История СССР. Июнь 1945 года

История СССР. 1945-1953 гг.

Глава 2. Июнь 1945 года.

Июнь – начало солнечного лета
страна встречала, будто где-то
и вовсе не было войны,
о, как горды все были мы!

Израненные дочери, сыны
вернулись во края родные,
но понимали твёрдо мы,
что годы ждут нас всё ж лихие.

Восстановление страны
всем предстояло из руин,
все знали – трудно будет им
не вспоминать и тот Берлин.

Навечно в памяти вонзилось,
что зло повержено, пронзилось
немецкое души их осознанье,
что пал поверженный Берлин.

Здесь расскажу вам про Берлин,
а дальше – про Потсдамский мир,
но, прежде чем Потсдам вам рассказать,
о подготовке нужно знать,
чем занимался новый орган -
Совет Контрольный, так сказать.

Всё шло тогда само собою
и нарастало, словно ком,
войны то окончание лихое
способствовало победителям и в том.

Германия поверженной лежала,
разруха, паника, анархия во всём,
чтобы сдержать весь хаос поначалу
и создан был Совет о том.

Между правительствами главных стран:
СССР, Британией и США,
был создан орган, что был призван
власть главную держать во всём.

Он создавался не спонтанно,
союзники настаивали в том,
но думали те не пространно -
свои позиции несли в тот дом.

Сталин, конечно, знал о том,
он знал, что в том Совете будет Эйзенхауэр,
и чтоб руководить потом
с позиций силы в новый дом
был послан Жуков-управдом.

Там только Жуков мог вершить
и о Германии разделе говорить
лишь только так, как нужно Сталину,
свои законы здесь установить.

Лишь победитель может мир творить,
лишь победителя не судят,
в Германии мир новый будет,
ведь зло им удалось в ней победить.

О зле мы будем дальше говорить,
ведь зло не удалось искоренить,
на всей планете зло осталось,
но по-другому стало жить.

О Тьме мы будем говорить -
её проект не завершился,
ведь Гитлер в том апреле застрелился,
не удалось задуманное завершить.

Да, Свету удалось там победить,
в той главной битве века Мира,
но Тьма лишь удила в ней закусила
и не переставала зло вершить.

В той битве было всё невероятно,
полёт всех мыслей необъятно
сковал огромную страну -
СССР и не одну.

Хоть "красные" умы и "спали",
но через эту пелену
всё ж рассмотреть смогли, что всю страну
спасёт лишь единение, что стало
заглавным действием в войну.

Все вместе шли в атаку за страну,
и вместе все работали в тылу,
но фактором определяющим всё ж стало -
что вместе думали! В дыму

сознанья, затуманенного Тьмой,
закрытого чернющей пеленой,
советские всё ж разглядели где-то
ту щель, где Свет струился чередой.

Именно мыслью дав отпор войне,
те "красные" порушили всё Тьме,
не дав свершиться параллельному проекту,
где зло хотело праздновать вдвойне.

Именно мысли русских в вышине,
усилив энергетику вдвойне,
огромным вихрем потеснили Тьму,
что оказалась та внизу,

и чтобы вновь подняться на вершину,
которой Тьма почти достигла в ту войну,
ей нужно было потрудиться,
чтоб зло опять задело нужную струну -
чтоб в душах русских запустить вновь пелену.

Тьма много думала и потому
решила действовать мудрее -
в обход теперь вести войну
и запустить всю пелену
в сознанье окружающих страну -

американцев, англичан
и граждан очень многих стран,
чтобы те русских не любили
и постоянно лишь гнобили.

Послала Тьма оставшийся дурман
в сознание людей всех этих стран,
а сущности все, служащие Тьме,
рассыпались по миру уж извне.

Послала Тьма своих чертей
вселяться в головы людей
всех стран планеты, чтобы дальше
вести войну со Светом. В ней

Тьма пребывала очень долго,
не сосчитать за сколько дней,
тысячелетиями длилась та война
на красочной планете с именем Земля.

И всё же будет апогей,
где сгинет войско всех чертей,
их энергетика будет повержена,
и Свет божественный польётся из дверей!

То будет много позже, но поверь,
читатель мой, что эту дверь
снова откроет только русский,
что победил в войне теперь.

Русский народ сильней потерь,
ему бы лишь увидеть щель,
щель в энергетике, что миру
откроет Света эту дверь.

Я постепенно посвящу
вас в энергетику ответа,
и чтоб увидеть апогей,
прочтите книгу всю и к лету
того заглавнейшего года,
когда свершится апогей,
вы будете тогда готовы,
чтоб видеть Свет и мирозданья дверь.

Пока достаточно мифических видений
и в сем повествованьи отклонений,
я продолжаю свой рассказ о мире
в красивейшей и всем понятной лире.

Ведь только в лире - код прохода
в протоки мирозданья хода,
где принимают только лиру
и пахнущее откровеньем миро.

Итак, раздел Германии, Совет
Контрольный создал Свет,
и начал тот Совет завет.

В июне пятого то было заседание,
что года сорок пятого страдания
утихомиривало солнечный ответ
боям, что затихали под рассвет.

Как день и ночь сменяются годами,
так войны Света с Тьмой идут веками,
но наступает солнечный рассвет
и день всё ж длится дольше Тьме в ответ.

То заседание первого Совета
было в Берлине, чтобы подписать
ту Декларацию о поражении Германии
и власть верховную правительствам отдать.

Четыре стороны то представляли,
что представителей послали -
был Жуков, Эйзенхауэр, Монтгомери,
да Жан де Латр де Трассиньи,
что представитель со французской стороны.

Жуков ответственным был там за размещение
да безопасности обезпечения,
он встречи ждал, как победитель,
а не как змей, что искуситель.

Он руку Эйзенхауэру протянул
и очень дружески в глаза взглянул.
"Так вот какой ты!" - тот вздохнул
и понял - взгляд не обманул.

Он чистый, искренний, прямой,
он от души идёт иной,
наговорили ж Эйзенхауэру много,
что Жуков будто очень злой.

А он совсем ведь не такой,
хоть командарм он сверх лихой,
он просто знает своё дело,
но никакой он и не злой.

Та встреча очень удалась,
банкетный зал был полон тостов,
ведь Тьма оттуда убралась,
приберегла энергию с погостов.

Она гостить там не могла,
где зала светлых собрала,
энергия их душ ту не пускала,
и Тьма от этого страдала.

А Жуков праздновал Победу,
медали гордо раздавал,
американцы были зачарованы
тем, что им русский преподал.

Те два прославленные полководца
на этой встрече подружились,
их отношения скрепились
совместным делом главных стран.

И далее последовал таран -
Жуков был быстр, целеуверен,
чтобы момент не был потерян,
он в оборот взял много стран.

Десятое июня, сорок пятый,
Жуков к ним в Ставку прилетел,
где Эйзенхауэр хотел
его встречать лишь только лично.
И караул он муштровал там самолично,
который Жукова встречал.
Сначала обменялись орденами,
Монтгомери там тоже был.
Затем парад воздушный плыл
над головами генералов,
показывая всех американцев пыл,
а после - завтрак по программе был.
Жуков - знаток произнесенья тостов -
там красноречием закрепил
его же превосходство гостя.

Жуков тогда поездил много,
был дружелюбен и гостеприимен,
но всем давал понять, что строго
он контролирует в Берлине.

Поездки были краткосрочны,
ни разу не остался он с ночёвкой,
он знал, что очень долгосрочно
он будет строить мир и чётко.

Он был хозяином Берлина,
испуганного страхом и убитого,
полуразрушенного и неумытого,
глазами голода он хлеба лишь просил.

Жуков отдал приказ солдатам
расчисткой улиц заниматься,
чтоб немцам можно было возвращаться
в их испугавшийся Берлин.

Когда бои по улицам кипели,
немцы бежали в сёла и хотели
лишь спрятаться от бомб и мин,
и думали, что выход лишь один -
не cмогут те вернуться в свой Берлин.
Те думали, что русские расправу
учинят там по отношению к ним.

Но русское великодушие,
превозмогая зло и страх,
обычным немцам показало, что бездушие
всегда с собой несёт лишь крах.

Нет, русский в Берлине - созидатель
и добрых дел лишь зачинатель,
он думал, как тех немцев накормить,
не вечно ж им врагами быть.

И потянулись эшелоны
с советским хлебушком в Берлин,
своих голодных ртов - хоть море,
но мир на всех теперь един.

Жуков печатал карточки здесь им -
голодным побеждённым немцам,
как в Ленинграде, с ним
витала жалость к иноземцам.

4 200 000 штук
карт продовольственных сыграло
главную роль, ведь получало
всё население тогда
намного меньше, чем в военные года.

Ну, а тогда -
600 грамм хлеба, 80 - круп,
100 - мяса, 20 - сахара и жира,
не много, только быть бы живу,
и думать, как был раньше глуп
тот немец, думал что когда-то,
что русский может быть лишь груб.

А русский отдавал им всё,
жители СССР такого и не знали,
пайка такого те не получали,
но всё, что было - немцам тем отдали.

Всё потому, что зло умножит зло,
и лишь любовь творит добро,
и лишь великодушие то зло
искоренит врагам назло.

А мы теперь уж не враги,
ведь заблуждались вместе мы,
умы были покрыты чернью,
и Тьма питалась энергетикой войны.

Теперь всё будет по-другому,
и Свет польётся по-иному,
любовь он в души будет всем нести,
чтобы Земля могла цвести.

А русский, он душой широкой
откроет путь народам одиноким,
лишь русский может всё снести,
стремясь к звезде своей далёкой.

Но всё ж вернемся мы к Берлину,
который вымыт был прилично,
в нём жизнь уж шла не хаотично,
ведь дисциплиной была мина.

Солдаты русские прочёсывали всё:
дома, все улицы и закоулки,
просматривая на предмет огня,
все механизмы вплоть до втулки.

Берлин степенно возвращался
к привычной жизни, где творили
торговцы пиво и декор,
и даже магазины вновь открыли,
где продавали свой ликёр.

Открылись скоро рестораны,
берлинцы поняли - немало
соскучились они по мирной жизни,
и потянулись многие туда.

Там забывались те года,
когда война долбила уши
и заставляла Гитлера лишь слушать,
а жить хотелось, как всегда.

Все потянулись в рестораны,
что даже очередь создав,
берлинцы думали - как странно
им даже Гитлер этого не дал.

В честь победителей играл
оркестр и блюз, и победитель
был счастья полон, как спаситель,
что музыку души слагал.

На ресторанах вывески висели,
ведь рестораторы хотели
без очереди вход для всех солдат,
как победителям, открыть.

Но Жуков повелел то запретить,
издав приказ, где запрещалось
сержантам, рядовым входить,
а только офицерам разрешить.

А коменданту города Берлина
он очень чётко приказал -
чтоб не устраивать вокзал,
то для охраны всех товаров магазинов,
создать посты и патрули,
чтоб понимали, что надёжны мы
в своей политике порядка,
и не потерпим безпорядка.

Жуков поддерживал такой
порядок твёрдою рукой,
он строил мир, в котором дальше
даже не пахло бы войной.

Такой вот Жуков был. Порой,
всех дел бывало столько много,
что не хотелось на покой,
но очень уж хотелось лишь домой.

Но он не мог домой уехать,
он призван был в Берлине управлять,
он думал только о завете,
чтоб новый мир осуществлять.

О Жукове продолжим мы опять,
его судьба со Сталиным впритирку
шла рука об руку и под копирку
вела его всегда туда,
где открывается звезда.

Звезда пленительного счастья
ещё была всё ж далека,
трилогия судьбы звала
туда, где миссия одна
пересекается с другою,
уже не связанной с войною.

Я постепенно расскажу
про Жукова и Сталина, и почему
вдруг Жуков во "врага" там превратился,
и кто же к этому стремился.

Не видел то никто тогда,
не понимают и сейчас,
и только проницательнейший глаз
раскроет тайну ту для вас.

Я буду посвящать об этом вас
хронологически и постепенно,
когда настанет главный час
расставить по местам что тленно.

Нетленным станет это имя,
Жуков со Сталиным предивно
останутся в потомках жить,
что время то не смогут позабыть.

(продолжение следует)