Лакомство

Ну и спрятались! – думал Е., переходя из одного проходного двора в другой. Звуки города, который, казалось бы, должен быть совсем рядом, буквально в паре десятков метров, давно утихли. Не было слышно и птиц. Точенные временем кирпичные углы старых домов, поблекший асфальт, черные окна – некоторые были разбиты. Уютная, еще не успевшая остыть машина, оставленная на улице у кованных ворот, кажется все отдаляющимся уголком дома. Е. поежился, но, нащупав в кармане гладкий бок телефона, успокоился и даже как будто согрелся. Еще раз прокрутил в памяти письмо – пришедшее в мессенджер с удаленного аккаунта, оно содержало одну лишь картинку: сфотографированный на телефон блокнотный лист, на котором от руки, местами неразборчиво, были указаны адрес, дата и время. И подпись – конечно же, заветная подпись, которая так много для него значила и так дорого – если верить молве – стоила. Варвара Л. – гласил росчерк под приглашением. Не знакомая лично никому, но уже ставшая легендарной в кружке столичных гурманов, владелица домашнего ресторана с интригующим названием «Любопытная В.».

Будучи искушенным гурманом и человеком без финансовых проблем, Е. давно уже впал в скуку: все столичные рестораны, заслуживающие внимания, давно были им изучены, со всеми значимыми шефами он был знаком лично, и, казалось бы, нет ничего, что могло бы вызвать в нем интерес. Откровенно говоря, Е. маялся скукой последние два-три года. Не имея ни семьи – он слишком любил себя, чтобы тратить время и эмоциональные силы на жену или детей, ни проблем с бизнесом – родственник в мэрии исправно обеспечивал его необременительными контрактами, не отнимающими много времени, но позволяющими содержать несколько сотрудников на побегушках, иметь хорошую квартиру, автомобиль бизнес-класса всегда последней модели, солидно одеваться и красиво отдыхать, Е. посвятил всего себя таинству поглощения. Он настолько проникался любимыми вкусами, что иногда даже начинал ассоциировать себя с тем или иным блюдом, буквально сопереживая кускам пищи, попадающим сначала в его рот, потом в желудок. Процесс приготовления пищи Е. считал искусством, сродни живописи, а себя он причислял к числу самых искушенных знатоков, ценителей и покровителей этого, вне сомнения, прекраснейшего и приятнейшего из всех видов искусств. Хищной птицей налетал он на очередную новинку, предлагаемую тем или иным столичным шефом, хватая, вцепляясь, поглощая и делая частью себя очередной деликатес. Потом, возвращаясь через день-другой, он смаковал, дополняя и обогащая первое – всегда самое точное впечатление. Его губы непрестанно двигались, а зубы привыкли расчленять, разрывать, перемалывать очередное произведение кулинарного искусства.

Анфилада дворов казалась бесконечной. Табличек на домах не было, но у Е. была подробная инструкция – ее ему прислали за пару часов до назначенного времени. Дорога к таинственному ресторану никак не ассоциировалась с теми заоблачными ценами, которые, судя по слухам, были установлены хозяйкой, однако, это только раззадоривало Е.  – как никто другой, он умел ценить контрасты, зная, как необходимо иногда двигаться от противного, чтобы в финале сделать приятнейшее открытие. Е. стал вспоминать, от кого он узнал про ресторан «Любопытная В.». Привычно перебрав в уме тех своих знакомых, которых он мог бы отнести к посвященным, Е. в очередной раз понял, что так и не может вспомнить, кто конкретно навел его на ресторан. Сам он, едва услышав про него, стал осторожно наводить справки, стараясь, при этом, не всколыхнуть волну поисков вокруг этого загадочного места с совершенно эксклюзивной, как говорили, кухней. В поисках он провел несколько месяцев, и уже начал было отчаиваться, когда ему вдруг пришло сообщение. То самое, с удаленного аккаунта. Решив в очередной раз полюбоваться на снимок приглашения, Е. достал из кармана телефон и открыл диалог. Каково же было его удивление, когда он понял, что сообщение удалено. Инструкция – вот она, на месте. Но сообщения с фотографией блокнотного листка, подытоженного столь эксклюзивной для искушенного гурмана подписью, уже не было. Е. вздохнул, ему было жаль лишиться символа собственной избранности, но – что поделаешь, многие рестораторы немножко эксцентрики. Он давно к этому привык, допуская наличие странностей у людей искусства, к коим он без колебания относил как рестораторов, так и шефов. Эта Варвара – та еще штучка, кивнул Е. про себя, но и понять ее можно, ведь одной кухни мало – нужен антураж, определенная атмосфера. Как картине необходимы рама, стена и галерист, так и блюду нужны тарелка, стены и человек, который обеспечит появление этой тарелки перед тобой на столе. Мистификации, мистификации… Оставалось лишь надеяться, что весь этот антураж – пустые дворы, грязные кирпичные стены, атмосфера таинственности, приглашение в виде фотографии вырванного из блокнота листа – окажутся правильно подобранными ингредиентами к тому блюду, которое приготовит эта Варвара, и что скоро он сам сможет оценить все изящество ее кулинарного замысла.

Вот и нужный подъезд. Обычная с виду железная дверь, коричневая краска облупилась и вся покрыта обрывками давно нечитаемых объявлений, листовок. Домофона нет, как и дверной ручки. Брезгливо просунув палец в отверстие, где когда-то был замок, Е., потянул скрипнувшую дверь и шагнул в темноту за ней. Глаза быстро привыкли к полумраку лестницы, ноги уже перешагивали стоптанные ступени. Сердце колотилось – Е. предчувствовал тайну, новый опыт. Голову кружила мысль о том, чем же его встретит загадочная Варвара. Поднимаясь, он практически не смотрел по сторонам и не обратил внимания на то, что некоторые двери в квартиры прикрыты неплотно, приоткрывая лестнице тени давно расселенного жилья. Впрочем, для него это ничего бы уже не поменяло – как охотничья собака, почуявшая след, он стремился навстречу столь желанной, столь вожделенной добыче – порции новых, ни с чем не сравнимых впечатлений. Ноздри его нервно вздрагивали, а слюна выделялась столь обильно, что он почти захлебывался ею. Вот и нужный этаж, и дверь с изображением носа (почему нос? –мысль промелькнула где-то на периферии сознания). Короткий стук, щелчок, скрип. Край бежевого пальто Е., сшитого из добротного английского твида, махнул полой на прощание и скрылся в темноте за дверью. Ресторан принял очередного гостя, он был готов раскрыть ему свою тайну.

***

Варвара услужливо склонилась перед сидящим за столом мужчиной. Один из вице-мэров – это ее уровень, ее клиентура. Мужчина хищно поглядывал в сторону кухни. Он знал, где он и зачем. Из темноты, нарастая, как крещендо, доносился запах жареного мяса, настолько прекрасный и соблазнительный, что чиновник аж губами причмокивал от нетерпения.

- Чем же порадуешь, Варвара? – сурово, но с оттенком мурлыкающей ласки, поинтересовался высокий гость.
- Для вас сегодня торт. Торт из мяса. – Варвара хитро глянула на гостя из-под бровей, глаза ее возбужденно блеснули.
- Торт из мяса? – чиновник хохотнул, - Где ж такое видано? На чем сидишь, Варюшка, отсыпь и мне. Ну и фантазия у тебя.
- Останетесь довольны, как обычно! – Варвара, не без гордости, подбоченилась, выпрямив спину.
- Скажи своим, пусть не усердствуют с прожаркой, - чиновник послал взгляд в темноту, бывшую источником волнующего запаха.
- Не беспокойтесь, не беспокойтесь. Торт будет с кровью. Все как вы любите.

Помолчали. Варвара стояла наизготовку, слегка выгнувшись навстречу гостю. Чиновник в задумчивости мелко барабанил пальцами по скатерти.

- Мясо-то хорошее? – наконец произнес он, нарушая повисшую тишину.
- Отборнейшее! Мягкое, сочное, в меру жирное… Особь отборная, без стрессов жила… Наша служба селекции наблюдала… - Варвара тараторила, заглядывая высокому гостю в глаза - Режим питания особый, корма исключительного качества, элитные вина для придания мясу аромата…
- Прямо мраморная телятина какая-то! – рассмеялся чиновник.
- Лучше, гораздо лучше! Сейчас вы в этом убедитесь! – и Варвара вопросительно обернулась в сторону темного дверного проема.

Из темноты медленно выкатилась тележка. Человек, подавший ее в столовую, виден не был. Варвара ловко подцепила ее скрюченным пальцем и подтянула к столу. На тележке покоилось большое металлическое блюдо, накрытое внушительной крышкой. Из-под крышки торчало что-то светлое, как будто бы плотная ткань. Край ее испачкан темно-красным, почти черным. Не без усилия переместив тяжелое блюдо на стол, Варвара взялась за ручку крышки и замерла, выдерживая почти что театральную паузу. Вице-мэр сжал столовые приборы в кулаках и подался вперед, как будто собрался атаковать поданное ему блюдо.

- Представляю вам мясной торт с кровью, поданный на фрагменте шкуры! – высокопарно произнесла Варвара чуть дребезжащим голосом, и полукруглая крышка эффектно взмыла над блюдом.

На блюде возвышалась сложная конструкция, сложенная из слоев полусырого мяса, переложенных чем-то серым, увенчанная непонятными на первый взгляд мелкими деталями. Торт был ужасен и великолепен одновременно, он напоминал полотна Босха. Без тени сомнения, это было истинное произведение искусства, приводящее в ужас и притягивающее одновременно.

- На чем это он, говоришь, подан? – чиновник, как зачарованный, следил за тем, как Варвара осторожно, стараясь не уронить ни капли крови, перекладывает кусок торта на его тарелку.
- На шкуре, на шкуре – пробормотала Варвара сквозь сжатые губы, -  но вы ее не ешьте, она для украшения, как обычно. – и она, ловко орудуя серебряной вилочкой, сняла несколько волокон бежевого английского твида с куска мясного торта.

Кровь сочилась из-под ножа, как будто торт все еще продолжал дышать.