Глава 24. Подтопленный домик на дебаркадере

или
БОИ ЗА ГОРОД ГРАУДЕНЦ
( Продолжение )

На фото из инета:
Общий вид города Грудзёнд в районе старинных зернохранилищ.
Внизу у воды – «тот самый» домик на дебаркадере.
Слева наверху – круглая башня Климек, речь о ней будет впереди.


*   *   *
Первым делом для штурма дома на дебаркадере лейтенанту Тушиничу понадобились два левши, отчего бойцы в изумлении уставились друг на друга. Левшой оказался только долговязый и слегка носатый шатен, белорус Никита Васянович из недавно прибывшего пополнения.
- Я справлюсь за левшу, – вызвался Удалов. – У меня отец левша, так что я умею немного действовать левой рукой.
И комзвзвода посвятил свою группу в свою задумку: вдоль подтопленных стен пробраться к неохраняемым окнам, разбить стёкла прикладами и тут же забросать помещения гранатами.

Для внезапного и эффективного штурма он разделил бойцов попарно так, чтобы один из них был покрепче. Крепышам предстояло быть носильщиками четверых штурмовиков полегче весом, но усиленных гранатами. И приказал носильщикам снять кальсоны и портянки. На что Цымбалюк тут же возмутился:
- Да лучше я после штурма в одном галифе буду бегать, чем на весь город сверкать кальсонами. Ведь мокрые штаны поверх них не наденешь.

Комвзвода согласился с этим доводом, и четвёрка носильщиков тут же разоблачилась до кальсон. Пары штурмовиков тоже были разделены пополам – по две на окно. Пара с левшой выдвигалась следом за головной парой с правшой. Начинать штурм лейтенант Тушинич приказал одновременно по условному сигналу. Оказалось, что Васянович умеет свистеть сквозь зубы, и он тут же негромко свистнул, после чего заявил:
- Я могу громче. И намного громче.

Первыми пошли Цымбалюк с Сабировым, следом – Павлов с Удаловым. За ними подтянулись Иванов с Тушиничем и замыкали колонну штурмовиков Джакоев с Васяновичем. Почти вдоль уреза воды они ползком пробрались к зданию. Здесь Сабиров сзади обхватил Цымбалюка за плечи, вскарабкался на него, и длинноногий Сеня первым вошёл в студёную воду. Следом Удалов вскарабкался на Павлова... Выждав, когда первые две пары скрылись за углом здания, в воду вошли следующие две пары штурмовиков.

Как только раздался пронзительный и действительно очень громкий свист Васяновича, в доме зазвенели стёкла и почти одновременно с этим в нём дружно ухнули четыре гранаты. Здание так сильно содрогнулось, что в обоих помещениях рухнула часть большая потолка вместе с пульточкой. А четверо «всадников» уже были в доме, но в сплошном дыму у клубах пыли опасались начинать стрельбу. Да и в кого было стрелять, если встречного огня не слышно?

На зов комвзвода Сабиров с Удаловым кинулись в их комнату. В это время снова зазвенели окна слева и справа от двери, и в здание ворвались Цымбалюк с «несунами» в мокрых кальсонах, и пулемётчики с Уваровым иТриколичем.

Но… в здании по-прежнему было тихо. Когда пыль хоть немного осела, увидели, что никто из оставшихся в живых фашистов, оглушенных взрывами гранат и ошарашенных обрушением потолков, не оказывал сопротивления. Их оставалось всего шестеро, и они уже благоразумно поднимали руки вверх. Пятерых промокших бойцов лейтенант Тушинич оставил в здании шлюзовой конторы –  приводить себя в порядок и сдавать пленных, а сам повёл остальных бойцов в атаку на ДЗОТ.

Эта огневая точка продолжала вести сильный пулемётный огонь в направлении штурмовых групп лейтенантов Быстрова и Сиверцева. Но штурмовики Тушинича наступали вдоль берега Вислы и во фланг ДЗОТу, находясь вне сектора стрельбы из пулемёта. Поэтому для подавления небольшой группы его прикрытия и уничтожения самой укреплённой огневой точки противника им хватило каких-то пяти минут, а то и меньше. Потому что, когда командир группы глянул на свои наручные часы, сказал с невольным удивлением:
- Всего-то семнадцать минут прошло с начала штурма речки…
Но в эти семнадцать минут было спрессовано довольно много событий, впечатлений и переживаний солдат, которым эти минуты казались бесконечными.

Штурмовая группа лейтенанта Тушинича, занявшая оборону в районе парома, вскоре была заменена группой новичков из резерва комбата. А несколько «подмочивших свою репутацию», как об этом уважительно, но с улыбкой сказал сержант из пополнения, глянувший на сушившиеся сапоги и кальсоны, штурмовиков отправили в тёплое местечко во втором эшелоне батальона. Так продрогшие «несуны» в шутку назвали котельную.  Здесь они приводили себя в порядок, пополняли боеприпасы для последующего усиления атакующих действий групп Быстрова и Сиверцева. Штурмовать предстояло те самые стоявшие на горке три больших двухэтажных жилых дома, выстроенные дугой.

В котельной бойцы тут же сообразили кое-какие дровишки и наскребли даже немного угля. Так что костерок вскоре весело заплясал бликами своего огня, разведённого прямо на полу помещения с двумя паровыми котлами. Один котёл был основательно повреждён снарядом, влетевшим в пролом стены котельной. Но воды в системе не было, которая давно уже, видимо, опустела из-за того, что теплотрасса в нескольких местах была разбита минами и снарядами. И было похоже, что котельная давно уже не работала по своему прямому, мирному предназначению.

Позднее узнали, после слияния штурмовых групп батальона, что действовавшая немного дальше от Вислы штурмовая группа бойцов второй роты под командованием лейтенанта Садовникова, невзирая на сильный огонь противника, первой форсировала реку Тринке по наведённому сапёрами мосту. Успешным огневым боем штурмовая группа со своего маленького плацдарма обеспечила развитие успеха третьей роты старшего лейтенанта Быстрова и первого батальона в целом.

Ворвавшись в дом на северном берегу реки Тринке, бойцы из группы лейтенанта Садовникова стремительными и внезапными для противника действиями навели панику среди немцев, обратив большую часть их в бегство, уничтожив при этом или пленив остальных. Лейтенант Садовников, личным примером воодушевляя бойцов и поднимая их в атаку, первым ворвался в этот дом и в рукопашной схватке клинковым штыком заколол сопротивлявшегося немца.

*   *   *
В это время штурмовые группы двух других полков 142-й дивизии всё ещё топтались на южном берегу реки Тринки ввиду очень сильного огня противника и большой крутизны северного берега. Поэтому комдив приказал, чтобы они без промедления выдвинулись на плацдарм, захваченный на левом фланге первым батальоном 946-го полка.

Далее, 641-у и 588-у полкам была поставлена новая задача: во фланг с запада нанесли удар по противнику, засевшему в домах большого жилого квартала восточнее 946 полка. Вследствие внезапности этого манёвра советских войск и из опасения быть отрезанным от своих главных сил, противник практически без боя оставил несколько зданий. 
И уже к середине дня эти прибрежные кварталы были почти целиком очищены.

Командир 37-й гвардейской дивизии генерал Рахимов после нескольких неудачных попыток форсировать реку Тринке также решил 109-м полком войти в прорыв 142-й дивизии. После чего гвардейцы в зоне своих действий и тоже во фланг с запада атаковали противника в районе газового завода и электростанции и успешно овладели этими объектами. Далее 109-й полк развивал наступление в ранее заданном направлении на север.

В ходе продвижения батальонов к центру города оказалось, что практически на всех перекрёстках противник построил каменные баррикады высотой до двух метров. Подступы к ним простреливались пулемётчиками, автоматчиками и снайперами. В этих условиях, расчищая путь для действовавших с тыла тяжёлой артиллерии и танков, эффективнее всего действовали сапёры. Под прикрытием темноты и огня из стрелкового оружия, они подрывами уничтожали эти баррикады. Во время штурма в светлое время суток им и штурмовым группам очень сильно помогали дымовики, которые ослепляли и дезориентировали противника.

Не очень быстрыми темпами из-за упорного сопротивления противника, штурмовые группы дом за домом, квартал за кварталом освобождали от врага этот очень сильно укреплённый город.

Продолжение здесь: http://proza.ru/2020/05/06/2207