Дочь капитана

Родился я в одном городке на берегу моря, мой отец был рыбаком, но в один день его корабль не вернулся. Я помню до сих пор, как убивалась моя мать на символических похоронах, и, примерно через год она умерла.  Родственники не появлялись, а есть, было нечего. Я каждый день ходил на пристань. Один из старых друзей отца в один день согласился взять меня юнгой на свой рыболовецкий корабль. Тогда мне стукнуло четырнадцать, и я считал, что мне очень повезло.
Мы ловили рыбу у берегов Африки, и однажды мы встретили один из японских кораблей, и те предложили нам забрать весь наш улов, причем, насколько я понял, заплатили они щедро. Мы перебросили рыбу им, и капитан решил продолжать ловлю, все наши трюмы были опять пустыми. Команда получила неплохие деньги за эту сделку, и никто не возражал. Где-то около месяца мы продолжали работать, пока один раз не попали в сильный шторм.
Единственное, что было необычным на этом судне, - на нем всегда присутствовала женщина, что считалось признаком неудачи у моряков. Вернее это была девушка, лет восемнадцати, дочь капитана. Я тогда был на год старше. Наверное, у нее не было матери, иначе я не мог бы объяснить, что она делала на корабле каждое плавание. Я редко сталкивался с ней, она проводила все время или в капитанской рубке, или у капитана в каюте. Но когда мы сталкивались, то даже разговаривали. От нее я узнал, что это судно принадлежит самому капитану, ее отцу, а никакой-то компании.
Капитан был своим человеком. У него не было чопорности, и он никогда просто так не показывал свою власть. У него было волевое лицо, с немного выступающими скулами, небольшая бородка и широкий лоб. Его дочь абсолютно не была на него похожа. Она была милая и симпатичная девушка, с длинными волосами, примерно по пояс, завязанными хвостиком. Наверное, она была вся в мать, с круглым лицом и голубыми глазами. У капитана глаза были темные, почти черные. Не знаю, ходила ли она когда-нибудь в школу. По крайней мере, насколько я понял, она всегда была с отцом. Кстати, я тоже не ходил в школу, поэтому никакого лучшего будущего, чем мореплавание себе никогда не представлял.
Итак мы попали в сильный шторм, причем с каждым часом он усиливался. Для меня шторм стал уже привычным делом, я попадал в него много раз и на разных кораблях. Но тут в воздухе я почувствовал страх, первый раз за все время. Вся команда была на палубе, даже механик поднялся из машинного отделения на помощь. Я поспешил тоже, но проходя мимо капитанской будки, я увидел что-то очень страшное, надвигающееся прямо на меня. Это была огромная, высотой с пятиэтажный дом, волна. Буквально через минуту, меня с огромной силой прижало к стенке капитанской рубки, и я стукнулся головой. Наверное, я потерял на минуту сознание, потому что увидел себя лежащим на полу, прижатым к металлической стене рубки. Я подняла на ноги, и, держась за поручни, выглянул на палубу. Там никого не было. Значит, смыло всех. Это был шок, я смотрел и не верил своим глазам. Проскользнув в рубку капитана, я увидел, что тот стоит за штурвалом, прикрыв ладонью глаза. На его лице были видны свежие порезы и ссадины. Его дочь лежала на маленькой деревянной скамейке и не двигалась.
- Джек, - радостно вскрикнул он, - каким чудом ты остался жив?
Я рассказал.
- Дорогой мой, ты – моя последняя надежда, - подумав, сказал он
Я не понимал, какой надеждой я мог бы быть в такой ситуации. Я спросил его про порезы и его дочь.
- Эта волна вообще положила катер на бок. Мы с ней отлетели, и со всей силы ударились об стену. На меня посыпалось стекло, и все, что есть в этой рубке. Сюзи тоже ударилась. Я думаю, что она просто потеряла сознание. Не мог бы ты глянуть?
Я, шатаясь, подошел к девушке. Шторм не утихал. Она дышала, но глаза были закрыты. Я слегка пошлепал ее ладонями по щекам.
- Она или в шоке, или потеряла сознание. Я думаю, что скоро она придет в себя. – Сказал я капитану.
- Джек, я плаваю почти всю жизнь, и знаю, что эта волна повторится как минимум еще раз. – Он вздохнул. – Послушай меня, сынок.  Все, что у меня есть в жизни, это она и этот катер. Больше ничего, абсолютно ничего. Моя жизнь мне не дорога, я уже прожил свое. Но она – только начинает жизнь, у нее должно быть все впереди. – Я заметил, как у него выступили слезы. Но он продолжал.
- Сделай мне одолжение, как капитану и как отцу. Садись с ней в лодку, и уплывайте.
Я не поверил ушам. Конечно, лодка была легче, и многие волны она преодолевала как скорлупка на воде, особенно зная, как ее повернуть к надвигающейся волне. Но волна, такой силы, как прошлая, не оставляла шансов никому. И лодке тоже. Единственное, что держась за какое-то дерево, и надев спасательный жилет, можно было бы держаться на плаву.
- А вы? – Спросил я. – Мы же все поместимся.
- Я тебе уже сказал. Если этот катер затонет, другой я уже купить не смогу. Конечно, у меня остались кое-какие сбережения, но их ни на что не хватит, только может на год существования. Кроме моря, я не умею ничего. Я останусь, - уверенно заявил он, - и постараюсь что-то сделать, чтобы не потерять мое единственное суденышко. Я не уйду. У каждого капитана, даже в такой ситуации, всегда остается последнее. Это – надежда.
- Я не могу бросить вас, - подумав, ответил я, - вдвоем мы сможет что-то сделать, и у меня тоже есть надежда, и кроме моря, я тоже ничего не знаю и не умею. Родственников у меня нет, и плакать по мне никто не будет, если что.
Капитан задумался. Его лицо было чересчур холодным и решительным.
- Джек, - сказал он, - когда-нибудь ты меня поймешь. А сейчас, я приказываю тебе покинуть корабль вместе с моей дочерью. Ты не можешь не выполнить приказ капитана! Сохрани мою дочь, пожалуйста.
Для меня все это было абсурдом. Или на катере, или в море, было одинаково шансов, как выжить, так и погибнуть. Но решительность капитана меня заставляла не думать. Будет, что будет. Может ему виднее. В это время Сюзи пришла в себя и села.
- Папа, что случилось? – спросила она.
- Сядете на лодку, и поплывете вместе с Джеком. – Угрюмо ответил тот.
- А ты?
- Я вернусь позднее, обещаю. Джек, - обратился он ко мне, - загрузи баллон с водой, а также еду. Вот тебе деньги, заверни их в целлофановый пакет, чтобы не промокли. – Он вытащил кортик, и подал его мне. – Может пригодиться.
Сюзи не была маменькой дочкой, и во всем мне помогала.
- Быстрее, - командовал капитан, - видимо ожидая большую волну.
Мы наспех покидали все, что было в лодку. Я нашел большую металлическую банку с ручкой, и привязал ее к лодке. Все было готово. Капитан попрощался с дочкой. Мне казалось, что она вообще не осознавала ситуацию, и верила, что это все это просто до скорого свидания.
- Садитесь оба, - сказал капитан, - я сам вас спущу на воду.
Это было нелегко сделать, катер качало из стороны в сторону, но мы, наконец, забрались. И капитан медленно спустил нас. Я отцепил лодку, и нас сразу же накрыло волной. Я сел за весла, а Сюзи вычерпывала воду банкой. Был вечер, и огни катера освещали море, но вскоре, они стали отдаляться, и нас окружила полная тьма. Волны не утихали, Сюзи еле успевала выгребать воду, но следующая волна добавляла ее опять.  Наконец, из темноты, показалась просто черная стена воды. Это было то, чего боялся капитан. Я умело вел лодку, но в этот момент я понял, что это конец. Я даже бросил лодку, видя, что здесь я абсолютно бессилен.
На нас обрушилось что-то невероятное. Я не осознавал где я, и что со мной происходит. Только когда волна сошла, я вынырнул наверх и увидел рядом Сюзи. Она видимо хорошо наглоталась воды, но была жива, спасательный круг держал ее наплаву. Рядом я заметил нашу лодку, она была по кромке в воде и могла затонуть в любую минуту. Найдя банку, я начал в бешенном ритме вычерпывать воду, но другая волна добавляла ее снова. Не знаю, откуда у меня в тот момент взялось столько сил, но я, не переставая, работал, как робот, в которого заложили эту программу. Откашлявшись, Сюзи помогала мне, но только ладонями. Приблизительно через час, лодка всплыла повыше, она была залита водой, но уже только наполовину. Я заметил, что волны стали меньше. Шторм уходил от нас. В конце концов, мы забрались вовнутрь и вычерпали всю воду, к этому моменту шторм почти прекратился и нас уже не заливало.
Я думал о капитане. Выдержал ли его катер эту огромную волну или нет? Но вокруг все было темно. На ощупь, я стал проверять, что осталось в лодке. Я сразу наткнулся на баллон с водой, и вздохнул с облегчением. Потом я нащупал два целлофановых пакета, один с деньгами, другой с кортиком. Пакет с едой разорвало, но я нашел огромный кусок вяленого мяса и колбасу. Это было все, что уцелело.
Сюзи сидела, сжавшись всем телом, и дрожала. Холодный ночной ветерок был некстати, и вскоре я тоже задрожал. Высушить одежду можно было только днем, и то, если бы было солнце. Я сел к ней и обнял ее.  Становилось теплее, но просто даже задремать было невозможно. Так мы и просидели до рассвета. Больше всего я боялся, чтобы мы не подхватили с этим холодным ветром какое-нибудь воспаление легких. Медикаментов у нас не было, но когда стало светать, я нашел в лодке пластиковую бутылку чистого спирта, видимо брошенную капитаном в последний момент.  Найдя какую-то плошку, я размешал спирт с водой и заставил Сюзи все это выпить.  Она морщилась и кашляла, но допила до дна. Себе я сделал чуть больше, и уже через некоторое время я почувствовал теплоту внутри. Мы повторили, и я видел, что у Сюзи появился даже румянец.
Наступил день, и мы сушили нашу одежду, отвернувшись друг от друга. Странно, но мы почти не разговаривали. В сухой одежде, мы сидели уже друг против друга и смотрели. Я разглядывал ее, а она меня. Больше делать было нечего. Я все время греб, не зная куда, ориентируясь только по солнцу, чтобы не делать кругов.
Сюзи для меня в этот момент представлялась как дочь, или младшая сестра. Слова, или последняя просьба капитана основательно засели у меня в голове. Конечно, в моем возрасте я никогда не думал о детях, и сестер у меня тоже не было. Приходилось фантазировать в голове, как бы я себя с ними вел. И я знал, что на мне лежит огромная ответственность за ее судьбу, если с капитаном что-то случилось, хотя надежда у меня оставалась.
Так мы плыли дни и ночи, не зная куда. Сюзи всегда прижималась ко мне ночью, когда мы ложились на дно лодки. Было очень неудобно, но лучше, чем спать сидя. Я гладил ее по голове, пока она не усыпала. И всегда представлял, что я глажу свою дочь или маленькую сестренку. Иногда мне даже уже хотелось их иметь, таких мягких, симпатичных и спокойных как Сюзи.
Никто из нас не считал дни. Я догадывался, что уже прошли недели, так как все было съедено. Мы оба загорели, и стали просто бронзовыми от солнца.  Пришлось накрывать головы, иначе мы могли запросто получить солнечный удар.
Наконец, когда наши желудки просто сворачивались от голода, Сюзи заметила землю. Мысленно я представлял курс нашего катера, и думал, что мы плывем в том же направлении, а тогда, это должна была быть Африка. Или какие-нибудь острова. Скоро мы доплыли до песчаного пляжа, вытащили лодку, и стали осматриваться.
Я сразу нашел кокосовые пальмы, взобрался, и кортиком срезал несколько штук. Сюзи нашла банановую рощу, и мы, наконец, набили желудки.  Пока мы лазили по кустам и деревьям, наступил вечер, а затем и ночь. Мы с Сюзи легли на мягкой траве, обнялись, и мгновенно уснули, по сравнению с дном лодки это была пуховая кровать.
- Джек, - заговорила утром Сюзи, - где мы? И куда приплывет мой отец?
Я не знал ни того, ни другого, и просто пожал плечами.
Мы поднялись и пошли вглубь от моря, оставив в лодке только баллон с водой. Кокосов хватало вполне, что бы утолить жажду. Наконец, мы добрались до какой-то деревни, с домиками из пальмовых листьев. Все жители были чернокожие, и я понял, что, наверное, это и есть Африка.
Вокруг нас собралось несколько человек, и с удивлением нас разглядывали. Может они никогда не видели белокожих людей?
Один из них знал английский язык, остальные разговаривали на каком-то местном языке или диалекте.
- Это – Южная Африка, - пояснил тот. – А вам куда надо?
- Куда-нибудь в большой город, - сказал я.
- Ближе всего Кейптаун, но до него надо ехать автобусом, с пересадкой. – Он объяснил, откуда идет автобус и где надо пересесть на другой.
Нам стало легче. По крайней мере, мы уже знали, где находимся, и как попасть в город. Но автобус ходил только раз в день, и сегодня он уже прошел.
На ночь мы опять устроились на мягкой траве, постелив банановые листья.
- Джек, - вдруг спросила Сюзи, - мой отец погиб?
Вопрос был неожиданным и поставил меня в тупик. Значит, она все понимала, еще там, на судне. И она была не маленькой дочкой, или сестренкой, а уже вполне взрослой. То, что она всегда молчала, ввело меня в заблуждение.
- Не знаю, - сказал я, вздохнув, - все может быть.
- Значит, ты мне теперь за отца?
- А ты против?
- Нет. Но лучше бы он остался жив, - грустно сказала она.
- Сюзи, я тебя не брошу, поверь мне. - Она просто сильнее ко мне прижалась, и так мы и уснули.
Назавтра, мы сели в автобус, если его можно было так назвать, и в обществе местного населения мы ехали по разбитой дороге. После трех часов тряски, мы прибыли в какой-то совсем маленький городок, и спросили про другой автобус. Он еще не проходил, и мы сели на землю в ожидании.
- Джек, а что ты будешь со мной делать? - спросила Сюзи, положив голову мне на плечо.
Это был трудный вопрос. Мне надо было работать, то есть искать какое-либо судно. Но бросить ее я не мог. И никто не взял бы ее на корабль. Надо было ее где-то пристраивать, но где? Это можно было решить только в каком-то большом городе.
- А что ты сама хочешь? – спросил я ее вопросом на вопрос.
- Откуда я знаю. Я ничего не умею, только помогать отцу. И школу я не кончила. Если ты меня бросишь, я просто умру. – Ее голос был грустный, но спокойный.
- Я тоже не кончил школу. И тоже ничего не умею, кроме как плавать. Как-нибудь прорвемся вдвоем, правда?
- Если вдвоем, то да. – Согласилась она.
Вскоре пришел автобус, он был уже немного другой категории, и действительно был похож на автобус. Мы сели, и опять вокруг были только чернокожие местные жители. На этот раз ехали мы долго. Только к вечеру показались окраины большого города, и на автовокзале мы вышли. Было уже темно, и идти было некуда. Мы искали свободную скамейку, что бы переночевать, и наконец, нашли. Я сел на краю, а Сюзи легла, положив голову мне на колени. Вдвоем мы бы не поместились. Вокруг точно также спали люди. Я гладил ее по голове, и вскоре она уснула. Я дремал, сидя, то засыпая, то просыпаясь от какого-либо шума.
Наутро, первым делом мы пошли в ближайший полицейский участок, и рассказали, что с нами произошло.
- Запрос в Австралию мы, конечно, отправим, - сказал дежурный, а вот что делать с вами? Документов нет, вот в чем проблема.
Действительно, в спешке мы оба забыли документы на катере.
Нас отправили в эмиграционную службу. Там нас сфотографировали, взяли отпечатки пальцев и выдали пока временные документы на год. С этими документами мы бродили целый день по городу, пока не сняли маленькую комнату, с отдельным входом, в большом двухэтажном доме.
Чернокожая хозяйка принесла нам постельное белье и одеяла. В комнате стояли две обычные кровати, пара стульев и стол. В углу был небольшой шкаф, по величине похожий на простой комод. Но эта комната стоила дешево, и мы сразу же согласились. Туалет и душ умещались в комнатке такой узкой, что надо было научиться, как там всем этим пользоваться.
Я заметил, что Сюзи была непривередливой, она рассматривала комнату спокойно, без всякой критики. Вещей у нас не было, и она сразу пошла в душ. Я снял обувь и прилег на кровать. Потом я сходил в душ, и почувствовал себя человеком. Спать не хотелось.
- Джек, я не надоедливая? - вдруг спросила меня Сюзи.
- Абсолютно, - ответил я, и это было правдой.
- Можно я посижу радом с тобой?
- Садись. – Она подошла и села на мою кровать.
- А что мы будем делать завтра?
- Завтра и посмотрим, - сказал я.
- Ты же не сдашь меня в какой-нибудь приют? – опять спросила она.
Кстати, эта мысль у меня уже была. Но в ее возрасте, ее нигде уже не возьмут. Если только не в какой-нибудь монастырь.
- Нет. А в монастырь ты не хочешь?
- Ни за что, - твердо сказала она. – Я вообще не верующая. Ты хочешь, что бы я там сгнила от тоски?
- А что ты сама предлагаешь? У нас ведь с тобой разница в возрасте год или два. Давай думать вместе. – Сказал я.
- Надо найти работу, хоть какую. Деньги скоро уйдут, и жить будет не за что.
Это был уже взрослый ответ. И я был согласен.
- Можно пойти работать на какую-нибудь бензоколонку, или в кафе. – Сказала Сюзи. – Только вместе.
- Так и сделаем. А пока давай спать.
- А можно я так и буду спать сидя на твоей кровати?
- Но у тебя же есть своя. Они абсолютно одинаковые.
Она поднялась и пошла.
Я задумался. Можно ли спать в одной кровати с сестрой? Наверное, да. А с дочкой? Наверное, тоже. Я понимал, что Сюзи привыкла спать со мной в обнимку. Но мне мыло как-то неудобно. Если бы она была поменьше, я бы разрешил, не задумываясь.
Я слышал, как Сюзи ворочается в своей кровати не переставая.
- Ладно, иди, - сказал я.
Она встала, подошла ко мне и села.
- Да ложись уже ты, чудо мое, - усмехнулся я.
Она легла, как всегда сразу обняв меня, и моментально заснула. Я же думал, что мне с ней делать. Это был взрослый ребенок, и бросить его я не мог, просто не имел права. Я опять вспомнил последнюю просьбу капитана.  Тут мне стало вдруг стыдно. Если бы он увидел нас обоих в кровати, то подумал бы черти что. А может, и нет. Может она так же спала с ним в каюте? Наконец я заснул.
Проснулся я от чувства, что кто-то меня гладит по волосам. Это была Сюзи, она проснулась, но продолжала лежать в кровати.
Мы встали, умылись, оделись и вышли. В первой забегаловке мы позавтракали. Потом пошли искать работу. В некоторых местах она была, но требовался один человек. Сюзи наотрез отказывалась. Наконец, в одном кафе нам повезло. Им нужен был официант и посудомойка. Зарплата, конечно, была смешная, но мы сразу же согласились.
- Я буду мыть посуду, - сразу же заявила Сюзи, - это я умею. А ты будешь официантом, ты очень подходишь.
- Почему? - Поинтересовался я.
- Ты высокий, симпатичный, обаятельный, молодой, умный, - она задумалась.
Столько достоинств по отношению ко мне я никогда не слышал. Но со стороны виднее. В морском деле такого никто не замечал и не говорил мне. Там не надо было быть симпатичным или обаятельным, что бы тралить рыбу.
- Спасибо, Сюзи, ты очень высоко меня ценишь, - улыбнулся я.
- Но это так и есть.
Завтра мы уже вышли на работу. Нам дали первую смену, с семи утра до трех дня. Самое трудное для меня было вставать так рано, и мы купили будильник. Но для нее это было просто, и она часто вставала до того, как он зазвенит.
Так прошел месяц. Спали мы вместе, работали тоже. Мне стали оставлять чаевые, и это нам тоже помогало. Но я и не думал, закончить свою жизнь в каком-то кафе. Меня тянуло в море. Но Сюзи меня останавливала. Надо было что-то думать.
Мы зашли в полицию, по поводу запроса, но нам сказали, что ответа пока не было, а если будет, то через три месяца, с момента отправки. – Если бы судно вернулось, они бы сразу ответили, - подумал я.  Нам оставалось ждать где-то месяц.
- Джек, - сказала один раз Сюзи, - у нас каждый день пол дня свободные. Почему бы нам не пойти в вечернюю школу? Все-таки со школьным дипломом можно будет устроиться получше.
- Как хочешь. А у них они бесплатные?
- По-моему да. Пошли, спросим.
Мы зашли в обычную школу, которая была поблизости. Директор посмотрел документы и сказал, что проблем нет. Занятия с пяти до девяти вечера. Классы формируются из людей всех возрастов. Мы записались. Оказывается, занятия уже начались, но прошла только неделя, и нам назвали номер нашего класса.
Назавтра мы купили тетрадки и ручки, и с волнением пошли в школу. В нашем классе, таких как мы, было много, и мы сразу успокоились. Были также и постарше, и младше. Большинство было чернокожих, но были и светлые. Учебники выдавались в школьной библиотеке. Нас сразу посадили за одну парту, приняв за брата с сестрой, или просто друзей.
Теперь, свободного времени, почти не оставалось, но это было даже к лучшему. Хотя проблема с Сюзи с меня не снималась. В море уйти я не мог.
- А почему же ты меня никогда не приглашал на свидания? Ведь мы нравимся друг другу. – Вдруг спросила Сюзи перед сном.
- Спасибо, дорогая, но ведь мы и так всегда вдвоем.
- Но ты же меня не целовал?
Я понял, что как старший брат должен заняться ее воспитанием. Хотя своего, мужского воспитания я нигде не получил. Весь мой опыт сводился к тому, что в одном из портов меня подбили на опытную проститутку, которая за ночь провела все обучение. Больше опыта у меня не было.
Назавтра я зашел в книжный магазин, и накупил кучу специальных книг, типа, о чем должна знать девушка, и прочие. К моему удивлению, Сюзи просто проглатывала их. Но после всех, щекотливые вопросы с ее стороны отпали. Хотя однажды, в кровати, она меня поцеловала в губы и спросила:
- Я правильно делаю? В книге не показывают, как это.
- Правильно, - заверил я.
Я стал замечать, что под влиянием прочитанного, Сюзи начала становиться взрослой девушкой. Теперь она тщательно следила за своей внешностью, приоделась, и вообще, как-то изменилась.
- Джек, - сказала Сюзи однажды вечером, - а я могу пригласить тебя на свидание? – она опустила глаза в пол.
Я даже рассмеялся. – Конечно, хоть сейчас.
Мы пошли по городу, гуляли в парке, потом зашли в кафе. Всю дорогу Сюзи держала меня под руку, а в конце у самого дома, вдруг спросила:
- А почему ты меня ни разу не поцеловал?
Я немного растерялся. С дочками и сестрами не целуются в губы, подумал я. - А может и целуются?
Я взял ее за талию и прижал к себе. Она закрыла гласа, а я ее крепко поцеловал.
- Теперь довольна? – спросил я.
- Очень.
Такие приглашения повторялись где-то раз в неделю, а я подумывал, как ей найти настоящего жениха. Я чувствовал, что она созревает для этого. Да и внешне она очень похорошела, будто расцвела. Мне она тоже нравилась, но я ей желал хорошего будущего. Что она смогла бы иметь со мной? Эту комнатушку, и все? Тем более, выдав ее замуж, я развязал бы себе руки и ушел бы в море.
Мы зашли в полицию еще раз, прошло уже больше трех месяцев, и мы надеялись на ответ. Действительно, их было даже два. В одном говорилось, что это судно никогда не вернулось в порты Австралии, и с настоящего времени считается без вести пропавшим. Второе было от адвоката, и пришло на имя Сюзи. В нем говорилось, что по завещанию отца, она является единственной наследницей всего его состояния, и через шесть месяцев она имеет право вступить в наследство.
Сюзи заплакала. Она все поняла. Последние надежды рухнули. Она плакала у меня на груди, и повторяла сквозь слезы:
- Джек, не бросай меня. Умоляю тебя.
Я успокаивал ее, как мог, но мне самому стало грустно.
Мы добрались до нашей комнаты, и там Сюзи просто разревелась. Надо было дать выход эмоциям, и я ее не трогал.
Потом она быстро заснула, а я еще лежал и думал, что же с ней делать.
Так прошел год. Мы съездили и продлили еще на год вид на жительство. И закончили первый школьный год. Обоим было приятно, и мы решили продолжать.
- Сюзи, - сказал я однажды, - ты можешь слетать в Австралию и получить наследство.
- А что в нем?
- Ты у меня спрашиваешь? Отец чей?
- Полетели, но только вместе.
- Но это же много денег.
- Я думаю, что всего наследства на билеты нам хватит. Разве нет?
Я согласился. Капитан тогда сказал мне, что кое-что он скопил.
Мы попросили отпуск в кафе. С трудом, но нам его дали, и всего лишь на десять дней. В школе были каникулы. Мы съездили в аэропорт и купили назавтра билеты. Сюзи всю ночь ворочалась.
Назавтра мы сели на самолет, и взлетели. Всю дорогу она лежала у меня на плече и о чем-то думала.
- Сюзи, а где твоя мать? – спросил я ее.
- Бросила. Не захотела все время ждать отца из плаванья.
- А где она сейчас?
- Понятия не имею. Больше она никогда не появлялась и не писала.
Наконец мы сели и вышли из самолета. На руках у нас был адрес адвоката из его телеграммы. Мы сели в такси и поехали. Это было высокое здание, и в нем было много всяких офисов. Мы поднялись на седьмой этаж, и нашли нужную комнату.
Адвокат был пожилым серьезным человеком. Он сразу приступил к делу.
- На счету твоего отца осталось чуть больше пятидесяти тысяч. Плюс двести тысяч страховка за судно. Плюс дом в этом городе, который полгода назад досталось ему по наследству и котором он, конечно, не знает.
- По наследству от кого? – спросила Сюзи. – Ведь у него был всего один брат, и тот одинокий.
- Он умер, оставив дом твоему отцу. Деньги он оставил другому наследнику.
Мы оба были в шоке. Двести пятьдесят тысяч! – это были громадные деньги. А дом!
Пока адвокат заполнял бумаги, а Сюзи в них расписывалась, я думал о том, что стоит ли возвращаться обратно.  Здесь, Сюзи сразу же восстановит документы, а мне дадут трехмесячную визу, и потом я опять уйду в море.
Наконец официальная часть закончилась. Все пожали друг другу руки, и мы вышли.
Я сразу же рассказал Сюзи о том, что я думал. Она была согласна. В руках у нее были бумаги, чек и ключи. Моментами она грустила, потом радовалась.
- Джек, поехали домой, то есть в наш дом, - предложила она.
- В твой дом, - поправили ее я.
- В наш.
Спорить было бесполезно, мы взяли такси и поехали. Дом оказался на редкость большим, для одного человека. Все стояло так, как было оставлено. Сюзи первым делом смела пыль с кровати, и поменяла белье.
- Джек, ты рад? – спросила она, - теперь у нас есть свой дом. И куча денег.
- Твой дом и твои деньги. Я к ним не имею никакого отношения, и вообще, я ухожу в море. Теперь я знаю, что у тебя все есть и я могу тебя спокойно оставить. – Сказал я.
Вдруг Сюзи заплакала:
- Ты же мне обещал, что меня не бросишь?
- А я тебя когда-нибудь бросал? Просто сейчас я тебе уже не нужен. – Ответил я.
- Нужен, Джек. Очень нужен.
Я не знал, что сказать и как ее убедить. Я действительно оставался в этой ситуации в стороне. Но я выполнил свой долг перед ее отцом.
Когда мы легли спать, Сюзи вплотную придвинулась ко мне.
- Джек, если свидание, это когда люди проводят время вместе, значит у нас с тобой свидания каждый день? – спросила она. Я не понимал, к чему был этот вопрос.
- Можно сказать и так.
- Значит, мы можем целоваться каждую ночь, ведь так?
Теперь я понял. Что мне с ней было делать?
- Да. – Ответил я.
Мы слились в один долгий поцелуй. Наконец, Сюзи уснула, а я продолжал думать.
Назавтра мы поехали в миграционную службу.
- Вам, девушка, все документы восстановят, не беспокойтесь. А вам мы можем дать лишь трехмесячную туристическую визу без права устройства на работу.
- А почему только трехмесячную? – спросила Сью.
- Что бы ему дать вид на жительство, у него должны быть какие-либо близкие родственники в Австралии, или он должен быть здесь женат. Других путей нет.
Мы уехали обратно.
- Видишь, - сказал я дома Сюзи, - три месяца, и то без права работы.
- Тогда полетели обратно, - сказала она. – С деньгами везде хорошо.
- Но это же разные вещи, Австралия и Африка. У тебя здесь дом, деньги, работу найдешь. Чего тебе еще не хватает?
- Тебя, - вдруг ответила она, и поцеловала меня в губы. – Я не проживу без тебя и недели, Джек. Я не знаю, что со мной, такого в книжках не было, но я просто не могу без тебя. Ты это можешь понять?
- Ты что, в меня влюбилась?
- Не знаю, как это назвать. Я просто не могу без тебя.
- Ясно, - подумал я. - Доигрались. Сначала вдвоем в кровати, потом свидания с поцелуями, и наконец, любовь. - Я видел, что она ждала моего ответа, а его у меня не было. Несомненно, я чувствовал к ней что-то, она мне очень нравилась, и я к ней привык, так же как и она ко мне. Но какая-то пружина закрывала дверь моим чувствам, и я думал только о море. У нее этой пружины не было, и я даже завидовал ей в этот момент.
- Джек, - вдруг услышал я, - я знаю, о чем ты думаешь. О море. Ты очень похож на моего отца. Но ты можешь выбрать другой путь. Поступить здесь в мореходное училище, выучиться, и потом плавать совсем по-другому. А я всегда тебя буду провожать, и встречать на берегу.
Она задела мою самую сокровенную мысль. Еще в детстве я восхищался моряками, не с рыбацких судов, а с настоящих торговых или военных крейсеров и лайнеров. Это была моя самая заветная мечта, и сейчас Сюзи случайно ее затронула.
- За три месяца такие училища не кончают, - почему то уже с грустью сказал я. – И визу мне никто не продлит.
- Продлят, - сказала Сюзи, - если ты на мне женишься.
Я посмотрел на нее, серьезно ли она говорит. Оказалось, что да.
- Спасибо, Сюзи. Но ты еще молодая, и у тебя все впереди. В один день ты встретишь человека, которого полюбишь, а я тебе буду просто мешать. Нет, я не хочу этого.
- Джек, но я уже встретила. Ты вообще слышишь, что я тебе говорю? Мне уже двадцать лет. Кого я должна искать, что бы встретить?
Я уже ничего не соображал. В голове у меня были большие морские корабли. Я был в морской форме и отдавал честь, стоя на палубе. Дома меня ждала Сюзи, держа за руку мою маленькую дочку, или сынишку. Как-то все так счастливо складывалось, и в то же время было так далеко от действительности.
- Не знаю, Сюзи, что тебе и сказать. Дай мне время подумать.
- Джек, я вижу по твоим глазам, что ты согласен. Как мне тебя разбудить?
Я не ответил.
Вечером, когда мы легли спать, Сюзи прижималась ко мне сильнее обычного, а поцелуй был настолько долгим, что я прервал его, только заметив, что она расстегнула халат и бросила его на пол. В тот же момент, я почувствовал в первый раз ее тело, и моя рука горела от соприкосновения. Я чувствовал ее руки, когда она расстегивала мой халат, и, не желая больше терпеть, мы слились воедино. Так было до утра, но мы не вставали весь день.
Прошло полгода.
- Милый, тебе остался всего час до занятий, - сказала мне Сюзи, когда я натягивал форму курсанта морского училища.
- Береги себя, и не только, - сказал я, погладив ее выступающий животик, и выбежал из дома.