История одной женщины. Монолог. Юность

" История одной женщины. Монолог. Дорога во взрослую жизнь."
                Глава 1.
       –Здравствуйте, меня зовут Лена и мне сорок... Ой, ну зачем такие подробности? Пусть будет просто сорок... Ну хорошо, сорок с небольшим. Ведь должна же быть в женщине хоть какая-то загадка. И при этом не совсем обязательно что на эту загадку есть единственный ответ. Что там дальше? Имя... Имя у меня... Ну как Вам сказать помягче. Обычное в общем. Помню в первом классе у нас было целых пять Лен и нас постоянно путали. И я всегда завидовала Рите Ползуновой, поскольку Рита в классе была одна и когда её вызывали к доске, то звали по имени.. А меня по фамилии. Так что ещё в школе мне  окончательно отбили охоту к моему имени. Потом, когда я подросла, я старалась представляться на модный тогда манер Хелен. Впрочем, обо всём по порядку...
Да и  если уже заканчивать тему про имя, то мне кажется что в жизни каждого человека есть 6 стадий принимания собственного имени :
1) Это когда ты старательно, немного картавя, произносишь по слогам своё имя, слабо понимая что вообще говоришь. Я в детстве картавила просто безумно, поэтому вместо ласкательного Леночка, я всем говорила что меня зовут Лена и почему-то смеялась. Лена и всё.
2) Когда ты радуешься что в классе, кроме тебя с таким именем никого нет. Эх, не мой случай...
3) Когда мечтаешь иметь подругу с таким же именем. Нет, ну а что?
4) Когда тебя впервые называют по имени отчеству.
5) Когда тебя называют "баба".
6) Когда тебе уже всё равно как зовут. Всё одно не слышишь.
Про последних две стадии думать мне ещё рано. Хотя.. Жизнь такая сложная штука... Вон, у коллеги на работе дочка в 10 классе поехала на каникулы в деревню и всё... Даже 11 классов не закончила. Мой оболтус вон, в восьмой уже пошёл. Хотя блин, как быстро летит время...
Так, что там дальше? Ага.. Ясли... Ну, сами ясли я конечно не помню, зато первые впечатления от садика ещё как. Как, например, можно забыть про молоко с пенкой в стеклянном стакане? А ещё про манную кашу, которую неизменно давали на завтрак? И не просто давали, а насильно впихивали в рот, уже тогда лишая права выбора. Любовь к манке им привить так и не удалось. Зато удалось отбить охоту к этой самой каше навсегда. А, ну ещё нянечку помню. Не по имени отчеству, а вообще. Такая вот старенькая. Как в фильме "Операция Ы". Бабушка Божий Одуванчик. Мне кажется что ей тогда было лет 80...И вот именно она искренне верила в магическую силу манной каши и так же искренне пихала её не желавшим есть детям. Я думаю что пожилые люди просто не могут быть без веры. В древности они верили в Перуна, или как там его. Потом верили в просто Бога. Потом в царя. Чуть позже начали верить в Сталина. А когда Сталина запретили, то начали верить в манку. Но, когда на полдник давали кипячёное молоко, то самое, с пенкой, то мне тогда казалось что уж лучше давали бы манку. Ещё хорошо помню Серёжу. Сейчас, я думаю мы просто дружили. Ходили вместе парочкой. Снег лопаточками ковыряли. Помню ещё как маме твердила что люблю Серёжу и что именно он станет моим мужем. Это теперь я понимаю, что выглядело это немного нелепо. А тогда жутко обиделась, когда мама рассмеялась. Детские чувства.. Они особенные. Да и в детстве всё особенное. Даже небо и облака. Даже вкус печёной картошки и вкус белого хлеба. Они не такие как сейчас. И даже вода, капающая с краника в подвале нашего дома была такой вкусной что никакие теперишним напиткам не сравняться.
А потом началась совсем другая эпоха. Эпоха белых бантов, накрахмаленных воротничков и вечно порванных колготок. А ещё, эпоха дедушки Ленина, который мало того что был всегда молодой, так он ещё был везде. Просто везде. На городской площади, возле библиотеки, возле школы и в самой школе. На каждом этаже.
Первые школьные воспоминания, это конечно прописи, в которых я старательно выводила какие-то там закорючки, предназначение которых было тогда загадкой. Главное, поаккуратней соединить в одну линию целую кучу точек. Впрочем, закорючки я и сейчас вывожу, когда расписываюсь. Но, это я так, к слову...
Мальчики... Сказать чтобы они меня дико интересовали, значит соврать. Ну были и были. Как облака на небе или деревья за окном. Мне тогда больше Катя с первой парты нравилась. Знаешь, бывает такое. Встречаешь человека и понимаешь что он твой. Вот тогда это был как раз тот случай. Ой, где мы только вместе не были. Разве что на Северном полюсе.... Хотя я  мечтала там побывать. Да почему мечтала, я и сейчас не против там побывать.
Хорошо запомнился папин день рождения. Ведь именно на нём я гордо заявила многочисленным гостям что хочу жить вместе с Катькой, так как жить без неё не могу. Тогда ведь знаешь как? Ставят тебя на стульчик и просят рассказать стишок. Смешные такие. Будто сами стихов не знают. А в голове у меня тогда были дедушка Ленин и Катька. Стихи о Ленине закончились быстро, поэтому перешла к Катьке. Тем более что она волновала меня намного больше, чем тот человек, значок которого носила на груди. Нет, ну а что? Катька классная и нам вместе весело. И вообще, почему у меня нет сестры? Вот раз нет сестры, пусть Катька живёт у нас. А то она вон как далеко живёт. Я в начале улицы, а она в конце. Да и телефона у нас нет. Как же нам общаться? Помню как кто-то из гостей предложил и родителей Катькиных к нам забрать. На что я ответила, что отца у неё нет. А маму... Ну ладно, пусть тоже живёт с нами. После моих слов волнительно заёрзал на стуле не только папа, но и сосед дядя Витя. Впрочем, папины ёрзания не остались без внимания  и мамы, которая лихо влепила ему пощёчину.
                Глава 2.
Чуть позже я стала пионеркой и была безумно горда своему пионерскому галстуку, который развивался на моей груди, словно алый огонёк. Огонёк моего сердца. И я тогда была счастлива. Чем хорошо детство? Своей чистотой, наивностью и умением радоваться жизни. Вот посмотри сейчас на детей. В кармане телефон, в руке пачка чипсов и банка колы под мышкой. И что. Они счастливы? Не думаю. А раньше.. Выбежишь на улицу. В руке кусок тёплого хлеба посыпанный солью и ты счастлива! Ведь на улице солнце, друзья. Что ещё надо? И никогда не знали что такое скука. Придумывали себе игры, развлечения. А сейчас? Детям всё на блюдечке с голубой каёмочкой. А они ещё чем-то недовольны. Мне кажется что чем больше у детей всего, тем меньше они ценят это. Да и дети раньше другие были. Больше открытые, что ли.
А первый мальчик, который появился в моей жизни? Его Славик звали. Я даже не помню откуда он появился в нашем дворе. Маленький, щупленький. В очёчках. Натуральный Славик. А ещё его вечно тянуло на всякие там приключения. Соответственно тянуло к этим приключениям и меня, поскольку как-то то незаметно сблизилась с ним. Да и во дворе знаешь как? Всегда все вместе. В лес сходить, шалаш построить, на речку поплавать летом. Вот и я за несколько лет успела и тонуть (дважды!), и на льдине оторвавшейся от берега поплавать, и на заборе вверх тормашками повисеть, и в лесу ночевать, предварительно заблудившись в нём. Зато было весело...
А потом мы переехали и начался новый этап моей жизни. Хотя Славика я всё же успела поцеловать. В щёчку. И вкус того поцелуя я помню до сих пор.
Со временем Ленин исчез из моей жизни. Как исчез и пионерский галстук. Словно и не было тех моментов счастья. Когда ты стала пионеркой. Но сожалеть о прошлом не самая лучшая мысль, поскольку прошлое.. Оно на то и прошлое чтобы  возвращаться к нему лишь в воспоминаниях. И то, ненадолго. Ибо так можно и застрять в прошлом. Теряя настоящее и будущее.
                Глава 3.
Уже будучи в восьмом классе попала я впервые на дискотеку. А там медленный танец и.. Его звали Серёжа и мне он показался тогда забавным. Это я уже потом поняла, когда он щедро блеванул на взятую на один вечер мамину юбку. А до того момента всё было очень даже ничего. Так долго я ещё никогда не хохотала и насколько раз пролетали в голове щекотливые мысли о том, что он в принципе очень даже ничего... Возможно что нибудь и было бы, но... Счастье было недолгим, зато юбочку я потом долго не могла отстирать.
Потом у меня был Миша, которого боялся весь двор. Пока его не посадили. Потом был ещё один Серёжа, но душа к нему не лежала определённо. Затем.. Я как-то разочаровалась в любви и наступила лёгкая депрессия. И я всё чаще стала вспоминать Славика. И я.. И я в него влюбилась. Представляешь? Не видевши человека столько лет. Я не ходила тогда. Летала... А от мыслей о нём просто захватывало дух. И мысли эти так терзали душу, что буквально разрывали её на кусочки. Не забывая при этом то и дело задевать нервы. И это было чертовски приятно. А потом... Случилось то, что должно было случится. Ведь если по каким-то причинам человек исчез из твоей жизни, то значит так надо. Значит это не более чем пройденный этап, и возвращаться назад... Нет смысла. Ведь жизнь, это движение вперёд, это развитие. А движение назад... Это ещё никому не приносило счастья. В общем долгожданная встреча закончилась ничем. Как началась, так и закончилась. Парочка неловких фраз и понимание того, что тех самых чувства уже нет. Испарились.. За минуту неловкого общения. Мне кажется, Славик даже и не понял что я хотела вообще. Было немного обидно, конечно. Но.. Это должно было случится. Жалей ты, ни жалей...
Я уже школу заканчивала как в моей жизни появился Коля. Высоченный, худющий, со смешными, только-только пробивающимися усиками на лице. Это были уже немного другие отношения, поскольку гуляли по городу как взрослые и даже ходили в кафе. А поцеловались мы в первый раз на дне рождения моей классной. Вернее после дня рождения, когда он встретил меня, разгорячённую несколькими бокалами шампанского, возле подьезда. После страстного поцелуя захотелось чего-то большего, но отсутствие опыта, вкупе с остатками, чудом сохранившихся в хмельной голове моральных принципов, помешали сделать то, что делать не следовало. Всему своё время. Коля меж тем исчез из моей жизни. Ведь впереди маячили выпускные экзамены и поступление в универ. Как же без высшего образования?
                Глава 4.
Общежитие... Это совсем другой мир. Другая планета. И именно там, в общежитии я снова испытала те самые ощущения. Он был чертовски красив. Высок, превосходно сложен. А его белоснежная рубашка сводила меня с ума. Ведь под ней... Под ней было накачанное тело. А какая у него была машина! Я не жила. Я летала под облаками, наслаждаясь лёгкостью. И смеялась от счастья... Громко смеялась...
А потом меня разбудил грубый толчок в спину соседки по комнате :
–Ты что дура, во сне смеяться?
Оксана всегда спала чутко и от этого страдала не только я, ибо если я лишь изредка посапывала, то Соня храпела как трактор "Беларусь" после года эксплуатации в колхозе "Заветы Ильича". За что и периодически, даже можно сказать постоянно, получала от Оксаны всем тем, что под руку попадётся. Попадалось разное. И тапочки, и бутылки с минералкой, и даже подушка. Возможно, это бы продолжалось вечность, да попал под руки лежавший на тумбочке телефон. Я даже не думала раньше, что экран телефона так громко разбивается. Вот с тех пор и ставила Оксана возле себя стакан с водой. Мол кто будет ночью храпеть, тот... Впрочем, помогала эта мера мало. Соня как храпела, так и продолжала храпеть, за что регулярно окатывалась водой. Потом это всё Соне надоело, и она просто выжидала пока Оксана уснёт, тихонечко подкрадывалась к ней, выпивала содержимое стакана и мышкой юрк к себе, радуясь что стакан пустой. Просыпается такая Оксана от Сонькиного храпа, злая вся, берёт стакан в руки и... А вокруг темнота. Лишь слабый отблеск фонаря на улице, от которого толку, как от стипендии в этом самом универе. Страна для жизни, что сказать.
А вообще.. Жизнь в общаге можно смело сравнивать с жизнью на другой планете, в которую ты так резко окунаешься, что первое время и не понимаешь вообще ничего...
–Девочки, дайте кто-нибудь мыла? Сейчас верну! –раздаётся вдруг чей-то звонкий голосок в едва приоткрытую дверь.
Ты такая, как дура, подрываешься с кровати, мигом лезешь в свою здоровенную сумку, долго копошишься в ней, пытаясь найти тот самый кусок мыла, который мама всунула напоследок, с удовлетворением находишь его и... И всё. Мыла у тебя больше нет. И никто его, конечно, не вернёт. Потом ты такая вся в предвкушении вкусного ужина, идёшь на кухню, жаришь себе картошку. Потом решаешь сбегать быстренько в туалет, пока картошка дойдёт. Приходишь такая довольная на кухню, а там.. А там ничего... Даже сковородки нет. Нет, потом сковородка найдётся. Через несколько дней. А пока ты вспоминаешь что у тебя есть Роллтон. Есть то что-то надо.
А про вечеринки в общаге можно говорить и писать вечность. И ещё, я только там поняла что секс и любовь, это вполне себе разные вещи. Вполне...
А потом.. Потом началась взрослая жизнь. Но, те годы уже никогда не вернуть. Никогда...
                Конец.