мужчина в шервани, с лицом Владислава Дворжецкого, скрестив руки на груди, задумчиво смотрел вниз. В нём Василий без труда узнал создателя «Наутилуса». Неужели Немо и сюда заплывал? Нигде не могли укрыться от него английские империалисты! А, возможно, это намёк на то, что Немо на самом деле был на императорской службе? Далее стоял революционный матрос , увешанные патронташем с винтовкой в правой руке, в бескозырке и с маузером в огромной кобуре. И ближе всех к морю стоял матрос- краснофлотец Великой Отечественной в полусферической каске со звездой, двумя гранатами заткнутым за ремень и направлял свой ППШ на бухту, в которой то у причала стояли, то дрейфовали фрегаты и каравеллы с поднятыми алыми парусами. И было не совсем ясно: матрос стволом пистолета-пулемёта диаметром с корабельное орудие угрожал боевым единицам своего же, советского, флота или выражал готовность стрелковым оружием двухсотого калибра отразить атаку с моря любого врага. « Надо и мне прожить свою жизнь так, чтобы и я был достоин места в их когорте. Вознёсся он главою …не зарастёт народная тропа…» И на минуту Василию показалось, что матрос-революционер ему подмигнул и взглядом показал, где будет возвышаться бронзовый Василий Алексеевич Иволга - рядом с ними – в аккурат в метре от краснофлотца. «Подтягивайся, братишка!» Благо на гранитном постаменте, по-форме напоминающем фрагмент скалы, место ещё оставалось – как будто про запас. Место забито для него и ждёт своего героя, правда, спешить туда попасть молодому лейтенанту пока не очень хотелось. Лучше побольше всяческих доблестных дел свершить и покрыть себя неувядаемой славой. Может, и какой-нибудь крейсер назовут в его честь. «Адмирал Иволга» - м-да, как-то не очень. А если просто – «Василий Иволга»? А кто такой этот Василий Иволга, знает каждый уже со школьной скамьи. Это же ему ставший ещё при жизни классиком известный автор-исполнитель посвятил свой хит «Василию Иволге - человеку-жёлтой субмарине». Жёлтой потому что волосы у Василия золотистые... Нет, не так! Без Марине. Просто «Василию Иволге - человеку-подлодке» или «человеку-торпеде». Торпеде – круто! Да! Бац – и в цель! Стремительно и неотвратимо! Он – судьба, он – рок! Наутилус-Помпилиус. Все связаны одной целью! И Василий возбуждённо вздымающей грудью, как волны в бухте, вдыхал в себя оптимизм, прозрачнее голубого неба над ним.
Влада.
Прошло уже более получаса, а Василий Александрович Волга продолжал читать, позабыв обо всём - обо всём хорошем и плохом. Он часто негромко смеялся. В кабинет зашла жена. Она ему тихо с лёгкой укоризной в голосе сказала:
- Уснула твоя принцесса пока тебя ждала в кресле у камина. Не захотела со мной без деда пазлы собирать.
- Уложила?
- Да.
- Ну что ж, - с виноватой улыбкой ответил Василий, - придётся деду загладить завтра утром свою вину подарком, а то будет потом на меня весь день дуться.
- Каким?
- Ну, хотя бы тот плюшевый лабрадор, что я из Германии привёз.
- Но мы же ей собирались его на её день ангела подарить.
- Ничего, куплю ещё. Ну нельзя же получать деду маленькие радости за счёт маленькой радости моей самой большой радости, - убеждал жену Василий, не упуская возможность вплести свои любимые каламбуры.
Самой большой радостью в своей жизни Василий называл свою маленькую внучку. А ещё он назвал её принцессой, как когда-то своих дочек.
- Просто я зачитался тут одним графоманским сочинением. Оказалось достаточно занимательной вещицей...Помнишь когда-то был у меня одно время в фейсбучных друзьях такой Юрий Ра?
- Юрий Ра? А-а, твой земляк кажется, из Северодонецка?
- Да-да, - улыбнулся Василий. -Я тебе давал читать ещё его фантасмогоричные рассказики про меня.
- Ну да, что-то такое припоминаю. В юморе ему не откажешь.
- Это точно! Вот и опять он меня, так сказать, порадовал своим творчеством. Прислал через ФБ ссылку на свой роман.
- Ро-ман! – с иронией повторила за Василием супруга.
- Да!- рассмеявшись ответил он ей. - Растёт парень! Конечно, опять досужий бред, но что-то в этом есть. Видно: старался человек - выдумывал, трудился, страдал муками творчества...Ха-ха...М-да...Ещё не могу ничего уверенно сказать - прочитать успел лишь пару страниц. Но местами смешно. А как известно, все жанры хороши кроме скучного. К тому же, как утверждал мой друг Платон, любая идея целесообразна.
- Мне дашь почитать?
- Ага, читай. А мне надо ещё к интервью на завтра Веселовскому подготовиться
- Сколько он тебе хоть заплатит в этот раз?
- Как он мне сказал, всё зависит от резонанса: если что-нибудь бомбовое выдам, то не обидит.
- Ну, иди, готовь свою бомбу.
- А тебе приятного чтения, родная, - и поцеловав жену в голову, Василий перешёл на кухню и заварил себе очень крепкий ароматный чай , как его научили там, где всегда сухой закон. Перешёл в гостиную, сел у потрескивающего камина, облицованного доломитовым мрамором тёмного оттенка и с кованной решёткой, в своё любимое глубокое кресло "Честерфилд", оббитое зелёною кожей, отхлебнул из кружки чай и поставил его на рядом стоящий журнальный столик ручной работы из трёх пород дерева с резными ножками в виде львиных лап, взял лежавший на этом столе планшет и.. продолжил читать "Двадцать третье ля-ля-ля." Иногда они с женою перекликались смехом, рискуя разбудить малышку. Но детский сон самый крепкий, как известно. В зал вошла Владислава, а именно таким редким именем нарекли жену Василия её родители ( как много в этой фразе сочетаний ли!- вы на это обрати-ли внимание мои читате-ли?). Василий называл жену просто Влада или "моя особыста Влада", а ещё порою обращался к ней "Ой, ты, Волга-матушка", но это в основном после родов четвёртого ребёнка. У них было два сына и две дочери. С женою успешный бизнесмен Василий Волга познакомился на новогоднем корпоративе в безбашенные девяностые. Владислава тогда была популярной певицей под сценическим именем Влада Декодэнс, певшей блатные песни в жанре хип-хоп - под них счастливые обладатели калашей и шестисотых "меринаов" особенно любили отвисать. Эх, молодость, но как тебя не вспоминать и не краснеть, былое воскрешая?! С иронической ухмылкой Владислава спросила мужа:
- Что, продолжаешь читать?
- Да!- смеясь с самого себя ответил Василий.
- А Серёге завтра что бомбового будешь рассказывать?
- Не проблема, что-нибудь найду... Да вот хотя бы это.
АЛЛА.
Прилив положительных эмоций сдетонировал у Иволги аппетит, переходящий в голод. «Однако, ведь я как позавтракал в Мурманске в шесть кофе с бутербродом, так до сих пор и не ел ничего. А уже четвертый час»- Иволга глянул на свои «Командирские» с нержавеющим браслетом. «Хорошо бы горяченького чё-нить рубануть. Война-войной, а обед главнее побед. Хе-хе. Надо в этой дыре какую-нить столовку или кафешку найти.» По-правде говоря, в сумке Василия лежало сало и хлеб - тормозок из дома. Но сидеть на парапете набережной и есть с газетки по-сиротски молодому офицеру показалось некомильфо. Навстречу Василию симпатичная девушка с длинными русыми волосами, спадавшими на рубенсовскую фигуру, выгуливала кокер-спаниеля. Значит, точно местная.
- Добрый день, - лейтенант улыбнулся встречной красавице своей фирменной сразу обвораживающей лучезарной улыбкой. – Извините, вы не сориентируете меня, где поблизости может быть кафе или ресторан? – Столовку спросить у девушки Василий постеснялся.
Спаниель Иволгу обнюхал и фыркнул и девушка тоже в ответ на вопрос иронично хмыкнула.
- Как безыскусно клеите девушку, молодой человек.
- Нет, что вы – вы меня не так поняли. Я правда просто хочу пообедать. Я, видите ли, только с дороги, – и в подтверждении своих слов Василий хлопнул на синюю спортивную сумку, весящую на левом плече. – Я впервые в вашем замечательном городе и, разумеется, не могу сориентироваться на местности. Вот так вот. Но если вы согласитесь, буду рад и вас угостить обедом.
Девушка улыбнулась.
- Вы Борис?
- Не-ет. Я Василий. Другой царь. Василий Шуйский, что был после Бориса Годунова, - попытался пошутить Василий. – А почему именно Борис?
- Боря Сичкин там соседом, угощал меня обедом. Я ему в субботу позвоню. Песня такая есть у Вилли Токарева.
- А-а. Да-да, что-то припоминаю.
- Может быть, я и приняла бы ваше приглашение, Василий, но у меня сейчас другие планы, тем более, что я уже пообедала.
- Завидую.
- Ну что же вам посоветовать? Самый ближайший это метров через двести туда дальше будет "Надстройка", а если вернётесь с Набережной на Ленина, там будет городская столовая. Но там лучше не рисковать. А так – есть ещё кафе «Уют», но оно далековато отсюда будет.
- А почему "Надстройка"?
- Это видимая, надводная часть "Базиса" или как его полное название "Военно-морского базиса". Это такой культурный комплекс, что-то вроде дома моряка.
" Городок военный и, соответственно, и название военного образца. Что ж, всё логично"- подумал Василий.
- Понял, спасибо вам большое…Да! Вы моё имя знаете, а я ваше ещё нет – не хорошо.
- А зачем вам?
- Просто. Вдруг не вы к телефону подойдёте, кого попрошу позвать? – Василий опять включил свою голливудскую улыбку.
Девушка рассмеялась, откинув назад голову.
- Алла.
- Алла – и всё? А телефончик?
- Алла– более чем всё!- ответила хозяйка спаниеля. – Приятного аппетита! – и, обобернувшис, махнула рукой, уже отойдя от Василия на несколько шагов.
- Спасибо! Надеюсь, ещё встретимся, русая Аллочка?
- Очень даже может быть – город у нас маленький, - уже почти прокричала Алла, всё более удаляясь за спешащей на натянутом поводке собачкой от смотрящего ей во след лейтенанта с сумкой наперевес.
ОКСАНА.
"Надстройка" оказалась фрегатом, стоящим у набережной, с которой он был соединён широким помостом. Алые паруса были спущены. У помоста сидели два матроса на бетонном парапете набережной с винтовками Мосина с примкнутыми к ним штыкам. На штыках были нанизаны какие-то открытки. Матросы на несколько секунд прервали свою весёлую беседу, заметив остановившегося недалеко от них Иволгу, а потом опять продолжали над чем-то хохотать. По помосту к ним спустилась среднего возраста женщина в поварском колпаке и в белом халате с гюйсом, поверх халата был надет белый фартук с надписью на нагрудном кармане "Кок первой статьи Оксана". Повариха вынесла матросам в картонной коробке какую- то еду и бутылку ситро. Матросы Оксану поблагодарили и принялись уплетать бутерброды с икрой, запивая их ситром.
Кок первой статьи глянула на рядом стоявшего Василия, с грустной завистью наблюдавшего пир караульных, и заговорила с ним, улыбаясь:
- А вы той, нэ Дон Кыхот?
Иволга изобразил на лице удивление этим вопросом.
- Даже не знаю, чем мог вызвать у вас такую ассоциацию.
- Та тоже рыцарь печальнаго образу.
- Аа! – и Василий искренне рассмеялся. – Да, вот хотел пообедать, а тут – торжество.
- Да у нас вдэнь по выхидным обычно весилля бувають. А вы дужэ зголоднилы? Украинец Иволга переходом на родной язык поварихи-хохлушки решил попытать удачу.
- Так, дуже – як зрання поснидав бутербродом, так доси нычого нэ йив.
- О! А вы тэж з Украйины? – радостно улыбнулась земляку жиночка.
- Так, кыянын.
- А я з полтавщыны. Ну то ж нэ залышаты ж зэмляка голодным? Ходим зи мною на кухню – я там вас нагодую смачнэнькым борщом!
- Дужэ дякую, алэ якось…того – нэ удобно якось.
- Та чого там нэ удобно? Ходим скорийшэ – бо мэни вжэ трэба на кухню вэртатысь – котлеты погорять.
- Добрэ. Я вам заплачу. Трёшки хватит?
- Та нэ выдумуйтэ..Ой, хваты, - и выдернув из руки Василия зелёную купюру, спрятала в передний карман белого фартука. Хитрая этническая метаморфоза Иволги принесла желаемый результат.
Оксана бросила караульным только:"Цэ до мэнэ" и они, ухмыльнувшись, кивнули головами. На кухне работала тогда ещё одна тётка занимающаяся на тот момент мясною нарезкой. Василию Оксана налила большую миску горячего борща со сметаной и поставила тарелку мясной нарезки. Но борщ оказался через чур жирным и не вкусным, мясо нарезки было не копчёным, а варёным, точнее, недоваренным, и жёстким, к тому же со множеством хрящей и жил. «Вырезку, похоже, бабы себе заныкали» - подумал зло Иволга, выковыривая из зубов мясные ниточки. Оксана успевала возиться с котлетами на большой сковороде, перебрасываться через печь репликами со своей напарницей, ухаживать за Василием и что-то ему щебетать про мужа, тоже моремана, сонэчну батькивщыну, и «чы нэ трэба Васылю щэ добавкы?». От добавки Василий вежливо отказался. И тем большим было его удивление, когда на кухню вбежавшая в белой рубашке и чёрной юбке с чёрным фартуком девушка, сказала Оксане, что её борщ так сильно "им" понравился, что "они" просят ещё добавки. Не осталось ли ещё борща?
- Та як нэ осталося? Ты ж знаешь, Таню, я його завжды багацько готовлю - бо дэ же такого борщю люды тут пойидять? Ганю, - крикнула повориха посудомойке, - шо, йэ чысти тарэлки для борщю? Йе? Тож нэсы швыдко! – И забежали ещё две официантки, подавая борщ в зал.
На десерт повариха дала Иволге тёплый компот и сдобный пирожок с яблочным повидлом. «Рядом свадебный пир, а у меня прямо тризна какая-то» - эта мрачная констатация текущего момента несколько понизила градус оптимизма Василия. С банкетного зала до кухни доносилась какофония веселья: танцевальные ритмы синтезатора, выкрики и хохот гостей и лязг столовых приборов.
Пообедав, чем Оксана накормила, Василий поблагодарил её – всё было очень вкусно – и спросил, может ли он выйти через зал на улицу? Было любопытно глянуть на интерьер ресторана - ведь и ему здесь периодически предстоит окунаться в светскую жизнь гарнизонного города – и хотелось увидеть брачующихся – в этот день люди самые красивые, и самое главное – вышедшему из ресторана на крыльцо у курящих удобнее стрельнуть курево, пусть уже даже и сигарету. После обеда уши просто опухли.
- Та чому й ни? Сами пройдэтэ, чы спровадыть?
- Нет, спасибо. Сам.
СВАДЬБА.
Пройдя по коридору, стены и потолок, которого были незатейливо просто обшиты оцинковкой, Иволга неожиданно для самого себя оказался не в банальном интерьере коммерческого совкового захолустного общепита с жалкой претензией или на модерновый дизайн, или этно стиль, а в кают-компании флагманского фрегата. Потолок банкетного зала пересекали искусственно состаренные массивные деревянные балки, к которым на цепях свисали огромные театральные хрустальные люстры на литом бронзовом каркасе похожие на гигантский торт к столетнему юбилею, вдоль противоположной витрине стены располагался бельэтаж с перилами и пузатыми балясинами из махаона, стены украшали резные дубовые панелями с барельефами парусников на волнах.
Столы были составлены в каре. Гостей на свадьбе было не менее ста человек. Молодожёны сидели в центре стола, соединяющего два параллельных длинных ряда столов, накрытых белыми скатертями. Женился капитан первого ранга на красивой блондинке. Все мужчины были одеты или в белую парадную морскую форму или просто в белые костюмы. Дамы нарядись или в белые блузы, или в белые платья.
На маленькую сцену к микрофону взошла с пышными формами и столь же пышной каштановой бабеттой на голове и с мощным подбородком дама бальзаковского возраста с бокалом минеральной воды. И музыкант, играющий на синтезаторе, прекратил игру.
- Уважаемые гости, настало время для второго тоста. Прошу всех наполнить опять водою свои бокалы и две минуты тишины. Что пьём на этот раз? - с улыбкой спросила тамада.
- Шампанское!
- Полусухое!
- Только шампанское!
Дамы снисходительно улыбнулась.
- В моём лице горком не возражает. И так, тишина!
Тамада беззвучно шевеля густо накрашенными алой помадой губами, начала свободной левой рукой делать взмахи и пасы . Это дирежирование продолжалось не более минуты. Затем чародейка, глотнув из своего бокала, убедилась в успешном результате, улыбнусь и почти нараспев заговорила:
- Дорогие Марина, ещё вчера Родина, а сегодня уже Иленина и Константин Иленин! В этот эпохальный для вас день, когда вы создали новую, очень надеюсь, что крепкую ячейку нашего общества, позвольте мне высказать вам самые искренние поздравления от всего городского комитета нашей партии. Я хочу ещё раз сказать тёплые слова о Константине. Занимая ответственный пост командира подводной лодки "Октябрь" и находясь подолгу в рейде, он всё равно находит достаточно времени и сил для воспитания приёмного сына. Юрочка, поднимись, пожалуйста, чтобы тебя все увидели, какого молодца воспитал твой названный папа.- Поднялся счастливо улыбающийся Юра Шатунов. На нём вместо школьной формы уже была идеально подогнанная под его фигуру белая фланка с голубым гюйсом. Все ему захлопали. - Спасибо Юрочка, садись. Юрочка очень талантливый мальчик он и увлекается фотографией, и замечательно поёт. Мы обязательно попросим его сегодня нам что-нибудь спеть. Я думаю, Юрочка наверняка подготовил что-то к свадьбе своего отчима. Да? Подготовил, Юрочка? Кивает, значит, потом обязательно послушаем. И вот, что ещё хочу вам сказать, дорогие Ульяна и Константин. Это очень правильно, что вы, будучи сами в рядах нашего передового отряда перестраивающегося общества, подаёте и другим личный пример следования безалкогольному принципу. Ибо влюблённые пьяны не продуктом брожения, а любовью, счастьем пьяны! Человек рождён для счастья, как сказал Максим Горький. Горько!
И все сразу закричали :"Горько!". Молодожёны встали и поцеловались
Василий всё это время находился чуть поодаль от столов. На него обратила внимание одна уже немолодая женщина с большой белой розой на красной ленте поверх надписи " Тётя жениха", то и дело дававшая официантам распоряжение относительно смены блюд.
- Вы со стороны невесты или жениха? - поинтересовалась тётя.
- Меня никто не приглашал. Я здесь совершенно случайно.
- Ну вы ведь сослуживец жениха?
- Не исключено.
- Тогда проходите. Вот за его рядом и место ещё есть, и приборы там поставлены.
- Нет, что вы! Спасибо конечно, но мне неудобно право так.. Да и к тому же мне надо сегодня в штаб обязательно успеть попасть.
- Вот и попадёте - здесь почти весь штаб гуляет. Проходите без лишних слов. Считайте это моим приказом! - тётя проявляла хмельную категоричность.
Василий понял, что так просто она не отвяжется да и к тому же его разбирало любопытство, что за магические сеансы проводятся здесь.
Иволга свою сумку положил под стул. Перед ним уже стояла тарелка борща, нарезка и наполненный прозрачной минералкой бокал. Его соседями были тоже морские офицеры. Один - лысый вице-мичман, неопределённого возраста, второй - лет сорока капитан-лейтенант, следом за ним сидела дама, постоянно обращавшая на себя его внимание короткими репликами. Вице-мичман был без спутницы и за столом слегка томился публичным одиночеством и поэтому с радостным интересом обратил внимание на своего нового соседа, контрастирующего с остальными гостями своей повседневной формой. Соседи напротив, взглянув на Василия и не удев в нём знакомое лицо, потеряли к нему интерес. Иволга решил затеять разговор с лысым вице-мичманом.
- Василий, - представился Василий.
- Витя, - пожал протянутую руку Витя.
Иволга, решил, что правильнее было бы придумать для гостей приемлемую версию причины его появления среди них.
- Я троюродный брат жениха. Из Крыма. В нашем роду много моряков.
- Ага. Очень приятно, Василий из рода моряков.
Напротив Иволги сидела пожилая пара - с крашенными хною волосами мадам и дедуля с синей бабочкой в белый горошек и в белом кардигане. Дедуля даже одел очки, чтобы получше его рассмотреть.
- Здравствуйте! Простите, а вы кто?
- Я - Василий, троюродный брат жениха с Украины, - придумал на ходу легенду Иволга.
- А-а! Вася! - радостно воскликнул дедуля, обнажив золотые зубы. - Сынок Лёши Иволги?
- Да, - Василий приложил максимум усилий над собой чтобы вместо удивления изобразить на лице радость встречи с родственником.
- Василий а что же ты нас не обнимешь, - почти баритоном обиделась тётя.
Пока Иволга огибал длинный стол, он терялся в догадках, откуда эти люди его знают? Спутать его не могли - своё отчество он никому здесь не называл.
Дама радостно его обняла и расцеловал, говоря, что Васенька - копия деда в его годы такой же красавец был. Дедуля просто пожал ему руку и хлопнул по плечу.
- А мы уж думали что ты не приедешь. Молодец!
- Как там, Раечка? - поинтересовалась дама?
Они знали и мать Василия - Раису Аркадьевну. Сомнений быть не могло - это были явно свои люди. Но кто?
- Спасибо, хорошо... Простите меня, ради Бога, но я вас не могу узнать.
- А-а, - тётка повернулась к дедуле. - Он нас не помнит. Столько лет уже прошло.
- Он был тогда ещё совсем ребёнок, когда они к нам приезжали...Семь или шесть тебе тогда было? - спросил дедуля у Василия?
Иволга с родителями ездил в детстве в гости к родне немало. Некоторых он после редко встречал, а то и вовсе больше не видел. Мог и их позабыть.
- Я двоюродная сестра твоей мамы, тётя Лида, а это дядя Стасик.
Таких родственников Василий точно не помнил.
- А ты помнишь, Вася, как ты котлеты воровал? - смеясь спросил дядя Стасик.
На лице Василия фальшивая радость сменялась любопытством, начинающим трансформироваться в раздражение.
Глядя в глаза и положив руку на плечо Василию, "дядя Стасик" причмокивал съёмными челюстями:
- Вы с мамой были в гостях у нас в Кирове. А тебе очень понравились котлеты тёти Лиды. О, у неё всегда замечательные котлеты!
- Только котлеты, Стасик?
- И всё остальное, радость моя! И борщ, и пирожки! Ага, так вот, а ты, Васёк, ночью, когда все в доме спали, проснулся и сам пошёл в туалет пописять. А у нас кухня сразу возле туалета. На плите стояла неубранной эмалированная красная кастрюля, в которой в жирной коричневатой ароматной юшке ждали своей участи маленькие, не более вареника котлеты. Их специально я приучил тётю Лиду готовить такого размера - чтобы не разрезать на кусочки, не откусывать, а просто сразу целиком заглатывать. Так вот, ты в темноте прокрался к плите, осторожно, чтобы не нарушить тишину лязгом крышки, открыл кастрюлю, став на носочки, ты просто захотел ещё раз вдохнуть аромат котлет и не удержался, чтобы не скушать хотя бы одну маленькую котлетку, а потом вторую, третью и четвёртую. Они были просто божественны и ты, не разжёвывая, их глотал жадно и второпях пока твои пальчики перестали в кастрюле нащупывать котлеты. Была только одна ароматная юшка. Ты испугался, конечно, но дело было сделано, и ничего уже нельзя было исправить. Тот случай, когда фарш обратно не прокрутишь. Ты лёг спать, а потом, под утро тебе стало плохо и ты рвал в тазик этими котлетами, твоя мама сильно на тебя была сердита за твою слабость. Но мы ни капли не сердились. Нам тебя было искренне очень жаль. Мы тебя очень полюбили. Ты был такой славный малыш.
- Да, - подтвердила тётя Лида. - Мне даже в душе было приятно, что мои котлетки тебя так понравились.
Иволга не помнил ничего и близко похожего на рассказанный эпизод из его счастливого детства. Тем более в Кирове - туда его судьба не заносила. Василий решил, что игра, им начатая, слишком далеко зашла, и он обязан им во всём признаться, чтобы прекратить эту путаницу.
- Видите ли, дорогие тётя Лида и дядя Стасик. Вы очень славные люди и я бы, пожалуй, и рад был бы оказаться с вами в родстве, но должен вас огорчить: я не тот за кого вы меня принимаете. Я точно вас не помню, не знаю, откуда вы меня и мою семью знаете и вообще я здесь совершенно случайно. Можете у поварихи этого ресторана спросить - она подтвердит. Оксана, она сама меня сюда пригласила.
- Что он несёт? - обратился дедуля Стасик к своей жене.
- Ты... Вы хотите, чтобы мы поверили, что какая-то повариха на торжество нашего Костика непонятно кого вот так запросто приглашает? Господи! Какая чушь! - с ироничной ухмылкой почти сквозь зубы скороговоркой пропела тётя Лида.
- Он такой же шалун и шутник, как в детстве! - объяснил дедуля супруге откровение Василия.
- А! Ха-ха-ха, - рассмеялась крашенная Лида, радуясь, что всё стало на своё место.
- Нет-нет, правда. Я вас совершенно не помню - не унимался Василий
- Это потому, что ваше подсознание вытеснило из памяти этот факт, как травмирующий вашу психику, - изрёк стоящий сзади Иволги полный седобородый мужчина в смокинге. В левой руке он держал бокал с минералкой, а в правом вилку с котлеткой. - Ваше здоровье! - и закусил котлеткой заговорённую минералку. - А как вы к котлетам относитесь?
- Положительно отношусь когда они вкусные и мне хочется кушать, - ответил с нескрываемым раздражением Иволга. - А что?
- Да так, просто если б вы сейчас вот на глазах ваших родственников кастрюльку котлет заточили бы как когда-то, может, и этот стёртый эпизод из вашей памяти восстанови ли бы. Это я вам компетентно заявляю как психоаналитик.
- Да хоть две кастрюли. Я не помню и не вспомню. У меня хорошая память и мои родители об этих родственниках при мне ни разу не вспоминали.
- Как же? А вот это же вы на фотографии все вместе? Вы, маленький Васенька, ещё молодая ваша мама Рая и ваши дядя и тётя - вот они, - показал Василию в семейном фотоальбоме старую чёрно-белую фотографию с волнистыми краями немолодой свадебный фотограф, увешанный зеркальным фотоаппаратом с фотовспышкой на нём и сумкой для объективов и кассет с плёнкой. - Это же вы? Узнаёте? Я вас сам тогда снимал.
- Да, - с удивлением согласился Василий, - действительно, это как будто бы моя мама и я, а рядом с нами люди похожие на тётю Лиду и дядю Стасика, но только намного моложе.
- Вот ещё ваши фотографии, сделанные мною в разное время. - Пожалуйста, возьмите и полистайте альбом.
Василий с удивлением обнаружил, что половина альбома заполнена его фотографиями, где он сидел на отцовских руках малышом в ползунках; то уже будучи постарше сидел на алюминиевом олене карусели в городском парке; то первого сентября с цветами и большим портфелем; то за столом на Первомай сидит он в морской форме в бескозырке с надписью "Карла-Юнга" в кругу родителей, семьи дяди Стасика и ещё молоденький курсант Костя Иленин; то в пионерлагере "Морская сказка" в компании ещё троих сверстников мажет спящих девочек зубною пастой "Памарин"; то курит вместе с другом Мишкой свою первую на двоих сигарету "Экспресс", незаметно извлеченную из отцовской пачки; то целуется с Маринкой с параллельного класса в её подъезде , спрятав руку у неё на попе под юбочкой; то в тот же вечер ананирует в ванной... Дальше Василий смотреть не стал и, густо покраснев, вернул альбом фотографу.
- Откуда это у вас? - отводя глаза, хрипло спросил Иволга.
- Родина видит, Родина знает, - весело ответил фотограф.
- И что, по-прежнему будешь отпираться, в несознанку играть или может быть признаешься? - вдруг откуда-то появился полный майор кавказской наружности в белой милицейской рубашке.
Иволге сделалось дурно от происходящего с ним абсурда. Ему резко захотелось вырваться из этой компании и выбежать на улицу, но его удержала от такого решения мысль, что они за ним могут погнаться по всему городу - а это не совсем удачное начало легендарной биографии достойной увековечивания в бронзе. Самым простым решением будет подыграть им и согласиться с ними, чтобы они только от него отстали, а потом незаметно скрыться под благовидным предлогом.
- Да! Вспомнил: действительно, что-то такое припоминаю. Извините меня великодушно, наверное, точно из-за стыда по-детски забыл.
- Ну вот, я же говорил, что Вася ваньку валяет! - и все радостно засмеялись и обнялись совершенно по-родственному.
- Да, Вася, ты, наверное, его не признал, -сказал Стасик, указывая жестом на фотографа, - это.0 наш сын, Олежик. Помнишь, он тебя тогда показывал свой ФЭД, как он работает? Нет? Ну да ладно. А это Рафик - муж Оли из Ленинграда, твоей кузины.
И Василий всем радостно пожал руку.
- Давайте выпьем, - предложил майор.
- Давайте, но только не минералку,- внёс встречное предложение Иволга.
- А что предлагаешь, тут же только минералку и ситро? Ситро, что ли? - спросил фотограф.
- Я сейчас налью, садитесь по местам- сказал Василий и отправился на своё место. Там он достал из сумки бутылку коньяка "Коктебель", пять звёздочек. У меня ещё и сало есть украинское, хорошее. Может, кто хочет? Нет? И так еды на столах хватает? Но коньячку-то выпьем?
- Василий, что ты! У нас же безалкогольная свадьба! - не одобрила дружеский жест Иволги тётя Лида.
- А ты присутствовала здесь во время тоста представительницы горкома? - спросил мент.
- Да, а что?
- А, ну тогда давай попробуем - поймём что.
Василий открыл бутылку и разлил её содержимое по рюмкам.
- Ну, за встречу, - сказал он и сделал глоток. Остальные тоже.
- Стоило ли чай сюда везти из самой Украины? - спросил дядя Стасик с ироничной ухмылкой.
- Не понял, на что вы намекаете? - искренне недоумевал Василий.
- А что тут не понятно? Ты угощаешь нас каким-то отваром, но не коньяком.
- Ничего не понимаю,- искренне удивился Иволга. - Ведь этот коньяк мне сам директор этого завода дарил. Его сын в нашем училище учится. Мы на его заводе с экскурсией были и пробывали этот коньяк прямо из бочек. Точно такой же, как и в бутылках.
- Я же не зря вас спросил, Василий, насчёт присутствия во время сеанса преображения пития, - стал объяснять суть происшедшего Рафик. - Минеральная вода веселит без градуса, а коньяк теряет крепость. Вот ваш "Коктебель" в результате преображения пития и преобразился в безалкогольный напиток. Борьба с пьянством - везде и повсеместна. Безалкогольная свадьба - залог торжества без сопутствующих традиционно таким мероприятиям хулиганским происшествиям. К тому же, как вы сами знаете, на базе военно-морских кораблей и подлодок всегда сухой закон.
- Так у вас что же, в вашем городе даже в ресторанах алкоголь не продаётся? - обратился Иволга к рядом сидящему вице-мичману.
- Нет, не продаётся, - печально ответил ему Витя. - Мы обычно перед походом сюда пьём политуру. Она в городе свободно продаётся. А в ресторане уже закусываем и танцуем. Иногда, правда, и дерёмся.
- Да-да,- понимающе согласился Иволга, - как же без рыцарских турниров за прекрасных дам?
- Это точно. Но на случай больших торжеств и мероприятий городское партийное руководство, командование дивизии, чтобы люди, живущие в суровом климате Заполярья и занимающиеся нелёгким ратным трудом, и их семьи могли бы в такие знаменательные дни не терять ощущения полноценности праздника, приняли решение: делегировать от горкома партии инструктора по ускорению перестройки сознания масс с целью проведения ритуала преображения пития. Ибо в питии - веселие Руси. Для этого уже традиционно используется минеральная вода - она символизирует морскую солёную воду и солёные слёзы жён и матерей не вернувшихся к ним из походов морячков. Таким образом участники ритуала как бы освящают своё мероприятие и проявляют единение с родной и могучей стихией. А представитель горкома таинством преображения делает минералку ещё и веселящей нашу душу, меняя при этом произвольно и её вкусовые качества, тем самым придавая ей вкус любого элитного спиртного напитка.
- О, так это должно быть ещё и экономно очень: вы платите за простую минералку, а получаете в результате хоть Мадам Клико?
- Вот-вот, - довольно улыбнулся вице-мичман.
- Но тем не менее я ощущаю настоящий коньяк а не какую-то бодягу! - продолжал настаивать на своём Василий. - Как быть с этим?
- Алкоголь? Кто пронёс? - за спиной Иволги стояла дама из горкома и патрульный офицер с двумя матросами.
- Здравия желаю, ваши документы, товарищ лейтенант, - обратился к Иволге старший лейтенант.
Василий им протянул свой военный билет. Начальник патруля его внимательно изучил и, не спеша возвращать обратно, спросил Иволгу:
- С какой целью вы находитесь на данной территории?
- Первоначальная цель была - посещение свадьбы родственника, но мне у вас очень понравилось. Всё так необычно и народ такой душевный. Я, наверное, к вам сюда переведусь.
Иволга буквально сымпровизировал объяснение для своих будущих сослуживцев, каким образом он уже в самое ближайшее будущее пополнит их ряды - приехал на свадьбу и не уехал?
- Конечно же оставайся, Вася! - с энтузиазмом одобрили планы Иволги патрульный офицер и вице-мичман.
- А я могу тебе в этом поспособствовать, - сказал фотограф. - Ведь я не только свадебный фотограф и ведущий фотокружка в местном Доме Пионеров, но и фотокорреспондент газеты "Прекрасная звезда". Я со многими адмиралами лично знаком - интервью у них брали, а ещё я снимал у некоторых на свадьбах их детей- нет, не халтурил - так, просто из уважения. Могу, если хочешь, хоть сейчас кому надо позвонить из директорского кабинета - так мол и так, скажу. На чём, братишка, служить хочешь? - Было не понятно, чего больше в словах Олежки - пьяного бахвальства или действительно он искренне желал таким образом укрепить их родственные связи. - Ты не стесняйся, Вася, мне это ничего не стоит.
"Однако забористая, видать, эта заговорённая минералка! Он как его развезло. Поосторожней с ней надо" - подумал Василий.
-Нет, спасибо, не надо. Я сам улажу, - вежливо отказался Василий.
- То, что решили к нам перевестись, одобряю, - заявила инструктор с крепким бюстом, - но ваш коньяк спрячьте, а не то я вам гарантирую неприятности. Не с той ноги ходите, товарищ лейтенант.
- Хорошо-хорошо, но мне не совсем понятна ваша обеспокоенность совершенно ставшим безобидным для гостей напитком. Они же ведь не воспринимают его как коньяк..
- Позвольте, - и инструктор взяла вторую бутылку коньяка, открутила пробку и глотнула прямо с бутылки.
- Что же вы мне голову морочите? Самый настоящий "Коктебель", пять звёздочек. Мой любимый. - и, вмокнув свои груди в Василия, продолжала уже значительно тише, гипнотизируя, глядя в его глаза с каменным выражением лица и одурманивая густыми ароматами "Красной Москвы". - Эту бутылку я у вас с вашего позволения пока изыму, но мы её разопьём непременно ...вдвоём. Стихи сами льются! Ладушки? Вот и отлично. Запомни: сорок два - пятьдесят семь. Это мой домашний. Звони после семи.
Тем временем тётя жениха, по совместительству ещё и администратор свадьбы, объявила танец жениха и невесты и предложила всем хором попросить повариху Оксану исполнить красивую песню. Народ стал громогласно звать Оксану и хлопать. Она вышла в длинном красном платье с глубоким декольте и без рукавов, на обнажённые плечи спадали распущенные золотистые волосы. Сияя от радости, Оксана взошла на подиум и, дождавшись, когда жених с невестой займут своё место в центре зала, запела слегка хрипловатым голосом.
All that I have is all that you've given me
Did you ever worry that I'd come to depend on you
I gave you all the love I had in me
Now I find you've lied and I can't believe it's true
Wrapped in her arms I see you across the street
And I can't help but wonder if she knows what's going on
You talk of love but you don't know how it feels
When you realise that you're not the only one
Хор на бельэтаже подхватил.
Oh you'd better stop before you tear me all apart
You'd better stop before you go and break my heart
Ooh you'd better stop
Невеста обняла шею жениха и положила ему на грудь голову, а жених раскачивал её талию в такт блюзовому хиту.
Затем объявлен был танец родителей молодожёнов. И Оксана запела уже высоким голосом с украинским акцентом:
Издалека долха течет рика Волха.
Течет рика Волха - конца и краю нет:
Срэди хлебов спелых, срэди снехов белых
Течет моя Волха, а мне симнацать лет.
- Так она ещё и поёт? - удивился Иволга.
- Да,- подтвердил Витя. - Оксана - человек разносторонних талантов. Она не только умеет вкусно готовить, но и ещё, как вы сами сейчас видите и слышите, обладает замечательным вокалом. Оксана - солистка народного хора городского ДК и иногда поёт и в этом ресторане современный репертуар.
- Обалдеть!
Затем Оксана спела вместе с хором "Американ бой" группы "Комбинация" и многие пошли отплясывают , кто во что горазд.
Затем на подиум вышел Юра Шатунов и запел:
Снова вижу я тебя в который вечер.
Снова вижу блеск твоих счастливых глаз,
Но с тобою вместе, но с тобою вместе,
Снова будем мы и завтра и сейчас,
Но с тобою вместе, но с тобою вместе
Будем мы и завтра, и сейчас.
Белые розы, белые розы,
беззащитны шипы.
Что с вами сделали снег и морозы,
Лед витрин голубых?
Люди украсят вами свой праздник
Лишь на несколько дней.
И оставляют вас умирать на белом холодном окне
А люди уносят вас домой.
Женщина в зале то вытирали слёзы, то лучезарно сияли, не отрывая восторженных глаз от юной звёзды торжества.
Василий решил, что настал подходящий момент, чтобы в общем хаосе незаметно исчезнуть. Но его остановил Рафик.
- Рано ты собрался, дорогой. Хорошо сидим! Сейчас надо быть с коллективом. Мы же одна большая семья! Я правильно говорю?
- Мне правда уже пора,- пытался отвязаться от мента Василий.
- Э! Почему пора? Зачем обижаешь? Василию пришлось ещё задержаться.
На подиум вышел патрульный офицер без фуражки. У него были рыжеватые кудряшки. Двое его сопровождавших матроса стали чуть поодаль, по правую и левую руку с акустическими гитарами наперевес. И старший лейтенант с прокурорским выражением лица загремел баритоном:
Неба утреннего стяг.
В жизни важен первый шаг.
Слышишь, веют над страною
Ветры яростных атак?
И весь зал, маршируя на месте, в унисон с хором бельэтажа подхватил:
И вновь продолжается бой.
И сердцу тревожно в груди.
Иленин такой молодой
И юный Октябрь впереди!.
В окончании песни дама из горкома перехватила микрофон у патрульного певца и выкрикнула:
- Революция продолжается, товарищи! Перестройка! Гласность! Демократизация! Ускорение! Горько! Горько!
И все стали друг с другом целоваться взасос. Дама из горкома схватила голову патрульного офицера, а тётя-командир сделала попытку захватить Василия. Всё - более тянуть было нельзя: промедление смерти подобно. И Василий, схватив сумку, выбежал наружу. Первое, что ему бросилось в глаза, был огромный плакат через дорогу напротив на торце пятиэтажки, где по красным волнам плыли золотого цвета слова " Гласность, перестройка, ускорение". "Да, правильно - надо ускориться!" - в ответ на увиденное подумал Василий.
Но где же штаб? Иволга спросил у первого встречного морского офицера.
- Идите вдоль этой набережной и там увидите девятиэтажку.
ШТАБ.
В Североледовинске были в основном пятиэтажные дома, но попадались также и двух-, трёх- и четырёхэтажный дома. На крышах домов стояли трёхметровые буквы, выстроенные в слова: ПАРТИЯ, КПСС, СЛАВА! УМ, ЧЕСТЬ, ЭПОХИ, ПРЕКРАСНОЗНАМЁННЫЙ, ФЛОТ. На домах весели огромные транспаранты с изображением представителей советских классов: рабочих, крестьян и межклассовой прослойки с чертежами в руках, а также военных всех родов войск. На транспарантах были написаны лозунги: " ГЛАСНОСТЬ! ПЕРЕСТРОЙКА! УСКОРЕНИЕ"; «ДЕМОКРАТИЗАЦИЯ! ПЛЮРАЛИЗМ!», а также "ШИРШЕ! ГЛУБЖЕ!" Из репродукторов, развешанных на столбах звучал голос главнокомандующего: "И это хорошо! И это правильно!" В общем, Североледовинск мало чем отличался от сотен других советских городков эпохи Горбачёва.
Штаб тринадцатой дивизии Северо-Ледовитого глубинно-подсознательного флота представлял из себя ничем непримечательное девятиэтажное здание. Единственно, чем оно отличалось от остальных строений административного назначения - наличием множества балконов на которых сушилось снаружи бельё, весели занавески на окнах и даже росли герань и кактусы на подоконниках. Возле подъезда на лавочке два матроса в тельняшках, трениках и вьетнамках, но без головных уборов в чёрных очках-бабочках сидели рядом с детскими колясками «Аист». Из одной вместо плача карапуза негромко звучала песня в исполнении Газманова «Есаул».
- Братва, а не подскажите, где тут штаб дивизии? - обратился к молодым отцам новоиспечённый лейтенант.
Матрос, слушавший музыку, сунул руку в коляску, приглушил кассетник и вытащил АКСУ. Второй матрос, встал и вразвалочку подошёл к Василию.
- А вы кто? Зачем вам штаб?
Василий опешил от такого поворота ситуации.
- Спокойно ребята, я свой. Вы караульные? – сообразил в чём дело Василий. - Позовите старшего.
Второй матрос левой рукой из коляски извлёк красную телефонную трубку со спиральным кабелем.
- Алё, Михалыч, тут посетитель, - и обращаясь к Василию. - Подождите здесь.
Через минут пять из подъезда дома вышел невысокий и коренастый мичман средних лет с тёмными казацкими усами. Черный бушлат был распахнут, поверх него висела кобура с маузером, джинсы "Мавины" были заправлены в резиновые сапоги. Он с хмурым выражением лица окинул Иволгу изучающим взглядом. Отдал честь старшему по званию.
- Дежурный по КПП мичман первой статьи Цимбалюк.
В ответ Василий улыбнулся своей фирменной голливудской улыбкой и тоже отдал честь мичману.
- Лейтенант Иволга. Направлен в тринадцатую дивизию для прохождения службы. И протянул мичману удостоверяющие его документы.
Мичман внимательно их изучил и вернул обратно .
- Ага, так это вам, товарыщ лэйтинант, - заговорил с украинским акцентом Цимбалюк – в отдел комлэктиции лычного составу. Вин аш на дэвятим этажу знаходиться.
- Спасибо! А если не секрет, почему такой вид имеет ваш штаб? – поинтересовался Василий.
- Так уж якраз для секрэту, товарыш лэйтинант! Шоб наши ворогы и их шпиёны його не обнаружылы и не нанэслы як циль на карту. Оцэ так.
- Понятно, - улыбнулся опять голливудской улыбкой Иволга. – А вы, товарищ мичман первой статьи, как я заметил, с Украины?
- Так точно. З пид Полтавы.
- Земляки, значит. Я тоже с Украины.
- Правда? А звидкы? – засиял мичман.
- Уехал поступать в училище из Киева.
Мичман протянул Иволге мясистую клешню с якорем на запястье.
- Борыс Мыхалыч Цымбалюк. Наши хлопци мэнэ клычють просто Борей – як кто бога ветра, - и гыгикнул.
- Василий Алексеевич Иволга,- и пожал руку.
- А ходимо я вас проводжу в той отдел. Тилькы, у нас сьогодня выхидный – никого не мае, алэ той витдил прицюе.
- Спасибо! Буду благодарен.
- Ось тилькы вы распышэтесь в моей кныге посещения,- и Цимбалюк завёл Василия в дежурку - остеклённую будку дежурного офицера под лестничным маршем. Весь интерьер комнаты был: кушетка, стеклянный шкаф набитый всяческими папками и гроссбухом, навесной шкафчик с пронумерованными ключами, стул и стол с чёрным На столе лежала книга регистрации ухода и прихода персонала и посетителей, а также книга "Введение в психоанализ" Зигмунда Фрейда, обвёрнутая газетой и подписанная от руки зелёным фломастером. - Ось тут, будь ласка, распышытэсь и напышыть свое повнэ имъя. Ага, да, так. Ну всё, ходим.
Цимбалюк и Иволга зашли в грязный, обшарпанный лифт, в котором ещё к тому же на полу высыхала лужа мочи.
- Окуратнише - нэ вступыть тудой. Ага, понимаю, нэ прыемно, алэ командование трэбуе для большой натуральности маскировки. В обовъязок дежурного входэ и раз в сутки посцяты тут увечэри.
Лифт остановился на девятом этаже. На лестничной площадке Василий сразу уловил букет запахов дешёвого мыла, одеколона «Саша» и жаренной на сале картошки.
Выйдя из лифта, Цимбалюк показал в направлении окна в конце коридора и сказал:
- Ото йдыть прямо у тому напрямку и побачытэ там кабинэт, - и развернулся к лифту, но потом опять повернулся к Иволге.- А знайетэ шо, Васылю, як будэ урэмя заходьтэ до нас до дому. Моя жинка такый борщ готуе! Тут вы нидэ такый не покуштуйетэ. И сало е – з дому. Ох, якэ ж сало! Такого и на Украйини нэ завжды знайдэшь!
- Даже не сомневаюсь. Спасибо! Обещать не могу. Сами понимаете мою ситуацию.
- Да-да, служба у нас така. Собою нэ распоряжаемось.
- Вот-вот! Но, будет возможность, постараюсь к вам, Борис Михайлович, заглянуть.
- Да, йщэ. А вы вжэ чыталы Зигмунда Хфрэйда? - с лёгкой самодовольной ухмылкой ошарашил мичман Иволгу, при этом взглядом изобразив само любопытство.
- Нет пока, не доводилось, - холодно ответил Василий.
- А я чытав! Ох, и мощно ж вин пышэ!
- М-да? Может быть... Ну ещё раз спасибо за помощь, - Василию захотелось побыстрее отделаться от навязчивого мичмана, поведённого на психоанализе.
- Та нема за що! Бувайтэ!
- А мы разве ещё не увидимся на КПП?
- Хто зна? Можэ да, а можэ ни – служба вона така, - Цимбалюк загадочно подмигнул.
«Странно, - подумал Иволга, - что-то эта красная рожа Собакевич знает и не договаривает. Неприятный тип. Даже вкусным борщом меня ты не заманишь. Быдло селюковское. Так и не расстался со своим суржиком. Представитель исконно посконного простонародья. Не в менты, так в старшины – лишь бы свои две извилины не напрягать и мешки не тягать. К себе в село, наверное, суперзвездой появляется, переполняясь гордыней и презрением к землякам. Поэтому такие инстинктивно стараются прилепиться к более вышестоящим в пищевой цепочке. Передо мной, желторотым лейтенантишкой заискивает, а матросикам, наверное, чуть что - сразу в зубы без лишних слов. Знаем таких… Фрейдом попытался впечатление интеллектуала произвести. Смех да и только! Нахрена тебе Фрейд сдался? Какое может быть подсознание у простейших и продуцируемые ими комплексы? Смотри футбол, грызи воблу и будешь спать без сновидений!"
Перед Иволгой простирался тоннель офицерской общаги. Через всю кухню была протянута верёвка, на которой сохла постиранная одежда: тельняшки, трусы, носки, футболки, с резиновыми ковриками перед входом в комнаты, оцинкованными тазиками и велосипедами на стенах.
Идти в конец? Ладно, найдём. Но вначале коридора Иволга увидел открытую дверь, оббитую рейкой с табличкой на ней "Отдел строевой комплектации". Но вместо ожидаемого традиционного интерьера приёмной Василий увидел типичную кухню офицерской общаги. Стояло три электрические плиты, на одной из которой и жарилась эта картошка на сале. За ней, покуривая сигарету задумчиво наблюдал старший лейтенант секретарской службы. На стене висел постер с Джоном Рембо и календарь на 1990 год. Пожалуй, единственно чем отличалась эта кухня от стандартных кухонь в общагах, так это телефоном на разделочном столе, пишущей машинкой и стопками бумаг.
- Простите, а я туда попал? - спросил Иволга.
- А куда вам надо?- ответил уточняющим вопросом аккуратно причёсанный секретарь.
- В отдел строевой комплектации,- неуверенно произнёс Василий.
- Ну, вот! Вы сюда правильно попали. Пожалуйста, проходите.
- Хм, точно? Без шуток?- но тут Василий за печками в углу увидел оббитую чёрным дерматином дверь с табличкой "НАЧАЛЬНИК ОТДЕЛА СТРОЕВОЙ КОМПЛЕКТАЦИИ КАПИТАН-ИНТЕГРАТОР ВТОРОГО РАНГА Д.О. ФАМИН"
- Вполне серьёзно. Но понимаю ваши сомнения. Я даже рад им - они подтверждают требуемый эффект маскировки. Ваши документы, пожалуйста.
Старший лейтенант внимательно изучил бумаги Иволги, записал что-то себе. Вернул их обратно и нажал на кнопку коммутатора, по нему доложив одним коротким словом "Здесь". В ответ прозвучало "Пусть подождёт". Секретарь повторил распоряжение Иволге:
- Вам, Василий Алексеевич, придётся немного подождать, Присядьте,- и показал ему на стоящие в ряд три стула у входа к начальнику. И чтобы скрасить беседой ожидание заговорил с ним. - Ваше смущение и недоверие - это лишний раз подтверждает эффект маскировки, Василий Алексеевич.
- А, да-да понимаю. Та же легенда.
- Да!
- У вас, простите, кажется, картошка пригорает.
- Нет, ну что вы! Это тоже часть камуфляжа. Картофель из пластика. Внутри маленькое ауди устройство, издающее звуки шипенья жарящейся картошки. А это соответствующий аромат для пущей убедительности,- и секретарь побрызгал из аэрозольного баллончика. Нос Василия сразу уловил аромат жаренной картошки на сале. Затем секретарь разбрызгал одеколон "Саша". Его взгляд на секунду задержался на сохнувшем белье, проверил, не высохло ли оно? Кивнул, убедившись. Вышел в коридор, снял там со стены тазик, сложил в него бельё и поставил под кран эмалированного рукомойника там же на кухне и открыл воду. Тщательно прополоскал бельё, отжал и развесил заново. Василий всё это время с вниманием наблюдал за ним, стараясь уже ничему не удивляться. Но всё же, не дав самому себе объяснения действиям секретаря, обратился к нему за разъяснениями.
- Всё по той же причине?
- Конечно. Постоянно сухое бельё наведёт на подозрения.
- Я так и подумал.
Старший лейтенант погрузился в свои секретарские дела и стал перекладывать какие-то документы из стопки в стопку, тщательно равняя их края и углы. Порою звонил телефон и секретарь то отвечал по нему: "Он занят, перезвоните позже", а то и вовсе поднимал трубку, слушал молча и клал её обратно. Василий неподвижно сидел на стуле, потому что этот стул всякое телодвижение предательски озвучивал простуженным скрипом. Казалось, что это не столярный инвентарь скрипит, а молоденький лейтенант, на которого то и дело недовольно поглядывал секретарь, переживая за сохранность стула. Иволга, чтобы не обращать на себя лишний раз внимание старшего по званию, решил окончательно занять позицию наиболее удобную для его тела и находиться в ней максимально долго - сколько понадобится . Он съехал чуть ниже на стуле и вытянул перед собой ноги в гордо сияющих ботинках. Василий, не спавший почти сутки, прилагал титанические усилия над собой, чтобы только не уснуть. Из ретранслятора тихо пела Зыкина «Издалека долго течёт река Волга, конца и края нет". Эта река текла по русским просторам мимо лесов, крутых берегов, мимо семнадцатилетнего мальчика, поющего женским голосом…
Из дремотного состояния Иволгу вывел жестяным голосом секретарь Фамина.
- Товарищ, проходите!
Едва Иволга перешагнул через порог начальника отдела строевой комплектации, он оказался в с максимальной точность и любовью воспроизведённой каюте адмирала елизаветинских времён ( имеется ввиду королева Англии Елизавета I Добрая Тюдор). По крайней мере, какой её себе представлял нынешний хозяин кабинета. И потолок, и стены были облицованы лакированными панелями из красного дерева. Посредине комнаты стоял дубовый стол размером с двуспальную кровать на резных львиных лапах, который клеёнкой покрывала атласная карта северного полушария. На карте лежали старинные фолианты и ещё нераскрытый свежий номер газеты " Правда" от пятнадцатого сентября одна тысяча девятьсот девяностого года, а на краю типографской ойкумены возвышалась барочная бронзовая чернильница, через два меридиана от которой всплыла подзорная труба у покрытого вечными льдами богемского хрусталя континента Конфетница, заселённого "Мишкой на севере". В правом дальнем углу кабинета стоял прекрасно сохранившийся со времён каравелл и бригантин напольный глобус в диаметре не менее трёх футов. Вместо стандартных окон открывали вид на морской пейзаж вдали три дубовых иллюминатора. Вокруг стола были расставлены коллекционные стулья из антикварного магазина. "Может, тоже Гамбс?"- подумал Иволга. И тут же ему вспомнилось "Утром деньги, вечером стулья". На стенах были развешаны в роскошных резных рамах портреты - именно картины маслом! а не фотографии - руководства партии и флота: Горбачёва, Язова, Чернавина и конечно же Ленина. Василий глянул в правый угол от себя и увидел там статую как из музея мадам Тюссо старого моряка в треуголке, синем камзоле с золотыми эполетами, одетым на тельняшку. Чёрная с проседью борода амишей эклектично считалась с чукотским лицом, на которое спадали прямые тёмные волосы. Но дымящаяся трубка с маленькой чашей и длинным тонким чубуком выдавала в этом объекте явно живого человека. Судя по аромату, в трубке был явно не табак. Минуту Иволга и чёрная борода смотрели молча друг другу в глаза.
- Вы кто? - спросила статуя с трубкой, не разжимая зубов.
- А вы кто? - попытался для себя прояснить ситуацию Василий.
- Я? Вот те раз! А куда вы пришли? Забыли? - сверкнул золотыми зубами в безусой улыбке человек в треуголке.
- Капитан-интегратор второго ранга Демьян Окимович Фамин - это вы?
- Он самый. Демьян, сын Окими Ямато и китайской принцессы Фа Мин, увезённый советскими освободителями Китая в сорок пятом году в Ленинград.
- Лейтенант Иволга, Василий Алексеевич, прибыл для прохождения дальнейшей службы согласно распределению.
- Добро к нам пожаловать, Василий Алексеевич! Бумаги на вас мы уже получили и изучили. Они только подтверждают позитивное первое впечатление нашего коллектива от знакомства с вами. И рад вам сообщить, что остались вами более, чем довольны.
- Виноват, товарищ капитан-интегратор-второго ранга. Это как? Кто именно есть тот самый коллектив?
Фамин стал прохаживаться по кабинету, делая вид, что не слышал заданный не по-форме вопрос Иволги.
- Изучив ваши личные качества перечисленные в вашей характеристике, полученной нами от начальства вашего альма-матер, и ваш отличный диплом, а так же понаблюдав за вами, к сожалению непродолжительно, мы сочли возможным доверить вам особо ответственный и важный боевой пост.
- Виноват, товарищ капитан-интегратор второго ранга! Разрешите задать вопрос.
- Да, разрешаю - задавайте.
- Меня крайне озадачило сообщение, что вы, а точнее не вы лично, но кто-то, с вами, находящийся в тесном и постоянном, контакте уже имели возможность за мной вести наблюдения. Хотелось бы узнать, где и когда?
- Какой вы, однако, шустрый! Так я вам и сдал свои оперативные источники. Можете считать, что все, с кем сегодня в нашем городе вас свела судьба. Но всё же из симпатии к вам, пожалуй, приоткрою вам слегка завесу тайны.. Да, конфетку хотите?- и Фамин взял со стола и протянул Василию вазу с конфетами. -Угощайтесь!
- Нет, спасибо. Не люблю сладкого.
- А-а, понимаю: настоящий моряк любит солёное? - и Фамин рассмеялся, сверкая золотыми зубами.
- Наверное, да.
- Ну как хотите, а я вот съем одну. Может быть, чай или кофе?
- Вот от кофе я бы не отказался. Сутки уже на ногах - в сон клонит.
- Да, хорошо, - Д.О.Фамин открыл дверь и крикнул. - Два кофе, голубчик, сделайте нам. Да, и покрепче! Ну, так вот,- продолжал капитан-интегратор второго ранга, обращаясь к Василию. - Да вы присаживайтесь. - и подвинул стул Иволге. - Как бы вам так объяснить, не ввергая вас в шок?
От этих слов Василия охватило предчувствие плохого кино, на которое он пришёл за компанию с некрасивой подружкой девушки друга и с ним вместе.
- Пожалуй, вначале всё же стоит выпить кофе, чтобы вы лучше соображали, - и снова в открытую дверь.- Лейтенант-капитан, мы кофе дождёмся, наконец?
В кабинет вошёл с виноватым видом секретарь.
- Виноват, но кофе нет. Я его нигде не нахожу. Все банки пустые.
- Чё, никакого? Ни растворимого, ни молотого?
- Так точно, товарищ капитан-интегратор второго ранга! Отсутствует как таковой.
- А чай? Чай есть ещё у нас?
- Тоже нет.
- Да-а, а что же такое-то?
- По приказу командования всё погрузили для похода на борт ГШ-11.
- Ну да, оно-то правильно - кому здесь оставлять-то? А "Ячменный" напиток или цикорий?
- Какао есть.
- Без молока?
- Где ж тут молоко?
- Обойдёмся тогда. Ну, ступай. Ты сам-то всё необходимое отправил на борт?
- Так точно, капитан-интегратор второго ранга! Всё как вы приказали.
- Великолепно! Ну, ступай, голубчик, отдыхать. Ведь завтра на рассвете выходим!
- Есть отдыхать! Разрешите идти?
- Разрешаю! Иди!
Лейтенант-капитан, резко развернулся и вышел. Фамин повернулся к Иволге и, глядя ему прямо в глаза, тихо спросил:
- Коньяк будешь? Хороший коньяк, "Коктебель" пять звёздочек, - и коварно улыбнулся.
- Хм, а если не секрет, откуда он у вас, товарищ...
- Обращайся ко мне просто - Демьян Окимич. Отца звали Окими. Понял?
- Да. Так точно! Есть обращаться Демьян Окимич!
- Вот и ладно.
- И всё-таки, Демьян Окимич, откуда этот коньк у вас?
- Давай сначало выпьем, а потом расскажу. Надо выпить, а то потом ещё когда доведётся? Это раньше, при проклятом царизме, матрос на флоте получал ежедневно двести грамм водки и полкило мяса!
Фамин окинул крышку глобуса и достал оттуда коньяк и два бокала-баллоны для коньяка. Налил по половине, взял свой бокал снизу, поднёс к носу, слегка всколыхнул и понюхал, потом сделал глоток и сказал:
- Да, коньяк хорош! Берите, Василий Алексеевич. Не чокаясь - плебейская манера. Выпили в тишине. Потом Василий прервал наступившее молчание:
- Акимич, а у вас покурить не найдётся? Ато целый день уже уши у меня пухнут.
Фамин изучающе посмотрел на Иволгу.
- Вы сигарету спрашиваете?
- Да.
- Но у меня только мой самосад.
- Я бы сейчас и веник покурил бы - так забирает! - слегка нервозно сказал Иволга.
- Ладно. Сделайте одолжение - угощайтесь, - и Акимич достал из шкафа небольшой ящик из красного лакированного дерева, извлёк оттуда чёрного цвета трубку, набил её самосадом из зелёного шёлкового кисета и протянул Василию.
- Вот, пожалуйста, - и дал ему спички.
Иволга раскурил трубку. Состав курительной смеси, судя по аромату и вкусу дыма, был аналогичен с папиросою с автовокзала. Расслабление и оптимизм опять овладевали Иволгой.
- Разрешите задать вопрос, Демьян Окимич?
- Разрешаю, задавайте,- сказал Фамин, разворачивая конфетку. - И вы берите, а то больше и нечем закусывать. Не той же полимерной картошкой, что вы на кухне видели.
Василий в этот раз съел конфету. Самосад пробил на аппетит.
- Да, вопрос: а почему вам назвали столь редким именем?
- А меня вообще не этим именем моя мама, китайская принцесса, назвала. При рождении меня нарекли Инь-Ян. Но, как вы понимаете, такое имя было неприемлемо советскому обрусевшему ребёнку. Вот в моём свидетельстве о рождении заменили Инь-Ян на похожее фонетически Демьян. Я ответил на ваш вопрос?
Так точно! Ответили, благодарю вас. Как интересно!
- А теперь вернёмся к вам, товарищ лейтенант. Так вот, основная часть людей, с которыми вам сегодня на протяжении дня в нашем городишке довелось пообщаться - члены экипажа подлодки, на которой вам предстоит проходить дальнейшую службу в рядах глубинно-подсознательного Северо-Ледовитого военного флота. Более того, вам посчастливилось почти на борту и самого судна.
- Это когда же? Просто поверить в то, что я сегодня пересекался с моими товарищами по предстоящей службе, я ещё вполне могу - ничего в этом удивительного нет - городишка маленький и та свадьба, на которую я случайно попал, оказалась, как я понял, знаковым событием для нашего гарнизона. И вполне допустимо, что и мои сослуживцы там были.
- Да, вы правы, мой друг: кое-кто и там был.
- Но как и когда я оказался на под лодке? Не понимаю! Вы, похоже, шутите?
- Отнюдь. Серьёзен, как тысяча чертей!
- Не понимаю.
- Вы, вероятно, обратили внимание, на некую странную особенность пейзажа нашей бухты?
- Вы имеете ввиду парусники?
- Совершенно верно! А где проходила свадьба?
- На борту парусника. Но всё равно...
- Терпение. Все подлодки нашей дивизии являются особо секретными военными объектами подводного флота. Поэтому эти каравеллы и фрегаты - есть надводная часть подлодок, но только для бухты. На это одна сторона реальности. Вторая - та, что в соответствии с политикой разоружения и конверсии мы согласно приказу сверху сократили вдвое численный состав нашего флота, хотя приказ был только на двадцать процентов - на четверть. Где остальные единицы - с котельная тайна. Лучше даже не пытаться её расследовать - в целях собственной безопасности. Некоторые парусники - просто парусники, без интегрированной в них рубки субмарины. Но их количество соответствует штатному, уже после сокращения. Да и к тому-же их шпионы пусть думают, что с петровских времён наш флот не изменялся. Вы помните как называется этот ресторан, где гуляли свадьбу?
- Да, помню - "Надстройка". А нижняя часть - "Базис". А-а! Понял! Кажется, я всё понял. Да ну, не может быть! Под "Надстройкой" была моя подлодка?
- Именно это я вам и пытаюсь объяснить. Ведь свадьбу гулял не кто иной, как командир экипажа вашей подлодки - Иленин! Поэтому всё логично... А вы, часом, сало с собой не привезли?
- Сало? А почему вы меня о нём спрашиваете, товарищ кавторанг?
- Просто обычно хохлы всегда с салом едут с Украины. Вы же хохол?
- Нет, я русский. Но сало привёз, - и добродушно рассмеялся Василий.- И хлеб есть житный - чёрный, с Украины. Мой сухпай.
- Да? Вот и отлично! А то под коньяк у меня аппетит проснулся, а в отделе, как вы сами слышали, сейчас хоть шаром покати...Ну, давайте, доставайте ваш сухпай.
Василий из сумки достал завёрнутые в газету и нарезанные сало и хлеб. Д.О. Фамин высыпал из конфетницы конфеты на карту и переложил в неё сало и хлеб и плеснул ещё коньяка в бокалы.
- А то закусывать крымский коньяк "Мишкой на севере" - не совсем правильно. Вот украинское сало к Коктебелю ближе. Хотя, будь моя воля я б того Мишку на Север надолго отправил бы. - и загадочно улыбнулся Василию.
- Виноват, не понял товарищ кавторанг. Какого Мишку?
Но в ответ Фамин просто жестом предложил Иволге присоединиться к нему и глотнуть коньяк.
- Разрешаю для простоты общения отбросить формальности субординации и обращаться ко мне запросто - Акимич. Но только здесь и сейчас. Хорошо?
- Есть обращаться Акимич!
- Ну вот и ладушки. А сало, надо заметить, отменное. И хлебушек под стать, - похвалил Акимич, с аппетитом уплетая бутерброды. - Василий вы, как я помню, торпедист?
- Так точно, Акимич.
- Это очень хорошо, товарищ Василий! Все необходимые для несения боевой вахты инструкции получите завтра на месте непосредственно от командира.
- Есть!
- М-да, а сейчас мы с вами по-последней, - Фамин взглянул на часы - И нам пора в актовый зал - там должен через пол-часа начаться вечер-проводы в рейд экипажа. Явка всем строго обязательна. Собственно только на встрече экипажа из рейда и на проводах собираются все члены семей команды и сам состав. Как мы шутим, семьи сливаются в одну большую семью, как на золотой свадьбе прабабушки и прадедушки. - и оба рассмеялись над этой милой шуткой
- Банкет предстоит? - поинтересовался Иволга.
- И не только. Ещё и концерт. Программу точно не знаю, но обычно всегда за душу трогает...вдохновляет и окрыляет на долгие месяцы несения вахты. Богата наша земля на таланты!
Выпили по-последней, закусили чёрным хлебушком и салом. Акимич оставшейся тормозок опять завернул в газету, достал из-под стола портфель, положил в него свёрток, глянул на полупустую бутылку коньяка, закрутил пробку, сгрёб пригоршню конфет с карты и высыпал в портфель, а затем поставил в него бутылку. Оглядел кабинет внимательным взглядом, сам себе кивнул и щёлкнул замком портфеля. И пояснил за ним наблюдавшему Иволге:
- Не пропадать же добру здесь, а нам сегодня ещё может пригодиться закуска. - И опять взглянув на часы, - Ну-с, нам пора, Василий Алексеевич. Рискуем опоздать на конкурс "Суднарыня махальщица".
- О, Боже! Это ещё что такое?- спрасил Василий, уже порядком утомлённый особенностями этого гарнизона.
- Да это...Пойдём, я вам по дороге всё объясню,- и выйдя с Иволгой из кабинета, Фамин снаружи закрыл на ключ дверь.
В длинном коридоре на этаже горела только одна тусклая лампочка. Василий поинтересовался:
- А где находится актовый зал, на каком этаже?
- В подвале на минус четвёртом.
- В смысле?
Тем временем они подошли к лифту и Фамин нажал на изнутри подсвечиваемую красную кнопку вызова кабинки. Мотор покорно лязгнув, пришёл в движение. Иволга смущённо обратился к кавторангу:
- А можно мы спустимся пешком?
- А что так?
- Там Цимбалюк при мне поссал.
- И? И что? Я вот тоже собираюсь там отлить - коньяк. А вы, разве не желаете?
- Вы что, серьёзно? Но...но...это же.. Почему нельзя туалетом воспользоваться? В этом здании есть туалет?
- Разумеется, на каждом этаже, как положено. Но он в другом конце тёмного коридора....Ладно, дотерпим до подвала - там уже штабной, шикарный туалет: с финской туалетной бумагой и жидким ароматным мылом в дозаторе.
- Простите, Акимич, но что значит актовый зал на минус четвёртом этаже подвала?
- А то и значит, что сам штаб находится под землёй - ровно на девять этажей.
- Почему так?
- Во-первых, штаб дивизии подводного флота, так?
- Так точно!
- Вполне логично, что и штаб ниже нулевого уровня. А во-вторых, элементарный вопрос безопасности. Чем ниже - тем защищённые.
- А зачем тогда им понадобилось строить этот небоскрёб? Да очень просто - для отвода глаз: даже если шпионы и просекут, что штаб где-то здесь, то подумают, что эта общага и есть штаб дивизии.
- А если не просекут? А если вообще шпионы сюда никогда не сунутся?
- Как это не сунутся? Это ж их работа - сюда соваться. Понятно? А к тому же здесь реально живут люди. Не пустовать же таким площадям. Опять же с работой рядом - в подвал спустился и работай.
- А почему же ваш отдел, товарищ кавторанг, здесь да ещё на последнем этаже?
- Ты видел вид из моего кабинета? Красота, правда? И к тому же шпионы, если просекут, что штаб здесь, то как они поймут, что штаб здесь, если наш отдел их в этом не убедит?
- Не знаю, товарищ капитан-интегратор-второго ранга. У меня уже голова кругом от всего этого. И ещё не спал сутки. Иногда мне кажется, что я давно уже сплю, а это сон такой странный мне снится...Но меня мучает любопытство. Этот конкурс" Суднарыня махальщица" Что за странное название? Я даже слов таких раньше не слышал.
- И не удивительно. Это наш дивизионный политрук проявляет творческий подход в в вопросах массовых мероприятий. Значит так: суднарыня - это видоизменённое сударыня. Сейчас стало модным проводить конкурсы "Мисс Россия", Мисс "Москва". Но политотдел считает, что это слово - мисс - идеологически и культурно нам чуждое. Поэтому как альтернативу ему предложили найти схожее по-содержанию и родное по-форме. Предложено было сударыня. Но, оно показалось командованию слишком архаичным в эпоху обновления, но, учитывая, специфику нашей базы, переиначили в суднарыню. Судно - образующее слово. Понятно?
- Так точно!
- Вот и славно, трам-пам-пам! С одним разобрались. Теперь объясню вам, товарищ лейтенант, значение слова "махальщица". Есть у нас одна добрая традиция: женщины на берегу провожают уходящее в рейд судно, долго ему махая во след. Провожать, ждать, встречать - это то, что отличает морячек от других женщин. Проводы...расстования. Пожалуй, самый тяжёлый и самый пафосный момент в участи женщины моряка.
- Да, не могу с вами не согласиться.
- Ты ж ещё не женат, насколько я помню, да?
- Так точно, Акимич!
- А девушка у тебя есть?
- Была в Севастополе. Но недавно расстались - не захотела Крым на Заполярье поменять.
- Понимаю её! Вот! А здешние женщины - они другие! Эх, о них бы романы писать! Песни им посвящать! Фильмы о них снимать!.. Так вот. И придумал наш политотдел конкурс организовать - вместо "Мисс Североледовинск" "Суднарыня махальщица!". А наш горком и комитет комсомола дивизии и города эту инициативу одобрили и поддержали. Один такой конкурс даже как-то в "Служу Советскому союзу" показали. А сами участницы конкурса проявили инициативу и предложили организаторам конкурса внести как обязательное условие ещё и продолжительность ритуального акта. Мол, чем вернее моряку его ждущая с плавания женщина, тем дольше будет провожать и больше слёз по нему лить. Понятно?
- Так точно?
- Разрешите спросить, товарищ капитан-интегратор-второго ранга?
- Разрешаю. Спрашивайте!
- Участницы конкурса жёны и девушку членов экипажа?
- Не только.
- А кто же ещё?
- На всех моряков не хватает женщин. Да и у многих, несущих срочную службу, если есть таковые, то они находятся преимущественно на очень большом расстоянии от базы. Поэтому комитет комсомола города мобилизовал необходимый состав махальщиц из одиноких женщин нашего города. В древнем Египте плакальщики на похоронах были профессионалами, причём очень хорошо оплачиваемыми. К тому же некоторые жёны и любимые женщины уходящих в рейд моряков по разным объективным причинам не могут присутствовать на проводах. Поэтому они после предоставления документа, подтверждающего их заявление в письменной форме, заменяются мобилизованными махальщицами. С этой целью горком комсомола организовал даже курсы махальщиц в Дворце Культуры дивизии. Многие и штатные жёны туда с удовольствием стали ходить, чтобы не отставать в технике махания от привлечённых извне им на временную замену, а заодно и поделиться своим опытом с ними.
- Да, хорошее дело.
Беседуя друг с другом, Иволга и Фамин, спустились до минус четвёртого этажа по тёмной лестнице, освещаемой только светом фонариком Акимича.
ПРОВОДЫ.
Коридор этажа, ведущий к входу в актовый зал был ярко освещён лампами дневного света. На бирюзовых стенах висели гобелены с изображениями морских сражений с участием подводного флота и написанные во весь рост портреты героев и виднейших командиров тринадцатой дивизии. Пол был устлан красной ковровой дорожкой. В актовый зал заходили уже последние участники собрания. Поэтому возле прилавка работающего там же в фойе буфета уже никого не было. Увидев эту картину, Василий расстроенно спросил у Фамина:
- А как же банкет? Или он ещё будет?
- Не знаю, - стараясь быть правдивым перед Иволгой, равнодушно ответил кавторанг. - Я же не занимаюсь организациями торжественных мероприятий.
- Понятно. А танцы будут?
- Ага, с бубном., - попытался отшутиться Фамин.- Так, сначала посетим туалет. Еле дотерпел.
Вход в туалет был напротив буфета. Отделка и сантехника туалета были самого высокого уровня. Красивая нежного цвета кафельная плитка; два импортных компакта вместо встроенных в пол толчков; кабинки из финской фанеры; мягкая туалетная бумага, а не резанная газета; в рукомойниках есть и горячая вода, а рядом вместо грязного обмылка жидкое пахучее мыло в настенных хромированных дозаторах; работающая на датчике движения сушилка для рук; вместо вони приятный аромат ягодного освежителя воздуха. Иволге даже захотелось полностью раздеться и помыться, как это он делал на Ярославском вокзале в Москве в кооперативном туалете.
- У нас уже нет времени, Василий,- возразил кавторанг. - Можешь по быстрому свой торс помыть, если хочешь.
- Спасибо. Две минуты,- и Василий оголившись по пояс, стал мыться.
- Может, тебе ещё и спинку потереть,?- шутливо спросил Акимич.
- Благодарю вас, товарищ кавторанг, я так.
- Ну, давай, мойся. Я тебя жду в фойе. Даю тебе три минуты.
- Есть три минуты, - и Василий энергично стал мыть свою шею, грудь и под мышками. Выйдя из туалета, Иволга ощущал себя значительно посвежевшим и к нему вернулся былой оптимизм. Всё-таки вода с моряком творит чудеса - родная стихия заряжает!
В зале было человек триста-четыреста.
Кавторанг провёл Иволгу до второго ряда. Оставалась свободными четыре места с краю. Там они и приземлились. Перед сценой стояли столы для комиссии конкурса. За ними сидели как люди в форме, так и в штатском, включая особ женского пола. По всей видимости, представлявшие партийные и комсомольские органы города. По обе стороны сцены на ступеньках приготовились к съёмкам два фотографа - Олежек и его юный ученик Юра Шатунов. Из-за кулис на сцену вышел контр-адмирал. На нём была парадная форма белого цвета. На груди массивная ордерная планка. Сам контр-адмирал на вид был не более пятидесяти лет мужчина со статной фигурой. Фотографы заработали фотовспышками.
- Это командир нашей дивизии, контр-адмирал Иловайский Антон Ильич, - шёпотом Фамин пояснил Иволге.
Командир дивизии, дождавшись быстро наступившей в зале мёртвой тишины, произнёс, не повышая голоса, услышанную всеми в зале речь:
- Всем здравия желаю и доброго вечера! Завтра уходит в рейд наша подводная лодка ГШ-11. С момента своего спуска на воду пять лет назад и до сего дня она является сверхсекретной. И сверхсекретным являются её курс. Но одно могу сказать, что груз на её борту равен грузу ответственности всего экипажа. Эта субмарина как была изначально спроектирована экспериментальным образцом, так во много остаётся по своей сути новатором экспериментов так и перестроечных инициатив. Поэтому работа её экипажа в объективе внимания самого высокого уровня! Я же от лица всего штаба тринадцатой дивизии хочу пожелать экипажу подлодки ГШ-11 удачного похода и тёплого приёма Северо-Ледовитого океана. Удачи, товарищи! Возвращайтесь к нам всегда!
Зал горячо зааплодировал контр-адмиралу. Контр-адмирал кивнул , повернулся и удалился за кулисы.
Далее вышел майор с чёрными тараканьими усами.
- О! А это наш дивизионный особист, майор Гирин. Будьте с ним осторожны, товарищ лейтенант, - прошептал Фамин.
Гирин с минуту молча рассматривал зал серьёзным взглядом. Затем изрёк:
- Всем здравия желаю! Я буду по-военному краток. Поэтому без лишних прелюдий скажу так. Категорическое требование командования: отнестись к выполнению предстоящего задания со всей ответственностью и высоким профессионализмом. Чтоб потом никто не говорил, что я его не предупреждал. Особо ценный груз и особо ценных особ беречь!И мои уже расшатанные нервы тоже! Тогда я и ваши поберегу. И чтобы оттуда, куда вы направитесь, дали о вас в центр самый благоприятный отзыв. Понятно всем? Это хорошо. Будем считать, что формальности соблюдены. А теперь напутственная песня.
Из-за кулис матрос вынес особисту аккордеон. Особист растянул аккордеон и запел:
Нам скажут: не спорьте,
А мы и не спорим:
Лететь самолетом
Намного быстрей,
И все-таки море
Останется морем,
И нам никогда не прожить без морей.
Легко затеряться
В соленом просторе,
Волна закипает,
Грохочет прибой.
И все-таки море
Останется морем,
И нам оставаться на вахте с тобой.
Тропическим солнцем
Мы лица умоем,
Полярные ночи
Увидим не раз.
Далее уже весь зал подхватил.
И все-таки море
Останется морем,
И кто-то тревожиться должен за нас.
Ты смотришь печально,
Ты смотришь с укором,
Легко ль расставаться,
Всем сердцем любя?
И все-таки море
Останется морем,
И чем-то похоже оно на тебя.
Гирин закончил песню. Зал от души ему рукоплескал. Его глаза светились счастьем и майор также вразвалочку унёс аккордеон за кулисы.
В длинном концертном атласном бирюзового цвета платье с глубоким декольте, открывающим ожерелье из крупного жемчуга, прошествовала на сцену инструктор из горкома с массивной каштановой бабеттой на гордо поднятой голове. Она звонким голосов профессионального массовка огласила:
- Объявляю конкурс "Суднарыня махальщица - 90" открытым. Пусть участницы конкурса пройдут на сцену.
Зал зааплодировал. Звукооператор включил тремулу на балалайке и на сцену, держась за руки, выплыли участницы конкурса. Они все были одеты в тельняшки и длинные красные русские сарафаны, отороченные золотыми узорами, не смотря на то, что среди участниц были не только русские женщины но и с кавказской, и азиатской внешностью. Их головы покрывали платки разного цвета, но непременно в горошек. К груди каждой участницы был прицеплен её номер, написанный от руки синим фломастером на бумажном кружочке. Иволга увидел самое большое число - одиннадцать.
- Чего ж так мало? Что, и это все, кто придёт провожать? - спросил Иволга у Фамина.
- Нет, придут больше. Значительно больше. Просто остальным этот конкурс пофиг.
- Понял.
Затем ведущая предложила участницам представить себя зрителям и жюри. Среди конкурсанток Василий узнал Аллу, с которой познакомился на набережной. Но сообщать о своём знакомстве с ней Фамину не стал из осторожности. Неизвестно, как бы этот факт охарактеризовал его в глазах начальства.
Голова с бабеттой объявила условия конкурса: кто более всех участниц конкурса тронет за сердце членов жюри ( "Некоторых из членов жюри гораздо б сильнее впечатлило, если б конкурсантки их за это ж и тронули" - сострил Иволга. На что Акимич затрясся в беззвучном ржаче, ответив только потом: "Пять балов! Но, думаю, этот этап уже пройден" - и лукаво усмехнулся. В это Василий, по известным причинам, отказывался поверить. ) А как девушкам удастся выполнить это главное условие конкурса - в этом им полная свобода творчества. У нас теперь вообще во всём полная свобода в проявлении самовыражения. Демократизация, перестройка, гласность, ускорение, плюрализм...В общем, по моей команде начинайте. Всем всё понятно?
Хором конкурсантке ответили "Да!".
- Тогда, начинайте! - и инструктор горкома, улыбаясь залу, перешла на левый край сцены.
Женщины тотчас поснимали платки с себя и, размахивая ими высоко над головами, стали громко и вразнобой кричать, а некоторые ещё почему-то и подпрыгивать. Что кричали со сцены конкурсантки, было непросто разобрать даже в первых рядах зала, не говоря о "Камчатке". Крики махальщиц становились всё более эмоциональными и протяжными, а их движения всё более энергичными. Одна из участниц конкурса вызвала громкий гул удивления и шквал оваций в зале тем, что ей удалось энергичными взмахами оторваться от сцены и взлететь почти под балки бетонного перекрытия. Она полетела над залом, вместо слов исторгая пронзительные крики, похожие на крики чаек. Кто-то наблюдал этот полёт, находясь в оцепенении, но кое-кто даже захлопал, а кто-то крикнул:
- Она подвешена тросом, как в цирке!
И как в подтверждении этих слов летунья зависла на середине знала, беспомощно болтая руками и ногами и издавая пронзительные вопли. Все смотрели только на неё, позабыв про остальных участниц. Тем временем девушки, чтобы переключить на себя зрительское внимание, ещё громче стали выкрикивать и ещё сильнее махать, как будто не провожали, а подавали сигналы бедствия проплывающим вдали кораблям. И только одна конкурсантка под третьим номером стояла молча и неподвижно. Она просто всё время смотрела вдаль полными печали разлуки большими глазами, прижимая к груди скомканный платок, изредка им вытерая стекающую слезу. Рядом с ней другие участницы конкурса прыгали, махали, орали, всё более впадая в азарт состязания, а она продолжала стоять, застыв на месте, никого и ничего не замечая, кроме того, кто там, вдали, исчезал в туманной мути горизонта, возможно даже, навсегда. Из-за судейского стола встал и подошёл на сцену к ней уже седовласый капитан первого ранга в отставке, весь в орденах и медалях, с кортиком на поясе. Он никого более на сцене не видя, кроме неё, обнял её и в наступившей тишине, глядя ей в глаза, сказал:
- Я вернулся, родная! Спасибо, что ты меня дождалась! - и поцеловал её в лоб
Девушка смотрела на капитана широко переполненными удивлением и смущением глазами. И тихо спросила:
- А вы кто?
- Я? Я Иван! Ты меня не помнишь? Не узнаешь меня, Аня?
- Я не Аня, - возразила девушка. - Я Кристина.
- Кристина? - неуверенно переспросил капитан.
- Да. Но мою маму зовут так - Анна.
- Анна Павловна?
- Да, Анна Павловна, - с удивлением подтвердила Крестина.
- А ты, стало быть, её дочь? Очень похожа на свою маму. Очень. Особенно глаза.
- Я знаю.
- А где же сейчас твоя мама? С нею всё хорошо?
- Да всё в порядке. Да вот же она,- и Кристина показала на инструктора горкома, всё это время с каменным лицом наблюдавшую за ними.
- Мама, подойди к нам: этот мужчина тебя знает, - позвала Кристина мать.
Инструктор подошла к ним.
- Ну, здравствуй, Иван. Что так смотришь, не узнаёшь? Что, сильно изменилась?
- Да, Аня, я тебя совсем другой заполнил - точь-в-точь твоя дочь. Точнее, дочь - это ты точь-в-точь. Такою тебя сохранил я с любовью
- Да, Ваня. Я была именно такой, как моя Кристинка, двадцать лет назад. Всё это время я тебя ждала, Ваня. Как обещала тебе.
- Прости меня, Аня. Я не мог раньше вернуться. Моряк себе не принадлежит. Нами океан распоряжается. Наша субмарина заблудилась в его бескрайних просторах. У нас вышла из строя рация и все навигационные приборы. Нас никто не мог найти. Мы дрейфовали как «Летучий Голландец» Пока через пятнадцать лет - пятнадцать лет, Аня! - нас не обнаружили канадские китобои: они нашу подлодку приняли за кита. И сильно потом расстроились, когда оказалась, что у кита стальная обшивка. Но они нас спасли. Потом ещё пять лет в канадском плену, пока нас не обменяло советское посольство на кита. И вот теперь я здесь! - И повернувшись в к залу:- Дорогие наши, любимые наши женщины! Провожайте нас горячо! Ждите нас верно! И мы к вам обязательно вернёмся! Только очень ждите!
Почти все женщины в зале плакали от умиления, а моряки вытирали скупую мужскую слезу. Даже третий номер подлетела и зависла над Аней и Ваней и лила на них свои серебристые слёзы, как тучка дождик. Потом резко все радостно зааплодировали
- Я всё понимаю, Ваня. И я тебя ни в чём не виню. Я тебя, Ваня, как любила тогда, так по-прежнему и люблю, - нараспев заговорила Аня, положив свои руки ему на грудь, увешанную орденами.
- Я тоже, Аня тебя люблю, но я тебя люблю такой, какою ты мне запомнилась. Вот такою, как Кристина твоя. А такая как ты сейчас есть, ты мне чужая.
- Столько лет прошло - конечно, я изменилась.
- Поэтому, Аня, я буду любить твою дочь, Кристину, - и капитан взял Кристину за руку.
- Нет, Ваня, ты не можешь Кристину любить как женщину. Ты её можешь только любить как дочь.
Иван посмотрел на Кристину.
- Ваня, она твоя дочь. Кристина, это твой отец.
В зале зависла гробовая тишина. Тут из-за кулис ещё более вразвалочку вышел особист, и подкрутив усы, слегка заплетающимся языком сказал:
- Анюта, но ты же мне говорила, что Кристина - это моя дочь. Мы же вместе даже ей имя придумывали. Я же вас с роддома забирал!
- Мама, ты и мне говорила, что этот дядя, - и Кристина показала на Гирина, - мой папа. Ты мне врала?
- А что мне было делать? Иван ушёл в свой поход, а я осталась одна здесь, беременная. А Савелий Гирин всегда здесь, на берегу. И потом, вон у него какие красивые усища и поёт он так душевно! И к тебе хорошо относился. Куклы дарил всегда на твой день рождения.
- А почему же, мама, он на тебя не женился тогда?
- Он не мог. Он уже был женат.
- Так он с тобою просто ****овал, мама?
- Что ты такое говоришь, дочь моя? Твои упрёки больно ранят сердце твоей матери. Незаслуженные упрёки! Жизнь сложнее всех правил и теорий. Савелий, расскажи ей сам всё.
- Хорошо, слушай, девочка. Моя жена, Алевтина Гирина, была первой в нашей стране женщиной-проводницей, служившей на той же подлодке, где и Иван служил. Сечёшь, о чём я говорю? Её тоже не было пятнадцать лет рядом со мной. Я был реально холост, но формально - женат.
- А что теперь с вашей женой?
- С Алевтиной? А пусть Иван сам расскажет.
- А что тут говорить? - прокашлялся Иван. - трое сыновей народила Алевтина пока мы дрейфовали, четвёртого родила уже в Канаде.
- Это всё ваши сыновья?
- Хм, в какой-то степени. В общем, наш экипаж решил их всех считать детьми океана.
- Так значит, они и мои братья, если вы мой биологический отец?
- Да, выходит что так, Кристина.
- Мама, ты слышала? У нас теперь большая семья.
И все присутствующие на сцене, обняв друга за плечи, одновременно произнесли:
- У нас настоящая морская большая семья!
И запели хором песню, а зал им стоя подпевал, тоже обнявшись за плечи и раскачиваясь в так.
Нам нужны такие корабли на море,
Чтобы мы могли с любой волной поспорить.
Маяки нужны и нужен нам локатор,
А ещё нам верные нужны ребята.
И тогда вода нам как земля.
И тогда нам экипаж семья.
И тогда любой из нас не против
Хоть всю жизнь служить в военном флоте.
И тогда вода нам как земля.
И тогда нам экипаж семья.
И тогда любой из нас не против
Хоть всю жизнь служить в военном флоте.
Нам для службы на море нужны походы,
И приветы из дому в далёких водах,
И чтоб не терять минут свободных даром
Нам, конечно, в кубрике нужна гитара.
И тогда вода нам как земля.
И тогда нам экипаж семья.
И тогда любой из нас не против
Хоть всю жизнь служить в военном флоте.
И тогда вода нам как земля.
И тогда нам экипаж семья.
И тогда любой из нас не против
Хоть всю жизнь служить в военном флоте.
Все опять стали радостно аплодировать - сами себе и сразу всем здесь присутствующим, друг с другом обнимались, лобызались и слёзы умиления текли ручьём из глаз. На сцену вышел командир дивизии с раскрасневшимся лицом и проорал: - Вечер проводов и конкурс махальщиц объявляю закрытыми. Всем членам экипажа ГШ-11 надлежит перед штабом дивизии построиться в колону и проследовать к месту расположения лодки для сборов в боевой поход! Для соблюдения режима маскировки всем участникам шествия надлежит принять участие в массовом спортивном забеге, к месту нахождения ГШ-11. На минус третьем этаже участникам забега получить спортивную форму с номерами. На все подготовительные мероприятия отводится полчаса. Вопросы есть? Нет? Приступить к выполнению приказа!
Фамин подал Иволге руку на прощание и сказал, что ему, Фамину, надо поспешить за кулисы - там накрыт стол для командования дивизии и конурсанток-махальщиц. И исчез вместе с замполитом дивизии за кулисами.
МЕНТЫ.
На минус третьем этаже, как оказалось, для Иволги подобрали форму для забега не его размера - капитан-интегратор-второго ранга Фамин не подал начснабу размеры Василия, а только проинформировал о его участии. Поэтому кеды оказались на два размера больше, а футболка и трикотажные треники были малы - сильно в обтяжку. Иволга вынужден был ждать, пока его размер не подобрали на складе. К этому времени весь экипаж уже десять минут как выбежал от штаба. Василию пришлось одному по ночному незнакомому городу наугад догонять остальных. Естественно, что он заблудился. И из-за того, что бежал на спринтерской скорости быстро выдохся. Сказалась усталость от бессонных суток, выкуренная подозрительная курительная смесь и сильное нервное возбуждение. Василий в отчаянии сел на бордюр проезжей части - ему хотелось разрыдаться от отчаяния. Будущее уже не казалось столь оптимистичным. Надо было встать и бежать, но куда бежать он не знал, но и сидеть на месте неподвижно - тоже не вариант, тем более, что к ночи сильно посвежело и теплолюбивый южанин Иволга быстро озяб. Он встал и побрёл вдоль бордюров. Навстречу ехала двадцать четвертая "Волга". Иволга стал ей проголосовал. При приближении машины Иволга разглядел, что это был милицейский патруль. Из машины вышли два милиционера. Вежливо поздоровались и поинтересовались, кто он и что с ним произошло?
- Вечер добрый! Я не местный так получилось, что отстал от своей группы участников забега и заблудился. Мне необходимо срочно попасть на пирс, где стоят подлодки. Там меня ждут. К сожалению, ничего более вам о себе дополнить не имею права.
Милиционеры какое-то время просто молча изучали странного типа при свете фар. Затем шёпотом пытались определить между со бой, кто это: пьяный, нарик или шпион? Первый вариант был бы самым удачным - в аспекте борьбы партии с пьянством и алкоголизмом подобрать ещё одного клиента вытрезвителя обещало патрульным их законные проценты от немалого штрафа пьяницы и хорошей статистикой дежурства. Нарик тоже не плохо, но это уже заморочка - он становился клиентом УгРо, добавляя им работы по раскрытию сети незаконного оборота наркотиков. Ни денег патрульным, ни благодарности от начальства. Третий вариант - иностранный агент- вообще был самым нежелательным: да, шпион в месте дислокации подлодок был явлением не редким, но, во-первых, они были клиентурой контриков, с которыми менты сами были в контрах ( межведомственная война), а во-вторых, этот гад при его-то подготовке мог запросто простых советских ментов нейтрализовать и завладеть их оружием, формой и средством передвижения, на котором установлено аппаратура оперативной связи с дежурным по горотделу. Поэтому на всякий случай один из патрульных извлёк быстрым движением руки из кобуры пистолет и приказал Василию держать руки за головой. Василия такой поворот событий крайне удивил, но он решил, что благоразумнее будет не злить понапрасну ментов. Иволга подчинился их приказам. Но всё же попытался разрядить обстановку:
- Мужики, вы совершаете ошибку..
- Ага. Давай дыхни,- и поднесли к его рту трубочку. Тест дал положительный результат.
- Ага! Вот! Наш клиент, Вася!
- Откуда вызнаете, как меня зовут?
- Та мы про вашего брата всё знаем наперёд - работа у нас такая. Полезай на заднее сиденье.
- Куда вы меня собрались везти?
- Туда, куда обычно вашего брата доставляют - на гостиный двор "Приют усталого странника". – и ба мента разоржались над этой шуткой, показавшейся им остроумной.
- Куда, простите?
- Полезай давай. Там узнаешь куда.
- А если я откажусь вам подчиниться? Вы не имеете права так со мной пуступать.
- На тогда мы тебя сейчас заломаем, оденем браслеты и ещё оформим сопротивление сотрудникам милиции при задержании. А это уже, знаешь ли, до года исправительных работ может потянуть.
- Я военнослужащий. Задержать меня может только военный патруль.
- А где твой военник? Чем докажешь? Какие документы можешь предъявить?
- У меня при себе никаких удостоверяющих документов нет потому, что я участник массового забега моряков.
- Во как! А мы тогда гусары лейб-гвардии Семёновского полка, - и опять менты разоржались над своею шуткой. - Мы больше часа город прочёсываем и никаких бегунов не встречали. Всегда при проведении массовых мероприятий на улицах города нас привлекают для обеспечения мер безопасности и правопорядка. А тут и никаких заявок из штаба не поступало.
- Это потому, что забег секретный. Вот поэтому вы никого и не видели. Они умеют не привлекать к себе внимание посторонних. Специфика нашей службы такая.
- А почему же тебя тогда мы заприметили?
- Я же повторяю вам. Я в отчаянном положении. Я сознательно обнаружился. Что мне ещё остаётся делать?
- Ничего не остаётся больше как подчиниться нашему требованию: полезай, Вася, по-хорошему. А то ж мы ещё и от****им тебя дубинкой как сопротивленца.
- Ладно. Я подчиняюсь насилию.
- Так насилие-то в отношении Василия-то мы как раз-таки и не хотим применять. Мы за гуманные методы работы с населением, - и опять разоржались.
Рядом с Василием на заднее сиденье сел второй мент. Он расслабился, видя, что задержанный ведёт себя смирно, и закурил. Машина тронулась и поехала. Водила доложил дежурному о задержании тела в нетрезвом виде, и что они его везут в вытрезвитель. Рядом сидящий с Василием сержант достал блаконот и приготовился записывать в него данные Иволги.
- Так теперь просто отвечай на вопросы без лишних слов. Фамилия, имя, отчество?
Иволга моментально сообразил, что ближайшее будущее для него не сулит оптимистических перспектив. Когда в штабе узнают, что он не попал на борт подлодки потому, что был задержан ментами в нетрезвом виде, его отдадут под трибунал как дезертира. А там - дизбат года на два. Нужно было что-то срочно предпринять.. Подкупить ментов было нечем, поэтому оставался только один вариант - или пан, или пропал.
Резким ударом тыльной стороной кулака Василий вырубил рядом сидящего мента. Водила обернулся глянуть, что происходит сзади, но Василий уже наставлял ему в лицо ПМ его обездвиженного коллеги.
- Стоп машина! - командирским тоном приказал Иволга, как будто он капитан подлодки.
- Не дури парень. Ты себе уже реальный срок мотаешь. Ещё можно всё уладить. Мы ведь тоже люди.
- Заткнись! Я сказал: стоп! Или стреляю.
Мент остановил машину.
- Чего ты хочешь?
- Медленно двумя пальчиками пушку достал!
- У меня нет оружия. У нас один пистолет на двоих. И то его до сих пор, слава Богу, не приходилось даже извлекать из кобуры.
Василий убедился, что у водилы на поясе действительно не было кобуры. Не врёт.
- Перелазь на другое сиденье и пристегни себя сам к пассажирской ручке над дверцей.
Мент, хмыкнул и, тарабаря маты, угрозы и проклятья в адрес Василия, всё же не рискнул ослушаться решительно настроенного бегуна. Иволга пристегнул вырубленного им сержанта к пассажирской ручке над задней дверкой и пересел за руль. Когда сержант очнулся и увидел пристёгнутыми себя и напарника наручниками, а за рулём Василия, он спросил:
- Не понял. А что тут было?
- А то, Саня, - отозвался ему водила- что, похоже, этот тип оказался таки шпион.
Сержант, вытерев пальцами кровь, стекающую с его разбитой губы, и ещё раз оглядев обе пристёгнутые руки, не обнаружив в своей кобуре табельного оружия, понял, что Колян прав - это шпион и они влипли. Влипли по самые гланды. Хорошо если ещё останутся живы. Но даже если останутся живы, гэбисты их закроют и надолго. Хрен ты им докажешь несоучастие в диверсии. Надо попытаться установить с господином шпионом контакт. Авось, хотя бы их отпустит.
- Послушайте, мы вам не опасны. Если вы нас отпустите, то мы обещаем о вас не сообщать никому. А значит, вам штраф точно не грозит и неприятности на работе, а хотите, мы вам даже сто рублей дадим и ещё целый пакет хорошей конопли. Его тоже можно дорого задвинуть или самому скурить. Ах, если б вы согласились быть просто пьяным. Мы бы вас доставили в уютный вытрезвитель. Там вас даже не оформляли бы. Просто переспали бы там ночь на чистой постели. А утром вам лично по нашей просьбе дали бы опохмелиться. И пошли бы себе домой или на работу.
- Заткнись, придурок, - раздражённо перебил его Василий. - Я вам ничего плохого делать не собираюсь. Пока.
- Правда? Вот спасибо! - обрадовался сержант.
- И на том спасибо. - зло сказал водила.
- Я никакой не шпион. Я советский офицер подводного флота. Хотя, понимаю: вам в это трудно сейчас поверить. Я бы на вашем месте мне тоже не поверил. Но мне реально надо попасть на свой борт. Вы мне говорите, как к нему проехать, а я вас отпускаю, вернув вам ствол и тачку. Никто ничего о произошедшем даже не узнает. Расстаёмся - я своей дорогой, а вы своей.
У сержанта скрутило живот от подтверждения его самых плохих опасений: шпион хочет попасть на нашу подлодку, а их по-любому в расход. Ловко придумал всё этот гад! Но не на таких нарвался. Зато водила, похоже, повёлся на шпионский развод как лох последний.
- Вам сейчас надо на первом повороте свернуть направо, а там с километр прямо - и мы почти у цели. А вы нам правда не опасны?
- Если мне не соврал, то убедишься в моём нейтралитете.
- Я правду сказал. Поворачивай!
Через пять минут Василий был уже у пирса. Караул патрульку пропустил. "Надстройка" только что отдала швартовные. На пирсе стояло несколько десятков её провожающих махальщиц. Василий заглушил мотор, положил ствол под сиденье и, оставив патрульных пристёгнутыми, бросил им "Бывайте!" и выскочил из машины. Менты даже боялись поверить в своё счастье: и сами живы, и всё служебное имущество цело.
- Вот видишь, Санёк, людям надо иногда верить. Редко, но можно, - сказал водила, блаженно подкуривая сигарету.
- Ты всё ещё думаешь, что он не вражеский агент? - проявлял скепсис сержант.
- Если нас не пришил, значит, свой. Всяко бывает у служивых. Вспомни по своей службе в армии.
- Может, ты и прав, Колян. Но ты прав ещё и в том, что людям надо верить редко. В порядке исключения. Сегодня был как раз тот случай. И мы его профукали. Теперь только самым жёстким образом - сразу в кандалы и в зубы! Или даже лучше наоборот – вначале в зубы, а потом в кандалы! - отчеканил сержант, слизывая кровь языком. - Зуб даю! - и показал окровавленный зуб, выбитый Василием.
НА ПИРСЕ.
На пирсе во след отплывающей бригантине махала платочками группа махальщиц. Рядом с ними были в кучу свалены какие-то баулы. Махальщицы выкрикивали напутствия и обещания дождаться. А одна из них летала от пирса к бригантине, просто издавая пронзительные звуки чайки. Иволга тоже исторгнул пронзительный звук досады:
- Проклятье!! Сука! Всё-таки я опоздал! Что делать?! Что делать!? - громко причитал Василий в унисон какофонии махальщиц. И протискиваясь сквозь дёргающиеся с максимальной амплитудой тела, он обратил на себя их внимание.
- Поаккуратнее, парень!
- Ты кто такой, чего орёшь, как резанный?
- Отстал, отстал я от корабля, бабыньки!
- От какого корабля?
- Подлодки ГШ-11.
- Они тебя полчаса ждали и не дождались.
- Эй! Подруга- чайка, подкинь его на борт!
Летунья попробовала оторвать Василия от земли и, издав отчаянный вопль, прекратила попытку. Положив на плечо Иволги руку, преодолевая одышку она к нему обратилась:
- Слушай, а ты вообще кто?
- Я Иволга.
- Иволга? Так что ж ты мне голову морочишь? Сам пробуй долететь!
- Как?
- Стань реально иволгой.
- Думаешь смогу?
- Попробуй, я же смогла - моя фамилия Чайка.
- Ладно, попробую.
И Иволга изо всех сил начал пытаться стать иволгой. У него покраснел нос, почернели руки, пожелтело тело. Он стал выкрикивать кошачьи вопли, будто ему прищемили хвост, усиленно махать чёрными руками и стараться повыше подпрыгнуть, но все усилия не увенчались успехом.
- Ясно,- резюмировала Чайка. - рождённый плавать летать не может.
И тело Иволги приняло вновь окрас согласно уставу морской службы, прекратив безуспешные попытки стать иволгой.
- Что же мне делать? Хоть и впрямь вплавь догонять.
- Правильно,- хором поддержали его девчата. - Сейчас мы тебя мигом домчим.
- Как?
- Сам увидишь.
Девушки из баулов извлекли моноласты,, маски и трубки. Один из комплектов дали Василию.
- Откуда это у вас? - удивился Иволга.
- Мы не просто махальщицы, но махальщицы широкого профиля - мы ещё и ныряльщицы. У нас сейчас здесь намечена тренировка как раз.
- Не понял?
- Чего тут не понятно? Мы все члены секции подводного ориентирования. Это военно-прикладной спорт. Мину в руки дадут и направят на цель.
- Женщин?
- Да, представь себе. Нас в море за русалок легко принять даже если враг и обнаружит.
- Нам придётся поглубже нырнуть - подлодка сейчас уже будет отстыковываться от субмарины и погружаться. Так что нельзя терять ни секунды.
ПОД ВОДОЙ.
И Василий, в комплекте ныряльщика вместе с девушками свалился в мокрую леденящую мглу. Его руки крепко обхватили женщины и неотвратимо потянули всё глубже и глубже, весело играя им, передавая его друг дружке словно игрушку. Иволге стало не на шутку страшно от такой забавы. Он подумал, что так и топят свои жертвы русалки. Но потом он вспомнил, что русалок не существует, это миф, дошедший до нас с языческих времён, когда верили в леших, водяных и домовых. А что если и тогда уже были женские секты ныряльщиц, наводнившие ужас на одиноких рыбаков, ловивших рыбу без лицензии, браконьерским способом? А эти из секции подводного ориентирования - их потомки, продолжающие вековые традиции? Но зачем им его топить? Ведь он не рыбак, а простой подводник. Но всё равно, куда они его тянут? Откуда они знают, где сейчас его подлодка? Как они ориентируются в этой кромешной тьме, когда точно известно только, где верх и где дно? Не смотря на лето, температура воды Баренцева моря была чуть выше нуля по Цельсию и, конечно же, Василий быстро продрогнул, и вдобавок стал задыхаться. Он задействовал всю силу воли, чтобы не хлебнуть воды. Ему опять стало очень страшно, что ещё минута и он захлебнётся и умрёт. Какая нелепая смерть! Бабы утопили ради забавы офицера-подводника. За это ему памятник на набережной не поставят. Не столько даже страшно, как обидно. Иволга стал рефлекторно вырываться и дёргаться всеми частями тела. Ныряльщицы поняли сразу, что с ним.
- Задыхаешься?,- услышал Иволга голос внутри своей коченеющей головы.
Он так же внутренним голосом ответил:
- Да.
Одна из ныряльщиц принялась делать Василию искусственное дыхание "рот-в-рот", накачивая его лёгкие как насос воздухом. Но он не мог выдыхать. Внутри тот же женский голос ему посоветовал:
- Выдыхай через уши.
Василий почувствовал, как из его ушей повалил сонм пузырьков. И ему сразу стало лучше.
- Откуда у тебя столько кислорода для меня? - мысленно удивился Иволга.
- Мы перед заплывом пьём много жидкого воздуха. А потом под водой наши тела преобразуют его в иное агрегатное состояние - газообразное. Из одного литра жидкого воздуха получается пятьдесят кубов газа! Это новейшая разработка учёных нашей базы, специально для нас
- Но ведь температура жидкого кислорода минус двести двадцатью радиусов! Вы же должны были бы просто сразу обморозить напрочь свой рот и внутренности!
- Система йоги, Василий, творит чудеса: нас жидкий кислород не морозит и открытое пламя не обжигает!
- Где вас такому учили?
- В нашем местном Доме Пионеров.
- Круто! А какой на вкус этот жидкий кислород?
- Это смотря какой. Наш - почти как простая вода, а вот из Сочи или тем более Парижа, пьянит даже!
- Это потрясающе, но к сожалению мне ещё и очень холодно! Я продрог! Коченею! Я йогой не владею. Двухстороннее воспаление лёгких мне обеспечено, - страдальческим тоном внутренний голос Василия пожаловался его опекунше.
- Не бзди, ща тебя согрею, - услышал он внутри себя её ответ. И девушка просунула под его майку и приложила к сердцу какой-то очень тёплый предмет.
- Что это? - продолжал тревожиться Иволга.
- Это мой партбилет, - успокоила его ныряльщица.
Сердце Иволги быстро отогрелось идейной энергией и заработало с ещё большим КПД, чем прежде, разгоняя с кровью тепло марксизма-ленинизма по его телу. Василий вновь ощутил прилив радости оптимизма.
- Какое чуду может творить этот кусочек картона! - удивился Иволга. - А я подумал, что вы как йоги не замерзаете.
- Это не просто кусочек картона - это частичка животворящей правды самого прогрессивного класса человечества!- поправила Василия его спасительница. - Теперь ты будешь знать, зачем нужна людям наша партия - она нас спасает от погибели всегда. А ещё мы благодаря нашим партбилетам можем видеть в темноте, как днём. А йогой же мы владеем в необходимом объёме культурного наследия человечества для строителей коммунизма.
- Партия для вас как солнце? - удивлённо спросил Василий.
- Нет, партия для нас всех и есть наше солнце, - поправила Василия прилипшая к его рту коммунистка.
- Да, конечно! - согласился Иволга. - А как же мы друг с другом разговариваем?
- Мы все - одно целое, товарищ. А значит, мы друг друга непосредственно чувствуем как себя самих.
- Как это прекрасно! - поделился восторгом Василий. - Мне поначалу было плохо и страшно, а теперь я испытываю настоящее блаженство. Просто кайф! Так бы с вами плыл бы и плыл.
Иволга решил усилить кайф, включив в работу свой язык при дыхании рот-в-рот. Девушка обеспокоилась.
- Зачем ты это делаешь?
- Давай придадимся неге сладострастия, моя прекрасная русалка! - игриво предложил ей Василий.
- В смысле?- не поняла девушка.
- Совокупиться предлагаю. Так понятно?
- Вполне. Не могу.
- Почему?
- На мне моноласты - я же не раздвину ноги.
- Ааа! Жалко!
- Хорошего понемножку. Как-нибудь перетерпишь,- услышал Василий уже другой голос.
- Хорошо, раз так - и на том спасибо вам, милые! - искренне и поблагодарил он всех ныряльщиц.
- Тут не до секса, Василий. Дело принимает неожиданно серьёзный поворот, - сообщил ему третий голос.
- А что такое?
- Похоже, твоя подлодка уже рванула далеко, а кислород у нас заканчивается.
- Та-ак, что вы предлагаете?
- Будем пробовать аварийный вариант.
- Что это?
- Сейчас сам узнаешь. Только вскоре заткни уши.
- Зачем? Могу оглохнуть?
- И это тоже.
- А что ещё?
- Просто обосраться.
- Хватит меня пугать. Мне и так уже опять становиться страшно.
- Ладно, не бзди! Ща устроим!
Василию показалось, что он услышал рядом с ухом какой-то трескающий еле слышный звук, издаваемый этой ныряльщицей. Потом он несколько раз повторился. Василию даже показалось глупой шуткой предупреждение об ушах. От чего тут обсераться? Но через минуту-другую раздался треск. Сказать, что он был очень громким, значит, не сказать ничего. Трубы иерихонские не так оглушительно ревели. Казалось, сама земля треснула напополам вместе с головою и телом Иволги. И таких коротких, но невыносимо громких тресков была целая серия. Василию даже показалось что он сходит с ума. Потом разом всё замерло. Всё куда-то исчезло. Появилась лёгкость в животе и тяжесть в трусах сзади. Василий аккуратно приспустил трико с трусами, чтобы не обратить на себя этими движениями внимание женщин, и избавился от балласта, помыв заодно и зад. Но девушки всё видя во мгле благодаря инфракрасному зрению йогов, из деликатности сделали вид, что ничего не заметили. Ведь парень был не виноват в конфузе, это было чисто рефлекторно. Они сами когда-то через такое прошли, устанавливая контакт с источником этих звуков.
- Что это было? Мы подорвались на глубоководной мине и мы уже мертвы?
- Нет. Мы все живы. Это нам Гречка ответил
- Кто?- Василий утвердился во мнении, что он всё же сошёл с ума.
- Это мы так называем нашего штатного супер-кашалота. Сокращённо каша, а раз каша, значит, Гречка. Понятно?
- Мне ничего не понятно. У меня мозги вытекли от страха.
- Вася, успокойся, это не мозги, а твои какашки , - рассмеялась внутренним голосом одна из девушек.
- Ирка, ну зачем ты так? Ему и так непросто, - упрекнула товарку девушка, делающая Ивогле дыхание.
Василий был готов от стыда вырваться из цепких рук ныряльщиц и уйти камнем на дно океана. Такой позор для офицера флота!
- Все нормально, Василий. У многих впервые такая реакция, - успокоила его третья девушка. - Гречка - это метис кашалота и гренландского кита, полученный нашими цетологами. От гренландского кита он унаследовал способность к длинному глубоководному плаванию. Морфологически он почти ничем не отличается от стандартного кашалота, но только крупнее намного, он крупнее даже гренландского кита. Его длина - более тридцати метров. Получение особи супер-кашалота было целью секретного проекта НИИ Северной фауны. Помимо улучшения качества параметров метиса, удалось добиться и прогрессивной мутации его мозговой деятельности. Получился весьма неглупый экземпляр. Достижение советской науки! Хоть на ВДНХ его отправляй, если б не секретный статус. Советские цетологи обучили супер-кашалота человеческому общению. Более того, они социализировали и нацелили Гречку на борьбу за мир. Ибо угроза ядерной войны, как ему донесли наши цетологи, исходит исключительно от стран Северо-Атлантического альянса. А в случае ядерной катастрофы неминуемо погибнет всё живое на суше и на море. И поэтому вся прогрессивная морская живность участвует по мере сил в нашей борьбе за мир.
- И сельд участвует?
- Конечно, и сельд.
- Каким образом?
- Она кормит борцов за мир.
- Понятно. А как нам поможет ваш кашалот.
- Вот! Он является нашим транспортом, групп подводных диверсантов, доставляющих нас к месту цели и обратно, если расстояние от места нашего десантирования до цели превышает горизонтально или вертикально наши физические ресурсы, используемые на преодоление этого расстояния.
- Каким образом?
- Мы заплываем ему во внутрь и там спокойно сидим, пока он нас не доставит в указанное ему место.
- Всегда готов помочь?
- Конечно! Партийная дисциплина обязывает!
- Так, он чё, член партии что ли?
- Конечно!
- "Конечно" - ты так отвечаешь, будто это само собой разумеется, что рыба - коммунист. Вы надо мной не шутите? Я вот, лейтенант подводного прекраснознамённого флота и то не коммунист, а тут кит член партии!
-- Во-первых, он не рыба, а млекопитающее, животное значит. Морское, правда, но животное.
- Из этого напрашивается вывод, что животным место в партии?
- Не твоего ума, литёха, делать такие выводы, - услышал Иволга другую плавальщицу. - Тем более, что у него мозгов побольше наших вместе взятых - десять килограмм чистого веса!
-А во-вторых, - продолжала первая собеседница, - он не просто член партии, а секретарь первичной партийной ячейки кашалотного флота.
- Так он не один идейный, что ли?
- Товарищ Гречка пройдя идеологическую обработку наших зооагитаторов, сам сагитировал своих сородичей и создал партийную ячейку. И теперь повсюду в мировом океане есть наши соратники по борьбе с империалистами. Но только ЦРУ каким-то образом стало известно о факте сотрудничество кашалотов с нами на идейной основе и американские китобои стараются истреблять китов в максимальных масштабах. Этот факт, враждебного отношения американцев к кашалотам, тоже играет свою решающую роль в их решении сотрудничать с нами..
- Так они, чё, типа мои коллеги?
- Типа того.
- Ого! Ты ещё скажи, что у него и воинское звание есть.
- А как же! Старший матрос. Старший матрос Гречка.
- Охуеть!
- При дамах!
- Ой, пардон - не сдержался: голова уже совсем не моя.
- Скоро не только голова будет не твоей,- пошутила вторая плавальщица.
- В смысле?
- И не только голова. Вот скушает тебя Гречка, целиком, такого молодого и закаканного. Ха-ха-ха!
- Я понял: вы Ирина меня ревнуете к вашей товарке, с которой мы уже добрый час взасос целуемся. Потому и проявляете ко мне колкость.
- Так, всё, прекратили глупый разговор! - вмешалась третья ныряльщица. - Тем более, что Гречка уже рядом.
И она принялась, генерируя ультразвук маткой, подзывать к себе кашалота. Вся компания замерла.
КАШАЛОТ.
Кашалот, ориентируясь при помощи эхолокации, подплыл к ним аккурат головою над нами. Нижняя челюсть его откинулась словно дверца под прямым углом и Василий с девушками стали освобождать ноги от моноластов и по одному осторожно, на ощупь, согнувшись проходить в пасть кашалота. Под босыми ногами стелился мягкий и приятный ковёр из эпителий. Здесь наконец можно было снять с себя маску и общаться ртом
Первой заговорила Ира:
- Привет, товарищ Гречка!
В ответ раздался внутренний голос, рождаемый всей двадцати пяти метровою утробою кита, похожий на гул канонады:
- Привет!
- Ты подлодку в нашей акватории не стречал?
- Разминулись с нею полчаса назад.
- Не подбросишь нас к ней.
- Не вопрос. Располагайтесь, чувствуете себя как дома, гости дорогие.
- Он ещё и разговаривать умеет по-нашему!- шёпотом удивился Иволга.
- Тебе же сказали, что у него мозгов дофига. Чему тут удивляться?
- Мы в нашу камеру пройдём? Она пустая? - спросила Ира.
- Да, конечно. Я её для вас резервирую пока в этих водах службу несу, - ответил кашалот.
- Отлично! Так, народ, аккуратно, положив руку предыдущему на плечо проходим за мной, - скомандовала Ира. - Или пролазим - как придётся.
- Вася, ты будь здесь осторожен - не отбейся и не потеряйся. А то пропадёшь в нём - триста метров кишечника! С ответвлениями на камеры и желудки. Лабиринт настоящий! - предупредила Иволгу его спасительница.
- Спасибо. Но как тебя зовут? Какого мне за моё чудесное спасение благодарить?
- Алла.
- Алла? Та самая Алла?
- Та самая. Я же говорила, что ещё повстречаемся.
- Я очень рад, Алла! Хоть что-то за этот вечер по-настоящему меня радует. Но как же здесь воняет болтом! Жарко и дышать почти невозможно! Мы здесь не подохним заживо?
- Терпение, Василий, скоро всё образуется.
Компания по скользкому и тёмному тоннелю почти на четвереньках пробралась в нечто подобное гроту, научно именуемое камерой пищевода кашалота. Ира произнесла:- Где-то здесь мы оставляли фонарь. Ага, вот он - нащупала.
Через несколько секунд кромешную мглу рассеял свет настольного фонаря, работающего на батарейках. Василий увидел картину, достойную кисти художника с самой бурной фантазией. Они находились в склизком грязном гроте с мягкой как батут, пятнистой поверхностью тёмных оттенков. Иволга почувствовал себя персонажем фильма-ужаса. В этой камере пищевода он увидел целый склад кислородных подушек, две десятилитровые пластиковые канистры, вероятно с чистой водой, и три крупных полиэтиленовых туго набитых мешка, завязанных капроновым шнуром на бантик. Девушки обрадовались, увидев их на месте.
- Живём!- воскликнула Алла.
Из первых мешков они извлекли каркасные двухместные палатки, которые собрали при помощи Василия. Первую себе отвели Ира с девушкой, которую, как оказалось, звали Таня, вторая отводилась Василию и Але. Из третьего мешка извлекли съестные припасы: галеты, консервы, шоколад и бутылку коньяка "Три звёздочки", а так же пластиковую посуду, портативную рацию, радиоприёмник и полиэтиленовую плёнку, которой закрыли пролаз в их камеру. Затем наполнили её кислородом из подушек.. Дышать стало намного легче. Нашли по приёмнику красивую музыку на "Маяке". Василий, открыл предоставленным ему Таней раскладным ножом консервы, разлил коньяк по пластиковым телескопическим стаканчикам, девушки разложили консервы и галеты по тарелкам. И предложили Василию как единственному кавалеру на их пикнике произнести тост. Василий по-военному был краток:
- Желаю, чтобы наши необычайные приключения благополучно закончились. Давайте согреваться уже не партбилетом, - и махнул одним глотком сто грамм коньяка. Девушки сделали по глоточку и стали есть. Василий только несколько раз отломил галеты. Ели без аппетита - слишком много стресса за один вечер ему пришлось пережить. Вскоре выпивку повторили. Опять в себя Иволга влил залпом весь стомиллилитровый стакан. Похрустел галетой. Отломил шоколад. Эх, закурить бы! Простую "Приму" из Прилук, в смачный затяг! Но увы, не в этот раз.
Опять прогремели раскаты утробного голоса:
- Как вы устроились, друзья?
- Спасибо, всё хорошо!
- Может, что надо? Вы не стесняйтесь.
- Нет, спасибо, милый Гречка, у нас всё есть. Здесь всё осталось на месте с прошлых запасов. Ты молодец, что сохранил.
- Хорошо. Если что - обращайтесь, не стесняйтесь.
- Договорились.
- Тут вот какое дело, ребята: вашу лодку придётся догонять дольше, чем я предполагал ранее. Слишком далековато она рванула.
- Сколько нам ещё плыть?
- По моим расчётам не менее двух часов, если соотносить частоту ударов моего сердца с временем, равным 9 192 631 770 периодам излучения, соответствующего переходу между двумя сверхтонкими уровнями основного состояния атома цезия-133.
Иволга, услышав глубину познания кашалота в физике, превосходившую его, морского инженера, пришёл к выводу, что его приключения ещё долго не закончатся. Он опечалился и решил на всё плюнуть. Оптимизм! Будущее! Надо как-то приспосабливаться к настоящему.
Василия разморило от духоты в камере и выпитого залпом спиртного. Он извинился перед дамами, что покидает их милую компанию и полез отдыхать в палатку, подмигнув Але.
Таня предложила Ире связаться по рации с базой и сообщить, что с ними всё в порядке и они продолжают доставлять лейтенанта к месту его службы. Раздался треск динамика рации и Ира, назвав свой позывной "Косатка" - именно потому, что слегка косила левым глазом, а не касатка потому что хищная, отрапортовала дежурному по штабу. Дежурный ответил, что сейчас даст команду подлодке сбросить скорость и ждать их прибытия. И передал лично Гречке благодарность от лица командования дивизии и новое для него задание - плыть к берегам Норвегии. В ответ на благодарность Гречка прогремел: " Служу миру во всём мире!" и потом, услышав задание, ответил короткое " Есть!". Далее Василий забылся богатырским сном.
САНЧАСТЬ.
Иволге снилось, что он и есть океан - бескрайний и бездонный. Он - водный универсум, населённый планетами и звёздами, которые плавают правильно организованными стайками в глубине его голубой души. Им всем хорошо и весело. Только океан испытывал межпланетные боли и беспокойство за качество воды.
Очень хотелось пить и боль сжимала обручем голову. Прежде чем открыть глаза, Василий издал стон. Потом услышал быстрые шаги, направляющиеся к нему. Открыл глаза и увидел перед собой медсестру в белом халате с шевроном военно-медицинской службы на коротком рукаве. На нагрудном кармане была нашита табличка "Старший матрос Н.Тыывяу». Н.Тыывяу была курносая блондинка в очках. Взглянув на Иволгу она крикнула:
- Руу-виим Львоо-вич, И-волга проснуулся!
- Сейчас подойду, Нора, - услышал Василий голос из другой комнаты.
По светлым стенам, четырём койкам, на одной из которых, кто-то спал, отвернувшись к стенке, и одинаковым тумбочкам у каждой койки, Иволга сделал заключение, что он в больничной палате. Но шеврон на халате медсестры указывал на принадлежность к медсанбату или госпиталю. Единственная деталь, отличавшая эту палату от остальных тысяч стандартных палат медучреждений различного профиля, - было отсутствие окон как таковых. Может, это был подвал? Сильные боли... Пыточная? Или секретная военная лаборатория. Он к койке ремнями не привязан - значит, не дурдом. И стало быть, и с ума он её сошёл. Но где же он? К нему подошёл в белом халате, накинутом на форму офицера медицинской службы, немолодой брюнет с вьющимися длинными с проседью волосами и такою же окладистой бородой, и утоилённым взглядом из-под полуприкрытых век.
- Вы меня слышите? - спросил Иволгу медик слегка простуженным голосом.
- Да.
- Как вы себя чувствуете?
- Жажда и голова болит. Очень.
- Понятно. ..Нора, дайте ему попить и сделайте укольчик полицитромона, три куба, - и уже обращаясь опять к Иволге. - Вскоре вы почувствуете себя намного лучше.
Через пять минут Тыывяу поставила на тумбочку возле Василия эмалированный разнос со стаканом воды и принадлежностями для укола. Помогла Василию приподнять голову, когда его поила водой. Набрала шприц и скомандовала:
- По-во-раа-чиваемся на живоот! Ого-ляяем яя-годицу!
Василий послушно выполнил все её указания. И спросил медсестру:
- Скажите, где я?
- В са-на-тоории! - ответила Нора и рассмеялась, покидая палату.
Через полчаса Василий облачился в принесённую ему медсестрой офицерскую форму с лейденскими погонами. Врач, уже без халата, взглянул в его зрачки, пощупал пульс и удовлетворённо сказал:
- Вижу, что теперь вы в норме.
- Спасибо, товарищ капитан медицинской службы.
- Левитин, Рувим Леонардович. Но поскольку имя Леонард слишком непривычно для русского уха, мой отец представлялся всегда как Лев, что практически тоже самое. Только Леонард - это храбрый лев, что в принципе тавтология, лев - это и есть символ храбрости и силы. Трусливый лев, согласитесь, это оксюморон. Но ко мне можете для краткости обращаться просто Рувим.
- Рувим, - повторил Василий. - Никогда такого имени ещё не слышал.
- Это библейское имя, а следовательно, еврейское, поскольку Библия, Ветхий Завет, - это книга о становлении еврейского - иудейского народа, - пояснил медик и усмехнулся. - Я еврей. А подлодка - это единственное транспортное средство, покидающие пределы СССР, где можно не опасаться, что еврей с него сбежит на Запад.
- Так, значит, я на подлодке? - неуверенно предположил Иволга.
- Совершенно верно.
- На какой?
- На той, на которую вы и намеревались попасть. С чем вас и поздравляю!
- ГШ-11?
- Так точно, ГШ-11.
- Очень непохожа на те подлодки, где мне доводилось побывать во время прохождения практики.
- Вполне готов с вами согласиться. Мне ранее тоже не доводилась служить на подобных объектах. Наша подлодка уникальная!
- Понятно. А сколько я провёл в забытьи, Рувим Львович?
- Здесь на борту - почти сутки.
- Сутки! Во это да! И что же теперь мне делать?
- Ну поскольку вы в принципе готовы к несению службы, сейчас вы в соседнем с палатой санузле приведёт себя в порядок, оденетесь и я вас провожу к старпому. Он сам определит ваш круг обязанностей.
В это время спящий больной простонал. К нему повернулся доктор.
- Цимбалюк, вам плохо?
- Та ще й як, дохтур!
- Что на сей раз беспокоит?
- Та як шо? Оцэ ж выходить, шо уто батькы зи мною того , сексом занималась. И я свою маты того?
- Чего того? Выражайтесь более внятно.
- Цицьку сосав!
- Ну и что? Все мы так питались вначале нашего жизненного пути.
- Та ни, цэ и е секс, выходыть.
- Во как!
- Выходыть, шо я своего батьку намеривався вбыты за тэ, щоб я зи своею матусею жыв.
- Убили?
- Ни, тилькы - я ж кажу- хотив цього.
- А хотели?
- Та уже сам нэ розумию. Так бувало за щось нанього дуже сэрдыт бував. А зараз выхода, шо вон за що бував... Я зараз навить свою жинку, Оксану, бачыты голою нэ можу - нэначе маты роздягаю.
- Это он Фрейда на дежурстве начитался, товарищ капитан, - пояснил Левитину Василий.
- Ага, вот оно что! А то - депрессия! Депрессия! Налейте мне спиртику сто грамм для тонуса, дайте витаминки...А он стал жертвой просвещения, оказывается.. Ну будем вас лечить, милый мой.
- Ой, нэ кажить так, будь ласка!
Да ладно, - и доктор что-то на ухо прошептал медсестре. Нора подошла к Цимбалюку, расстегнула по пояс халат и обнажила перед ним свою налитую грудь. Цимбалюк, увидев грудь, в ужасе вскрикнул " Ой йой!", закрыл лицо ладошками и отвернулся к стене. Левитин решительно подошёл к нему и перевернул силой Цимбалюка на другой бок.
- Нет! Клин клином вышибается. Смотреть! Я вам, мичман, приказываю смотреть на грудь!
- Ни, нэ трэба, будь ласка, ни трэба! Тату, ни трэба, - причитал как сопляк здоровый детина.
- Встать, мичман Цимбалюк, когда с вами говорит старший по-званию!
Цимбалюк вскочил с койки и стал на вытяжку перед Тыывяу и Левитиным.
- Смотреть!
Цимбалюк покрываясь испаринами и сопя, как паровоз, вытаращился на грудь медсестры.
- Ну, и что вы видте, Цимбалюк?
- Цыцьку!
- Отлично! Что вы при этом чувствуете?
- Докы ничего. Тилькы дывлюсь. Дывлюсь я нэйи та й думку гадаю..
- Ну чё тут думать-то? Дело простое- бери её трогай!
- Як цэ трогай? Вона ж чужа.
- Так, Цимбалюк, давайте без предрассудков. В данном случае перед вами не конкретно Нора Карловна, а абстрактная женщина, женщина вообще.
- И шо?
- Ну вот и потрогайте её грудь.
- Ага, а як вриже мэни. Шо тоди?
- Не бойтесь, Нора Карловна не возражает. Ведь это исключительно в медицинских целях. Нам необходимо вас вернуть в строй с восстановленной психикой.
- Та-а, не во-озражааю, - подтвердила Тыывяу. - Трогай-те смело!
Подбодрённый разрешением дамы, Цимбалюк осторожно прикоснулся к её груди дрожащей от волнения рукою, всё время смотря не на грудь, а в глаза Норы Карловны.
- Чего ж так робко? Ты мужик или кто? Смелее! Стисни её как раньше ты тискал грудь своих баб. Ну?! - раззадоривал Цимбалюка Левитин.
Цимбалюк покоряясь приказам врача стал всё более энергично сжимать грудь медсестры.
- Вот, так! И что теперь чувствуем? - одобрительным тоном спросил доктор.
- Та шо, цыцька як цыцька, гарна, конечно, - уже почти блаженно произнёс Цимбалюк.
- Во! А теперь припади к ней устами! - скомандовал Левитин.
- Шо?
- Поцелуй её, говорю. Ну же!
Цимбалюк сел обратно на койку и, широко раскрыв свой усатый рот, заглотил жирный розовый сосок Норы Карловны.
Тыывяу нервно глянула на Левитина. Он жестом поднятой ладошки успокоил её.
- И что, Цимбалюк? По-прежнему это цыцька як цыцька или кого-то напоминает? Образы из детства не проявляются?
Цимбалюк отлипнув от груди и тяжело дыша от возбуждения, едва переводя дыхание, выпалил:
- Ни! Гарна цыцька!
- Ну вот и хорошо, - заключил доктор. - На этом процедуру можно прекратить. Вы можете быть свободны, Нора Карловна.
- Доктор..Товарыщ, Лэвитин.. Товарыщ, капитан... - мялся Цымбалюк.
- Что? Что? Говорите уже!
- А як бы той, ну, щэ б процедуру продовжыть?
Левитин торжествующе улыбнулся.
- А я вам, что сутенёр или сводник? Вы за кого меня принимаете, мичман?- с нарочитой строгостью в голосе спросил капитан медицинской службы.
Цимбалюк подскочил на вытяжку перед начальством. Но Левитин, увидев ниже пояса оттопыривающуюся штанину пижамы, сказал.
- Лучше сядьте.
Цимбалюк, залившись краской, сел обратно
- Виноват, товарыш капитан! И думкы нэ мав вас якось, того, чымось обидэть. Но вы ж сами цэ добились.
- Чего я добился, чтобы вы мою медсестру тут трахнули?
Цимбалюк молчал, стыдливо потупив очи.
- Значит так, милейший и драгоценнейший мой пациент. А как же священные узы брака? И коммунистическая мораль?
- Шо?
- Не учитываете фактор жены?
- Ну мэни ж себя трэба окончательно перевирить, ниж чим до жинкы лягаты, шоб вже наверняка!
- Я не Отелло и не ханжа. Мы сейчас с товарищем лейтенантом пойдём и вы можете уже сами с Норой Карловной договориться насчёт обкончательно.
- Слухаюсь. Вэлыке вам спасыбе, Рувим Львович, за тэ, шо до мени повернули, можно сказать, мою исстрадавшуюся душу. - и Цимбалюк пожал тонкие пальчики Левитина своей лапой, которой несколько минут назад сжимал грудь медсестры. Доктор хлопнул Цымбалюка по плечу и сказал:
- Не за что. Не бери дурного в голову более и всё будет хорошо. Вот вам, могут пригодится, - и дал Цимбалюку несколько презервативов. - Давайте-ка я вас позитивом подзапрпвлю для разгона.
И Левитин из кармана достал двумя пальцами ампулу с белыми кристалликами.
- А шо цэ?
- Метамфетамин.
- А для чого?
- Я же говорю, вместо спирта - Нора Карловна не любит перегар.
- Це трэба зъйисты?
- Нет, укольчик сделаем.
Он протянул пузырёк Цымбалюку.
- Подойдите к Тыывяу, заодно и уколет вас, а вы её своим шприцом, - и доктор рассмеялся над своею шуткой.
- Ще раз дякую вам, доктор, - радостно улыбаясь благодарил Цымбалюк.
- Не стоит. Задача лекаря - возвращать здоровье человеку, а здоровье без радостей жизни - слепой автоматизм. Так что, если захотите ещё простимулироваться метамфетамином, милости прошу.
- Дякую. Можэ й прыйду.
- А нам пора, Василий Алексеевич. Да и вы тут, Цимбалюк, не задерживайтесь.
Из палаты Василий перешёл в процедурную, облицованную белым кафелем, и оборудованную аппаратами электронной диагностики , стеклянными шкафами с медикаментами и шприцами, автоклавом и кушеткой.. За процедурным кабинетом была ординаторская где бортовой врач вёл приём посетителей, работал и отдыхал на диване.
Доктор Левитин и Василий вышли в длинный коридор, ярко освещённый неоновыми светильниками. Пол был покрыт грубым бордового цвета линолеумом, местами с невыводимыми пятнами, а местами и вовсе с бетонными плешами. Стены между деревянными белыми пронумерованными дверями были выкрашены бежевой эмалью с частыми застывшими подтёками краски. На стенах кое-где висели тазики, стиральные доски, написанное фломастером объявление о предстоящем субботнике по генеральной уборке мест общего пользования на этаже, план аварийной эвакуации с этажа. Воздух был наполнен запахами зажарки на сале, одеколона «Саша" и индийского мыла. По коридору мимо них прошёл парень в шлёпках и в трико, заправленным в безразмерные носки, и с пузырями на коленках. Поверх тельника свисало вафельное полотенце. Он торжественно нёс сковородку с ещё шипящей жареной картошкой. Обернувшись, парень кому-то крякнул:
- Толян, забери всё остальное.
Из комнаты без дверей послышался ответ:
- О'кей!
Вероятно, это был камбуз. Парень со сковородкой поприветствовал доктора:
- Здравия желаю, товарищ эскулап! Картофана не желаете с нами навернуть? - и внимательно и хмуро осмотрел незнакомую ему фигуру Иволги.
- Здравия, Костя. Но нет, спасибо, уже завтракал.
- Ну было бы предложено. А когда к вам на укольчик сегодня можно прийти?
- Медсестра сейчас будет занята процедурами, думаю, не менее получаса, а потом стучите в кабинет.
- Хорошо, спасибо.
Левитин тихо сказал Ивогле:
- Он же знает прекрасно, что на сале, некошерное, я есть не стану. Какое лицемерие!
- У меня к вам ряд вопросов, товарищ капитан медицинской службы, - Василий подчёркнуто в официальной форме захотел переключить внимание врача-еврея от акцентирования на своей избранности на себя. Но это в время из камбуза вышел и Толян с разделочной доской, пачкой соли в руках и шахматами под мышкой. А из рядом открывшейся двери под номером четыреста десять вышла полная женщина в бигудях и халате. Она несла тазик с одеждой и пачкой стирального порошка "Лотос". В открытую дверь крикнула:
- Пока не сделаешь уроки, никаких мультиков! - И, улыбнувшись, поздоровалась с доктором. - И скажу дяди доктору, чтобы и амфетамином тебя не баловал до тех пор.
- Что, не слушается? - шутливо спросил Левитин.
- Ой, нервов нет моих! - с деланным драматизмом ответила мамаша и с интересом взглянула на незнакомого молоденького офицера. Закрыла дверь и пошлёпала в противоположную от доктора и Василия сторону.
- Скажите, Рувим Львович, кто эти люди? Мы что, в какой-то общаге? - озадаченно спросил Иволга.
- Можно и так сказать, Василий Алексеевич. Это четвёртый этаж - этаж проживания младшего состава экипажа и их семей, если кто имеет семью. Ну, и мой медпункт здесь расположен. Сами видите - всем от меня чего-то надо. В том числе и моих нейростимуляторов. Долгая жизнь в закрытом пространстве и ограниченный круг общения, понимаете ли.
- Понятно. Но вы сказали, что это один из этажей. А сколько же всего этажей?
- Десять.
- Чё, правда?
- Да, сами вскоре всё увидите.
- А какие параметры нашей субмарины?
- Водоизмещение - шестьдесят тысяч тонн.
- Шестьдесят тысяч!
- Да-а, высота корпуса без рубки - сорок метров, плюс рубка - пять метров.
- Ого! - Василия охватывал восторг, смешанный с детским удивлением.
- Длина корпуса - двести пятьдесят метров.
- Гигант!
- Ширина - двадцать пять метров. Остальные тактико-технические характеристики вам, Василий Алексеевич, поведает наш старпом.
- А что сталось с моими спутницами, вы можете мне сообщить?
- С ними всё в порядке. Они тоже здесь.
- Очень хорошо!
Тем временем они подошли к лифту, находившемся в конце коридора. Точнее лифтов было два – соответственно пассажиропотоку. Левитин нажал кнопку лифта. Лифт к ним спустился сверху. Разъехались створки и доктор с Василием вошли в кабинку навстречу своим отражениям в большом зеркале напротив входа. Левитин нажал восьмой этаж и лифт, секунд пять "подумав", закрыл кабинку и неспешно поехал. Иволга шутливо заметил доктору:
- Как тут чисто и нет луж!
- Разумеется, а почему это вас так удивляет?
- В другом помещении есть ритуал справлять малую нужду в лифте.
Доктор рассмеялся.
- Знаю. Но тут всё по-другому.
УПРАВЛЕНИЕ.
Лифт остановился. Подождал и отворил кабинку.
На этаже приезда кабинки ждали уже пять человек: три морских офицера, уборщица с ведром и шваброй и в сером костюме аппартчик, с интересом читавший свежий номер журнала "Огонёк". Вдоль длинного коридора простиралась красная ковровая дорожка, по которой постоянно из кабинета в кабинет сновали сотрудники аппарата управления, без стука отворявшие и без звука притворявшие дубовые двери, с табличками названий отделов или хозяев кабинетов. Левитин открыл дверь кабинета с табличкой "Старший помощник капитана подводной лодки" и они вошли в приёмную. За столом что-то печатала на машинке "Ятрань" блондинка в белой блузке с гюйсом. Она взглянула поверх очков на вошедших. Левитин спросил:
- У себя?
- По какому вопросу, товарищи?
- Кадровый.
Секретарша нажала на селектор:
- Оскар Владимирович, к вам Левитин с лейтенантом ...
- Иволга ,- подсказал Василий.
- ...Иволгой.
- Впустите, - ответил голос из селектора.
- Входите, товарищи, - нараспев сказала секретарша, потеряв к визитёрам всякий интерес и уткнувшись в бумаги.
СТАРПОМ.
Через двойную с двух сторон оббитую чёрным дерматином дверь Иволга и Левитин вошли в просторный кабинет. Вся большая стена была заставлена телевизорами "Фотон", показывающими различные отсеки, этажи и отделы. Стена за широким рабочим столом была заставлена стеллажом с книгами на морскую тематику, справочниками, каталогами и должностными инструкциями. Напротив в несколько рядов десятки телевизоров показывали происходящее не только на разных этажах и отсеках, но и мировой океан в различных местах планеты. Боковые столы у рабочего стола были уставлены разноцветными телефонами с дисководом и без и селектором.
Старпом, капитан второго ранга, человек старше среднего возраста с продолговатым лицом, припухлыми губами и аккуратно уложенными назад тёмными с проседью волосами, просматривал какие-то документы, слегка морща лоб и после появления в кабинете Иволги и Левитина ещё минуту-другую. Затем он с лёгким удивлением взглянул на вошедших к нему офицеров, как будто только заметил их присутствие, и обратился к доктору:
- Спасибо, Рувим Леонардович, вы можете вернуться к выполнению своих непосредственных обязанностей.
- Слушаюсь, товарищ кавторанг, - и доктор покинул кабинет.
Василий с интересом рассматривал стеллажи телевизоров.
- Представьтесь по-форме, товарищ лейтенант,- сухо приказал Иволге старпом.
Василий вытянулся и отдал честь.
- Лейтенант Иволга Василий Алексеевич. Прибыл согласно направлению отделом строевой комплектации штаба дивизии для прохождения дальнейшей службы в качестве офицера торпедного отсека!
Старпом подошёл к Иволге и протянул ему руку.
- Матроцкий, Оскар Владимирович. Добро пожаловать в наш экипаж!
- Спасибо. Наконец-то я у цели.
- Мне необходимо провести с вами вводный инструктаж по вашим должностным обязанностям. Заодно и прозондирую вас. Вы же после училища.
- Так точно! Симферополь.
- Прекрасно! Давайте пройдём в мой приватный кабинет, - Матроцкий нажал на кнопку селектора. - Меня ни с кем не соединять и никого ко мне не пропускать. Я буду не менее часа занят.
- Есть, не соединять и не пускать, - ответила секретарша.
Матроцкий трижды хлопнул в ладоши и центральный стеллаж с книгами за его столом отъехал в глубь, отворив портал в приватный кабинет. Василий вошёл в него по пригласительному жесту старпома. Убранство приватного кабинета оказалось простым до аскетичности - все стены были облицованы зеркалами. Посредине кабинета стоял прямоугольный стол из толстого оргстекла, за которым стояли хромированные кресла с обивкой из красного дерматина.
" Здесь он, наверное, шпилит свою секретаршу - прямо на этом столе, рассматривая своё отражение сразу под разными ракурсами. " - подумал Иволга, изучая кабинет. Матроцкий отодвинул ему кресло и пригласил жестом в него сесть. Сам же коснулся пальцем одного из зеркал на уровне своего лица и открылся мини-бар, откуда он извлёк бутылку и два стакана. Зеркало ниже скрывало мини-холодильник, из которого Матроцкий поставил на стол уже порезанный на тарелочке с синими цветочками плавленый сырок и два солёных огурца и такую же тарелку с лимонными дольками. И сел напротив. Василий прочитал этикетку бутылки "Политура". Кавторанг взглянул вопрошающе на Иволгу и открыл бутылку.
- Политура берестяная! Наша, исконно- пасконная! Водка - жидовская отрава, а не наше, родное. Жиды-шинкари придумали ею наш народ спаивать и самим наживаться. А вот политура для нашего брата - это, что виски для шотландца, что арманьяк для француза. Это кусочек родины у тебя внутри. Давай, за Родину! - и оба выпили полстакана стоя. Не морщась и не закусывая. Старпом одобрительно улыбнулся.
- Тоже не закусываете – наш человек. Запорожцы так раньше в козаки принимали – наливали полную чарку к ним на Сечь пришедшему человеку и смотрели – выпьет её или нет, если выпил и перекрестился, то наш человек. Правда, наливали они ту жидовскую отраву, но оно и не удивительно – вся Хортица была жидовским шинками и винокурнями уставлена.
- Я знаю. Я ведь с Украины. И был там на экскурсии.
- Да? Ну и молодец, значит, сработаемся – чувствую. У меня такое предложение: вначале вы меня спрашивайте о том, что вас интересует, а потом уже я вам вопросик позадаю. Идёт? Ну и лады.
- Товарищ, кавторанг, я очень извиняюсь. Но первым будет не вопрос, а просьба. Я не ел уже почти двое суток, а пить такое зелье натощак и без закуски - это может привести меня опять на койку к Левитину и Норы Карловны, в общем. А там такое!
- Да, я в курсе. Ну что ж, если вы голодны, то могу распорядится, чтобы поесть нам сюда принесли. В столовую не пойдём – там пить нельзя, а в кафе нельзя со своими напитками приходить, даже мне, а политуры в ихнем баре нет. А чтобы вы делали поесть?
- Мне бы чё-то горяченького.
Матроцкий кивнул головой.
- Раз уж вы у меня в гостях. Накормлю я вас.
И старпом вышел из приват-кабинета по селектору дать секретарше распоряжение.
- Раиса Андреевна, пожалуйста, тарелочку щец, погорячее.
- Слушаюсь, - покорно ответил селектор.
Через пять минут на стол приват-кабинета Раиса Андреевна поставила разнос с тарелкой горячих щей и двумя кусками чёрного хлеба.
- Пожалуйста, приятного аппетита, Василий Алексеевич,- предложил Иволге старпом.
Когда Василий подкрепился вкусными горячими щами, Матроцкий налил ещё по одной.
- Ну-с с почином, товарищ, лейтинант.
- Благодарю, товарищ кавторанг.
- Надеюсь, сработаемся.
- Приложу все усилия.
- Давай.
Выпив, зажевали лимоном.
- Ну-с, так какие у вас ко мне будут вопросы?
- Первое, как я попал на корабль. Какова судьба моих спутниц. Что с ними. Ну а остальные вопросы касаются организации жизни на подлодке.
- Так-с, ясно. Попытаюсь удовлетворить ваше любопытство. Попали вы просто - одна из ваших, как вы изволи выразиться, спутниц связалась с нами по рации и сообщила о стыковке с нами кашалота. Далее - согласно штатной инструкции.
- А девушки?
- С ними всё в порядке. Они здесь, на подлодке. Вскоре вы сможете их увидеть и поблагодарить за их самоотверженную помощь.
- Спасибо, товарищ, кавторанг.
- Ещё вопросы есть?
- Да, если позволите.
- Разумеется. Задавайте.
- Практически всё увиденное мною на подлодке идёт в координатный разрез с увиденным мною ранее.
- Это не вопрос, а впечатление. Задавайте вопрос.
- Что это за подлодки и почему таким именно образом организованна здесь жизнь и служба?
- Сразу так - обо всём,- подытожил старпом. Он встал и начал прохаживаться по кабинету. Его бесчисленные отражения во всех зеркалах тоже.
- С чего бы начать? Надо ваше сознание подготовить к восприятию непривычной и секретной информации. С этой целью я вам дам эту зелёненькую таблетку. Это расширитель мозга. Спустя пять минут после её принятия, ваш мозг свё КПД поднимет как минимум втрое. Но вспомнить услышанное в деталях вы сможете только после кодовой фразы, которую я вам озвучу перед подачей информации. Пейте таблетку.
Василий, взглянув пронзительно в глаза старпома, молча взял у него таблетку и проглотил её , ничем не запевая.
- Наркота?
- Нет. Биоактиватор. Зависимости не вызывает.
Вскоре пульс у Василия участился, дыхание стало более глубоким. Взглянув на него Матроцкий из холодильника достал минералку и налил ему. Василий с жадностью залпом выпил весь стакан. На лбу проступили испарины, но дышать стало значительно легче и сердечный ритм вошёл почти в норму. И сразу ему стали заметны и интересны многие детали в окружающем пространстве. Из задумчивости его вывел голос старпома.
- Кодовая фраза: Служу Вселенскому Союзу!
- Служу Вселенскому Союзу! - повторил Иволга, стараясь её запомнить.
- Пожалуй вот с чего начну.. С целевого предназначения нашей подлодки. Оно амбивалентно. Мы и мощное атакующая система и транспортное средство, так сказать перевозчик необходимых материальных ценностей и людей между Большой Землёй и глубинным государством.
- Виноват, чем?
- Это не отдельное всеми признанное государство. Это оккульт-государство, глубинный народ.
- Вы о рыбах?
- Не смешно.
- Виноват. Тогда о чём?
- О людях, таких же как вы и я, но только внешне. Они - стержень человечества. По крайней мере так они сами себя считают.
- А вы так считаете?
- Однозначно не могу ответить. Но судя по их роли в нашей прошлой и настоящей жизни, а главное - именно они определяют наше будущее.
- Оскар Владимирович, вы меня заинтриговали и напугали одновременно. В таком месте и такого могущества народ! Я понимаю, что вы мне сейчас говорите правду и что эта правда - величайшая тайна. Но я не понимаю, в чём проявляется их влияние на нашу жизнь и чем я заслужил такой чести - быть сопричастным этой тайне?
- Мне понятна ваша озадаченность, Василий Алексеевич. Я вам сейчас всё объясню. Вы что-нибудь слышали о людях воды?
- О нас, моряках?
- Не совсем о нас, но они много сделали для развития мореходства.
- Не совсем понимаю о ком вы говорите, Оскар Владимирович?
- Были когда-то финикийцы, основавшие знаменитый Карфаген.
- О них, конечно, читал, изучал в школе на истории.
- Хорошо. Это был семитский народ, очень успешно занимавшийся торговлей и державший всё Средиземноморье под своим контролем. У них был очень мощный флот. Они составляли угрозу и конкуренцию Риму. Рим сумел одолеть этих сатанистов.
- Кого?
- Они поклонялись Баалу. Приносили ему в жертву детей, устраивали в его честь оргии. Рим разбил их. Они перебрались в Рим, потом в Константинополь. Главное, что они были не сам народ – греки и римояне, а господствующий этнос, его финансово-идеологическое ядро. Их цель была - власть. Тотальная власть над миром. Но они были слишком малочисленны, чтобы самостоятельно осуществить мировое господство. Чтобы не потеряться, не исчезнуть бесследно в истории, растворившись в других городах и культурах, эти люди придумали самоотождествляться по признаку принадлежности к тайной организации, в которой оккультизм неразрывно переплетён с политическими декларациями. Нам она известно сейчас под именем масонства. Но сомневаюсь, что это и есть та самая тайная структура. Скорее всего им версия о масонстве необходима для отвода внимания пытливых умов в сторону от их самих. Но несомненно, что через масонские ложи они осуществляли несколько столетий и осуществляют сейчас свою верховную власть. Они всегда интегрировались в доминантное и перспективное сообщество. В качестве финансистов, людей знания и управляющих имуществом господствующего слоя. Нередко с целью полной мимикрии они принимали, но только внешне, веру, обычаи и имена этого народа, чтобы изнутри коварно, словно тля, ослабить и разрушить эту власть, это государство во имя своих целей и задач. Они часто манипулировали через свои ответвления в разных государствах властью, сталкивали между собой эти государства в своих и только своих далеко идущих интересах, а вовсе не какой-то из сторон конфликта.
Из православного Константинополя они перебрались, кто в Хазарию, а кто в Кордовский халифат. Когда победила конкиста и крестоносцы заняли Пиренеи, и инквизиторы стали преследовать иудеев, те перебрались в Венецию и Геную. Они финансировали Ватикан, через него направляя крестовые походы в нужные им направления, извлекая свою прибыль от них. Они добились разорение и фактически уничтожение богатой православной Византии, люто ненавидя самих греков - их конкурентов в торговле и православие, несущие истинный свет Христовых заветов в отличии от продажного и фарисейского католицизма в то время уже погрязшего в тяжких грехах и пороках, самой своей сутью отрицая дух Спасителя. Здесь показательна жизнь папы римского Борджиа. А эти венецианские финансисты ещё и сильно обогатились награбленным в Константинополе добром.
Матроцкий достал из холодилька бытылку "Боржоми" и разлил её по стаканам, сделал несколько глотков, а затем продолжил, откинувшись на кресле и закинув ногу за ногу.
- Из Венеции их попёрли после того как эти люди там всё население обложили долгами ибо именно ростовщичество - было их основным делом. Они вначале перебрались в Голландию, там стимулировали развитие местной буржуазии, благо уже произошла протестантская революция. Оттуда они перебрались в более спокойную и более могущественную Англию. Там эти люди достигли пика своего финансового рассвета. И каждый раз они, повторюсь, проникали в самое ядро общества, словно вирус, заставляющий работать на себя. В Европе они создали самые старые и богатые банки. Они заложили основу кредитного финансирования коммерческих проектов. В восточной Европе эти люди оседали в Священной Римской Империи - Австрии, Германии, Чехии, оттуда проникая в Польшу и Литву. Властители этих держав становились их должниками, расплачивались за свои долги политическими правами пришлых в их земли с большими деньгами людей.
- Вы о евреях, Оскар Владимирович?
- Они, повторяюсь, мимикрируют под тот или иной этнос. Они часть евреев, и часть англо-саксов, и часть немцев, и часть, да-да - русских. Но только внешне по-документам. Они всегда не на троне, а за троном.
Но ладно бы, если б только они капитализацией капитализацией экономики. Не зря я начал с их религиозно-сатанинской основы. Они создали в Европе и в Новом Свете сеть тайных обществ. Их основная задача - контроль сознания властной элиты и рядовых масс. Члены этих тайных обществ внешне действовали совершенно в противоположных направлениях, нередко конфликтующих между собой. Но всегда они преследовали одну цель - тотальный нигилизм традиций и устоев общества, его разрушение на молекулярной основе. Собственно ведь и христианство было задумано как коррозия Римской империи. Не зря вначале так преследовали христиан, проповедовавших заповеди: нестяжательства - какая же здесь может быть коммерция и эксплуатация других людей? Разрушение семейных уз - в семье человек забывает о Боге, ставя интересы своих родственников выше, интересов других людей, а они - такие же дети Божие, братья друг другу. Отрицания права на убийство и насилие с целью самозащиты и мести: не убий; ударили по левой щеке, подставь правую. Как же покорять народы и держать их в страхе? Как казнить преступников за тяжкие преступления. Христос заповедовал прощать всё время и быть милосердным. Но главное, земная жизнь христианами рассматривалась только как преддверие вечной, загробной, жизни. Жизни полной счастья и блаженства. Для этого достаточно было стать христианином - уверовать в божественность Христа. Популярность христианства, не смотря на жестокие преследования, набрало колоссальных масштабов. Христианами становились даже римские аристократы. В конце концов христианство принял и римский император Константин, сделав христианство - официальной религией империи. Не последнюю роль в этом сыграла доктрина христианства о смирении перед тяготами жизни и социальной несправедливости, так как надо заботиться о спасении души, а не об социальном равенстве. Христианство действовало как успокоительное на угнетённый класс, которому власть императора теперь преподносилась как власть помазанника божия. То есть он поставлен самим Богом над ними, а значит, восставать против него - восставать против воли Господа, проявляя строптивость и гордыню. Но именно христианство разлагающе действовало на имперскую мощь. Появились взаимоотрицающие течения и конфессии в новой религии. И варвары-язычники сокрушили эту империю. Осталась Восточная Римская империя, но это уже не было единое политическое пространство трёх континентов. Рим разрушил Иерусалим, а жители Иудеи Рим, используя идеологическое оружие - самое действенное - работает через сознание на подсознание. Запомните это, товарищ лейтенант.
- Есть запомнить, товарищ кавторанг!
- Но и само христианство масоны подвергали постоянной трансформации, всё время ослабевая противостояние души и материи в пользу материальных, а не духовных ценностей, подменяя духовную работу и мистицизм сопричастности к трансценденту, ритуальщиной и формализмом. В северной Италии, где эти жидо-масоны обосновались, а затем и в Голландии с пятнадцатого по семнадцатый век они специально давали заказы самым талантливым художникам, чтобы те в своих работах красиво и к месту, и не к месту изображали обнажённую человеческую плоть или писали просто очень реалистичные портреты, показывая, что человек уже совершенен в своём естестве, своею плотью. Зачем ему ещё пытаться расти духовно? Ведь он венец творения. Необходимо радоваться жизни, предаваться пирам и плотским утехам... Сама власть в Москве рода Романовых была экспансией русофобских западных сил и патриарх Никон - был их ставленником. Нужно было Московскую Русь переиначить. Внести раскол и сумятицу. До этого масоны раскололи католицизм протестантизмом. Иудейским христианством. Именно протестанты стали первыми буржуями и поклонниками Мамоны, хоть и молились Христу. А в России православным нового обряда противостояла истинно народная сила - староверы! Капиталисты и купцы из староверов были людьми богобоязненным и совестливым. С рабочих три шкуры не драли, за товар лишнее не заламывали. Наоборот, о рабочих проявляли заботу - строили им светлые и просторные бараки, больницы школы. Но в том же девятнадцатом веке жидо-масоны решили полностью разрушить основу патриархального общества. Как я говорил, они специально могут действовать одновременно в разнонаправленных тенденциях. Для разрушения экономики с их точки зрения им опасных или не нужных в качестве конкурента стран, они внедрили марксизм. Для деградации населения в Америке и Европе они раскрутили практически одновременно дарвинизм и философию ницшеанства с его богочеловечеством, а позже фрейдизм с его гиперсексуальностью. Все эти псевдоучения...
- Да ну!
- Не перебивайте меня, лейтенант!
- Виноват, товарищ кавторанг, но слишком уж необычные для меня вы говорите сведения.
- Понимаю, но вы должны знать, что за каждое мною сказанное слово я готов дать отчёт и подтвердить самым убедительным образом, но несколько позже, когда в нашем распоряжении будет для этого больше времени. Так вот, эти люди до тридцатых годов и правили нашим советским государством.
- А Ленин? Ленин тоже из них?
Матроцкий мрачно посмотрел на Иволгу и выдавил из себя:
- Факты говорят, что скорее всего, да.
- Но это не точно? - взволновано спросил Василий?
- Нет, точно. Потом сам убедишься. Троцкий - точно. И точно, что не Сталин и Берия.
- Берия! - гневно повторил Василий. - Сталинский палач!
- Откуда вы формируете такое представление об этих руководителях?
- Пресса пишет.
- Какая?
- "Огонёк" к примеру.
- Всё сходится.
- Что?
- "Огонёк" - рупор этой группировки. Как и ряд других изданий.
- Но ведь сам генсек их клеймит! И потом, какое отношение имеют Ленин Горбачёв с этими финикийцами? - иронично спросил Иволга?
- Вижу, товарищ лейтенант, таблетка перестала действовать и скепсис, характерный для среднестатистического обывателя возобладал в вашем сознании.
- Товарищ, кавторанг! Оскар Владимирович, ну сами посудите, как такое можно понять и поверить этому? И что, Горбачёв тоже там на дне обитает?
- Он нет. А кто там - сами сможете увидеть.
- Это очень интересно! Но где? Как?
Матроцкий глянул на часы.
- По моим прикидкам часов через пять мы должны будем уже на месте. В подводном городе.
- А как он называется?
- Так и называется Северная Полмира.
- Вы хотели сказать Пальмира?
- Нет, именно Полмира. Ведь Северный полюс - центр северного полушария. Вот и получается, что город основанный рядом с ним - есть центр северного полмира. Понимаете?
- Да. Я сейчас опять всё прекрасно понимаю, очень хорошо понимаю.
- На самом деле Хрущёв осуществил два масштабных проекта - покорение космоса и сверхсекретный проект сооружения подводной военно-морской базы в Северо-Ледовитом океане под вечной бронёю льда. Собственно само покорение космоса было прикрытием, отводом внимания мировой общественности от масштабного строительства на дне Северо-Ледовитого океана в нейтральных водах около северного полюса укрытия для партийной, советской и военной элиты, а так же членов их семей и обслуживающего их персонала помимо военного контингента базы на случай ядерного конфликта. Освоение целинных земель северного Казахстана было предпринято, чтобы законспирировать большой грузопоток и переброску людей для строительства космодрома Байконур. Прорыв в освоении космоса Советским Союзом для Штатов должен было стать неприятной неожиданностью. Получается следующая схема: воплощение проекта Северная Полмира на дне океана под трёхкилометровым слоем воды и пятью метрами льда потребовало полёты в космос, а освоение космоса повлекло освоение целинных земель. Тогда мы по всем трём координатам осуществляли экспансию пространства! Вот каково значение Северной Полмиры! Далее этот проект приобрёл ещё помимо военных целей и сугубо гражданские. Если предстояло в ядерной войне выжить элите, то это должна быть не только социальная элита, но и духовная, дабы возрождающемуся человечеству она смогла бы передать не только генетические, но и культурные, научно-технические коды. Поэтому, начиная с конца шестидесятых годов там концентрировали самых талантливых, самых физически и духовно совершенных людей. Это, конечно, сказалось на общем интеллектуальном уровне народа. Данный проект носил кодовое название "Иммиграция". Вы, Василий Алексеевич, вероятно, догадываетесь, кто наиболее массово являл у нас интеллектуальную прослойку общества, когда во всех творческих союзах, НИИ и ВУЗах как минимум половина были эти всепроникающие, всё понимающие и всё подминающие люди и большая часть гроссмейстеров тоже они?
- Евреи что ль?- с улыбкой спросил Иволга.
- Они! Евреи! Поэтому с некоторыми особо ценными кадрами с докторскими диссертациями и кучей патентов, выдающимися изменниками Родины из творческих союзов самолёт держал рейс не в Вену, как как и думали пассажиры, а в Мурманск. А оттуда подлодкой в Северную Полмиру.
- Разрешите спросить, товарищ кавторанг?
- Спрашивайте!
- Так это что же, типа ГУЛАГа та Северная Полмира, но только даже хуже гораздо - люди света белого не видят, а вина их вся в том, что они талантливы и здоровее других?
- Я понимаю, товарищ лейтенант, что первое впечатление от сказанного мною может быть именно таким. Но вы сами всё увидите и убедитесь, что нет - там всё предельно комфортно для населения этого города. У себя на земле мы коммунизм не построили, но там он во всей своей красе. Там созданы все условия для разностороннего развития личности. А ведь именно это, согласно Марксу, и есть истинно гуманистическая суть коммунизма. Плюс к этому полное материальное изобилие. К тому же многие умники-евреи оказались вдвойне счастливы.
- Это как?
- Это как?
- Помимо всех условий, созданных для их свободы творчества и самовыражения, им представилась возможность совокупления с красивыми русскими девушками с целью евгеники человеческого вида.
- Переженились с русскими?
- Нет, устойчивых пар они там создавать не стали ради генетического многообразия. В общем, если в Советском Союзе у них не всегда была возможность свободы творчества, осуждались внебрачные связи или вообще не пользовались успехом у женщин, то в Северной Полмире с этим у них никаких проблем. Там они в полной безопасности счастливо пережили холодную войну, грозившую перейти в горячую фазу противостояния двух антагонистических систем. Теперь, когда вследствие политических перемен в нашей стране наступила разрядка напряжённости в отношениях с блоком НАТО, и миру ядерная война более не угрожает, элита Северной Полмиры сочла возможным выбраться оттуда обратно в страну и во всю включиться в преобразовательные процессы. И нам здесь отведена роль транспортного средства.
Но город покинет лишь небольшая часть обитателей. Остальным придётся остаться для поддержания жизнедеятельности в месте, являющимся ещё и нашей военной базой, где базируется глубинно-подсознательный флот. Именно там вам и предстоит пройти курс подготовки специалиста по поражению подсознательных целей.
- Но я давал присягу СССР, а не Полмире. Не будет ли это изменой Родине?
- Когда вы получше узнаете, что такое Полмира и её значение для Советского Союза, вы сами убедитесь в том, что нет.
- Когда же я это узнаю?
- Вполне возможно, что сегодня.
- От вас?
- Не исключено.
- Понял.
- С этим моментом разобрались. Двигаемся далее. Поскольку наша посудина ещё и боевая единица атакующего профиля, то основное средство атаки, согласно штатной комплектации и проекту, на нашем борту - это ракеты классом Земля-Воздух для поражения воздушных целей и БРПЛ - баллистические ракеты подводной лодки с ядерными боеголовками Р-29РМ. С их характеристиками знакомы?
- Так точно, товарищ кавторанг!
- Хорошо, и для поражения морских целей у нас торпеды. А это уже, товарищ, лейтенант, по вашей части будет.
- Так точно! По моей.
- Но видите ли в чём дело, Василий Алексеевич, вы же сами прекрасно знаете, какая ситуация в нашей стране, а соответственно и в вооружённых силах... Нет, надо вначале опять повторить, - и старпом разлил политуру по стаканам. - Просто, молча и не чокаясь.
Выпили, закусил сырком и огурцами. Матроцкий сидел молча и тяжело сопел. Но потом, собравшись с силами и мыслями продолжил:
- Вот и у нас такая же ***ня, прости Господи! Разрядка, конверсия, измена нашим национальным интересам...бардак...В общем, это только по документам у нас всё есть, но на самом деле - всё уже или разворовано, что кем, или согласно приказу сверху изъято и далее - не нашего ума дело. А выкручиваться как-то надо.
- Товарищ кавторанг, вы это о чём? - тревожно спросил Василий.
- О том, товарищ лейтенант Иволга Василий Алексеевич, что боекомплект торпедного отделения, да и вообще все ракеты, у нас отсутствуют как таковые.
- Вот те раз! А что же мне, торпедисту, без торпед-то делать? - удручённо спросил Иволга, обманувшись в надежде соприкоснуться с его любимыми торпедами 53-56К. - А в чём тогда суть моей работы?
- Ха! Вот на вашем месте как раз-таки огорчаться отсутствию работы не надо. Есть для вас дело согласно вашему профилю.
- Я вас внимательно слушаю, Оскар Владимирович.
Матроцкий улыбнулся.
- Собственно, эту информацию, а точнее инструктаж, вы получите в Северной Полмире. И тогда поймёте, почему я на вас сейчас трачу столько своего драгоценного времени, времени старшего помощника капитана, в подчинении которого, помимо вас, двести офицеров и две тысячи моряков, не считая ещё обслуживающий персонал в количестве полторы сотни и членов семей членов экипажа и обслуживающего персонала в количестве сорока человек, и обслуживающего персонала обслуживающего экипаж персонала в количестве десяти человек. Там, в приёмной, уже наверняка целый митинг собрался пока я вас осторожно издалека подвожу к главной для вас информации относительно круга ваших должностных обязанностей, я бы даже сказал, миссии!
- Признаться вы меня заинтриговали, товарищ кавторанг, - рассмеялся добродушно Василий.
- Да-а, но не в упрёк вам. Реально есть в этом необходимость. А теперь мы с вами совершим ознакомительную экскурсию по нашему челноку.
- Предвкушаю опять массу сильных впечатлений! - с задором сказал Василий.
- Да уж, приготовитесь, мой юный друг совершить удивительное путешествие по нашему подводному комплексу, - похлопал Матроцкий по плечу Иволгу. - Не будем возвращаться через приёмную - там и в самом деле нас поджидают хищники, готовые меня на куски растерзать. И наша экскурсия может из-за них не состояться. Поэтому воспользуемся моим личным лифтом.
Старпом нажал на одно из зеркал - образовался портал в кабинку лифта. Матроцкий нажал на седьмой этаж.
- Начнём по нисходящей, - сказал, иронично улыбнувшись.
Они оказались в берёзовой роще залитой ярким искусственным светом флуоресцентных ламп.
- Наш земной оазис. Как вы понимаете, если на нашей подлодке оказалось возможным добиться такого чуда, то что говорить о Северной Полмире?
- Да, теперь я вас, кажется, стал понимать, - согласился Василий.
- Ну, пройдёмте далее. Наслаждаться красотами нашей флоры, - жестом пригласил старпом Иволгу.
Нос Василия уловил запах шашлыков.
- Кто- то жарит шашлыки?- удивился Иволга.
- Похоже на то,- согласился Матроцкий. - Сейчас увидим, кто тут отдыхает.
Пройдя метров двадцать в глубь рощи они услышали голоса и смех компании людей, а вскоре на поляне обнаружили и сам пикник. Три молодых парня, кто в шортах, а кто трениках, и две девушки в купальниках отдыхали за раскладным столиком, а рядом на мангале в сизоватой дымке дожаривались шашлыки. На столе была Фанта и томатный сок в качестве основных напитков. Овощной салат был разложен с хлебом по тарелкам. Усатый брюнет в майке с олимпийским мишкой и шортах под гитару пел что-то очень лирическое. Остальные ему пытались подпевать. Василию захотелось оказаться в их компании. И даже не из-за ароматных и наверняка вкусных шашлыков. Так отдыхать на природе в милой компании друзей он всегда любил. Пусть не шашлык, а уха на рыбалке - тоже замечательно!
Гитарист первым увидел стоящего рядом с ними старпома и, прервав песню, вскочил и отрапортовал:
- Товарищ старший помощник капитана, мы отмечаем здесь в узком кругу мой день рождения! Очень хорошо, что вы тоже здесь оказались. Присоединяйтесь, пожалуйста!
Остальные двое тоже повскакивали и стояли по стойке смирно. Девушки остались сидеть. Василий сразу узнал своих спутниц. Аллы среди них не было, к сожалению. С одной стороны хорошо: никто её кадрить здесь не будет, а с другой - не очень: он был бы , конечно,рад её увидеть, и, возможно, с ней что-то случилось. Девушки молча улыбались внезапно появившимся офицерам.
- Как хорошо, что здесь мы сегодня собрались, - цитатой из Визбора пошутил старпом. - Во-первых, от души поздравляю вас, Тимур Русланович, кажется. Да? – и Матроцкий пожал ему руку.
- Так точно, Тимур Русланович, Оскар Владимирович.
- И желаю, как говорится, всех благ, здоровья - самое главное! и успехов по службе, товарищ энергетик.
- Спасибо, товарищ кавторанг. Ну что, угоститесь шашлыками? Таких как я делаю, нигде не попробуете.
- А из чего шашлык?
- Барашек, конечно!
- С шестого этажа?
- Так точно! Оттуда.
- По накладной или баш на баш?
- Обижаете, товарищ старпом, вот накладная,- и Тимур полез в задний карман шортов.
Матроцкий глянул на бумажку, кивнул и вернул её имениннику.
- Извиняюсь, но пара голов овец вчера куда-то пропала.
- Не знаю, мы в счёт зарплаты все скинулись и выписали себе барашка, какой я сам и выбрал.
- Ну и правильно. Ещё раз извиняюсь товарищи, если обидел вас тенью сомнения..
- Ничего- ничего, мы всё понимаем, - ответили остальные. - Так, что по шашлычку?
- К сожалению, вынужден отклонить ваше приглашение, но мне необходимо внештатно попавшего на нашу подлодку нового члена нашего экипажа, Василия Алексеевича, ввести в курс дела. Вот провожу экскурсию по этажам.
- Так ты и есть тот Василий! - обрадовались Иволге ребята. - Нам девчата про тебя все уши прожужжали. Как он? Что с ним? Беспокоятся о тебе!
- Привет, Вася! - девушки подошли и протянули ему руки. Василий взял сразу их обе руки, привстал на колени и поцеловал каждую. Девушки рассмеялись
- Ух ты!- вырвалось у гитариста.
- Девушки, милые, красивые и сильные! Как же я вам благодарен за вашу помощь! - Василий привстал и обратился к Матроцкому. - Товарищ, кавторанг, это те самые подводницы, которые меня сюда и доставили.
- Да я их сразу узнал, Василий Алексеевич. Я же присутствовал, когда вас мы подобрали. Молодцы девчонки! Что тут скажешь? Я уже обратился к капитану с рапортом об их награждении.
- Но я здесь среди вас Аллу не вижу. С ней всё в порядке?
- Не совсем, -ответила Ира.
- А что случилось?
- Она простыла в воде. Ведь тебе отдала свой партбилет, а сама осталась без источника тепла. Вот сейчас и лежит в медсанчасте, лечится.
- У Левитина, что ли ?- встревожился Иволга.
- Нет, она помещена в офицерский лазарет,- пояснил Матроцкий.
- А здесь ещё какой- то есть, кроме того куда меня определили? - удивился Иволга.
- Есть.
- А почему же меня не туда положили?
- А какая разница? И потом Левитин сам чём-то выразил желание оказать вам помощь. Ну я и не возразил - доктор он хороший. Отзывы о нём от его пациентов самые положительные.
- Я не удивлён этому, - хмыкнул Василий.
Парни рассмеялись. Иволга глянул на них и понял, почему им весело и без спиртного.
- Ладно, нам пора а вы - отдыхайте и веселитесь - заслужили, - старпом взял под козырёк, Иволга последовал ему примеру и они направились обратно к лифту.
На шестом этаже располагалось пастбище - луг во всю площадь этажа, поделенный бревенчатыми загородами на сектора для различного вида скота - овец, коров, свиней. Была ещё отдельная загородь из сетки рабицы для птицы - кур и индюков. По этажу разъезжали четыре ковбоя на лошадях. Матроцкий им помахал рукою. Они в ответ приподняли свои широкополые шляпы.
- Это настоящие янки, американцы, - с гордой улыбкой сказал старпом?
- Ух ты! А откуда же здесь американцы?- удивился Василий.
- Это наши пленные, - с тою же гордой улыбкой ответил старпом.
- А разве ж мы с американцами воевали в недавнем прошлом? – не переставал удивляться Иволга.
- В открытую официально нет. А тайно – постоянно. Особенно под водой. То они нашу подлодку потопят, то мы их ко дну пустим.
- А в правительстве знают об этом?
- Уверен. Как такое скроешь?
- И почему же никто не заявит свой протест действиями враждебной державы?
- Зачем? Тогда надо начинать в ответ или широкомасштабную ядерную войну, что приведёт ко всем известно каким результатам, или выглядеть в глазах мирового сообщества, говоря языком подворотни, терпилой и чмошником.
Этим авторитет себе не заработаешь. Да и зачем себе отказывать в невинном удовольствии иной раз звёздно-полосатым или, как мы их про себя называем, ****но-волосатым навалять?
- Ничего себе удовольствие! А если они нашу подлодку потопят или к примеру нас?
- Ну что ж – алягер ком алягер, как говорят лягушатники.
- Так а эти ковбои – их подлодку тоже потопили?
- Нет, эти парни из береговой охраны. Их катер штормом разбило о скалы, а мы их спасли – подобрали, когда подошли почти вплотную к берегам Аляски.
- А почему же тогда не вернули их обратно в Америку?
- Нельзя, мы же в той координате находились незаконно, нарушив морскую границу США, а это ж пограничники. И как мы бы потом доказали, что не мы потопили их катер? На брифинге по возвращению они, наверняка, такую б версию выдали и был бы крупный международный скандал с нашим участием. Знаешь, что с нами б потом сделало командование? Лучше даже не представлять. Да и к тому же, они оказались на борту сверхсекретного объекта. Мы не можем им позволить нас рассекретить. Понятно?
- Да.
- Но мы им постарались создать все условия, чтобы они чувствовали себя как дома. Как на ранчо, где-нибудь в Техасе.
- Но они же моряки, как вы сказали.
- Ну и что? Все американцы прежде всего ковбои, а потом уже всё остальное. Смотри, как в седле держатся.
- Это да.
- Да и к тому же мы и доярочек в штат ввели для их полного счастья,- рассмеялся Матроцкий.
Возле некоторых коров сидели в белых халатах доярки.
- Парного молочка, не желаете, Василий Алексеевич? - с улыбкой спросил старпом.
- Покорнейше благодарю вас, Оскар Владимирович, но после огурцов и политуры не рискну.
- Понимаю, - рассмеялся Матецкий. - Ну тогда здесь задерживаться не будем.
Шестой этаж был отведён под культурно-массовые мероприятия: там находился спортзал с баскетбольными корзинами и воротами для мини-футбола, тренажёрный зал, бассейн десять на пятнадцать, массажный кабинет, теннисные корты, биллиардный зал, актовый зал, он же кинотеатр и сцена для самодеятельности, и красный уголок, приспособленный под видеосалон. Везде было полно народа. Жизнь на этаже кипела.
- Приятно удивлён, Оскар Владимирович, - поделился впечатлениями Василий.
- Да, есть, чем похвастать,- довольно ответил старпом. - Переходим на пятый.
Пятый этаж можно было бы назвать кают-компанией и камбузом в стандартной флотский ситуации, но в нашем случае это было территорией общепита и увеселительных заведений. Там располагались общая столовая, офицерская столовая, кафе "Базис" и дискотека.
- Есть хотите? - поинтересовался у Василия Матроцкий
- Нет, сейчас не голоден,- ответил Иволга.
- Что ж, тогда здесь тоже не будем задерживаться и продолжим наше путешествие,- сказал старпом.
- Оскар Владимирович, а почему мы на десятый не поднялись? - поинтересовался Иволга.
- Десятый вам не нужен. Просто вам там вряд ли когда предстоит побывать. Туда вхож только очень ограниченный круг лиц - приближённые к капитану из старших офицеров, в том числе, конечно и я.
- Десятый этаж принадлежит целиком капитану?
- Иленину принадлежит целиком все десять этажей подлодки вместе с обитателями, а десятый этаж - это его резиденция. Там располагаются апартаменты его семьи, его личная охрана, его личный врач и камера хранения казны судна.
- Кто бы мог подумать!
- Да, вы просто для себя примите к сведению и можете практически сразу об этом забыть.
- Есть забыть!
- А девятый.
- Девятый - это жилое отделение для комсостава, офицерские апартаменты. В том числе и вам отведено там место. Впрочем, и ваш покорный слуга там обитает. Но мы туда в самом конце нашей экскурсии поднимемся - надо будет вас, Василий Алексеевич, поставить на довольствие и выдать вам необходимое имущество. Мы Сейчас посетим основное место работы экипажа - третий этаж.
На третьем этаже находился командный отсек, радиорубка, электрогенераторы, торпедный отсек, отсек ракет ПВО и отсек баллистических ракет. Оборудование и техника третьего этажа Иволге показалась во многом знакомы. А несущему вахту экипажу Василия представил старпом. Иволга уже успел стать для личного состава подлодки легендарной личностью, благодаря истории с его внештатным десантирование на подлодку.
- Вы теперь для экипажа знаменитость, Василий Алексеевич,- шутя заметил ему старпом. - Далее я предлагаю перенестись сразу в подполье, то есть на минус первый этаж, а потом уже оттуда проследуем на первый.
- Да мне без разницы. А почему подполье?
- Ну или подвал. А почему так сами поймёте, когда там окажемся.
Минус первый этаж или подполье был очень похож на тюрьму. Вдоль длинного коридора тянулись камеры с решёткой на дверях. Из камеры в камеру, лязгая ключами ходили то какие-то старушки с узелками с едой, то седобородые старички с палочкой, то вполне стандартного вида тюремщики, то медики в белых халатах. Василий увидел, что в камерах находятся голые люди. Каждый занимался каким-то своим делом. Кто-то учился игре на скрипке, безжалостно терзая невыносимыми звуками окружающее пространство. Кто-то сколачивал ящики, а потом их разбирал на комплектующие и снова сколачивал, а тюремщик всякий раз проверял соответствие изделия стандартам. Некто выкрикивал не то политические лозунги, не то законы физики. Кто-то делал гимнастику или разучивал па для танца. Кто-то просто спал на голых досках нар. Другие периодически громко смеялись, глядя на остальных. Общение со старичком или старушкой производило угнетающий эффект на узников – после их визита они истово каялись, рвали на себе волосы, раздирали в кровь грудь и плакали.
Если до сих пор подлодка удивляла Василия нестандартным сочетанием в себе стандартных явлений земной повседневности, то теперь он столкнулся с ранее им никогда не виденым. Как изнутри выглядят тюрьмы и дурдомы он, слава Богу, ещё не знал, но он сильно сомневался, что нечто подобное твориться и там. И уж тем более менее всего он ожидал увидеть этот кошмар на месте несения своей службы.
- Что это, тюрьма или дурдом? - спросил Василий у старпома.
- Можно сказать и то, и другое вместе плюс ещё нечто. Вся разница в задачах, стоящих перед этими учреждениями. И исправительное учреждение, и психбольница ставят перед собой задачу устранить отклонения в человеке и вернуть обществу среднестатистического члена. На этом этаже сам среднестатистический человек рассматривается как отклонение от нормы. Норма - это первоначальный стандарт. Эйдос, говоря языком Платона. Здесь из социального продукта делают человека вообще, человека изначального, Адама. Эйдоса всех эйдосов во плоти. Обезличенного субъекта, необременённого грузом подсознания, памятью о прошлом. Поэтому мы вычищаем из головы подступников практически весь эмоционально значимый балласт. Очищение и значит избавление от грязи, от тёмного. Мы добиваемся просветления в голове.
- Простите, в голове кого?
- Подступников. В тюрьме пре-ступники. Они пре-ступили черту. Здесь - под-ступники, они будут под-ступать к своему пути.
- Понятно. А зачем это надо?
- А это, Василий Алексеевич, своего рода истинная учебка матросов глубинно-подсознательного флота. Сюда направляются люди, представлявшие угрозу устоям нашего общества, а вовсе не бравые ребята из военкоматов.
- А какую же такую угрозу они являли нашему обществу?
- Они пытались свою жизнь строить по индивидуалистический принципам, ставить свои личные желания и предпочтения выше социальной необходимости и общественного долга. К сожалению, подобный тип личности стал для нашего современного общества среднестатистическим.
- Это так строго наказуемо?
- Это не наказуемо вообще, поэтому нет такой статьи в Уголовном кодексе. Это не наказуемо, а перевоспитуемо. Точнее, пере-форма-тируемо. Вот! Выговорил это слово. Трезвый потому что. Нет личности, нет и личных амбиций и принципов. Нет собственной оценки добра и зла. И то обстоятельство, что под трансформацию попадает не преступник-уголовник, который боится и ждёт раскрытия преступления, его поимки и наказания, а совершенно законопослушный гражданин, никакой вины с его точки зрения за собою не чувствующий, ни сном, ни духом не предвидящий крутых применён в его жизни, это обстоятельство только усиливает ощущение вины.
- Но разве это всё не идёт кардинально вразрез с принципами Маркса, который главную задачу коммунизма видел именно во всестороннем развитии личности и в возможности свободной самореализации? Конечно, на благо всего общества.
- Нет! Нисколько. Всё в строгом соответствии с Марксом, Энгельсом, Лениным, Сталиным, Полем Лафаргом, Розой Люксембург и Жаном Жаком Руссо. Если хотите, и с Львом Николаевичем Толстым тоже.
- Не понимаю.
- Объясняю. Вы сами упомянули принцип социальной гармонии - жизнь-для-себя есть в одном и жизнь-для-иного. Так?
- Я так говорил? Я говорил, что когда каждый занимается делом по-душе, то это дело у него всегда получается лучше, чем, когда он вынужден им заниматься из какой-то необходимости. А когда люди хорошо работают, то и всё общество от этого выигрывает. Тогда человеку не влом лучше постараться или больше поработать. Ведь он от самого процесса получает настоящее наслаждение
- Вот! Совершенно верно! То же, но другими словами. А как быть, когда объективно интересы и наклонности человека, не только не совпадают с интересами общества, но и вступают с ними в противоречие? Как разрешить этот антагонизм, не впадая в репрессии? А ведь данная проблема носит, к сожалению, массовый характер.
- Ну не знаю. Я об этом мало думал. Наверняка этому вопросу посвящены тысячи книг и научных трудов. Проведены тысячи научных конференций, симпозиумов.
При слове симпозиум Матроцкий рассмеялся.
- Почему вы смеётесь? - удивился Василий.
- А знаете первоначальный смысл этого слова - симпосиум?
- Нет
- Так в Элладе назывался пир, а пир там часто плавно перетекал в гомосексуальную оргию, поскольку греки женщин в основном презирали и на свои пиры их не приглашали
- Правда?- опять удивился Иволга.
- Чистейшая. Так что относительно симпозиумов в таком роде вы тоже объективно правы. И отдел трансформации сознания при политуправлении в штабе глубинно-подсознательного флота как смог так и разработал метод этой самой социализации. Я не специалист по черепам, в головах копаться не обучен. Это работёнка замполита Топилина. Его мнение: в штабе знают, как нам поступать. Наше дело - строго выполнять их приказы и инструкции. И действительно, результаты на практике подтверждают правильность данной методики.
- А в чём она конкретно заключается? А то мне здесь нифига не понятно.
- Я вам и на этот вопрос готов обстоятельно ответить, Василий Алексеевич. Начальный этап адамизации - это провоцирование чувства вины. Причём, чувство вины за какие-то конкретные проступки - только начальный этап переформатирования. - Это слово старпом выговорил уже свободно. Возможно, он специально его вставил в речь, чтобы попрактиковаться в артикуляции. - Для достижения желаемой реакции используется архетипический образ матери или отца, в зависимости от индивидуальных привязанностей объекта манипуляций.
- Но почему человек в чужих людях своих родителей признаёт?
- Искусство лёгкого гипноза. Цыганская техника.
- Понял.
- М-да. Так вот. Заходит в камеру на свиданку та старушка и давай сидельцу душу выматывать: что ж ты, сыночка, мамку так огорчил, как тебе не стыдно было что-то там делать? - И в доказательство этих обвинений наш штатный фотограф Олежик предъявляет подступнику фотохронику его неправильной жизни. Все постыдные, аморальные или вообще проступки - преступные поступки - в ней отражены. И старуха, тыча в те фотографии своим корявым пальцем, сухо и сурово, но при этом жалостливо говорит:" Я вот, старенькая осталась сама, на тебя мне нет надежды.' Далее вводится идентификация связи, именуемая "Анеяли". - И Матецкий затараторил как молитву. - А не я ли тебя в своей утробе носила? А не я ли тебя рожала в муках? А не я ли тебя своей грудью вскормила? А не я ли ночей не спала, за тобою глядела? А не я ли тебе перед сном колыбельную пела? А не я ли тебе всю свою жизнь отдала?
Старпом поднял палец вверх.
- И тут-то переход на несоответствие объекта социальной идентификации.- Так за что же ты со мною так поступил? Разве я чем-то перед тобой провинилась? Ирод ты! Или, скажем, что-то близкое по смыслу. Во-от. А в случае с отцом акцентируется внимание на несоответствие подступника его собственной самоидентификации, то есть комплекс вины активируется через комплекс неполноценности. Заходит такой старичок, уставится прямо в глаза, смотрит с таким неодобрительным прищуром и цокает язычком – язычком правильно цокать со строго определённой амплитудой колебания и нужной частотой учат специально в отделе трансформации сознания. Объект вначале не понимает в чём дело, что этому старикашки от него надо? Но это поначалу только, пока гипноз того старичка не подействует. Потом он в нём своего отца признаёт. Отец молча открывает фотоальбом и показывает подступнику обличительные фотографии. И отец начинает его засверливать упрёками: я в твоём возрасте... Здесь возможны варианты: - докторскую защитил; - полком командовал; - совершил величайшее открытие в науке; - написал свой первый роман; - построил дом: - высадил сад; - накопил свой первый миллион; - висел на заводской доске почёта; - обо мне уже в газетах писали; - покорил Эльбрус или Казбек; - установил мировой рекорд; - стал победителем на союзных соревнованиях. И тому подобное. Для пущего эффекта можно ещё привести в пример брата. Лучше, когда это будет младший - со старшего обычно пример берут, а тут младший в пример ставится старшему. Вот смотри сынок, чего наш малой уже добился... Здесь опять-таки применимы варианты: - с золотой медалью школу закончил; - победил на спартакиаде в Москве; - выиграл музыкальный конкурс или школьную олимпиаду; - награждён командованием за отличную службу или за проявленную храбрость; - заполучил первую красавицу во дворе, по которой тайно сох подступник. И так далее. А затем, соответственно, переход на личность самого объекта для контраста характеристик - не соответствие родовой идентификации объекта.
А ты, мол, какой стал? Этому ли я тебя учил, для этого готовил? И в кого ты такой получился? У всех дети как дети, а один ты у меня гавно. Я понимаю, что в семье не без урода, но почему ты им оказался? Ох, позор на мои седины! Проклятье на мою голову! Как мне людям в глаза смотреть? Но я, всё-таки готов тебя простить, не смотря на то горе, что ты, сын мой, мне принёс, если ты, конечно, полностью свою вину осознаешь и искренне покаешься. И твёрдо решишь порвать с прошлым. И прочее. Допустима и импровизация версий.. Главное - достижение аффекта и катарсиса у подступника. Но это первая стадия отшелушевания.
-Чего, простите?
- Отшелушевание - название процесса по аналогии со снятием шелухи. Слой за слоем. Затем, после стадии комплекса вины следует стадия достижения апатии. Для этого мы подступнику предлагаем заняться чем-либо ему неинтересным, глубоко чуждым, но при этом так, чтобы он видел как его сосед вынужден неумело и раздражённо мучиться его любимым делом и с завистью смотреть на подступника, пытаемого любимым занятием или блюдом соседа. Вот, человек, терзающий скрипку, а в камере напротив скрипач исколол себе все пальцы портняжьей иголкой, пытаясь скроить желеточку. В комплексе с коррекцией самореализации используется кулинарный фактор. По той же самой схеме, что и занятия - если подступнику нравится какое-либо блюдо, он его никогда не увидит в своей камере, зато увидит как его сосед напротив им почти каждый день давится. Эта стадия длится до тех пор, пока подступник либо не обретёт альтернативный интерес к самым различным вещам, либо потеряет вообще любой напрочь. Разумеется, предпочтительнее второй вариант - полной апатии.
- Это и есть ваш Адам, пустой, выпотрошенный живой труп?
- Не совсем. Не решён самый главный вопрос - либидо. Хотя, в таком новом качестве самооценка самца понижена комплексом неполноценности до минимума, но тем не менее сексуальная пружинка в нём сжалась и способна спровоцировать подступника самореабилитироваться любым совершенно неожиданным способом. Хоть через немотивированное насилие к абсолютно нейтральному лицу. Пока не решён вопрос с Евой, Адам не образуется. Не зря ведь евреи в своей книге книг историю с Адамом увязали с Евой. И она стала причиной изгнания их обоих из Рая.
- Но это же ведь просто миф, вымысел. - заметил Иволга.
- Сказка ложь, да в ней намёк - добрым молодцам урок! Да, миф, но под ним закодировано тайное знание, касающееся человеческой природы. В нашей стране информация подобного рода является не для широкого пользования. Знание - сила. Но есть суперсила – веды, от слова ведать, - суперсила, как ядерное оружие. - при этих словах старпом положил руку на плечо Василию и глядя ему прямо в его голубые глаза произнёс. - И вас, товарищ лейтенант Иволга, это касается напрямую. Конкретную информацию относительно сферы вашего применения вы получите позже и не здесь.
А теперь вернёмся к Адаму и Еве. Адам и Ева, Инь и Ян - тема не снятого антагонизма, диалектика - единство и борьба противоположностей. Но борьба только в диалектике. На деле - сдача корабля без боя. А может, просто надо одну Еву изгнать из Рая? И мы получаем искомую формулу: есть Рай и есть Адам. Подступник только трансформировавшись в Адама может обрести Рай. Но вернуться в него должен без Евы - она истинная причина грехопадения и изгнания из Рая. И причём, либидо обусловило появление Евы, а не Ева вызвала к себе влечение. Ева - это только образ, рождённый в голове Адама. Евы на самом деле не было! Поэтому она якобы создана из ребра Адама - плоть от плоти его. Но её объективно не было. Почему родился этот образ? Именно женщины? Потому что Адам осознал себя мужчиной, самцом. Во многих языках мужчина и человек - одно слово. Но только в русском языке - это два. Даже в самом близком к нам - в украинском языке - это одно слово - чоловик.
- Нет, - возразил Василий. - Я же с Украины. Человек на украинском - людына.
- Да? Странный язык! Человек и чоловик - не одно и то же. Человек там не идентичен самому себе. - размышлял старпом. - Но да ладно. Речь сейчас не об этом. Адам - это просто человек без половых признаков. Он даже не андрогин - нет в нём, как в гермафродите, полного набора первичных половых признаков мужчины и женщины. Он бесполое существо. Ибо его телесность вечна. Как вечен ноль.
- То есть телесность нулевая её нет? - спросил Иволга.
- Не в том плане. Ноль - это есть центр и точка перехода. Начало координат. Скажем, мужчина - это просто единица. Женщина единица со знаком минус.
- Отрицательное начало?
- Так во многих эзотерических учениях значится. Но марксизм снял эту дискриминацию вместе с диалектическим снятием противоположностей. Ленин и Крупская явили своим тандемом это единство, но уже не антагонистическое, а синтетическое. И поэтому вполне логично, что их союз был лишён половой связи. Ибо Ленин и был Адамом бесполым!
- Чё, правда? - ошарашенно спросил Иволга.
- Тю, это ж известно уже пионерам. - подтвердил Матроцкий
- Нам такого не говорили.
- Семинары на данную тему проводятся только в Артеке. Артек - между прочим, это не просто летний лагерь. Это адамистический детский орден, где подростков предпубертатного и пубертатного периода учат не расставаться никогда со своей чистотой и девственностью, сублимируя сексуальную энергию на общественно-полезные дела - сбор макулатуры и металлолома, пение хором пионерских песен, разведение ритуальных костров как символа гиены огненной, сжигающей всю нечисть, занятие спортом, учёбой.
- Честно, я этого не знал, - признался Василий.
- А истинная цель перестройки - это приход эры Адама. Конечно, не всем суждено и надо быть Адамом. Это привилегия элиты.
- Хорошо, а зачем вообще нам нужны Адамы?
- Сам по себе Адам - есть трансформатор энергии высших сфер в материальную среду, воспринимаемый неподготовленным глазом как генератор. Его воли подвластны все стихии. Но только это не его воля, а высших сфер.
- А Ленин тоже был трансформатором воли высших сфер?
- Конечно! И не только он, но и Сталин. Ильич и Сталина преобразил в Адама.
- Но ведь Сталин жил с женщинами, у него и дети были в отличии от Ленина.
- Этот факт сути не меняет. Можно и не жить с женщиной, но быть озабоченным типом. Сталин жил ради торжества правды. Поэтому Сталину так многое далось - провести индустриализацию огромной отсталой страны, победить высокоразвитую державу Ха-Ахарон-Адам - Последнего человека. Третий Рейх. Создать атомную бомбу и возразить страну!
- А кто такой Последний человек?
- Антипод Адама, первого человека, - Ха-ахарон-Адам, Последний Человек. Последний Человек - это низшая степень падения Адама, полный разрыв с высшим, светлым началом. Ха-ахарон-Адам питается низшими тёмными энергиями. Адам - это тот же Аполлон. Бог света. Или как у зороастрийцев Ахура-Мазда. Свет - это поток фотонов, электромагнитных волн определённой частоты колебаний, а тёмная энергия - это масса, плоть. Проявление действия гравитационного поля. Ха-ахарон-Адам- предельная телесность, грубая материя. Ангра-Майнью - у зороастрийцев. И нацисты, носители тёмной энергии Инь, были побеждены советскими воинами, носителями светлой энергии Ян. Кстати, отнюдь не просто случайное совпадение того, что женщину Гитлера, Анти-Адама, звали Ева.
Так нам сами небеса помогали?
- Конечно! А как же иначе? Но небеса не в буквальном смысле слова, а в метафорическом.
- А как сейчас обстоит дело с помощью высших сфер нам?
- Плохо. После Адама Сталина больше Адамов не было. Он готовил на Адама Берию, но тот не дотянул до его уровня, за что и поплатился жизнью.
- Берия? Этот кровавый палач?
- Имидж кровавого палача Берии создал Хрущёв. А Берия как раз-таки прекратил массовые репрессии Ежова и самого Ежова репрессировал. Активно способствовал полной реабилитации многих незаконно репрессированных уже в конце тридцатых годов. Лаврентий Павлович возглавлял во время войны комиссариат по вооружению и курировал потом атомный проект. Разве это вяжется с образом кровавого палача?
- Как-то не очень.
- А вот Хрущев...После Адама Сталина к власти дорвался Ха-Ахарон-Адам Хрущёв.
- Хрущёв - Последний Человек?
- Да. Такова была его истинная сущность. Он слуга низших тёмных энергий. Он при Сталине был палачом не меньше Ежова. Он оболгал Адама Сталина. Он снова ввёл смертную казнь. Он руководил расстрелом мирной демонстрации рабочих в Новочеркасске, он требовал разрушать церкви и храмы, он мир чуть не вверг в ядерную войну. Его, как известно, скинули, но больше Адамов над нашей страной не было. Мы утратили активную связь с высшими сферами. Нам ниспосланный ими благодатный потенциал мы к настоящему времени растратили. В нашей жизни увеличение тёмной энергии играет пагубную роль. Поэтому на нас, экипаж ГШ-11, возложена задача, помимо боевой, и возрождение генерации Адама.
- Почему именно на нас?
- Это обусловлено спецификой Арктики и фактом нахождения на ней Северной Полмиры.
- Понятно. А какова моя роль в этом раскладе?
- Узнаете, Василий Алексеевич, обязательно узнаете, но только несколько позже. А сейчас продолжим ознакомительную экскурсию. После минус первого этажа подступники в прошлом, но ещё не Адамы попадают на первый этаж. Туда и мы проследуем.
Первый этаж оказался... трюмом галеаса. По бокам вдоль всего трюма располагались гребцы - по трое на весло в сотню рядов. Гребцы как и подступники на минус первом этаже были полностью голыми и сидели на деревянных скамьях. Между рядами ходили обнажённые девушки в глянцевых чёрных ботфортах-чулках и длинных чёрных глянцевых перчатках, с роскошным колье на шее и крупными золотыми свисающими серьгами с драгоценными камнями. Эти прекрасные повелительницы то и дело безжалостно обрушивали удары бичей на спины гребцов или поливали их из шланга холодной водой. Вода уходила сквозь решетку из нержавейки, расположенной под ногами. Туда же и смывались испражнения гребцов. Мощное кондиционирование воздуха в трюме препятствовало распространению зловония.
Василий не уставал удивляться увиденному.
- Что это?
- А это и есть финальная стадия адамизации подступника, - с улыбкой ответил старпом.
- Я не понял, эти гребцы - и есть тяговая сила подлодки, а как же атомный реактор?
- Совершенно верно, Василий Алексеевич. - Эти гребцы и приводят подлодку в горизонтальное перемещение своей мускульной силой.
- Та-ак. А почему не атомный реактор?
- Да какой там реактор! После Чернобыля его у нас сняли в целях безопасности по требованию стран арктического бассейна. Особенно Норвегия нервозность проявляла. В случае нашего отказа грозила нам на Шпицберген доступ перекрыть. А со Шпицбергена мы строим подводный тоннель на Северную Пальмиру. Так что пришлось пойти нашим соседям и партнёрам по освоению Арктики навстречу. Но благо нам отгребать - не привыкать, - рассмеялся Матроцкий. - Тем более, что для адамизации - долгая синхронная гребля оказалась очень эффективным занятием.
- Так, с реакторами разобрались, а теперь, пожалуйста, расскажите мне, в чём заключается эта финальная стадия адамизации? И кто эти голые девицы с хлыстами?
- Это Евы. Ведь за вёслами уже почти Адамы. А их пытаются соблазнить Евы. Любой подступник может свободно поддаться соблазну. Но они должны не отвлекаться на прекрасных дев, а продолжать с не меньшим усилием заниматься тяжёлым трудом в адских условиях. Они просто - безвольные и безликие детали одного большого механизма.
- А зачем Евы их бьют кнутами? Чтобы гребли сильнее?
- Нет, наоборот, проявляют досаду, что Адамы продолжают гребсти, вместо того, чтобы переключиться на них.
- То есть Адмамы готовы себе отказывать и терпеть боль истязаний?
- Не совсем так. Они не отказывают себе в возможности удовлетворения своей похоти, они вообще лишены влечения к девушкам. А боль от истязания их бичами, они воспринимают как искупление за мерзкое прошлое, как справедливое наказание.
- И что, никто так девушкой и ее воспользовался?
- Врать не буду. Бывали случаи. Редко, но такое бывает.
- И что же было с таким человеком?
- Отступником. Правильно сказать - отступник.
- Да. Отступником?
- Он возвращался обратно в подвал, его трансформация начиналась заново, но уже вдвойне категоричнее.
- Мне кажется, что утомление тяжёлым монотонным трудом само по себе упрощает задачу игнорирования женщины. В другой, более благоприятной для флирта ситуации, можно предложить, что подступники гораздо чаще обращали бы внимание на Еву.
- Вынужден вас удивить, но вы ошибаетесь, Василий Алексеевич. У наших Адамов практически неистощимый запас энергии.
- Как это?
- Синхронное коллективное действие сакрального характера большой группы инициированных лиц открывает мощный поток нисходящей энергии света. Конечно, каждый Адам - и сам по-себе есть трансформатор энергии высших сфер, но резонанс суммарной энергии возрастает в разы. В этом заключается эффект коллективных ритуалов, мистерий, инициаций и аплодисментов партсобрания. Вы думаете, почему на партсобраниях ещё недавно так часто и продолжительно аплодировали ораторам? И почему по всякому поводу и без повода проводили эти собрания? Мы так подпитывались энергией высших сфер. И это позволяло нам выполнять и перевыполнять планы пятилеток. Так-то.
- Кто бы мог подумать! Но, насколько мне известно, партийные активисты отнюдь не только духом святым живы, но и спецпайками тоже. А эти Адамы как насчёт поесть?
- Да, конечно, едят, но только растительную пищу, например солод, зелень, но в основном яблоки, как и полагается Адаму. Кстати, и совершенно не случайно, согласно легенде, именно яблоко упало на голову Ньютону, который приписываел себе открытие закона всемирного тяготения. Проявления тёмной энергии. Мешающей нам свободно парить А вы вообще задумывались над тем, почему именно яблоко оказалось райским плодом протянутым змием-искусителем Еве? Нет? Именно яблоко - запретный плод! Не персик, не финик, не апельсин или какой-нибудь другой южный плод был выбран евреями для своей легенды? Именно яблоня - древо познания добра и зла. И именно яблоко у греков стало причиной раздора. Яблоко раздора. Сакральный фрукт! Есть над чем подумать.
- Ну, тогда мне понятно, почему они на таких красавиц не реагируют - каторжный труд и низкокалорийная бедная белком пища. Тут любой на бабу не посмотрит. - съязвил Иволга, иронично ухмыльнувшись. - Наверное, у них мысль одна - как бы ещё день протянуть - не загнуться. Хотя, каждый лишний день только продлевает их страдания.
- К сожалению, вы, товарищ лейтенант, так ничего и не поняли. Или упорно не хотите понять. - с горечью констатировал Матроцкий.
- Слишком уж всё это для меня необычно. - примирительным тоном произнес Василий. - Я со временем непременно свыкнусь с новыми реалиями и лучше осознаю особенности местного порядка, но сейчас мне сложно относиться к увиденному и услышанному от вас как к само собой разумеющимся вещам. У меня, если честно, скоро взрыв мозга будет.
- Ничего, это нормально. Только постарайтесь не цепляться за мёртвые истины. Надеюсь, вы понимаете, о чём я?
- Так точно, есть постараться! А можно вопрос, товарищ старпом, или даже просьбочку?
- Можно Машку за ляшку, лейтенант, забыли форму обращения? - строго спросил Матроцкий.
- Виноват! Но я как раз про взять за ляшку. Разрешите мне польститься на какую-нибудь Еву? У меня-то всё в порядке. Реагирую на голых девок адекватно.
- Оставить! Будем считать, что я этого не слышал, лейтенант! Евы находятся при исполнении своих служебных обязанностей. Если Адам - это способ бытия, то Ева - это должность, штатная единица. И в её должностные обязанности не входит удовлетворение сексуальных потребностей лиц, не являющихся Адамами. Здесь же не бордель, а источник гордости глубинно-подсознательного флота!
- Так точно! Гордость! На чужой медок не разевай поток.
- Вот-вот. Но относительно растительной диеты Адамов я вам скажу, что наоборот - для их организма именно энергия живой клетки необходима для симбиоза жизни, дарованной сверху - благодати - и жизни, дарованной снизу из недр - анимы. А умерщвлённая плоть, не только не добавит Адаму энергии, но наоборот, даже причинит ему ущерб - снизит состояние накопленной энергии до энтропии. Как правило, это приводит к токсикозу и ряду болезней соматического и психического характера.
- Эх, всё не как у людей. - сочувственно заметил Иволга.
- В каком-то смысле вы правы, Василий Алексеевич. Адам - это не простой земной человек. Это воплощение образа подобия Божьего!
- Так вам Божии подобия нужны для того, чтобы вёслами грести под присмотром ****ей? - с ехидной ноткой в голосе спросил Василий.
Матроцкий улыбнулся уголком губ.
- Нет. Трюм подводного галеаса - так сказать, их трамплин. Длительные занятие греблей вырабатывает у Адамов устойчивое осознание себя как двигателей всего сообщества. В данном случае - подводный галеас ГШ-11 со всем многоликим и многочисленным экипажем. Потом эти Адамы проходят службу или на нашей подлодке, или в других местах глубинно-подсознательного флота. Причём, не обязательно в качестве простых матросов. Адам, благодаря своей уникальной способности к трансформации энергии, имеет неограниченный социальный потенциал. Как я вам уже приводил пример - Ленин, Сталин. Да, и Аятолла Хомейни. Между собою они образуют незримую простому глазу связь, пронзающую всё общество по вертикали.
- Секта?
- Скорее, органичный союз. К сожалению, их ещё не достаточно, для охвата хотя бы ключевых позиций человеческой жизнедеятельности.
- Задача - всё человечество сделать Адамами?
- Нет, конечно. Как я говорил, Адамы - это духовная элита. Адам в социальном значении - скорее вкрапления легирующих металлов в железо для повышения качества стали.
- А как же программа Адамизации соотносится с Коммунистическим учением?
- Я же вам уже говорил, что Адамы коммунистическое государство основали на нашей земле. Они, будучи напрочь лишены эгоизма, сами всего себя отдают обществу и общество призывают к подобным принципам построения взаимоотношений. От каждого по способности - каждому по потребностям. Но минимизировав потребности до самых необходимых для творческой жизнедеятельности, мы снизим и фактор необходимости и увеличим степень всеобщей свободы.
- Но нет ли здесь противоречия? Зачем увеличивать степень свободы при снижении потребностей?
- Нет, если предполагать, что свобода нужна для творческой самореализации, от которой обществу будет только польза. В социуме, в отличии от природы-матушки, нет предустановленной гармонии. Зато гармонию можно достичь. Главным условием этому есть избавление человечества от эгоизма. Эгоизм - это дитя анимы, животной основы. Ева - представляет аниму. Женщина связывает мужчину брачными узами, давая ему право на удовлетворения запросов своей тварной основы, но и провоцируя проявления животной, звериной, стороны сущности человека.
- По-вашему, Оскар Владимирович, роль женщины в обществе исключительно отрицательная. Странно такое слышать. Ведь это гендерная дискриминация. Мужской шовинизм.
- Дискриминация, когда человек, считая себя самцом или даже альфа-самцом принижает роль самки в их союзе. Такой себе патриархат. Но отношения Адама к Еве имеют другую антагонистическое основу - единство и борьба противоположностей. Собственно, этот антагонизм уже снимается статусом бесполого существа Адама. Более того. И женщина может и должна стремиться стать Адамом! Ведь Адам - это человеческая матрица вообще. Это подобие Божие. Когда женщина осознаёт себя не Евой, самкой, не рабыней материнского инстинкта, а человеком вообще без привязки первичным половым признакам и видит в этом сущностное родство с другими людьми, она начинает жить не по-эгоцентричным и эгоистическим принципам. Эволюционирует от Евы к Адаму. А жертвенность – свойственна природе женщины, но обычно она себя приносит жертвует своему биологическому ребёнку, реализуя инстинкт самки. А в случае де-Евы, упрощённо - девы, она жертвует себя всему обществу. Она становится заботливой матерью и сестрой в одном лице. Но матерью, не дарующей аниму, а матерью передающей благодать свыше. И именно Адамом была Дева Мария. Воплощение подобия образа божия явило миру Бога, принявшего человеческую плоть.
- Но ведь Божья матерь родила ещё детей уже от Иосифа - четырёх сыновей и неизвестно точно нам сколько дочерей.
- О! Вы, Василий Алексеевич, неплохо ознакомлены с Писанием для советского офицера-подводника, - с улыбкой заметил Матроцкий. - На это ваше замечание я могу так ответить: Мария была Адамом только в контексте Иисуса. Иисус ведь от неё даже отрекался, говоря, что только последовавшие за ним есть его семья.
- Товарищ старпом, а Бог есть? - спросил Василий, глядя на Матроцкого небесно-голубыми глазами.
- Ответ на этот вопрос каждый должен сам себе дать. Проповеди и споры веры не поселят.
- Хорошо, - сказал Василий. - Спрошу по-другому. Вы лично, Оскар Владимирович, верите в Бога?
- Что ж, отвечу вам, Василий Алексеевич, как офицер офицеру по-военному прямо: да, верю!
- Вы православный?
- Нет, я православный.
Василий в ответ вздохнул, понимая, что он своими уточняющими вопросами себя заводит всё дальше в дебри. Но всё же усталым тоном спросил себя:
- Как это?
- Верующий коммунистического обряда.
- А что есть и такой? - с недоверием в голосе спросил Василий.
- Конечно. Ведь я же вам уже начал о нём рассказывать. Помните, Адам Ленин, Адам Сталин, сакральный ритуал аплодирования на партсобраниях после лозунгов "Да здравствует!" или " Слава!"?
- Да, конечно.
- Вот. А как вы думаете, почему столько на наших улицах агитации " Слава КПСС!" или " Слава труду!" и тому подобное?
- Просто партийная агитация. Тупо, конечно. Народ на неё не реагирует. По мне лучше б уж за здоровый образ жизни агитировали б или красивые пейзажи развешивали.
- Нет, вы ошибаетесь. От неведения ошибаетесь. Эти лозунги со словом ,Слава!" - это сакральные, магические заклинания. В каждом комитете партии должен был находиться хотя бы один Адам. Получалась бы сотовая структура покрытия территории нашей страны ретрансляторами высшей энергии. Но, к сожалению, как сказал классик" Не то, что нынешнее племя: Богатыри - не вы!" М-да, перевелись Адамы. А лозунги остались. Но сохранились и носители знания. А значит, построим рай на земле - коммунизм! Где каждый себя свободно проявляет на радость и благо другим.
- Вы говорите о нашей стране?
- Это как получится.
- В смысле?
- Общество, построенное высокодуховными личностями на солидарной основе, может иметь масштабы, сопоставимые с простой колонией или отдельным населённым пунктом. Тому масса примеров в истории, начиная от монастырей и колоний поселенцев или сектантскими посёлками до различного рода коммун. И нередко реализация принципа социальной справедливости и принципа "человек человеку друг товарищ и брат" гораздо эффективнее и более соответствует своим первоначальным задачам, нежели в пределах всего государства и уж тем более в мировом масштабе. И прежде всего потому, что построение мира горнего не требует прибегать к насилию, активации тёмной низшей энергии, гравитации чёрной дыры. Чёрная дыра убивает вселенский свет. Ведь Иисус говорил, что не жертвы прошу, а милостыни. Милостыня - это то, что сердцу мило.
- А ещё он говорил: не убий. А мы, военные, призваны убивать, что и делаем не редко. И, к сожалению, не всегда из защиты своего народа или себя самих. Бывает, что и агрессию проявляем по отношению к мирным гражданам - женщинам и детям в том числе. Взять хотя бы Афган - знаю, друзья рассказывали, как целые кишлаки сносили артой и с воздуха. - заметил Василий. - Как это вяжется с вашим принципом ненасилия?
- Очень просто, Василий Алексеевич. Ведь мы здесь, на борту боевого судна, не для того чтобы царство любви и гармонии строить. А для того, чтобы не дать разрушить хотя бы то, что есть. Пусть, то, что есть нередко нас не радует, мягко говоря, но, утратив, не получим взамен ничего. Этот факт, конечно, не означает, что нам прогресс противопоказан - если есть недостатки, с ними надо бороться. Но позволив кому-то разрушить свой дом, мы во дворец не переедем. В лучшем случае, что нам предложат - собачья конура.
- Согласен. Что далее по программе?
- Правильнее было бы сказать, в планах. Ведь я вас не развлекаю.
- Виноват, товарищ кавторанг! Не точно выразился.
- Через час состоится в актовом зале собрание свободных от несения вахты матросов и офицеров. Повестка: подготовка к выборам депутатов в местный совет матросских и офицерских депутатов и выборы капитана корабля.
- Простите, товарищ кавторанг. Я что-то ещё не до конца понимаю местные реалии, отличные от виденных мною прежне. Какие выборы капитана?
- Вот такие. Вы что, до этого не видели выборы руководителей предприятия? У нас тоже перестройка. Наш замполит активно привносит в наш коллектив обновления и ветер перемен.
- Тогда у меня к вам будет ещё один вопрос, Оскар Владимирович. Разрешите?
- Хорошо, задавай, но только кратко. Потому что времени на тебя, - здесь старпом вдруг перешёл на ты в общении с лейтинантом, - у меня уже нет.
- А кандидатуры на пост капитана уже выдвинуты?
- Официально пока ещё нет, но негласно кое-кто уже примеряется на капитанскую должность.
- А кто, известно?
- Во-первых, сам зампал - Топилин Виталий Иванович.
- Тогда понятно, почему он инициировал эти выборы, - с ироничной улыбкой заметил Василий.
- Да, - в ответ ему улыбнулся Матроцкий. - Во- вторых, моторист мичман Грымчак. Надеется, что став капитаном сможет обратно двигатели на судно вернуть. Но кто ж ему позволит гребцов распустить? Это уже политика - не нашего ранга дело! Вот.. В-третьих, я - ваш покорный слуга.
- А вы что предлагаете?
- Узнаете на собрании, товарищ Иволга. И четвёртая кандидатура - стойте не падайте - военврач Левитин!
- Ого! А он, что может предложить?
- То, что он может предложить - это дело десятое, это всё лапша. Главное, что он реально готов делать?
- А что он готов?
- Уверен, что прежде всего золотой запас подлолодки Северной Полмире выдаст.
- А что есть такой запас на подлодке?
- Представьте себе есть такой.
- А откуда это золото?
- Мы его в южных акваториях на дне находили среди останков затонувших кораблей. Благо, уровень погружения нашей подлодки позволяет почти на самое дно опускаться.
- И много этого золота здесь?
- Почти две тонны в старинных монетах, предметах роскоши и в предметах сантехники
- Как это?
- Золотые унитазы. Кто себе их заказал, но так и не дождался. Три штуки у нас есть. Правда, один из них капитан сам себе в своих апартаментах и поставил. Как пошутил Иленин, трон должен быть золотым, иначе - правитель не легитимен. Мы его за это прозвали царь Умидас.
- Умидас? А кто это?
- Умидас - это синтез имени царь Мидас и унитаз.
- Теперь понятно. Но зачем золото Северной Полмире отдавать?
- Левитин - еврей, а Северной Полмирой правят, как я вам ранее говорил, евреи. С таким вступительным взносом Левитину там гарантирована высокая должность. Так, всё! Разбегаемся! Вы свободны.
- Есть!
Василий первым делом направился в офицерский лазарет навестить Аллу. Предварительно он посетил кафе на пятом этаже и раздобыл там апельсины и конфеты для девушки, а затем уже выпросил у дежурной медсестры разрешение посетить больную.
Двадцать третье ля-ля-ля. 1
© Copyright: Юра Ра, 2020
Свидетельство о публикации №220050101796
Свидетельство о публикации №220050101796
Рецензии