Математик и его тень

       Рабочий день математика Рэма Ларионова, преподавателя Нижегородского университета имени Н. И. Лобачевского и начался, мягко говоря, не слишком удачно, а закончился так просто отвратительно. Подобного катастрофического провала в своей профессиональной карьере он не предвидел и в страшном сне.
       Рэм, как настоящий интеллигент, отроду, ни при каких обстоятельствах не злоупотреблял  алкоголем, не уважал и не понимал алкоголиков, но сегодня были веские причины сделать то, что  не позволял себе никогда раньше.
        Вечерело. Дома, без сомнения, заждалась семья, а Ларионов, поглощённый мрачными размышлениями, по-прежнему потеряно  и одиноко сидел, сутулясь за столом в дальнем углу какого-то питейного заведения, не спеша употреблял водку и пиво, закусывая салатом с анчоусами, как вдруг почувствовал себя опьяневшим сверх всякой меры. Вначале он испугался, но лишь на мгновение, потому как заботливо согревающая, хмельная услада без промедления ласково обняла и успокоила его. Поправив очки, свежим, раскрепощённым взором Рэм оглядел веселящуюся публику. «Что за шелуха тут обретается? И к гадалка не ходи – недалёкие, беспечные гуляки, функции без аргумента, – рассудил он. – Примитивная кабацкая константа: пить, жевать, зубоскалить – букет пустоцветов здешнего кватроченто. Петрарка? Кто это? Футболист... Одно на уме, как заработать и потратить... О чём с такими поговорить? С кем?»

       – Поговори со мной.
       Голос, казалось, прозвучал со стороны пустого угла, Рэм даже заглянул под стол, но никого там не обнаружил.
       – Кто ты? – спросил он.
       – Я твоя тень.
       «Не пора ли обратиться за медицинской помощью?» – подумал было Рэм, но тут же решил: «А почему бы и нет? Это становится интересным!».
       – Тень говоришь? -  он обозрел силуэт на стене. - Ага… Ницше что ли начиталась?
       – Так вместе же с тобой двадцать лет назад читали.
       – Допустим…  и о чём будем беседовать?
       – О высоком, сложном или о чём угодно. Хочешь об отпечатках пальцев австралийского коалы, хочешь о возможных перспективах теории фракталов? Я знаю всё.
       – Всё? – Рэм хмыкнул и покрутил пальцем у виска. – Понятно…
       – Что понятно?
       – Ну… сама тёмная, а знаешь много.
       – Разве темнота – это недостаток, а свет достоинство? Свет и тьма – всего лишь заданные свойства зрения, способ создавать формы, но найдётся в мире и сколько угодно иных способов.
       – Хорошо, хорошо… – план неожиданного и более чем странного разговора никак не вырисовывался в затуманенной голове Рэма. – А куда исчезаешь ночью?
       – Никуда. Я и есть твоя ночь.
       – Тогда куда исчезаешь в свете?
       – Никуда. Просто меня не видно, но если хорошенько прикроешь глаза, то поймёшь – я всегда внутри тебя.
       Похоже тень слегка подшучивала над опьяневшим Рэмом и это его разозлило.
       – Ты брось заниматься софистикой! – зашумел он. – Знаешь кто я? Я  математик! Требую точного ответа! Появишься теперь у меня в аудитории или на зачёте так я в два счёта выбью из тебя эту клоунскую дурь!
       – Пожалуйста, не надо так громко… А твои лекции я исправно посещаю не один десяток лет. Поверь, половина из того, чему ты там учишь, по большему счёту, несусветная чушь, другая половина детский лепет.
       Рэм поджал губы:
       – К чему клонишь? Я что - плохой преподаватель или по твоему кто?
       – Шаняманя ты, ни то ни сё… в общем, ни пава ни ворона. Да все вы люди ходячие недоразумения.
       – Ты, это, давай, выбирай выражения! Я в двадцать пять лет защитил кандидатскую, а в тридцать пять докторскую! – вспылил Рэм. – Сама ты… – и швырнул в тень салфетку.
       – Вот, я же просила потише. К нам уже идут.

       В зале включили общее освещение, тень будто испарилась и симпатичная администраторша, взмахивая огромными синими ресницами, досадливо сдвинув брови, подошла к Рэму в сопровождении крепкого сотрудника охраны.
       – С вами всё в порядке? –  строго спросила она.
       – С-с-со мной всё… есть первый порядок, второй и третий… – Рэм хотел привстать с кресла, но его качнуло и он остался сидеть.
       – Позволь, Эльвира, я с ним разберусь, – сказал охранник, отодвигая девушку.
       – Только не так, как вчера, Приходько! – воскликнула та и отступила в сторону.
       Тяжёлая рука легла на плечо Рэма
        – Да ты пьян в дымину, приятель! Сам уйдёшь или тебя вынести?
       Охранник слегка встряхнул математика. Это возвратило Ларионова к объективной реальности.
       –  Прости, такое дело сегодня, брат… случилось… понимаешь? – виновато засуетился он по дружески заглядывая сотруднику в глаза. –  Помоги, ради всех святых, посади в такси - в накладе не будешь... Я отблагодарю, вот, – и Рэм вытащил из портмоне и протянул охраннику пятитысячную купюру. Тот не смог скрыть удовлетворения перекладывая её в свой карман.
       – Да ладно, дружище, не переживай, поможем. Отправим, посадим... организуем в лучшем виде... С кем не бывает, что ж мы тут не понимаем разве, – говорил охранник,  бережно поддерживая Рэма и ведя его к выходу. На мгновения Рэм обернулся и, погрозив пальцем в угол, пробормотал:
       – А с тобой мы ещё договорим!