Стонотики

Стонотики
Рассказ (Современная проза)

Игорь вышел из квартиры, в которой он прожил уже месяц. Не так давно ему удалось снять отличную однушку совсем недалеко от станции метро. Больше всего ему здесь нравилось не только место, но и соседи. В раз прошлый в старой хрущёвке его соседями были отпетые калдыри. А звукоизоляция в хрущевке та ещё. Кто-то сидит в туалете на верхнем пятом этаже, а на нижних этажах всё это слышно. На этот раз он поселился в доме, построенном не так давно, всего пять лет назад. Дом построили для бюджетников, но живёт в доме кто угодно, бюджетников совсем немного. Игорь не стал дожидаться лифта, быстро сбежал вниз по лестнице. В подъезде на выходе столкнулся с хозяйкой своей квартиры, с тётей Тамарой, у которой в этом доме почему-то сразу пять квартир, в одной из которых живет она, другие сдаёт. Тетя Тамара только что пришла с улицы, где выгуливала кудрявого пуделя.
— Здравствуйте, тётя Тамара — вежливо поздоровался Игорь.
— Привет — тётя Тамара заулыбалась, и начала рассказывать Игорю, каким был негодяем тот жилец, который жил в этой же квартире до него. Чтобы удобнее было рассказывать, она вышла с Игорем обратно на улицу. Пришлось немного с ней постоять, послушать. Сразу уходить как-то невежливо, а с хозяйкой жилплощади лучше дружить. Хорошо что ничего не пришлось говорить. Говорила только тётя Тамара. Игорь лишь кивал, сочувствующе угукал, и смотрел хозяйке в глаза. Тётя Тамара жаловалась:
— Никогда больше не буду сдавать квартиру рыжим. Не сдавала до этого неславянам, а теперь не буду сдавать ещё и рыжим. Наглый такой, всегда с хитрой рожей. В квартире бардак такой устроил.
Тетя Тамара сделал паузу в своём монологе. Игорь сочувственно кивнул. Никакого бардака он на самом деле не заметил. А в квартире после прошлого постояльца ни кто не прибирался. Тётя Тамара продолжила:
— Друзей своих водил постоянно. Пьянки там устраивали. Все у меня прокурили. Баб прошмандовок водили. И где он только деньги брал на квартиру? Вроде нигде не работал. Все время в квартире торчал. Я все время хотела прийти, посмотреть, как там дела. Хотела чтобы его дома не было, а он все время тама.
— Угу — снова кивнул Игорь.
— Хорошо, что сам съехал. Я уже начала думать, как его спровадить. А он как почувствовал. А всё почему? Потому что воспитания нет никакого! Школу развалили, все развалили. Я всегда говорила!
Кажется тётю Тамару понесло — подумал Игорь — Сейчас начнет жаловаться на обстановку в стране. Игорь посмотрел на часы, делая вид что торопиться.
— Тёть Том, мне бежать надо. Я на работу — соврал Игорь. Ему действительно надо было на работу, но никуда торопиться ему не надо. Он никуда не опаздывал.
— Да, да. Беги конечно. Работай. Заболтала я тебя. Беги.
Игорь кивнул и суетливо, притворяясь спешащим, пошел в сторону станции метро.
Игорь вспомнил слова тёти Тамары – она заходит в квартиры, пока жильцов нет дома — Блин! Я вещи не прибрал, и документы с фото на столе оставил! Блин! Ну и ладно. Пусть смотрит. Лишь бы не спёрла. Про себя Игорь решил, в следующий раз будет прибираться, чтобы ничего из личных вещей не валялось.
Почти дойдя до метро, Игорь передумал на нём ехать. Слишком много народа. Ехать в переполненном вагоне не хочется. Как раз мимо проехал почти пустой трамвай. Недалеко отсюда конечная остановка, и трамваи едут полупустые. Ехать хоть и дольше, зато можно развалиться на сиденье и попялиться в окошко. Он пошел к трамвайной остановке. Как раз вовремя. Нужный рейс собирался отходить.
Игорь расселся, и, как и хотел, стал смотреть в окно. Летнее утро, немного прохладно, но небо ясное, солнечное. Днем наверняка будет жара. Все люди на улице куда-то спешат: на работу, на учебу. По утрам почти нет таких, кто просто гуляет. Кроме тех, которые вышли погулять с собакой. Игорь в трамвайное окно стал разглядывать прохожих, здания, и проезжающие автомобили. Если машина была дорогая, он непременно пытался разглядеть того, кто был за рулем. Игорю всегда было интересно – чем такие люди занимаются? Откуда у них деньги на такую машину? Пытался угадать, что это за люди и чем зарабатывают? На очередной остановке на соседнем сиденье расселись две девушки. Игорь попытался угадать их возраст – примерно около тридцати лет каждой, может чуть меньше. Одна девушка бурно жаловалась на работу, вторая слушала и кивала. Это Игорю напомнило, как он только что стоял с тетей Тамарой. Поневоле начал слушать девушкины жалобы:
— Ну не урод ли! А? Я все заполнила, все отчеты. У меня все сошлось. А этот урод мне говорит – переделывать! Я ничего переделывать не стала. А он на меня наорал! Уволиться хочу! Надоело это!
— Ты уже третий год говоришь, что хочешь уволиться — сказал та, что до этого молчала.
— Правда? Вот и уволюсь!
— Нашла уже куда на новую работу пойдешь?
— Я ещё не искала.
На следующей остановке в трамвай набилась куча народа. И разговор девушек Игорь больше не слышал. Толпа народа гудела, что-то обсуждая. Хотя большинство людей молчали. Рядом с Игорем сел толстый мужик. Игорю пришлось немного сжаться на сидении. Мужик слишком большой для трамвая. Здоровяк что-то бубнил по телефону:
— Прав лишили. Хотят лишить. Говорят – нельзя обгонять под мостом! И чё? Из-за этого прав лишать! Тупые законы. Козлы депутаты!
Игорь про себя подумал — Вообще под мостом реально обгонять нельзя, такое правило было придумано не просто так. Но ничего говорить мужику не стал. Хорошо, что таких ездунов прав лишают.
— Все депутаты козлы! — повторил толстяк в телефон.
Ну вот — подумал Игорь — Ты нарушаешь, а козлы депутаты.
Наконец-то трамвай, уже набитый пассажирами, доехал до нужной остановки. Игорь вылез из транспорта и с облегчением вздохнул. Посмотрел на ближайший бизнес-центр. Здесь, на десятом этаже офис, где он работает. Игорь вошел внутрь, за руку поздоровался с охранниками, с которыми познакомился ещё в первый день работы здесь. Пошел к лифту.
Лифт был полон. Все молчали. Игорю стало муторно. Кто-то из пассажиров лифта надушился тошнотворно воняющим одеколоном. Наконец-то нужный этаж.
В офисе пока был только один Саня. Он всегда в офис приезжает раньше всех. Ещё бы, Саня живет не в городе, в области. Чтобы вовремя доехать, он все делает заранее, и приезжает почти на час раньше начала рабочего дня. Если Саня опаздывает, что случается очень редко, то опаздывает серьезно и надолго. Игорь поздоровался с коллегой. Про себя ожидая — Сейчас надо будет разговаривать. Спрашивать «Как дела?». Но Саня воткнулся в монитор компьютера, и с кем-то оживленно переписывался. Игорь заварил себе кофе, и прошёл к своему рабочему столу. Минут через тридцать стали появляться другие работнички офиса. Игорю болтать не хотелось, наговорится ещё за день. Притворился, что чем-то занят за своим компьютером. Все прибывшие разбились по кучкам и стали что-то обсуждать.
Наконец-то пришел начальник – Тарас. Молодой человек. Лет на семь старше Игоря. Он когда был таким же работником в офисе. Потом уволился, увел с собой свою клиентскую базу и открыл свою фирмочку. Тарас со всеми перездоровался и сел за свой стол. Начальник ни у кого ни чего не стал спрашивать. Все и так знали что им нужно делать. У начальника Тараса тоже никто ничего спрашивать не стал. Зарплату все получили три дня назад. первый день обсуждали, кто какую получил премию и кто её не получил. А кроме зарплаты от начальника Тараса никто ничего не хотел.
Закипела работа. Игорь работает в этой фирме почти год продажником. Ищет клиентов по телефону, договаривается с ними о встрече, если повезет – то заключает договора. Получает десять процентов от сделок со своими клиентами. Перед глазами список – кому надо позвонить, чем Игорь и занялся. За болтовней по телефону время полетело быстро. Удалось договориться провести сегодня две встречи. Отлично! Не придется остаток дня в офисе торчать. После обеда сначала на одну встречу, потом на другую, потом домой.
Перед обедом все немного оторвались от работы. В основном потому что начальник Тарас куда-то вышел, и никто за работниками не смотрел. Игорь только что закончил разговаривать по телефону с одним из потенциальных клиентом, и поневоле стал слушать, о чем в офисе стали болтать. Правда разговаривал в основном только один – Данила. По умолчанию Данилу в офисе все про себя считали мразью, но приходилось его терпеть. Только один Саня в открытую с Данилой враждовал.
— Только у нас в стране такое! — громко жаловался Данила — Всё через одно место!
Что такого «только у нас такого»? Андрей не знал, он начала Данилиных жалоб не слышал. А Данила продолжал:
— Таксист мне говорит – пятьсот рублей за рейс! Я ему говорю – за эти деньги пешком дойду!
— Думаешь в других странах таксисты как-то по-другому работают? Ты где-нибудь дальше Белоруссии бывал? — спросил Саня.
— В Турции бывал!
— Ну копец, заграница! Ну и как там таксисты работают?
— Не знаю, не ездил.
— А хераль тогда орешь – только у нас в стране такое?
— Ты так говоришь, потому что ватник тупой.
Саня удивился. Игорь, который все это слушал, тоже. Сейчас начнется — подумал Игорь — Споры про политику.
— Ну допустим я ватник — сказал Даниле Саня — Из-за этого таксисты в других странах по-другому работают?
— Да чё ты прицепился с этими таксистами!?
— Интересно просто, чего только у нас в стране только одно такое, а ты не говоришь.
— И не буду говорить. Все равно не поймешь! Голосуй за своего царя-президента и смотри пропаганду по телевизору.
— Это-то тут вообще при чем? — Саня удивился ещё больше — За кого хочу, за того и буду голосовать. Россия – свободная страна.
— Где тут свобода-то?
— Была бы несвобода, тебя бы давно на кукан посадили! И правильно бы сделали!
Спор прервало появление начальника Тараса. Все сразу начали делать вид, что работают.
— Игорь, Саня, подойдите — позвал к своему столу начальник Тарас. Оба сразу выполнили просьбу.
— Игорь, ты договорился о встрече с автолендпром… автопенд. Блин! Кто такие названия придумывает!? Ты с Кураевым, с директором, договорился о встрече? — спросил начальник Тарас.
— Да — ответил Игорь.
— Хорошая фирма, жирная. Хоть и название дебильное, никогда его запомнить не мог. Я их когда-то увести не смог. Если заключишь с ними договор – получишь премию. На встречу с Кураевым поедешь с Саней.
— Зачем со мной? — спросил Саня Тараса.
— Ты у нас спец по разработке. Им как раз твои работы будут нужны. Игорь будет разговаривать с директором, с Кураевым, а ты с их главным инженером. Я с ними когда-то не смог договориться, потому что на встрече один был. Меня главный инженер засыпал вопросами, я не знал как ответить. А вы вдвоем точно договоритесь.
— Хорошо! — Саня обрадовался. Получится уехать с офиса пораньше — Когда встреча? — спросил у Игоря.
— Через полтора часа, успеем пообедать — ответил Игорь.
Коллеги решили не тратить время, и сразу пошли в столовую, расположенную в этом же здании на два этажа ниже. Повезло, народу в столовой ещё немного, и очередь на раздаче совсем небольшая. Игорь не стал много брать, взял только первое блюдо – постные щи, и компот. В последнее время заметил, стал сильно полнеть, не хватало ещё в свои двадцать четыре года стать толстяком. Саня набрал еды основательно, первое, второе, и пирожное на десерт. К картофельному пюре взял сразу три котлеты. Сели за свободный столик. Народ в столовую всё прибывал, за всеми столиками оживленно болтали, многие чему-то смеялись. За ближайшим столиком сидели два дядьки, и жаловались друг другу. Игорь мало что понял из их разговора. Понял лишь, что жалуются они на изменения в каком-то документе, который вроде бы называется «Лесной кодекс». Суть жалоб была следующая – оба дяди рассуждали, как им не потерять доходы. Игорь покосился на дядек. Оба в годах, лет под сорок, оба с пузом. Никак нельзя сказать, что они голодают. А они почему-то с изменений в лесном кодексе перешли на обсуждение пенсионной реформы. Суть разговора у толстых дядек сводилась к следующему:
— Все кто принимает законы – козлы. Все остальные – тоже козлы.
Игорь посмотрел на Саню, сидевшего напротив. Стало немного неудобно. Все вокруг разговаривают, а они сидят и молчат, жуют свои обеды.
— Ну как дорога? — спросил Игорь Саню. Для Сани это всегда была больная тема. Он приезжает на работу издалека, из какого-то посёлка в области.
Саня, не прекращая жевать, посмотрел на Игоря и ответил:
— Дорога замечательно. По понедельникам пробки на въезде в город, по пятницам на выезде. Я сейчас езжу с попутчиком. У него как раз работа недалеко от нашего офиса.
— На чем ездите?
— У него шестерка, старая, но шустрая.
— Шестерка? Не знал что они ещё ездят.
— Ещё как ездят! Наверное просто внимания на них не обращаешь. Машины неброские. Попутчик мой – водила классный. У него хоть и шестерка, но ездим на круиз-контроле.
— Чего? Как это? Не знал что на Жигулях шестерках есть такая опция.
Саня заулыбался, откусывая полкотлеты.
— Это водитель такой, мужичек. Ездит как на круиз-контроле. Восемьдесят километров в час, не больше и не меньше.
— Наверное долго получается. Много времени на дорогу уходит.
— Наоборот, отлично! На трассе загородом едем вроде тихо, зато спокойно. Я сразу засыпаю и нормально дрыхну. Фишка в том, что по городу, по пробкам, мы тоже едем на том же круиз-контроле. Мужичок мастер. Там проедет, там проедет, и мы на месте. Сколько раз замечал, с той же остановки выезжают разные машины. И по трассе все гонят. Потом они все в пробках стоят, а мы на круиз-контроле приезжаем первые. Сегодня не повезло. У мужичка сегодня отгул. Ехал с другим попутчиком, на вонючей японке. Этот другой водила – дебил, каких мало. Я думал – посплю нормально в дороге, как обычно, а этот дебил так гнал, что не до сна. Ещё и музло врубил на полную громкость. Ладно бы что-то нормальное слушал, включил непонятно что. Ну и черт с ним, зато я до работы доехал. Дома высплюсь.
Саня доел свои котлеты, допил компот.
— Ну, Игорь, пошли-поехали к твоим клиентам. Спасибо тебе, кстати. Не так часто у меня получается с офиса свалить.
— Всегда пожалуйста, Саня.
Коллеги быстро собрались и пошли. Саня в дорогу ничего с собой брать не стал. Игорь взял папку с документами.
— Поедем или поёдем? — спросил Игорь, когда вышли из бизнес-центра.
— Да тут всего две улицы пройти. Пошли, прогуляемся.
— Не так часто встретишь человека, желающего почти десять километров пешком топать.
— Что такого? По времени почти также получиться. Трамвай пока дождешься, пока доедешь, пешком уже почти дотопаешь. Некоторые вообще ногами ходить не умеют. На трамвае проехать всего одну остановку, всего-ничего. Нет, чтобы пешком идти, надо обязательно на трамвайчике. Но это их выбор, никого не осуждаю.
Коллеги потопали по тротуару в сторону офиса клиентов. Солнце палило в небе, и и Саня с Игорем перешли на другую строну улицы, на более тенистую. Саня потянул Игоря туда ещё и потому, что на той стороне вдоль тротуара росли деревья, и воздух казался более свежим. Мимо коллег проходили разные люди. Все, кто проходил не один, о чем-то разговаривали. Две встречные девушки студентки быстро прошли мимо, обе бурно обсуждали, какой у них урод декан, которому никак не сдать экзамен. Девушки прошли мимо, Игорь поневоле оглянулся. Девахи были симпатичные.
— Тоже больше внимания обращаешь, когда кто-то стонет в разговорах? — спросил Саня.
— Чего? — не понял Игорь — А, нет. Я просто посмотрел, полюбовался на вид девок сзади.
— Ценитель заднего вида?
— А ты нет?
— И я ценитель, заднего вида у девок. Но ты же обратил внимания, как они шли и жаловались?
— Тут сложно было внимания не обратить. Они так громко разговаривали.
— Это да. Тех кто стонет, всегда лучше слышно.
Игорь немного подумал и сказал:
— Не замечал такого.
— А ты понаблюдай. Всегда так. К примеру, стоит человек сто, все о чем-то между собой болтают, кто-то вообще молчит. И кто-то один стонет. Неважно на какую тему. Угадай, на кого будут больше обращать внимания:
Игорь засмеялся.
— Ты прав, на стонущего будут смотреть.
— И всегда так — сказал Саня — Понаблюдай за собой, какие разговоры окружающих больше заметны?
Игорь вспомнил сегодняшний день.
— Соглашусь. Стонущие заметнее.
— Вспомни нашего козла в офисе – Данилу. Сука. Вечно стонет. А ведь хорошо живет, лучше многих. У него есть автомобиль, у него своя квартира. Жена у него хорошая, я в социалке фотки видел. Ребенок есть.
— У Данилы ребенок есть? — Игорь удивился.
— Да, пацан. Давай не будем его за глаза обсуждать. Это ещё хуже чем стонать. Я и так знаю, ты со мной согласен, Данила – вечно стонущий и вечно недовольный козел.
— Согласен — сказал Игорь — И с тем что он козел, и с тем что кого-то за спиной обсуждать нехорошо.
— А ведь в каждом офисе и на каждой работе есть свой Данила, которого все ненавидят, и которого начальник не увольняет.
— Это да.
— Вот ты, нормальный пацан.
— Спасибо. Почему?
— Не знаешь почему ты нормальный?
— Пока только догадываюсь. Лучше когда кто-то посторонний говорит что я нормальный. А про себя я и так себя считаю нормальным. По-любому даже козел-Данила себя нормальным считает. Ну вот, опять я за спиной кого-то обсуждаю.
— Хаха! Верно. Ты в том смысле нормальный, что я никогда от тебя жалоб не слышал. Никогда не стонешь. Даже если плохо, просто молчишь. Если что-то кому-то рассказываешь когда тебе плохо, то только когда знаешь – тебе этот поможет. Например ты помнишь, простыл в том месяце. Подошел к Тарасу, сказал что тебе плохо, тот тебя домой отпустил. И никаких лишних стонов. А кто-то как ты тогда простынет, и все в кучу соберет. Вплоть до обстановки в стране. Сколько раз я такое замечал. Человек – лопух лопухом, и вроде все у него не так и плохо, а он, падлюка, стонет и стонет. То президент ему не угодил, который его даже знать не знает, то кино не то сняли, то погода плохая, хотя у погоды нет плохой погоды.
— Точно! Каждая погода благодать.
Коллеги засмеялись. Некоторое время шагали молча.
— А почему люди стонут и жалуются? — спросил Игорь. Ему не было это интересно, просто хотелось продолжить разговор.
— Не знаю — ответил Саня — Хотят и жалуются. Я не знаю что у них в головах творится. Хотя давай поразмышляем. Мне тоже стало интересно.
Саня некоторое время молчал, шел и думал. Игорь ждал, сейчас Саня что-нибудь расскажет. Через некоторое время Саня действительно заговорил.
— Я думаю что привычка всё время стонать – это сохранившийся с детства рефлекс.
— Чего? Какой ещё рефлекс? — Игорь удивился. Не думал что Саня копнет так глубоко.
— Обычный условный рефлекс, который ещё Павлов открыл. Знаешь ведь про эксперименты Павлова с собаками?
— Знаю.
— Все маленькие дети иногда хнычут. И что после их хныканья происходит?
— Прибегает мамка и успокаивает.
— Верно. Дитя хнычет, прибегает мама, и делает так, чтобы дитя не хныкала. Потом дитя растет, а привычка никуда не девается.
— Ну тогда все бы вокруг стонали.
— Так у многих этот рефлекс исчезает.
— Как это?
— Да очень просто. Все зависит от родителей. Ребенок уже подрос и хнычет. А ему папа или мама говорит – Ты чего ревешь? Ты уже большой или большая, не реви. И потихоньку стонательный рефлекс исчезает.
— А если мама и папа так не говорят?
— Тогда рефлекс остаётся. Личность окончательно формируется у подростков. Если в этом возрасте привык к такому, стоит только постонать и мамка с папкой все сделают как надо, то это уже не искоренить. Дядьке или тетьке уже под пятьдесят лет и больше, а они все равно будут стонать. Никто, правда, как мамка с папкой, уже давно не прибегают, а рефлекс в психике закреплен. Все просто, как с собаками Павлова. Сначала стон – потом прибегает родитель – стонущий получает от родителя то что надо – лепота. А потом человек становится взрослым, мама с папой не прибегают, а ожидание остается. Ожидания, конечно, никак не оправдываются. И знаешь что потом происходит?
— Откуда мне знать?
— Человек сначала начинает злиться. Сначала на тех кто ближе, потом на тех кто дальше. Лучше на того, кто дальше и ничего плохого стонущему сделать не может.
— Это к примеру на президента?
— Да, к примеру на него. Это вообще смешно. Живет какой-то чудик на свете, стонет, ничего не получает за свои стоны. А виноват в этом президент! А потом этот стонущий человек начинает озлабливаться на  весь свет. Психика возмущается: Как же так? Я все делаю как раньше, я стону, а мне никто не помогает. А раз они мне не помогают – значит они все уроды и козлы.
Игорь засмеялся. Все что Саня рассказал, было логично, и забавно.
Саня продолжил:
— А если встречаются два стонущих, то тут начинается. Стонут и стонут. И вроде бы ничего не получают за это, но все же получают. Как думаешь, что получают друг от друга стонущие люди?
— Да откуда мне знать! — Игорь засмеялся.
— Они получают друг от друга моральную поддержку. Все как в детстве. Простонал – получил за это что-то, психика довольна.
— Вроде иногда неглупые люди стонут — Игорь вспомнил некоторые случаи — Во время предвыборных дебатов многие постанывают.
— А я и не говорю что все стонущие глупые. Веселые люди тоже разные бывают, есть умные, есть тупые. Так и со стонущими. Умные стонущие начинают вокруг себя стонотиков объединять. Становятся лидерами стонущих. Вождями стоноталов.
— Ахаха.
— Некоторые журналисты, политики, ещё кто-то, становятся профессиональными стоноталами и благодаря своим стонам начинают получать деньги. Ну эти хотя бы не становятся на весь мир озлобленными. У них стонательный рефлекс работает без перебоя. Постонал, получил за это гонорар, ещё раз постонал, ещё раз гонорар. Все как в детстве. Постонал – прибежала мамка – дала конфетку.
— Ну да. А неумные безмозглые стонущие всеми стонами профессионального стонотика восхищаются.
— Благодаря неумным стонотикам умный стонотик и получает свои гонорары.
— А как быть, если реально у человека что-то случилось, какое-нибудь горе? — спросил Игорь.
— Ты хоть раз видел, чтобы человек, у которого действительно горе, начинал жаловаться на что-то другое? Например у человека был пожар, разве он будет в этом обвинять кого-то не в тему?
— Пожелаю себе и тебе, чтобы у нас не было такого эксперимента и опыта. Чтобы мы оба не знали, о чем жалуются люди, когда у них реальное горе.
— Спасибо, Игорь за пожелание. Те у кого горе – плачут, переживают. Но это не становится привычкой. Горе никуда не уходит. Но человек учится с ним жить.
— А как быть человеку, если он понимает, его привычка стонать – это всего лишь детский рефлекс? Никто после стонов не придет как мамка в детстве. Никто конфетку за стоны не даст. Как таким быть?
— Так у человека же есть мозги и разум. Если он понимает, что его стоны – всего лишь рефлекс. То или все оставляет как есть, или пытается исправиться. Я ведь пытаюсь исправиться — сказал Саня.
— Ты!? Исправиться?! — Игорь на мгновение остановился.
— Ну да. Хочешь что-то изменить – начни с себя. А я то ещё стонотало! Ведь по сути все, что я тебе сейчас рассказал  - это все тоже стоны.
— Вообще не заметил!
— А я заметил. Я только что жаловался и стонал про тех, кто стонет и жалуется.
— Это шутка?
— В каждой шутке есть доля правды. Я реально был жуткой брюзгой. Пытаюсь вылечиться. Но иногда мой детский рефлекс прорывается.
Дальше шли молча. До офиса клиентов осталось совсем немного идти. Игорь стал вспоминать как часто он сам стонет. Остался ли в нем детский стонущий рефлекс или нет?