О выращивании льна и крестьянском быте

               
    Мои предки жили в северной стороне, недалеко от г. Великий Устюг, то есть там, где почти сходятся в точку Вологодская, Архангельская, Кировская области и республика Коми. Бабушка рассказывала, что свое здоровье подорвала еще в молодости, когда заставляли «кулиги катить» - отвоевывать у леса кусочки земли, чтобы посеять лен. Сначала лес подрубали, год сушили, потом поджигали и кольями перекатывали горящие стволы по будущему полю. Естественно, нужно было потом еще пни корчевать – «покачаешься на березах-то!». У ёлок-то корни встлань идут, а у берез – глубоко в землю.  Дым, гарь, горячие уголья. Адская работа!
    Вот на этих полях несколько лет потом нарождался хороший лен (он любит неистощенную плодородную и свежую почву). По созревании семенных коробочек лен вручную рвали с корнями (не жали серпом и не косили косами!), связывали в снопики, ставили в суслоны. Потом свозили в сараи-риги, сушили и затем обмолачивали льняное семя, а сами снопики везли на пожню – скошенный луг и расстилали по нему тонким слоем корнями в одну сторону этакими извилистыми дорожками, оставляли так, чтобы соломка намокала от росы и дождя и высыхала от солнца неоднократно. Это необходимо, чтобы волокно легче отделялось от грубых частей стебля. Затем льняную соломку снова собирали в снопики и везли на обработку – мять, трепать, чесать. В ригах были такие ручные станки с ребристыми валиками – мялки, трепала, чтобы отделить мякину, костру и вышла куделя. А чтобы было волокно разного сорта, лен чесали специальными гребнями. Тонкие и грубые волокна пряли отдельно, чтобы получить нитки и, соответственно, полотно разной толщины и качества: на рубахи, порты, плАты и сарафаны, на постели (более плотная ткань сшивалась в большие мешки – тюфяки, которые набивались сеном, соломой, а лучше – осокой), для верхней одежды и что-то вроде рогожек.
    Бабушка говорила, что на колесных самопрялках женщины выпрядали такую нить, что шила швейная машинка Зингер. А чтобы получилось не просто белое полотно, а, например, пестрядь, нитки перед тканьем окрашивали стойкими растительными красителями цвета: красный, желтый, синий, черный, коричневый. Простое же льняное домотканое полотно отбеливали, выстилая на наст и «бучили» в зольном растворе.
    Это были специальные большие деревянные бочки – «бучницы». Их  ставили на берегу реки, на дно клали камни, солому, потом белье, слой соломы, слой золы и еще соломы. В бочку наливали воду и туда бросали раскаленные в костре каменья, а внизу через пробку воду постепенно выпускали, чтобы щёлок проходил сквозь полотно, которое затем прополаскивали в речке.
    Попутно из этих каленых камней получалась «дресва» - каменная крошка, которую использовали для натирания «голикОм» (голым веником) некрашеных половиц в жилой избе. Только так пол можно было сделать белым и чистым.
   Мне самой в раннем детстве пришлось освоить это нехитрое ремесло. Бабушка нам с сестрой велела полы вымыть. Мне лет шесть-семь, сестре Свете – 11-12. Работа такая: плеснешь кипяток на пол, бросишь горсть дресвы и давай скорей натирать пол голиком, пока вода не остыла. Трёшь-трёшь руками, потом руки устали – ногами березовый голик стараешься в пол втереть, чтобы грязь скорее отошла. Опять горячей водой польешь, а потом уж начисто моешь и вытираешь. Не помню точно, но, похоже, на всю-то избу у нас силёнок не хватило… Тяжелая работа! У печи за заборкой уж точно не мы мыли…
   А половики домотканые стелились вдоль всей избы – длинные такие дорожки. Их во время приборки полагалось хорошенько вытрясти во дворе. Мы со Светой собрали пыльные половики и потащили на улицу. Я взялась за один край, сестра – за другой. И раз! Полотнище взлетело вверх, потом вниз, а я вместе с половиком прилетела сестре в руки… Половик тяжелый, длинный, а я маленькая, легонькая, вот меня от рывка и сносит! Решение нашлось быстро: Светлана привязала меня пояском от платья к огороду, чтобы не улетала. И дело худо-бедно пошло… Как могли, выхлопали дорожки. Сейчас вспоминаем, смеёмся! Вот времечко было!
   А про лён сестра вспоминать не любит. Обидно же, когда над тобой все смеются! Ей лет пять было, когда мама вышла в поле помочь колхозникам в выстилке льна на выкошенной пожне возле реки, а дочку с собой взяла, чтоб бабушке не мешала. Потом взрослые спросили:
   - Светка, скажи, куда с матерью ходила?
   - Лён срать! – доверчиво отвечала девочка. Ну что поделать, если буква «л» не выговаривается! Ведь в самом деле она с мамой ходила лён стлать!
   Ох, и поиздевались над ребёнком мамины братья, снова и снова заставляя отвечать на злополучный вопрос и каждый раз умирая от хохота… Молодые все были, весёлые.
    А лён тогда на наших северных полях вырастал хороший, качественный.