Яблоневый сад

Говорю уставшее «добрый вечер» в глубину белеющего от цветов яблоневого сада, который, кажется, не имеет границ, не имеет начала и конца, выстроенные в ряд яблони тянутся на много миль. Цветут под темно-синем небом и одинокой луной, все вокруг залито ее холодноватым свечением.
Аромат цветов одурманивающий, манящий, доводит до легкого головокружении, будто ты влюблен.

Говорю уставшее «добрый вечер», и жду ответа. Моё добрый вечер растекается в тишине как воск по столу, расползается, течет в терпком воздухе, а я продолжаю ждать ответа, но ответа нет. Всё замерло в молчании, в тревожном ожидании. Я укутываясь в изгибы велюровой ночи, будто одеваю бархатное, приятное к телу, платье.

 Хожу туда-сюда, задевая головой ветки и лепестки осыпаются мне на голову. Мои слова уже исчезли где-то там, эхом отскочили от шершавой коры деревьев, и я надеюсь они долетели до гостя, который иногда наведывается сюда, ночной посетитель, который прячется от света, и порой бесследно и бесшумно исчезает, точно так как бесшумно появляется, и мелькает там, за деревьями смутным призраком, теряющегося за дымкой жидкого тумана, что вьется в воздухе.
Вокруг так тихо, что я слышу, как отчаянно бьется сердце, покрытое плесенью, рвется наружу, выдавливает ребра, готовое лететь птицей, вылететь пулей, стоном, криком, туда, к тому ночному призраку скрывающего в безмолвии за деревом. Листва замерла, птицы молчат, и ветер не играет на золотых эоловых струнах, только луна играет никому неслышимую мелодию –гордая, неприступная, замкнутая, овеянная бледно-голубой тайной над не менее таинственным садом, которого нет ни на одной карте.

И вот я закрываю глаза, думая, что сейчас я их открою, и я проснусь, но нет, я их открываю, и там в глубине –мой ответ.

Протянутая рука в седой дымке тумана – бледнеющая, еле уловимое очертание длинных пальцев тянется с этой темноты, туда где не падает сияние луны, а ветви так пышны цветами, что совсем скрывают его.

Босая, я бесшумно ступаю по влажному темно-зеленому настилу травы. Свет луны, свет Другого далекого мира, недостижимого освещает мне путь к моменту, когда я прикоснусь …
И ночь вдруг задышала, набрала в легкие воздух и с облегчением выдохнула.
Ночь-тихий сон, уводящий по ту сторону, до тех пор, пока не наступит рассвет …тихий сон дающий покой. Покой…и пальцы сомкнулись, утонули в ладони –из плоти и крови, в руке холодной как мраморный камень, и что –то так знакомо, до щемящей боли, в этой тонкой и холодной руке.
ночной гость держится в стороне от падающего света, прячется в тени, и ветер вдруг зашумел, и обернувшись назад, я вижу, как кружатся белые лепестки, как снег.

И мы помчались по неведомым мне местам- извилистые тропинки, окропленные росой, лужи с водой от дождя, хлюпает под ногами , взлетают брызги , все как в смазанном снимке , все сливается ,то перед нами вырастает стена леса, то бескрайнее зимнее поле , а там вдали кажется горят огни в многоэтажных домах , и мы бежим взявшись за руку  по пустым улицам освещенных неоновыми синеватыми фонарями , то оказываемся в доме ,который рушится на глазах , а еще было море , волны катили на берег и грохотом обрушивались на берег , и встречный ветер забивает ноздри свободой , и казалось не будет конца этому бегу- надрывному, резкому, будто убегаем неизвестно от чего а возможно и знали, что бежали от рассвета, и хотелось не останавливаться, но мы рухнули на землю усеянную шишками и иголками , тяжело дыша, чувствуя приятную усталость  от фрагментарного путешествия. Каждый новый виток сна уводит в неожиданные места от отправной точки –Яблоневый сад с вечной весной. И нас каждый раз ожидают все новые и новые станции на пути

-побудь со мной

Я слышу этот знакомый голос, и опять щемит в груди .

-я и не исчезала

Хочется спросить, почему же ты сам то редко приходишь, а я сижу в этом яблоневом саду каждую ночь, и ожидаю твоего прихода, а может и ты где-то так сидишь и ожидаешь меня, но молчу.

 чувствую его дыхание, ощущаю, как его рука заносится в воздухе над моими волосами, и кажется он сейчас их коснется, но рука зависает где-то там –в темноте, устало опускается, как грустный вздох, а мне бы нужно было только ухватить ее в этой темноте, сжать что силы, но я встаю, так будет легче, не будет так больно, как только лучи рассвета коснуться земли

-слышишь, как поют птицы? - он произносит это тихим, надрывным голосом

-слышу …

А птицы и вправду заливаются пением. Я закрываю глаза и погружаюсь в элегию, и тут, в сумрачном царстве леса, мне нравится больше всего.
Мне не хватает солнца, мне хочется увидеть черты лица, подтвердить свою догадку, но мы никогда не встречаемся там, где светло, а я продолжаю видеть все оттенки темноты. Между нами тонкий прозрачный занавес.
Мы слушаем как птицы поют и как перелетают они с ветку на ветку и как дышит это ночь, а мы бежим в нее каждый раз–холодную, туманную, молчаливую, то мертвую, то трепещущею живую.

Все ушло – боль, любовь, ненависть, обида, сожаление, и осталась только тоска –объемная, что даже не знаешь, как ей удалось все поглотить внутри, и все же оставить это чужеродное, загадочное тепло, которое загорается ночью в яблоневом саду. 

Ходим между и никак не перейдем на одну из сторон. Блуждаем сегодня по коридором из сосен, по лабиринту из цветущих кустарников и полян ландышей, но за всем этим тревога, кажется, что сейчас образуется прореха и наружу вылезет совсем иной пейзаж , картинка с белыми стенами и пустым зданием , где я  теряюсь в белизне  и пустоте бесконечных комнат ,в месте  где я так часто оказываюсь одна.
И вот мы выходим из смутного леса, к бескрайнему полю , вдали шумит березовая роща, а там за рощей  в пару километрах гудят поезда .

-куда едут поезда?

-далеко отсюда. На север , на восток , на юг , на запад – его голос становится все тише

-давай уедем отсюда ?

-мы никогда не уедем вместе, только по одиночке, в разные стороны. Кто на север, кто на юг. Мы- это повтор бесконечных разлук.

- Идем туда
Я показываю рукой на кладбище, но слова как рябиновые бусы оказались вокруг моей шеи красной удушливой нитью, и я чувствую, как они сочатся рябиновым соком и стекают по моей коже.

Черные кресты очертанием. Черемуха белым цветом склоняется над надгробиями.  Дрожание воздуха. Сели на лавочку, так и хочется прикоснуться к пальцам, которые совсем близко от моих, и тянусь к ним как в фильмах, про подростков, которые стесняются проявить чувства, и резко отдергиваю руку, переплетая их в замок на своих коленях. Сидим, не касаясь плечами. Будто вместе, и все же –порознь.

 Опускаю взгляд на свои босые ноги, лодыжки исколоты в кровь от веток и кустов малины, от бега по песку и шероховатому асфальту, но я не чувствую боли. Я бросаю взгляд и на его ноги, они тоже босые. 
Мы сидим, и я думаю, что хорошо было бы завтра сходить …но отсекаю мысль так быстро, что не даю ей прорости в себе. Какое завтра? Нет завтра.

-что все это?

Показываю рукой на весь этот мир, сотканный с незнакомых и знакомых мест, пугающих оттенках, и радостных тонов, мир сотканный от переизбытка чувств, и их нехватки, хрупкий мир, который ранит и дает надежду.

-ностальгия по утраченной вероятности

Я смотрю на горизонт, и вижу, что ночь подходит постепенно к концу, линия горизонта предательски светлеет

- как ты думаешь, а что снится деревьям?

Но в ответ тишина и я закрываю глаза, чувствуя, как дрожат ресницы удерживая горечь слезы, как запершило в горле.

-Не отпускай

Я знаю, что и сейчас ответа не будет. боюсь раскрыть глаза,и мне приходится, и слеза срывается, бежит по щеке огненной рекой, оставляя ожог.
Небо горит восходом, поворачиваю голову, но там нет никого, только первые лучи пляшут по деревянной лавочке, а вокруг кресты, шумит березовая роща за спиной, и все залилось пульсирующей краснотой,будто кто-то взял широкую кисть, и заливает новый фон .

-Не уходи …

Повторяю, и повторяю, но , там,рядом со мной только рассвет.

Распустился цветком, как открывшиеся кровавая рана –Пробуждение…



/Blackmole — Ghost /