***

ДЯДЯ АРОН

Мы, послевоенные пацаны, помним эту великую войну по рассказам очевидцев, сколько раз во время таких рассказов мы уносились на поля боев, взрывали противотанковыми гранатами тигры и пантеры, переправлялись через Дон и Рейн. А сколько раз с криками «За Родину! За Сталина!», мы просыпались на мокрой подушке. 

Так вот и шел седьмой год без войны, на нашей улице жили наверное люди всех национальностей. Уехав от войны с насиженных мест в хлебосольную Алма Ату. Мы, пацаны, и знать то не знали, наверное, что есть какие-то национальности - двери домов у нас не закрывались и мы могли толпой забежать в любую квартиру, там всегда нас накормят и мы продолжали наш путь в такие длинные в эти годы дни. Жили мы в двухэтажном бараке, окружённом какими-то самодельными сараями и клетушками и так же голубятнями. На первом этаже нашего дома жил странный человек. Для нас он был глубоким стариком: седые волосы, совсем седая борода и очень грустные глаза, очень умные и очень грустные. Было даже такое впечатление, что он выплакал цвет своих глаз. Мужчина был немногословен, ни с кем не дружил, не общался, но один друг у него все-таки был - это был наш дворник дядя Иса.

 Он пришел с фронта весь израненный, но немного отъевшись и поправившись, стал работать дворником. Так вот два мужчины, не сказать, чтобы дружили, но как то ладили между собой. А звали тайного нашего соседа дядя Арон, или как говорил дядя Иса, давая нам подзатыльники:

- Называйте этого почтенного человека Ароном Ефимовичем. 

Утро у дяди Арона начиналось с похода на наш маленький районный, спонтанно созданный, рынок. Там он покупал наверное с килограмм яблок зелени, одну селедку и несколько картофелин. Иногда он заходил в рюмочную, брал бокал красного вина, долго сидел за столом, уставившись в одну точку, выпивал залпом свое вино и шел к себе домой. В те моменты, когда он выпивал стакан красного, он приходил домой и через некоторое время из окна его квартиры раздавались чарующие звуки скрипки. Все пацаны нашей улицы садились под его окно и тихонько слушали. Ах, что это была за музыка! Мы, хулиганы, задиры и бунтари, все как один становились тихими и даже робкими. Наверное в это время на нашей улице останавливалась все. Некоторые женщины утирали передниками слезы, хлюпая втихомолку.

Эта музыка зачаровывала: в ней было столько боли, грусти и еще чего то, что никто из нас не мог выразить. Музыка резко обрывалась и вся улица, проплакавшись, продолжала жарить, стирать, а кто-то и хулиганить.- Изя, пагазит, шоб глаз мой тебя не видел , иди есть богщ, - звучало из окна, как вечный призыв идти всем по домам.

Заканчивалась пятница, заходила суббота и бабушка зажигала субботние свечи, начинался шабат. Зажигал свечи и Арон, он сидел за столом, напевал себе под нос не то молитву, не то какую-то старую песню, которую знал только он.

Но вот однажды, когда белая и красная сирень распускается и воздух в городе наполняется запахом покруче духов «Красная Москва», а по радио с самого утра звучат военные песни и марши, и незабываемое «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся советская страна», и мы пацаны, ждущие этот праздник, как свой день рождения, выходим на улицу нарядные на сколько это можно. Это праздник - Девятое мая. Из подъезда нам на встречу вдруг выходит дядя Арон: пиджак надет прямо на гимнастерку… Все наши пацаны вдруг ослепли от этой картины: на пиджаке - медалей и орденов было просто не счесть! У нас от такой красоты перехватило дух, но когда мы увидели на груди звезду героя Советского Союза, у нас перехватило дыхание. Мы почетно расступились…Дядя Арон прошел… И тут мы зашептались ему во след:

- Ты видел? А ты видел? Нет, ты видел???

Позади на лавочке сидел дядя Иса и, прищелкнув от гордости языком, будто это его медали сказал:

 - Вот это человечище, вот это герой! - и добавил:

- У него фашисты всю семью в Киеве расстреляли, а он – герой! - и затянулся своей махрой в скрученной самокрутке.

Дядя Арон ушел лет через пять… Мы все негласно уважали его.

И сейчас я вспоминаю его с гордостью. Эта проклятая война искалечила много человеческих судеб, и судьба дяди Арона тому подтверждение. Никогда мы не забудем тех, кто отдал жизни за нас.

Спи спокойно, Арон, и все, все, все солдаты нашей Родины.