Самая красивая-Матенька 13 Русская свадьба в дерев

РУССКАЯ СВАДЬБА В ДЕРЕВНЕ

А еще на таких санях, да еще украшенных искусственными цветами и цветными лентами, справляли зимой свадьбы в селе. И у нас тоже была такая свадьба, когда выходила замуж тети Нинина дочь, Шура и моя крестная.
Русская свадьба в селе справлялась строго по обрядам и традициям. Сначала был запой. Это когда родители жениха шли к родителям невесты садились за стол ели, пили (вот от этого слово запой), договаривались о свадьбе, о приданом, о подарках (в то время родители должны были положить одинаковую сумму денег со стороны жениха и невесты), о количестве гостей (одинаково с обеих сторон, например, по двадцать человек) и обо всем остальном, о проведении свадьбы. После этого вечера, когда запой прошел, люди говорили, что невесту «пропили».
За несколько дней до свадьбы, подружки невесты, однажды вечером, шли к жениху и дарили новую рубашку, преподнося ее на подносе. Хозяева дома подружек благодарили и угощали по рюмочке вина, клали на поднос немного денег, как бы за рубашку. Потом прощались и уходили. Все это происходило в прихожей, стоя, за стол не садились.
В день свадьбы жених с друзьями (их звали дрУжками) приходил заранее перед регистрацией в ЗАГСе и они должны были все выкупать, иначе подружки невесты их в дом не пускали. Сначала торговались у входа перед дверью—выкупали дверь, затем выкупали приданое невесты. У крестной приданное поручили продавать мне, десятилетней девочке, ее крестнице. Я отчаянно торговалась за каждую подушку, перину, покрывало (все это было за моей спиной и я ничего не отдавала, пока не «позолотят » ручку). Жених и его друзья хорошо ко мне относились и щедро мне платили за каждое изделие, в итоге я получила 4 рубля с копейками за все приданое. Это была очень приличная сумма, если сравнить: билет в кино стоил десять копеек, а мороженное тринадцать.
Затем жених с дружками подходили к невесте, сидящей у окошка на стуле, и тут уже ее подружки не отдавали ее, требуя выкуп за ее косу.
Продавать косу — это еще одна традиция. Так как, по обычаю, девушка до свадьбы ходила с одной косой, а после свадьбы она должна была заплетать две косы, как замужняя женщина.
И только выкупив косу (условно: даже если самой косы у невесты не было), жених мог забрать невесту, чтобы вести ее в ЗАГС.
При выкупе все смеялись, шутили, говорили разные поговорки. А в конце жених и его друзья, уже измученные и немного охрипшие, оставались с пустыми карманами.
Это было бедное время, конец пятидесятых, и тетя Нина переживала как провести свадьбу, хватит ли у нее денег. И тогда родственники (братья и сестры) решили, что они принесут по четверти водки каждый. Четверть—это пять поллитровок. Значит ей принесли брат и две сестры пятнадцать бутылок, почти ящик. Потом эта традиция осталась. И всем племянникам на свадьбу, кроме подарка, дяди и тети приносили по четверти водки (как помощь).
Первый день гуляют у невесты, второй в доме жениха. Получается, что гуляют они по настоящему только один день. Потому что в первый день, когда гуляют у невесты, то все родственники невесты готовят с раннего утра угощения, варят, пекут, жарят, режут салаты, накрывают столы, а когда приходят гости жениха, то начинают угощать, приносить одно блюдо за другим, кому воду, кому водки, кому сока, — итак весь вечер на ногах. Зато на следующий день, когда отправляются гулять к жениху, то тут родственники жениха уже все делают, угощают, бегают, пустую посуду уносят, полную приносят. Итак, снуют весь вечер! Конечно, места есть за столом для всех гостей, но хозяевам и их родственникам бывает, что некогда присесть. А еще надо и попеть и поплясать, русский перепляс, например. Это когда начинают плясать несколько человек под гармошку, а потом потихоньку, уставшие, уходят в сторону—итак до победителя, а скорее всего победительницы, потому что женщин-плясуний бывает больше, чем мужчин-плясунов.
Если в начале века многие мужчины плясали на свадьбах, то с годами умеющих плясать становилось все меньше и меньше. Еще в документальных фильмах о войне показывали солдат, пляшущих под гармошку на войне в честь победы, а вот после войны, ряды плясунов редели и редели. И сейчас с трудом можно найти мужчин, которые умеют хорошо плясать русскую плясовую.
После гулянья, песен и плясок наступала короткая ночь отдыха. После первой брачной ночи гости (человек десять, самые смелые) наряжаются в костюмы: в докторов, в пастухов и любые другие и идут ряженые с гармошкой, шутками и частушками (откровенными) искать ярочку (невесту) в дом жениха. Находят ее в доме и приводят с шутками-прибаутками за свадебный стол. А потом приходят уже и другие гости, садятся за стол и продолжается свадьба. Свадьбу ведет тамада. А также еще с обеих сторон назначается человек, обычно близкий родственник ( у нас был родной дядя), который следит за порядком, чтобы никто не перепил, не подрался. И если кто-то перебрал, то он должен был этого человека проводить от гостей, чтобы свадьбу не испортил.
И то, что русская свадьба без драк не обходится —это неправда! За порядком и гостями всегда следили внимательно. Потому что свадьба в селе была всегда большим событием, к которому ответственно готовились, и о которой вспоминали долгие годы.
Свадьба — это праздник, а жизнь состояла в основном из будней. В селе надо было выполнять не только женскую, но и мужскую работу, а мужчин-то после войны можно было по пальцам пересчитать и все они были на вес золота. Все легло на женские плечи: и дрова запасали, и рубили, и пилили, и дома свои ремонтировали, и строили новые. Затянув потуже пояса, на свою маленькую зарплату и на мизерные пенсии они растили детей, а многим из них еще дали и высшее образование. Высшее образование считалось в народе после войны —залогом хорошей благополучной жизни.
 Большинство женщин оставшиеся вдовами, не получили никакого образования из-за войны и вынуждены были зарабатывать тяжелым физическим трудом, и профессия врача или учителя была для них просто сказочной.
На детей за погибших отцов платили нищенские пенсии. Например: моя старшая сестра получала пенсию за отца—сто шестьдесят рублей, на них можно было купить сто булок хлеба в месяц, то есть три булки хлеба в день, девочке-сироте, итак, до восемнадцати лет. Вот вдова, как хочешь так и живи! Учи, корми, воспитывай, одевай и все на эти мизерные деньги. Но вдовы не жаловались, не обижались на власть, молча работали и все лучшее отдавали детям!
Их дети — это интеллигенция шестидесятых, это их дети добывали нефть, осваивали тайгу, строили нефтепровод Дружба, осваивали космос и полетели в него — первыми в мире!
Это они вместе построили оборону страны, самую дорогую и надежную в мире, это они осваивали новые районы и строили города... Это все они: и кормили страну, и строили, и учили, и лечили.
Нет, не видела я это необыкновенное поколение вдов в печали! Вернее, они ее не показывали на людях. Я видела их в вечной заботе, уставшими в конце рабочего дня, а веселыми—чаще только по праздникам. И несмотря на трудную жизнь, они иногда любили пошутить и устроить какой-нибудь розыгрыш всем на потеху!
В праздники я их помню такими веселыми и довольными, как будто у них все в жизни хорошо. Наряженные в красивые платья, они шутили и смеялись, что-то рассказывали забавное, и только песни у них были очень грустные. О том как они верили, как любили и как всю войну верно ждали своих любимых мужей, но не дождались...
Одной из таких песен была песня со словами: «Я всю войну тебя ждала», которую я люблю до сих пор, но только в исполнении тех самых, замечательных вдов.
Дома их деревянные с годами разваливались, требовали ремонта и мужских рук, и вот, с трудом скопив денег на строительные материалы, они однажды на субботу объявляли всем знакомым и родным в селе пОмочь, —это значит надо было прийти и помочь.
«ПОмочь»  —это устаревшее название ПОМОЩИ. Раньше, когда в деревнях строили дом, собирали пОмочь ( родственников, друзей, знакомых, и односельчан ) и так оравой возводили дом. За это все участники получали угощение!
И люди приходили по двадцать-тридцать человек и работали. Месили глину: сначала лошадь водили по кругу за поводья по глине, чтобы она топтала копытами, потом уже женщины и ребятишки голыми ногами топтались по кругу и месили глину. А еще из глины, соломы и навоза делали кизяки—это такие большие квадратные толстые лепешки. Их клали в формы и раскладывали на поляне перед домом и сушили, а потом использовали для ремонта домов. Этим раствором и кизяками латали и штукатурили стены, соломой чинили крышу ( позднее и шифером крыли), делали весь фронт работ, которые подготовила хозяйка. Позже, ближе к вечеру, обедали, за длинным накрытым столом, наливали по рюмке, другой, с устатка, закусывая горячими щами с мясом и солеными огурчиками, иногда на столе было еще и нарезанное сало, зеленый лук и вареные яйца.
Я была маленькой городской девочкой, лет десяти, рожденная после войны, и всегда, вместе со всеми, помогала, потому что было жаль этих женщин, что они такие красивые, веселые и такие несчастные, потому что остались после войны молодыми без мужей.
Помню, однажды во время такой помочи у тети Нины, меня посадили верхом на лошадь и разрешили прокатиться одной, вокруг дома и огородов. Я медленно ехала, как мне и велели, но на углу я увела своего друга, мальчика Женю, тоже городского, который, как и я, приезжал на каникулы к своей бабушке. Он сидел на подоконнике в открытом окне. И мне захотелось форсануть перед ним, и я стукнула коня под бока ногами, предполагая, что мой конь помчится быстрее ветра, а мой конь вдруг встал на дыбы и поднял меня очень высоко, орущую от страха. Женька выпрыгнул из окна, был он года на два всего-то старше меня, и подскочив ко мне, схватил коня под уздцы и остановил его, тем самым спас меня от страшных последствий. Сказал, чтобы я тихо ехала и не била больше лошадь под бока. И с тем наказом, слегка припозоренная, я поехала медленно домой.
Мне везло, что в опасные моменты жизни, кто-то обязательно приходил, совершенно неожиданно, на помощь. Помогать ближнему — это чисто русская традиция. И без этого народ бы не смог пережить все беды, которые валились на него, как из рога изобилия, на протяжении многих веков, без остановки.
И к 90 годам, то есть к концу ХХ века, у этих вдов стояли уже хорошие дома с крытыми дворами, с застекленными верандами из кирпича, с крышами из шифера или металла, с газовым отоплением и газовыми плитами. Русские печки, которые раньше были в каждом доме, стали быстро исчезать, так как они занимали много места, требовали много дров, а также времени для их обслуживания. Эти бедные женщины потратили всю свою жизнь на эти дома, и передали их внукам в хорошем современном состоянии.