Нарисуй мне рассвет

Меня разбудила Крис, не очень-то нежно растолкав руками. Увидев, что я открыл глаза, она умоляюще сказала:
– Нарисуй мне рассвет.
– Что? – не понял я.
– Ну, нарисуй мне рассвет.
– Ты о чём, дорогая?
– Мне нужно увидеть рассвет.

Решив, что спросонья чего-то не догоняю, я невнятно пробурчал:
– Рассвет мы уже проспали. Пойдём завтракать.
– Пойдём, – покорно согласилась Крис.

Она была совсем непохожа на себя: какая-то задумчивая, без присущёй ей суеты. Пока я готовил завтрак, она молча смотрела в окно. Разрезав яичницу, я положил половину на тарелку и поставил её Кристине, сам ел со сковородки. Как обычно, она пообкусала яйцо, а затем сгрызла хлеб.

– Ты нарисуешь мне рассвет? – снова спросила она.

Я не знал, что и думать.

– Крис, что такое? Я не понимаю тебя.
– Мне очень нужно увидеть рассвет, – умоляла Кристина.
– Если ты шутишь, то это не очень-то смешно.
– Да нет же. Просто я хочу, чтобы ты нарисовал...

Я не дал ей договорить, и вскипев, бросил вилку на стол.

– Хватит! Что за бред?!

Она испугалась и немного зажалась, от чего стала походить на беззащитного котёнка. А мне почему-то её вид стал дико противен. Я спешно собрался и ушёл на работу. Кристина даже не пошевелилась.

Весь день толком не получалось работать, не давала покоя утренняя сцена. За Кристиной никогда такого не наблюдалось. Она никогда не истерила и не шутила подобным образом. Хотелось побыстрее оказаться дома, и в то же время я боялся, что всё повторится.

Мои опасения подтвердились. Крис не ответила на домофон и стук в дверь, звонка у нас не было. Решив, что её нет дома, я зашёл в квартиру, воспользовавшись своими ключами. Кристина была дома и лежала, свернувшись калачиком на кровати. Я пристроился рядом и, приобняв, спросил:
– У тебя всё в порядке?
– Нет. Ты не нарисовал мне рассвет, – почти шёпотом ответила она.

Я весь день думал, и её ответ не разозлил, но у меня задёргался глаз. Я попробовал придержать веко пальцем. Конечно, не помогло.

– Я тебя чем-то обидел?
– Нет, ты не виноват. Наверное, ты просто не можешь нарисовать рассвет.
– Да, ты права. Я не умею рисовать, – спокойно подтвердил я.
– Рисовать...

И больше за этот вечер Кристина не сказала ни слова.

Следующим утром, уходя на работу я боялся оставлять её одну. Теперь-то уж точно было понятно, что Крис не шутит. Но я надеялся на лучшее. Так продолжалось ещё три дня, за которые удалось выяснить, что она уже три года не видела рассвета, и у неё внутри образовалась бесконечная пустота. Я предполагал самое страшное – сошла с ума. И всё же надежда на лучшее не угасала. Вести Кристину к психиатру совершенно не хотелось. Упекут, не разбираясь, в крайнем случае справку напишут такую, что тоже не обрадуешься. С другой стороны, зачем куда-то обращаться, когда есть свой психолог? Моя одноклассница Алина успешно работает в этой сфере. К тому же она сейчас учится на психотерапевта и уже кучу практик освоила, даже у шамана опыт перенимала.

– Аля, привет, – я позвонил ей по телефону.
– Привет, Димочка. Рада тебя слышать, дорогой.
– Слушай, у меня большая беда... с Кристиной...
– Разбежались?
– Нет. По моему, она сошла с ума.

В подробностях я рассказал всю свою печальную историю. Алина выслушала и обещала помочь.

Одноклассница приехала к нам в выходной. Легенда была такова: будто давно не виделись, а хорошие связи терять нельзя. Впрочем, по Крис не было понятно, как она к этому отнеслась. За чаем и тортиком Алина прощупала почву. Честно говоря, я и не понял, использовала она какие-то психологические приёмы или нет. Хотя мне и самому стало легче после её прихода.

Вечером следующего дня я заехал к Алине на работу. Вот что она сказала:
– Не всё так плохо, Дима. С ума она пока не сошла. Видимо, у твоей Кристины недавно было какое-то потрясение и зациклилась она на этом рассвете. Как бы тебе объяснить? Как клин у неё в голове. А ты, Димочка, должен его вышибить.
– Я?
– Ну, а кто? – с напором сказала моя одноклассница. – Твоя же любовь.
– Я не знаю, что делать. Я ведь не психолог.
– Не психолог он. Разговаривай с ней как можно больше. Выясни, что случилось три года назад.
– Она рассказывала про себя... Мы ещё тогда не были знакомы. Но ничего такого.
– Это тебе кажется. В общем, установку я тебе дала. Занимайся, а иначе и до психушки дело может дойти.

Я вышел от Алины, не зная радоваться или плакать. Вроде и успокоила в чём-то, но гора с плеч не упала, все камушки до единого остались.

Кристину я очень любил и опускать руки раньше времени не собирался. Это первый человек, который искренне меня полюбил. Благодаря Крис я поверил в себя и много добился. Когда мы познакомились, у меня не было ничего, лишь комната в общаге и должность преподавателя в институте. Теперь же я работал геологом в крупной фирме, о чём и не думал мечтать. Я просто стал другим. И всё благодаря ей. Нет, я не был готов потерять Кристину.

Изо дня в день я выуживал информацию о произошедшем накануне того злосчастного утра, когда моей любимой понадобился рассвет, и о событиях трёхлетней давности. Что я понял? Так это то, что до нашего знакомства Кристина занималась туризмом: сплавлялась по рекам и ходила в горы. А я ведь и не знал об этом! Мне она всегда казалась хрупкой и беззащитной. Ещё Крис упоминала о недавно обнаруженной в горах группе туристов, которую искали несколько лет. Я часто звонил Алине и, по моему, должен был её достать, но она выслушивала меня и давала новые указания.

Ничего не менялось, Кристина всё также требовала нарисовать рассвет. А тут ещё предложили ехать в командировку на Полярный Урал. Мне не хотелось отказываться, но в сложившейся ситуации было невозможно оставлять свою любимую одну. По привычке я позвонил Алине.

– Бери её с собой, – не раздумывая, сказала она.
– Как с собой? Мне по работе ехать, а не в отпуск. Там же ни помыться, ничего... Комары, мошка. И кто мне разрешит взять её с собой?
– Слушай, я чувствую, что так надо, – уверенно сказала Алина. – Если надо, я проагументирую, но не сейчас. У меня клиенты пришли.

Позже она смогла убедить меня. И я, подготовив кучу доводов, отправился к своему руководству. К моему счастью, директор согласился и даже обещал оплатить дорогу обоим.

Мы выехали из Москвы в Харп на поезде. С собой у нас в основном были личные вещи, поскольку всё оборудование уехало с коллегами, одного из которых я должен был заменить. Большую часть пути Кристина провалялась, но когда начались тундра и горы, заметно оживилась и не отрывалась от окна.

– Я была здесь, – сказала она по прибытии на конечную станцию нашего пути.
– Давно?
– В 2012 году, семь лет назад, получается. Это был мой первый поход с Шаталиным.
– Шаталин – это кто?
– Руководитель наш.

Воодушевление Крис пропало неизвестно куда, и она снова рассказывала о вроде бы интересных вещах без какой-либо интонации. Одно радовало – за всю дорогу ни разу не попросила нарисовать рассвет.

Следующий день был посвящён закупке продуктов почти на два месяца. И, наконец, мы выехали к месту нашей геологоразведки. Из-за постигшей в пути поломки добрались к балкам только вечером. Там нас ждали весь день, особенно Виктор, вместо которого приехал я. Было принято решение возвращаться в Харп утром, водитель – всё-таки не машина.

Мы остались втроём: Кристина, я и Игорь, мой напарник и начальник по совместительству. Он отвёл нам, а точнее мне, два дня, чтобы освоиться и полюбоваться красотами, а уж потом приниматься за работу.

Утром я разбудил Кристину пораньше и потащил любоваться рассветом. Она без слов пошла со мной. Нам пришлось минут двадцать бродить, отмахиваясь от тучи комаров и мошек. Во сколько начнётся рассвет я не знал, а у Игоря спросить забыл. Внутренний голос начал подзуживать, что зря так рано встали. Но нет...

Из-за горы поползли краски. В центре красная, за ней узкий бледно-жёлтый отсвет, большой полосой окутывал лиловый цвет, а дальше небо оставалось тёмным. Меж этих чётко выраженных оттенков местами проглядывали голубые и розовые мазки. На эту красоту Крис отреагировала совершенно неожиданно. Она впервые в жизни при мне разрыдалась. И именно не расплакалась, а разрыдалась. "Хорошо, что его нашли", – хлюпая на моём плече, твердила она. Чувствуя, что так и должно быть, я обнимал Кристину и нежно гладил её по спине.

Она всё мне рассказала. Как пошла с группой в горы, как ей было очень тяжело. И Сергей Шаталин, который, помимо того, увлекался живописью, подбадривая, обещал по возвращении нарисовать ей рассвет в горах. Но этому не суждено было сбыться. Группу настиг камнепад. Всех, кроме Сергея и Кристины, похоронило заживо. Шаталину повезло чуть больше, если это можно так назвать. Получив серьёзные травмы, он умер в течение получаса на руках у Кристины, которая отделалась небольшими царапинами. К такому она не была готова и, сидя на коленях перед мёртвым руководителем, скулила: "Серёга, нарисуй мне рассвет..."