Лучше, чем маршал. Герцог де Вандом

В цикле обзоров биографий маршалов Франции мы сделаем одно исключение ради полководца, который не являлся носителем этого достоинства, хотя одно время настойчиво домогался его. В итоге же он добился даже большего, став выше современных ему маршалов и в этом плане оказавшись «круче» их всех – его звали Луи-Жозеф, герцог Вандомский.


ФАДИ ЭЛЬ АЖ – знаток французских маршалов
А поводом для такого отступления стала его новая биография, принадлежащая перу дипломированного французского историка Fadi El Hage. Он является успешным защитником диссертации по французским маршалам и автором ряда их жизнеописаний. Выпустив книги про Виллара и Фабера, Эль Аж на этот раз решил замахнуться на личность полководца, как кажется, куда более противоречивого и неоднозначного. При написании биографий автор явно разделяет чеховский афоризм про родственные отношения краткости и таланта: жизнь триумфатора Денена уместилась всего в 200 страниц, тогда как сын печатника получил и того меньше - 180. Надо думать, если Эль Аж возьмется за еще более скромные фигуры – к примеру, «каких-нибудь» Креки или Монтескью, – то объем книги не превысит, вероятно, и 100 страниц. Правнуку Генриха 4 повезло больше других – он был удостоен 300-страничной книги

El Hage Fadi. Vendоme. La gloire ou l'imposture. Paris: Еditions Belin, 2016. 336 pp [1]

Некоторые детали биографии Вандома автор подробнее затрагивает в других своих работах, к которым мы также обратимся: [2] и [3]


Увы, даже во Франции Вандом считается малоизвестным: многие историки, раздражается Эль Аж, продолжают величать его «маршалом». По большой части он «известен тем, что был одним из спасителей Франкского королевства в конце правления короля-солнца, одновременно с фельдмаршалом Вилларсом» (перевод промт ©).
Начало книги традиционное – Эль Аж поднимается к началу бастардной ветви – правлению Генриха 4. Он вознамерился опровергнуть главный тезис легендарного хита «Все могут короли», но судьба в этом плане жестоко посмеялась над ним – жениться на Габриэль он, как известно, не успел. Соответственно, их сын Сезар уже не мог стать престолонаследником, но Генрих сделал ему утешительный подарок - Эль Аж обращает внимание на королевские грамоты 1610 г. в отношении герцога Вандомского, которые потом во многом будут объяснять кажущиеся дерзновенными притязания его внука, Луи-Жозефа, героя нашего обзора. Не обойдены вниманием приключения деда (собственно Сезара, сына Генриха) и отца Вандома. Несколько обязательных, но больше чисто формальных страниц отданы под образование («в интеллектуальном и культурном образовании Вандома ощущается незавершенность…» © google).


«CELA EST AU-DESSOUS DE VOUS…» [4] Почему Вандом не стал маршалом, а мог
У Вандома, подчеркивает автор, была мечта – добиться ранга принца крови. Отсюда вся биография представлена как поиск героем заветного титула. «Как правнук Генриха IV, герцог Вандомский мог только стремиться вступить в касту принцев крови. Это была очень трудная задача: королевские бастарды были именно такими, какими хотел их отец...» (deepl). Положение Вандома, по автору, позволяет нам понять существование промежуточного статуса, между принцами крови и герцогами-пэрами.

Эль Аж продолжает: «герцог Вандомский не был принцем крови. Его ранг был двусмысленным» (© yandex). Неясность ранга отражалась в прессе: Вандом и его брат упомянуты как "принцы" в Газете в 167 г. Обратимся теперь к книге В. В. Шишкина «Королевский двор и политическая борьба во Франции в XVI-XVIII веках»:
«В XVI-XVII вв. свое место в придворной иерархии заняли бастарды Франции, не упомянутые в уставе ордена Святого Духа. Если сами побочные дети королей имели право следовать сразу же после принцев крови, хотя родственная дистанция между ними и законными королевскими отпрысками была неизмеримой, то уже их потомки рассматривались только наравне с остальными знатными дворянами-герцогами». Нестерпимо было Вандому, имея в качестве прадеда самого короля Франции, оставаться в ранге «простого» герцога. Амбиции повысить свой статус подтолкнули его действовать по обоим направлениями: в придворной иерархии и по линии военного командования. «Теоретически Луи-Жозеф принадлежал к герцогам и пэрам, но он хотел соперничать с теми, кто имел чин иностранных принцев или претендовал на» (© yandex), - отмечает Эль Аж. Вандом изъявил желание вести отсчет герцогства-пэрства Вандомов не со своего деда Сезара, а с предка самого короля Генриха 4, что означало стремительно взмыть вверх в рейтинге знатности. «Il еtait difficile de soutenir pareille prеtention, pratiquement tenue pour une provocation». Впрочем, Людовик в 16&4 г. признал за Вандомом особый ранг, дарованный его деду Сезару в 1610 г. Это был несомненный успех, поставивший Вандома выше герцогов, но, правда, ниже бастардов правящего короля, не говоря уже о принцах.

Оставалось подтянуться в военной иерархии, и здесь Вандом столкнулся с гораздо большими трудностями. Командование армиями при короле-звезде, напоминает Эль Аж, все больше становилось уделом маршалов в ущерб всякого рода принцам и представителям знатных семейств. «Hormis les hеritiers du trоne, Louis XIV avait еvitе que les autres princes du sang se vissent attribuer de tels rоles militaires…».
Сейчас отвлечемся ненадолго от Эль Ажа, чтобы прояснить ситуацию. Новый принцип продвижения – «anciennetе», внедренный на разных уровнях в 1660-70х, рано или поздно должен был поставить под сомнение прежний - «naissance», интересующийся не выслугой, а степенью «голубизны» (в смысле «благородства»… и только в этом смысле!) крови. В 1675 anciennetе докатилась до маршалов, а там уже было рукой подать и до прерогатив самих принцев крови. В самом-то деле, если выслуга – наше все, если так важна продолжительность службы, а значит, и нахождение в различных чинах, то с какого перепугу принцы крови должны командовать маршалами? « Un dеbat alimentе par des factums opposa alors les marеchaux aux princes du sang : dans quelle mesure les premiers devaient-ils se soumettre aux seconds ?» - писал Эрвэ Древийон (Drеvillon H. L'impоt du sang. Le mеtier des armes sous Louis XIV. 2005. P. 45). И вот уже генерал-лейтенант Ля Фейяд не хотел служить под началом брата Вандома, получившего аналогичное звание на 11 лет раньше, намекая на то, что Великому приору оно досталось в силу «les raisons de b;tardise» (Древийон, там же, с. 44-45; курьез в том, что зять Шамийяра в данном случае формально оспаривал новый принцип anciennetе, а по сути – блат, проистекающий из «la naissance»).

Отметим, что вместе с принципом anciennetе Людовик сумел навязать прохождение службы не только «простым» потомкам бастардов, а даже принцам крови, причем в достаточно скромных (для их статуса) чинах – ситуация немыслимая еще несколько десятилетий назад, когда в свои неполные 22 года будущий Великий Конде командовал маршалами без всякого намека на недовольство с их стороны. Однако уже его сын, Анри Жюль де Бурбон, будет лагерным маршалом и дослужится до генерал-лейтенанта. В свою очередь, его сын, Луи III де Бурбон-Конде, вообще начнет с простого полковника и также дослужится до генерал-лейтенанта. Тем же званием закончит младший сын предыдущего.

Ситуация с Вандомом намного сложнее: с одной стороны, он не принц, с другой, и не «среднестатистический» герцог-пэр, а потомок бастарда Генриха 4. Вот почему когда он последовательно прошел через чины полковника, бригадира, лагерного маршала, наконец, генерал-лейтенанта, дальше возникла заминка. «В качестве генерала-лейтенанта армий короля, он должен был повиноваться как принцам крови так и маршалам Франции, вначале намного менее высокой чем своя » (перевод промт ©). Подчиняться маршалам – штука, конечно, неприятная, но, как мы выяснили, даже потомки самого Конде спокойно служили в тех же "скромных" чинах. И здесь возникает проблема: мог ли Вандом стать маршалом? Сам он, во всяком случае, не видел в этом ничего невозможного: «Луи-Иосиф стремился быть одетым в великое командование ... Учитывая ситуацию, которая была тогда его, было только одно возможное решение: стать маршалом» (© google). Понимая разницу в статусе между собой и принцами, вполне логично, что Вандом хотел стать маршалом. Он не просто не рассматривал маршальский сан ниже своего достоинства, он хотел его и открыто просил у Людовика 14.

В первый раз это произошло в 1693 в связи с раздачей жезлов – Вандом не обнаружил себя в списке счастливчиков, т.е. генерал-лейтенантов, провозглашенных маршалами. Людовик в ответ дал понять, что тому по статусу, по происхождению не пристало быть маршалом, которым может стать какой-нибудь сын торгаша («сela est au-dessous de vous…»). Вандом оказался в парадоксальной ситуации: ему отказали в маршальском ранге как недостойном его статуса, но и командовать маршалами он тоже не мог, не будучи принцем крови и оставаясь генерал-лейтенантом. «Правнук короля Франции, Луи-Жозеф обладал достаточным количеством королевской крови, чтобы не претендовать на достоинство, которым не могли быть облечены принцы крови, которыми, естественно, командовали маршалы Франции. Однако герцог Вандомский не был принцем крови...» (© yandex), - подытоживает автор.
Впрочем, то, что отказался сделать Луи 14, с легкостью сделала историография – «произвела» таки Вандома в маршалы, но с чьей легкой руки и почему– вопрос для отдельного изучения.

Отсутствие маршальского жезла действительно создавало проблемы для Вандома: например, в 1703 г. в Италию, где он командовал, вновь послан Тессе, свежеиспеченный маршал. «Louis-Joseph еtait toujours lieutenant gеnеral des armеes du roi. En toute logique, il ne pouvait commander un marеchal de France». Герцог, ничтоже сумняшеся, написал в Париж, что Тессе всего лишь без году неделя как маршал и что он, генерал-лейтенант, имеет право команды над ним! Проблема была разрулена довольно простым путем, но осадок у Тессе остался. Еще один маршал, Виллар, когда его задумали направить на итальянский фронт, умолял короля не делать этого (и был услышан): «…commander dans des pays ou M. de Vendоme avoit la premiеre direction ne lui parut pas un emploi convenable» (Мемуары Виллара. Том 2). Возможно, Виллар не просто не хотел, будучи маршалом, иметь дело с генерал-лейтенантом, но и кое-что понял о его военных качествах…

Не добившись маршалата, Вандом не сдавался и решил повысить планку - стать генерал-маршалом, как Тюренн. Эль Аж напоминает нам о пустоте этого титула: «звание генерал-маршала лагерей и армий короля было химерой чистой воды, но оно настолько поражало воображение, что казалось гораздо бОльшим, чем на самом деле являлось. Неудивительно, что Вандом претендовал на него». Как и многие современники, Вандом не знал, что «генерал-маршал лагерей и армий» был лишь почетным титулом и не давал реальной власти над маршалами. Но чтобы это понять, нужно было поднять соответствующий указ 1660 г. в адрес Тюренна. Да вот оказия – документ предательски затерялся, а король уже и не помнил его содержания. Более подробно об этом поиске Эль Аж написал в своей работе о маршалах Франции: «Вандом справедливо попросил найти патент на письма Туренн в архивах дома Бульона. Поиски были напрасны, и король не помнил (искренне?) Их существование» [2, р. *15, перeвод © google]. В итоге, так и на найдя тюреннов патент, король решил обойтись без особого титула и дал Вандому власть над маршалами Франции «просто так», но с важными оговорками. Текст письма, которым Людовик известил герцога об этом радостном факте, приводится в упомянутой работе Эль Ажа [2, р. 313]. Вот так, не побывав маршалом, Вандом стал круче любого из них. Правда, воспользоваться этой властью Вандом толком не сумеет – во Фландрии при нем почти не будет маршалов, а затем последует опала и командование в Испании.


БАРСЕЛОНА – ВАНДОМ 0:1. Испанский «Тулон» герцога
Вандом впервые получает командование армией в Испании. Такое решение Людовика было продиктовано несколькими причинами, среди которых Эль Аж называет кадровые потери в высшем командном составе. Здесь у Вандома случилось два больших дела – Массанет и Барселона, которые прославили его как полководца серьезного уровня. При этом Эль Аж не скрывает, что значение Массанета – сумбурной кавалерийской сшибки – было раздуто фр. пропагандой. Франции, пишет автор, не хватало героя с тех пор, как умерли Тюренн и Конде; она все еще искала замену. После Массанета Вандом приобрел «une stature de gеnеral» - дело дошло до того, что аж сам принц Конде (сын Великого) передал ему свои поздравления.
Но после этого распиаренного успеха Вандомом был забит действительно важный «гол на выезде» – взятие Барселоны. Эта победа имела существенное значение в карьере несостоявшегося маршала. «"На личной ноте, Луи-Жозеф, наконец, праздновали как по-настоящему победоносного генерала. Именно после взятия Барселоны он действительно вошел в картину как армейский генерал"» (deepl). В панегирических стихах Вандом отмечается как «новый Тюренн». По Сеньке ли такая шапка?


« CELUI QUI A PERDU L’ITALIE» [5]: Вандом на итальянском фронте
Этот период крайне неоднозначен – с одной стороны, по его итогам Вандом пошел на повышение и возглавил «главную команду», т.е. armеe de Flandre, с другой, подвергся шквалу критики. Эль Аж не идет на поводу у «вандомистов» и частично соглашается с резким мнением маркиза д Аржансона об итал. опыте Вандома (тот подсчитал, сколько раз герцог упускал возможность разбить врага, а также ставил свою армию в опасность). Под таким критическим соусом подана вся его итальянская эпопея.

Эль Аж начинает с причин, почему именно Вандома перекинули в Италию. Людовик не планировал наступление на этом фронте, поэтому зарекомендовавший себя осторожным в Каталонии Луи-Жозеф мог казаться подходящей кандидатурой, однако… «фактически, Луи-Жозеф не оценивал статическую оборонительную войну. Кампании Каталонии, хотя в позиции защиты, были отмечены многочисленными движениями».
Кампанию Вандома в 1703 г. Эль Аж не считает убедительной, а претензии, которые он высказал в конце года Людовику XIV, - неуместными. Он мог бы воспользоваться, сокрушается автор, крупным тактическим преимуществом - ударить, как Тюренн в 1675, тем более у имперцев была "пересменка" - Евгений уехал, а Штаремберг еще не прибыл.
Поболе выводов мы находим в статье Эль Ажа из сборника «Последние войны Луи 14». Главное обвинение - «Нить событий показывает, как Вандом затормозил работу, вместо того, чтобы искать лучший способ защиты от угрозы императоров, и в то же время покорять Пьемонта» [3, р. 19, перевод deepl].

К Вандому возникают серьезные вопросы. Был ли у него в 1703 план по изгнанию имперцев? Хватило ли смелости взять инициативу? Смог ли он помешать Виктору-Амадею получить подкрепления от имперцев?
Дальше – больше: автор интересуется, чем занимался Вандом в начале 1706 вместо того, чтобы изгнать австрийцев из Италии? Ах, он ездил выбивать себе полномочия командовать над маршалами…
А лень-матушка? Столько упущенных возможностей из-за нее ...
А пренебрежение снабжением солдат, да что там солдат, даже животных!? При попустительстве Вандома много лошадей в коннице передохло…

В защиту Вандома читатель может возразить, что он не проиграл ни одной битвы (в Италии), однако у Эль Ажа свои контраргументы. Кассано – да, победа, но «короля сыграла свита» – в том смысле, что помощники Вандома исправили его ошибки. Кальчинато – да, победа, но нет преследования, которое, по мнению Фекьера, могло бы окончить войну в Италии. Всего Вандом дал три сражения, «к своей выгоде», но они ничего не решили. Взял еще больше крепостей, но Виктор-Амадей не прибежал с просьбой о мире. В связи с этим «un sentiment d’inefficacitе, malgrе des opеrations censеes еtre couronnеes de succеs, appara;t…» [3, р. ].

Но самое главное обвинение - ответственность за поражение при Турине, состоявшееся уже в отсутствие Вандома. «Le point critique majeur est certainement le siеge de Turin, maintes fois reportе, et rеalisе au moment le moins opportun». По Эль Ажу, Вандом оказал (негативное) влияние на осаду Турина, поскольку считал, что город можно взять тем же макаром, как до этого Верру, т.е. ударив по самому трудному месту и без полного окружения города. И даже не считал нужным слушать Вобана! Главной идеей Вандома было осуществить осаду Турина быстро, уже осенью 1705 г., а в итоге все было перенесено на весну следующего года, при этом летом 1706-го Вандома уже отзовут для действий во Фландрии. Согласно Эль Ажу, ему просто повезло: «le hasard du calendrier joua en sa faveur. Il quitta l’armеe а la mi-juillet 1706, quelques jours aprеs avoir laissе filer le prince Eugеne, qui entama sa marche au secours de Turin». Т.е. читателю напоминается, как еще до отъезда Вандома Евгений Савойский прорвался через Адидже, а герцог не смог этому помешать. Таким образом, заключает Эль Аж, Вандом был отчасти ответственен за туринскую катастрофу.


«NOUS AVONS TOUS ЕTЕ BIEN TROMPЕS SUR CET HOMME-LА» [6] : Вандом во Фландрии и его падение
На главном фронте от Вандома ожидали новых Кассано и Кальчинато, а получилось в итоге немного смягченное Рамийи - Ауденарде. Поначалу, однако, все складывалось хорошо, и зимой 1707-1708 годов, предполагает Эль Аж, герцог Вандомский находился на пике своего влияния. Несмотря на несколько неоднозначные результаты минувшей кампании, он пользовался хорошей репутацией. Но затем случился Ауденарде, при котором герцог Вандомский недооценил быстроту своих противников. Общий вывод Эль Ажа про командировку Вандома на этот фронт: «фламандский провал выявил свои недостатки, более вопиющие в области операций, более известной Суду по своей близости» [3, google]. Действительно, Фландрия, в отличие от Италии, находилась «под боком» у Версаля, здесь уже не могло быть такой вольницы, какой располагал герцог по ту сторону Альп. К тому же Вандом формально не главный – приходится работать в тандеме с герцогом Бургундским. Существуют разные оценки ответственности обоих герцогов за Ауденарде. Например, А. Бетуар полагал, что это как раз внук короля саботировал все усилия Вандомского и, действуй Луи-Жозеф свободно, он смог бы одержать полную победу(!) сначала над войском Мальборо, а затем и своего кузена Евгения Савойского [7]. Бетуар величал Вандома достойным соперником ЕС. Другую концепцию мы видим у Эль Ажа: молодой герцог Бургундский, несмотря на свой статус главкома, был быстро заглушен Луи-Жозефом, который считал свое мнение правильным.

После Ауденарде у Вандома больше не было инициативы; герцог Бургундский опасался его дерзости и был склонен слушать взвешенного Бервика… Эль Аж охотно воспроизводит критику в его адрес со стороны внука короля («il n’еtait nullement gеnеral...»). Вандом пытается защищаться от таких нападок перед королем – ох, зря: из-за своего поведения в отношении герцога Бургундского он лишается поддержки Дофина. Положение усугубил резкий ответ Вандома герцогине Бургундской (заботливо приводится Эль Ажем в обеих сохраненных источниками версиях), после чего король приказал ему покинуть Марли. С’э па поли, нельзя так с дамами! Персона нон грата при дворе, Вандом был вынужден удалиться в свои фазенды.


«…JAMAIS BATAILLE N’A ЕTЕ SI GLORIEUSE AUX ARMES DU ROI, NI SI COMPLЕTE QUE CELLE DE VILLAVICIOSA » [8]. Снова Испания
На трудоустройство командармом во Франции Вандом теперь уже вряд ли мог рассчитывать, но вдруг замаячила вакансия по другую сторону Пиренеев: Филиппу V как раз нужен был французский генерал, а о Луи-Жозефе у него остались хорошие воспоминания с 1702 г. Круг замкнулся: герцог вернулся туда, где начиналась его полководческая слава. Нет, снова победить Барсу ему не довелось: до осады дело не дошло, хотя намерение было. Зато вместо «малобюджетного» Массанета на этот раз удалось разжиться более весомой победой – Villaviciosa. «Во французском "национальном романе" Вандом подытоживается в битве при Виллавичиозе. Эта битва представлена как крупное событие, эквивалентное Денаину...» (deepl). Однако Эль Аж опять-таки сдержан при записывании этой победы на счет герцога и представляет читателю другого героя, который командовал на правом фланге и принял решение остаться на поле боя в тот самый момент, когда Вандом и король с частью войск отходили на Ториху. Говоря о несомненной стратегической победе войск Филиппа, Эль Аж напоминает, что в тактическом плане это был лишь частичный успех.

Да и что показал Вандом после Вильявисьосы? Взялся за старое: нападения на небольшие пункты служили для маскировки общего бездействия армии; стало быть, ошибки его итал. походов, резюмирует автор, возобновились в Испании. «Cet immobilisme, synonyme d’enlisement, favorisa les tensions au sein de l’armеe, divisеe entre partisans et dеtracteurs du duc».
Однако все это не отменило благодарности короля Испании, который даровал Вандому титул Высочества и вожделенный ранг принца крови, «на что он никогда не мог надеяться во Франции», подчеркивает Эль Аж.


«N’EST PAS TURENNE QUI VEUT» [9] : Вандом как полководец в целом
Для характеристики Вандома-военачальника автор слишком часто прибегает к цитированию эскпертов – военных практиков и теоретиков. Так, сравнения Вандома со его кузеном – Евгением Савойским – оборачиваются не в пользу герцога по мнению Фолара и Кенси. Наполеон, опять-таки, оценивал его как посредственного воеводу, пусть и выше Катина(!).
Умел ли Вандом вести оборонительную войну? – Смотря какую: «На самом деле, Людвиг Джозеф не оценил статическую оборонительную войну... Он стремился сорвать планы противника, маневрируя. Оборонительная война, которая ему больше всего нравилась, была войной движений» (deepl). Но вот незадача – в маневренной войне в целом Вандом, по мнению автора, не был докой: «il n’еtait pas apte а mener une guerre de mouvement avec une armеe rеduite. N’est pas Turenne qui veut».
Что касается мастерства Вандома в противоположном маневрам жанре войны – осадах – Эль Аж явно склоняется к мнению Вобана, который был в Италии в 1705 г. и наблюдал (не без ужаса, надо полагать) за осадными престидижитациями герцога: «Вобан понимал, что Вандом извлек из своего успеха в Барселоне в 1697 году неоправданные уроки, и поэтому он решил не инвестировать места методично…» (© yandex). В статье про итальянскую эпопею Вандома Эль Аж подытоживает: «Вандом был мало сосредоточен на осадных войнах…» (©)

Автор напоминает нам и об умелых действиях подчиненных Вандома, которые во многом и обуславливали успешный исход его битв. Так было как минимум дважды - при Кассано и Вильявисьосе. Роль Вандома здесь представлена куда более скромной.
Зато уж в чем Вандом точно преуспел, так это в умении завоевывать уважение солдат. Популярность его в этой среде была неоспорима. Впрочем, и здесь была обратная сторона - недисциплинированность войск. Герцог Вандомский, говорит автор, был очень небрежен в этом вопросе, не заботясь о хорошем содержании солдат, умирающих от болезней, плохо обеспеченных и быстро дезертировавших.

Однако было то, о чем Вандом все-таки заботился – о своем пиаре. Так, в 1703 году в Париже появились стихи под названием «Вандом и Виллар», где первый был расхвален с моральной точки зрения в ущерб второму.
Еще один негативный аспект – поведение войск Вандома в отношении враждебно настроенного местного населения. Герцог однозначно осуждается за «…sa rеpression particuliеrement rude contre les villages lui ayant rеsistе en Espagne et en Italie».
Приговор герою: «Вендом оставался, несмотря на свои недостатки, хорошим воплощением французской лафурии, это интуитивное состояние, которое приписывали французам в бою, вплоть до Великой войны» (© перевод промт).


ВОТ ОНО ЧЁ, ВАНДОМЫЧ!
Естественно, читатели не простили бы автору пренебрежение пикантной темой - вопросу о содомии в бастардном семействе вообще и ориентации Вандома в частности. Если вкратце : «l’hоtel de Vendоme … еtait rеputе еtre un endroit d’intrigues, de dеbauches ainsi que de rencontres homosexuelles». Оказывается, в склонности к мужскому полу Вандом пошел по стопам деда. Наконец, отдельная глава посвящена «фривольностям» герцога. Разобрав историю вопроса, автор спешит поделиться выводом:
«Aussi pouvons-nous considеrer qu’il еtait bisexuel, avec une prеfеrence pour la gent masculine». В качестве примера приводится связь с Д. Альберони (помощник-секретарь герцога). Были ли они, так сказать, в отношениях? Эль Аж лишь ставит такой вопрос, но уклоняется от прямого ответа. Но не может не побаловать читателя некоторыми подробностями (первой?) встречи  Вандома с Альберони (« О Culo di Angelo ! »). Связь с этим господином будет поставлена в вину Вандому во время его опалы после кампании 1708 г. Есть ответы и на смежные вопросы: каково было отношение Вандома к трансвеститам (да-да, ведь это архиважно знать любому читателю) ? Какие имел вредные привычки? Почему долго отказывался жениться?

Большое внимание Эль Аж уделил медицинской карте героя. В частности, подробно описано, как Вандом лечил сифилис. В этом заболевании автор предполагает причину некоторых аспектов поведения герцога. Ибо лечили его тогда ртутью, а такое лечение имеет физиологические и психологические последствия. О заболевании Вандома, кстати, было известно всем, и один марешаль де ложи во время кампании в Италии даже подколол его, предложив разместиться в итальянском городке с названием, звучащим на французском как «сифилис». Вандом, к его чести, оценил смелый юмор своего подчиненного-приколиста.

Наконец, Эль Аж рисует крайне негативный облик Вандома-хозяйственника: плохо руководил делами и для погашения долгов организовал в 1686 «черную пятницу», распродав многие из своих владений.


СЛАВА ИЛИ ПШИК?
Подзаголовок книги «La gloire ou l'imposture» формально оставляет читателю право выбора, но это обманчивое ощущение, поскольку герой преподнесен так, что второй вариант становится очевидным. Как человек со всеми своими страстями Вандом, пожалуй, раскрыт довольно живо и подробно, это самая удачная часть книги. Как полководец – плохо: военные операции его описаны недостаточно полно, чтобы читатель смог прийти к собственным выводам о стратегии и тактике. Карт театров военных действий и битв нет, что и следовало ожидать.
Эль Аж хорошо поработал во французских архивах, и к плодам этой работы нужно отнести изучение рукописи Бельрива «История Луи-Жозефа, герцога Вандомского» - панегирического свойства, но с весьма ценной фактологией. Еще одним важным неизданным источником, раскопанным автором, стало описание итальянских кампаний героя, принадлежащее перу его секретаря. Остальные источники – в основном «знакомые все лица», давно уже изданные: например, Сен-Симон, который просто не мог не «любить» Вандома хотя бы за попытки оного получить преимущество перед ним в рейтинге знатности. Жаль, что Эль Аж почти полностью опирался только на французские источники и пренебрег зарубежными: испанскими, английскими (упомянут только один), австрийскими и т.д. – среди них наверняка можно почерпнуть кое-что интересное о Вандоме и военных действиях. Библиография тоже по большей части из работ французских исследователей, исключение сделано лишь для некоторых англоязычных историков.



[1] Все цитаты по умолчанию – из этой книги
[2] El Hage Fadi. Histoire des marеchaux de France а l’еpoque moderne. Paris: Nouveau Monde/DMPA, 2012.
[3] El Hage Fadi. Le duc de Vendоme en Italie (1702- 1706) // Les derniеres guerres de Louis XIV.1688-1715. Presses universitaires de Rennes, 2017. Р. 191-204. (Видеоверсия: www.youtube.com/watch?v=X3ax5vKVOfs)
[4] Людовик 14 - Вандому
[5] Маршал де Тессе о Вандоме в письме одной принцессе
[6] "Секретная" жена Людовика 14 о Вандоме
[7] Оба являлись сыновьями племянниц Мазарини, и в молодости Вандом, бывало, перекидывался в картишки с матерью ЕС. Столкнувшись лицом к лицу в кампании 1702, Евгений повел себя не по-братски и устроил на кузена настоящую охоту. Да, совсем не в духе "фэйр плей" той эпохи, но какие могут быть военные условности, когда два родственника сводят счеты друг с другом? Вандом поспешил с ответной любезностью и разбомбил дом ЕС. "V значит Vendоme"
[8] Sourches. M е m o ir e s d u m a r q u i s d e S o u r c h e s s u r le r еg n e d e L o u i s X I V
[9] Собственно Эль Аж