Истории про Эмми Бартон. Глава 17

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ВЫСШИЙ СУД МАГОВ

Элейна Бартон поднялась с кресла, в котором провела всю ночь почти не сомкнув глаз.
Там на восходе, где уже алело небо, сияла яркая белая звезда: на Земле, в Мире Людей и в Мире Волшебников, начался новый день – 15 августа 2008 года. Этот день был назван решением Большого Совета всех магов, мудрецов и чародеев Днем Великого Суда над самыми страшными преступниками всего Объединенного Мира 108 Небесных Уровней.

Одним из таких преступников и являлся князь Дракула, имя которого прославилось в веках как имя самого страшного злодея и губителя человеческих душ. И фее Элейне Бартон надлежало доставить своего опасного спутника на предстоящий суд. Поспеть нужно было вовремя.

Прекрасная фея выглянула в окно. Алое небо стало розовым, по нему плыли молочно-опаловые облака, края которых окрашивались светлым золотом. Внизу, куда ни уходил ее взгляд, зеленели деревья и кустарники, цветы раскрывали бутоны, а на кончиках каждой травинки поблескивали жемчужинки росы. Птицы уже проснулись и, сидя на ветках, пели звонкие песни.

Фея искала взглядом своего преследователя и пленника. А князь Владислав Тадеуш Дракула крепко спал, раскинувшись посреди поляны васильков и ромашек. Он давно не спал так крепко и сладко, так мирно и спокойно, со времен далекого детства. Таинство Запретной Зоны сломило несгибаемую волю и усмирило злую и непокорную душу. Теперь для феи Элейны Бартон Дракула не представлял никакой опасности, наоборот, коварный чародей был полностью в ее власти.

Одно мановение руки, и волшебница бесшумно перенеслась к ложу спящего мага. Затем - легкое прикосновение палочки, и оба они оказались в зале суда.

Дракула очнулся внезапно – от неясных голосов, раздающихся со всех сторон. Перед ним предстала любопытная картина: вокруг высился амфитеатр, подобный тем, которые он видел, путешествуя когда-то по миру. Все ступени-сиденья из голубого мрамора были заняты волшебниками и волшебницами в пестрых, причудливых нарядах. Высоко над амфитеатром возвышался сиреневый купол, искрящийся белыми и золотыми звездами. Серебристо-прозрачный купол намного меньшего размера укрывал сидящего в роскошном кресле Дракулу. Напротив него возвышался подиум, занятый девятью волшебниками. По бокам подиума расположился почетный караул, состоящий из воинов в восточных одеждах с саблями наголо.

«Это Высший Суд Магов!» - с нарастающим гневом осознал Дракула и попытался освободиться от пут, сковывающих его. Через несколько секунд это ему удалось. Он вскочил, но не смог пройти больше двух шагов, - серебристый купол оказался прочным, непроницаемым и не поддавался никаким магическим воздействиям.

Шум голосов тем временем затих. Раздался звук гонга, и седовласый волшебник с голубыми, как июльское небо, глазами и молодым загорелым лицом, занимавший центральное кресло напротив подсудимого, поднялся и тихим низким голосом произнес:

- Подсудимый граф Дракула! Вы присутствуете на заседании Высшего Суда Всех Волшебников, Магов и Мудрецов Объединенного Мира 108 Уровней. Ваше дело подлежит всестороннему пересмотру. Готовы ли вы выслушивать наши вопросы и отвечать на них?

Казалось, тихий голос этого волшебника проникал в каждый уголок амфитеатра, незаметно проскальзывал в каждую щель и завораживал. Он полностью овладел сознанием Дракулы и влился в его сердце и душу. От света, исходящего из этого голоса, Тадеуш Дракула испытал чувство, до сей поры ему незнакомое. Это был страх, соединенный с крайним изумлением и восторгом. Он холодил внутри и согревал снаружи. С великим напряжением, приведя свои разбежавшиеся мысли в порядок, подсудимый ответил:

- А разве у меня есть выбор?!! - чем вызвал новую волну возмущения, одобрения и удивления.
- Разве может маг, насильственно привлеченный в это славное собрание, - Дракула обвел взглядом, полным презрения, весь зал, - возражать или сопротивляться?!!

- Или он, как загнанный в западню зверь, должен рассчитывать только на свое отчаяние или скорую мучительную смерть!?!

Возмущение в зале превысило все возможные пределы восприятия. Сиреневая сфера зазвенела, и с нее посыпались белые и золотые звезды, которые таяли в полете и окутывали возбужденных волшебников искристым туманом.

Снова раздался гонг, и в наступившей тишине вновь ясно прозвучал голос седовласого волшебника:

- Я призываю всех присутствующих к сдержанности и спокойствию. Перед нами не простой волшебник, а очень коварный и хитрый чародей, который своими словами может вызвать такие эмоции со стороны окружающих, что это уничтожит все его оковы. А вырвавшись на свободу граф Дракула станет для нас недосягаем и уйдет безнаказанным от справедливого возмездия.

Еще раз прошу помнить всех присутствующих об этом, а также не забывать о Презумпции Невиновности и Постановлении Большого Совета от 12 января 1578 года*******7.
(*******Согласно этому постановлению, волшебник или маг, виновный в массовой гибели людей, подлежит строгому и бескомпромиссному осуждению и лишению свободы передвижения, а также – дисвольтации (лишению силы) волшебных способностей.)


Глаза подсудимого налились кровью, но могущественная сила голоса этого волшебника заставила его вернуться на свое место.

- Итак, приступим к изучению всего жизненного пути графа (вернее, князя) Владислава Тадеуша Дракулы от самого момента его появления на свет до того часа, когда решением пяти волшебников он был заключен в плен в Безвременье в Межпространстве.

С этими словами Великий Мерлин, а это был именно он, оправил рукава своей бордовой мантии, и, подняв руку с зажатой в ней волшебной палочкой, начертил в воздухе замысловатый крест.

Свет в амфитеатре померк, и из сияющей в его центре точки появился радужный мир, который через одно мгновенье приобрел облик горной долины, на западной окраине вмещающей селение: не то город, не то большую деревню. Затем раздались женский крик и последовавший за ним громкий детский плач, перед глазами волшебников предстал новорожденный – будущий господарь Валахии князь Владислав Дракула.

На глазах подсудимого выступили слезы, оставшиеся, казалось, незамеченными в темноте, скрывавшей все, кроме центральной части амфитеатра, где перед его взором как на сцене проходила вся его жизнь.

Тихий низкий голос Мерлина комментировал события:
- Первые магические способности подсудимый ощутил в себе еще в возрасте одного года, когда предотвратил опасность, угрожающую ему и его матери со стороны врагов семьи господарей Валахских. Он разлил приготовленный для матери яд, причем капли отравленного напитка попали на руки пытавшегося отравить их человека. Человек умер через пять минут.

- Следующий, уже более осознанный случай чародейства был отмечен, когда Дракуле было три года: на гулявших в дубравнике детей бросился разъяренный вепрь. Вепрь, как вы видите, умер, так и не допрыгнув до маленького господаря Валахии.

- Следующий эпизод из жизни подсудимого связан с трагическими событиями, постигшими его страну. Смерть матери, которую мальчик перенес очень тяжело в пятилетнем возрасте, заставила впервые похолодеть его сердце и остудила его душу. А последующие за этим событием резня, устроенная завоевателями, и пленение Владислава Дракулы коренным образом повлияли на становление его характера и окончательно исказили Замысел Всевышнего в отношении этого человека. В свои неполные восемь лет будущий господарь Валахии впустил в свою душу зло, ненависть и жажду насилия, перестав, по сути, быть человеком. Последующие события его жизни лишь укоренили эти темные свойства души. Они перед вашими глазами.

А дальше было море крови, турецкий плен, казни, пытки и убийства в таком количестве, что простой смертный, видевший все это, переживший и участвовавший во всех этих ужасных событиях, не выдержал бы и сошел с ума. Впрочем, князь Дракула не был простым смертным. Он был Магом, и ужасы войны и плена способствовали раннему раскрытию его многообразных талантов.

- Лишь благодаря своему умению внушать мысли и чувства, а также способностям к ясновидению, молодой Дракула вызвал уважение и даже страх у своих поработителей, а впоследствии заставил их посадить себя на трон Валахии. Эти способности он постоянно и тщательно оттачивал, не забывая пополнять свои знания всем новым, что встречалось ему в жизни.

В результате глубокого изучения черной магии, алхимии и математики, исследований древних манускриптов Египта и Индии и исключительного успеха в приручении дикого трансильванского дракона, Влад Дракула задолго до открытия Макрополоса Тея и Сигизмунда Остроухого овладел искусством телепортации и транстелепортационных переходов. И, как вы можете заметить, достиг в этих искусствах высокого мастерства, став абсолютно недосягаемым для своих врагов и для волшебников, которые пытались установить с ним контакт.

Последние слова Великого Мерлина потонули в овациях: мастерство, достигнутое Дракулой в телепортации, не могло не вызвать восторга.
Когда отгремели последние взрывы рукоплесканий, Мерлин продолжил свои комментарии:

- Во время своего пребывания в Мире Людей князь Дракула потопил в крови несколько Карпатских городов, а в одном из них подверг все население мучительной казни, посадив 400 человек на кол, сыскав себе еще одно прозвище – Тепес, что означает Колосажатель. Ранее названная цифра 40 000 человек погибших явно преувеличена современниками князя Дракулы, которые справедливо считали своего господаря чудовищем и слугой сатаны.

- И в заключение своих комментариев я должен сказать самое главное: в результате своих магических исследований и удачных алхимических опытов Дракуле удалось получить философский камень. Подобное еще не удавалось никому из мудрецов-философов, алхимиков-чародеев и магов всех времен и народов. Это не удавалось еще никому, кроме присутствующего здесь высокоуважаемого Гермеса Трисмегиста.

Весь амфитеатр возбужденно загудел. С седьмого ряда северного сектора амфитеатра спустился молодой чародей в причудливом широком одеянии, переливающемся всеми цветами радуги. Он поклонился всем присутствующим и подошел к Великому Мерлину.

Раздались удары гонга, и в зале вновь воцарилось молчание. На этот раз заговорил волшебник в радужном одеянии:
- Я с удивлением должен отметить, что тайну, которую я зашифровал много столетий назад в своих записях, открыл никто иной, как подсудимый князь Дракула. Я бы хотел задать ему пару конфиденциальных вопросов.

- Подсудимый Владислав Дракула, будете ли вы отвечать на вопросы Великого Магистра всех алхимиков и чародеев, которого мы знаем под именем Гермеса Трисмегиста?

- Да, - тихо ответил Дракула, не поднимаясь с кресла и не глядя в сторону говоривших, - но только телепатически.
- Хорошо, - согласился Мерлин, - мы будем держать вас под неусыпным контролем и рекомендуем Гермесу Трисмегисту отойти от вас на расстояние пятидесяти шагов.

- Мне все равно, - так же тихо сказал Дракула. Через секунду он поднял глаза на Гермеса Трисмегиста и произнес охрипшим голосом:
- Спрашивайте, Великий Алхимик. Я готов дать вам исчерпывающие и искренние ответы.

Вокруг воцарилась такая тишиа в знак глубочайшего почтения к происходящему, что даже полет мухи был бы слышен. Но даже волшебники, обладавшие телепатическими способностями, не смогли ничего услышать, потому что Великий Алхимик и его не менее прославленный ученик говорили на своем, только им понятном секретном языке.

Через десять минут напряженного вслушивания в звенящую тишину всеми присутствующими Гермес Трисмегист глубоко вздохнул и поклонился «собеседнику», а Дракула вновь опустил глаза и еще глубже устроился в своем кресле.

- Я более чем удовлетворен всеми ответами князя и прошу Великий Суд отметить, что подсудимый не только не скрывал своих достижений, но и намерен поделиться тайнами своих алхимических исследований. Свой голос, я Гермес, прозванный Трижды Великим, отдам за оправдательный вердикт в деле пересмотра преступлений, совершенных этим великим магом. Его сознание должно быть сохранено и восстановлено до гармоничного состояния.

С этими словами Великий Алхимик и Маг еще раз поклонился присутствующим и вернулся на свое место.

Когда возбуждение от происходящего прошло, с самого верха амфитеатра спустился благообразный волшебник с серебристой бородкой и длинными седыми волосами. Опираясь на крепкий посох, он медленно приблизился к сфере, внутри которой помещался пленник, и вперил в него острый и пронизывающий взор. У Дракулы пошли мурашки по спине, и он беспокойно заерзал на месте.

- Пусть каждый день вам принесет радость и счастье! – вместо приветствия произнес старец, на минуту отводя взгляд от обвиняемого в сторону всех присутствующих и давая передышку испытуемому.

- Достопочтенный Лао-Цзы! Вы хотите что-то заявить Высшему Суду? – спросил его Мерлин.
- Да, достопочтенный Мерлин. Я имею некоторые дополнения к тому, что вы здесь все увидели и услышали.

- Мы с полным вниманием готовы выслушать вас, - согласился великий волшебник и предложил величайшему из мудрецов присесть, материализовав удобное сандаловое кресло около президиума.
Старец легкой походкой подошел к креслу и сел на него, не спуская глаз с Дракулы.

- Этот чародей, - произнес Лао-Цзы, поглаживая свою седую бороду, - которого мы здесь судим великим судом, не так уж и виновен. Его несчастье состоит лишь в том, что под воздействием неблагоприятных условий он полностью подчинился своей Судьбе, хотя его жизненный путь мог быть другим. Посмотри мне в глаза, Владислав Дракула, и ты увидишь, что могло быть твоей жизнью, если бы не твои слабости.

Повинуясь скорее врожденному любопытству, чем волевому приказу мудрейшего из мудрых, Дракула поднял голову и окунулся в Великую Пустоту, из которой родился новый мир. Через секунду он потерял сознание и обмяк в кресле.

- Транс князя Дракулы будет продолжаться некоторое время, - тихо произнес Лао-Цзы, - а я хочу сказать несколько слов всем присутствующим. С позволения уважаемого Председателя, разумеется.

- Мы с глубочайшим почтением и величайшим вниманием готовы выслушать вас, - за всех ответил Великий Мерлин.

- Я никогда не защищал насилия, и мне больно от всех ужасов, которые я видел в жизни этого столь талантливого и столь же несчастного мага, - приглушенно промолвил Лао-Цзы, склонив голову. – И я не хочу оправдывать его преступлений. Но великое чувство справедливости, на которой строятся все Законы Мирозданья, заставляют меня отметить следующее.

Все замерли в нетерпении. Опять установилась звенящая тишина, которую нарушали лишь тихие и редкие вздохи князя Дракулы, пребывающего в глубоком забытьи.

- Во-первых, я хочу заметить, что начальные проявления магических способностей князя Дракулы были направлены на самосохранение и диктовались исключительно добрыми чувствами и любовью к матери. Во-вторых, подвижная и еще несформировавшаяся психика мальчика была не готова к испытаниям жестокостью и виду смерти, которые ему пришлось перенести.

В-третьих, стечение обстоятельств или злой рок отвел от него в возрасте трех-четырех лет Учителя. И никто из Мира Волшебников не увидел опасности, которая из этого проистекла. Никто не позаботился, чтобы к Великому Магу был направлен Новый Учитель. Молодой маг, предоставленный самому себе, вступил не на ту дорогу Жизни, какую он бы выбрал, будь рядом с ним мудрый руководитель.

Да, вся ответственность за сделанный выбор, а также за те ужасы, которые он сеял вокруг себя в более поздние годы своей жизни, лежит на плечах этого чародея. Но нужно учесть при рассмотрении его дела, что роковая ошибка, которую он совершил в восемь лет, привела его к опасной и неизлечимой в материальном мире душевной болезни.

Да-да, эти действия совершал не преступник, их совершал больной, душевно больной человек. Сознанием его владела безумная жажда крови и мести за тот страх, который он перенес в детские годы. Князя Дракулу нужно лечить! А не судить!

Лао-Цзы замолчал, а потом обернулся к Мерлину и внимательно посмотрел в голубые глаза волшебника. Мерлин кивнул ему в ответ, и великий мудрец растворился в воздухе, через мгновенье появившись на самом верхнем ряду амфитеатра.

- Мы выслушали замечания великого мудреца и теперь можем решить окончательно это дело, - тихо проговорил Мерлин. – Я предлагаю всем внести свою лепту в приговор. Прошу всех присутствующих посоветоваться со своими разумом и сердцем, прежде чем высказать свое мнение. А девять магов и волшебников тем временем посовещаются перед вынесением вердикта.

Когда князь Дракула очнулся от своего странного сна, все присутствующие уже были готовы высказать окончательное решение, а президиум Великого Суда Магов с Мерлином во главе вернулся на свои места после непродолжительного отсутствия. Сам Мерлин появился мгновенно, подобно яркой вспышке, прекрасная Мелузина выпорхнула из пустого пространства в облике белой горлицы, а известная сновидящая фея Эдна-Ираида-Анна-Мелисса-Хмель Лоувиль – материализовалась постепенно, проявляясь из прозрачного призрака во все более непрозрачный и материальный облик. Сновидящая заняла почетное место между Мерлином и Мелузиной и вновь погрузилась в сон.

Когда подсудимый полностью пришел в себя, раздались громкие удары гонга. Эти удары звучали как похоронный колокол в сердце Влада Дракулы, до такой степени было неприятно его сознанию все происходящее. Но еще страшнее и мучительней было понимать неизбежность и заслуженность предстоящей кары. Увиденное злополучным волшебником в необычном сне безжалостно терзало его душу. Казалось, все его существо, его разум и мысли, его душа и чувства, его сердце и желания разделились на два противоборствующих лагеря, которые вели сейчас войну не на жизнь, а на смерть, а полем главной битва был он сам – Владислав Тадеуш Дракула, некогда господарь Валахии, а сейчас - осуждаемый маг.

- Князь Владислав Дракула! – торжественно произнес Великий Мерлин. – Высший Суд Магов, всех волшебников, чародеев и мудрецов вынес свой приговор. Вы готовы выслушать его и понести заслуженную кару за свои злодеяния?

- Да! – тихо ответил Дракула, и это слово отразилось многоголосым эхом со всех сторон амфитеатра. Эхо вернулось, соединяясь, к своему источнику и вошло в самое сердце подсудимого. Князь встал и с поникшей головой приготовился выслушать свой приговор.

- Высший Суд Магов выносит свой приговор, - громко сказал Мерлин. – Присутствующий здесь князь Владислав Тадеуш Дракула признается НЕВИНОВНЫМ! Суд оправдывает вас и снимает вину с вашей души. Но…

Дракула был потрясен. Он не ожидал ТАКОГО приговора!
- Но! - продолжал Председатель и Главный Судья, - поскольку вами были совершены ужасные дела на земле и столь же ужасные дела затронули Волшебный Мир в результате ваших преступных действий, вы – добровольно или принудительно – пройдете астральное исцеление своей души на Двадцать Седьмом Небесном Уровне, а после этого через сто земных лет воплотитесь на Земле в облике простого человека. Вы сами выберете свою судьбу, но, независимо от выбора, будете претерпевать многие испытания и после своей материальной смерти вернетесь к нам как Великий Волшебник.

Весь зал Суда потонул в бешеных рукоплесканиях и криках радости. Более справедливого и в то же время более милосердного приговора никто не мог ожидать. Все присутствующие были потрясены, но самым потрясенным был бывший подсудимый. Серебристая сфера, удерживавшая его как узилище ранее, растаяла, но он даже не пытался сдвинуться с места. Влад Дракула захлебывался воздухом, потому что не мог спокойно дышать, он не мог выговорить ни слова, не мог издать не звука. Наконец, один из братьев Пандавов, входивших в почетный караул, заметил его состояния и поднес к его губам серебряный сосуд с прохладной родниковой водой.

- Выпейте, князь, и примите наши поздравления! – пробасил он.
Дракула с неимоверным трудом отхлебнул из кубка и пришел, наконец, в себя.
Когда возбуждение в зале слегка поутихло, раздался новый удар гонга, но каким мелодичным он показался теперь бывшему подсудимому!

- Князь Владислав Тадеуш Дракула! По нашим древнейшим обычаям, вы имеете право на последнее слово как… лицо, подвергшееся Суду Магов, - произнес женский голос, и в воздухе, казалось, зазвенели хрустальные колокольчики.
Дракула обернулся и увидел Мелузину, стоявшую рядом с Мерлином.

- Я ошибался в вас, - чуть помедлив, произнес Дракула. – Я и подумать не мог, что возможно такое. После того, как я увидел свою другую – возможную и лучшую жизнь, я полностью осознал, в каком аду раньше был заключен. Раскаиваюсь… Я искренне раскаиваюсь…

Он замолчал, и вдруг сияющий взгляд вырвал его из бездны тоски и боли, в которую он начал погружаться. Он впился глазами в облик прекрасной феи в первом ряду и с изумлением узнал свою недавнюю спутницу.

- Фея Элейна! – воскликнул он. – Простите меня за то, что вам пришлось пережить из-за меня. Я освобождаю вас из этого плена!
- Вы не в силах ее освободить, князь, - раздался тихий мелодичный голос.

Владислав Дракула изумлено повернулся. Рядом с ним, свернувшись кольцом и высоко подняв зеленую с золотом голову, увенчанную бриллиантовой диадемой, извиваясь и искрясь гибким телом, возникла змея, которая через секунду обернулась парящей голубкой, а затем приняла наконец облик прекрасной Мелузины.

- Извините мою невинную шалость, князь!- произнесла великая фея, - Но вы своей наивностью и неподготовленностью сами вызвали меня на это.
Дракула удивленно переводил взгляд с нее на подошедшую ним Элейну Бартон и обратно.

- От любви не так-то просто освободить, тем более добрую фею, которая теперь будет вас любить сколько пожелает. И эта связь, так неосторожно установленная вами, будет жить еще очень-очень долго. И беречь вас в последующем человеческом воплощении.

- Примите наши искренние поздравления, князь! – закончила Мелузина и исчезла, оставив после себя облако фиалок и розовых лепестков.

- А вы, графиня, что скажете? – Дракула заглянул в глаза феи. Теперь они напоминали сиреневые небеса в той далекой и странной стране, где он очутился по воле рока и своего колдовства.

- Я…я вам пожелаю быстрого выздоровления, князь! – проговорила фея Элейна Бартон. – Моя миссия подошла к концу, но не иссяк мой интерес к вам, Тадеуш. Прощайте или, вернее, до свиданья, потому что я вас буду часто навещать и в снах, и наяву. Отныне я ваш ангел-хранитель.

Фея улыбнулась, пожала Дракуле руку и растаяла в воздухе.
- Пора, князь, - услышал он снова тихий голос Мерлина, и с удивлением почувствовал, что не испытывает дискомфорта и ненависти. – Приготовьтесь к энергетическому переходу на Двадцать Седьмой Уровень. Я вас буду сопровождать.

Раздались сильные раскаты грома, вспыхнула голубая молния, и луч, вырвавшийся из волшебной палочки Великого кудесника, пронзил и окутал Дракулу слепящим светом. Оба – и князь Дракула и Великий Мерлин – тут же исчезли.


Когда Эмми проснулась, в небесах уже светило яркое солнышко и его лучи пробирались сквозь приоткрытые ставни, блуждая по закоулкам спальни. Эмми потянулась, нырнула рукой под подушку и, выхватив свою волшебную палочку, распахнула окна настежь.

Свежий ветерок пронесся по комнате и вернулся в сад, оставив после себя нежный сладковатый запах. Эмми принюхалась и пожала плечами: она не помнит, что так может пахнуть. Она вскочила с кровати и пробежала в кабинет. Там она впустила уставшую от ночных приключений Соню и наколдовала ей миску молока и блюдечко, полное малины.

А душистый запах проник и сюда, в кабинет, и продолжал слегка кружить голову девочке.
- Что же это издает такой аромат? - продолжала думать маленькая фея, наблюдая за летучей мышью.

- Эмми! – вдруг услышала она не то плачущий, не то радостный голос Уилкоппа. Эмми встрепенулась и стала искать его.
- Эмми! Посмотри в окно! – вскричал появившийся из-под стола домовой.

Встревоженная Эмми Бартон подбежала к окну кабинета и выглянула в сад.
Там, напротив крыльца, стояла вся в цвету – розовом и белоснежном – любимая мамина яблоня!