Тунцеловы. Глава 6

                6
       Утром не было жарко. Температура воздуха 22 градуса. Небо облачное. На востоке алел кусочек солнца, как раскаленный кусок железа. Затем, вырвавшись из облачного плена, ярко сверкнуло во все стороны лучами, зазолотило ближние облака и засверкало на горизонте тонкой линией. Сквозь мутность облаков прорезывались тусклые радиальные полосы света. И вдруг солнце скрылось в облаках. И опять та же тусклая беспредельность вод, которые, отброшенные корпусом судна, белели за кормой. Идем на северо-запад. Никакой работы на палубе не видно. Переход, как переход, работают только в машинном отделении и на мостике. На палубе лает судовой пёс Чук.
       Снова вырвалось из-за туч солнце и теперь осветило с высоты необъятный, треугольный яркий простор, расходящийся своей верхушкой от судна до горизонта. Впереди справа на горизонте показалась огромная стая чаек – примета наличия тунцов. Зазвучал судовой звонок: аврал, приготовиться к замёту. Разговаривавший со мной о своей давней солдатской службе в ГДР матрос Хамракулов Бохадир, смуглый узбек из Ферганы, кинул окурок в воду и поспешил переодеваться.
       Начался замёт. Буксир, казалось, деловито потащил по кругу поплавки невода в сторону кормы. Но на самом деле он стоял на месте, а судно делало круг в его сторону. Началось подтягивание невода. На верхушке промысловой трубы по шкиву барабана проскакивали поплавки с сетью, с которой на палубу лилась вода. Акватория, охваченная неводом, уменьшалась, но на ее поверхности не всплыла ни одна рыба.
       Кончилась выборка невода, Тунцов не было. Только три парусника – рыбы с носом, как у меч-рыбы, валялись на палубе. Камбузник отрезал большие куски мяса вдоль позвоночника рыб, а туши выбросил за борт.
      Судно продолжало поиск тунцов. Капитан был огорчен неудачей и попросил у меня успокаивающее средство. Я дал ему пластинку с десятью драже элениума, и он тут же проглотил одно.
       Погода стояла ясная, солнечная. Во время обеда капитан вдруг объявил: приготовиться к замёту. Тотчас побежал к своей кабине лебедчик Лысенко с тарелкой второго и чашкой компота. Внизу, на промысловой палубе, тоже два матроса, не успевшие поесть, присели на ящике, положив на колени тарелки с едой.
      Вот так, всё на ходу! Но, тем не менее, при выборке невод оказался пустым. Попалась только одна здоровенная медуза весом в два-три пуда. Она прошла с неводом через шкив барабана, и была выброшена в воду.
       Вели поиск тунцов до захода солнца, но ничего не нашли. Чаек встречалось много, но всплытия тунцов не замечалось.
       По утрам, как всегда, горизонт в белом тумане, сквозь который еле просвечивает тусклый оранжевый шар. В океане штиль. Вдалеке пронеслась вереница чаек, тоже ищущих тунцов, чтобы покормиться возле них. Ритмично гудят моторы. Идем в разных направлениях: то на восток, то на северо-запад. Капитан снова объявил приготовиться к замёту. Отдали невод. Сегодня для отпугивания тунцов от борта судна были пущены с мостика в воду две сигнальные ракеты и они, задымившись на поверхности воды, нырнули вглубь. продолжая гореть на ходу, и взорвались. Похоже, замёт удачный, так как на воде внутри невода появилось много кругов, и несколько раз всплывали тунцы. Пахло рыбой. Натужно выла лебедка. У капитана улучшилось настроение. Он мне сверху что-то сказал, но я не расслышал. Показалось, что спросил “почему без кепки?“ Я сбегал в каюту, надел кепку и поднялся к нему. Но оказалось, что он спросил “почему не даю ему таблетки?“
– Так я же давал вам вчера целую пластинку.
– Я их уже все выпил. Думал, что можно все выпить. Принял одну – не берёт, вторую – тоже не берёт, и так несколько штук. Правда, тошнило от них, но зато хорошо поспал.
       Улов оказался богатым: восемнадцать тонн желто-пёрого тунца.
– Он ценится на мировом рынке в десять раз дороже обычных видов, – сказал капитан. – За тонну дают десять тысяч долларов, а за обычный – всего семьсот-восемьсот долларов. Как только узнают, что у нас он есть – сразу купят.
– В самом деле, золотая рыба, – пошутил я. – Даже плавники у неё “золотые”.
       На горизонте снова показались тунцы. Косяк был очень большой. Сделали замёт с таким большим захватом, что поплавков не хватило, и между кормой и концом плавников тянулись одни только тросы. Здесь были ворота, удобные для бегства тунцов. Чтобы их отпугнуть от этих ворот, акустик сел в спидбот, и стал курсировать в этом месте. Также дали по этим воротам два выстрела из ракетницы. Похоже, что много тунцов удрало через эту брешь. Медленно свертывались тросы поплавков через барабан на стреле, а трос для подводных колец – палубным барабаном. В воде запахло рыбой. Кое-где виднелись пузыри воздуха и круги на воде. Беспорядочно метались мальки рыб. Этот замёт был неудачный – невод пуст.
       После полдника сделали последний замёт. Здесь уже не было промаха: опять попался дорогостоящий желтопёрый тунец.
– Хорошо, что второй раз попалась дорогая рыба, – сказал я четвертому механику.
– А что мы от этого имеем? Нам платят от вылова, –ответил тот. – Капитану и деду только, может, что-то перепадет в виде премии.
       Последний улов этого дня был удачный: десять тонн.
Солнце коснулось горизонта и на прощанье осветило небо и воду ярким оранжевым светом. Всё же на севере закаты красивее, чем здесь. Но зато в это же время там снежные заряды и штормовые волны высотой в пятиэтажный дом. Темнело. На горизонте наши два судна зажгли огни. Тоже, видно, ловят тунца, потому что возле каждого из них чернеет “скиф“.
       Утром солнце поднялось над дальними белыми облаками и с высоты разлило на зыбучей равнине золотую лужу, резко слепящую глаза. Сегодня замёт сделали по-иному: уже концы невода были протянуты по кругу не к носу судна. Судно просто обошло буксир, и он оказался у кормы. А потом еще немножко продвинулось вперед и протянуло за собой тросы без балберов. Из этого мешка косяк уже не сможет уйти ни под днище судна, ни в прореху возле кормы. И был эффект. Было поймано семь с половиной тонн тунца (сто пятьдесят хвостов).
       Капитан попросил у меня таблетки для улучшения пищеварения и для защиты печени. Я дал ему фестал и эссенциале. В это же утро, к своему огорчению, я нашел у своей двери ящик с медикаментами, который вчера вечером был мною отдан нашему старпому для отправки на “Маргинеллу“. К нам оттуда подходил спидбот с их стармехом, который якобы обещал кроме своего имущества отвезти и медикаменты. Но, со слов старпома, когда он подошел с ящиком к борту, спидбот уже убыл. Вот так! Очень-то им нужны медикаменты.
       Сегодня День защитника Отечества. К вечеру температура снизилась до 24 градусов. Капитан велел повару накрыть праздничный стол. В маленькой столовой на её трёх столах были блюда с курицей, грибы, салаты, орешки, а также две бутылки водки “Смирновская“. Я не пил, сидевший напротив меня второй штурман – тоже. Капитан был раздосадован тем, что за его столом сидят непьющие. Но тут пришел “дед“ и открыл бутылку. Я доел свою курицу и поспешил уйти, потому что на моем месте также сидит третий штурман. И это было очень вовремя, потому что третий штурман, увидев меня, поднявшегося наверх из столовой, понял, что место свободное, и поспешил вниз. Я вышел на палубу. От борта метнулась летучая рыбка, оставляя на воде нагромождение быстро исчезающих колец.
                (продолжение следует)