Зулейха открывает глаза и что мы видим

Предисловие. Безоговорочным поклонникам творчества Яхиной и Хаматовой просьба не читать и не комментировать данный труд. Простите мне мои эмоции, я выразил лишь свое личное мнение, с которым вы вправе не согласиться.

Пятнадцать лет назад на Казанской студии кинохроники был снят фильм «Зулейха». Бюджет был относительно скромный, как, впрочем, и прокат и остался этот фильм что называется «на полке», не замеченный большой аудиторией.
Вот как охарактеризовано сие творение на сайте https://www.kino-teatr.ru. «Фильм по пьесе классика татарской литературы Гаяза Исхаки. В основе сюжета фильма - история татарской женщины мусульманки, лишившейся всего, кроме убеждений. Потеряв мужа и детей, насильственно выданная замуж за человека другого вероисповедания, Зулейха оказалась на грани безумия, но убеждения помогают ей не сломаться».
По факту в нем повествуется о том, как в татарское селение пришли православные миссионеры, убили мужа Зулейхи, как она вышла замуж за русского и родила прекрасного сына. Русские люди изображены в этом фильме как злобные и вечно пьяные эдакие полусвиньи. Но особую ненависть у зрителя должны были вызвать крещенные татары. Образ главного миссионера один в один списан с кардинала Решелье. Были и другие моменты, призванные побудить зрителя пролить горькие слезы.
Просмотрев этот фильм и разобрав его в своих мыслях, я уже было позабыл о нем.
Однако в медийное пространство пришла другая Зулейха, да еще с открывающимися глазами – фильм-сериал на основе одноименной книги Гузелья Яхиной.
Смею предположить, что Гузель Яхина вполне могла позаимствовать кое-какие идеи Гаяза Исхаки и перенести их на советское время.

Увидев на постере сериала лицо Чулпан Хаматовой, я сразу понял, что намечается картина с антисоветским уклоном. Не так давно она ездила в Лондон поздравлять Горбачева с юбилеем, лобызала делового отважного любвеобильного перестроечиника в ланиту и униженно благодарила его словами: «Спасибо вам за эту возможность быть "цветной", за это внутреннее право, которое вы мне дали. И все, что я из себя представляю сегодня, — это перестройка, ваши дела, ваша любовь, ваша отвага». Стоит ли сомневаться, что на роль стахановки она вряд ли согласится и скорее всего подобные роли для нее – совмещение приятного с полезным и создатели непременно будут искать ее или кого-то из ее тусовки? Даже если она выглядит в два раза старше, чем нужно для роли. Административный ресурс в наши дни решает все. Но зрителя не обманешь. Вы можете сколь угодно пиарить и хвалить на все лады тот киношлак, который вы выпускаете в промышленных масштабах за голливудские бюджеты, но зритель всегда проголосует ногами и отзовется как посчитает нужным. Вы можете ныть про то, что большинство населения – дебилы, что одни читают книги, а другие смотрят телевизор, что страна ненормальная и народец не тот. Так кто вам мешает? Снимайте свой бред на свои деньги в нормальных странах для правильных людей.
Поймите меня правильно – я не являюсь ни советчиком, ни антисоветчиком по определению. Я стараюсь подойти ко всему максимально объективно и против одностороннего освещения событий, против дилентантизма. Первый раз я увидел Чулпан Хаматову в фильме «Страна слепых» и долгое время относился лично к ней и ее творчеству с большим пиететом. Но ее публичные излияния на политические темы показали истинное лицо, а согласие на съемки в подобных картинах лишь подтвердили ее слова.
По отношению к событиям в нашей стране сериал, безусловно, носит антисоветский характер, а по отношению к татарскому народу изобилует дилетантизмом.
Если бы это показали в 80-е во времена перестройки, когда «цветной» президент сливал страну, то такой фильм разошелся бы на ура, а «цветную» исполнительницу главной роли носили бы на руках и занесли бы на них в зал, где вручается «Оскар». В 90-е такой фильмец вполне бы подошел под компанию «Голосуй или проиграешь», олигархи бы озолотили всю съемочную группу. Но сейчас иные времена. В следующем году круглая дата – тридцать лет победившего капитализма. Многие люди призадумались – а так ли уж и было плохо в советское время? А был ли выбор у того же Сталина, вставшего у руля страны, пережившей две войны (Мировую и Гражданскую), голод, неурожаи, эпидемии и прочее. Страну, окруженную множеством врагов, причем некоторые ее вообще до поры даже признавали за государство. Здесь, как писала дочь одного крымского офицера, было «не все так однозначно». Именно поэтому очередной клешированный фильм с оплеванными интеллигентами, злобной кровавой гэбней и святой героиней в исполнении атисоветчицы вызвал столько негатива. Но вместо ответа на претензии я вместо аргументов от апологетов услышал что-то вроде «сами дураки». 
Смотреть если честно, не хотелось и я знал,  что меня ждет, но, признаюсь, выразить свое мнение очень хотелось, а делать это глядя только на обзоры, не корректно и я отважился посмотреть хотя бы первую серию. Но посмотрев ее, с меня хватило. Учитывая то, что следующую серию посмотрело в том же плейлисте в два раза меньше, не один я такой оказался. О том, что я увидел и как это во мне отразилось, я и напишу.

Итак, воспроизвожу по памяти первую серию.
Зулейха открывает глаза (в доме уже светло, на улице зима), слышит голос свекрови, повторяющую ее имя четко через определенный интервал времени, как будильник: «Зулейха! Зулейха! Зулейха!», бежит сломя голову к ней. Та слепа и не ходит. Зато без конца осыпает сноху бранью и мечтает о том, чтобы муж ушел к другой. В ответ Зулейха лишь молчит и покорно выслушивая, обслуживает ее. Под ее упреки забирает горшок и бежит в хлев.
Ее муж, довольно упитанный кулак Муртаза, узнает об очередных поборах в пользу колхозов и решается спрятать зерно в лесу.
Но сначала – банька. Перед нами сидит свекровь, разодетая как боярыня. И снова катит баллон на Зулейху, а та как всегда молчит и пошагово раздевает ее. Затем Зулейха парит сноху, за что тоже ей упрек – слабо парит. Зулейха усиливает процедуру и невольно царапает бабку.
За это свекровь жалуется мужу.
Муж, бережно отнеся мать, домой, возвращается в предбанник и, взяв в руки ремень, прикладывается к жене.
Та в знак благодарности моет его, как маленького ребенка.
Следующая сцена – муж сидит в предбаннике на коврике в позе султана и пьет чай. Зулейха моет полы. И вдруг он начинает испытывать острую эрекцию, хватает ее за мягкие части, валит рядом и наваливается на нее прямо в штанах, затем сношает что есть мочи. После наступления оргазма, муж позволяет ей продолжить санитарную уборку.
Далее, они сидят дома. Кто-то с проклятиями разбивает им окно. В ответ на это, Муртаза убивает топором корову и едва не приканчивает лошадь – спасает Зулейха, безмолвно кидаясь грудью на защиту.
Еще одна сцена – Муртаза лежит на коленках у мамы и та ему сознается в том, что троих родила для мужа и не кормила молоком и они умерли. А его родила для себя и кормила молоком. Делится планами на будущее.
Наутро муж и жена едут в лес. Там стоят четыре памятника. Под трогательную татарскую песню где-то в снегу резвятся четыре девочки, исходя из чего зрителю дают понять, что у них было четыре девочки и памятники – на детских могилках.
В одной из могилок заложен ларец, куда и закладываются мешки с зерном, а сверху они зачем-то посыпаются зерном уже россыпью. Пустой мешок они зачем-то увозят с собой.
По пути в селение они встречают отряд ОГПУ и молча реагируют на вопросы представителей силовых структур. Те сначала спрашивают как доехать до их деревни, затем пытаются выяснить цель нахождения в лесу. Хватают тот самый опустошенный мешок, вытряхивают и из него на снег высыпаются остатки зерна.
В конце концов, Муртаза берет в руки топор и получает пулю от уполномоченного командира отряда и погибает. Отряд как ни в чем не бывало уезжает по своим делам, а Зулейха  отвозит мужа домой и спит с его телом до утра.
Утром приходят те же люди, что встретились им по пути и тот же уполномоченный дает ей пять минут на сборы, подсовывает ей на подпись документ с решением партсобрания о депортации и конфискации имущества. Зулейха бежит с бумажкой и показывает ее телу мужа. Один из местных поясняет командиру, что у татарских жен принято всегда спрашивать разрешение мужа. Все это сопровождается зовом свекрови «Зулейха, Зулейха, Зулейха…»  И вот, только во время хамского рыскания в хате Зулейха произносит несколько слов. Но до конца серии снова замолкает.
Выйдя ну лицу, Зулейха видит, что она не одна и сосланных кулаков много. Всех отряд сопровождает этапом в Казань.
Бабка свекровь, так и не дождавшись Зулейхи, чудесным образом встает и в исподнем белье выходит во двор, выкрикивая нелестные слова про сноху…
По пути они ночуют в здании мечети, оборудованной под хлев. Ночью Зулейхе снится свекровь, злорадно говорящая, что сбывается ее пророчество и та направляется в преисподнюю.
Бесцельно бродя по мечети, Зулейха натыкается на постельную сцену – командир отряда вовсю наслаждается соитием со своей помощницей.
Утром он говорит партнерше, что перспектив на брак их ночная связь не имеет и они едут дальше.
Под трогательную песню на татарском Зулейха резвится со своими дочками на снегу.
Титры.

Те, кто читал, говорили, что фильм не отразил всего того, что описано в книге. Роман, кстати, как елка обвешан самыми разнообразными премиями, как и сама писательница. Что ж, в наше время, когда Нобелевскую премию мира дают за бомбежки Ливии, возможно все. А чего стоит Нобелевская премия по литературе русофобке Алексиевич? Пробовал я почесть «У войны не женское лицо». Хватило меня ненадолго – на мой субъективный взгляд это просто дичь и кич, какую еще поискать надо. Сложилось ощущение, что даже если бы она просто написала рассказ про то, как почесалась в левом ухе, получила бы ту же премию просто за то, что ненавидит все русское. Таким образом, все эти премии давно уже нивелированы и дискредитированы.

Посмотрев первые кадры, я никак не мог понять, что я наблюдаю – сцены из сумасшедшего дома или из клуба садо-мазо извращенцев?
Главная героиня – убогая, забитая и отделанная во всех отношениях девушка, каковой видимо и представляется авторам фильма среднестатистическая татарка из традиционной татарской семьи и воспитанная в исламских традициях. За всю первую серию, находясь в своей деревне, она почти что даже и не говорит. Все упреки выслушивает молча. Более того, складывается ощущение, что ей это даже нравится. Видимо создателям фильма кажется, что девушка из аула – это человек второго сорта, рабыня, которая только и делает, что подносит тапочки в зубах, с радостью выслушивает любой бред и с удовольствием принимает истязания. Настолько неестественно и надуманно это все переигрывалось в фильме, что вместо сочувствия Зулейхе скорее ощущалась жалость к Хаматовой от того, что она изображала. Если авторы фильма хотят придумать героиню для фильма в стиле бдсм, так скажу откровенно – татарская девушка из традиционной семьи для такой роли не подходит от слова «совсем».
Ее муж – маменькин сынок с эдиповым компексом и тиран одновременно (да бывает ли такое, кроме как в больном воображении писателей и сценаристов?). Любимые занятия – лежать у мамочки на коленках и гонять супругу.
Сноха – монстр, пришедший в сюжет из фильмов ужасов, баба Яга, ведьма из Блэр и еще невесть что в одном лице. Вий по сравнению с ней – Чебурашка. В ролях ее называют Упыриха. Ее слепые глаза всегда выхватывал крупный план и от этого все выглядело еще более зловещим.
Все эти конечно же ни разу не члены традиционной татарской семьи. Я сам татарин по отцу, у меня бабушка с дедушкой выросли как раз в традиционных семьях, как раз в тридцатые. Я общался с людьми их поколения. Я был в селах и деревнях, проживал там на каникулах и видеть такого рода неправдоподобных персонажей для было по меньшей мере странным. Так написать и изобразить могли только люди, никогда не бывавшие в татарской деревне, либо забывшие напрочь о своих корнях. И это написали и изобразили не дремучие татарофобы, а образованные татары. О чем они вообще думали, что устраивали все это? Неужели жажда наживы в них затмила все на свете? Вот уж действительно, «с такими друзьями и врагов не надо». Правильно написал один из критиков – похоже, что все свои сексуальные комплексы авторы картины решили воплотить в героев данного сериала.
Мне довелось повстречать множество женщин, смолоду вышедших замуж в деревне, когда я жил в Республике Башкортостан. Они были кем угодно, но только не бессловесными тварями без болевого порока. Я встречал скромных, добродушных, застенчивых и много других. Видел я их и в моменты тяжелых испытаний. И никто из них не испытывал удовольствия от неподобающего обращения.  И уж тем более не страдал некрофилией.
Что касается мужчин, то среди них, конечно, попадались разные личности. Все они любили своих мам. Но никто из них не испытывал инцестуального влечения к ним. Никто не ложился под мать в буквальном смысле этого слова. Даже и в мыслях такого не было. Мужчина – глава семьи. Когда уходит отец, главой семьи становится старший сын. Все полномочия главы автоматически переходят к нему по наследству. Никаких телячьих ласк у простых деревенских людей не было и в помине. Кто вообще придумал эту омерзительную неправдоподобную сцену, в которой Муртаза кладет голову мамочке на коленки? Что касается рукоприкладства к женам, то этим не брезговали даже благородные рыцари и даже в наш прогрессивный век домашнее насилие – проблема. Но то, что битье жен было в порядке вещей в каждой традиционной семье – неправда. Да и где было, являлось лишь эпизодом.
Что касается свекровок, тут даже кроме уважения я вообще ничего не испытываю к тем, кого знаю. У меня у самого бабушка дважды свекровь. Более трудолюбивых и добропорядочных женщин я мало где встречал. Представьте себе женщину, выросшую в многодетной семье, вышедшую замуж в молодости и проведшую всю жизнь в трудах и стесненных условиях. Учтите уровень медицины того времени. Не забывайте и о том, что  семьи жили в рамках общин и помогали друг другу, а значит трудились не только в своем хозяйстве. Вставали люди часов в пять и рано ложились вечером как только доводили дела до конца. И вот такие труды, скажу я вам, смиряют даже самых строптивых. И если уж такая женщина доживала до старости и урабатывалась до такой степени, что не могла уже самостоятельно встать с кровати, то ее заботило что угодно, но только не гнобление снохи или какие-либо козни. Она прекрасно понимала, что так называемую «женскую» работу кроме снохи никто теперь не сделает. Да и находясь в кондициях, вряд ли человек в здравом рассудке будет ругать сноху в режиме нон-стоп, если она итак все по хозяйству делает. Сын женился, в семью пришла помощница и кто же будет не рад этому? И откуда у нее возьмутся барские амбиции? Конечно, конфликт снох и свекровей – это вечная тема и не все избежали этого. Но чтобы это выражалось в такой форме в татарской семье, такое могло почудиться лишь в бредовом сне. Для примера обычных отношений свекрови и снохи в тюркских семьях посмотрите казахский фильм «Бизнесмены». К тому же женились в то время по рекомендации, кому с кем связать жизнь решали родители, ну или хотя бы требовалось их благословение. Так что если уж и попадалась какая-либо негодная девка, ее просто никто не брал в жены.
Если мы говорим о трех сумасшедших извращенцах, то давайте называть вещи своими именами – они ни в чем не виноваты и грешно смеяться над больными. Но тогда Зулейху скорее всего определили бы не в ссылку, а в заведение для принудительного лечения, причем вместе со свекровью в одну палату.
Еще один момент – главные герои что-то бормочут про себя по-татарски. Но сами с собой общаются исключительно по-русски, да еще без намека на какой-либо акцент. Люди, выросшие в татарской деревне в двадцатом веке, общались между собой исключительно на татарском. По-русски говорили с акцентом. Почему нельзя было облечь те немногочисленные фразы первой серии в татарский язык и пустить субтитры или осуществить перевод? Впрочем, я уже придираюсь.

Итак, Зулейха открыла глаза и слышит крики снохи, зовущей ее по имени. Четко и настойчиво. И сразу же мы натыкаемся на дилетантизм создателей. Дело в том, что в традиционных семьях люди называли друг друга не по имени, а по положению. А если и называли имя, то добавляли соответствующую приставку. Например, того же Муртазу мама скорее всего называла бы улым (сынок) или балам (мое дитя). Или Муртаза-улым. Залейху свекровь называла бы килен (сноха) или кызым (дочь). Та в свою очередь называла бы Упыриху каенана (свекровь) или эни (мама).
Кроме того, если от кого-то что-то надо, то принято было сразу говорить и правилом хорошего тона добавлять слово пожалуйста. То есть, «сноха, подойди сюда (пожалуйста)». Ну не принято у татар в традиционных семьях тупо повторять чье-то имя если что-то надо.
И почему она так долго спит? Кто был в деревне, знает, во сколько встают там люди.
Далее, по поводу потока слов о том, что Муртаза уйдет к другой, ничто иное, как усмешку, вызвать не могут. Традиционные татарские семьи были крепче железа. Можно было попытаться протестовать и биться в истерике до свадьбы, но как только прочитывался Никах, то разлучить мужа с женой могла только смерть или чрезвычайное обстоятельство.
Это писатели, режиссер со сценаристами могут по пять раз в году заключать брак и никто им слова не скажет. Но тогда это было совсем не просто. Для развода нужен был внушительный повод. 
Про то, что часть крестьян подлежала раскулачиванию, это правда. Намерение Муртазы спрятать часть зерна в лесу – тоже правда. Крестьяне прятали зерно для своих нужд.
Не ясно только почему Муртаза решается прятать зерно среди бела дня. Чтобы его наверняка застали? Если  намечается подобное мероприятие, наверняка в деревню уже направляется отряд ОГПУ, в деревне активизируются колхозники, да и любой сосед может донести куда следует? А тут Муртаза с женой с полной телегой мешков поехали в сторону леса. Картина маслом.
По поводу сцен, когда свекровь нарядилась в баню, как на свадьбу и сидит с осанкой  в позе боярыни неподвижно и ждет, когда же ее разденут до гола, могу сказать следующее – авторы фильма явно спутали баню с бабушками и сауну с девочками.
Помыв бабулю и получив ремнем от мужа, Зулейха принялась тщательно мыть Муртазу, будто сам он помыть себя был не в состоянии или считал это постыдным. Это еще одна больная фантазия авторов и не более того, ибо что же он тогда делал до свадьбы? Неужели ему, здоровому лбу, до брака тело мыла мама? Или он совсем не мылся? В чьем больной воображении мог возникнуть такой герой?
По поводу сцены чаепития и соития в предбаннике. Ну, во-первых, у татар не принято сидеть на пятой точке, где бы то ни было. У всех есть столы и диваны. Мужчина мог прийти в гости и лечь после принятия пищи – это правда и в этом нет ничего постыдного. Гостю должно быть удобно. Но татарин, отдыхающий сидя на коврике – где вы такое видели? Если авторы начитались восточные сказки и для них все мусульмане сидят на ковриках, то это лишь проблемы их воображения. Может быть, в Багдаде климат позволяет постоянно сидеть на полу круглый год. Но в Поволжье зимой случаются крепкие морозы и сидение на полу чревато простудой простаты. Во-вторых, почему Зулейха драит полы во время чаепития? «Чай эчабез» для татар – святое дело. Не важно, кто и в каких отношениях находится. Когда наливается чай, все останавливается и татары садятся пить чай. Никому и в голову не придет бегать с тряпкой, когда пьют чай или ставить самовар, когда кто-то прибирается. Это Чулпан Хаматова или Гузель Яхина могут у себя дома начать мыть полы когда кто-то есть или пьет чай, но даже самая забитая и униженная женщина в самой глухой татарской деревне до такого ноу-хау бы не додумалась.
Посмотрев сцену, в которой муж хватает моющую полы жену, оплодотворяет ее и потом все возвращается на круги своя, я не выдержал и изрек про сценариста: «Мусье знает толк в извращениях». Когда она мыла ему гениталии  в бане, он был выдержан. А тут вдруг так распалился. Но смущает даже не это, а то, что они после соития даже не подмылись. Татары, как и все мусульмане, строго чистоплотны по отношению к своему телу. Их этому учат не только национальные традиции, но и религия. А здесь по сюжету вообще неясно, а помылась ли Зулейха перед сном или так и легла на постель после двух банных процедур, уборки и секса? Или муж-тиран не разрешал ей даже мыться?
По поводу травли кулаков – это правда, такое быть могло. Но вот реакция Муртазы снова неправдоподобная. Татары не бьют коров ничем, даже если хотят лишить жизни. Они их режут. И кроме того, зарезав корову, крестьянин зовет к  себе всю деревню. Я лично как-то побывал на таком мероприятии. Все пели и плясали почти, что как на свадьбе. Зарезать корову – это праздник. Так просто зарубить корову топором мог только больной на голову.
Сцену лежания Муртазы на коленках у мамы я уже прокомментировал. Теперь  о том, что Упыриха троих родила для мужа и не кормила молоком и они умерли. А его родила для себя и кормила молоком. Внимание вопрос: они родила четверню или занималась детоубийством на протяжении нескольких лет? Боюсь, что в данном случае реальнее первый вариант, так как во втором случае она бы явно не дожила до преклонных лет. Судите сами. Младенец может питаться по 8-9 раз сутки, то есть каждые 2-3 часа. А прожить без еды может несколько суток. И каждый раз он требует пищи, напрягая все свои ресурсы. А теперь представьте, что мать решила уморить ребенка и он несколько суток орет что есть мочи. Вопрос: какой человек такое выдержит. Ну, допустим, ей это было в радость. А ее мужу? И к тому же это ведь невозможно скрыть. Это не старичку мышьячку втихушку подсыпать. Да и груди у родившей женщины набухают, если она не кормит. Такое нельзя было утаить. Надо сказать, что татары в деревнях тесно общаются между собой и даже если предположить, что муж куда-то уезжал погостить, то о таком могли запросто узнать родственники и соседи. Я думаю, такую идею могла придумать только та писательница, у которой нет детей или нет сердца. Какой же нормальный мужчина позволит жене угробить ребенка, не отдаст ее под суд сразу же или не прибьет вовсе и решится еще на три захода? Ему это тоже доставляло удовольствие? Кроме того, учтем и то, что в те времена не платили пенсию и рождение детей было залогом выживания в преклонном возрасте. Сейчас мы жалуемся о том, что пенсия нищенская и пенсионный возраст высокий, а тогда и жаловаться не на что было. Рожали тогда впрок с поправкой на детскую смертность, поэтому и семьи были многодетными. Поскольку дочери уходили к мужьям, каждый мальчик был на вес золота и морить их пачками могла разве что вконец отмороженная мамаша. А впрочем, кто бы ей позволил?
В продолжении детской темы… Четыре гранитных памятника в лесу. Ну во-первых, очередной  привет автору книги, под легким пером которой полегло семеро детей. Что за деструктивная дьявольская сила двигала ею, когда она сочиняла такое обилие детских жертв в одном романе, одному Богу известно. Во-вторых, почему детей похоронили не на обычном кладбище, а в лесу? Кто на такое надоумил? В-третьих, у татар в начале двадцатого века не было обычая ставить целые обелиски на могилы. Устанавливали камни, которые со временем убирали. Кроме того, поставить такие памятники, как показано в фильме, даже в наше время не каждому по карману. Что уж говорить про крестьян двадцатых годов?
Еще один вопрос – а помимо могил у дороги иного места для схрона не нашлось? Я уж даже не говорю про то, что это святотатство. Прятать зерно у дороги, а не в кустах – не самая умная затея.
И вот про судьбоносную встречу с отрядом  ОГПУ. Скорее всего тот, кто выехал из леса с пустой телегой, наверняка навлечет на себя подозрения. А если он еще и молчать будет с угрюмым видом – тем более. А если он еще и мешок с остатками зерна положил на видное место – как пить дать. И попался-то человек, который уже два года живет в условиях коллективизации и не первый раз прячет свое добро. Складывается ощущение, что ни автор книги, ни авторы сценария, дальше МКАДа и Казани вообще в своей жизни редко куда выбирались и ничего правдоподобнее этой сцены придумать не удосужились. А над сценарием трудились в поте лица между прочим трое!  Они хоть на миг могут представить такую картину в жизни?
И, между прочим, у Муртазы есть с собой топор. Видимо, он взял его не для рубки хвороста, а для того, чтобы атаковать вооруженных огнестрелом огпушников.  Что и происходит, причем они его не обезоружили изначально при обыске телеги, а затем командир выстрелил прямо в Муртазу, не сказав «Стой стрелять буду», не сделав предупредительный выстрел. Неужели он думал, что Муртаза – ученик Чингачгука и способен метать топоры? Или он сидя на лошади так сильно испугался пешего противника?
Еще один вопрос – почему отряд после убийства преспокойно покидает место происшествия, как будто это мелочи жизни? Для тех, кто не в курсе, поясню свое удивление. ОГПУ было подразделением органов госбезопасности, одно из наследниц ВЧК и предшественниц КГБ. Подбор кадров был скурпулезным. Отчетность на самом высшем уровне. Просто так убить человека на глазах подчиненных и увести отряд командир не мог ни под каким предлогом, если конечно они не попали в засаду. Власть командира и полномочия не были бесконечными. Существовали инструкции и нормативные документы относительно того, как и в какой ситуации действовать. Нет, если конечно всерьез считать, что при Сталине был полный беспредел и гэбня творила что хотела, то да. Можно такое вообразить. Ездили сотрудники ОГПУ и стреляли куда кто захочет – кто в белку, кто человека. Так что ли? Если б так было, то боюсь, что к началу ВОВ некому было бы сеять пшеницу. Да и в строй встать тоже.
Но более странная история выходит история с Зулейхой. Я понимаю, что надо было показать ее безграничную любовь к мужу. Но чтобы она легла с мертвым человеком спать!!! И проснулась она от того, что к ней пришли, а на улице был уже опять-таки был день деньской. Насколько это реально? Я не дам ни единой доли процента. Дело в том, что у татар не было обычая выдерживать тело по три дня и человека опускали в землю уже на следующий день после кончины. Муртазу убили днем. Приехав домой, она, безусловно, занялась бы организацией похорон и первой, кому бы она об этом сообщила, была бы свекровь, а затем об этом узнали бы все родственники и соседи и вся деревня пришла бы проститься с мужем. К тому времени, когда нагрянули огпушники, Муртазу бы уже похоронили или они застали бы полный дом скорбящих во главе с муллой. Но даже если заподозрить Зулейху в некрофилических наклонностях, то проснуться зимой при свете дня она точно не могла. К тому времени она была бы уже давно на ногах, учитывая что зимой поздно светает.
По поводу пяти минут на сбор и заочное решение партсобрания, пусть это будет на совести автора книги и да разберут этот момент специалисты. Но вот согласование подписи в документе с телом умершего человека не иначе как святотатством, я снова назвать не могу. Не могло быть того, кроме как в нездоровых фантазиях тех, кто это сочинил.
Как и истошные безответные вопли свекрови «Зулейха, Зулейха, Зулейха…», грозящей снохе Муртазой.
И почему неходящая бабка к концу серии встала? Она притворялась или произошло чудо? Ставлю на второе, ибо женщина, проведшая всю жизнь в трудах, будет ходить пока ноги носят. Да и мужчина тоже. Лежать, когда можно ходить, невыносимо. Если писатель и сценаристы в это не верят, пусть поедут в ближайший дом пожилых и инвалидов. Там даже те, у кого нет ножек, и те стараются не упустить случай лишний раз прокатиться хоть по коридору. Так что если бы бабуля могла ходить, она бы ходила хоть немного.
Аморальную сцену с соитием в мечети упомянули многие и много слов тут говорить об оскорблении чувств верующих думаю излишне. Что характерно, этот персонаж, который был сверху в той сцене, ведь в конце концов оказывается положительным героем. Тот самый, кому все равно где устраивать оргии – дома, в хлеву, в мечети. Неужели иного места для подобных дел не нашлось? И потом еще подобные авторы-хайпожоры изображают из себя невинных святош, говоря, что никого они задеть не хотели.

Такой вышла первая серия. А всего их восемь. Как видно, авторы фильма совершено не представляют из себя, что такое татарская культура и исламская традиция. Ощущение даже такое, что никто из них ни разу не был в деревне. Для них главное – выработать продукт, который проглотят и станут обсуждать. Если раньше снимали бюджетные фильмы, которые мы до сих пор пересматриваем, то нынче за большие деньги выпускают одноразовый киношлак, который и смотреть-то изначально не тянет и который хочется забыть потом, как страшный сон. 
Смотреть остальные серии и читать книги не стану даже за гонорар. Господь судья и Гузель Яхиной, и Чулпан Хаматовой, и всем остальным, кто причастен к данному фильму.
Я конечно не кинокритик, рассуждаю как зритель. Думаю, что актеры должны думать, прежде чем соглашаться на роли в подобных картинах и непонятно мне, почему они так удивляются, когда вместо бурных оваций читают то, что не вписывается в их ожидания.

Я ничего не имею против социального заказа. Но, во-первых, социальный заказ на антисталинщину уже давно прошел. Это вчерашний день, это прошлый век. Были волны при Хрущеве, при Горбачеве, при Ельцине. Даже я, потомок раскулаченных предков, не могу не разглядеть в этой заказухе, желание одних получить политический капитал, желание других просто заработать денег. Во-вторых, если уж вы принялись отрабатывать кинутую кость, сделайте вы это грамотно!
Та же «Зулейха» 2005 года, о которой я говорил в начале опуса, снята профессионалами. Да, русофобский и антихристианский контекст в нем видны невооруженным взглядом. Но Зулейха и ее муж и ее сын, татарская деревня, атмосфера в ней – все там настоящее. Все смотрится на едином дыхании и выглядит похожим на правду хоть отчасти. Как пристрастно рассказанный случай из жизни, а не как бредовый вымысел.
Тот фильм, вызвавший во мне негодование, теперь воспринимается иначе.

Я очень надеюсь, что фанфары славы и полученные гонорары не совсем затмили разум ни писательнице Яхиной, ни актрисе Хаматовой, ни остальным дельцам и творцам, причастным к данной фантазии.  Возможно, когда-нибудь они поймут, что поступили дурно, затеяв и реализовав все это. Они и их почитатели не одни в этом мире. Есть Бог, есть миллионы татар и мусульман, об которых они попытались вытереть ноги в погоне за титулами и наживой. Допускаю, что сделали они это ненароком. Но от этого их творение не выглядит более светлым.
Господь им судья и дай им Бог долгих лет и вразумления. А их попытка очернения истории Отечества, веры и традиций народа с треском провалилась и породила заслуженное негодование. Такие выхлопы нам даже наверно нужны – таким образом, Всевышний нас испытывает.
Именно так к этому и надо относиться, как я думаю.

04.05.2020 

П.С. Перечитав свою рецензию, нашел стилистические ошибки, которые по идее нужно исправить. Но простите мне мою щепетильность, я этого делать не хочу, так как нет желания снова погружаться в это все. Коммерческий проект "Гузель Яхина" окупился , его говорящая голова, специалистка по пиару, стала известной и зашла в литературную массовку таких же как она(с перспективой войти в какой-либо Общественный совет и претензией именоваться властительницей дум). В общем, все счастливы, всем хорошо. Книгу я думаю сразу написали под сериал и чтобы фильм взлетел, была придумана такая история. Ну кто будет смотреть про ее бабушку, семилетнюю девочку, сосланную с родителями, выросшую на казенных харчах, вышедшую замуж и проработавшую всю жизнь в ненавистном советском "мордоре"? Но вот стоит изобразить из девочки забитую девушку,  добавить сюда кровавых гэбэшников, оплеванного интеллигентика (не ясно как попавшего в поезд с кулаками), приправить мужем-извергом и снохой-ведьмой, аккуратно задеть национальные и религиозные чувства зрителей, накидать грязи на вентилятор и все - продукт готов. Вот только такой одноразовый суррогат я ни с чем иным, как с контрацептивом сравнить не могу - воспользуются и выкинут и забудут. Главное - чтобы такое не занесли в школу.
И не надо мне говорить о том, что фильм про чувства, а на остальное внимание обращать не стоит. Хорошо, давайте я напишу роман про героя, жившего в Польше времен Пилсудского, изображу из польской семьи клуб зоофилов, из польских правоохранителей - конченных извергов, добавлю оргию в костеле, а потом скажу, что книга посвящена ломке мировоззрения и внутренней борьбе юного пана и обидеть я никого не хотел. А потом буду праведно удивляться - и чего это польская общественность так на меня злится? Надеюсь хоть это понятно ценителям слога, которые вне политики.