Тайна замка Хофер

Тайна замка Хофер
Автор Игорь Голубев

Глава 1

Непогода застала меня в небольшом австрийском городке Памхаген, что на границе с Венгрией. После утомительного путешествия на пароходе через озеро Нойзидлер-Зе, и, затем, целого дня тряски в открытой повозке, отдых был мне просто необходим. Телеграфировав издателю о том, что обстоятельства заставляют меня задержаться, я с наслаждением и безо всяких угрызений совести предался ничегонеделанию.

За ночным окном старой каменной гостиницы бушевал дождь. Крупные капли громко колотили в стекло, шуршали на песчаных дорожках. Ветер завывал в трубе камина и без устали стучал о стену ветками старого вяза. В общей зале было тепло и уютно. Старинные каменные стены надежно защищали гостей от непогоды. В камине весело пылал огонь, даря доброе тепло и бросая блики на лица людей, собравшихся за столом в этот поздний час.

Пожилая хозяйка, прибрав на столе, затушила из экономии свечи, и, отправив челядь на отдых, удалилась и сама. Хозяин же, с удовольствием участвовал в застольной беседе.

Я  устроился несколько поодаль, возле огня, в старинном деревянном кресле, с пледом, трубкой и кружкой горячего глинтвейна. За столом собралась компания мужчин, судя по  одежде – охотников. Сначала они были раздосадованы тем, что непогода нарушила их планы, но несколько кружек доброго эля и глинтвейна примирили их с вынужденной задержкой.

Разговоры, как всегда, крутились вокруг новостей политики, обсуждали кайзера Вильгельма второго, скоро ли окончится мировая война, новинки техники, особенно изобретение графа Цеппелина. Внезапно жуткий вой, тоскливый и вызывающий дрожь во всем теле, буквально сотрясший каменные стены гостиницы, заставил особо красноречивых замолкнуть на полуслове.

Люди в страхе переглядывались. Тишину нарушал лишь треск угольков в камине. Все невольно обернулись на хозяина.
- Это чудовище, -  обреченно пробормотал хозяин, махом допив кружку эля, и повернувшись к окну, - опять проснулось.
Мы все повернулись к окну, и в этот миг вспышка молнии запечатлела врезавшуюся навсегда в мою память картину – далекий, покрытый жутким лесом утес с черным силуэтом старинного замка на вершине, на фоне огромной полной луны, вкривь впечатанный в решетку гостиничного окна.
…
- А чей это красивый дом? – молоденькая девушка, путешествовавшая в карете и заночевавшая в новенькой гостинице, восторженно разглядывала через окно изящный замок, уютно расположившийся на вершине лесистого утеса. На фоне солнечного голубого неба и легких летних облаков, он казался обиталищем небесных ангелов.
- Этот замок принадлежит графу Александру Хоферу, - охотно откликнулся молодой хозяин гостиницы, - граф недавно унаследовал его от отца,  вернулся из своих путешествий по Дагомее, что в Африке, и поселился здесь.

-Ах, - мечтательно вздохнула девушка, - я бы хотела там жить. Вокруг небо, облака, лес. И никаких этих чадящих и воняющих механических повозок и аэропланов. Как это замечательно. А можно посетить владельца замка? Он молодой?
- Да, фройляйн, он молод - хозяин гостиницы внимательно посмотрел в наивные голубые глаза девушки, - и формально замок всегда открыт для гостей, но я бы осмелился, если Вы позволите, отговорить Вас от этой затеи. Дело в том, что хозяин, как бы так выразиться, не совсем обычен. После своих африканских похождений он полностью изменился против того Александра, что мы помнили с детства.

Он стал нелюдим, выгнал всех слуг и живет один. Мясник, что привозит ему провизию, утверждает, что слышал заунывное пение из фамильного склепа графов Хофер  и мельком видел молодого графа в черном балахоне и черной свечой в руках.
…
- Мне не удалось ее отговорить, - с сожалением протянул старый хозяин, делая очередной глоток.
- Так она поехала в замок? – молодой охотник все еще вглядывался через окно в размытый струями усиливающегося дождя силуэт замка.

…
Лошади, как вкопанные, стали перед воротами замка и никакие понукания не могли заставить их сдвинуться хоть на пядь. Девушка бросила поводья двуколки на врытый в землю рядом с воротами старый резной столб и решительно зашагала по засыпанной вялыми листьями мощеной камнем дорожке к крыльцу.

Во дворе замка царило запустение. Давно не стриженые кусты роз, высохший фонтан в центре, растрескавшиеся, некогда изящные деревянные скамейки для отдыха. Тишину нарушал лишь шуршащий листьями легкий ветерок. Запах прели тревожил обоняние. Внезапный скрип двери заставил девичье сердце вздрогнуть.

Хозяин стоял на пороге, одетый в черный, длинный балахон. Лицо бледное и истощенное.Горящие лихорадочным блеском глубоко посаженные глаза.
- Я не принимаю гостей, - скрипучим голосом произнес он, - простите, фройляйн, Вам лучше уехать.

…
- И она не испугалась? – голос молодого охотника звучал с безмерным удивлением.
- Видимо у нее храброе сердце, - вторил ему охотник в поношенном зеленом камзоле, - как у горной серны.

…
- Я живу один и готовлю сам, простите, если пища Вам покажется грубой, - граф передал блюдо девушке. Огромный обеденный зал замка был, по случаю прибытия гостьи, освещен несколькими десятками свечей в серебряных канделябрах.
- Это восхитительно, Ваше мастерство выше всяких похвал, - нежно прощебетала девушка, - так Вы говорите, прошли ритуал посвящения Вуду и сбежали, не отдав долг доброму  богу Бонди?

- Да, - вздохнул граф, - я попросту испугался. Я почувствовал, как магия вливается в мое тело, как она будоражит мою кровь, как растут многократно мои силы. Особенно, в полнолуние. Я мог бы совершить множество страшных дел. Но я не хочу. Поэтому я уехал из Африки, поселился здесь, в родовом гнезде, выгнал всех своих слуг и живу один, пытаясь научными изысканиями найти излечение от своих страшных возможностей. И, поэтому, фройляйн, я боюсь предлагать Вам гостеприимство на эту ночь.

- А разве в этой религии, в Вуду, не принято наказывать непокорных, не отдавших свой долг, - спросила девушка, беззаботно ковыряясь вилкой в салате.
- В том то и дело, - граф медленно встал, подошел к окну, открыл створку, выглянул наружу и обернулся к гостье, - его зовут Лоа, земное воплощение смерти, сборщик долгов, он всегда находит свои жертвы.  Но, надеюсь, что  Африка далеко, а здесь, в Австрии, ему холодно.

…
Освещенные окна обеденного зала замка бросали квадратные пятна колеблющегося света на пустынный темный двор и шуршащий за стенами густой ночной лес. Невольный зритель, кабы таковой сидел на лавочке в темном дворе, внезапно увидел бы, как  в окне мелькнул черный силуэт, потом другой, вырастающий в огромного мускулистого монстра. И услышал бы душераздирающий рев, заставивший в ужасе прижаться к земле все живое окрест.

…
- Мы нашли тело на утро, - хозяин в очередной раз вздохнул и  отхлебнул из кружки, - на камнях, у озера, под замковым утесом. Священник из столицы провел все необходимые ритуалы и граф никогда не сможет подняться из своей освященной трижды могилы. И никакая сила не сможет достать тело несчастного из места его упокоения.
-Так граф Александр в могиле? – повернулся молодой охотник от окна, - а кто же тогда там…
Душераздирающий вой, полный тоски и жажды прервал его слова…


Глава 2
«…Московския въсти. Главному редактору.
Милостивый государь.
Как я телеграфировал ранее, мне пришлось задержаться в Австрии. Мы, все обитатели гостиницы, были напуганы жутким воем посреди ночи. Хозяин оной поведал нам ужасную историю владельца местного замка, графа Александра, погубленного по предположению, воплощенным в милую девушку духом Лоа, собирателем долгов неизвестной африканской религии Вуду. Я решил участвовать в предпринятом расследовании. Мне пора. Напишу позднее.
Искренне Ваш…»

- Нам следует непременно отыскать виновника этого ужасного воя, - Курт, старший из собравшихся в гостинице по причине непогоды охотников, уверенно положил кулаки на стол, призывая остальных высказаться.
Хозяйка поставила перед гостями типичный завтрак, какой Вам предложат в любой австрийской гостинице – кофе, булочки со злаками, именуемые корншпиц, колбасу, сливочное масло и мед.

За окном расцветало чудесное австрийское утро. Озеро невдалеке покрылось нежнейшим туманом, ласково подсвеченным восходящим солнцем и, оттого, розоватым. Лес на склонах ближайших гор замер, и, казалось, приподнялся на цыпочки, что бы дотянутся своими зелеными устами к живительному солнечному свету. Ночной ветер с дождем утихли. На ветвях старого вяза во дворе сложенной из больших камней гостиницы, мирно щебетали птицы.

- Я с Вами, господин барон, - откликнулся Даниель, самый молодой из охотников и, что бы скрыть волнение, принялся проверять свое ружье.
- Пожалуй, это не самый разумный ход,  - откликнулся другой, - следует направить туда полицию, пусть разбираются. Лично я – пас.

- С удовольствием бы присоединился к Вам, дорогой барон, но, увы, срочные дела требуют моего непременного присутствия, - с улыбкой развел руками третий.
- Если Вы позволите, господин барон, то я бы присоединился к Вашей компании. И, хотя я после ранения в турецкой кампании стараюсь не прикасаться к оружию, я мог бы оказать, при необходимости, посильную помощь. Я не только писатель, но и неплохой хирург – сказал я, отложив в сторону намазанный маслом и медом  тост.
- Буду Вам очень признателен, - вежливо ответил Курт, - хороший доктор в таком мероприятии не помешает. Более того, я немного знаком с сочинениями сэра Артура Конан Дойла, в которых именно врач помогает в расследованиях. Добро пожаловать в экспедицию – важно сказал он, протянув мне руку в знак дружбы.

- Простите, господа, что вмешиваюсь, если позволите - хозяин гостиницы вытер руки о фартук и подошел к столу, - это очень опасная затея. Опасность таким бравым мужчинам, конечно, не страшна. Но в замке уже погибло более полутора десятков исследователей. Днем он вполне безобиден, но ночью туда лучше не ходить. Полиция так и поступает.

- А что, любезнейший, - обратился к хозяину Курт, - кто-то ведь поддерживает замок в прекрасном состоянии, как я могу судить издалека.
- И Вы не ошиблись, господин барон, - поклонился хозяин гостиницы, - у замка есть наследник, нам неизвестный, живет где-то за границей. Но бумаги у него в порядке, он платит налоги, и выделяет средства местному муниципалитету на уход за замком. Большая часть оных средств действительно идет на содержание замка. Ну и туристы. Нам выгодно, что бы все продолжалось, как есть. Могу ли я отговорить Вас от Вашего предприятия?

…
Мы выступили в полдень. Плотно пообедав, взяв с собой провизии. Курт и Даниэль проверили свое охотничье снаряжение. Я прихватил свой походный чемоданчик с хирургическими инструментами. Барон Курт, добровольно возложивший на себя обязанности командира нашего небольшого отряда, мудро рассудил, что еще до наступления темноты следует осмотреть замок, как возможное место будущей битвы.

Клонящееся к закату солнце золотило замковый двор, оставляя на густой траве длинные вечерние тени. Небольшой замок выглядел вполне доброжелательно. Аккуратные башенки, большие окна, крытая черепицей кровля. Ворота были гостеприимно раскрыты. Поводья мы привязали к столбу у ворот. Небольшой двор пересекали мощенные камнем дорожки.

Стена замка отделяла его только от леса. А со стороны утеса, нависающего над озером, она переходила в невысокий парапет, открывающий дивные виды на всю округу. Скамеечки во дворе так и приглашали посидеть, полюбоваться. В углу двора, к замковой стене были пристроены какие-то хозяйственные постройки. Может склады или конюшни.

У высокой стены, примыкающей к лесу, на небольшой, покрытой изумрудной травой полянке, расположился аккуратный фамильный склеп.
-До наступления темноты можем осмотреть замок, а после – склеп, - предложил Курт.
- Может лучше, - нерешительно сказал юный Даниэль, - сначала склеп, он наверняка небольшой и успеем засветло посмотреть замок.

…
Склеп оказался действительно небольшим, и, если так можно сказать о месте упокоения, уютным. Вглубь горы уходил недлинный тоннель, в котором рядами стояли саркофаги, приютившие предков последнего хозяина замка.
- Смотрите, - нервно схватил меня за плечо Даниэль, указывая на небольшой каменный столик у входа.

На столике горела свеча. Это было более чем странно. Кто ее зажег в этом одиноком месте? Я подошел к ближнему к входу саркофагу.
- Граф Александр Хофер,  - прочел я вслух, - как граф Александр? Нам ведь хозяин гостиницы сказал, что он похоронен в освященной могиле, в столице?
- Так и должно быть,  - успокоительно произнес барон, - хозяин замка при жизни готовит себе саркофаг, такой, как ему нравится, что бы наследникам не пришлось заказывать срочную, и, очень дорогую работу. Прискорбно, что графу Александру не пришлось воспользоваться результатом своих трудов. Ну, здесь ничего интересного нет. Идем в замок.

На выходе из склепа меня дернула неясная мысль, какая-то странность, что-то неправильное, что-то упущенное. Я остановился.
- Доктор? – повернулся ко мне Курт.
-Барон, - озарила меня догадка, - крышка саркофага сдвинута.

…
Аккуратно, по сантиметру, мы сдвинули каменную крышку саркофага в сторону. Он не был пуст! В саркофаге лежало тело молодой девушки, почти не тронутое тлением. Отлично сложена, прекрасные белокурые волосы. Она будто спала. В руках она держала какой-то обрывок бумаги или, скорее, свиток выделанной кожи.
- Кто эта красавица? – прошептал Даниэль и потянулся за свитком.

Я не успел. Сзади раздался страшный рев, и жуткое когтистое чудовище схватило Даниеля. Оно было огромного роста. Черная лохматая шерсть покрывала все его тело. Длинные, как кинжалы, когти. И глаза. Огромные, горящие красным свирепым огнем глаза.
Зато успел Курт. Охотник хладнокровно вскинул ружье и выстрелил. Пуля перебила руку чудовища. Чудовище закричало от боли, бросило юношу и скачками вылетело прочь.

…
- Ты будешь жить, - сказал я Даниэлю, когда мы вынесли его из склепа,- я наложил швы и повязки. Но надо быстрее доставить тебя в гостиницу.
- А не ту ли это молодую девушку, там, в саркофаге, что мы принимали за чудовище? Получается, это не она? – слабым голосом спросил Даниэль.
Мы с бароном переглянулись. Вечернее солнце золотило окна замка и, казалось, что там идет пышный ужин со свечами
…
Огоньки свечей в серебряных канделябрах мигнули и тревожно заплясали, когда граф открыл окно.
- Милая гостья, - произнес граф Александр, - Вы удивительно осведомлены в африканской религии, не слишком известной у нас, в Австрии. Но я бы никогда не поверил, что под обликом столь прекрасного создания может скрываться отвратительный сборщик долгов религии Вуду, носящий имя Лоа. Я настолько очарован Вами, что осмелюсь предложить Вам прямо сейчас свою руку и сердце. Станьте хозяйкой этого замка. Умоляю!

- Так ты вспомнил, наконец, о Лоа? – уверенный женский голос раздался из темноты, и из смежной комнаты выступила женская фигура, закутанная в серый плащ.
- Сестричка? – удивленно пробормотал граф.
- Неееет! – прорычал монстр, сбрасывая плащ и бросаясь к графу, - я всегда прихожу к своим должникам.

Но монстр не успел. Граф был готов и открытое окно, расположенное над страшной пропастью, послужило ему дверью в мир иной. Разъяренное чудовище обернулось к застывшей в ужасе за столом несчастной девушке.
- Здесь будет только одна хозяйка! Это я!

Глава 3
Милостивый государь!
Дело о страшном чудовище замка Хофер близится к концу. Нам удалось исследовать фамильный склеп замка, и мы выяснили одну очень интересную деталь… (далее следует неразборчивый, обожженный фрагмент письма)
Надеюсь, все образуется, ко всеобщему благу.
Искренне Ваш…

…
Мы с бароном Куртом сидели в общей зале гостиницы за столом. История с чудовищем замка Хофер и его фамильным склепом, будоражило мое писательское воображение. Юного Даниэля, которого чудовище изрядно потрепало, мы отправили в его имение, в местечко Ньярлигет, что недалече.

В камине уютно потрескивали угольки, мы, в ожидании ужина наслаждались замечательным австрийским ликером Моцарт, названным в честь великого композитора. Вся обстановка настраивала на умиротворенный лад и вчерашние трагические события в заброшенном замке выглядели уже не так волнительно.

-Скажите, барон, - обратился я к собеседнику, - я знаю, что Вы – великолепный стрелок, однако почему-то не стали убивать чудовище, а только ранили его в руку, хотя уверен, для Вас точный выстрел ,скажем в сердце или голову, не составил бы труда. Впрочем, судя по страшному вою страшилища, рана эта стала для него достаточно болезненной.

Наступила тишина. Зловещие тени от огня метнулись по углам.
-Вы очень проницательны, дорогой доктор, - криво ухмыльнулся барон, поставил рюмку с недопитым ликером на стол и полез в карман, -  я умышленно не стал убивать чудовище.

В движениях Курта сквозила скрытая угроза. А, может, мне это только показалось.
В этот момент вошел хозяин гостиницы с подносом, на котором дымился наш ужин.
 - Любезнейший, - барон повернулся к хозяину, - а где знаменитые булочки Вашей милой хозяйки? Мы с доктором успели по достоинству оценить  их.
- Простите, господин барон, - ответил тот, - но моей супруге нездоровится. Мари сочла за благо пораньше прилечь.

-Постойте, - я лихорадочно придумывал повод еще задержать в гостиной хозяина, мне почему-то расхотелось оставаться один на один с бароном, - я врач и мог бы осмотреть Вашу супругу, если угодно.
- Благодарю Вас, - ответил с поклоном хозяин,  - но, полагаю, помощь ей не…

…
Жуткий нечеловеческий вой, прервавший слова хозяина, донесшийся с верхних этажей, сотряс старую гостиницу до самого основания. В нем слышалась жуткая угроза и ненависть и, вместе с тем, боль и мольба о сострадании. Барон подхватил стоящее в углу ружье и ринулся наверх. Я бросился за ним, нащупывая свой револьвер в заднем кармане брюк.

Ужасная картина открылась мне в комнате наверху. Несчастная хозяйка, тяжело дыша, разметалась в кровати. Черные волосы в беспорядке закрывали ее лицо. Сползшая с обнаженного плеча повязка открывала страшную кровоточащую ружейную рану. А над хозяйкой стоял барон Курт с поднятым для выстрела ружьем.
-Выйдите, доктор, немедленно или я стреляю, - обернулся он ко мне, и зрачок дула направился в мое лицо, - очень прошу Вас, - его лицо приобрело просительное, не свойственное этому жесткому человеку выражение.

Я попятился из комнаты и, в этот момент, что-то призрачно - дымчатое стало подниматься над кроватью больной. Барон ногой захлопнул дверь за мной и в комнате послышались звуки жестокой борьбы, хрипы ярости, стоны. Потом раздался громкий выстрел, звон разбитого стекла и все смолкло.

Мы с хозяином стояли в коридоре, переглядываясь и не решаясь открыть дверь.
-Доктор, - послышался слабый голос барона, - Ваша помощь была бы очень кстати.
Я рванул на себя дверь. Комната носила следы ожесточенной борьбы. Барон сидел на полу, зажимая рукой сочащуюся из бедра кровь. Рядом валялось разряженное ружье. Женщина на кровати лежала неподвижно.

-С ней теперь все в порядке, - проговорил барон, проследив мой взгляд - она просто обессилила и спит. Перевяжите ей, с позволения нашего хозяина, рану. А после, я был бы очень признателен, если бы Вы занялись моей ногой.

…
Ночной ветерок легонько постукивал веткой вяза в окошко. Мы с бароном и хозяином гостиницы вновь собрались за широким столом. Мари, хоть еще очень слабая, решительно спустилась вниз, приготовила нам глинтвейн и присела за стол.
- Да, - начала она разговор, - моя девичья фамилия – Хофер, и виконт, вернее граф Александр Хофер – мой родной брат. Из-за моей любви к Паулю, -  хозяйка нежно взглянула на супруга, - отец лишил меня наследства и отказывался признавать  дочерью. Мне и не надо было ничего, нам и так было хорошо. Начался весь этот ужас после скоропостижной смерти старого графа.

Я дольше всех задержалась в склепе, у саркофага отца. Вдруг, какая – то черная тень просочилась из гробницы и набросилась на меня. Вот тогда я все узнала и испытала настоящий ужас. Оказывается брат, путешествуя по Африке, дал обет служить религии Вуду, но, не сдержав слово, сбежал. И тогда страшный призрак, именуемый Лоа, собиратель долгов, отчаявшись найти Александра, пришел вместе с мясником к его отцу. Этот Лоа, оказывается, очень недолгое время может существовать без человеческого тела. Ему обязательно нужно в ком-то жить. Лоа мучил отца, заставляя его вызвать Александра в замок, но старик сопротивлялся чужой воле.

Тогда Лоа убил старого графа, надеясь, что Александр придет хотя бы на похороны. Когда же этого не случилось, он вселился в меня, угрожая, что будет мучить меня до тех пор, пока не приедет брат, и я не встречусь с ним. Вот тогда-то призрак и взыщет с Александра долг сполна. Лоа так и жил в моем теле, как в засаде.
Когда Александр вернулся, Лоа пытался заставить меня прийти к нему. Но я  боролась. Брат же считал меня обиженной на него и тоже не предпринимал попыток встретиться. А потом в гостинице появилась та молодая красавица. Лоа покинул мое тело и вселился в нее, что бы убедить посетить графа.

Вначале я обрадовалась избавлению от злого призрака.  Но после, беспокоясь за брата и желая предупредить его об опасности, прокралась за девушкой в замок. Но моя попытка оказалась глупой и неудачной.
Лоа, видимо почуяв меня, снова овладел моим телом и бросился к Александру, что бы убить его моими руками.  Но брат, который видимо был готов к подобному,  выпрыгнул из окна, погубив свою душу самоубийством, но лишив чудовище всякой надежды завладеть душой моего несчастного брата после его смерти. От злобы Лоа заставил меня убить невинную девушку и спрятать ее тело в склепе. Не выполнив свое предназначение, чудовище Лоа так и остался жить во мне, принося пожизненные мучения и обещая вечные муки моей душе после смерти.
Пока не появился барон. Хозяйка благодарно взглянула на Курта.

…
- Дело в том, - барон отхлебнул немного глинтвейна и поморщился, неловко шевельнув раненой ногой, - я в юности тоже путешествовал по африканскому континенту и мне известны тамошние обычаи и религия. Здесь, - он достал из кармана холщовый мешочек и бросил его на стол, – серебряныйе пули для ружья. Поэтому, в замке, я умышленно только ранил чудовище, зная, что носителем его является человек, мне на ту пору неизвестный.

Мне стало все ясно, когда я увидел страшную рану от моего ружья на руке нашей хозяйки. Серебро мучило Лоа и он искал, в кого бы вселиться. Поэтому я и выгнал вас из комнаты. Лоа, вырвавшись наружу из тела Мари, набросился на первого, кто был рядом, на меня. Но я был готов. Здесь, тронул он рукой карман, фляга со святой водой, которую я все время пил, ожидая встречи с чудовищем.

 Когда Лоа вселился в меня, он тут же испытал ужасные муки от святой воды и хотел заставить меня выйти наружу, к вам. Я же, хотел изгнать его навсегда и выстрелил себе в ногу серебряной пулей, добавив призраку мучений. Лоа не выдержал такой боли и покинул нас. Мари и меня. Надеюсь, навсегда.

…
Наутро я был готов к отъезду. Садясь в седло, я еще раз оглядел двор гостиницы и с улыбкой помахал рукой, вышедшим меня проводить хозяевам и барону. Надеюсь, что барон заставил чудовище навсегда покинуть эти чудесные края и гостеприимную хозяйку гостиницы. Я тронул поводья.

…
С ветки старого вяза  меня внимательно провожал взглядом черный кот с неестественно большими красными глазами.