И в радости и в горе, и в любви и в созависимости
Тем не менее, определить меру необходимого страдания (когда же наступает это «слишком»?) представляется довольно затруднительным. Жизнь прожить – не поле перейти. Наши бабушки страдали не столько по причине собственной излишней заботы, сколько от общих условий жизни, когда забота подразумевала полоскание белья в проруби, готовку в печке, и почти бесконечные военные и полувоенные условия. И вряд ли можно было провести эту градацию, где «слишком», а где по необходимости для выживания.
И исходя из этого, можно предположить, что созависимость – это всего лишь копинг-стратегия, которую используют женщины, когда сталкиваются с внешними по отношению к ним факторами стресса. В отсутствии мужчин (война, служба, другие внешние факторы) ей приходиться самоудовлетворятся во всех своих нуждах и потребностях, соглашаясь с реальностью, и не уходя в невроз. Таким образом, можно утверждать, что женская гендерная роль точно не деструктивна сама по себе и не является патологией. Патологичны внешние причины, побуждающие женщину в силу её гендерной роли, приносить себя в жертву.
Брак в созависимых отношениях всегда имеет защитный эффект. Члена семьи с проблемами, например алкоголика, брак защищает от последствий его дисфункционального, деструктивного поведения, его жену защищает от сознавания ответственности за её собственную жизнь, как её кажется, от одиночества, а на самом деле от реальности и взросления. Безусловно это имеет отрицательное влияние на женщин с точки зрения, как физического, так и психического здоровья.
Женщины в таком браке фактически самоудовлетворяются во всех своих нуждах и потребностях, как и в условиях войны, так, чтобы ничто не угрожало мужчине с её стороны, но тем не менее мужчина чаще всего недоволен, потому что не ощущает себя мужественным в этих отношениях (реальной войны то нет, а применения в мирной жизни не нашёл, с выносом мусора не ассоциируется). Когда мужчине не хватает мужественности, женщине приходиться восполнять этот пробел собой, как в их партнерских отношениях, так и в воспитании детей, выполняя две роли вместо одной.
Смешение этих ролей приводит к непредсказуемым результатам, то излишней жесткости и переигрывания мужского, то к панибратству, когда индивидуальность женщины не выдерживает двойной нагрузки, а иногда и обращаясь к собственному опыта детского и нагружая детей ранней ответственностью за всю семью. И если посмотреть на такую семью из системного семейного подхода, как на равноправных, взаимозависимых и дополняющих взаимно друг друга членов, то мы видим, что все различия, начиная с гендерных, а также потребностей, интересов, ресурсов, возрастов, взаимно игнорируются.
Женское, мужское, детское перемешано во внутрисемейных ролях, взаимозависимость в рамках семейной системы ставит их попеременно на разные ступеньки иерархии, где дети отвечают за отцов и матерей, удовлетворяют их потребности, периодически принимают на себя руководство, когда взрослые полностью дезорганизованы и в хаосе чувств, заботятся друг о друге. И нет уже в семье ни женского, ни мужского в классическом понимании, когда женщина заботиться и сострадает, а мужчина поддерживает использование правил, дисциплину, контроль и рациональность.
Отсутствие «мужского» или искаженное «мужское» (насилие), в семейных отношениях сначала приводит к перегрузке «женского», к усиленной заботе и «слишком сильной любви», когда же эта привычная женская стратегия (вспомним поведение во время войн и общественных кризисов) не срабатывает, то развивается патологическая созависимость с переменным преобладанием невротических и психопатических форм реагирования, как нарушение психического здоровья и личностного развития, ресурсы личностью полностью истощаются. К описанию состояния подходят критерии посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).
И тут начинается самое интересное. Созависимость становиться стрежневой в семейной жизнедеятельности. Формируется внутрисемейная обучающая система, в рамках которой передаются семейные модели поведения, т.е. одно поколение обучает данному поведению следующее поколение. Становится «фундаментом, на основе которого формируются все наши зависимости и формы компульсивности» (Whitfield, 1989). Женское, как созависимое, жертвующее собой, любящее «до смерти» не ограничивается только семейным пространством, являет себя обществу в качестве гендерных стереотипов, становится явлением культуры и образцом поведения для девочек и девушек.
Я за тебя умру
Посмотри в глаза мне, я не лгу
И скажи: "Я за тебя умру"
Только бы ты знала
Что никто тебя не любит так, как я люблю
Я не плачу, я не жалуюсь, мне счастливой не бывать.
Не целуй меня усталую, смерть придет поцеловать...
Я - это ты, ты - это я,
И никого не надо нам,
Все, что сейчас есть у меня,
Я лишь тебе одной отдам..."
"...За это можно все отдать!
И до того я в это верю,
Что трудно мне тебя не ждать,
Весь день не отходя от двери..."
Ну вы понимаете))
Авторство фотографии: 1. Яна Широкова / Коллаж АиФ полоскание белья в реке Сухоне, Великий Устюг
Свидетельство о публикации №220050301115