Ах, пойду я за счастьем сызнова

Так чудесно я слышу эхо
из небесной твоей любви,
и летела бы с ним за ветром
со своей поворотной горы.
Но не видит родное око
и не слышит мечты мои,
ускользают бесповоротно
шум и гул, как слова твои.

Размечталась, фантазий много,
словно некуда больше девать,
выдыхать мне на вдохе сложно,
что хотелось в себя впускать.
То ли место моё пустое,
то ли правда не понял ты,
как читать между строчек стоя,
то ли я не прочла твои.

Ничего, я одна полетаю,
пусть на крыльях ещё пушок,
ведь, по-детски тебя обожаю,
каждый волос и голосок.
Возвращаюсь в свои туманы
чуть отчаявшись млеком сна…
цвет души твоей вспоминаю
тот что был для меня вчера.

Только цвет и ни капли более?
Очень медленно тают дни,
потому что они не новые,
повторениями в пыли…
Подавала свой голос искренне –
так хотелось тебя обнять,
а в ответ нашумели листьями,
кто желал меня только знать.

В чистом поле ветрами вешними
вырастала моя душа,
расцветая садами с песнями,
глядя в небо – в твои глаза…
Сожалею о грусти нынешней,
но такая сейчас полоса –
невозможность ответов истины
без вопросов издалека…

Ангелочек далёкий, миленький,
как же хочется мне к тебе,
разлетаюсь мечтами синими
бившись волнами по скале.
Повторим всё, конечно, сызнова,
ведь не может такого быть –
только письмами изобильными
корабли для любви творить…

Я всё чаще тебе покорная,
не покорная лишь слегка,
по-привычке не перестроенная,
упакованная в шелка.
Под вуалью – ажурной сеточки,
просыхают от слёз глаза, -
возвращаюсь к исконной крепости, 
двадцать лет в узде тормоза…

Ах, пойду я за счастьем сызнова
и цветочек цветов найду…
на тропинке, что без булыжника, 
свет кристалла горит во тьму…
На плато, что рисунком северным
из вертушки, что в крест руля
мой кораблик мечтой проверенный 
единицу создал из нуля.   

И иных голосов не надобно,
всё же люди души придут,
и поправлено и исправлено
бросят прошлое, что под кнут. 
Время ленты с суровым именем
и глубокой любви в глазах,
две недели чернил не видимых,
чтоб не только стихом в тетрадь.