Гл. 5. Кустанайцы - молодцы...

Глава 5. Кустанайцы – молодцы…

Разбудил его голос Рыкова. Он появился ниоткуда, был свеж, деловит и распорядился, не мешкая, выезжать обратно.
– Раннее утро. Стрелка часов приближается к семи... – Аркалык его больше не интересовал.
Опять дорога. Ухабы. Но нет дождя, освещается она утренним, весенним светом и оттого, вроде бы меньше трясёт машину и не так швыряет из стороны в сторону. Довольно быстро преодолел Гриша обратный путь к Есилю, обогнул город, не въезжая, и продолжил движение к Кустанаю.
За Есилём, на пути располагались несколько одээсовских промежуточных радиорелейных станций, и районные узлы телекоммуникаций – теперь уже – кустанайские. И тоже, все их намеревался Рыков посетить.
 
Временами, опять возникал разговор. И по-прежнему, вокруг одной темы. Рыков серьёзно был озабочен низким качеством работы средств связи. Неработающие телефоны, многочисленные нарушения связи с сельскими населёнными пунктами, которые на часы, а то и на несколько суток из-за аварий могли быть оторванными от внешнего, информационного пространства… Особенно страдала от повреждений сельская телефонная сеть.
Какой связь должна быть на самом деле – был у Рыкова ориентир. Он поездил по заграницам, пообщался с зарубежными коллегами, и чётко уяснил себе к каким высотам надо стремиться казахстанским связистам.

– Виктор Васильевич, представляете – они даже не знают, что такое – бюро ремонта? Во время одного из таких общений, с нашими коллегами в Словении, я задал им вопрос:
– А вот если, вдруг, перестанет у вас работать телефон, куда надо звонить, чтобы его исправить?
Они очень удивились этому вопросу, и оказалось, что сами не знают – куда? И сами ответили вопросом на вопрос:
 – А зачем? Нет такой необходимости. У нас телефоны не повреждаются никогда. У нас – отличная связь!
И сам себе объяснял Рыков этот феномен.

– А всё дело в том, что на ВЫСШЕМ уровне у них эксплуатация телефонной сети. Не латанием дыр, как мы, занимаются, а упреждающей профилактикой работают. И нам до них очень далеко. Работать надо и работать…
Появилась на горизонте вышка очередной промежуточной радиорелейной станции. Остановились неподалёку, прямо на обочине автотрассы. Надо было размять одеревеневшие от долгого сидения тела. Прошлись несколько сот метров по весенней полуразмякшей земле, ещё не успевшей окончательно избавиться от снега.
Дежурный техник гостям не удивился, не проявил беспокойства. На ПРС царил полный порядок. В помещениях – ни пылинки. Инструменты на виду, противопожарный инвентарь укомплектован. Дизель-генератор поблёскивает чистотой, ни единого масляного пятнышка под днищем…

Рыков мягчел на глазах, чувствовалось, что удовлетворён он увиденным. И вдруг, подошёл к силовому энергощиту и отдал команду технику
– Вырубай свет!
Техник подчинился и дёрнул рубильник. Щёлкнули контакторы. В качестве резервного источника электроэнергии подключились аккумуляторы. Следующим шагом, в автоматическом режиме, должен был завестись дизель-генератор и обеспечивать вырабатываемой собственной электроэнергией бесперебойную работу радиорелейного оборудования до восстановления внешнего источника электричества. Потянулись томительные секунды. Двигатель молчал... Стало очевидно, что автоматика дала сбой.
Лицо Рыкова начало багроветь. Техник бросился заводить дизель вручную. Это ему удалось. Казалось бы, всё – хорошо. Но благодушное настроение Рыкова испарилось на глазах. Он не стал допытываться причин сбоя и возмущаться не стал. Подавив в себе раздражение, и не прощаясь, направился к выходу.

Уже в автомобиле изливал из себя горечь Штольцу.
– Объединение «Дальняя связь» – ну, всё у них есть! Это же – первичная сеть и работать она должна как часы! Так нет же – и тут прокол!
Он рассказывал, что вот уже более месяца по его инициативе действует циркулярное распоряжение, согласно которому один раз в неделю, в установленное время все дизель-генераторы на магистральных линиях связи должны проверяться на предмет автоматического включения в работу искусственным прерыванием внешнего электроснабжения. Ибо – нет более важной задачи, как обеспечить непрерывность работы первичной сети. Слишком велики потери для пользователей цифровой электрической связью даже при кратковременных её сбоях. И вот… нет пока никакой гарантии, что эта непрерывность будет надёжно обеспечена. 
Штольц хорошо понимал Рыкова. Что одээсники? И для сельской связи вполне закономерно такое требование. Вот только… Обеспечивается она всем необходимым по остаточному принципу.

И причина этого тоже известна. Сидит в мозгах у влиятельных горе-экономистов убеждение, что не может она быть прибыльной, обречена приносить сплошные убытки, а оттого вкладывать особо средства в сельскую связь нет выгоды. Слишком уж затратно содержать разбросанные на тысячах и тысячах километров все эти провода, столбы, кабели… Наступит время, когда без них можно будет обойтись. А пока – достаточно поддерживать то, что есть, малыми средствами, ибо совсем без связи нельзя сельское население оставить.
Так думают экономисты, но далеко не так думают технари. Они хорошо понимают, что ещё долгие и долгие годы сеть существующая будет востребована. Да, на смену медным проводам придут волоконно-оптические, но и все медные вряд ли будут окончательно списаны. Особенно – на селе. Может быть, в большинстве, будут они в земле проложены, но всё равно и от столбов окончательно не удастся избавиться в обозримой перспективе.
 
Надо всё это хозяйство приводить в божий вид. Оно ещё послужить должно. И поэтому, нужно изыскивать резервы, использовать и развивать эксплуатацию того, что есть, нарабатывать новые методы контроля над работой персонала и учинять с работников жёсткий спрос в случае неисполнения доведённых заданий. А для этого методики новые нужны, подходы новые…
Мелькали за окнами автомобиля кустанайские просторы, и именно кустанайцев приводил Рыков в пример, – мол, делают они кое-что в этом направлении. Опыт кустанайцев полезен во всех отношениях и сейчас, Рыков принимает усилия, чтобы распространить этот опыт по всему Казахтелекому.

Штольц месяц назад уже получил руководящие распоряжения на этот счёт, изучил соответствующие документы и был просто шокирован ими. Бумажные «портянки» кустанайцев несли в себе набор примитивных работ, которые, в обязательном порядке, должны были исполнять монтёры в сельских населённых пунктах, отмечая затем на этих «портянках» исполненное крестиками. Это навязываемое новшество как-то сразу вызвало у Штольца отторжение.
– Игра в крестики-нолики – так спонтанно определил ему Штольц название. Оторванный от практики бред чьей-то воспалённой фантазии. Ворох бюрократической бумажной волокиты – за которой – грош реальных дел! Как всё это контролироваться будет?
Нет у Штольца ответа на этот вопрос.
А ведь эти новые методы работы в Акмолинской области его Служба эксплуатации внедрять должна. Распространять в РУТы, требовать неукоснительного исполнения. Как? Какими способами?

Очередная блажь спущена на «низы» с Казахтелекома с непременной отчётностью за количество от фонаря нарисованных крестиков и ноликов!
Практику Штольцу, прежде чем издать руководящее указание подчинённому – обязательно пропускающему через себя – а как лично сам исполнил бы он это указание, и неудовлетворённому своим умозрительным результатом, не уверенному в успехе дела, претит такие распоряжения выдавать. Не умеет он так командовать:
– Я тебе приказал, а ты исполняй! И не мои проблемы как ты это выполнишь! Исполняй и точка! А не то – мой меч, – твоя голова с плеч!
Ничего кроме досады такое управление эксплуатацией из «верхов» у него не вызывает.
Он слушал Рыкова живописующего как творчески работают кустанайцы и счёл правильным пока не высказывать своего негативного отношения к предложенному для распространения их опыту. Лишь поддакнул однажды
– Да, конечно, на месте топтаться и оставлять всё как есть совсем неправильно. Само по себе всё не рассосётся. Надо расшевелить людей. Надо с чего-то начинать. Хотя бы – с мелочей…

Все три районных узла телекоммуникаций соседней области на пути к Кустанаю они посетили. Всюду их встречало руководство. Штольца впечатлил почти образцовый порядок, который царил в технических помещениях. Аккуратно, без «запасов», петель и перехлёстов, уложенные кабели в телефонных шахтах, обязательные бирки с необходимыми надписями, рациональное расположение стоек, стативов и телефонных шкафов, тщательно продуманное, системно уложенное множество кроссировочных проводов подобранных в единой цветовой гамме. Современная мебель, отсутствие загромождённости посторонними предметами и даже нет намёков на затаившуюся в труднодоступных уголках пыль. Всё это видел он воочию и всё это выглядело ярким контрастом по сравнению с содержанием абсолютно такого же оборудования и по-мещений в акмолинских РУТах. Ничего не оставалось Штольцу как самому себе признать недоработки своей, областной дирекции. В вопросах содержания и обслуживания оборудования, действительно, было на что посмотреть, и чему поучиться у кустанайцев.
 
День пролетел незаметно и чрезвычайно продуктивно для Штольца. Он беседовал с персоналом, не стеснялся задавать животрепещущие, неудобные вопросы, получал ответы, фотографировал на сотовый телефон и впитывал в себя всё увиденное.
Кустанайцы относились к нему уважительно. Заочно они, оказывается, его знали, а один из директоров РУТ даже обрадовался встрече с ним. Оказывается, много лет назад, он был слушателем республиканских курсов по цифровой технике, на которых преподавал Штольц и считал его своим учителем. В общем, был для кустанайцев Штольц как бы своим.
Вечером, поселившись в номер гостиницы, Штольц включил телевизор. Диктор сообщал, что ушёл из жизни Первый Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин.
Штольц слушал диктора и переживал странные чувства. Он никогда не испытывал к нему симпатий. Считал основным виновником развала Великой страны. Человеком, принёсшим неисчислимые страдания своему народу. Руководителем, ввергнувшим, отделившуюся от СССР – Россию, в хаос и неопределённость, создавшему условия для чудовищного её разграбления.
 
Сейчас, постепенно, выбирается Россия, а вместе с ней и государства, образовавшиеся на постсоветском пространстве из этого времени. Люди, тоже постепенно привыкают к новой жизни, к новым порядкам, выздоравливают от последствий стрессов. И Штольц избавляется – постепенно, постепенно, постепенно… Хотя… жизнь новая, капиталистическая награждает своими, тоже, чувствительными ударами, разве что по силе воздействия, не такими мощными. И не на весь народ в целом, а избирательно, на лиц не особо приспособившихся. Сколько их…
Нет, не испытывает Штольц сожаления по поводу ушедшего из жизни Ельцина. И даже, показалось вдруг ему, что известие о его кончине ставит жирную точку под всеми до сих пор сохраняющимися мерзостями, свойственными ельцинской эпохе. А значит, как-то встряхнуться надо, внести в жизнь новые оттенки, чтобы стала она интереснее и засияла новыми, жизнерадостными красками.

Зазвонил телефон. Технический директор Кустанайской ОДТ Валов Михаил Иванович сообщил, что дожидается его у входа в гостиницу. Предварительно они договорились встретиться в одном из уютных кафе, чтобы пообщаться, вспомнить былое, просто – поговорить. Не то, чтобы они долго работали вместе, но – работали, и знали друг друга с давних времён.
В начале 80-х Валов устроился на работу в один из цехов Синегорского ЭТУС – крупного предприятия, обслуживающего междугороднюю связь области, а также – сельскую связь и радиофикацию.
Штольц – главный инженер этого предприятия обратил внимание на любознательного, трудолюбивого паренька. Поддерживал его во всех начинаниях, помогал советами. Валов постепенно набирался производственного опыта и стал начальником цеха.
Потом, производственная жизнь и время разбросало их, но Штольц запомнил Валова, сохранил о нём хорошие впечатления, слышал, что Валов поднялся по служебной лестнице до уровня технического директора соседней Кустанайской областной дирекции телекоммуникаций. И вот – они встретились!

Времени было достаточно. Они сидели в кафе, пили пиво, вспоминали о том, как интересно было работать вместе в той – ЭТУС-овской жизни, делились жизнью нынешней, затрагивали волнующие темы.
Штольц искренне радовался успехам Валова – ведь именно его опыт настоятельно рекомендует Рыков распространить по всем ОДТ. Расспрашивал:
– Как кустанайцам удалось навести порядок в содержании станционного оборудования, как удалось обеспечить соблюдение всех технических требований?
Оказалось – не видит Валов в этом деле никаких проблем. Он побывал несколько раз за границей, посмотрел как «проклятые капиталисты» содержат свои средства связи в образцовом порядке, задался вопросом – а почему мы у себя не можем так сделать? Подобрал несколько квалифицированных специалистов, заплатил им хорошие деньги. Они и провели целенаправленно соответствующую работу, навели лоск, и теперь не стыдно это показывать кому бы то ни было. Всё – просто.

Штольцу по заграницам не довелось ездить. Но ведь достаточно много ездит за бугор его технический директор – Мережко Максим Андреевич. Почему же он не организовал соответствующую работу в своей ОДТ? Неужели ему не стыдно перед тем же Рыковым, как стыдно было в нынешней поездке перед ним Штольцу, когда видел он явное неодобрение Рыковым того бардака, который сам бросался в глаза в синегорских РУТ-ах. Видно не очень важна для Мережко эта тема.
Ну а Валова, как оказалось, больше всего волнует сейчас вопрос его взаимоотношений с Генеральным директором ОДТ.
Штольц очень хорошо знал этого «генерала». Рысбеков Болат Ермекович. Опытный руководитель. Технически грамотный, амбициозный. Несколько лет он возглавлял Акмолинскую ОДТ и был, затем, переведён руководить связистами Кустанайской области.

Всё бы ничего, работал Рысбеков во благо телекома, вот только… обходился со своими подчинёнными так, как будто они этот самый телеком не представляли. Не люди,  а расходный материал! Первым делом, возглавив Акмолинскую ОДТ, совершенно неоправданно уменьшил Болат Ермекович работникам размеры премиальных выплат, даже не ознакомившись по-настоящему с положением дел. Резал по живому и безжалостно сокращал рабочие места. При этом, как бы в издёвку, хвастался самодовольно на одном из совещаний, что сам, лично, предпочитает проводить отпуск на Багамах. Безжалостно выгонял замордованных бесконечными «преобразованиями» специалистов на улицу в «свободное плавание» не испытывая при этом угрызений совести. И мог совершать между,  тем как сам считал, добрые дела.
Однажды, на планёрке сообщил историю, как встретила его на улице одна работница и очень благодарила за то, что внял он её мольбе, почти на коленях, и принял на работу уборщицей.

Штольц хорошо знал эту женщину. Она, одна, без мужа, воспитывала двоих детей. Работала на АТС инженером много лет. Обычный работник – звёзд с неба не хватающий. Месяца два ранее, в рамках не спущенной сверху, а самодеятельной рысбековской компании по оптимизации рабочих мест, лишилась она работы. И вот, сейчас принята уборщицей, за что безмерно ему благодарна. Не желал бы себе Штольц такой благодарности…
Сам он, будучи заместителем технического директора, бывало, конфликтовал с Рысбековым по принципиальным вопросам и в конечном итоге, из заместителя технического директора был перемещён на ступеньку ниже, на должность начальника Службы электросвязи.
 Оказывается и у Валова не складываются отношения с Рысбековым. Сидит вот сейчас Михаил Иванович, выпытывает:

– Виктор Васильевич, как вы с ним работали, как находили общий язык?
– Да, вот так и работал! – Не стал раскрывать Штольц историю своих с Рысбековым взаимоотношений. Слушал он «вопль души» Валова, поддакивал сочувственно и приговаривал
– Терпи Михаил Иванович, приспосабливайся. Генерал – он и есть – Генерал. Сегодня у вас работает, завтра – глядишь и скаканёт куда-нибудь на новое место. Терпи!
Куда там! Понял Штольц, что поздно Валову терпеть, что находится он на грани нервного срыва и что недолго осталось ему работать в занимаемой должности. И даже то, что Рыков доволен его работой и где-то даже поддерживает, вряд ли ему это поможет.
Время шло. Валову надо было выговориться, и Штольц терпеливо его слушал. Разошлись поздно.