Повесть. Мальчик, который видел сны. Глава 1

Глава 1

     Завтра особенный день. У Майка день рожденья. Ему исполняется восемь лет, и он считает себя уже почти взрослым. Одно лишь его не радует – рост подкачал. Майк почти на голову ниже своих сверстников и одноклассников. И частенько слышит в свой адрес такие обидные слова, как «мелюзга», «малявка» или «мелкий». А кое-кто даже  щелкает его по макушке. Не так больно, сколь обидно. Из-за этого Майку иногда не хочется идти в школу. Вот и сейчас мысли о школе мешают радоваться предстоящему празднику. А ведь завтра предпоследний день лета - 30 августа и его день рождения. Значит, через два дня летние каникулы закончатся, и придется идти в школу – теперь уже в третий класс.
     Хотя против самой школы Майк ничего не имеет, там иногда бывает интересно и даже «прикольно». Школа-гимназия, в которой он учится, считается одной из самых престижных в городе. Дети изучают там сразу несколько иностранных языков, и, по словам мамы, попасть в это учебное заведение совсем не просто. Майк особыми талантами не блещет, но маму старается не подводить и старательно зубрит ненавистный английский. А что, скажите, остается делать человеку, если его мама преподаватель английского языка в той же школе?
     С одной стороны, это хорошо, потому, что всегда можно обратиться к маме за помощью, если возникают трудности при выполнении домашних заданий, а с другой стороны, маме известно все, что происходит в школе, от нее ничего не утаишь. Нельзя ни урок пропустить, ни соврать, что по математике ничего не задано. Лучше бы мама работала, как раньше, в министерстве переводчицей, и не знала о его проблемах с чтением и историей. Хотя тогда, пожалуй, она опять будет пропадать то в командировках, то на конференциях с какими-то делегациями. Ее опять целыми неделями не будет дома, и Майк начнет скучать по ней. Все-таки, когда мама рядом, это здорово.
      К завтрашнему празднику мама обещала испечь его любимый яблочный пирог, а также шоколадное печенье и необыкновенно вкусный торт под называнием «Венская сказка». Рецепт этого торта подарил маме шеф-повар одной знаменитой венской кондитерской. Многие знакомые спрашивали маму, как она печет такой необычный торт, но мама этот секрет никому не раскрывает. Она говорит, что обещала шеф-повару держать его в тайне.
      Майк уже знает, что Вена – это столица Австрии и очень красивый город. Мама часто рассказывает о тех странах и городах, где ей приходилось работать. Но эту историю про шеф-повара и торт он не знает. Мама об этом не любит говорить. Майку лишь известно, что три года назад, когда он был еще маленьким, мама некоторое время работала в Австрии. И там случилась какая-то странная история. Говорят, его мама кого-то спасла – то ли шеф-повара, то ли его ресторан. Хотя Майк не понимает, как можно спасти ресторан – это ведь не человек и даже не щенок. В общем, из разговоров взрослых, можно было понять, что тот венский шеф-повар хотел сделать маме очень дорогой подарок, а она взамен попросила рецепт его знаменитого семейного торта, и он не смог ей отказать. И вот теперь торт «Венская сказка» является украшением их домашнего праздничного стола в особых случаях. И как раз завтра особый случай – День рожденья Майка.
     На самом деле его настоящее имя – Михаил или просто Миша. Майком его называют на уроках английского языка, и мама тоже его так часто называет. Они с мамой дома частенько разговаривают по-английски.  А вот с бабушкой ему приходится говорить по-немецки, и тогда все домашние называют его Михаэль и шутливо добавляют Шумахер. Конечно, Майк еще не может ездить, как знаменитый гонщик,  но мечтает об этом. Он так отчаянно носится по двору на своем велике, и такие кренделя на нем выделывает, что многие мальчишки завидуют его бесстрашию и умению управлять своим двухколесным конем и уважают его за это. Огорчает лишь то, что бабушка, видя его проделки, постоянно хватается за сердце и без конца причитает, заявляя, что «с этим невозможным ребенком она больше гулять не пойдет».
     Существует еще много вариантов его имени, на которые он привык откликаться. Например, дедушка нередко называет его Мишель, а друзья просто Михон или Миха. Майк всем заявляет, что «ему глубоко по барабану, как его называют», при этом бабушка опять хватается за сердце и говорит, что «изъясняться подобным образом не пристало потомку русских аристократов». А Майк тогда начинает задумываться, не лучше ли было бы иметь какое-нибудь строгое, «маловариантное» имя. Может быть, удастся убедить родителей переименовать его в какого-нибудь Глеба, Марка или Фрола? Однако спустя какое-то время его имя снова начинает ему нравиться, особенно, когда его ласково называют Мишаня. Но признаваться в этом не хочется – не солидно как-то.
     Велосипед – действительно любимое занятие Майка, и папа обещал подарить ему на этот День рождения настоящий модный байк, который сын долго выбирал по каталогу. Мама в шутку говорит, что ее сын научился ездить на велосипеде раньше, чем ходить на собственных ногах. Если послушать маму, то выходит, что он родился слабеньким, часто болел в младенчестве и ужасно не любил ходить пешком, а предпочитал кататься в коляске или на маминых руках. Но стоило ей купить первый трехколесный велосипед, как ребенок вцепился в него обеими руками и ногами и больше не желал с ним расставаться. А в пять лет он уже пытался справиться с большим велосипедом своей старшей сестры. И, несмотря на несколько неудачных падений, окровавленные коленки и ушибы, достаточно быстро научился управляться с ним к немалому удивлению взрослых. Так что пришлось отцу купить сыну небольшой двухколесный велосипед, и вот теперь, наконец, должен появиться первый настоящий байк. И Мишаня с нетерпением ждет встречи со своим новым двухколесным другом.
     Помимо велосипеда Майк еще очень любит собирать модели «Лего». Ему нравится придумывать собственные конструкции самоходных механизмов, автомобилей и летательных аппаратов. Причем некоторые из них оказываются настолько необычными и непростыми, что удивляют даже его отца, известного инженера-конструктора. Своего отца Майк очень уважает и немного побаивается. Он редко видит отца дома, потому что тот почти все время проводит на работе. Отец кажется мальчику неприступным, суровым и очень серьезным. Поэтому, когда он вдруг обращает на своего младшего отпрыска внимание и с его уст срывается хвалебное слово, что происходит крайне редко, Майк чувствует себя на седьмом небе от счастья. Мама же, наоборот, часто хвалит Майка и говорит, что у него «хорошо развито пространственное мышление» и часто в шутку добавляет, что ждет не дождется, когда, наконец, ее сынуля вырастет и построит ей такое же «чудо техники» в натуральную величину.
     Однако больше всего на свете Майк любит спать. Нет, не в том смысле, что он соня и любит валяться в постели, в том смысле, что ему снятся удивительные, замечательные, а порой очень странные сны. И чувства, которые Майк переживает во сне, бывают настолько сильны, что кажутся реальными, поэтому, проснувшись, он иногда не сразу понимает, сон ли то был или явь. И что самое фантастическое – некоторые из этих снов сбываются в действительности. И это наполняет сердце Майка восторгом и ужасом. Он никогда и никому еще не рассказывал об этом. Но, тем не менее, похоже, кое-кто начинает об этом догадываться.
     Вот и сегодня ему привиделся один из таких снов. Сон был настолько ярким и тревожащим, что Майк проснулся от собственного крика и поначалу не мог понять, где он находится. Его взгляд скользил по стене, на которой веселый солнечный лучик, пробившись сквозь неплотно задернутые шторы, прочертил яркую полоску. Потом он перевел взгляд на книжный шкаф и далее к шкафу с игрушками, над которым висели часы. Девять пятнадцать утра. Еще можно поспать. Сегодня суббота, и мама наверняка не станет будить его раньше десяти. Но увиденное во сне слишком потрясло Майка, и заснуть теперь вряд ли удастся.
     Мальчик лежал в постели в своей спальне, сбросив до пояса одеяло, разрисованное веселыми красными и синими рыбками и морскими звездами, прислушиваясь к возбужденным голосам мамы и бабушки, доносящимся из кухни. И пытался вспомнить свой сон в мельчайших подробностях.
     Сначала он летел над парком, как птица, высоко над деревьями, раскинув руки, то поднимаясь вверх к солнцу, так, что сердце замирало от восторга и ужаса - от восторга, потому что чувство полета наполняло его неизъяснимым блаженством - то опускаясь почти к самым кронам деревьев. Прохладный ветер холодил кожу его босых ступней и развевал волосы, донося аромат свежескошенных трав. Солнце своим теплом ласкало темноволосую макушку. А деревья внизу приветливо махали ему своими зелеными ветвями. Ужас закрадывался в сердце оттого, что управлять своим телом в полете, оказывалось куда труднее, чем, скажем, во время езды на велосипеде. Майку все время казалось, что сделай он одно неосторожное движение рукой-крылом, или слишком резкий поворот, и он начнет безудержно падать с этой неимоверной высоты. Потом он начал осторожно снижаться, но оказалось, что сделать это ровно и плавно не получается. Его тело вдруг стало ужасно быстро приближаться к земле, напоминая падение парашютиста с нераскрывшимся парашютом, и лишь у самых деревьев, когда отдельные ветки уже стали задевать его, он смог, наконец, приостановить катастрофическое снижение, выровнять полет и даже снова подняться над деревьями. Причем сделать это удалось лишь неимоверным усилием воли, подавив поднимавшуюся внутри панику, и приказав себе, ровно дышать и равномерно работать руками и ногами, как показывал отец, когда учил его плавать.
     Теперь Майк летел медленнее, но зато чувствовал себя увереннее. Парк кончился, показались жилые дома. Он увидел свою улицу и родной дом. Можно пролететь мимо окон и заглянуть в них.
     Вот папа сидит в кабинете у компьютера. Его лицо сосредоточено, он над чем-то серьезно размышляет. Мешать ему нельзя, летим дальше. Вот сестра в своей комнате крутится перед зеркалом. У-у, воображала! Однако ей тоже лучше не попадаться на глаза, а то начнет вопить, что он за ней подглядывает. А на кухне бабушка что-то готовит у плиты. Кажется, она печет его любимые оладьи. Вот здорово! Майку кажется, что даже сквозь закрытое окно он ощущает соблазнительный запах горячих оладий с яблоками.
     Бабушка снимает очки и кладет их на крышку кастрюли, стоящей на кухонном столе рядом с плитой. Потом она отворачивается, чтобы переложить со сковороды готовые оладьи на блюдо, и тут ее очки соскальзывают с покачнувшейся неплотно прикрытой крышки и падают прямо в кастрюлю. Вот умора! Бабушкины очки плавают в киселе! Ха-ха! Майк согнулся пополам от смеха и чуть не ударился головой о выступающий угол подоконника за окном.
     Потом он решил облететь вокруг дома и заглянуть в окна к соседям. Интересно, чем занимается его сосед и приятель по дворовым играм Вадик. Но Вадика в квартире не оказалось, Майк увидел его во дворе, катающимся на велосипеде.
     Майк и Вадик часто гоняли во дворе наперегонки и даже иногда устраивали гонки на улице. Но мама всегда ругала их за это, говоря что, во-первых, они мешают пешеходам, и, во-вторых, могут по неосторожности выехать на проезжую часть и угодить под колеса автомобилей. И вот теперь Вадик мчится на своем синем с желтыми стрелами велике по двору, а его мама, тетя Тамара, что-то оживленно обсуждает с другими мамашами. Вот Вадик поворачивает за угол дома и, пытаясь объехать припаркованный на пешеходной дорожке джип, съезжает на тротуар, узкий проулок между домами весь заставлен автомобилями. Майк сверху видит, как навстречу его другу движется черный «опель», водитель которого явно не видит маленького мальчика, скрытого джипом. Майк понимает, что через мгновение велосипед Вадика и черный «опель» неминуемо столкнутся. Он набирает полную грудь воздуха и кричит изо всех сил, чтобы предупредить своего приятеля: «Вадик, стой! Остановись! Там машина!..»
     И от этого крика Майк просыпается. Его рот открыт, из глаз текут слезы, и в горле стоит горячий ком. Задыхаясь, он с трудом ловит ртом воздух, а сердце стучит в бешеном ритме, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки.
     Потом его глаза привыкают к полумраку, и он видит яркий солнечный луч на стене и часы над шкафом с игрушками. Он в своей комнате, в своей кровати. И это был всего лишь сон. Значит, бояться нечего? И все же на душе у него неспокойно, там поселился непонятный страх. Может быть, все обойдется…
     Дверь приоткрывается, и в комнату заглядывает бабушка.
   - Доброе утро, солнышко! Как спалось? Мне показалось, что ты кричал. Ты звал меня? - говорит она ласково, улыбаясь.
   - Доброе утро, бабуля! Нет, я не звал никого. Просто что-то приснилось.
   - Ну, если ты окончательно проснулся, иди умываться и приходи завтракать. Я испекла твои любимые оладышки с яблоками. – И с этими словами она целует его в макушку, а потом поворачивается и выходит из комнаты.
   «Оладышки, это здорово, - думает Майк, - это очень вкусно!» Только вот почему-то радости он от этого не испытывает, а тревога, поселившаяся внутри, усиливается.
     Он сбрасывает одеяло и плетется в ванную. «Умываться, обливаться!» - бормочет он про себя любимую присказку своего деда. «В воде скрыта большая сила, во многом человеком непознанная!» - часто наставляет его дед, приучая внука с младых ногтей принимать по утрам контрастный душ. И вот через несколько минут, смывший с себя ночные кошмары, с мокрыми от воды и потому пока еще послушно приглаженными волосами он заходит на кухню и желает всем «доброго утра».
     Бабушка кладет ему на тарелку горку ароматных горячих оладий, ставит на стол розетку с клубничным джемом и садится рядом. Сегодня не вся семья в сборе, «нет кворума», как любит говорить дед. Сам дед еще позавчера уехал с друзьями-сослуживцами (дед у Майка полковник в отставке) на озеро Глубокое, пообещав вернуться к вечеру с «самой большой щукой на свете» в честь дня рождения любимого внука. Отец уже успел позавтракать и уехать на Московский Автосалон, где у него запланирована встреча с немецкими коллегами, прихватив с собой маму в качестве переводчика. Поэтому за большим обеденным столом сегодня только трое: бабушка, сестра Лена и он сам. А под столом трется об ноги присутствующих пушистый член семьи – белый персидский кот Падишах. Падишах тоже любит оладьи, но предпочитает поглощать их со сметаной.
   - У нашего Падишаха совершенно не кошачий аппетит, - любит говорить бабушка.
   - И совершенно не кошачий вкус, - добавляет обычно мама. Маму очень огорчает, что Падишах игнорирует знаменитые подушечки «Вискас» или всякие там «кит-эн-кеты», и требует для себя такие деликатесы, как куриное сердце, почки под кисломолочным соусом (мамино фирменное блюдо), свежую рыбу, выловленную дедушкой на очередной рыбалке, или сметану из ближайшего супермаркета. Причем сметана холодная, из холодильника, его, видите ли, тоже не устраивает, она должна быть комнатной температуры - ни больше, ни меньше. Вот такой привереда! И вот теперь, судя по поведению, Падишах желает получить еще один оладышек со сметаной. Майку очень хочется погладить кота и дать ему оладышек, но бабушка это строго пресекает.
   - Нечего животное баловать! И так наш Падишах уже толще меня стал, куда это годится! Не кот, а диванная подушка!
     Падишах прекрасно понимает, что пока бабушка на кухне, ему вряд ли что-то еще перепадет. Он действительно очень умный кот. Недовольно сверкнув на бабушку своими серо-голубыми глазами и укоризненно высказав ей свое «Мяу-мало-у-у!», он удаляется из кухни царственной походкой, исполненной молчаливого достоинства и презрения к окружающим, лишающим его вкусненького.
     Майк с удовольствием поглощает свои оладышки, забыв на время про тревожный сон. Бабушка тем временем беспокойно осматривает кухню, заглядывая во все шкафчики и ящички и даже под стол. Она явно что-то ищет.
   - Куда же я их положила? – бормочет она себе под нос. – Дети, вы не видели случайно мои очки? Все утро их ищу! И куда они запропастились?
   - А ты в холодильнике смотрела? – спрашивает Лена. – Помнишь, прошлый раз, когда ты их не могла найти, Миха предложил тебе поискать их в холодильнике. Они там и оказались!
   - Ох, возраст свое берет, - печально говорит бабушка, открывая белую дверцу морозильной камеры. Но очков там не находит.
   - Ты лучше в кастрюле с киселем посмотри, - предлагает внук.
   - Ха-ха-ха! – заливается сестра. – Ну ты сказал! Как они туда могут попасть?
     Бабушка удивленно смотрит на внука, а потом по его совету поднимает крышку кастрюли с киселем и берет длинную ложку – через мгновенье она выуживает из кастрюли свои очки, которые свисают с ложки на цепочке.
   - Чудеса! – восклицает сестра.
   - Ну и ну! – качает головой бабушка. – Бывает же такое?! Как же они туда попали?
   - Ты положила их на приоткрытую крышку, вот они в щель и соскользнули, - говорит Майк.
   Бабушка пристально смотрит на внука:
   - Как ты догадался, что очки в кастрюле? – спрашивает она.
   - Не знаю, - растерянно пожимает плечами внук. – Просто я подумал, что надо туда заглянуть. Мне приснилось… - он замолкает, не закончив фразу, и смущенно опускает глаза в тарелку. – Спасибо, я наелся. Можно мне уйти?
   - М-да, интересно, - задумчиво произносит бабушка, продолжая рассматривать своего притихшего внука.
     Майку очень не хочется больше говорить об этом. Он быстро встает из-за стола, благодарит бабушку за вкусные оладьи и спрашивает можно ли ему пойти погулять. Бабушка отвечает, что сейчас занята и не сможет пойти вместе с ним гулять. Она просит свою старшую внучку Лену погулять с братишкой. Та сначала отнекивается, гулять с «малявками» ей не интересно. Но потом уступает просьбам бабушки и соглашается недолго погулять с Майком на игровой площадке недалеко от дома, где помимо аттракционов есть также большой асфальтовый круг, удобный для катания на роликах. Поэтому пока брат гоняет там на своем велосипеде, она катается на роликах с подругой. И через двадцать минут дети, вооруженные роликами и велосипедом, выходят на залитую солнцем площадь, расположенную между тремя высотными башнями.
     Стоит один из последних жарких дней уходящего лета, когда солнце уже не палит так нещадно, как в начале июня, а периодически прячется за легкие облачка, подгоняемые уже по-осеннему прохладным ветром. На кругу катаются несколько роллеров и два-три мелких велосипедиста. Лена видит знакомых ребят и тут же присоединяется к ним, наказав брату с круга никуда не уезжать.
     Майк медленно проезжает пару кругов, высматривая приятелей. На качелях он видит Димона и Вадика, которые устроили соревнование - кто выше раскачается и дальше прыгнет. Однако развлекаться подобным образом им не позволяет бабушка Димы, которая неожиданно вырастает, как из-под земли, у самых качелей и заявляет, что если они не прекратят свое опасное состязание, она немедленно отправит их обоих по домам.
     Майк оглядывается вокруг в поисках сине-желтого велосипеда Вадика, но нигде его не обнаруживает. Он спрашивает своего приятеля, где его двухколесный друг. На самом деле Майка мучает мысль - как бы ему предупредить Вадика, чтобы тот ездил очень осторожно или вообще несколько дней на велике не катался. И к своему большому облегчению слышит в ответ, что на велосипеде лопнула камера, и Вадиму придется ждать, пока ее поменяют. Значит, возможно, страшное сновидение останется просто ночным кошмаром, и его другу ничего не грозит. Какое-то мгновение Майк раздумывает над тем, не рассказать ли друзьям про свой сон, но затем решает, что лучше побыстрее забыть о нем.
     Димон предлагает новое состязание: кто дольше провисит на турнике. Майк оставляет свой велик на траве и присоединяется к друзьям. Однако руки у него слабые, и он быстро проигрывает своим более высоким и сильным товарищам. Вскоре к ним подходит мама Вадика и говорит, что им пора домой. Майк напоминает приятелю, что ждет его завтра к себе на день рождения.
     Оставшись вдвоем, Майк и Димон еще некоторое время играют на детской площадке, а потом бабушка Димона зовет его обедать, и приятель уходит. Майку становится скучно. Он совершает еще несколько кругов почета на своем велосипеде, не держа руль руками, потом стоя, или приподнимая переднее колесо. Но зрителей на сей раз мало, и он без сожаления воспринимает сообщение сестры о том, что больше у нее нет времени гулять, и послушно отправляется вместе с ней домой.
     Дома он уединяется в своей комнате, чтобы собирать из конструктора «Лего» модель гоночного автомобиля, такого, как привиделся ему во сне пару дней назад. Это занятие полностью поглощает его. Автомобили привлекают Майка не меньше, чем велосипеды, а может быть, даже больше. Мальчик может часами листать папины автомобильные журналы и слушать его рассказы о новых моделях. Папа знает про автомобили абсолютно все, потому что он бывший автомобильный гонщик, а теперь работает инженером-конструктором на российско-германском автомобильном заводе и сам иногда пишет статьи об автомобилях в разные журналы.
     Сейчас Майк представляет себя, одетого в красный костюм гонщика «Феррари», мчащегося по гоночной трассе на сверкающем болиде с двенадцатицилиндровым мотором. Видит восторженных зрителей, кричащих и машущих ему руками. Слышит рев своего мощного движка. Вот он обходит одного соперника, другого и вырывается вперед. Стремительно приближается к финишу, пересекает финишную черту и …
   - Миша! Миша, никак тебя не дозовусь! Ты меня слышишь? Иди обедать, - говорит бабушка, неизвестно откуда появившаяся на том месте, где должен стоять судья на финише. И вместо финишного флажка она держит в руках полотенце.
     Внук тяжело вздыхает. Вот так всегда! Умеют же эти взрослые появляться в самый неподходящий момент! Самого интересного он и не увидел! Ну что же, придется обойтись без чествования нового чемпиона, без кубков, медалей и бутылок шампанского. А жаль!
     Он оставляет на полу свой победоносный автомобиль и неохотно плетется на кухню. Есть ему, честно говоря, совсем не хочется. Но от бабушки не отвертеться, это он точно знает. Поэтому, съев две ложки супа и лениво поковыряв вилкой котлету, которой он успел поделиться с Падишахом, пока бабушка разговаривала по телефону, он благодарит бабушку за вкусный обед и пытается быстро улизнуть восвояси, чтобы не слышать ее причитания, что «он никогда не вырастет и не станет сильным, если будет так плохо кушать». Поневоле позавидуешь сестре, которая ушла с друзьями и теперь вообще может вернуться только вечером. Ее почему-то так не пичкают, как его. Обидно! Он ведь уже не маленький, а с ним обращаются как с трехлеткой! Эх, если бы он был таким же высоким и сильным, как Вадик! Может быть, тогда к нему стали бы относиться по-другому.
     Единственное утешение – пока сестры нет дома, можно прокрасться к ней в комнату и, воспользовавшись ее компьютером, немножко поиграть. За компьютером Майк может сидеть часами. Он вообще не вылезал бы из-за компа, если бы его не отгоняли. Это гораздо интереснее, чем смотреть фильмы по телеку, строить модели «Лего» или гоняться на велике. В компьютерном мире он может все: потому что здесь он больше не восьмилетний пацан, а настоящий воин со сверкающим мечом или крутой гонщик, или грозный пират. Здесь он может победить любого врага, и никто не позволит себе щелкнуть его по макушке или обозвать «мелюзгой». Вот он несется на своей ярко-желтой «ламборгини» лидера, обгоняя всех и уходя от преследования полиции, по извилистым горным дорогам, день сменяет ночь; он несется сквозь снег и ветер…
   - Майк! Ты где? Посмотри, что принес тебе папа! – слышится за дверью звонкий мамин голос.
     Ну вот, опять прервали на самом интересном месте! Но любопытство оказывается сильнее: а вдруг ему прямо сейчас подарят долгожданный байк? Увы, это не байк! А очень красивая и очень дорогая коллекционная модель «Астон Мартин» DB-4GT в кузове Загато, 1960 года. Папе презентовали ее на Автосалоне его друзья из Англии, зная, что его сынишка собирает модели автомобилей.
     В игрушечном шкафу Майка две полки полностью заняты коллекционными машинками. Есть тут и «Форд» 1989 года, известный, как автомобиль Бэтмена или «бэтмобиль», и «Мерседес-лимузин» Аденауэра 1951-го, и первая модель «Фольксвагена Жук» и много чего еще. В этих автомобильчиках все сделано почти так же, как в настоящих, - можно рассмотреть мельчайшие детали двигателя под капотом, открыть все дверцы и полюбоваться деревянными панелями и кожаной обивкой салона.
     Когда к Майку приходят в гости его друзья, то первым делом бросаются рассматривать эти сокровища, завидуя его коллекции. Для Майка же такие моменты – только лишняя головная боль, потому что вместо настоящей игры ему приходиться следить за тем, чтобы его приятели не устраивали слишком бойких игр, сталкивая машинки, что есть силы, друг с другом, царапая и ломая их.
     Причем огорчается из-за этого почему-то больше всех мама, которая с ужасом рассматривает все вмятины и царапины на полированных боках маленьких красавиц, укоризненно качая головой и каждый раз убеждая Майка относиться к своей коллекции аккуратнее. Папа же, напротив, похоже, тут же забывает о каждой новой подаренной сыну модели и больше ее судьбой не интересуется. Если же у какой-либо из машинок отваливается дверца или ломается багажник, он хладнокровно советует сыну выбросить ее и не отвлекать его по пустякам. Но Майку жалко расставаться с любимыми, пусть и покалеченными машинками, поэтому первые две модели, подаренные ему еще пять лет назад, до сих пор хранятся в шкафчике, несмотря на отломанные дверцы и недостающие колеса.
     И вот теперь ярко-красный «Астон Мартин» занимает почетное место в переднем ряду последних приобретений - между горячо любимой Майком победно-желтой «Ламборгини» и серебристым «Опелем». Вместе с ним в коллекции стало 18 машинок. «Настоящий автопарк!» - любит шутить мама. Майк тяжело вздыхает, уже который раз за день, модель «Астон Мартин», конечно, хороша, но лучше бы это был реальный новый байк! Итак, придется ждать завтрашнего дня. Ясно, что сегодня нового велосипеда ему не видать. Интересно, где же они его прячут, ведь наверняка уже купили? Скорее всего, в папином гараже. Больше, кажется, негде. Но туда папа идти не собирается, и Майк, следовательно, не сможет увязаться вместе с ним. Значит, все-таки придется мучиться до завтра. Хорошо бы велосипед подарили утром! Тогда уже днем он сможет кататься на нем с друзьями. Скорее бы настало завтра!
     В волнении от предстоящих ожиданий Майк засыпает раньше обычного, даже не дождавшись возвращения дедушки с обещанной рыбой. Уже сквозь сон он слышит звук захлопывающейся входной двери, громкий дедушкин голос в прихожей, довольный смех бабушки и потом голос мамы, которая просит деда не шуметь, так как внук уже спит. И все стихает.