Кеша Строитель

Я сидел на бордюре под ивой во дворе , уронив голову на руки, когда  подвалил Граф с фотоаппаратом на шее.

- Что такой кислый? - спросил он

- Сегодня сорок дней, как мама умерла, - сказал я.

- Извини. Мне жаль, очень жаль, братуха.

- Ты когда-нибудь фотографировал? - спросил Граф, помолчав.

- Нет...

- Тогда пойдем, увековечим Кешу.

И мы пошли на пляж, где строил свои города Кеша по прозвищу Строитель. Но вместо замков, как принято строить на пляжах, он строил корабли. Каждый его корабль имел свою оснастку. И все вместе, непохожие друг на друга, они составляли город.

-  Он в морфлоте срочку служил на подлодке, - рассказывал Граф. - На лодке случился пожар. Кеша вызвался добровольцем. Попал в самое пекло. Его наградили, но вернулся он со службы дурачком. А теперь у него сердце сдает. Короче, он долго не протянет. Месяц, или два. Не больше. Так моей матери насплетничала знакомая врачиха.
   Граф закурил.

– Интересное дело, – продолжал он. – На пляж Кеша ходит каждый день к восьми часам утра. И кто-нибудь его непременно спросит: «Куда это ты, Кеша, с утречка?». А Кеша только и ждет, чтобы его спросили: «Та-а, на работу…» – и широко так улыбается. Ну, и люди тоже улыбаются. Раз уж Кеша ходит на работу, чего нам-то, мол, унывать! Ходят слухи, что он клад нашел. Какой-то фриц во время войны награбленное закопал на береговой батарее. Ну, мы сами об этом его спросим, ага, - хлопнул меня по плечу Граф.
– А вот и он!
И мы увидели с парапета Набережной, что Кеша на пляже, но был он не один. Вокруг него бесновалась шпана из портовых трущоб.
– Что, б... происходит? – прищурился Граф, хотя было ясно, что хулиганы разрушают Кешин город.
Сам Кеша, рослый, ясноглазый, стоял поодаль в своей неизменной кепке с длинным, как у бейсболки, козырьком и растерянно улыбался.
Вдруг самый низкорослый среди вандалов подбежал к нему, что-то спросил, Кеша помотал головой, и тот саданул его под дых. Мне показалось, в руке сопляка бликанул на солнце клинок. Кеша упал на колени, продолжая улыбаться…
– Ах, гады, – процедил Граф. – Подержи-ка! – отдал он мне фотоаппарат.
Внешне он был спокоен, но было видно, что он едва сдерживает гнев.
– Их пятеро, –  сказал я. –  Я с тобой!
–  Оставайся тут, – властно сказал Граф. – Я разберусь. Фотик береги!
И по каменным ступеням Набережной он сбежал на пляж. Сунув два пальца в рот, свистнул. Все как один, повернули к нему головы. Граф сделал неприличный жест. Схватил камень и швырнул в кодлу, целясь в шишкаря, которого он вычислил по манере держаться и сплевывать сквозь щель в зубах. Вожак невозмутимо наклонил голову, и камень просвистел рядом с ним. А потом Граф побежал, спотыкаясь о камни. И хулиганы с гиканьем и свистом бросилась вдогонку за ним...

Я тоже побежал по Набережной, глядя на погоню, но, добежав до мыса, остановился, потеряв кодлу и Графа из вида, очевидно, свернувших за мысом в лес.
...Вернулся Граф минут через тридцать. Он шел мне навстречу по Набережной и прижимал ко рту скомканный носовой платок, красный от крови.
– Как ты? - бросился я к нему.

– Нормально... Помахался чуток, – осклабился он разбитыми губами. – Зато буду ходить по последней моде! – оторвал он ворот у своей рубашки, болтавшийся на нитках. – Ну, что, двинули?
Мы спустились на пляж. Кеша копался в песке, восстанавливая свой город. Он постарел. Виски у него серебрились, как у старика, хотя ему было лет двадцать, или чуть больше. А, может, его волосы просто выгорели на солнце.           –
– Привет, Кеша! – сплюнул Граф. – А ты все строишь?
– Надо, надо, – срезал лопаткой одну сторону песчаного овала Кеша: получился ют.
– Молодец! Они больше тебя не тронут. Я сказал! А ты чо, сам-то не отп…л их? Дал бы одному по кумполу лопаткой... Они же только в кодле смелые, мля…
    – Та-а.. - протянул Кеша. - Пусть живут.         
    Умывшись в море, Граф взял у меня из рук фотоаппарат.         
- Ну-ка, Кеша, глянь-ка сюда, – взвел фотоаппарат Граф.

–  Та-а, зачем?  –  зарделся Кеша, но глянул на Графа.

Улыбка у него была чистая, ясная. Граф нажал на спуск.

Взвел курок, и еще раз сфотографировал Кешу.

             – А что? Слабо построить «Титаник»? – вдруг предложил он, положив фотоаппарат на плоский валун. –  Что скажешь, Иннокентий? Большой океанский корабль, а?

– Та-а... – смущенно улыбнулся Кеша, стараясь не показать виду, что ему очень хочется построить «Титаник».
          И мы стали строить корабль. Кеша был на седьмом небе от счастья.  Ходил к реке, черпал ведерком воду и семенил обратно – смачивать песок, а песка требовалось много. Потому что корабль рос. И вширь, и ввысь.

           -      Все! - вскакивает Граф с колен, увенчав радиомачту «Титаника» птичьим пером. - А, черт, супер, да? Слушай, Кеша, базарят, что ты клад выкопал возле немецкой береговой батареи, а? - вдруг спрашивает он.
             - Та-а…   Было дело…
            Встрепенувшись,  Граф бросает на меня многозначительный взгляд.
            - Было, говоришь? - вкрадчиво говорит он. - Ну, и что ты сделал? С кладом-то? Спрятал что ли?
     - Зачем? - широко улыбается Кеша, держась за живот. - Ребятишкам  телеки Шилялисы купил…
              -    Телеки? Каким детям? У тебя что – дети есть?
- Та-а, не… У меня нет, - говорит Кеша, рассматривая свои руки, и я с ужасом вижу, что руки у него в крови.

- Я это… Ребятишкам... В больницу... Онкологическим… Пусть смотрят!
- Что такое, Кеша? - кричу я. - Ты руку поранил?

- Кровь? - сразу не врубается Граф. - Где? Ты чо, Кеша! Ты чо, братуха, а?
       Мы одновременно бросаемся к Кеше. Продолжая улыбаться, он падает на колени, зажимая руками рану на животе. И валится на песок. Мы приподнимаем его. Продолжая улыбаться, Кеша смотрит в небо остановившимися глазами.


Рецензии
Cильный рассказ! Спасибо! Не знаю, что и сказать, так взволновал, что прийти в себя надо!

Полина Ребенина   04.05.2020 19:49     Заявить о нарушении
Дорогая, Полина. Спасибо Вам.

Евгений Русских   05.05.2020 06:53   Заявить о нарушении