Кавказское гостеприимство

  Вместо предисловия

  Каждую весну, как только сходил снег, в деревню, где жила Катина бабушка, приезжали строители. Это были и чеченцы, и ингуши, и армяне, и азербайджанцы, но в селе их всех почему-то называли армянЫ. Начальство ценило приезжих за трудолюбие, дисциплинированность и трезвый образ жизни. С восходом солнца начинался их трудовой день и заканчивался в сумерки. Местные мужички выражали недовольство, что оплата за работу у армян была высокая, но сами трудиться от зари до зари не соглашались. И ещё была одна причина недовольства кавказцами. Бывало, и женатики втихаря от супружниц забегали, тревожно оглядываясь, к одиноким односельчанкам порадовать тех бурными ласками. А с появлением «чернявых» местные ухажёры получали отказ  от свободных любвеобильных дам.
 
  Порой после отъезда армян через несколько месяцев то в одной, то в другой деревне рождались черноволосые детки. А об армянах говорили, что они горячие, обидчивые и неравнодушно относятся к  русским женщинам.

  Институтская подружка Танюшка, приехавшая в Новосибирск из далёкого солнечного Баку, подтвердила сложившееся у Кати мнение о кавказских мужчинах.

Глава первая. В аэропорту

  Расставание подружек после получения диплома было слёзно-трогательное. Но Таня уверила, что они обязательно должны встретиться.
 - Кать, дай  слово, что будешь у меня на свадьбе свидетельницей.
 - А ты  что, замуж собралась?
 - Да. Его зовут Сергей, он мой одноклассник.  Помнишь, я тебе рассказывала о нем? Серёжа  сделал мне предложение. Он оканчивает Бакинское высшее общевойсковое командное училище.
 - Ну, и партизанка же ты, Танюшка. Даже фотку не показала.
 - Ага, вам покажи! Сразу столько критики наслушаешься. То уши большие, то ноги кривые, то глаза разные…
 - Это точно. Слушай, Таня, а я боюсь лететь на Кавказ. Там такие мужчины «приставучие».
 - Не переживай. Кавказцам нравятся пухленькие, аппетитненькие. А ты у меня стройняшка. На тебя не клюнут. И ещё у них глаз намётан, какая девушка сама  желает приключений и отношений. Это всё шутки. Конечно, не отдадим тебя на растерзание кавказским орлам. Папа обязательно встретит свою землячку. Я домой писала о тебе.

  На том и порешили.  Спустя две недели Катя получает  телеграмму о предстоящей свадьбе любимой подружки. Лететь-то надо не к тётке в Томск, а в Баку, столицу Азербайджана. Не ближний свет, а учитывая сезон отпусков, купить билет на авиалайнер – задача не из простых. Однако по большому блату билет всё-таки был куплен, правда,  не в Баку, а в Тбилиси.
 - Это же Кавказ, там всё рядом, доберётесь до Баку, - успокоила Катю дальняя родственница Танюшки, чудесным образом добывшая этот самый билет. Тут не до капризов.

  Предполётная суета  и ожидание в переполненном аэропорту «Толмачёво» Новосибирска отодвинули тревоги и сомнения. Чего только не сделаешь ради самой лучшей на свете  подруги! Пять часов в воздухе, и вот, кажется,  счастливый финал воздушного путешествия Екатерины. Выйдя  из авиалайнера, девушка чуть не задохнулась от жары. Плюс сорок два на табло. Кажется, что горячий воздух  обжигает даже гортань. Катя ищет глазами военную форму. Увы! Никаких военных не видно. Соображает, что Танин папа мог приехать на встречу и не в военном обмундировании.
 
  И вот внутри у Кати появляется такой мелкий страх, напоминающий этакого шестилетнего хулиганишку, бросившего камень в окно и спрятавшегося за угол. Потом нарушитель её  внутреннего спокойствия начал достаточно быстро разрастаться, превращаясь в ершистого подростка. На девушку, истуканом стоящую посреди зала ожидания и беспрестанно вращающую головой, стали обращать внимание.

  Оглядываясь, подходит к Кате мужчина лет пятидесяти, понятно, что не славянской, а самой что ни на есть типичной кавказской наружности в фуражке-аэродроме, и интересуется:
 - Дэвушка, тэбе куда нада?
 - В Кировобад, -  чуть не плача, отвечает девушка.
 - Давай атвизу в Киравабад через Ереван.
 - Нет, спасибо. Меня должны встретить. Наверное, немного опаздывают.

  И вдруг Катя соображает, что ни дядя Костя не видел её, ни она – его. Свято веря в силу власти и милицейской формы, девушка направляется в пункт милиции, обращается к молодому сотруднику, объясняя ситуацию.
 - Дайте, пожалуйста, объявление по громкой связи: «Полянский Константин Фёдорович, вас ожидает прилетевшая из Новосибирска Катя Лебедева».
Написала текст на листочке. Минут через десять прозвучало её объявление на таком ломаном русско-грузинском языке, что, если бы дядя Костя был в аэровокзале, вряд  ли он что-либо понял. С чувством выполненного долга страж правопорядка подошёл к девушке.
 - Спасибо большое. Только дядя Костя по каким-то причинам не смог, наверное,  меня встретить. Что же мне делать? – невольно озвучила  Катя мысленно произнесённую последнюю фразу.
 - У меня заканчивается смена. Поедем  ко мне. Не бойся. Моя мама учительница, она очень добрая женщина. А здесь время от времени будут повторять твоё  объявление. Как только приедет папа подружки, нам позвонят, и я тебя привезу, - предложил Гиви, перейдя без лишних предисловий на «сердечное «ты».
  - Спасибо. Но я, наверное, поеду на автобусе до Кировобада. Если тебе  не трудно, узнай, пожалуйста, расписание автобусов.
  - Конечно, я сейчас уточню, когда ближайший рейс.

  Спустя  несколько минут Гиви сообщил, что через полчаса отправляется автобус от аэропорта, а с автовокзала  Тбилиси можно будет уехать в Кировобад только в пять часов вечера.

Глава вторая. Поездка в неизвестность

  Аэропорт Новоалексеевка находился километрах в пятнадцати-двадцати к востоку от столицы Грузии. Необыкновенной красоты Тбилиси поразил Катю своими улицами и непривычной для сибирячки богатой растительностью.  Гиви что-то рассказывал, показывал. Катя улыбалась, кивала, а мысли работали в одном направлении: как без приключений и, не опасаясь за жизнь, добраться до Кировобада, где жили Танины родители. Молодой человек вышел на автовокзале вместе с Катей, купил ей билет до места назначения. Девушка хотела вернуть Гиви стоимость билета, но он категорически отказался.

 - Может, погуляем по Тбилиси. Я тебе покажу, какой это замечательный город.
 - Спасибо огромное тебе, Гиви, я не знаю, что бы я без тебя делала. Я очень устала. Правда. Накануне полёта почти не спала. Мне ехать часа три  по горным дорогам в такую жару. И ещё не известно, что меня ждёт в Кировобаде… У тебя было ночное дежурство. Ты тоже устал. Поезжай домой.
 - Нет, Катя, законы гостеприимства требуют, чтобы я тебя посадил в автобус, а потом отправлюсь домой.
 - Спасибо, Гиви.

  И вот Катя  в автобусе. Она благодарит Гиви за помощь, машет рукой из открытого окна. В автобусе - пекло. Ни о каких кондиционерах в то время не могло быть и речи. Едет Катя в неизвестность.
 - Скоро ночь. А вдруг  что-то случилось? Почему меня не встретили? – думала Катя.  – Добраться бы до домов офицерского состава, а потом можно попроситься у соседей на ночёвку…

  Вокруг звучит чужая речь. Впереди девушка с юношей сидят, за руки держатся, о чём-то щебечут, время от времени оглядываются. Катя сидела почти в конце салона. Дорога неровная. Пыль обгоняет автобус и  заполняет салон через открытые окна и люки.

 - Девушка, можно к вам сесть? – спрашивает молодой человек в какой-то спецформе.
Видно: на лице Кати была написана трагедия под стать шекспировской.
 - Садитесь.
 - Вы чем-то расстроены или вас кто обидел?
 - Нет, никто меня не обидел.
 - А до какого селения вы едете?
 - До Кировобада. А скажите, в котором часу мы будем в городе?
 - Думаю, около десяти.
 - Уже будет совсем темно?  - со страхом спросила Катя.
 - Да, у нас рано темнеет. А вы к кому едете? Вас встретят?

Страх уже заполнил каждую клеточку Катиного организма, но разговор с этим, как выяснилось, лётчиком, проявившим живое участие в её судьбе, дал надежду на счастливый финал этого путешествия.

 - А в городе есть вокзал или гостиница, где можно ночь перекоротать?
 - Да, есть железнодорожный вокзал и гостиница тоже есть, но до них нужно добраться. А русской девушке одной это сделать небезопасно. А в каком месте вы собираетесь выходить?
 - Не знаю.
 - Как?
 - Мне нужны ДОС, ну, дома офицерского состава. А прилетела к подруге на свадьбу, но меня почему-то никто не встретил.
 - Я знаю, где находятся ДОС. Я сам лётчик. Правда, пока летаю на небольших самолётах, -  смутившись,  сказал попутчик.  - Так к кому вы прилетели?
  - К Полянским.
 - К Константину Фёдоровичу? Знаю его, конечно. Хороший, уважаемый человек. Я вас провожу. А если не будет никого дома, поедем ко мне. У меня замечательная мама. А завтра у меня как раз полёт в Баку по плану. Захвачу вас.

  Катя промолчала. «Второй раз меня приглашают с мамой познакомиться. А мне бы только в ДОС попасть. Там я на колени упаду, чтобы пустили переночевать…», - думала Катя.  Хоть и внушал доверие этот лётчик, но всё-таки надёжнее у военных под крылом. Казалось: дорога бесконечна. Сумерки быстро переродились в тьму.

  Кировобад, по словам подружки, небольшой город, но ночью в чужом городе страшно. После лестных слов нового знакомого о Танином папе лёгкий, едва трепещущий фитилёк надежды вспыхнул в Катиной  измученной неопределённостью душе. Ей ничего не оставалось, как вверить судьбу этому незнакомцу. Мысленно она читала молитву «Отче наш», всплывшую в памяти из детства, в этом мусульманском городке. Автобус петлял по узким полутёмным улочкам. Наконец попутчик попросил водителя остановиться и сказал Кате:
 - Выходим. Здесь недалеко.
  А что Кате оставалось делать? Кругом чужие люди, чужой язык, ночь на улице.
 - Вы, наверное, хотите пить? Зайдём. Это чайхана. Выпьем чаю и пойдём к ДОС.
 - Спасибо, я, правда, не хочу пить.
 - Это традиция. Вы гость на нашей земле. Гостя положено угощать.
 - Хорошо, только пиалу чая и к Константину Фёдоровичу.

  В чайхане горел какой-то тусклый свет. Можно было помыть руки, на которых, казалось, слоем лежит пыль. Выпив пиалу ароматного азербайджанского чая, Катя почувствовала, как к ней возвращается надежда и вера в её добровольного сопровождающего. Поблагодарив за чай хозяина, недовольно посмотревшего на них, Катя  приложила руку к груди и поклонилась. Лётчик что-то сказал хозяину.

  Пройдя через какой-то переулок, молодые люди оказались на дорожке, проложенной вдоль высокого кирпичного забора. «Может, это огорожены так ДОС», - боясь спугнуть робкую надежду, подумала девушка.
 - Скоро придём, -  как будто прочитал мысли Кати лётчик.
Едва они повернули вправо, забор внезапно закончился – сразу стало светло и надёжно от нескольких электрических лампочек, горевших вдоль ворот.
 - Вот здесь и живут офицеры с семьями. Вам какой дом?
 - Восемь, квартира пять.

  Когда позвонили, вышла дородная женщина. Катя её сразу узнала.
 Таня рассказывала, что её мама работала медсестрой и местные мужчины говорили:
 - Лидия Васильевна, у вас руки мягкие, пухлые, как молоканская капуста.
 - Тётя Лида, это я, Катя,  - выпалила девушка на одном дыхании, словно боясь, что Лидия Васильевна исчезнет, как мираж в пустыне.
 - Девочка моя, здравствуй! Я тебя такой и представляла. Какая ты молодчина, настоящая подруга! Как же ты добралась? – женщина прижала к себе исстрадавшуюся за сутки подружку своей Танюшки.
 - Спасибо вот молодому человеку. Как у нас говорят, мир не без добрых людей. Правда, страху натерпелась. Спасибо тебе, Ахмед, за помощь и гостеприимство.
Лидия Васильевна тоже поблагодарила Катиного спутника, сказала что-то по-азербайджански.

  Уже в квартире тётя Лида рассказала, что в срочном порядке всё пришлось перекраивать, перестраивать. И полковник Полянский вынужден был использовать своё служебное положение и связи, чтобы устранить некоторые нестыковки, и уехал в Баку. А свадьбу перенесли на неделю. Телеграмму Кате отправили, но девушка была уже в пути.

   Страхи, ожидания, неопределённость, пережитые за этот трудный день, подготовили  счастливый финал. Перед сном Катя произнесла шепотом фразу: «На новом месте приснись, жених, невесте». Довольная путешественница заснула быстро и крепко, однако утром так и не вспомнила суженого, приходившего к ней во сне.
- Наверное, тётя Лида, не судьба мне найти жениха в ваших краях, - смеясь говорила Катя. - Буду искать дома, в Сибири.