На Планете невыученных уроков...

 Илья Сельвинский: "Я это видел!
Можно не слушать народных сказаний,
Не верить газетным столбцам,
Но я это видел. Своими глазами.
Понимаете? Видел. Сам....
Вот тут дорога. А там вон - взгорье.
Меж нами
вот этак -
ров.
Из этого рва поднимается горе.
Горе без берегов.
Нет! Об этом нельзя словами...
Тут надо рычать! Рыдать!
Семь тысяч расстрелянных в мерзлой яме,
Заржавленной, как руда.
Кто эти люди? Бойцы? Нисколько.
Может быть, партизаны? Нет.
Вот лежит лопоухий Колька -
Ему одиннадцать лет.
Тут вся родня его. Хутор «Веселый».
Весь «Самострой» - сто двадцать дворов
Ближние станции, ближние села -
Все заложников выслали в ров.
Лежат, сидят, всползают на бруствер.
У каждого жест. Удивительно свой!
Зима в мертвеце заморозила чувство,
С которым смерть принимал живой,
И трупы бредят, грозят, ненавидят...
Как митинг, шумит эта мертвая тишь.
В каком бы их ни свалило виде -
Глазами, оскалом, шеей, плечами
Они пререкаются с палачами,
Они восклицают: «Не победишь!»
Парень. Он совсем налегке.
Грудь распахнута из протеста.
Одна нога в худом сапоге,
Другая сияет лаком протеза.
Легкий снежок валит и валит...
Грудь распахнул молодой инвалид.
Он, видимо, крикнул: «Стреляйте, черти!»
Поперхнулся. Упал. Застыл.
Но часовым над лежбищем смерти
Торчит воткнутый в землю костыль.
И ярость мертвого не застыла:
Она фронтовых окликает из тыла,
Она водрузила костыль, как древко,
И веха ее видна далеко.
Бабка. Эта погибла стоя,
Встала из трупов и так умерла.
Лицо ее, славное и простое,
Черная судорога свела.
Ветер колышет ее отрепье...
В левой орбите застыл сургуч,
Но правое око глубоко в небе
Между разрывами туч.
И в этом упреке Деве Пречистой
Рушенье веры десятков лет:
«Коли на свете живут фашисты,
Стало быть, бога нет».
Рядом истерзанная еврейка.
При ней ребенок. Совсем как во сне.
С какой заботой детская шейка
Повязана маминым серым кашне...
Матери сердцу не изменили:
Идя на расстрел, под пулю идя,
За час, за полчаса до могилы
Мать от простуды спасала дитя.
Но даже и смерть для них не разлука:
Невластны теперь над ними враги -
И рыжая струйка
из детского уха
Стекает
в горсть
материнской
руки.
Как страшно об этом писать. Как жутко.
Но надо. Надо! Пиши!
Фашизму теперь не отделаться шуткой:
Ты вымерил низость фашистской души,
Ты осознал во всей ее фальши
«Сентиментальность» пруссацких грез,
Так пусть же
сквозь их
голубые
вальсы
Торчит материнская эта горсть.
Иди ж! Заклейми! Ты стоишь перед бойней,
Ты за руку их поймал - уличи!
Ты видишь, как пулею бронебойной
Дробили нас палачи,
Так загреми же, как Дант, как Овидий,
Пусть зарыдает природа сама,
Если
все это
сам ты
видел
И не сошел с ума.
Но молча стою я над страшной могилой.
Что слова? Истлели слова.
Было время - писал я о милой,
О щелканье соловья.
Казалось бы, что в этой теме такого?
Правда? А между тем
Попробуй найти настоящее слово
Даже для этих тем.
А тут? Да ведь тут же нервы, как луки,
Но строчки... глуше вареных вязиг.
Нет, товарищи: этой муки
Не выразит язык.
Он слишком привычен, поэтому бледен.
Слишком изящен, поэтому скуп,
К неумолимой грамматике сведен
Каждый крик, слетающий с губ.
Здесь нужно бы... Нужно созвать бы вече,
Из всех племен от древка до древка
И взять от каждого все человечье,
Все, прорвавшееся сквозь века,-
Вопли, хрипы, вздохи и стоны,
Эхо нашествий, погромов, резни...
Не это ль
наречье
муки бездонной
Словам искомым сродни?
Но есть у нас и такая речь,
Которая всяких слов горячее:
Врагов осыпает проклятьем картечь.
Глаголом пророков гремят батареи.
Вы слышите трубы на рубежах?
Смятение... Крики... Бледнеют громилы.
Бегут! Но некуда им убежать
От вашей кровавой могилы.
...Ослабьте же мышцы. Прикройте веки.
Травою взойдите у этих высот.
Кто вас увидел, отныне навеки
Все ваши раны в душе унесет.
Ров... Поэмой ли скажешь о нем?
Семь тысяч трупов.
Семиты... Славяне...
Да! Об этом нельзя словами.
Огнем! Только огнем!
1942 Керчь

Но...Это было в 42-м. И когда в таком же альбоме моем на Ок пишут про то, что ненавидят немцев до сих пор - это страшно.
Умная женщина писала, с историческими выкладками, называя их "каиновым племенем".  - "Пока живу никогда не смогу смотреть на немцев, как на обычных людей... Всегда в голове одно: этот чей- то внук,сын,правнук... Тех, кто творил такое на нашей земле..." А я все равно остаюсь при своем и не отрекусь от ответа ей:

- Чьих-то" внуков и правнуков более чем и среди тех, с кем мы общаемся ближе. Увы. Не стоит про национальности. Крови не будет конца. А ваши чувства понимаю. Но не разделяю. В Германии вот жить не смогла б, хотя была такая возможность. И выбор тех, кто уехал, уважаю тоже.

Приезжали в пионерский лагерь к нам ребята из ГДР - ровесники из "русской школы" (с углубленным изучением русского). Переписывались потом с Марион и Мэри, дарили друг другу подарки. Прелестные фройелян на сцене танцевали "барыню", мальчишка Томас на гармошке играл "Калинку", а женщины (чьи-то бабушки), сидели, сжав кулаки, а одна все время повторяла: "Все равно ненавижу!" Но не надо!!! Много уже лет прошло.               
 Тогда, в те же свои 15, я читала со школьной сцены, такое мужское, и такое понятное любому, нормальному, человеку, - симоновское стихотворение "Убей его!" Оно тоже 42-го... "Если немца убил твой брат,
Если немца убил сосед, —
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Если немца убил твой брат, это он, а не ты солдат!
Так убей же немца ты сам,
Так убей же его скорей.
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!

... Только в то время, о котором речь, печаталось и читалось мной - не "немца": "Так убей ФАШИСТА ты сам!" А сейчас это особенно важно... В себе - ЗВЕРЯ! Потому что.. Впрочем... "Все уже украдено до нас..." Все давно сказано - поэтами, пророками, мудрецами всех эпох... Про необучаемость, нелюбовь, неуважение людей  друг к другу. Только про зверя внутри себя все равно никто не признает."...А человек должно быть ограничен..."И выхватывает из контекста истории, и не только – литературы, психологии и даже примеров значительно более конкретных, только то, что созвучно ему самому.

  Жаль, но... про платки, которыми женщины всей земли, скинув с головы, могли бы остановить кровопролитие ... наивно (не раз писала - вспоминала ту замечательную древнюю кавказскую традицию). «Молчи, слушай, когда джигиты разговаривают»...

 Но (инет открыл) дамы тоже порой те еще Арессы (у греческого Бога войны Ареса жены не было, но просится на свет неологизм производное от…  Хотя.. у меня была однокурсница в институте с таким именем – белокурая нимфа. Так что – очередное, про «все уже придумано до нас». Забыла, как она объясняла полет фантазии своих родителей при наречении – что они имели в виду).

Но...."Бог управит" - как говорили трогательные бабульки у храмов в ТЕ времена. А мы, уже почти приблизившись к ним по годам (кто чуть дальше, кто ближе), - трогательными бабульками так и не стали, и не станем - хоть в платочке-хусточке, хоть в шляпке с вуалью, или без, хоть ведро на голову, как снежным бабам положено, - надевай, хоть "кол на голове теши" (это снова цитата из ФОФ)! …

..."Никогда ты, Танька, не станешь, путевой старухой!" - предсказала мне в ММЦ "Ноорус " одна барышня (кажется, она работала в ЦК комсомола Латвии), или это было все же в Минском ММЦ, или в закарпатской «Верховине» - впрочем, значения не имеет. Судьба и история посмеялась над многими «крылатыми выражениями» того времени (про «субкультуру» – не станем), и всеми нашими ММЦ, КИДами (перевод нужен аббревиатур?) Впрочем, чего тогда они стоили - все эти наши ценности, если их так легко было разрушить! А теперь - клей-не клей, крепи-не крепи!..

… Абсолютные ценности, конечно, существуют. Жалко, что мало кто во все времена им следовал (И не только на шестой части суши, увы и ах). Бог – есть Любовь. Ни к себе, ни к « Славе , который… вообще, оказывается, никакой не человек " … анекдот и ту аббревиатуру – уже тоже мало кто скоро вспомнит. Как и, уверена, к любой другой, пришедшей на смену и вообще любой « земной славе»…

… А, пока меня тут повело (проповедница, блин!), сразу несколько человек на разных просторах инета и разными словами подтвердили Неслучайность. Столько злобы, неуважения друг к другу, такая тупость и помутнение разумов, что... не только выкладки ученых и предсказаия Ванги  - сами люди часто - про то, что  "надо, чтоб клюнул Петух…"
«А мир так безнадёжно плох,
Что приуныл уставший Бог.
Он под седыми облаками
Развёл в отчаяньи руками.
Что делать? Снова всё топить?..»
Дальше у Ларисы Миллер - про снег. Но… история не подтверждает – про спасение снегом Стран невыученных уроков.

А про ЛЮБОВЬ… «Это каждый понимал по своему…» - Цитируя любимого Гайдара – только там - про счастье. (Ох!). «На встречу дням и датам…» И 14 февраля - это не только сердечки и сюси-муси, но и день памяти божьего человека Гены Бодрова. Которого в мирное время убили свои же, никакие не "фашисты", без всякой национальной или идеологической подоплеки. Не столько из корысти, сколько из зависти.  Звери.
... И все-таки Бог есть Любовь.