Жизнь. Сборник

 


ЖИЗНЬ

АРУТЮН АКОПЯН




Новая книга петербургского  писателя и художника Арутюна Акопяна « Жизнь ».
В книгу вошли в основном новые, ранее не публиковавшиеся рассказы.
Приятного прочтения!




На обложке – картина автора « Африканский пейзаж ».















СОДЕРЖАНИЕ.
Чудо                4               

Маленький Ашот                6

В церкви                7

Темперамент                8

Из Будапешта с любовью                10

Поездка в Армению                12

В Армавире                14

Месть                16

Бесплатное здравоохранение                19

Медуслуги                21

Судьба                23

О мудрости и смирении                25

Об осуждении                26

Мой крёстный Микаэль                27

Арпеника                30

Знакомство                33

Таинственные встречи                36

Жизнь                38






Чудо.

Лёгкий июньский ветерок стучал в окно деревенской избы. В небольшой, но уютной комнатке за столом сидела молодая семья - малыш, Коленька, лет 6, Андрей ( отец ) и прекрасная Анастасия - в этот вечер она напекла много блинов, и оба молодых человека уплетали их за обе щеки, с жирной сметаной - больше на столе ничего не было, всё-таки годы были голодные - новая, Советская власть не слишком баловала своих подданных.
Внезапно тяжёлая деревянная дверь раскрылась - в неё вошёл их сосед, старик Василий Серафимович, он периодически подрабатывал в деревне " почтальоном " - из райцентра не часто приходила корреспонденция.
Лицо его было очень удручено:
Андрей: - Что случилось?
- Чай пьёте, голубки?..
Война началась, с Германией, на нас напали. Тебя призывают на фронт.
Андрей встал во весь рост:
- Как?..
Анастасия заплакала, через минуту присоединился ребёнок.
Дедушка ( лет 50 ) ещё постоял в тёплой комнате, а потом развернулся и вышел - уже было очень поздно, но..., что делать..., старику надо было ещё вручать повестки...
На утро - вещи были собраны, дорогие друг другу люди попрощались, 22-летний " солдат " пошёл на фронт.
Прошло много лет, точнее года 4, письма, которые писал Андрей жене почему-то оставались без ответа, а, до этого, всё было хорошо ( конечно, относительно ). Любящая Настя регулярно отвечала - её герой, молодой офицер ( он дослужился до этого звания ) воевал в Венгрии, гнал немца куда-то... Он толком не знал, куда, но главное, что немецкая армия отступала и терпела одно поражение за другим.
Итак, на его письма никто не отвечал, он очень нервничал... Видимо, что-то случилось...
В 45-ом Андрей уже был в Берлине, Красная армия победоносно вошла в Германию, война закончилась... Группа российских солдат в небольшой комнатке какого-то бывшего немецкого богато обставленного замка допрашивала пленных солдат. Нашим военным привели мальчика из русской глубинки, который неплохо говорил  по-немецки, он переводил, переводил, переводил...
Прошло около 4-х часов, несмотря ни на что немцы спокойно и с некоторым достоинством отвечали на бесконечные вопросы победителей, Глаша - помощница, всё записывала... Однажды, во время перерыва - она заодно и кормила наших солдат и офицеров ( и пленных, кстати, тоже ), Глаша подозвала мальчика ( переводчика ):
- Николай, малыш, бери добавку.
Там было картофельное пюре с серыми немецкими сосисками.
Тот с жадностью набросился на тарелку.
" Бедняга, - тихо сказала Глаша одному из офицеров, Андрею, - его мама погибла во время бомбёжки в родной деревне, потом он попал в плен к немцам, там и научился говорить... У него такая редкая фамилия... "  - она произнесла.
Тут Андрея словно пронзила молния:
- А откуда он?..
- Из Смоленской области... Деревня...
У молодого офицера из глаз полились слёзы, он встал и подошёл к доедавшему уже мальчишке...
- Как звали твою маму?
- Настей, - он внимательно посмотрел на Андрея.
Высокий, крепкого телосложения офицер поднял ребёнка в воздух:
- Ты нашёлся!.. Это чудо...
Он расцеловал мальчика.
Больше они не расставались!










 









Маленький Ашот.

В семье Степанян не было крещеных людей - молодая чета получила советское воспитание и хоть церковь уже была не под запретом, всё-таки 93 год, они пока не решались на этот важный и серьезный поступок...
Однажды в 10 утра в воскресенье младший сын супружеской четы ( ему было на тот момент 7 лет ) вошёл в спальню родителей, посмотрел на уже неспавшего отца и вдруг сказал:
- Креста тут не хватает..., - и показал на грудь.
Папа, ещё не совсем проснувшись, обалдел от услышанного, он посмотрел на сына своими большими миндалевидными глазами, а тот опять произнёс:
- Креста тут не хватает. - И ушёл из спальни.
В этот же день отец, поговорив с супругой и взяв маленького Ашота, поехали в церковь, к батюшке и крестились, все трое... Потом они стали постоянными прихожанами этого армянского прихода. Ашот немного подрос и начал служить в церкви, помогать священнику. А папа - у него был небольшой бизнес - как мог, помогал общине...
Так что - не случайно говорят, " устами младенца глаголет истина! " Благодаря этому прекрасному ребёнку - вся семья воцерковилась и пришла к Богу!
















В церкви.

Церковь " Святого Воскресения " ( на Васильевском острове ) начали реставрировать почти сразу после падения Советской власти, когда стране разрешили церковную жизнь.
До революции - она была усыпальницей влиятельной армянской семьи Лазаревых, а потом - мастерской одного известного скульптора. Когда первый раз уже в новое время в храм вошёл армянский иерей - там, на месте алтаря, стояла большая скульптура Сталина.
Итак, началась реконструкция, появились - изображения святых, алтарь и прочее. В храме стояли леса. Однажды, не понятно по какой причине, случилось возгорание, пламя объяло леса и уже начало охватывать внутреннее убранство храма. Конечно, сразу вызвали пожарных и надо отдать им должное - они вскоре примчались и потушили пожар. Удивительно, после всего случившегося - рабочие, сотрудники противопожарной службы, просто присутствовавшие люди, смотрели заворожённо на алтарь - пламя, объявшее церковь, превратило в пепел деревянные конструкции, леса - но обошло святое пространство ( алтарь ) и изображения... Все святые предметы не были тронуты...
Люди, поражённые, некоторое время молча смотрели на лики... Потом разошлись.
Наверное, кто-то после этого, а в то время ещё много было некрещеных людей -  обратился к Богу и пошёл в церковь.














Темперамент.

Альберт работал инженером в одном закрытом НИИ под Москвой. Он приехал в столицу Советской империи из Еревана, солнечного, древнего и прекрасного, приехал недавно, женился на местной, московской, армянке, жили они счастливо. Зарплаты, правда, на многое не хватало, всё-таки интеллигенция в Советское время ( да и не только интеллигенция ) получала мало, но молодая семья не слишком расстраивалась - в то время ( это было при позднем Брежневе ) в магазинах уже мало что было, а до " Берёзки " наши герои не доросли...
Альберт был горячим, вспыльчивым человеком и - с обостренным чувством справедливости, особенно он не любил националистические проявления, даже шутки на эти темы не терпел, ибо вырос в приличной и, действительно, интеллигентской, среде.
А вот его начальник на работе иногда проявлял себя не слишком подобающим образом и несколько раз доставалось его подчинённым за большие носы или необычные фамилии. Конечно, всё это было - в шутку, но не всем приятно и Альберту в первую очередь.
Однажды он не сдержался:
- Николай Васильевич, ну зачем вы?.. Не надо.
Тот на какое-то время замолкал ( после подобных замечаний ), поправлял пенсне, которое досталось ещё достаточно молодому человеку от деда-коммуниста и... на следующий день опять принимался за старое.
Как-то Альберт возвращается грустный домой.
- Что случилось?.. - спрашивает заметившая перемену супруга.
- Представляешь, я избил начальника... Не сдержался...
- Ты что? В своём уме?!
- Ну... Так получилось. Он опять... Меня, наверно, уволят...
Он сел на диван.
Они долго молчали, глядя друг на друга, потом жена вставила:
- Ещё и вероятно - с плохой характеристикой... уволят...
Утром Алберт пошёл на работу. Ему улыбнулась секретарша начальника, но никто не вызывал... Молодой инженер трудился над каким-то важным прибором, который был частью большого эксперимента - они часто проводились в этом закрытом НИИ. Он ждал с трепетом вызова... В середине дня, наконец, его вызвал начальник, секретарша опять улыбнулась, Альберт прошёл в большой, просторный кабинет Николая Васильевича. Его шеф стоял, как ни в чём не бывало, с фингалом под левым глазом и весьма потрепанным лицом:
- Альберт Вартанович, здравствуйте, меня вызывают в командировку, в Новосибирск. Со мной должен поехать ещё один человек - дело серьёзное. Я бы хотел вас назначить... Вы не против?..
Альберт честно сказать ожидал совсем другого - заявления и прочего. Он удивлённо смотрел на шефа. Тот, конечно, понял в чём дело, улыбнулся и переспросил, ещё более дружелюбно:
- Так как? Сможете?
- Конечно, Николай Васильевич. - Он хотел еще что-то сказать, извиниться... Но потом решил последовать примеру начальника и не вспоминать о случившемся...
Они поехали в Новосибирск. Там в течение недели решали какие-то вопросы ( по науке ) - за это время Николай и Альберт сдружились, оказалось, у них много общего.
После приезда в Москву, наш герой получил повышение и теперь следовал за начальником всюду, по стране; тот, в свою очередь, больше не шутил, точнее не подшучивал, причём не только над Альбертом, но и над другими товарищами. Выяснилось, он не хуже многих граждан Армянской ССР разбирался в истории этой древней страны, литературе, даже знал наизусть некоторые стихотворения армянских поэтов ( в переводе Брюсова ), в общем - тем у молодых людей было много для беседы и совместного времяпрепровождения...
Вот такой интересный поворот оказался у той истории, а ведь могло быть всё совсем иначе...
В этот раз сила и кулаки помогли Альберту, но больше он не дрался - ни с начальством, ни с кем ( без острой необходимости )...
Так что - и ему всё это пошло на пользу, он научился сдерживать свой горячий темперамент, что не раз потом спасало его в разных сомнительных ситуациях!..


















Из Будапешта с любовью!

Александр был известным музыкантом в Румынии, его пращуры когда-то бежали из Османской империи во время геноцида армян в Европу и потом осели в этой чудесной, но не очень богатой стране. Однако потом каким-то образом раскрутились - у деда ( Александра ) был небольшой завод по производству каких-то деталей близ Будапешта, в общем - жили они неплохо и внук, названный, кстати, в честь деда, уже жил в достатке и реализовывался сообразно своим многочисленным талантам - он пел, писал музыку, стихи, песни... К 23 он уже был популярен в своём городе.
Однажды его посетила мысль - он ещё не был женат, поехать на историческую Родину. Там у семьи N. ( не буду называть фамилию, она всё равно румынская ) жили какие-то далёкие родственники. Дедушка созвонился со своим троюродным братом - они иногда поддерживали связь, и отпустил с миром ( к нему ) своего любимого и единственного внука. Александр планировал побыть в Армении месяц, с семьёй они решили - этого будет достаточно, чтобы посмотреть все достопримечательности этой древней библейской страны. В аэропорту - построенном по образцу знаменитого парижского, его встретили далёкие, но близкие родственники, они были очень гостеприимными людьми. И уже на следующий день после объятий и разговоров, они отправились на собственном автомобиле по родной Армении. Александр, конечно, был в восторге. Не страна - а поле чудес...
Кругом древние монастыри, общехристианские святыни, удивительная, ни на что не похожая природа, Арарат и... таинственные, потерянные земли за ним, откуда когда-то бежали его пращуры.
Однажды, когда родственники уже не всегда его сопровождали - Александр неплохо говорил по-армянски, юный путешественник сел в машину к какому-то таксисту, он ехал домой. Они разговорились и таксист, так, между прочим предложил абсолютно незнакомому человеку:
- А поедем со мной, я тебе покажу настоящую армянскую деревню, там интересно, поверь...
Александр уже ничему не удивлялся и, быстро позвонив родственникам, согласился на эту авантюру. В деревню они прибыли через полтора часа ( в этой стране всё рядом ) и поселились в доме родителей незнакомца. Александр с упоением окунулся в деревенскую жизнь - он даже в Румынии и нигде вообще никогда не был в деревне, а тут - всё практически сохранилось в первозданном виде... Кругом у домов стояли какие-то каменные глыбы, карасы, большие, которым не 1.000 лет, подобные он видел в Британском музее, за стеклом, а тут они спокойно лежали на земле перед домом - его новый товарищ объяснил, что недалеко от их места находится очень старое Городище... Они, конечно, потом пошли туда... Кругом горы, обрывы, ручьи, вдали - заброшенный, очень древний монастырь. Александр побродил по нему... Дорогого гостя угощали разными национальными яствами все жители деревни, ему даже было неудобно - как будто он с голодного края. " Ещё несколько дней такой беззаботной жизни и я останусь!.. " Его новый друг даже обрадовался и воспринял это всерьёз, уже подбирая в голове подходящую невесту. Однако через несколько дней идиллия закончилась - надо было ехать домой, всё-таки родственники ждали. Через неделю Александр уже был в Будапеште, в родном доме и показывал многочисленные фотографии родителям и в особенности деду, который так ждал приезда любимого внука!
" Всё, женюсь только на армянке из Армении, там удивительные женщины, такие заботливые и красивые!.. " Потом он не раз бывал на исторической Родине и, действительно, в итоге женился на местной, ереванской, армянке, правда жили они не в Армении, а в Калифорнии - там у талантливого музыканта было много работы, да и вокруг тоже были одни армяне!..























Поездка в Армению.

Как-то священники армянской церкви, служившие в храме в одном из столичных российских городов, организовали вместе с несколькими меценатами поездку в Армению. Многие прихожане обрадовались - не все из них были на исторической Родине ( тем более, что у многих, в том числе и у нашего героя Вартана, эта самая Родина находилась за границей библейской горы Арарат, в современной Турции ).
Итак, собралось около 15 человек. Вартан раздумывал - всё-таки удовольствие не из дешёвых, поездка планировалась на 2 недели, а ещё надо было где-то жить... Однажды он шёл по родной улице ( это центр города ) и ему вдруг подумалось - " сейчас встречу батюшку и наверное скажу ему, что поеду. " Интересно, прошло буквально несколько минут и он действительно встречает знакомого священника... Вартан очень обрадовался:
- Надо же как бывает!.. В таком большом городе... Отец Вазген - я согласен, поеду, так что на меня тоже рассчитывайте!..
На том и условились. С трудом Вартан нашёл - не без помощи родителей, в Армении каких-то родственников, причём как оказалось недалеких. Они созвонились - там была семья из 4-х человек, муж, жена и двое маленьких детей - лет 11 - 12.
Хозяин дома - Артавазд с радостью согласился принять двоюродного племянника, которого он последний раз видел в далёком детстве. Но, известно - там народ гостеприимный... " А кто если не я?! Пусть живёт сколько хочет, я его встречу! Не переживайте, дорогие родители! "
И юного Вартана отпустили с облегчением.
На Родине его приняли с распростертыми объятиями - солнечная страна, доброжелательные люди, фрукты, веселье, Арарат и кругом армяне..., что особенно удивило мальчика. Такого количества соотечественников он не видел ещё нигде...
Дядька - у него была машина, показывал многочисленные достопримечательности этой древней страны, Вартан гулял с детьми по залитым солнцем улицам Еревана, плюс периодически он ездил с группой в далёкие места - монастыри, на озеро Севан, в Цахкадзор и много ещё куда, программа была насыщенная.
Однажды поздно ночью - дети уже спали, Вартан неожиданно узнал, что дядька пока не покрестил своих сорванцов.
- А почему? Вы же с Наринэ крещёные, родители у вас крещёные...
- Я считаю, что это их должен быть выбор, попросят - пожалуйста. Но сам я...
- Это странно, Артавазд. Обычно ( как собственно и тебя ) деток крестят еще в младенчестве. Это нормально...
- Нет, я считаю так, и ты меня не переубедишь. Наринэ пыталась - не получилось.
Зная упорство дядьки, Вартан перевёл разговор на другую тему, хотя и удивился.
Они пошли спать - на утро им, всей семьёй, надо было собираться к границе Армении ( с Турцией ), в древний монастырь в Хор -Вирапе, там удивительные места!..
Наринэ приготовила им еду и в 9 утра они выехали. " Там меня поразил особенно вид на Арарат, гора буквально нависала над нами, поглощая всё пространство. Монастырь был древний, мы спустились в ров, в котором держали в заточении Святого Григория Просветителя, постояли в церкви. Неожиданно, уже на паперти, младший сын Артавазда говорит отцу:
- Папа, я хочу креститься...
- То есть?..
- Мы с братом хотим креститься.
Другой ребёнок кивнул головой. Я посмотрел на дядьку - ему ничего не оставалось, к счастью, священник был недалеко. Он сказал, что вообще так не делают, надо поговорить, подготовиться, а потом... Но, учитывая желание детей...
Батюшка пошёл в ризницу, пока мы покупали кресты и... совершил Таинство. Меня назначили крёстным, я с радостью согласился. Вышли из храма наши дети уже крещеными людьми. Все были счастливы!.. Особенно я, ведь как раз этой ночью состоялся разговор между мной и Артаваздом. Потом ещё некоторое время мы бродили по Араратской равнине и после 15 отправились домой, радостные и уставшие - мы буквально упали в объятия многолюдного и гостеприимного города... "
Через 2 дня Вартан ( мой приятель ) отправился на Родину, в Россию. Он долго потом отходил от той поездки, многочисленных впечатлений и... через 2 года повторил путешествие, ему удалось даже потом побывать в Западной Армении ( теперь это Турция ), откуда когда-то бежали во время геноцида его предки... Но это уже другая история!









В Армавире.

Маргарита Степанян училась на втором курсе армавирского Пединститута. Всё у неё, вроде, было в порядке, только вот на уроках физкультуры ( а нормативы там были бешеные ), у неё ни с того, ни с сего появлялась одышка, один раз она даже чуть не потеряла сознание...
Не долго думая, Маргарита отправилась к терапевту - " вот так и так, плохо мне на физкультуре, можно меня перевести в другую группу - ЛФК?.. "
- С какой это стати? Нет. Вы здоровы.
- То есть как?! Вы не глядя, определили?
- Да, а что тут смотреть. Вы симулируете, чтобы на физкультуру не ходить... Знаю я вас... - Она многозначительно посмотрела на прекрасные чёрные миндалевидные глаза молодой студентки. - Все вы с Кавказа одинаковые.
Маргарита очень разозлилась:
- Во-первых я не с Кавказа, я армянка, из Армавира, а во-вторых, я действительно плохо себя чувствую. Вы обязаны мне выписать анализы!.. Тем более у меня - частые ангины...
- Частые ангины?.. - Она посмотрела горло. - Что-то непохоже...
- Мне что, начальству пожаловаться?! Я всё лето ( был октябрь месяц ) провалялась дома с высокой температурой.
" Доктор " недоверчиво посмотрела на пациентку:
- И давно у вас ангины?
- С детства.
- И прямо летом, больше 3-х раз в год?..
Тут Маргарита преувеличила, она до этого почитала энциклопедию:
- Да, в этом году было 6 ангин, в том числе и летом. ( Она, действительно, болела в июле - один раз ).
- Ладно, я выпишу вам анализы, и пойдёте к хирургу и ревматологу, раз уж просите...
Анализы оказались не очень хорошие, ревматолог услышал какие-то шумы в сердце и заподозрил порок.
- Пойдите вначале к хирургу.
Хирург оказался очень интеллигентным человеком, профессором - в то время это что-то да значило...
- Действительно, показатели у вас плохие, а вот миндалины не настолько, но... всё равно оперировать надо.
Юная красавица, довольная, что наконец, ей сделают эту операцию ( она очень уж устала от ангин и последние годы чувствовала себя всё хуже и хуже ) - пришла в кабинет к доктору, потом её подготовили к операции. Посмотрел молодой хирург:
- О, не переживайте, здесь работы немного, минут на 15...
И удалился.
Наконец пришёл профессор:
- Ну, давайте, открывайте рот...
Операция началась...
- Да... Ничего себе... У вас всё в глубине, поэтому и не видно было...
Прошло полчаса.
- Иван Николаевич, - обратился к нему молодой коллега. - Что вы так долго возитесь?.. Там же плевое дело...
- Плевое дело?! Посмотри... Бедная девочка. Как же ты со всем этим жила... Отсюда и анализы...
Наконец через час он всё закончил:
- Ну, теперь всё в порядке. Я всё вычистил. Молодец, красавица. Иди в палату, тебе, в качестве вознаграждения - принесут мороженое.
И, действительно, через 15 минут в палату, на подносе ( как в ресторане ) принесли пиалу с вкусным пломбиром...
Потом у Маргариты всё наладилось, состояние резко улучшилось, порок сердца не подтвердился, но её ещё долго лечили антибиотиками ( бициллином ).
Так, слава Богу, удачно эта история закончилась!
Всё-таки, в итоге ей повезло с докторами, хотя это и бывает не всегда!

























Месть.

Студентка Мартиросян была отличницей, она училась в Пединституте, в Краснодаре, её любили педагоги и уважали сокурсники ( на пятом она даже представляла курс в каком-то высшем институтском органе, причём не будучи партийной - ей предлагали вступить в Компартию, но, по идеологическим причинам, она отказалась ).
Однажды, когда в программе обучения появился - это должно было когда-то случиться - ненавистный всем в то время предмет - история КПСС, Сусанна с неудовольствием подумала: " Да, как я всю эту чушь буду учить?! Тут столько лицемерия... "
Вёл цикл старый, видимо, фронтовик, а может ещё большевик - Василий Викторович Кононов, человек очень неприятный, его нельзя было назвать убеждённым коммунистом, просто, он говорил, что должен был, без шуток, полунамёков и с некоторым недобрым остервенением. Происходило всё это при позднем Хрущёве, перед его отставкой - тогда как раз разоблачали культ личности и Василий Викторович с упоением распинался - " как правильно сделал Хрущёв, что всё открыл на двадцатом съезде " и так далее и тому подобное. Однако, через некоторое время, когда Никиту Сергеевича " тихо " отстранили от власти, в обществе пошли новые веяния, про бывшего генсека не принято уже было говорить хорошо и заодно и про 20 съезд. Василий Викторович быстро переориентировался и однажды на лекции заявил, что, мол, вот, " это постыдный шаг, клевета на нашу историю... " и прочее, в том числе и нелицеприятное про Никиту Сергеевича.
Тут студентка Мартиросян не выдержала - кто её тянул за язык?.. :
- Как-то странно меняется ваше мнение... Вы же в прошлом году говорили совсем другое? Вы бы определились!..
Василий Викторович от такой неслыханной наглости растерялся, после паузы, непродолжительной, он спокойно перескочил на другую тему, но взгляд его оставался недобрым до конца лекции.
Когда пришла пора зачетов и экзаменов, он припомнил всё студентке Мартиросян.
Имея по всем предметам пятерки, она никак не могла сдать зачёт по истории КПСС, причём готовилась и, вроде, всё знала... После, наконец, поставленного зачета, он на экзамене отыгрался ещё с большим остервенением - Сусанна с трудом получила тройку, хотя отвечала не хуже других.
" Да, какая я дура, зачем было говорить на лекции... Может пойти к декану или к ректору, они ко мне неплохо относятся и... наверное знают, кто он... " Но она быстро отогнала эту мысль - не хотелось связываться с нечистоплотным и столь мстительным человеком, который ещё и возглавлял институтский партийный комитет.
История КПСС осталась далеко позади - Сусанна с радостью забыла всю эту канитель, её волновали профильные предметы - математика, физика, педагогика и с ними она справлялась прекрасно.
К последнему курсу, к выпускным - она подошла с одной единственной тройкой по злополучному предмету, если б не он - она могла бы получить красный диплом. ( Однажды, через год после произошедшей истории, когда студентку-отличницу выдвинули на какую-то дополнительную стипендию - за активную внеинститутскую работу, и отличную учёбу, там было несколько соискателей - специально созванный комитет отказал именно ей. Она, уже забыв про ту историю на лекции, удивилась:
- Странно, а почему именно мне?
Присутствовавший на заседании сокурсник сказал:
- Извини, никто ничего не мог сделать, категорически запретил тебе что-то назначать наш старый большевик, Василий Викторович... Он сказал, что ты не заслуживаешь, почему-то...
Тут Сусанна подивилась прекрасной памяти пожилого дедушки, но... что было делать - сама виновата! )
Так вот, когда дело подошло к выпускным экзаменам, наша героиня в очередной раз всё сдала на отлично, и физику, и разные разновидности математики ( я в этом не особо понимаю ), остался последний экзамен - матанализ. Предмет сложный, но Сусанна его знала блестяще. Она всё, с успехом, ответила молодому преподавателю, однако - через какое-то время, после того, как она подсела к экзаменатору, к ним неожиданно присоединился тот самый Василий Викторович - он проходил мимо по коридору и случайно, вдали увидел " любимую " студентку:
- И что вы собираетесь ей ставить?
- Ну, конечно, пять! Она ведь всё ответила.
- Не думаю, что это правильно... Эта студентка не заслуживает высокой оценки.
- Ну почему?
- Она слишком быстро говорит, это не педагогично... Как она детям будет объяснять?
Тут уже не выдержала Сусанна:
- Я отвечаю быстро, потому что это экзамен, и я знаю предмет... Школа - это совсем другое!
- В общем, как хотите, но на пять она не знает!
Василий Викторович встал из-за стола и тихо удалился. Поражённый преподаватель, напомню, ещё очень молодой - удивлённо смотрел на Сусанну.
- И что мне теперь делать?.. Меня и так уже однажды чуть не уволили за излишнюю строгость к одному студенту - родственнику какого-то партийного чиновника... Что за институт!..
- Послушайте, не переживайте, ставьте спокойно четыре. А то у вас могут быть проблемы - он потом всё припомнит... А мне всё равно - я не иду на красный диплом, видите - она пролистала зачётку - у меня три по истории КПСС...
- Но это не порядочно. Вы отлично отвечали.
- Спасибо. Мне этого достаточно. Поверьте, так будет лучше, ещё не хватало, чтоб он потом мстил вам...
Преподаватель покраснел, то ли от злости, то ли от бессилия, он думал и мялся минут 5, а потом всё-таки, по настоянию, Сусанны поставил четвёрку.
Так молодая барышня закончила этот Краснодарский ВУЗ, не с красным дипломом, потом она уехала в Москву и на протяжении многих лет работала в одной из лучших школ города - её очень любили ( и любят ) дети, среди которых много известных выпускников и уважают коллеги. Жизнь всё расставила на свои места... А оценки - не главное!..


















Бесплатное здравоохранение.

Однажды Вартан, к тому времени уже непрактикующий врач ( он получил второе высшее и занялся ландшафтным дизайном ) вместе с тетушкой отправился в поликлинику, обычную поликлинику.
У неё что-то болел живот; " видимо весеннее обострение гастрита ", - подумал он, но лучше было провериться.
Друзья посоветовали Вартану хорошего эндоскописта, за оплату, но стоимость была такая... немаленькая, что тётушка ( хоть он её и уговаривал ) отказалась. Итак, они взяли номерок, записались ( по телефону ), на удивление быстро.
В 9 утра в огромной поликлинике в центре Петербурга почти никого не было, по кабинетам бегали уже немолодые доктора, пациенты почему-то отсутствовали, что насторожило Вартана.
- Может здесь не стоит лечиться, как-то народ валом не валит...
- Да вероятно, потому что 9 ..., - успокоила тётушка.
Они сели у назначенного кабинета.
Прошло 10 минут - никого, потом полчаса - опять никого. В кабинете сидела только очень грузная медсестра, которая уже успела нахамить двум постучавшим " клиентам ", они перепутали кабинеты, потом нахамила на обычный вопрос Вартану:
- Ждите, доктор задерживается...
- Простите, я сам доктор, всё понимаю, хотя это не порядок, но прошёл уже почти час?..
Тут вваливается в кабинет врач.
- Извините...
Потом она начала переодеваться, очень медленно, как в замедленной съёмке.
Они опять постучались:
- Может уже можно?
- Закройте дверь, доктор переодевается! - рявкнула сестричка.
Через 15 минут пациентку вызвали, но потом сразу же в комнату вошла врач из соседнего пустовавшего кабинета, ещё минут 10 две дамы поговорили.
Тут уже не выдержала тётушка:
- Простите, вы работать вообще будете?
" Гостья " вышла, наконец врач - уже немолодая женщина, уселась в рабочее кресло.
- Ну, зачем пришли?
- Да вот что-то боли, вот здесь, давно не делала эндоскопию, хотела провериться...
Тут пошло такое - она начала отчитывать, что, мол " вначале надо было пойти туда-то и вообще полагается приходить с ЭКГ... "
На откровенное хамство пациентка не отреагировала:
- Нам сказали, достаточно взять номерок, про ЭКГ никто не говорил...
- Я говорила, - встряла сестра.
- Нет, я пока не в маразме, никто ничего не говорил, и первый раз за все годы требуют...
Тут полились потоки и оскорбления.
Маргарита не выдержала и ответила, что " мало того, что вы опоздали на час, ещё и так разговариваете, я не ваша ученица... "
- Я не буду ничего делать, приходите в другой раз, с ЭКГ...
В комнату входит Вартан:
- Хорошо. Мы сейчас сделаем, хотя, действительно, требуют первый раз за все годы, видимо, потому что бесплатно...
Он договорился, поскольку всё-таки был доктором и через зав. отделения ему, точнее тётушке выписали номерок на ЭКГ. Через 15 минут они заходят к эндоскописту:
- Вот...
Та, конечно, не ожидала такой прыти, она явно не хотела сегодня работать, и долго,  внимательно и с неудовольствием читала заключение специалиста.
- Ладно, вы выйдете, а вы садитесь.
Когда Вартан вышел, опять полились оскорбления - она оттягивала момент демонстрации своего искусства.
Маргарите это надоело, она ответила и уже по полной программе:
- Не хотите работать, так и скажите, только деньги вы получаете...
Встала, взяла свою карту и вышла из кабинета, резко захлопнув дверь.
- Да, такого я не ожидала. Первый раз...
- Ну ты же раньше ходила платно?..
- Не всегда, бывало и по направлению, и нормально. Ещё называется бесплатное здравоохранение.
- А получают они между прочим уже не так и мало...
- Потому и пациентов нет...
- Лариса ( знакомая Вартана, тоже врач, работала в больнице на эндокринологии ) мне как-то рассказывала - решила планово пойти в женскую консультацию, как белый человек, без блата и бесплатно, что-то её беспокоило. Так её так забодали с номерками, очередями и хамством, что она плюнула на всё и пошла за деньги к знакомому доктору... И ещё потом сказала - " не знаю, как это всё выдерживают обычные люди, не связанные со здравоохранением. "
- Что поделаешь... А ведь на эти " пустые поликлиники " выделяют огромные бюджетные деньги...
- Это уже их проблемы...
Жаль, но будем верить в светлое будущее, а что нам ещё остаётся!..



Медуслуги.

Елена Васильевна после обычной вирусной инфекции, видимо, гриппа оказалась в больнице, причём хорошей, в центре Петербурга, с пневмонией.
Лечили её долго, антибиотиками, всё как полагается, врачи, вроде были обходительны, медсёстры тоже.
Уже перед выпиской ( спустя 3 недели ) ей назначили МРТ, по показаниям, правда этого чудо-аппарата в данной больнице не было и пациентку направили в Мариинскую больницу, это в принципе недалеко.
Когда назначенный день настал, в палату заходит врач и говорит:
- Ну что, одевайтесь, вы и соседка и вперёд - троллейбус 17 туда ходит, а потом пешком.
- То есть как? - возмутилась Елена Васильевна. - Вы же, вроде, должны отвезти нас на скорой... Мы ведь всё-таки болеем...
- Это сейчас невозможно, извините... Возьмите с собой полис. - И ушла.
Ну, делать было нечего! Женщины оделись потеплее - была зима ( и очень ветрено, как это обычно бывает в Петербурге ) и направились в больницу. Там, перед кабинетом МРТ они сидели долго, хотя никого не было, длинные большие коридоры интенсивно продувались ветрами, даже тёплые свитера и шали не помогали. Наконец вышла доктор:
- А что вы здесь сидите? Вы откуда?
- Из больницы, другой - нас прислали.
- Вы что, своим ходом?..
- Да...
Доктор улыбнулась, но ничего не сказала.
Она посмотрела в какой-то бланк:
- Так... А я не могу вас принять. Одновременно. Вы, Елена Васильевна записаны на 11, а вы, уважаемая - на 17:00
- Ну мы-то в чём виноваты?.. Нам сказали прийти вместе.
- Так и я не виновата, я не обязана вас принимать.
- Послушайте, мы и так добрались с трудом, ветрено, здесь холодно, а мы - то ли с пневмонией, то ли после пневмонии...
Доктор была очень недовольна.
- Ладно, учитывая вашу ситуацию. Странно... Сидите, ждите!
И захлопнула дверь.
Через полтора часа она снизошла до пациентов, а в коридорах всё ещё было холодно...
- Проходите, раздевайтесь. Только мне нужно ввести специальное контрастное вещество, а я не умею. Поэтому, наверное, всё-таки не получится...
- То есть, вы что издеваетесь?
- Ну, вводите сами!
- А мы тоже не умеем.
- Человека, который должен это делать - нету. Ладно, я попробую.
Она попыталась, вроде получилось.
- Ответ завтра, кого-нибудь пусть пришлют, а полисы ( вернее их копии - их сделали ещё в том стационаре ) оставьте.
Женщины отправились домой ( в свою больницу ), опять - на троллейбусе и по ветреным улицам Петербурга.
На следующий день в палату опять заходит доктор:
- Ну что, сегодня надо идти за ответом.
- А что мы опять пойдём?
- Ну а кто, не мы же!.. У нас некому. Кто из вас хочет?
Елена Васильевна промолчала - она вчера очень замёрзла и итак боялась последствий.
- Я пойду, всё в порядке, - неожиданно сказала соседка по палате.
- Ну и отлично, - довольно произнесла врач и ушла по своим делам.
Напомню, пациенткам с пневмонией ( правда, на стадии завершения ) всё ещё  кололи антибиотики.
Через 3 часа Наталья ( так звали отчаянную женщину ) вернулась:
- Лен, а мне твои результаты не дали.
- Это почему?
- Тебе неправильно сделали копию страхового листа - только с одной стороны. А без второй, та сказала - она не выдаст результат, потому что ей якобы не заплатят, мол, " капитализм "!
- Ну а я-то в чём виновата...
Елена Васильевна пошла к своему доктору:
- Вот так и так...
- Хорошо, поезжайте домой, привезите опять полис.
- Я в больном состоянии никуда не поеду. Это ваша вина, вы - неправильно сделали ксерокс.
-  Ну скажите родственникам, маме...
- Ей 80, я не буду её гонять. Пожалуйста, решайте вопрос сами! А то я буду жаловаться вашему начальству, итак вы всё нарушаете.
Доктор недовольно захлопнула дверь в ординаторской.
Через 15 минут в палату вошёл другой врач, молодой человек:
- Вы не переживайте, Елена Васильевна, может кто-нибудь сфотографировать обратную сторону полиса и прислать нам? Этого достаточно.
- Да, хорошо. Спасибо. Я скажу соседям.
В общем, вопрос решился.
Копию полиса " доставили ", спасибо интернету, результаты как-то внезапно ( после небольших прений в ординаторской ) дошли сами собой до больницы, там всё было хорошо. И, в итоге, на следующий день обеих пациенток выписали, к счастью без последствий.
Вот так обстоит дело - с нашим здравоохранением!

Судьба.

Арам был очень интересным молодым человеком, он учился на первом курсе Тбилисской консерватории, на вокальном отделении, у Арама был удивительный, чарующий баритон. Им восхищались и преподаватели, и коллеги-студенты.
Будучи очень активным, красивым и обаятельным, он пользовался огромной популярностью у " слабого " пола. Конечно, он никому не отказывал. Любвеобилие у него было в крови, об этом говорила ещё его бабушка - в Западной Армении ( теперь - Турция ) к его деду, не слишком богатому, но красивому молодому человеку буквально стояла очередь из поклонниц, в том числе и знатных, и не только армянок, к нему сватались и гречанки, и даже девушки из мусульманских семей ( что по тем временам было невероятно ). Но он в итоге остановил свой выбор на Марусе, простой девице из Константинополя, очень красивой, в которую влюбился без памяти и так... пошло потомство. Вначале они жили в Османской империи, а потом бежали в Россию, в старый Тифлис.
Ну, так вот, Арам никому не отказывал и один раз " нарвался " на дочь ректора, после непродолжительного романа, они расстались, кто-то из " добрых " друзей об этом доложил отцу - он, конечно, был в ярости...
В общем, летом парня отчислили и отправили в армию в глухую Сибирскую деревню, недалеко от Томска - там " пришвартовалась " их военная часть.
На службе всё, вроде, было безоблачно. К пылкому юноше все относились хорошо, он пел - на разных языках, начальство было довольно, где ещё в Сибирской глубинке они найдут такого артиста...
Но однажды случилось непоправимое, он опять влюбился и соответственно - в него. Руководство давало ему частые отгулы, он ездил в небольшой городок к прекрасной девушке и... у них был бурный роман, в течение месяца. А потом, неожиданно, Алёна ( так звали красавицу ) забеременела.
- Арам, - однажды сказала она ему, - я тебя люблю. А ты?..
- Ну, наверно, - он обнял её посильнее.
- Я беременна.
- Да ты что?
- Вот так получилось.
Он отстранился:
- Послушай, мы же с тобой на это не рассчитывали, мы просто встречались. Ты мне нравишься, но... Прошёл всего месяц... Сделай аборт.
- Не могу. Я люблю этого ребёнка.
- Но, извини... Я не могу, мне всего 19.
- Родители помогут - и твои, и мои...
- Нет, красавица. Извини.
Они расстались. И вскоре - он рассказал всё руководству - его отправили обратно в Тбилиси. Потом молодой человек поступил в Ереванскую консерваторию ( по настоянию родителей ) и...
Но вернёмся к Алёне.
Она поведала всё матери, которая даже не видела Арама. Та всё объяснила отцу. Девушку не ругали. Она оставила ребёнка и была очень счастлива.
Малыш - копия отец, такой же красавчик, чёрненький, с большими карими глазами, рос не по дням, а по часам. Очень быстрый, активный, музыкальный - он отличался от местных ребятишек. А потом - распался Союз. И - мама мальчика, его назвали Александром, опять влюбилась - она была в Москве и там встретила итальянца, у них закрутился роман, и Алёна - попросив маму с папой присмотреть за Сашей, укатила в Рим, и там уже выстраивала своё семейное счастье. Конечно, она помогала чем могла и приезжала, но всё же шестнадцатилетнего сына растила бабушка ( и дед ).
Когда пришла пора поступать - у Александра не было выбора, с его удивительным голосом надо было ехать в Москву, только в столице могли по-настоящему оценить дарование юноши. И - поступил в ГИТИС, на эстрадно-вокальное отделение. Он сразу был принят местной " элитой ", выступал на корпоративах, капустниках, играл в спектаклях ( студенческих ) - в общем был нарасхват.
А бабушка ему присылала деньги, ежемесячно, и мама тоже ( для этого пожилая женщина вынуждена была устроиться на какую-то работу - то ли сторожем, то ли консьержкой - времена были тяжёлые. Но зато внуку помогала... )
А потом он возмужал, женился, прославился и разбогател, на радость бабуле и всех пращуров.
Жаль - он был очень похож на отца, но не видел даже его фотографии, у матери ничего не осталось. И найти его никак не мог, правда он и не искал, но в глубине души надеялся, что как-нибудь после спектакля, в гримерку к нему зайдёт отец.
Фамилия у юноши, конечно была русская, но об армянских корнях он не забывал и поддерживал отношения с местной диаспорой. Как-то даже хотел поехать в Армению, но что-то не получилось.
Александр был заботливым мужем и отцом, и до последнего помогал близким - так его потомки и обосновались в Москве, они пели и играли в московских театрах, на радость благодарной столичной публике!
 




О мудрости и смирении.

В Армении в древности был Католикос - его очень любили в народе, и уважали в соседних странах. ( Тогда на Востоке " правил " халифат, правда, Армения была независимой. )
Во время очередной войны с арабами - к халифу в плен попала группа армян. Католикос - он славился не только своей мудростью, но и красотой, также он всегда одевался изысканно, дорого, конечно, я имею в виду церковные облачения - отправился в соседнюю страну, его, конечно, приняли на самом высоком уровне, лично правитель огромной и богатой империи.
Они с халифом сидели за столом, шли переговоры, Католикос просил, используя весь свой авторитет на Востоке, вернуть пленных. Через какое-то время, великий правитель, внимательно слушавший пастыря, спросил:
- Владыка, я отпущу этих людей, только скажи мне одну вещь, это правда, меня волнует. Почему ты всегда так дорого и изысканно одеваешься? Неужели это так важно?! Ты ведь духовный пастырь!
Католикос внимательно посмотрел на халифа, потом улыбнулся и попросил всех выйти ( кроме, конечно, правителя. )
- Я раскрою тебе секрет.
Спаситель, когда пришел в этот мир - к Нему стекались люди, Он их исцелял, увещевал, потому что Он - Сын Божий.
Я простой человек, у меня нет никаких талантов, но людей мне надо как-то привлекать. Все любят золото, красивые одежды, простому человеку это тоже хочется видеть, вот я и хожу перед людьми...
А теперь смотри, - он расстегнул своё роскошное облачение, под ним - было грубое холщовое рубище, от которого на груди у армянского Патриарха видна была кровь.
Халиф в почтении склонил голову.
Пленных отпустили и Католикос вернулся на Родину.





Об осуждении.

На основе древне-восточной притчи.

Однажды, это было на Востоке, в наспех сооружённом скиту, недалеко от многолюдного и большого города, обитал монах, известный в округе своей мудростью и святостью.
Отшельник много молился, денно и нощно, и как-то - уже небосклон был покрыт мириадами звезд, он увидел нечто удивительное - в небо внезапно и стремительно отправилась чья-то душа - светлая, чистая... Он задумался - " наверное кто-то очень праведный преставился... " Утром, ему захотелось узнать кто это, он направился в город, к монастырю - именно там, как думали многие, обитали самые праведные люди...
Монах постучался в тяжёлые железные ворота, ему открыла привратница:
- Да, благослови отец...
  Проходите...
- Нет... матушка, скажи пожалуйста, сегодня кто-то умер у вас из братии?..
- Нет... Всё было в порядке. Как обычно - молитва, утренняя трапеза...
- Это точно? Мне было видение ночью, как будто кто-то очень чистый и светлый отправился в мир иной...
- Нет, странно... У нас всё было спокойно...
  Единственное...
- Что?..
- Да, так... Одна падшая женщина, около 4-х ночи - её здесь все знают, молодая - очень просила впустить, плакала... Но мы, конечно, не открыли... Так она и умерла под дверьми монастыря.
Тут монах понял, кого он видел...
Он попрощался с матушкой и отправился в путь, ему захотелось побыть в уединении - было о чём подумать... о покаянии... осуждении...
Его фигура постепенно отдалялась от монастыря, растворяясь в солнечных бликах...
Он молился и славил Господа, благословляя проходящих.







Мой крёстный Микаэль.


« Когда я переехал во Францию, первым делом я направился в то место, в котором когда-то работал мой отец. Это сельская местность, в 12 км. от города Валанса . Там проживало немного людей, я нашел нескольких стариков, французов, и что удивительно, они помнили моего папу. Один из них, Жозеф расплылся в улыбке, узнав, что я сын доктора Айка Дер-Мкртчяна и сказал:
«Вашего отца мы очень любили, он был прекрасным врачом и многим помог в нашем округе». У меня на глазах навернулись слезы.
Мой старший брат когда-то совершил, практически, «паломническую» поездку в город Ван. Там находилось родовое гнездо моего деда и отца. В Ване, среди развалин и небольших домов он встретил пожилого курда, ему было ( с его слов ) 97 лет. Он помнил семью Дер-Мкртчянов и моего деда, и повел брата в его родовой дом. Там, конечно, мало что сохранилось – полуразрушенное достаточно большое здание в самом центре Айгестана ( это элитный район Вана, где жили в основном представители местной аристократии ) с множеством комнат, в которых обитали крысы и змеи. В залах, естественно, уже не было ни мебели, ни вещей, ведь прошло с момента геноцида почти сто лет. Тем не менее мой брат все снял на видео.  Так из прошлого нам пришло послание.
Фамилия моего крестного Дер-Мкртчян, он происходит из старинного армянского рода Арцруни, сыгравшего немалую роль в истории Армении. Одна из ветвей этого известного рода пошла по духовной стезе. В нескольких поколениях его предки были священниками в городе Ване, последним был его дед  — Тер- Карапет. (За это им и присвоили фамилию Дер-Мкртчян, приставка «Дер» означает принадлежность к духовному сословию.).Айк после окончания школы, ещё до геноцида уехал в Армению. Католикос Хримян Айрик, который тоже был из Вана, предоставил ему рекомендательное письмо, с которым он, будучи человеком образованным, легко поступил в Эчмиадзинскую семинарию. Шли годы, еще до окончания семинарии в Османской империи произошел переворот — свергли Султана Абдул-Гамида . Малые народы и интеллигенция ликовали, к власти пришли младотурки, повеяло демократией. Айк вернулся домой. С братом Ервандом они открыли достаточно известную в Ване газету «Вантосп»,направленную против деятельности партии Дашнакцутюн .Идеологическая борьба тогда была серьёзная, на двух братьев даже как-то напали ночью представители этой партии .Но, слава Богу, они выжили. (Армянский писатель Гурген Маари рассказал эту историю в одном из своих произведений). Через какое-то время, опять-таки ещё до геноцида, мой отец решил всё-таки стать врачом и уехал во Францию.Так как он не знал еще в совершенстве французского, год просто жил в Париже, готовился к экзаменам в Сорбонну. В это время он поступил на службу в главную армянскую церковь Парижа, которую кстати построили на деньги известного русского мецената армянского происхождения Манташева. Среди прихожан этой церкви были видные представители армянской интеллигенции, к примеру, Аветик Исаакян, или генерал Андраник, на свадьбе которого в Париже гулял мой отец. Его родной брат Ерванд также покинул отчий дом ещё до трагедии, он уехал в США, там занялся бизнесом, основал 2 типографии и был очень зажиточным человеком. Будучи историком он также написал двухтомный труд " Сокровища Васпуракана ", о видных жителях Вана. Потом начался геноцид, отец и мать были убиты турками, дети остались одни в эмиграции. Айк поступил в Сорбонну на медицинский факультет, выучился на врача гинеколога и после окончания уехал в местечко близ города Валанса, где много лет проработал доктором. Когда в СССР появилась республика Армения, при Сталине активно стали зазывать армян из-за рубежа, цели были благородные — усилиями диаспоры поднять родной край. Однако заманивали они в Армению «неправедным» способом, представляя, как будто на Родине всё прекрасно и Советское государство предоставляет репатриантам и условия, и деньги, и работу. Мой дядя Ерванд, зная, что это всё ложь, отговаривал отца от переезда. У папы тогда была семья — жена и шестеро детей, но папа, успешный врач, был непреклонен. Он  мечтал увидеть родную Армению. И вот мы приехали в СССР. Папу и нас, пятерых детей (старший остался во Франции) поселили в одной из больничных палат. Квартиры нам, видимо, не полагалось. Папа в этой больнице был заместителем главного врача.Так мы жили в течение нескольких лет. Однако из-за слишком хорошего образования и зависти коллег отца быстро уволили из больницы. Он потерял работу, не было денег на пропитание. В общем, всё было так, как говорил ему родной брат. В результате мой папа перенес инсульт и умер, не выдержав увиденного. Мама устроилась работать на какое-то предприятие, и этого едва хватало на еду, собственно говоря, не хватало. Одежду нам, детям собирали всем классом. Прошли годы, я поступил в ереванский институт, выучился на инженера. После окончания, наконец, получил работу. Всё постепенно стало налаживаться. В итоге я стал главным инженером оперного театра в Ереване, общался со многими интересными людьми. А когда рухнула Советская власть, естественно, первым делом эмигрировал во Францию. Я имел право на французское гражданство, так как там родился. Там же жил мой старший брат Гий, он был видным ученым, математиком. Его именем назван институт «Метеорологии и статистики» в Тулузе. Ещё в школе, когда я был в первом классе, я познакомился с двумя моими очень близкими друзьями, с которыми связь до сих пор не прервалась. Один из них — известный петербургский художник Дорвард Акопян, чей сын, мой крестник, и записал эту историю. Другой — Араик Варжапетян, он со своей семьей проживает в Ереване.
Гехануш — мама Микаэля, в девичестве Багдасарян, дочь священника отца Матевоса, он служил в небольшом присредиземноморском городке Партезаке ( Османская империя ), ныне Бахчичек. Там любила отдыхать армянская интеллигенция. Во время геноцида родителей убили, и маленькая девочка Гехануш, чудом спасшись, вместе с братиком бежала в Египет. В Александрии она окончила армянский колледж и потом, переехав в Каир, работала учительницей армянского языка в армянской школе. Во время Великой Отечественной войны Гехануш поехала навестить брата Сирака Багдасаряна в Гренобль ( Франция ). Он был активным участником французского сопротивления, там он возглавлял отряд Мисака Манушяна. В Гренобле она и познакомилась с Айком Дер-Мкртчяном.















Арпеника.

Арпеник Мелик-Гурджиева ( Арпеня, Арпеника - так звали ее подруги )  происходила из очень богатой армавирской семьи, её предки бежали в Россию из Персии, я писал об этом подробно в одном из своих рассказов. В 17 лет ее выдали замуж за армянского миллионера из Екатеринодара (  ныне Краснодар ). Это был скучный, сословный брак. Арпеня не любила мужа, а он, вероятно, не любил ее. Пока супруг разъезжал по разным местам, занимаясь бизнесом, она, энергичная, позитивная и немного авантюрная женщина, сидела в роскошном доме на улице Янковского в Екатеринодаре с «любимой» свекровью. Семья Арпеник была интеллигентной, она свободно говорила по-немецки, читала на нескольких языках ( Арпеня окончила известную в Ростове Гогоевскую гимназию )  и сидеть со своей свекровью и ее подругами, которые целыми днями играли в преферанс и пили турецкий кофе, в ее планы не входило. Не для того цвела эта « армавирская роза »! Через несколько месяцев после венчания ее терпение лопнуло, она давно вынашивала этот план. Под покровом ночи Арпеника, в отсутствии мужа, спустилась с балкона на землю, предварительно взяв все свои ценности, и бежала из дому. К родителям в Армавир она не поехала. Они бы ее осудили, так как были очень набожными людьми. Она поехала в Петербург. Там жил ее старший брат Мукуч ( Мкртыч ), он занимал высокую должность в столице ( был представителем Арарат-Треста ), и входил в элиту Петербургского общества. « В конце концов, наверняка он мне изменял, будучи постоянно в разъездах, это прекрасный повод для развенчания, » - так успокаивала себя Арпеня, подъезжая к Петербургу. В духовных вопросах она разбиралась, Закон Божий в гимназии ей преподавал будущий армянский Католикос Геворг 6 ( Чорекчян ). Через 3 недели после того  как она сбежала, случилась революция, к власти пришли большевики. Ее мужа и всю семью сразу же расстреляли. Талантливые и предприимчивые люди новой власти не были нужны. Конечно, если бы в Краснодаре осталась Арпеника, ее бы постигла та же участь. Судьба ее берегла.
Мкртыч ввел ее в круг петербургской богемы, и она, будучи человеком образованным, ей соответствовала. Мукуч после переворота каким-то образом сохранил свою должность. Арпеня устроилась работать редактором в одно известное издательство ( в нынешнем Доме книги ). Она неплохо зарабатывала, в то время, после прихода большевиков, из Эрмитажа выносили всё, что можно было вынести, и продавали  часто там же, на площади. Она много чего приобрела, в том числе из дорогой царской посуды. Так как вкус у неё был отменный, ее комната в центре города была заполнена изысканной антикварной мебелью и разными интересными вещами. Через несколько лет в Петербурге она познакомилась с человеком, которого искренне полюбила. Он был дипломатом, из интеллигентной еврейской семьи. Сеня (так его звали) знал в совершенстве около 15 языков. Он работал в Испании и некоторых других странах. Они стали жить вместе, в так называемом гражданском браке. Сеня привозил своей любимой из командировок разные интересующие ее вещи - книги, тряпки, модные журналы. Арпеня до последних дней, когда говорила о нём, плакала, так она его любила. Про первого же мужа вообще не вспоминала. Арпеника имела обширные связи в Петербурге, она дружила с художниками, писателями, учеными, к примеру, в достаточно тесных отношениях была с семьей Бориса Пиотровского.
Но потом началась война. Петербург был окружён фашистами, началась блокада. Все свои ценности и  даже мебель пришлось распродать местным чиновникам за хлеб, чтобы с голоду не помереть. Как-то, она мне рассказывала, к ней пришел ее друг, «опухший» от голода. Он еле стоял на ногах и просил хлеба. У неё тогда ничего не было. Она оставила его в квартире, так как он был слаб, а сама, взяв кое-что из оставшегося  золота, пошла к одному чиновнику. Он ей дал буханку хлеба. Мельком она, проходя по коридору его квартиры, увидела в одной из комнат огромное количество этих самых буханок. Вот так жили чиновники в блокадном Ленинграде, и так зарабатывали! С Сеней они несколько раз, уже во время войны, пытались расписаться. Как-то они бежали за автобусом, чтобы попасть в ЗАГС, но не успели. Автобус был забит людьми. Через мгновение на него упал немецкий снаряд, все люди погибли. Подобных случаев было несколько. А потом, в апреле, она вспоминала, было солнечно, она как обычно ждала Сеню из командировки ( из Мадрида ), но он что-то всё не ехал. Арпеня стала паниковать. « Что случилось? Он уже должен был быть дома ». Но его всё не было. Прошла неделя. Она поехала в Москву, на Лубянку, там у неё были знакомые. Оказывается Сеню, прямо с вокзала забрали на «черном воронке». Потом его расстреляли. Причины были неизвестны, может быть национальность… Она обегала множество кабинетов, чтобы что-то узнать, но всё безрезультатно. К счастью, они не были расписаны. Так бы арестовали и её.
Под конец блокады Арпеня, оставшаяся одна, брат к тому времени умер, решила все-таки уехать из Петербурга в Краснодар, к сестре Айкануш. У неё началась цинга.
Она села в грузовую машину, набитую людьми. Таких машин там стояло много. Нева была покрыта льдом. Они двинулись в путь. В следующей за ней машине находились только дети. На ее глазах, под этой машиной лед раскололся, и все погибли. Арпене опять повезло. Она благополучно добралась до Краснодара. У сестры ей было хорошо, заботливые родственники, любимые племянники и племянница Марта, которым она столько всегда присылала из Петербурга, в былые годы. Арпеника была очень щедрым человеком. Марта часто вспоминает, как они с любимой тётушкой разъезжали по югу России – Гагры, Пицунда, Сочи, Батуми. Арпеня была видной женщиной, и одевалась изысканно, бабушка говорит, мужчины на неё всегда оборачивались. Потом, после войны она вернулась в родной Петербург. Больше она не вышла замуж, и детей у неё не было. Старость она доживала у нас, за ней смотрела мама. Арпеня очень много времени проводила со мной, она детей любила, многое мне рассказывала о старом времени. Правда, при этом закрывала окна, чтобы никто не услышал, не донес и чтобы не посадили. Люди того поколения были очень запуганы. Моя мама мне рассказывала - Арташа жену звали Марой, она по национальности была болгаркой, так вот, ее две тётушки были учительницами в Доме семьи Романовых, учили детей императора. После переворота они бежали в Тифлис и, когда кто-то из родственников приходил к ним, они в течение получаса не открывали дверь, выясняли кто это. Потом же с радостью принимали гостей, хотя и были очень запуганы.
Арпеня была истинной аристократкой, ее манеры и речь поражали многих. Сразу было видно, птица залетела к нам из царской России. Как-то она меня учила вытирать руки полотенцем после обычного мытья, так им показывали в гимназии: «Арутенька, кошенька, ты протирай руки не быстро, как другие, а медленно, массируя каждый участок кисти». Это, действительно, очень приятно и полезно! Правда, к сожалению, ни времени, ни терпения на это не хватает.
 Я Арпеню тоже занимал работой. С детства я был неравнодушен к книгам, только я их рвал, с большим усердием и старанием. И Арпеника, как истинный профессионал, в пору дефицита, вместе с моим старшим братом (он мне до сих пор это припоминает), их восстанавливала. Помню, она всё возмущалась: « Как не стыдно!  Как можно так издавать книги! Они нарушают все законы издательского дела! » То расстояние между строчками не такое, то ещё что-нибудь не так. Интересно, чтобы она сказала про наше время?!






Знакомство
Тогда мой папа работал в НИИЭФА. Как-то его отправили в командировку на прежнее место в Сосновый бор, это за Ленинградом. Руководителем его на предприятии был некто Новоуспенский Сергей Николаевич - достаточно высокий, уже пожилой и очень приятный, и умный человек. Он любил папу и гордился своим «талантливым», как он говорил, учеником. Впоследствии Новоуспенский познакомил Дорварда с его будущим научным руководителем - легендарным Монозоном Моисеем Абрамовичем. Однажды, после очередного научного эксперимента, в котором участвовали Новоуспенский и Дорвард, его любимый руководитель отправил папу пораньше в город ( Санкт-Петербург ). Он знал, что папа даром времени не теряет, постоянно занимается самообразованием, проводя все свободное время в Публичной библиотеке на Невском. ( Там потом много им было написано изобретений ). Дорвард сел на электричку -  Сосновый бор – Ленинград, и через N-ное количество времени уже работал на своём любимом месте в Библиотеке. Ближе к вечеру, был неплохой для Ленинграда осенний денёк, он на обратном пути решил прогуляться по Невскому ( до Московского вокзала ).  Неспешно гуляя, внезапно вдали он увидел пожилую женщину, в ее руках были две тяжелые сумки. Он не мог не подойти.
« Вам помочь? » - обратился он к ней. На него внимательно и серьезно посмотрела пожилая женщина, явно восточного происхождения ( папа сразу догадался, что армянка ).
- Ну что вы, спасибо! Не беспокойтесь. Я как-нибудь дойду.
- Нет, позвольте, мне, правда, не сложно.
Она ( с облегчением ) позволила Дорварду помочь.  Они шли неспешно, Арпеня - действительно, армянка, все его о чём-то расспрашивала. Его тогда поразила эта интеллигентная, красивая дама, иначе не скажешь. Жила Арпеня недалеко от Некрасовского рынка.
Ну вот, они подошли. Пора прощаться! Папа уже собирался обратно, на вокзал. Но Арпеня, будучи интеллигентным и благодарным человеком, предложила: « Уважаемый Дорвард, полагается вас пригласить на чашечку чая. Пойдемте! Я буду рада, у меня есть замечательное варенье ». Папа не мог отказать, да и было приятно пообщаться с этой интересной женщиной. ( Желудок тоже не возражал! ) Долго они сидели в небольшой комнатке на бывшей улице Красной связи. Папа понравился Арпене Матвеевне, ей приятно было встретить соотечественника. Около 23 часов папа, наконец, встал из-за стола.
-  Вы точно доберётесь, Дорвард. А то я буду переживать. Если хотите, можете переночевать у меня. ( В то время с этим было просто. Действительно, малознакомым людям могли спокойно предложить ночлег. Сейчас это немыслимо! )
-  Большое спасибо, не переживайте! Мы с другом снимаем на улице Восстания комнату. Так что я скоро буду дома. ( Друга звали Ашотом, он математик, сейчас преподает в Ереванском Политехе ).
После этого визита Дорвард частенько бывал у Арпени, общался с ее подругами – Мурой, евреечкой и Лизой, армянкой. Интересные были люди!
 Арпеня, как и принято было у армян, взялась сватать молодого человека ( папе было около тридцати ) за дочерей своих знакомых и приятельниц. Круг общения у нее был широкий, и люди все были по-своему замечательные, некоторые даже с положением. Однажды она пригласила папу на вполне официальное знакомство с дочерью известного чиновника – армянина. Был накрыт стол, за роялем играла юная сестричка потенциальные невесты, в будущем прославленная российская скрипачка. Но там что-то не сложилось. Папа ушел, и даже не захотел проводить девушку. Арпеня тогда обиделась ( хоть и была незлобивой ). Как-то летом, папа в этот день собирал вещи на работе, ему предложили место получше и поинтересней. Он со всеми попрощался, и пошел прочь по коридору к новым ещё неведомым горизонтам. Его ценили на прежнем месте, но папе хотелось чего-то большего. Внезапно зазвонил телефон, просили Дорварда. Папа остановился ( он уже был у выхода ): « Скажите, что меня нет ». Потом подумал, « я последний день на этой работе ( напомню, тогда мобильной связи не было ). Вдруг меня потом не найдут ». И крикнул: « Подождите, подождите, не бросайте! » И подбежал к телефону. Это была Арпеня. ( У неё, действительно, не было другого номера Дорварда ).
-  Вы простите, что беспокою. У нас отключили свет. А ко мне племянницы приехали из Краснодара. Не могли бы вы помочь…
-  Конечно, конечно, Арпеня Матвеевна, я подойду. Сегодня вечером.
Они попрощались. После этого Арпеня рассказывала своим племянницам, что, мол, «пыталась познакомить этого молодого человека с одной хорошей своей знакомой. Но он как-то странно себя повел. Ушел и даже не предложил проводить девушку. Он очень стеснительный парень!» Моя мама на это ответила ( ей было тогда 23, она только закончила Армавирский Пединститут, и должна была ехать по распределению на работу в Назрань. Уже бабушка ездила смотреть школу): « Тётя Арпеня, каким бы ни был стеснительным, если бы ему девушка  приглянулась, поверьте, он бы не ушёл! » После этого мама и сестра вышли в город. Они долго гуляли. Вечером мама купила тортик, на всякий случай, к чаю, если застанут тогда ей незнакомого Дорварда. Они поднимались по лестнице на четвёртый этаж. В этот момент увидели, как по ступеням спускается молодой человек восточной наружности. Они сразу догадались, что это гость Арпени. Мама осмелилась, спросила: « Вы случайно не от тёти Арпени? » Папа ответил: « Да, здравствуйте! »
- Так что ж вы уходите, мы вот тортик купили, как раз к чаю. Пойдёмте!
Папа согласился. ( Ему сразу понравилась девушка! ) Они пили чай, папа что-то долго им рассказывал, шутил,  робким он тогда не казался. Уже было за полночь, а он всё не уходил. Арпеня сидела в недоумении.
-  Вы на метро можете не успеть, Дарвард, уже поздно, мы будем переживать!
Он оглянулся – действительно, уже ночь. Папа  спешно встал, извинился. ( В это время, как потом выяснилось, последний день с ним была его мама. Она приехала из Еревана навестить любимого сына, на следующее утро был ее рейс. Она потом вспоминала этот день! ) И вскользь бросил фразу, что, мол, « если со светом что-то опять случится, обязательно позвоните ". Он вышел в коридор, и через какое-то время покинул помещение. Действительно, через несколько дней свет опять отключился. Его снова вызвали. И так было несколько раз подряд. За это время он поближе познакомимся с новыми обитательницами этой квартиры, предложил им показать город и тому подобное… Только спустя много лет папа признался, что намеренно что-то делал с проводкой, и свет отключался. Это ведь был прекрасный повод навестить новых друзей! Вскорости он уже поехал в Краснодар, знакомиться с родственниками, с семьей. И потом сделал предложение. Так они поженились!
P. S. Интересно, что перед отъездом в Ленинград мама дочитывала книгу Вальтера Скотта « Квентин Дорвард ». Им уже надо было ехать в аэропорт, сестра ее подгоняла, но мама не встала с места, пока не дочитала знаменитый роман!









Таинственные встречи
Когда-то папу отправили в Шевченко на строительство АЭС. Город был удивительный, он раскинулся в живописном месте среди азиатских пустынь. Бригада, строящая Атомную Станцию была многонациональной. Директором был Григорян, который ценил и опекал молодого специалиста. Среди коллег были и русские, и евреи, и эстонцы, и латыши. Казахи не очень понимали, что там у них происходит, зачем приехали эти русские… Как сказал папе один пастух – « Лучше бы оставили нам поля для пастбищ, а Электростанция нам не нужна." Но, к счастью, у них никто не спрашивал. По вечерам после тяжёлого рабочего дня молодые ребята дружной компанией собирались в беседке и пили холодное белое вино с какими-то закусками. Казахи на них смотрели удивлённо. Они сидели в самую жару в своих шерстяных тулупах и пили горячий зеленый чай. Пот обильно стекал по их лбам. Так они спасались от жары! И думаю, это действительно помогало! Недалеко от стройки была тюрьма, зэки, естественно,  «помогали» в строительстве, и такое соседство не очень радовало молодых людей. Как-то папа столкнулся с одним из заключенных на узкой деревянной жердочке, висевшей на высоте. Они шли навстречу друг другу. Зэк зло на него посмотрел, ему ничего не стоило столкнуть папу вниз, никто бы об этом не узнал. Они постояли с минуту, пристально глядя друг другу в глаза. Через мгновение зэк  прошел мимо. Папу пронесло! Он до сих пор вспоминает этот случай.
Водителем у них был чеченец, он бежал из Грозного от «кровной» мести, так как «обидел» сестру одного соседа и не женился. Таковы были их обычаи, и Советская власть никак не могла на это повлиять. Стройка была длительной, им всем по тем временам хорошо платили, папа посылал деньги в Ереван маме, наконец, он мог помочь родителям. Конечно, в коллективе бывали и конфликты. Но с ними умело справлялся товарищ Григорян! Как-то папа у него спросил: « Альберт Николаевич, а почему в нашем общественном туалете всегда такой стойкий аромат одеколона? » Он с улыбкой ответил: « Наивный ты человек, Дорвард! Это наши рабочие ( наладчики очень «тонкого» оборудования, блестящие специалисты, они все были русские, из Москвы ) перед началом каждого рабочего дня «втихаря» пьют одеколон. ( С водкой тогда была напряженка! ) И потом идут на работу ». Тогда мой папа подумал: « Действительно, этот народ непобедим! » Оборудование, которым они занимались было сложным и требовало не только высокой квалификации, но и предельной трезвости.
В Шевченко у них была и культурная программа. В этих живописных местах когда-то жил сосланный украинский народный поэт и художник Тарас Григорьевич Шевченко. Папа часто бывал в его музее и наслаждался его удивительными картинами. Живопись его всегда особенно интересовала! Гидом в этом заведении была очень интересная, молодая и образованная женщина, еврейка. Она много рассказывала друзьям о великом поэте. В тот период она активно занималась кандидатской, чем и сподвигла отца на более интенсивную научную деятельность.
Много интересных встреч было в этом замечательном городе и много забавных моментов. Папа с радостью вспоминает те времена!





















Жизнь.

Наира молодая, красивая. Вышла замуж - страсть, любовь, скандалы... Ссоры с золовкой, свекровью, хлопанье дверьми...
Ей 60. Покой. Она поехала с внучками в Бахмаро. Солнечно. Муж остался дома, с котлетами.
Всё хорошо. Правда опять суета, но... спокойно...