Байки при Луне 5 Переезд... под дулом обреза...

    Байки при Луне 5
Переезд…под стволом обреза…
   
  – Дед, а дед! Не спишь? – раздался знакомый голос в трубке телефона. Звонил старший внук. До ставшего привычным для меня «отбоя» за полночь есть ещё куча времени. Живём вроде, как и недалече, но видимся не часто.
– Чего-то дед мне не спиться, а давай поговорим?
–Привет, внучок! Поговорить? Всегда рад поговорить. О чём?
– Да так, просто что-то заскучал, вот и позвонил.
  Перекинулись парой словечек на обыденные темы:
Как дела на карантине вирусном? Скоро ли школу откроют? Как по интернету задания домашние выдают и проверяют выученные уроки?   
  – Чем завтра занимаешься?  Отвечаю внучку:
  – Попросил брат младший, дядька твой Костя мебель старую с квартиры вывезти. Вот и будем с утра возиться– полдня и уйдёт на то.
   – Ясно, а мне завтра «квадрик» ремонтировать. Карбюратор видать засорился– бензин на заправках плохой, оставишь в баке на зиму– весной хлопьями весь пойдёт– жиклёры чистить замучаешься.
   Приятно за внука– толковый пацан, что в учёбе, что с техникой с малых лет на «ты». 
   Пригласить бы в помощь мальца, за одно и пообщались, но…
   В памяти всплывает жуткая картина четверть вековой давности. Не поддайся Господь искушению наслать испытания, обратившись в прошлое. Суеверен я становлюсь, с годами.
  –Ты меня внук всё допекаешь расскажи, да расскажи, что-нибудь интересное? Вот слушай:
  – В девяносто пятом году дело было, так же в мае, может только чуток попозже, в последней декаде. Дядька твой, Костя переезд с квартиры на квартиру задумал. Попросил помочь.
   Нанять машину, да грузчиков возможности не было, да и услуг таких никто не предоставлял, и денег не водилось.
  Крутились как могли. Написал рапорт на службе с просьбой выделить грузовичок для перевозки личных вещей, а я в то время в отряде милиции особого назначения работал. Уплатил какие-то деньги невеликие в кассу отрядную, день назначили.
     Солнышко пригревает, птички чирикают– «ляпотааа», сижу у подъезда –караулю вещички– машину поджидаю. Брат товарищей с работы пригласил– дело спорится– мебеля с манатками с этажа резво сносят.
    Из меня в тот период времени помощник был никудышный– «прострелило» простудой спину так, что ни охнуть, ни согнуться–разогнуться. 
    Отец твой, пятнадцать ему уже стукнуло под ногами крутится, с собачкой дядькиной играет.
   Машина пришла ближе к обеду. Едва дождались. Раз с десяток по рации дежурку «строил» – всё какие-то отговорки. Мужики– товарищи Костины вещички с этажа вниз таскают– в кузов грузят. Рейс один сделали– благо рядышком, на соседнюю улицу– второй. Дело неспорое: пока на этаж поднимутся, пока мебеля по лестничным пролётам спустят– полчаса-то времени и пройдёт!
   Тётя Лена– жена Костина– рядом, на скамеечке. Сидим, ножками побалтываем.
    И вдруг! Откуда ни возьмись налетел коршуном порыв ветра шквалистый– мигом небо заморочило –нахмурилось. Шифоньер трёхстворчатый, что на ножках хлипеньких стоял как пушинку с места створками вниз повалило, подхватить не смогли! А рядом стоял батя твой– не успели опомниться, как накрыла мальца хламидина! 
    Испугались не на шутку, но обошлось! Удачно попал в отсек для верхней одежды– тот, что без полок. Ни царапинки! Опешил только, чуток.
   Машина на разгрузку вторым рейсом пошла, сидим, ждём, бездельем томимся.
    У соседнего подъезда шум-гам, какой-то! Топот, крики. Распахиваются двери и вываливается толпа– испуганным зайцем гонят пинками паренька щупленького.
    Бежит тот, что есть мочи вяло перебирая длиннющими ножками– явно не хватит сил уйти от погони. Пил-курил видать, да прогуливал уроки физ-ры в детстве.
    Завидев в нашем лице спасение галопом –к нам, преследователи– за ним!
    И, вроде как уже и оторвался от погони, но на свою беду угораздило же его бежать мимо собачки нашей. Была бы та болонкой, аль пуделем каким Артамоном– всё ниччо! А тут-то! Громадный чёрный терьер– страшная собака НКВД, выведенная породой специально для чекистов схватил паренька за штанину– тот кубарем!
   Подскочили преследователи– давай пинать лежачего! Карат– так звали собаку, в обиду лежащего не дал. Рыкнул грозно и «тему» закрыл.
   Мужички, виду совсем и не криминального, а даже я бы сказал: спортивно-простецкого обиженно тараторили:
  – Козлина, пришёл на квартиру к девчонкам нашим, да давай их обижать, запугивать. Они позвонили. Мы и решили проучить маленько.
    Как-то немного нескладно лопочут, но вникать не стал. Конфликт исчерпан– все живы и здоровы. 
  Пока слушали байки, паренёк-то бочком, бочком так, подволакивая прокушенную ногу и подобрав с земли свой пакет или сумку какую– не помню точно, отскочил метров на пятнадцать–двадцать и видя, что никто его не догоняет, остановился…
   Распрямившись в полный рост зычно крикнул:
  – Эй!
    На возглас повернулись все. Что-то нереально угрожающее послышалось в окрике.
   Парень медленно достал обрез двуствольного охотничьего ружья, большим пальцем правой руки отвёл в сторону защёлку казённика, неторопливо переломил, из сумки же извлёк горсть патронов– два из которых вставил в стволы и медленно- медленно взведя курки и прищурив левый глаз поднял ствол, прицеливаясь прямо в нас.
   Дистанция для дробового обреза не сказать, что была смертельной, ну а если в стволах картечь или жакан? Но с нами ребёнок! – мысль лихорадочно пульсировала в голове.
   Петрович, козлина! – чертыхнулся, недобро помянув командира, заставившего сдать пистолет в оружейку. 
   Пока тать возится с обрезом мне, действующему стрелку-чемпиону прострелить первым выстрелом, без всяких предусмотренных «предупредительных вверх» любую часть его тела не составит большого труда!
    Пусть потом крутят-вертят, умничают прокурорские– жизнь у меня одна!
   Поднимаю правую руку с открытой ладонью к стрелку до уровня головы и делаю шаг- другой вперёд. Останавливаюсь, понимая, что сделай я ещё движение и метровый сноп тяжёлого свинца со скоростью триста метров в секунду вырвавшись из стволов собьёт меня с ног.
  Внутренний голос подсказывает:
 – Спокойнее. Спокойнее и увереннее! Ты должен найти такие слова, которые сохранят тебе и твоему ребёнку жизнь. Ты должен!
   В тот самый момент о сыне только и думал.
   На другом конце трубки было тихо и могло показаться, что пропала связь, и Владька меня не слышит.
– Дед, не томи! Рассказывай, что, дальше-то было! – просяще, почти шопотом, едва и одновременно строго, почти шёпотом, едва скрывая волнение произнёс внучок.
  – А дальше, дальше вот, что было: Сказал ему, что женщина и ребёнок не виноваты ни в чём и стрелять в нас не надо.
   Может и ещё, что-то говорил, а может и не говорил– не помню толком.
   Молчком он ствол опустил, сунул его в сумку не разряжая.
    Вспомнил! Сумка у него была белая, как сейчас мешки из-под сахара. Из такой же ткани. Развернулся и приволакивая прокушенную ногу закондылял за торец соседнего дома.
    Не мешкая связался по рации с отрядной дежуркой, те с дежурной частью городского управления милиции. Тут же ввели план «Перехват» и не прошло и часа, как преступника задержали.
   Но, об этом я узнал через пару деньков, когда заехал на службу. И ещё многое чего узнал в продолжение той истории!
  Наёмным убийцей оказался паренёк-то тот. В розыске федеральном. Из этого же обреза, ранним мартовским утром в оживлённом проулке, на глазах у десятков людей, хладнокровно двумя выстрелами, один из которых был контрольным в голову и убил свою жертву.   
   Имущество трамвайного парка руководители меж собой делили.
   Рассказали, что и к барышне в соседний подъезд шел не просто так, а должок у мошенницы выколачивать, да нарвался на «крышу» – таких же бандитов, что на него в засаде сидели.
   Внук удовлетворённо выдохнул:
– Ух, ты!  Повезло в тот день всем, кроме киллера.
 – Рано или поздно везение должно было закончится– сколько верёвочка не вейся… Давай-ка пойдём мы спать.  День у нас с тобой внучок, непростой будет.
   Главное, чтобы был он для нас везучим!