Кот в мешке

             Макарка свои книжки в электричке продавал. Что до Фрязино-Товарной ходила. Рассказики юмористические. Очень маленькие. На одну остановку или даже меньше. И читал их в вагоне. Вслух. Смеялись. Интересовались — кто автор? Прямо спрашивали:
           — Пушкин? Толстой? Жизненно, дескать, смешно — и кошельки доставали. А потом прятали, когда узнавали, что автор — Макарка. И говорили: 
           — Не слышали о тебе. Про Пушкина слышали, а про тебя нет. А вдруг ты неталантливый? Вдруг лохотрон опять? Напёрстки. И откуда ты взялся вообще? Кот в мешке…
             А один дедушка даже заплакал.
           — Вспомнил, — говорит, — как раньше с шарманками ходили. По дворам. При царе.  Да как милостыню просили в войну и при развитом социализме. У церквей. — Ему об этом будто бы его дед рассказывал. В прошлом веке…
           — Жаль шарманки нет. Ну, ничего, ты у входа в храм сядь. И ножку одну под себя подогни. Как нет её. Тогда подадут, не сомневайся, — и опять заплакал. Вспомнил что-то. А потом десятку Макарке дал. И сошёл. На Лосиноостровской. Вот такая история…
           Другие, впрочем, тоже советовали. На питерский «Тойота Мотор» сборщиком, ихтамнетом на Донбасс, на Ближний Восток смертником. За деньги. Много чего советовали. Даже выпить предлагали. На брудершафт. «Путинки». В тамбуре. А книжки? Книжек не покупали. Ни в какую. Без вариантов. Автор же неизвестен. Вдруг разводят?..
           В общем, плюнул Макарка и стал Пушкина продавать в аэроэкспрессе. В переводах. Иностранцам и втридорога. И пошло дело. Поднялся, на ноги встал. Даже известность приобрёл в литературных кругах. В пределах МКАДа и дальше. Узнавать стали и за руку здоровались. Издательство купил на паях и в люди выбился. Уважаемые. Как Пушкин или Толстой Лев Николаевич. Около того. А ведь кем раньше был? Нолём без палочки. Сочинителем юмористических рассказиков длиной в остановку. Котом в мешке, прости господи…