Твардовский Александр Трифонович

                Александр Трифонович Твардовский

     110 лет. Родился в 1910 г. Начало века.
И быть бы этому Сашке пахарем, или кузнецом, как занимались его предки, но судьба распорядилась иначе.
Я счастлив тем, что я оттуда,
Из той зимы,  из той избы.
И счастлив тем, что я не чудо
Особой избранной судьбы.

   Отец Александра Твардовского, мастер кузнечного дела, тяжким трудом кузнеца заработал клочок земли на хуторе, на Смоленщине, и земля эта была ему дорога до святости. И детям с самого малого возраста внушал любовь и уважение к родной земле.
     Трифон Гордеевич – отец – был человеком грамотным,  много и охотно читал, что отличало его  от всего крестьянского окружения.  Книга в доме не была редкостью – долгие зимние вечера семья часто посвящала чтению вслух.
     Естественно, что книга стала непременным спутником и для юного Саши, и стихи он начал писать (первые попытки)  ещё до овладения грамотой. Остались в памяти обрывки детства:
 - смерть дедушки, которого все дети очень любили (он звал Александра  Шурилка-Мурилка)
- уход отца на Первую мировую войну
- привязанность к матери.  Ей пришлось взять на себя все заботы.
- и конечно, быстрое взросление.  Появилось много забот по хозяйству: земля, скотина ….и проч.
     У  Александра с детства был взрослый характер. Он даже о детстве писал так:
Нас отец за ухватку любя,
                Называл не детьми,  а сынами.
                Он сажал нас возле себя
                И о жизни беседовал с нами.
                -  Ну,  сыны?
                Что,  сыны?
                Как,  сыны? –
                И сидели  мы,  выпятив груди, -
                Я с одной стороны,
                Брат – с другой стороны,
                Как большие женатые люди.

     Трифон Гордеевич мечтал дать детям  хорошее образование.  И вот, в голодные годы,  обременённый большой семьёй (девять ртов прокормить надо), он привозит в дом ещё одного едока – репетитора для старших сыновей.
     Потом была школа, уже советская. Ребята становились старше, получали новые впечатления.   Однажды, в одной из усадеб  они увидели сажалку (так на Смоленщине называют небольшое озерцо, выкопанное для хозяйственных нужд, а в середине – небольшой островок). Запала в душу эта сажалка.
     Осенью 1961 г. -  уже признанный мастер - Твардовский- получил Ленинскую премию и отдал её всю своим землякам.  На эти деньги был построен Дом Культуры, а перед ним выкопана точно такая же сажалка, которая так запала в душу Александру Трифоновичу. Родные свои места он любил и при каждом удобном случае старался наезжать.
     В 1924 г. закончил сельскую школу и дальнейшее обучение пришлось приостановить: 
Со стоном по улицам шёл
                Январь незабвенного года…
                В тот год я вступил в комсомол.
     В комсомоле у него появилась новая интересная работа:  он начинает  писать и посылать заметки в редакции смоленских газет.
     Молодой (всего-то 14 лет), а он уже селькор, и впервые выступает на губернском совещании. Через два года в газетах начинают появляться его первые стихи, а в семье – первый гонорар.
     Вскоре он переселяется в Смоленск, где был принят в Ассоциацию пролетарских писателей.
     В 20 лет (1930 г.) женится на девушке с распространенным  на Руси именем – Мария.  С ней, единственной, он проживёт всю жизнь.  В семье одна за другой появляются две дочери  (сын – Александр умер в раннем детстве, что было невосполнимой потерей для супругов).
     В 1932 г., проучившись два года в смоленском пед.институте, поступает в Московский институт философии, литературы и истории.
      В 1936г. закончена поэма «Страна Муравия», за что автору-студенту Союз писателей назначил особую стипендию. Поэма сразу же получила широчайшее распространение и вскоре её включили в вузовские  программы. И создалось любопытное положение:  студент Твардовский на экзамене мог вытащить билет, по которому должен бы рассказывать о поэме Твардовского «Страна Муравия».  Случай небывалый в истории литературы. 1939 год полон событиями:
     - Твардовский заканчивает институт
     - вступает в ряды  ВКП(б)
     - получает  (29 лет)  орден  Ленина (наряду с Шолоховым, Асеевым, Катаевым, Тихоновым, которые  все намного старше его)
     - призван в армию.
      Твардовский принял участие в освобождении Западной Белоруссии. А затем – Финская война,  уже в офицерском звании, в должности спец.корреспондента военной газеты. И здесь, на Финской войне в газете «На страже Родины» появилось стихотворение Твардовского  «Вася Тёркин» (1940 г.)  Тогда ещё и сам автор не предполагал, во что это выльется.
     На  Финской же войне сослуживцы увидели, что боец Александр Твардовский был воякою лихим и рисковым.  Такими же чертами наделил поэт и своего героя Васю Тёркина.
     На Финской же войне боец Александр Твардовский был награждён орденом  Красной Звезды.
     А потом  -  июнь 41 года, на следующий день после своего 31-го
дня рождения -  вторая война в его жизни. С первых дней войны  Александр Твардовский в составе Юго-Западного фронта. Он – военкор газеты  «Красная Армия». Вскоре его часть попала в окружение.  В окружение он вторично попал и в 1942 г. И оба раза чудом удалось вырваться  из этих котлов. Какими тропами и дорогами – нам с вами приходится только догадываться.
    
     Весной 42-го автор небольшого стихотворения  «Вася Тёркин», написанного ещё в Финскую - «На Карельском воевал за рекой Сестрою» - решил «оживить» своего героя и заставить его зазвучать по-новому: война-то идёт другая. – «В строй с июня, в бой – с июля,  снова Тёркин на войне»  и бойцы сразу увидели в образе Тёркина  (уже Василия, а не просто Васи) самих себя, своих товарищей; всех, кто оставил свой дом и встал под ружьё. Война – кровь, смерть, атаки и здесь появляется Тёркин!!! Да! На войне он был нужен! Жизнь одна и  смерть одна.

   В роли военного корреспондента Александр Твардовский писал очерки, стихи, фельетоны, лозунги, листовки, песни, статьи, заметки, в общем, всё, что есть в литературной жизни.  Однако, особое удовлетворение доставляла работа – очерк или стихотворение, написанные по горячим следам, на основе личных бесед с людьми фронта. Таково его стихотворение  «Рассказ танкиста»:

     Был трудный бой.  Всё нынче, как спросонку,
     И только не могу себе простить:
     Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
     А как зовут, забыл его спросить.
           Лет десяти – двенадцати.  Бедовый,
           Из тех, что главарями у детей,
           Из тех, что в городишках прифронтовых
           Встречают нас, как дорогих гостей.
           Машину обступают на стоянках,
           Таскать им воду вёдрами -  не труд,
           Приносят мыло с полотенцем к танку
           И сливы недозрелые суют…
    Шёл бой за улицу.  Огонь врага был страшен,
    Мы прорывались к площади вперёд.
    А он гвоздит -  не выглянуть из башен,
И шут его поймёт, откуда бьёт.
Тут угадай-ка, за каким домишкой
Он примостился, -  столько всяких дыр.
И вдруг к машине подбежал парнишка:
- Товарищ командир, товарищ командир!
Я знаю, где их пушка.  Я разведал…
Я подползал, они вон там, в саду…
- Да где же, где?.. -  А дайте я поеду
На танке с вами.  Прямо приведу.
            Что ж, бой не ждёт. -  Влезай сюда, дружище! –
            И вот мы катим к месту вчетвером.
            Стоит парнишка  -  мины,  пули свищут,
            И только рубашонка пузырём.
Подъехали.  – Вот здесь. – И с разворота
Заходим в тыл, и полный газ даём.
И эту пушку, заодно с расчётом,
Мы вмяли в рыхлый,  жирный  чернозём.
Я вытер пот.  Душила гарь и копоть:
От дома к дому шёл большой пожар.
  И, помню, я сказал: -  Спасибо, хлопец! –
И руку, как товарищу,  пожал…
Был трудный бой.  Всё нынче, как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
Но как зовут, забыл его спросить.

Не обошёл  Александр Твардовский  в своей книге о Тёркине и любовь.
Всех, кого взяла война,
            Каждого солдата
            Проводила хоть одна
            Женщина когда-то.
  Не подарок, так бельё собрала, быть может,
  И что дальше без неё, то она дороже.
  И дороже этот час, памятный, особый,
  Взгляд последний этих глаз, Что забудь, попробуй.
            И приходится сказать, что из всех тех женщин,
            Как всегда, родную мать вспоминают меньше.
            Да, друзья, любовь жены – (кто не знал, проверьте)
            На войне сильней войны и, быть может, смерти.
 
   В тяжкий для Родины час появился Василий Тёркин, ведущий «бой святой не ради славы,  ради жизни на земле.»
     Переправа, переправа!  Берег левый,  берег правый!!
     Снег шершавый, кромка льда…
     Кому память, кому слава,
     Кому тёмная вода, - ни приметы,  ни следа. 
            Было так:  из тьмы глубокой
            Огненный взметнув клинок,
            Луч прожектора протоку
            Пересёк наискосок…
            И столбом поставил воду вдруг снаряд.
            Понтоны  -  в ряд.
   Густо было там народу – наших стриженных ребят…
     И увиделось впервые (не забудется оно),
     Люди тёплые, живые
     Шли на дно, на дно, на дно…

    Что судить?  С войны не взыщешь ни в каком уже суде.

     Уже будучи признанным поэтом, Александр Трифонович как-то вспоминал: лет 13-ти решил я как-то показать свои стихи одному учителю. Ничуть не шутя, тот сказал, что так теперь писать не годится: всё, мол, до слова понятно, а нужно, чтобы ни с какого конца нельзя было понять, что и про что написано – таковы, мол, современные литературные требования. И какое-то время молодой поэт мучился, упорно добиваясь в своих стихах непонятности, но не добившись успехов в этом деле, - бросил. И много позже с удовольствием писал в своей «Книге про бойца» -
Хоть в стихах, а всё понятно,-
Всё на русском языке.
     А как много в этой   «Книге» метких, ёмких афоризмов. Юмор был свойственен  Твардовскому  в течение всей его жизни.
     Когда родился внук, Твардовский рассказывал:  дома у меня маленький человек занял без остатка всю большую квартиру. Пройти на кухню или куда – нагибайся, как в лесу под сучьями во время войны, - под развешенными всюду пелёнками.   Боже мой, сколько их – роту солдат можно было б обуть в портянки.  К тому же, я б в своё время и не посмел бы марать такую хорошую материю,  -  терпел бы!
     Тут не добавить, не прибавить!

     Ах ты, Тёркин, ну и малый,
     И в кого ты удался?
     Только мать,  наверно,  знала…
     Я от тётки родился…

   Чувство юмора  и жизнелюбия  помогают бойцу в тяжёлые моменты, и  не мешают его наблюдательности:
На крыльце сидит боец,
На скворца дивится:
- Что хотите, а скворец
   Правильная птица.
День – деньской, как тут стоим
В садике горелом,
Занимается своим
По хозяйству делом.
     Починяет домик свой,
     Бывший без пригляда.
     Мол, война себе войной,
     А плодиться надо!

     А вот бесхитростная зарисовка о петухе со слов одной старушки в только что освобождённой деревне:
     Не давали покоя они петуху.
     Ловят по двору, бегают, - слышу,
     И загнали куда-то его под стреху,
     И стреляли в беднягу сквозь крышу.
           Но, как видно, и он не дурак был, петух,
           Помирать – то живому не сладко,
           Под стрехой, где сидел,
           Затаил себе дух
           И подслушивал, что тут, украдкой.
    И как только учуял, что наша взяла,
    Встрепенулся, под стать человеку,
    И на крышу вскочил – как ударит в крыла:
    - Ку-ка-реку!  Ура!  Кукареку!!!
   
   А вот, опять из «Василия Тёркина»:
   На войне, в быту суровом,
   В трудной жизни  боевой,
   На снегу, под зябким кровом
   Лучше нет простой, здоровой
   Прочной пищи фронтовой.
        Чтоб она тебя согрела,
        Одарила, в кровь вошла,
        Чтоб идти вперёд, в атаку,
        Силу чувствуя в плечах,
        Бодрость чувствуя… Однако,
        Дело тут не только в щах.
 Жить без пищи можно сутки,
 Можно больше, но порой\
 На войне одной минутки
 Не прожить без прибаутки,
 Шутки самой немудрой.
     Не прожить, как без махорки,
     От бомбёжки до другой
     Без хорошей поговорки
     Или присказки какой!

   Не мог Александр Трифонович в своей «Книге про бойца» обойтись без музыки.  Кто сказал, что надо бросить песни на войне  - после боя сердце просит музыки вдвойне!
  Песня для Твардовского была естественна. Он унаследовал от отца любовь к песне. Пел он вдохновенно, знал великое множество песен и даже самая запетая песня в его исполнении звучала как-то особо, в своей, свойственной ему одному, манере.
    Одновременно Александр Твардовский продолжал сочинять о Тёркине.  Вместе с Тёркиным, он, как верный защитник Отчизны, как и все  воевал под девизом:
          …Не лгать, не трусить,
                Верным быть народу,
                Любить родную землю-мать,
                Чтоб за неё в огонь и в воду.
                А если  -
                То и жизнь отдать.
                И отдавали.
    
     Во время войны, будучи корреспондентом армейских газет, Александр Трифонович не очень любил представителей центральных газет: ему казалось, что они слишком чистенько одеты, а главное – материал собирают не в траншеях, а в штабе.
И вот, приехал как-то выступать Виктор Ардов – писатель-юморист. Вошёл:  - тщательно подстрижена и расчёсана бородка, иронически весёлые чёрные ассирийские глаза. Он был красив.
Чем-то он не понравился Твардовскому, и тот искал случая, чтобы обострить отношения. Но Ардов, поняв это, сначала нарочито не обращал на него никакого внимания, а затем, поймав недобрый взгляд Твардовского, спросил:
-Твардовский, я вам не нравлюсь?
Тот растерялся.  – Мне нравится ваша борода, но почему-то не нравится ваша фамилия,  На что Ардов тут же парировал:
-Вам не может не нравиться моя фамилия – ведь она целиком  входит в вашу:  Тв-ардов-ский! Без моей не было бы и вашей.
Твардовский дружелюбно рассмеялся, и позже они были хорошими друзьями.
               
     Во время работы над «Тёркиным» автор принял правильное решение не ждать, когда будет написана вся книга полностью, а печатать её и доводить до читателя частями, то есть отдельными главами по мере сочинения. Александр Твардовский хорошо понимал для кого он это пишет и знал, что читатель мог и не дождаться следующей главы: он же сам был там, где и герой книги – на войне.  Поэтому каждая глава, раскрывая ту или иную тему, является завершенной.
         Не гляди, что на груди, а гляди, что впереди.
         Солдат в атаку шёл не за награду,
         Но велика была цена награды той!
Но каждая награда начиналась с малого – с медали.
- Нет, ребята, я не гордый.
Не загадывая вдаль,
Так скажу:  зачем мне орден?
Я согласен на медаль.
     На медаль. И то не к спеху.
     Вот бы кончили войну,
     Вот бы в отпуск я приехал
     На родную сторону.
                Будешь жив ещё? – Едва ли.
                Тут воюй, а не гадай.
Но скажу насчёт медали:
Мне её тогда подай.
Обеспечь, раз я достоин.
Тут понять вы все должны:
Дело самое простое –
Человек пришёл с войны.
     Вот пришёл я с полустанка
     В свой родимый сельсовет.
     Я пришёл, а там  -  гулянка!
              Нет гулянки! Ладно, нет.
Я в другой колхоз, и в третий –
Вся округа на виду –
Где-нибудь я в сельсовете
На гулянку попаду.
     И явившись на вечёрку,
     Хоть не гордый человек,
     Я б не стал курить махорку,
     А достал бы я  «Казбек»!
И дымил бы папироской,
Угощал бы всех вокруг.
И на всякие вопросы
Отвечал бы я не вдруг.
           -Что, мол, как? -Дак, всяк бывало.
           - Трудно было? - Как когда.
           - Много раз ходил в атаку?
                - Да, случалось…иногда.
И девчонки на вечёрке
Позабыли б всех ребят,
Только слушали б девчонки,
Как ремни на мне скрипят.
     И шутил бы я со всеми,
     И была б меж них одна…
     И медаль на это время
     Мне, друзья, вот так нужна!   
               -Но, позволь, на этот случай
                Орден тоже ничего.
-Нет, сказал Василий Тёркин
И вздохнул. И снова: - Нет.
Нет, ребята, что там орден.
Не загадывая вдаль,
Я ж сказал, что я не гордый,
Я согласен на медаль.

     Книга «Василий Тёркин» включала в себя и лирику, и публицистику, анекдоты и присказку, разговор по душам – поэтому и возникло название не просто «Василий Тёркин», ниже указано
«Книга про бойца».   
Я мечтал о сущем чуде
Что б от выдумки моей
На войне живущим людям
Было, может быть, теплей.
С мыслью, может, дерзновенной
Посвятить любимый труд
Павшим памяти священной,
Всем друзьям поры военной
Всем сердцам, чей дорог суд.
     Известно, что Сталин высоко оценил этот труд и сам вписал  «Тёркина» на Сталинскую премию Первой степени.
     Известно так же, что в Смоленске, где родился Александр Твардовский, в центре города установлен памятник автору и его герою – всеобщему любимцу Василию Тёркину.
    А Александр Твардовский  встретил День Победы, работая в редакции «Красноармейской правды» в составе 3-его Белорусского фронта. И мы знаем, что «Василий Тёркин» шёл вместе со всем  воинством дорогами войны до самого Дня Победы.
А всего милей до дому
До тебя дойти живому.
Заявиться в те края –
Здравствуй, Родина моя!
     Воин твой, слуга народа
     С  честью может доложить:
     Воевал четыре года,
     Воротился из похода
     И теперь желает жить!

       Все в мире сущие народы,
       Благословите этот час!
       Отгрохотали эти годы,
       Что на земле застигли нас.
              Ещё теплы стволы орудий
              И кровь не всю впитал песок,
              Но мир настал! Вздохните, люди,
              Переступив войны порог!!!
     И когда на параде Победы в Москве было брошено к подножию Мавзолея последнее знамя врага,  все отчётливо поняли  -  ВСЁ!
Война закончена.    И вздохнули  с облегчением…
     В тот день, когда окончилась война,
     И все стволы палили в счёт салюта,
     В тот час на торжестве была одна
     Особая  для наших душ минута.
          В конце пути, в далёкой стороне,
          Под гром пальбы  прощались мы впервые
          Со всеми, что погибли на войне,
          Как с мёртвыми прощаются живые.
    Со всеми, отошедшими от нас,
    Со всеми, до единого, со всеми
    Простились мы.

   Александр Трифонович  и в мирное время работал, не покладая рук:
Ни ночи нету мне, ни дня,
            Ни отдыха, ни срока,
            Моя задолженность меня
            Преследует жестоко.

Нет, жизнь меня не обделила,
Добром своим не обошла.
Всего с лихвой дано мне было
В дорогу  -  света и тепла.
     Что б жил и был всегда с народом
     Что б ведал всё,  что станет с ним,
      Не обошла тридцатым годом,
      И сорок первым,    и  иным…
 
     Поэт,  человек,  редактор  -  он старался понять и правильно запечатлеть всё, что было перед ним. И поэтому в нём всегда шла напряженная, внутренняя работа – работа ума, совести, сердца. Поэтому не случайно, когда поэта не стало  (в декабре 1971г.) Ольга Берггольц в газете  «Литературная Россия» опубликовала слово прощания с Александром  Твардовским:  «Какое  сердце биться перестало!»
     Александр Трифонович родился в самый длинный день в году, (в июне),  а умер  -  в самый короткий день (в декабре).

                Постскриптум:  Эта композиция может прерываться песнями.



           К О Н Е Ц.