Шепот волны. 42 Татьяна Дума

 42

 По мере нашего разговора он открывался мне с разных сторон. Отчуждение и настороженность прошли. Особенно легко стало после моего неожиданно заданного вопроса:

- Яков, прости, я прерву твой план разговора, который у тебя, конечно, есть. Ты говорил о наследстве. В чем состоит необходимость нашей поездки в Швейцарию?
- Тебя волнует наследство? – Яков прищурился и внимательно смотрел на меня.
- Ты знаешь, я не босяк и рассчитываю только на себя. Я всю жизнь работаю.
Он не дал мне договорить:
- Так если бы ты был босяк, то и вопроса бы не возникло. Это условие моего отца. Для этой встречи был назначен срок. В данной ситуации я выполняю его волю. Вот и все. Не знаю, сможешь ли ты мне поверить, но прилет сюда продиктован моим желанием познакомиться с тобой. На свете нас двое. Ты и я.
 
 Он замолчал. Молчал и я. В это время что-то внутри меня произошло. Я впервые за многие годы расслабился. Не знаю, существует ли это на самом деле или это красивая фраза – зов крови, но я почувствовал облегчение. Яков это понял, подошел ко мне и положил руку на плечо.
- Ты прости, что я многословен. Мне хочется передать тебе все, что происходило в нашей семье. Ты всегда был ее частью, хотя и не знал о нас. Особенно это относится к моему отцу.

 Я вынужден объяснить тебе, хотя бы кратко, некоторые особенности во взаимоотношениях евреев. Я не собираюсь рассказывать тебе историю нашего народа. Ты знаешь хоть что-то? Сомневаюсь, брат и дома был далек от всего этого. Уверен, он ничего тебе не рассказывал.
- Ты прав. Я не в теме. Помню, в долгой командировке мне попалась книга «Еврей Зюсс», если не ошибаюсь, Леона Фейхтвангера. Я ее прочитал и многое меня удивило. Но потом дела закрутили меня и я только сейчас о ней вспомнил.

- Это серьезная книга. Я расскажу тебе лишь то, что касается нашей семьи. И начать я должен с истории деда по отцовской линии. Я его никогда не видел, знаю о нем лишь со слов отца. Он был для него примером. Сам он знал о нем мало, но собирал сведения о нем по крупицам всю жизнь.
- У него особая биография? Он чем-то прославился?
- Первое – да, особая. Прославиться не успел, все оборвалось, при бандитском налете. Только позволь рассказать то, что мы теперь знаем.